Текст книги "Алтарь для Света (СИ)"

Автор книги: Китра-Л

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 37 страниц)

– Я уже согласился. – Суматошно отозвался он, роясь в бумагах. – Я оформляю. Только теперь Камден заметил, что часть стойки занята стопкой документов, а чуть в сторонке лежит парочка книг в кожаных переплетах. Ему не требовалось читать их названия, чтобы узнать в старых талмудах “Биографии демонологов древности” и “Белые орхидеи: тайный язык Сестер Крови”.

Почему-то это открытие его совсем не удивило.

Часть 2. Глава 6

Глаза слипались от усталости. Головная боль сводила с ума. Слабость расползалась по всему телу, лишая последних сил. Если бы у меня осталось хоть немного крупиц Света, я непременно воспользовалась бы каким-нибудь стимулирующим заклятьем. В какой-то момент появилось искушение попросить об услуге адепта Огня. Но, судя по его совершенно разбитому состоянию, он либо о таких возможностях магии не знал, либо это не первая ночь, которую он вынужден бодрствовать. А значит, возможности этого направления магии за последние дни парень исчерпал.

Склонив голову набок Мальт тихонько посапывал под убаюкивающий звук постукивающих о мостовую колес экипаж. Я бы с радостью последовала его примеру и забылась бы в сладкой дреме. Но в мерно покачивающейся из стороны в сторону карете присутствовали не только мы одни. Нашу милую компанию разбавлял еще один человек, который и предоставил нам саму возможность добраться из библиотеки до приюта Милосердия в комфортных условиях.

Ирум Камден – маг двух Стихий, урожденный лорд Геригон. Высокий рост, светлые, платиновые волосы, совсем не похожие переливающимся оттенком на отдающие грязной желтизной лохмы Мальта. Среди своих сокурсников-раздолбаев, адепт Огня выгодно отличался ухоженностью и достаточно приятной внешностью для половозрелого подростка. Но сейчас, находясь рядом с представителем высшего общества, он безбожно проигрывал по всем статьям.

На вид ируму Камдену было не больше тридцати лет, но внутреннее чутьё подсказывало, что мужчина давно успел разменять четвертый десяток. Внешний вид – заслуга не только хорошей наследственности, сильной связи со Стихией, но и отличного набора высококачественных зелий. Без талантливого алхимика тут не обошлось.

Холодные глаза почти не выражали эмоций. Плотно сжатые губы также намекали на то, что мой новый спутник не из разговорчивых ребят. Он пытался казаться приветливым, но какое-то внутренне противоречие, лишало его легкости и естественности. Кажется, он сам удивлялся тому, что решил оказать мне помощь и теперь не знал, что с этим делать. События, развивающиеся не по плану – не в его стиле. Вроде предлагал помочь найти экипаж, а в итоге, везет в своем.

Не каждый день выпадает возможность взяться за обеспечение безопасности руми, которая перед этим вам грубо нахамила. Тем более, если она не знатная красавица, а замученная жизнью посланница Света.

– Извините за грубость, – добавив в голос уверенности произнесла я, когда молчание в карете стало невыносимым.

Мужчина перевел на меня бесстрастный взгляд серых глаз. В них читалось искреннее удивление. Как будто он уже забыл, что в карете находится кто-то кроме него и теперь мужчине приходилось силиться, чтобы вспомнить, откуда взялись нежданные попутчики.

– Я же сказал, что сам виноват, – отчеканил он, делая ударение на каждом слове.

“Я сказала что-то не то, – догадалась я, и уже мгновение спустя, осознала свою ошибку”.

Вряд ли человеку такого уровня часто приходилось извиняться перед кем-то вроде меня. Не самое приятно ощущение, особенно если ни в чем не виноват, а просто решил проявить вежливость. А я тут еще изгаляюсь повторно наступая на мозоль.

Следовало согласится на экипаж до приюта еще в тот момент, когда мужчина в первый раз озвучил предложение, а не после того, как роняя чудом полученные книги, я начала терять сознание. Слава потерянному Свету, Ирум Камден среагировал мгновенно, ловко подхватив меня на руки. Тут же рядом возник архивариус со стаканом воды, а Мальт потрудился открыть глаза, чтобы оценить нелепость ситуации. После произошедшего я уже никак не могла позволить себе отказываться от повторного предложения аристократа, на этот раз, проводить меня лично, в собственной карете, до приюта Милосердия.

Всю поездку я раздумывала о том, как бы продержаться в здравом уме и твердой памяти, попутно размышляя о том, что обнаружила на развалинах, где проводился ритуал.

Перспективы складывались мрачнее, чем мое прошлое. Ритуал, проведенный три месяца назад был не первым. По моим подсчетам, произошло двенадцать удачных жертвоприношений. Всё сорвалось на тринадцатом – на мне. К сожалению, без выкладок по которым проводился ритуал, я не могла точно вычислить, какую гадость решили призвать местные дарования. А вот в том, что жертвоприношения были направлены на вызов какого-то монстра, сомневаться не приходилось. Знать бы только, на какого? Тех кровавых подношений, что были принесены, вполне хватило бы на опасного чудика с Нижних миров. Но никаких возмущений на астральном плане не происходило. Это мне несколько раз подтвердил Мальт. Его присутствие обеспечило мне магическую поддержку в ночной разведке. Всю работу не доступную мне, я без зазрения совести поручила пареньку, не испытывая совершенно никакой вины за то что Мальт теперь выжат до суха и скорее всего опоздал на первые учебные пары. За те часы, что он потратил на обработку магических данных, адепт получил такой опыт, что никакая Академия не заменит.

Все двенадцать ритуалов не могли уйти в “молоко”. Сам призыв был довольно грязен с технической точки зрения, и закручен в такую спираль лишних составляющих, что до самой сути я добралась только под утро. Большая часть магических следов была потерта Стражами и стихийниками. Только потрясающий опыт, накопившийся за бесконечно долгие годы среди магической братии, помог мне сразу вычленить ключевые элементы. Вот я и задавалась вопросами: какую тварь вытащили из Нижнего мира?; куда она делась?; зачем использовать золотое плетение Геллиофрея там, где оно не нужно, а только потребляет лишние силы?

Демона что ли призывали? Зачем еще нужны тринадцать жертвоприношений в тринадцать полнолуний? Я должна была убедиться. О демонах я помнила очень мало.

Если часть вопросов я вполне могла оставить на совесть охраны порядка, то последний не давал мне покоя. Золотым плетением Геллиофрея прозвали такой способ создания магических связок, который позволял спрятать основную суть заклинания, по своим задачам разительно отличающимся от внешнего проявления. Он вплетался между другими нитями. Таким образом, на поверку заклинание казалось совершенно безопасным, и лишь при более тщательным осмотре можно было заметить несколько лишних болтающихся нитей, которые по неопытности или невнимательности часто оставляли маги. На самом же деле, внедренцы несли невероятную опасность и отследить их было почти невозможно. Не зря же его изобретатель – Калеб Геллиофрей, так долго умудрялся проворачивать темномагические обряды под носом магического общества, состоящего на тот момент из исключительно из истинных.

У меня глаз навострен на все работы сумасшедшего демонолога. Как никак, а в свое время мне пришлось очень близко познакомиться с плодами его трудов. И меня ни сколько не сбивали с толку его трактаты, написанные под другими псевдонимами или вовсе оказавшиеся безымянными. Тоже мне, анонимный автор, чей стиль изложения практически не менялся за последние полторы тысячи лет. Да половина его книг начиналась примерно одинаково – “В отличии от большинства идиотов…”, “Несмотря на упертость престарелых рогоносцев…”, “Как бы не старались чахлые маразматики избегать плоды трудов моего живого ума…”, и все прочее в подобном духе. И все бы это могло казаться смешным, если бы его выкладки в действительности не были гениальными. Пугающими, жуткими и чудовищными, но все-таки гениальными.

– Демонологи и орхидеи – это нынче модный повод для побега из приюта Милосердия? – внезапно вывел меня из раздумий мягкий, но совершенно пустой голос аристократа.

На мгновение меня бросило в дрожь. Подсознание отреагировало настороженно, доносясь отголоском пугающей ночи, где остались мои магические силы. Наверное, я очень сильно себя переоценила, когда решила устроить вылазку. Нервы совсем на пределе.

– С чего вы решили, что я сбежала? – я подобрала самый вежливый тон, на который была способна после бессонной ночи.

– Руми Латер, после инцидента произошедшего в конце лета, только слепоглухо-немой не знает о том, что вы сделали, и как это на вас отразилось, – его голос звучал спокойно, без издевки. В то время, как губы произносили поистине пугающие слова, отдающиеся у меня в голове эхом приговора.

– Что? Все знают? – я бросила короткий взгляд на Мальта. Он ведь совсем не удивился, что я стала старше. Знал, что я помогала солнечному Стражу. Имел излишнюю осведомленность о многих аспектах моего пребывания в приюте, за что, кстати, был почти вписан мной в список подозрительных личностей.

– Ваша история больше месяца освещалась во всех газетах. Кое-что и до столицы дошло. Еще бы – скандал! На территории города орудует банда темных магов, – холодно усмехнулся он. – История в лучших традициях Инквизиции.

Мне стало неуютно.

– Звучит так, будто вы хотите сказать, что Обитель имеет какое-то отношение к той трагедии.

Мне не нравилось думать, что Страж Клоу мог быть как-то причастен к произошедшему.

– Я бы не рискнул произносить столь опасные слова в присутствии верной хранительницы Света. Впрочем, учитывая минувшие события, к вам эти эпитеты более не относятся. Так что да, именно это я и хочу сказать.

Я уже собиралась что-то возразить, но за окном мелькнула знакомая дубовая дверь приюта Милосердия. Самым разумным решением было признано глубокомысленное молчание. Мол, я вас услышала, но не пошли бы вы в Нижние миры со своим мнением.

– Мальт, просыпайся, – толкнула я парня.

Раздался щелчок. Кучер, соскочив с козлов, потянул ручку, открывая мне дверь. Не успела я выйти из экипажа, как на встречу выбежала сестра милосердия:

– Руми Латер! – воскликнула девушка, чуть ли не бросаясь на меня. – Карета! – она ткнула в сторону улицы, по которой удалялась коляска, запряженная одной кобылой.

– Карета? – переспросила я, замерев на спущенной ступеньке.

– Карета с курьером! – мне понадобилось еще несколько секунд, чтобы понять в чем дело. Девушка тем временем успела пояснить: – Который орхидеи привез.

– Проклятье! Что за день-то? – разозлилась я, оборачиваясь на оставшихся в салоне мужчин. Все-таки вовремя проглоченные ругательства сыграли мне на пользу. Терпение – вот высшая добродетель. – Ирум Камден, вы не против, если я еще немного злоупотреблю вашим предложением?

Ответа я ждать не стала, боясь, что мужчина исчерпал лимит терпения к моей персоне.

– Следуйте за тем экипажем, – крикнула я кучеру, залезая обратно в карету.

Дверь мне закрыть не позволили.

От неожиданности я плюхнулась назад на сиденье, узрев в открытом проеме грозную фигуру Стража Клоу.

– Вы что тут устроили, руми Латер? – строго вопросил он, разглядывая мой помятый вид.

Экипаж с курьером уносился прочь, и разделяющие нас секунды грозили перерасти в очередную седмицу моего неведенья. Решение следовало принимать быстро.

– С вами, Страж Клоу, у меня еще состоится серьезный разговор, – угрожающе зыркнула я на мужчину, вставшего между мной и раскрытием тайны загадочных орхидей. – А теперь, либо залазьте к нам, либо отойдите в сторонку и не мешайте.

– К нам? – переспросил он, забираясь вслед за мной. Оглядев остальных присутствующих Страж мгновенно переменился в лице. – Камден?

Блондин хмыкнул, очевидно, выразив тем самым приветствие.

Экипаж двинулся вперед. Отодвинув в сторону шторку, защищающую уставшие глаза от утренних лучей солнца, я успокоилась. Запряженные в карету скакуны с поразительной легкостью догоняли впереди идущую коляску. Впрочем, здесь нечему было удивляться. Лошади, как и сама карета, внутреннее убранство которой утопало в роскоши, принадлежали роду Геригонов, а значит, нам досталось лучшее средство передвижения.

– Ирум Камден, – обратилась я к мужчине, рядом с которым, на том максимально возможном отдалении, что позволяло пространство кареты, сидел мой Страж. – Позвольте представить, это…

– Мы знакомы, – неожиданно перебил меня Имир Клоу.

Его голос стальным лезвием проскользил по моей коже. Волосы на руках встали дыбом. Язык как будто занемел, а губы утратили чувствительность. Я не могла произнести ни слова. Дезориентированная собственным состоянием, я уставилась на своего давнего знакомого. Он чуть виновато отвел глаза в сторону, но объяснять свой поступок не спешил.

Раньше Страж никогда не использовал на мне столь грубую магию без предупреждения. Кажется, только теперь я начала осознавать какова жизнь, лишенная даже того суррогата магии, что я имела.

Он воспользовался заклинанием, чтобы я замолчала?

Конечно же волшба не осталась незамеченной.

– Не слишком ли грубо? – если до этого в голосе ирума Камдена звучало вежливое безразличие с едва заметной долей обоснованного превосходства, то теперь явственно прорезалась ядовитая злоба. – Знать, что руми не имеет ни малейшей возможности освободиться от заклинания молчания и тем не менее использовать его?

Самое паршивое было то, что снять молчания чары, я могла с помощью чармы “Аптечка”, но активировать ее без собственной магии, можно только произнеся вслух слово-ключ. Вот такой вот паршивый замкнутый круг. Под стать начавшемуся дню.

– Наши отношения с руми Латер касаются только нас двоих, – с нажимом произнес Страж, встречаясь взглядом с аристократом. – А вот что ты забыл рядом с ней – вопрос другого рода.

– Она буквально упала в мои объятья, – не сдерживая ухмылку, пояснил ирум Камден.

На этих словах мне стало как-то совсем не хорошо. Не в физическом плане – там я уже давно перешла черту разумного состояния. Какая бы кошка не пробежала между этими двумя, впутывать в свои конфликты уставшую руми – непозволительно для мужчины. Тем более, что эта самая руми может и не способна постоять за себя магически, но навык метания холодного оружия еще при ней. Да и кое-какие аспекты тайных убийств магов тоже были ей как-то изучены.

Повисло молчание. Началась игра в гляделки. Я бы могла выйти победителем, но на меня никто не смотрел. Расстроенная из-за необоснованной дисквалификации, я всерьез забеспокоилась, что молчаливая битва закончится чей-то смертью.

Становилось скучно. Разыгрывается такая драма, а мне не дали слов. Закатив глаза и скрестив на груди руки, я пнула Стража. Он не ойкнул от удивления, но заговорил. Не со мной.

– Как это произошло и когда?

Со своего места я могла видеть, как мужчина несколько раз сжал и разжал кулак левой руки, скрытой от взгляда ирума Камдена.

– Есть некоторые вещи, о которых настоящий дворянин не станет распространяться, – на мгновения лорд Геригон посмотрел в мою сторону, очевидно желая насладится той реакцией, которую могла выдать я. Если он ожидал возмущения или испуга, то просчитался. Ничего интересней, чем “вам обоим почти за сорок, что за дешевый балаган?” в моих глазах он прочитать не смог. Не теряя надежды на продолжение спектакля, ирум Камден подмигнул мне, мимоходом отслеживая поведение Стража.

“Тоже мне, коварный разбавитель сердец, – мысленно прокомментировала я ситуацию. – Абсолютно бездарное исполнение”.

Я пнула Стража еще раз. Мол, хватит заниматься ерундой, лучше отменяй заклинание. По-хорошему прошу!

Мужчина повернулся ко мне чтобы что-то возразить, но кучер скомандовал “тпррруу, стоять” и карета спустя секунды остановилась. Я глянула в окно.

Покинув дальний уголок Старого города, карета проехала по центральной улице, свернув перед самым въездом на мост, ведущий в Академию. Дальше путь пролегал вдоль русла реки, поднимаясь вверх по течению. В конце концов, мы оказались неподалеку от вишневых садов. Здесь, в центре живописного парка, некогда принадлежавшего одному из членов императорской семьи, а позже переданного древней элите Старого города (а именно, пожилым ее представителям, давно отошедшим от мирских дел), располагался ботанический сад, широко известный общественности своими смелыми экспериментами.

“Ботанический сад, – раздраженно подумала я. – Более семидесяти процентов цветов в Старый и Новый город доставляются именно отсюда. Могла бы догадаться сама, что орхидеи доставили отсюда, и не портить себе утро тремя невменяемыми мужчинами”.

Тремя?

Укутавшись в плащ с головой, Мальт ни слова не произнес за всю поездку, ни единым движением не выдал свое присутствие. Даже Страж не обратил на него внимание, занятый зубоскальством со своим давним приятелем. Решив, что разборки с Имиром Клоу Мальту вряд ли нужны, я не стала будить паренька, и, как только, дверь кареты распахнулась, вынырнула на божий свет.

Солнце поприветствовало меня жгучими лучами, больно бьющими по утомленным, слипающимся глазам. Легкое покалывание во рту дало знать, что заклинание молчания снято. Страж и аристократ вышли вслед за мной.

– Я благодарна вам за своевременно оказанную помощь Свету, ирум Камден. Оба раза. Более не смею вас задерживать.

Я думала, что после всех разговоров в карете, аристократ на меня разозлится и ошпарит какой-нибудь едкой фразочкой, но мужчина решил удивить меня на прощание еще разок.

– Ну уж нет, – возразил он, оглядывая место нашего прибытия. – Я теперь хочу знать, чем все закончится. Зачем мы здесь?

“Действовать мне на нервы? – предположила я.”

– Мы следим, – я указала на остановившуюся неподалеку коляску. Выбравшийся из нее курьер, сверившись со списком, двинулся в глубь вишневого сада.

Повернувшись к Стражу, внимательно изучающему окружающую обстановку, я жестом подозвала его ближе. Все равно он теперь не отвяжется.

– Пойдемте за ним.

Ухватив Имира Клоу за руку, я потащила его на дорожку аллеи, по которой только что прошел курьер. Только сильное плечо мужчины удерживало меня на ногах. Даже активированная чарма для поддержания внутреннего состояния лишь слегка уняла головную боль. Такими темпами я могла еще раз окунуться в ласковые объятия магической комы. На этот раз, навсегда.

– И какую мерзость совершил это несчастный против Света? – не отставая от нас, поинтересовался светловолосый аристократ.

– Самую банальную, – я покрепче вцепилась в руку своего провожатого, всеми силами стараясь не споткнуться и не распластаться на каменной дорожке. Поблескивающие мелкими карминовыми вкраплениями, камушки сливались в кроваво-красные пятна. Во рту ощущался медный вкус. – Полагаю, этот мужчина – курьер из ботанического сада.

– И что же он сделал? – продолжал допытываться аристократ.

– А что делают курьеры из ботанических садов? – я повернулась в его сторону. В голове промелькнул очень смутный образ, молнией пробежавший по позвоночнику и кольнувший острой болью в районе лба. Я подавила вскрик, тесно сомкнув зубы, и сделав глубокий вдох носом. Но кажется, ирум Камден, все же заметил, что со мной что-то не так. Не давая возможности ему ненароком поведать Стражу о моем болезненном состоянии, я принялась разъяснять ситуацию дальше. – Он доставляет в мои палаты белые орхидеи.

– Это нынче преступление? – искренне удивился лорд. Страж рядом хмыкнул.

– Самое опасное, – подтвердила я. – Если знать истинную историю цветов. Вам известно о кланах Ковена? Они до сих пор полностью состоят из особ женского пола, посвятивших свои жизни изучению магии Крови. Но их заслуги не только в исследовании ритуалов, кровопускании и изучении заклинаний Нижних миров. Они – дочери крови и стали, пришедшие к нам с далеких островов на востоке. Их лучшие бойцы – Сестры Крови из одноименного клана. Одни из опаснейших убийц магов в нашем мире. Они наделенные невероятными способностями, главной из которых является блокировка чужой магии. Одна такая Сестра средней руки запросто могла бы разобраться с несколькими магами, не прибегая к заклинаниям.

– Я знаю о Сестрах Крови, – вмешался аристократ. – Мой дядя курирует специальный отряд Императора, направленный на решение этой проблемы. Находясь у него в поместье, мне доводилось изучать материалы об этих подлунных девицах. Но при чем здесь белые орхидеи?

– Очень просто. Еще до основания Империи, и до того, как города начали объединятся под началом магических кланов, у Ковена был свой собственный герб. Догадаетесь какой? Стальной клинок на раскрывшемся бутоне орхидеи. Белая орхидея – непорочная любовь. Клинок – беспристрастный судья. Эти цветы клан Крови присылал своим оппонентам, как предупреждение, что маг подозревается в том, что опозорил себя связью с темной магией. Таким образом, отправляя будущей жертве цветы, Сестры Крови давали возможность заинтересовавшему их заклинателю подготовить доказательства своей невиновности.

– Каким образом?

Перед глазами всколыхнулась кровавя рябь. В ушах усиливался колокольный перезвон. Я продолжала говорить:

– Два способа. Первый – выжить. Второй – очистить себя кровью. – Я с трудом подбирала слова, когда-то вычитанные в Алом Кодексе. – Клинок всех рассудит честно, как и смерть.

Белые лепестки – невиновность? Невинность? Что еще?

Чистота.

Любовь.

Голова кружилась. Я почти не чувствовала собственного тела. Голос ирума Камдена доносился как сквозь вату.

– Это интересная версия, – задумчиво произнес он. – Вы считаете, что клан, давно запрещенный самим Ковеном устроил на вас охоту? Что же такого ужасного вы могли сделать, чтобы не угодить им?

Ответ пронзил сердце ледяно ясностью:

– Не умерла.

И это последнее, что я успела произнести.

***

Когда-то очень давно мой бывший муж завел свой личный цветник из орхидей. А я еще не умела искренне лгать. И очень, очень редко понимала, что происходит вокруг.

– У тебя кто-то есть? – почему-то тогда я задала именно этот глупый вопрос, вместо сотен других правильных, постоянно крутившихся в голове.

Он стоял ко мне спиной, поливая одну из своих белоснежных любимец, которой было позволено стоять в пестром горшочке на подоконнике.

– Конечно. Ты, – его голос был мягким, ласкающим, нежным, затрагивающим каждую струнку потаенных уголков души. К сожалению, в этих самых потаенных уголках люди предпочитали прятать самые темные свои части. И я была не исключением.

– А кроме меня? – Сегодня я была настойчивей, чем обычно. Луна подходила к завершению второй четверти, а к полнолунию со мной всегда происходили странные метаморфозы. Луна вступала в свои права

– Только эта прекрасная малышка, – он бережно коснулся лепестка, легонько погладив его подушечками пальцев. Мой взгляд скользнул по лезвию ножа, оставленному на разделочной доске. – Но тебе не стоит к ней ревновать.

Я подошла ближе. В глазах заплясали алые всполохи, а руку внезапно обжег холод стали.

– Где ты пропадал целую луну? – я не была уверена, прокричала ли эти слова или едва разомкнула губы.

– Я никуда не уходил, – он не мог не чувствовать ту угрозу, которая от меня исходила. И все же, он так и продолжал стоять ко мне спиной.

Он доверял мне? Не верил, что я могу причинить ему вред?

Блеск холодного металла. Красные капли на белых, как снег лепестках.

Сталь рассудит всех.

Я терялась в звуках. В чувствах. В пространстве.

Я исчезла. Я вернулась.

– Это ты все время пытаешься меня покинуть, – он крепко прижимал кухонное полотенце к моей руке. Сквозь белую ткань проступали багряные краски.

– Тебя давно не было дома, – потерянно отозвалась я, оглядывая беспорядок на кухне. Черепицы разбитого горшка, укоризненно лежали на полу. Острые края поблескивали от солнечного света. Или от крови.. – Ты на долго вернулся?

– На столько, сколько тебе потребуется.

***

Глава 7

Разделенные на кланы, сестры Ковена всегда имели дурную славу. Но именно линия, основанная на кровной магии, несла в себе самую страшную тайну. Профессиональные убийцы магов – эта сила текла по их венам, передаваемая из поколения в поколения. Взращиваемые на трупах своих врагов. Воспитанные болью и ненавистью. Это они возвели смерть в ранг искусства, почитая и превознося обряды наравне с темными богами. Алый кодекс чести, если будет так угодно. Остальные законы для них не писаны. Что можно предъявить человеку, способному за раз уложить пяток обученных магов?

В Алом кодексе четко прописан ритуал подготовки к предстоящему убийству (дуэли, вам разрешено защищаться, помните?). Первое – предупреждение. Это особый сорт белых орхидей, высылаемых жертве. Второе – контакт. Личная встреча. Не важно в каком виде: в толпе или лично, за долгими посиделками в трактире или мимолетный взгляд, брошенный через ограду. Это может оказаться случайная незнакомка, толкнувшая вас на базаре или приветливая старушка, присматривающая за вашим палисадником. Третье – сигнал действия. Иногда все заканчивалось на первых двух этапах. Сестра Крови могла отказаться от выполнения задания, если подозрения в отношении жертвы не оправдывались. Но, если дело доходило до третьего пункта, тогда все. Можно идти копать себе могилку. Красные орхидеи – окончательный звоночек смерти. Последняя милость клана убийц, означающая, что в течении следующих двадцати четырех часов, ты можешь больше ничего не бояться. Потому что по истечении отмеренных суток, тебе не быть среди живых.

Взгляд клана Крови обращен на тех людей, кто осквернил свою душу черной мессой. Обязанный всем своим существованием темным богам, клан Крови испытывал лютую неприязнь к демонопоклонникам, считая, что своими обрядами они порочат саму суть людской магии. Клан Крови держался от остальных кланов несколько обособленно. Имея свою внутреннюю, сложную структуру, он не подчинялся главе Ковена. Ковен, в свою очередь, отрицал его существование. Львиную долю времени, Сестры Крови устраняли тех, кого считали истинными врагами Ковена. В остальные дни, они предоставляли свои услуги на черном рынке.

Все это я вспоминала, постепенно возвращаясь в Привычный мир.

Мне помогли присесть на софу и протянули стакан воды. Я обхватила его двумя руками, опасаясь, что в любой момент он выскользнет на пол. Сделав несколько глотков, сразу почувствовав себя в разы лучше. Когда сознание окончательно прояснилось, я поняла сразу несколько пугающих вещей. Первое: человек, помогший прийти мне в чувства – не Страж Клоу. Второе: Стража Клоу вообще нет поблизости.

Вместо рыжеволосой шевелюры, моему зрению предстал совершенно иной экземпляр мужского пола. Он наклонился ко мне. Возможно, желая проверить пульс или потрогать, горячий ли лоб, но воспоминания мстительно подкинули образ грязной подворотни и человека в дорогих одеждах, отвесившего мне пощечину.

Я резко дернулась в сторону, отталкивая от себя руку.

– Где Страж?

– Руми Латер… – попытался образумить меня ирум Камден.

– Где Имир Клоу? – повторила я, скользя напряженным взглядом по напольным подставкам с цветами.

Мы находились в настолько огромном помещении, что я могла слышать свое собственное эхо. Нас окружал купол, построенный из стекла и железного каркаса, защищающий от дождя, за которым можно было разглядеть уже отцветшие кустарники жасмина. По стенкам извивались молодые стебли плюща, стремящиеся вырваться на свободу. Яркие цветы благоухали разнообразными запахами, создавая богатое пиршество для обоняния.

Это был не просто сад, а комплекс ботанических садов и оранжерей. Занимаемая им площадь составляла около двух десятков тысяч квадратных метров. Она включала значительный оранжерейный комплекс, в котором мы и находились. В тематической секции с орхидеями, привезенными со всех уголков мира.

– Что произошло?

– Мы в оранжереи ботанического сада, – пояснил аристократ, присаживаясь рядом на софу. Пошарив за спинкой диванчика, он извлек несколько бархатных подушек и протянул мне. – Вы потеряли сознание. Имир отнес вас сюда, а сам отправился за лекарем.

Я вслушивалась в мягкую интонацию, пытаясь сопоставить ее с той, что слышала несколько месяцев назад. Сумбур мыслей отказывался выстраиваться в четкую линию, и больше напоминал кашу.

– Успокойтесь, руми Латер. Вам никто не собирается причинять вреда, – тембр голоса звучал ровно, не выдавая никаких признаков лжи, и я позволила себе слегка расслабиться. Все-таки, пока я беспомощно лежала на софе, он мог остановить мне сердце сотней разных способов.

В знак примирения, взяла предложенные подушки, подложив их под спину и, наконец, смогла удобно устроиться, облокотившись о подлокотник.

Ирум Камден тем временем продолжал:

– Вам никто не говорил, что использовать лечебные чармы после магической комы очень опасно?

– Никто, – все еще недоверчиво поглядывая на новоявленного благодетеля, отозвалась я. – Я сама знаю все лечебные предписания. Конкретно это, распространяется на первые шесть дней. Которые на сегодняшнюю дату уже истекли.

– Или должны были истечь, – как бы между прочим подметил он, – при строгом соблюдении постельного режима, я полагаю.

Если он собирался меня смутить подобным образом, то сильно просчитался. У меня еще будет время бледнеть, краснеть и блеять оправдания, когда вернусь в приют Милосердия и встречусь со своим лекарем. Лекарь… ох, только бы он не нашел зелье которое я припрятала в стакане. Вот это действительно будет катастрофа.

– Почему вы обращаетесь к Стражу по имени? – вспомнила я режущее ухо “ты”.

– У нас с Имиром слишком долгая и увлекательная история знакомства, чтобы поддерживать иллюзию бессмысленного официоза.

Я ощутила острый укол ревности:

– У нас с ним тоже слишком долгая и увлекательная история знакомства, и все же, он еще ни разу не пересек эту черту.

– Хммм… – глубокомысленно протянул лорд Геригон, постукивая пальцами по спинке софы. – Сколько вы с ним знакомы?

– Семь лет.

– И я о вас ни разу не слышал, – внезапно повеселел аристократ. – Что неудивительно. Имир у меня скрытный парень.

– Он не у вас. – Вступилась я за честь Стража. Каком солнечному, скажите на милость, понравится, что его пытаются прибрать нечистые руки стихийников? – А скорее, у нас.

– Сейчас, да, – вкрадчивый голос.

Его слова осели на душе сгустками колючей ненависти, всколыхнувшей патриотические чувства. Я безумно не любила, когда кто-либо делал грязные намеки в отношении Стражей Солнца. По мне, так это были единственные люди во всей прогнившей насквозь Империи, чья репутация не могла поддаваться сомнению.

– Что вы имеете ввиду? – гневно вопросила я, чувствуя как в негодовании раздуваются крылья моего носа.

Когда его тонкие губы стали медленно расползаться в змеиной улыбке, меня словно молнией поразило.

Ааа… – догадалась я. – Теперь, значит, на провокацию повелась я. Ловко. Ничего не скажешь. Но такие трюки надо проворачивать с равными себе, а не испытывать на полуобморочных руми со слабеньким здоровьицем.