Текст книги "Алтарь для Света (СИ)"

Автор книги: Китра-Л

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 37 страниц)

От осознания этого меня начало лихорадить. Я увидела темную тварь, выползшую из бездны. До сих пор он не использовал на мне свои силы, потому что знал, я сразу почувствую эти изменения. У меня не было Света, чтобы завернуться в него как в кокон и спрятаться от ужасающей темной силы. А потом я почувствовала легкое движение и все жуткие мысли исчезли прочь.

От прикосновения захватило дух. Мужчина коснулся моей щеки, стирая тот легкий след ауры, что позволил себе оставить ирум Камден. По телу поползли мурашки. Я не могла ни пошевелиться, ни сказать слов. Перестала дышать, боясь, что муж позволит себе нечто большее и одновременно надеясь, что не остановится. Я как будто проснулась! Выздоровела после затяжной болезни, что ломала каждую секунду вечности, бросая то в лихорадку, то заставляя умирать от жажды…

…После долгого воздержания и мучений, вновь подсела на старый наркотик.

Блеск!

– Прости, – он отдернул руку, разрывая связь. Я ошалело уставилась на мужа, собирая крохи сил, чтобы не потянуться к нему. – Прости, – повторил он, и в это раз в голосе было столько сожаления, что я могла бы в нем захлебнуться, если бы все еще не тонула в ощущениях, подаренных легким прикосновением ладони. – Я не смогу тебя кому-то отдать, даже если это спасет тебя от безумия.

Слова пропали. Исчезло пространство вокруг. Был только он.

В глазах защипало. Наворачивались слезы, до надрыва, до боли, – вот как долго я на него смотрела. Боялась отвести взгляд, страшась моргнуть, испытав потерю равную доли секунды. Дыхание сбилось. Меня трясло сильнее, чем лодку, попавшую в эпицентр бури. В этом безумии водоворота из чувств и эмоций, я пропадала, теряя себя с каждым новым ударом учащающегося пульса.

Теперь я понимала в чем дело. Почему он вел себя так холодно и отстраненно, – это способ не сорваться. Держать себя в руках до последнего, зная, что любой контакт нас уничтожит. Одно единственное прикосновение и самоконтроль разлетится в дребезги, подобно фарфоровой вазе упавшей с каминной полки, или стеклянного купола в ботаническом саду, под действием заклинания.

Все это время я с силой стискивала Дневник, раня ладони до кровоточащих порезов, до отчаянья, с натиском утопающего, цепляющегося за спасательный круг. Это единственное, что сдерживало, придавало хоть какую-то осмысленность глупому упрямству, диктующему не приближаться к демону с лицом возлюбленного супруга. Логические доводы рушились, ломались, рассыпались в прах, погребая под собой последние сомнения.

Надо было собраться. Привести себя в чувства. Вспомнить зачем я здесь. Повторить все те доводы, в которых перечисляла причины невозможности нашего союза. Заткнуть глупое сердце, тянущееся оголенными нервами к очередной дозе блаженного забытья. Много ли у нас будет времени? Сколько пройдет, прежде чем, реальность вырвет обратно из ласкового плена болезненной зависимости и отхлестает по щекам раскаленной кочергой не забыв пнуть под дых? Во второй раз будет больнее. Во второй раз жалость к себе сменится ненавистью.

– Душа моя, – голос обжег чистым, искренним пламенем, уже утратившим над собой контроль, но еще не перекинувшимся на соседние пристройки, чтобы спалить ко всем демонам обреченный город. – Ты себя ранишь.

Сморгнула выступившие слезы, выдергивая себя из гипнотического транса. Смысл его слов терялся за темной, вымораживающей до стылого хруста костей, энергии. Контраст двух противоборствующих сил разрывал на тысячи мелких частей: пронзающий холод демонического присутствия, выворачивающего внутренности и буйство огня страждущего взгляда любимого, опаляющего кожу.

Разжав посиневшие пальцы, в судороге цепляющиеся за Дневник, я, заново ломая тот костяк, что собирался по крупицам, склеивался Кровью и Светом, слезами и молитвами, отшвырнула артефакт в сторону. Ресницы демона дрогнули, когда Дневник проскользил по гладкой поверхности несуществующего пола. Немой вопрос повис в воздухе, но любой ответ принес бы только ложь, которой не было между нами место. По крайней мере, для той, что говорилась словами.

Откинув в сторону сомнения, наступив на горло протестам, увещанием и мольбам, я резко подалась вперед хватая мужчину за грудки. Мне пришлось встать на цыпочки, притягивая демона к себе, чтобы достать до его губ.

Смелости хватило лишь на легкое касание. Целомудренный поцелуй пропитался робкой нежностью и глубинным страхом быть отвергнутой. Целое мгновение длинною в вечность. Этот маневр истощил все запасы моей храбрости, опустошая и одновременно низвергая в пропасть. Мысли исчезли. Я забыла, что намеривалась сделать. Наверное, отступить. Но как только я начала отстраняться, в момент, когда эта мысль начала формироваться в голове, демон подался вперед. Притянул к себе рукой, сжимая талию и впился в мой рот губами, голодным, властным поцелуем.

Он не утверждал право сильного. Не требовал подчинения. Он возвращал давно потерянную частичку себя. Самую любимую, самую желанную, ту, без которой все остальные богатства теряли свой смысл: мерк свет, приглушалась темнота, и краски смешивались в серую массу полутонов. Маленькая искорка во мраке, как путеводная звездочка на бескрайнем ночном небе, указывающая заблудившемуся страннику путь.

Я растворялась в нем. В его мыслях, желаниях, в нем самом, целиком. Видела себя его глазами и не понимала, почему мы до сих пор не едины. Как так вышло, что я существую отдельно без него? Нелепость. Ошибка мироздания, не иначе. Чья-то дурацкая шутка, розыгрыш. Нарушение основополагающих законов вселенной. Нонсенс. Абсурд.

Мое тело вжалось в мужчину, отказываясь от меня и признавая его полноправным хозяином. Ища тепло, требуя ласку, прогибаясь в пояснице, дрожало в его объятьях, больше мне не подчиняясь. Руки давно перестали слушаться, найдя дорогу к его лицу, зарывшись в густой ежик волос на затылке, перебирая мягкие пряди испорченной укладки. Ноги подгибались, и если бы он не удерживал, с силой граничащей с грубостью прижимая к себе, давно бы упала.

Он поглощал меня, пропадая в поцелуе точно так же как я. Растворяясь без остатка, теряя собственную индивидуальность, расстворяясь в чужих мыслях. Видел меня насквозь. Терзая губы, лаская, углубляя поцелуй, погружался все сильнее в мой разум, желая поглотить все те воспоминания, что не были у нас общими. Словно это могло быть смертельным, если одно единственное желание или мысль ускользнут от него. Он хотел знать все. Ввинчиваясь, внедряясь, пробиваясь сквозь все зашиты разума, поглощал мою жизнь. Чего в этом было больше: демонической, жадной натуры или диктатуры ревнивого любовника, определить было сложно. Верным было лишь смутное обещание, однажды спросить с меня за каждого мужчину встреченного на пути, пусть даже взглядом.

Поцелуй прекратился. Оборвался неожиданно, пугающе, травмирующе. Падение с неба в карьер с валунами было бы мягче. Все еще чувствуя обжигающий жар губ, я сфокусировала взгляд на его лице. Слишком темные глаза, слишком жесткая линия губ, слишком много Нижнего мира, въевшегося под кожу, впитавшегося в саму душу, поглотившего без остатка. Эта тьма собиралась сожрать и меня. Но чуть позже, под ароматным соусом из контроля и подчинения, растянув мучения на долгие годы исчисляемые веками.

– Камден? – спросил демон, неуверенным, хриплым голосом.

– Что? – то ли сказала, то ли прошептала, то ли подумала. Голова кружилась, ноги были ватными, и я отчаянно цеплялась за плечи мужа, чтобы удержать равновесие. Куда тут понять, о чем он спрашивал.

– Этот зарвавшийся маг? Ты выбрала его? – он сам не верил в то что говорил: столько недоумения и брезгливости смешивалось при упоминании аристократа.

Я пыталась уловить суть, но та проворно ускользала. Виной всему – сбившееся дыхание, сошедшее с ума сердце, и мужчина, продолжающий удерживать в плену настойчивых рук.

– Ммм… разве?

Мозг, после сильнейшей дозы интоксикации демоном-мужем, отказывался в принципе собрать образ обсуждаемого человека, чтобы вспомнить, о ком идет речь.

– Без Света ты не можешь исправить мой Дневник. А Камден не мог попасть сюда с ним. Я бы тут же его забрал без всяких церемоний. Поэтому, он передал его тебе. Знал, что я не стану применять к тебе силу. Знал, что ты отвлечешь меня настолько, что я не смогу контролировать подпространство и упущу его из виду. А позже, ты передала ему Дневник обратно, да, любовь моя? Когда швырнул его подальше от нас с тобой.

Он не злился, он констатировал факты. То, что уже свершилось. А я крепко стискивала зубы, сдерживая подступающие слезы. Да, это то, что я сделала. Не хотела, не желала, но совершила. Пойдя против самой себя и своей сущности. Сделав выбор в пользу кого-то неизвестного, эфемерного и ненастоящего: Китры Латер, человека, которого никогда не существовало.

Глава 15

Глава 15

Камден

Камден не слышал, о чем они говорят. Приходилось прятаться в тенях собственных мыслей. Только это и отвлеченность демона на вечную жертву проклятья, позволяло оставаться незамеченным. Использовать магию он не торопился, опасаясь быть замеченным. Пока в арсенал его возможностей входило одно лишь наблюдение и проработка возможных вариантов. Кажется, Китра что-то задумала против демона, осталось понять – что. Напрямую сказать Камдену она не могла, потустороннее существо обязательно бы все узнало, поэтому посланник Света ограничилась пространным намеком и нетипичным поведением.

Мужчина разглядывал их странную парочку со смесью удивления и зависти.

Они стояли друг к другу близко. Гораздо ближе, чем позволяли правила приличия. В обществе подобное осудили бы, даже если речь шла бы о молодоженах. Эти двое были супругами. Разве так смотрят муж и жена друг на друга после стольких лет совместной жизни? С каких пор любовь в долгосрочном браке выглядит как встреча юных любовников, украдкой сбежавших из дома, чтобы увидеться хотя бы на минутку?

Демоническая магия – иначе быть не могло. Китра Латер, которую он знал, не могла желать тварь из Нижнего мира. Женщина находилась под проклятьем. Изначально Камден считал, что все те девушки в воспоминании демона – разные люди. Мол, дочери рода Фольмуд раз в столетие обречены быть отданными демону для… очень многих вариантов. Раз за разом уходившие в Свет, они искали спасение от ужасной участи и ни разу не спаслись. Все, кроме Китры Латер – сильнейшей в своем роде. Особенной. Женщины, что обманула демона. Обольстила. Заперла в подпространстве на долгие семнадцать лет, и при этом, до сих пор пользовалась его милостью. Это звучало не совсем правдоподобно, но являлось лучшим вариантом. Хотя, как девица семнадцати лет могла оставить в дураках демона, было еще той загадкой. Для провинциалки она была очень даже хороша, но вот для женщины-мага, несколько простовата. Знавал Камден таких руми, что поражали и яркой внешностью, и тонкостью красоты, и изворотливостью ума, и прогнившей душонкой, да ни одна из них демону ровней не была, а эта стала.

Мысль, что жена у демона была всего одна, пришла гораздо позже. Совсем недавно, когда стало известно о существовании второго Дневника. Дневника человека. Кто-то о таком когда-нибудь слышал? Мифы, легенды, слухи, сплетни, исследования? Где-нибудь об этом писалось? Сама идея казалась абсурдной! Дневник демона – изобретение Калеба Геллиофрея – великого демонолога, создавшего с десяток заклинаний для борьбы с тварями Нижнего мира и парочку для их изгнания. Дневник – индивидуальный артефакт, созданный мастером Света для контроля конкретного демона. Зачем создавать артефакт такой силы для человека? Ладно бы для какого-нибудь королька или императора, но для девушки? Даже для очень красивой? Демон – сам по себе источник огромной силы. А человек? Если для одного простого вызова демона требовалась дюжина жизней, то сколько потребовалось для привязки человека? Сотня людей? Больше?

Пошел бы на такое Камден? После смерти рождаться в очередном теле, осознавая себя в возрасте совершеннолетия. В новом времени, среди чужих людей, в неизвестном социальном статусе. Каждый раз заводить полезные знакомства, оканчивать престижные заведения, привыкать к нововведениям действующей власти, заново изучать моду и формировать социальный образ. Об этом стоило подумать. Позже.

Если бы он не держал своими собственными руками Дневник Китры Латер, по структуре почти точь-в-точь совпадающей с Дневником демона, никогда бы не поверил в существование подобного. Факты говорили сами за себя, но почему-то не объясняли, зачем? Он понял многое, когда последний паззл встал на место и позволил увидеть картину целиком, но не все. Опять чего-то не хватало.

Обоюдополезное и почти равноправное сотрудничество демона и человека имело место быть в истории Привычного мира. А Любовь? Страсть могла стать причиной. Но разве страсть способна просуществовать более тысячи лет? А она была. Сильная, искореженная, болезненная, разрушающая обоих, но не отпускающая. Это было видно даже отсюда. Чувствовалось плотным обжигающим потоком.

Неужели проблема его непонимания заключалась в том, что он судил по меркам людей, а должен-то смотреть с позиции существа близкого к бессмертию? Или же Камден опять упускает какую-то очевидную мелочь в истории с демоном, Дневниками, проклятьем и женщиной, чья душа побывала в каждом столетии прошедших пяти эпох становления магии?

Чуть-чуть, едва заметно, тени подпространства прогнулись, искажая рисунки магических нитей, и магу удалось расслышать, о чем говорила сверхъестественная парочка. Ниточка-посыл тянулась от посланника Света. Учитывая, что пресловутый Свет где-то дремал сладким сном, женщина использовала магию Крови. Порезала себя об одну из страниц Дневника, добывая источник сил.

– Почему не забрал его у ирума Камдена? – Китра спрашивала не для себя.

– Не смог, – неохотно признался демон. Оказывается, тот вполне умел выражаться нормальным и понятным языком без капли издевки. – Мое влияние на него весьма ограничено, а из-за Дневника практически сведено на ноль. Я не имею над ним власти.

С этим Камден бы поспорил. Демон не давал приказов, но он очень сильно снижал критическую оценку при восприятии его слов.

– А выглядело совсем иначе. Он вел себя… ммм… нетипично. – Выдвинула обвинение пассия. То что она это заметила, настораживало. – Без тебя здесь не обошлось, – продолжила она. – Своим умом ирум Камден не дошел бы до того, чтобы перехватить мой Дневник.

Это было правдой, но весьма прискорбной. Последнюю фразу она могла бы не добавлять. Ничего, еще будет время изменить ее мнение о себе. Он ничуть не хуже демона. Быть хуже демона – это особый талант. Все-таки эти двое не друг другу совсем не подходят. Снять с нее проклятье демона и навеянная магией страсть тут же погаснет. Китра с криком сбежит от этого монстра.

Ей требовался совершенно иной тип мужчины. Во-первых, человек. Во-вторых… Ладно, если отбросить видовую принадлежность, Камден с демоном были очень похожи. Чем конкретно? Силой духа, что ли. Восприятием мира. Пытаясь выбрать какую-то черту в демоне, Камден находил ее в себе. Единственное существенное различие, что приходило на ум – Камден лучше его во всем, и, соответственно, выйдет победителем. А победителей любят все.

Какие бы странные чувства не были между этими двумя, Китра предпочла Камдена. Она выбрала его. Она была на его стороне. Вдвоем против демона. Он и сам мог бы справиться с потусторонней тварью, правда мог бы, но что бы тогда он узнал об этой женщине? Да ничего. Она спряталась бы за множеством масок и спинами Имира и мастера Света, и никогда бы к себе не подпустила. Опыта скрываться, прятаться и пропадать на ровном месте, у нее была масса. Тут она запросто переплюнет кого угодно. Стоило признать, что пределов ее способностей маг еще не выяснил.

Камден продолжал слушать разговор. Он ловил каждое слово, анализируя, разбирая по частям и отправляя на полочку с нужной биркой. Все что Китра говорила, было для него. Каким-то образом она поняла, что маг рядом, и передавала ему ту информацию, которую он сам не смог выяснить у демона. Посланник Света проводила допрос ловко и умело, вызывая восхищение. Демон знал, кого брать в жены. Жаль, что не хотел признать, что он ей больше не нужен и она нашла кого-то получше, повыше уровнем. Демон понимал, что пассия к нему уже не столь благосклонна, как раньше, оттого и злился.

Где-то на этой мысли Камден себя оборвал. Не оттого, что зашел слишком далеко в рассуждениях. Произошло нечто странное. Разговор оборвался. Китра отшвырнула Дневник сторону. В его сторону! Ровно с той силой и в том направлении, чтобы тот врезался в носок его сапога, блестя карминовые каплями крови на переплете. А сама тем временем… активно отвлекала демона, чтобы маг успел внести исправления в Дневник. Именно так. Очевидно же, что Китре неприятен этот поцелуй. Ей фактически приходилось учинять над собой насилие, дабы прикоснуться к потусторонней твари.

Камден в бессилии сжал кулаки. Что ж, теперь его очередь. Нельзя мешкать. Чем быстрее он разберется в хитросплетениях артефакта, тем скорее освободит женщину из лап наглого, самовлюбленного монстра, столетиями державшего в плену душу прекрасной представительницы Света.

Он поднял Дневник. Обложка ловила алые блики – остатки кровавой волшбы. Магия мертвыми ошметками падала вниз, постепенно сгорая в пламени силы артефакта. Помня случай с книгой-воспоминанием демона, Камден очень осторожно открыл Дневник, изученный в Привычном мире сотни, тысячи раз. Он помнил все записи наизусть, день за днем, просиживая в кабинете, пытаясь расшифровать или добраться до тайного смысла. Здесь было все иначе. Странные формулы, беспорядочные цифры, незнакомые символы, набор рисунков, магических плетений замкнутых самих на себя. Они словно жили своей жизнью, переплетаясь в невозможные фигуры, создавая немыслимые симбиозы.

На поверку, Камден дотронулся до одной из чернильных завитушек и чуть не взвыл от боли. Сотни невидимых иголок вонзились в палец. Мужчина попытался отдернуть руку, но вредный символ оторвался от страницы, впиваясь в руку мага. Следом резанула обжигающая боль. Но не по руке. По мыслям. Проворно, настойчиво, ввинчиваясь в сознание, магия направилась к самому уязвимому месту, вгрызаясь в ментальные щиты. Мужчина тут же усилил защиту призывая на помощь все доступные резервы. Дрянная магия сдаваться не желала, то тут, то там жаля оболочку, прощупывая слабые места.

Что за проклятое колдовство? Как Китра намеревалась с ним справиться? Что она там собиралась сделать? Стереть о себе память и отправить демона на новый круг перерождения, кажется так она говорила? Что он должен тут стереть? И собственно, как?

У него едва хватало времени отбиваться от назойливых атак чернильной змейки, возжелавшей во что бы то ни стало пробиться на более тонкий план его сознания. Немного повозившись с защитой маг уловил секунду, чтобы на вскидку послать пробное заклинание на страницу Дневника. Оно лишь слабо мазнуло по поверхности, мгновенно тая под гнетом мощной силы. Следующая попытка вышла еще менее удачной. Чернильная змейка, уловив момент пасса сменила место атаки, больно цапнула за ухо. Маг инстинктивно отмахнулся, сметая неизвестную тварюшку ладонью, в которую та тут же вцепилась. Раздраженный назойливостью ожившего символа, ирум Камден швырнул его обратно в Дневник. Страница с радостью приняла своего потерянного питомца обратно. Маг ловко перевернул лист, оставляя странное заклинание в предисловии.

В голове что-то щелкнуло. Не в прямом смысле. Скорее это было похоже на то, когда ты забываешь какое-то слово. Название городка рядом с восточной столицей или сорт цветов, годами отсылаемый троюродной тетке на день Рождения, уже теряешь надежду когда-нибудь вспомнить, и вдруг вот, озарение настигает во время трехчасовой медитации, когда как раз нельзя ни о чем думать. Он вспомнил не слово. И не то, что когда-то с ним происходило. Чужие воспоминания. Они принадлежали не ему и совсем отличались от тех, что показывал ранее демон. В этот раз ирум Камден не оказался на месте демона. Странное состояние было схоже с тем, когда тебе рассказывает историю искусный бард, в красках разрисовывая главного героя и его приключения, настолько четко и ярко, что в какой-то момент начинает казаться, что ты и сам там был. Не теряя времени, маг пролистал еще несколько страниц. Ситуация повторилась. Не долго думая, он принялся листать Дневник до конца. В самом же деле, не вечно же Китра будет отвлекать демона.

Пурпурную нить, тянущуюся через всю книгу он заметил не сразу. Очень тонкая, извилистая, она прокладывала путь через каждый абзац, символ и рисунок, вплетаясь в структуру страниц, иногда сливаясь черными полями. Это должна была быть она. Откуда он знал? Да все благодаря тем же странным “воспоминаниям”, неохотно усваивающимся у него на задворках памяти.

Пурпурную нить, тянущуюся через всю книгу он заметил не сразу. Очень тонкая, извилистая, она прокладывала свой путь через каждый абзац, символ и рисунок, вплетаясь в структуру страниц, иногда сливаясь черными полями. Это должна была быть она. Любовь. Память о ней. Или что-то в этом роде. Камден не сильно разбирался в подобных материях – суррогате чувств, присущих демонам. Откуда он знал, что это именно то что он ищет? Да все благодаря тем же странным “воспоминаниям”, неохотно усваивающимся у него на задворках памяти.

Камден ухватил пурпурную нить, надеясь, что та не станет кусаться подобно чернильному собрату и потянул. Она поддалась неохотно, отчаянно цепляясь за соседние закорючки и символы, оставляя то тут то там, цветные оборвыши. Маг дернул посильнее, пустив по нити поток магии Света, и, за неимением других вариантов, принялся накручивать ее на запястье. Она вырывалась, пыталась выскользнуть, юркнуть обратно на страницы, спрятаться за другие символы. Камден завязал ее узелком.

Лучшим вариантом было уничтожить Дневник демона и избавиться от него навсегда. Выкинуть из головы. Отрезать путь к своей душе. Но как ни прискорбно осознавать, сделать он этого не мог. Камден владел магией Света в той же мере, что и любой другой житель Империи: основной – исключительно для бытовых целей. Этого недостаточно, чтобы считаться настоящим магом Света. И все же, азов, изученных в самом детстве, чуть ли не раньше, чем техника счета, хватало на взаимодействие с составляющими Дневника.

Действовать приходилось интуитивно. Буквально на ощупь. Одна из страниц пустовала. Должно быть та, которую когда-то изменила посланник Света, сумев запереть демона на пять веков. Как же она это сделала? Какую силу Света надо иметь, чтобы изменить содержимое Дневника? Тут лишний символ добавить – уровень старого бога, не иначе – а чтобы исправить целую страницу, кем надо быть? Нет, Китра подобными силами не обладала. Она предпочитала обходные пути и действовать в последний момент. Мастер импровизации в критических ситуациях.

Когда она узнала, что ее Дневник у Камдена, а демон начал делиться личной информацией весьма специфическим образом, к каким выводам пришла Китра? Срочно изменила план, учтя новые значения переменных. Значит, понимала, что Камдену самому придется справляться с записями и рассчитывала, что у него получится. Почему? Где подсказка? Китра давно оценила все его способности, так на что же надеялась?

На то, что он прочел ее Дневник.

Маг читал его. Большая часть – зашифрованные письмена, меньшая – бессмыслица. Заметки пьяного путешественника. Раздробленные, бессистемные, содержащие в себе все: от описания снежных гор до культурных традиций завязывания платков в западных Королевствах. Иногда проскальзывали пространные рассуждения о смысле жизни и о возможной судьбе той девицы, в чьем теле она пробудилась. Иногда о первой встрече в новом теле со своим мужем. И один раз о последнем, точнее о душевном состоянии Китры после.

Вот оно!

“Самое худшее, что может с нами случиться – это мы сами. Самое худшее, что случилось – Калеб. Задумывал ли он с самого начала такое строение артефакта или же это заклинание появилось само собой, по велению Нижнего мира? Хотел ли иметь над нами контроль в случае угрозы или же это страховка вселенной от заигравшихся бессмертных? Его нахождение в самом начале как-то влияет на нас? Заставляет подсознательно ориентироваться на него? Если да, так что же, наш конечный пункт – забвение? Саморазрушение наша цель? Если нет, то что оно там делало? Откуда взялось? Калеб не даст нужных ответов. Да я и не хочу знать их. Пусть остается один на один с этой тайной”.

Камден вернулся к началу Дневника. К проклятой, плотоядной змейке. Он понадеялся, что если ее в этот раз не трогать, она не станет набрасываться. Зря надеялся. Только первая страница легла перед ним, как чернильная дуга спружинила к запястью. Маг отдернул руку, но змейка не ее выбрала целью. Подлое заклинание ухватилось зубами за пурпурную нить, ловко зажевывая ее кончик.

– А ну отцепись! – вознегодовал Камден, не ожидая такой подлости.

Змейка и не думала останавливаться, наоборот, набрасываясь на сласть с удвоенной скоростью. Он попробовал потянуть ее за хвост, оттаскивая от пурпурного плетения. Невнятно буркнув змейка изловчилась и выдернула склизкий хвост, оставив на его ладони несколько черных, жирных пятен. Злобно зыркнув на чешуйчатую тварь, маг перевернул несколько листов и неприязненно вытер ладонь о пустую страницу. Все что ему оставалось – это наблюдать, как нить исчезает в пасти прожорливой чернильной кляксы. Когда змейка наелась, более не проявляя агрессии, и сыто скользнула обратно к началу Дневника, мужчина уже знал, что делать.

На пустой странице свободного места стало меньше. Чернила не исчезли, не остались нелепыми кляксами. Приняв новую форму, они расползлись по разным частям листа, расположившись так, словно стояли там со времен зарождения вселенной. Что ж, время поджимало и на брезгливость его точно не хватало. Плюс-минус мгновение, когда Китра больше не сможет отвлекать демона.

Он делал все быстро и аккуратно. Несколько раз забыв про осторожность, он поплатился покусанными пальцами. К счастью, чернильный монстр после плотного обеда вел себя более спокойно.

Когда дело было сделано, и маг, с чувством собственного достоинства от выполненной работы и с эйфорией от победы разума над загадками артефакта, захлопнул Дневник, он встретился с колючим, злым взглядом демона. Их разделяли добрых пятнадцать метров, но существо смотрело точно на него. Должно быть, магия защищавшая их друг от друга, начала терять свою силу.

С демоном творилось что-то странное. Черты лица заострились, выдавая в облике нечто темное, нечеловеческое. Сильные руки застыли в переходном состоянии трансформации, удерживая хрупкую фигурку женщины, прижимающуюся к мощному торсу твари. Разум, пораженный внесенными исправлениями, постепенно терял осмысленность, желая поскорее покинуть подпространство, внезапно ставшее недружелюбным. С этим местом его больше ничего не связывало и оставаться становилось все труднее и труднее, более того – бессмысленно. Сейчас его удерживала только Китра, вцепившаяся в остатки костюма демона и застыв в оцепенении. Возможно ее сковал страх. Одно дело иметь с демоном в человеческой оболочке с соответствующими манерами и совсем другое, стоять рядом с монстром, переходящим в свою истинную форму, возвращающемуся к звериным инстинктам.

Мага озарило жуткое понимание: если женщина не отпустит демона, тварь запросто утянет ее вместе с собой в Нижний мир.

– Китра, отпусти его! – крикнул Камден, бросаясь на помощь. Женщина будто и не слышала, давясь всхлипами словно что-то причиняло ей боль. – Проклятье!

Приближение мага усилило давление подпространства на демона. Прежде чем водоворот теней накинулся на тварь, окончательно выпроваживая враждебное существо за границу чужого мира, посланник Света отстранилась от демона. В слишком быстром для глаза движении, она ушла от опасных объятий пав на колени. Прикрыла уши руками, спасаясь от яростного рева и мощного гула теней, утягивающего в воронку Нижнего мира его обитателя.

Наступила тишина. Не та искусственная, что могло изобразить подпространство, а настоящая, одна из тех, что возникают после окончания жестоких битв. Когда все вокруг замолкает, а ты лишь пытаешься почувствовать стук собственного сердца, определив, жив ли ты еще или нет.

Давящее присутствие потустороннего существа исчезло. От обрушившегося на него спокойствия и свободы, маг неуверенно покачнулся. Он даже не подозревал, как сильно был скован в своих мыслях и действиях, когда рядом находилась нижнемировская тварь. Подпространство заиграло новым светом, позволив другим краскам, помимо монохрома и красных оттенков, войти в искусственный мир. Он определенно чувствовал себя лучше.

– Китра, – позвал Камден, опускаясь рядом с ней на колени. Обхватив себя руками, женщина склонила голову скрывая лицо за иссиня-черным шелком спутанных волос. – Что он с тобой сделал? Китра!

Она не реагировала. Лишь рвано вздрагивала, душа прорывающиеся рыдания. Камден осторожно потянулся к ее лицу, убирая в сторону мешающие прядки. Покрасневшие глаза были полны застывших хрусталиков слез. На щеках мокрые соленые дорожки, губа прокушена до крови, челюсти плотно сжаты дабы сдерживать всхлипы. Внешних повреждений не было. Заклинание-поисковик тоже не дал результатов на наличие серьезных травм или повреждений. Впрочем, законы подпространства несколько отличались от физических законов Привычного мира. О том, что посланник Света несколько не в себе говорил лишь застывший взгляд, затерявшийся где-то далеко в жутких видениях повторяющихся событий.

Стерев ладонью влагу с прохладной щеки, Камден повернул ее лицо к себе и снова позвал. Китра проигнорировала его слова. Тогда мужчина обхватил ее за талию, притягивая к себе. Посланник Света не сопротивлялась. Она не издала звуков возмущения, не уколола острой фразой, не смерила уничижающим взглядом за проявленную дерзость, и это лучше любых сканирующих заклинаний говорило о ее крайне тяжком состоянии.

Самое паршивое в этой ситуации было то, что когда демонические тиски перестали сжимать его сознание, лучше не стало. Да, он почувствовал себя свободней, но вместе с желанным избавлением пришло горькое понимание, раскрывшее истину самообмана. Женщина в его объятьях, которую он тихонько укачивал, крепко прижимая к себе, будто он маленький ребенок, которому преподнесли на день Рождения долгожданный подарок – красивую дорогую куклу, о который мечтали все дети, а она досталась ему, – была совершенно равнодушна к своему освободителю. Она ни разу не проявила к нему интерес, помимо того, что требовался для собственного спасения и победой над демоном. Посланник Света все это время держала его на расстоянии. Не удостаивала лишний раз даже взглядом. Она игралась словами, даря холодные улыбки и редкие прикосновения, но ничего более. Он наслаждался ее обществом, а она считала минуты до освобождения от оков тысячелетнего брака.