Текст книги "Шахматный порядок"
Автор книги: Катя Каллен2001
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 53 страниц)
– Но… Каким образом? – черные кудряшки Адриана чуть прилипли к вспотевшему лбу.
– Я почем знаю? Они ведь Певереллы… – поморщил лоб Дерек. – Идут от одного из братьев. Слизерин от другого, Кадма вроде…
– Слизерин не их крови. Он породнился с ними…
– Рассказывай байки! – махнул рукой Дерек. – Слизерин от Кадма, говорю я тебе!
– Слизерин в десятом веке жил, упертая голова!
– А Певереллы в девятом! – постучал себя по лбу Яксли. – Все сходится, дурья башка!
Вода в Черном озере была еще мутной после недавно сошедшего льда. Волна, разбежавшись, накатила на песчаную отмель. «Как на море», – отчего-то подумал Рек. Холодном море в Уэльсе… Там на валунах магглы поставили муляж замка в виде кирпичной башни. Дерек смеялся их выдумке, вдыхая аромат сосен. В конце концов, он ничего не имел против маглов самих по себе: живут да живут своей жизнью. Зато многие магглорожденные волшебники вызывали у него омерзение.
– Неужели через столько веков они змееусты? – недоумевал Адриан.
– А в сущности, что мы про их род знаем? – замялся Дерек. – Не расти Дамби Поттера, не известно, кем он вырос бы…
– Ты ненавидишь Дамблдора, но он ведь такую же операцию провел с Гарри, чтобы тот стал Избранным, – с усмешкой напомнил Руквуд.
– Нет, нет, нет! Не за это! – закачал головой Дерек. – За то, что сам, темный маг и друг Гриндевальда, еще смел что-то пищать про борьбу с темной магией. Чья бы корова мычала про темную магию!
– Он же вроде бы раскаялся… Стал светлым… – опешил Адриан.
– Где? Где? – напирал Дерек. – Где он сказал: «Не виноватый я, простите меня, бородатого?» Кто это слышал? Да никто! Ты только представь степень мерзости: друг Гриндевальда рассказывает деткам, как хороши волшебные сказочки Барда Биддля! – сплюнул он.
– А что ты хочешь от меня? – вздохнул Адриан. Некоторые деревья оставались зелёными, но приближалась позолота: начиналась осень.
– Я тебе сейчас все объясню… – понизил голос Яксли. – Надо достать один очень редкий фолиант середины шестнадцатого века. Сумеешь?
Да уж, задание из легчайших, нечего сказать – вербовать собрался… а если не выйдет? А если догадаются? Если дойдет до Альбуса, дойдет и до его отца. Тогда что делать? Не в тюрьму же садиться вслед за многими Пожирателями Смерти, правда? Хотя совершеннолетие не за горами, как знать, черт возьми… Адриан чем больше думал обо всем этом, тем сильнее осознавал собственную беспомощность – в курсе всей информации теперь, да…
Сам Альбус Дамблдор был Дереку безразличен, но он не слишком-то хотел оказаться похожим на человека, который завоевал победу. Дерека раздражало, что гриффиндорцы не устают ту победу припоминать, в то время как для многих слизеринцев она обернулась крупными проблемами. Дамблдор, мягко говоря, не такой уж и ангел. Но Дамблдор это Дамблдор. ОНА другая.
«В школе обсудим детали», – решил он про себя.
* * *
Адриан Руквуд стал лучшим другом Дерека Яксли с того момента, как они первый раз в жизни поехали в Хогвартс. Позднее Адриану смутно казалось, будто он видел Река в Хогвартс-экспрессе, – как он сидел в каком-то купе у окна, читал книгу и ни на кого не смотрел. Возможно, так оно и было, хотя Адриан не был полностью в этом не уверен. Во всяком случае, это было бы очень на него похоже. Впрочем, в поезде Адриан бы его и не запомнил, не до того было. Заглянувший Корвин Фоули повел его знакомиться с приятелями, среди которых сидели две совершенно одинаковых девочки, чьи длинные черные кудри закреплялись изумрудного цвета заколками. Они не были одеты богато, но красоты от этого не теряли, а в их карих глазах читалась какая-то загадка.
Они весело смеялись в купе, разглядывая учебник по трансфигурации для третьего курса. Эрика недоумевала, зачем нужно превращать черепаху в чайник. Допустим, у человека нет под рукой чайника, так ведь и черепахи не попадаются на каждом шагу… «Чайник в черепаху – не проблема, а вот черепаху в чайник – попробуй отыщи!» – смеялась Эмили. Неожиданно дверь открылась и в купе заглянул темноволосый мальчик с карими глазами.
– Можно к вам? – быстро поинтересовался он. – Все купе уже заняты…
– Нет, нельзя, – с веселой улыбкой проговорила одна из близняшек, но тут же махнула рукой. – Шутка. Заходи.
– А как тебя зовут? – тихо уточнила другая.
– Дерек Яксли, – с готовностью отозвался мальчик.
– Я Эмили Рейнолс, – представилась более тихая из девчонок. – А она – Эрика.
Тем временем пухлая женщина как раз привезла тележку с многочисленными сладостями.
– Дайте нам три боба, – быстро попросила Эрика.
– Мы возьмем всё, – Рек уверенно протянул продавщице деньги, чем вызвал удивленные взгляды близняшек.
Деваться было некуда – общие сладости придают любому спору приятельский характер, особенно, когда едешь в школу первый раз. Дерек даже улыбнулся, глядя, как покачивается его черный чемодан: сам себе он казался сейчас ужасно взрослым.
– Привет, – неожиданно раздался тонкий голосок. Это оказалась невысокого роста голубоглазая девочка, чьи золотистые волосы были заплетены в тугую косу. – Можно?
– Естественно, – закатила глаза Эрика.
– Я Брукс. Натали Брукс, – неуверенно представилась незнакомка.
– А я Гонт. Эмилия Гонт, – отозвалась Эмили, чем вызвала веселую улыбку на лицах собеседников. – Да, шучу, садись. Эмилия Рейнолс, а это моя сестра Эрика и Дерек Яксли.
Услышав фамилию мальчика, Натали бросила на него пристальный, слегка холодный, взгляд, но тот выдержал его вполне спокойно, приподняв бровь. Однако, Брукс довольно быстро отвела глаза, присев рядом с девочками.
– На какой факультет собираетесь?
– Думаю, что попаду на Слизерин, – одновременно ответили близняшки, что вызывали некую симпатию своим неиссякаемым оптимизмом.
– Сейчас этот факультет не особо популярен, после выпуска стольких преступников, – вставила Натали, покачав светловолосой головой. – Я бы хотела поступить на Рейвенкло или Хаффлпафф. Люблю трудиться и изучать разные предметы.
– Я тоже люблю читать, – с готовностью подключился Яксли, разворачивая конфету.
– Но это же скучно – просто учиться! – всплеснула руками Эрика. – Почему бы нам, например, не взорвать что-нибудь?
– А почему бы и нет? – загадочно улыбнулась ее сестренка.
– Ну и поймают вас учителя, – равнодушно отозвалась Натали, задумчиво глядя в окно. – К тому же, от этого самого взрыва вы можете пострадать сами.
– Мы? – даже удивлялись одинаково!
– Ты издеваешься, – слова Эри прозвучали скорее как утверждение, чем как вопрос. Мерлинова, борода, абсолютный ребенок!
– Не вижу в этом смысла, как и в поступлении на Слизерин, – гордо заметила Брукс. – К тому же я магглорожденная, а мне известно, как на этом факультете относятся к таким, как я.
Дерек задумался. Вероника говорила, что магглокровки не слишком подходящая для настоящего волшебника компания. Натали казалась неплохим человеком, но вся эта ее правильность немного раздражала – надо же, вредная какая, смысла, мол, не видит!
– Ой, а на Гриффиндоре головой не думают, рейвенкловцы только притворяются, что умнее всех, а хаффлпаффцы странные, – не сдержалась Эмили, но тут же смутилась. – Прости.
– Не странные, а тупые, – не сдержался Дерек. – Дом тормозов.
– Не нужно извинений, – махнула рукой Натали. – Но совсем не стоит обвинять людей, которых ты даже не знаешь. И, думаю, нужно переодеться. Скоро уже Хогвартс, – после этих слов девочка медленно поднялась и, держа спину прямой, как струна, удалилась из купе, оставив компанию в лёгком недоумении.
– А ты случайно не сын Аннабель Макмиллан? – прищурилась вдруг Эмили, глядя на Дерека.
– Допустим, сын. А что? – посмотрел он в окно на горы, поросшие густым лесом. Поезд как раз тормозил на резком повороте, за которым начинался старинный мост через горную речку.
– О! Твоя мама была способна на экстравагантные поступки! – многозначительно сказала Эмили. – Вечная тихоня и лучшая подруга Алекто Кэрроу. Староста Слизерина, она однажды после победы за кубок по квиддичу лихо отплясывала в гостиной джигу под аплодисменты. А когда Элеонора Флинт прозвала ее нищенкой, продемонстрировала всем подругам дорогие чулки.
– Как так? – мотнул головой Рек, все еще не веря в происходящее.
– О, это было что-то! – сказала Эрика. – Не говоря ни слова, она поставила ножку в лаковой туфле на стул, слегка сдвинула юбку и медленным, ласкающим жестом провела пальцами от щиколотки до коленки. У нее одной были шелковые чулки! Настоящие, тонкие и стоящие бешеных денег: не колготки какие-нибудь. Флинт разревелась от зависти, – добавила она.
– Вы откуда это знаете? – хмыкнул Дерек.
– Та вечеринка стала легендой Слизерина, – ответила Эмили. – Твоя матушка стала, как победительница, танцевать с парнем этой Флинт, представляешь? А Алекто им поставила пластинку с довоенным танго про шампанское.
– «Брызги шампанского»? – спросил Дерек.
– Именно, – подмигнула ему Эрика.
Смущенный Дерек молчал, не зная, что и ответить. Он сам не очень понимал, было ли ему стыдно или, напротив, очень весело.
– А потом? – спросил он.
– А потом твоя мама разулась, прыгнула на стул и танцевала, покачиваясь из стороны в сторону! Она была пьяна первый раз в жизни, – уточнила миролюбиво Эмили.
– Давай обольем Натали? – вдруг предложил ему Адриан.
– А почему бы и нет? Отменная идея окатить эту зазнайку! – ответила Эрика.
Болтовню обо всем на свете они вчетвером продолжили даже после праздничного ужина, когда пошли в гостиную Слизерина. Дружба окрепла с началом занятий, когда Адриан, для друзей Риан, стал списывать у Дерека зелья и ЗОТИ. Не сказать, чтобы у него совсем не было способностей и мозгов – этого у Руквуда было не отнять! Веселый, непосредственный, но в то же время с сильной ленцой, и что делать с этой своей ленью он не знал. Всегда озабоченный Дерек находил, должно быть, отдушину в его обществе. Эти двое, оставаясь наедине, могли перевести в забаву и пророчество Трелони, и всё, что угодно
Глава 17
«Синие глаза Элеоноры блестели, вокруг выпуклого лба развевались белокурые локоны. Быстрым движением она спустила лиф платья, показав свои великолепные белоснежные плечи, затем сбросила одежду прямо на пол и, обнаженная, осталась стоять перед окном, словно ждала, хотела, презрев пространство и мрак, подразнить своего ненавистного мужа. Взяв руки Генриха в свои, она положила их себе на бедра».
Этот роман о жизни Элеоноры Аквитанской он взял для интереса у Лили, которая тоже взяла его у кого-то из родни – кажется, у Доминик Уиизли. Глупый девчачий роман, но Альбусу хотелось почитать его из любви к истории. И вот сейчас он чувствовал невероятно приятную истому в животе, читая о каком-то… неведомом счастье.
«В глубине залы, где сгустилась полумгла, лежали в объятиях друг друга Элеонора и Генрих, и обнаженное тело Элеоноры отливало перламутром».
Мерлин! Альбусу показалось, будто его лоб становится влажным. Мерлин, это что-то невообразимое… От этих слов «обнаженное» и «перламутром» словно исходил странный жар, приятнее которого не было ничего на свете. Он напоминал облако его ручного синего фонаря, который издавал ночами странное свечение. Наверное… Альбус протер лоб… Эти Генрих и Элеонора испытывали неземное наслаждение, касаясь друг друга нагими… – при одном этом слове Альбус задрожал… телами. И он погладил ее тело, отливавшее…»
«Наваждение…» – прошептал Альбус и протер лоб рукой. Холодная спальня казалась ему сейчас жаркой. Перечитать бы эти слова еще раз!
«В глубине залы, где сгустилась полумгла, лежали в объятиях друг друга Элеонора и Генрих, и обнаженное тело Элеоноры отливало перламутром» – прочитал он снова, глядя на наколдованный синий шар. Мерлин… Как, как у них это происходило? А потом… Потом у них было как у Стивена с Рокси? Неужели это дает вот такое счастье.
На мгновение перед его глазами встал облик девушки с портрета. Интересно, отливало ли ее нагое тело в полумгле перламутром, как у той Элеоноры?
Альбус прикрыл глаза и почувствовал невероятную сладость. Читать дальше ему не хотелось. Хотелось лежать с закрытыми глазами, представляя себе, будто та девушка с портрета лежит в полутьме в его объятиях, а рядом пылает камин. Она была очень несчастлива, и только он мог ей помочь… Потом они лежали в объятиях… И ее тело тоже… отливало перламутром… Нет, глупо… Об этом нельзя было думать.
«Ладно, помечтаю еще немного напоследок!» – подумал Ал, прикрыв глаза. Он быстро расколдовал синий шар, тускло сиявший над его кроватью, и отложил книгу.
В ту ночь он часто просыпался, но понимал, что нет ничего счастливее этой бессонницы. Ему чудилось, будто он лежит у теплого моря, и нет ничего сладостнее шума волн. Может, ту девушку с портрета тоже звали Элеонорой? Альбус был уверен, что она полюбила бы его с первой минуты: иначе и быть не могло. Она была несчастной, но у них было бы все хорошо…
* * *
Семестр полетел быстро. Альбус по-прежнему учился лучше всех, и уже успел познакомиться со многими первогодками Слизерина. Уроки становились всё интереснее. Трансфигурация нравилась теперь Алу гораздо больше. С шестым классом они изучали очень сложные преобразования, и хотя у Ала всё получалось, ему приходилось действительно поработать. Профессор Гермиона обещал, что к декабрю они попробуют начать изучение анимагии. Профессор для демонстрации превратилась в выдру и побегала по классу, вызвав восторги учеников.
Альбус иногда украдкой продолжал думать об Элеоноре и той девушке с портрета. Влиять на учебу это конечно не должно, Мерлин, но помечтать на досуге можно. Неужели рыцари в Средние века делали со своими дамами тоже, что Стивен с Рокси? Альбус чувствовал легкую дрожь, охватывавшую его при одной мысли об этом. Это было приятно, хотя говорить о таком вслух было нельзя. Гораздо лучше было попровоцировать Эрика поговорить о «Тристане и Изольде»: и весело, и приятно. Интересно, а было ли такое у Тристана с Изольдой?
На четвёртый день утром совы принесли «Пророк» с тревожными известиями. Накануне произошло массовое бегство Пожирателей Смерти из Азкабана, и не было в Хогвартсе человека, который не обсуждал бы эту новость. Даже Моника Селвин с Кэтрин Забини, усевшись на подоконник в просторном коридоре, болтали о прочности защиты Хогвартса. Эрика и Эмили, всегда считающие газеты чем-то скучным, обдумывали дальнейшие события. Альбусу казалось это странным, тот же профессор Лонгботтом был мрачен, как грозовая туча, хотя всегда казался довольно веселым. Зато настроение профессоров Свифт и Лэрда было бодрым. Вероника Свифт была довольно терпеливой и мягкой, хотя была темпераментным человеком, а Кристофер Лэрд расслабился, хотя обычно заставлял учеников размышлять на теоретических занятиях и сегодня была практика к радости и изумлению учеников.
– Как думаешь, чем всё это вызвано? – размышлял Эрик, которого тоже заинтриговала данная тема.
– Чем-чем, дементоры уже год как тюрьму покинули, – лесничий Хагрид смотрел на слизеринский стол с такой яростью, что Алу не хотелось встречаться с ним взглядом.
– Но всё равно, раньше-то никто не сбегал. Видимо, всё это было спланировано, – нахмурившись, Нотт подпер голову рукой. – Но кем?
– Мой отец имеет влияние в Министерстве и он сможет выяснить это, – друзья вздрогнули от неожиданности, услышав голос Скорпиуса.
– А как вы думаете, – неожиданно присоединилась к разговору Моника, – не связано ли это с пророчеством Трелони про Темного Мастера? Может, он не только замешан в этом, но и является одним из Пожирателей?
Альбус задумался. Всё возможно… И он так и не понял, кто же этот самый… Возвращаясь в гостиную после уроков, Альбус услышал разговор из приоткрытой двери в учительскую.
– Тёмное сообщество становится всё активнее, – покачав головой, говорила директор МакГонагалл. – С этим нужно что-то делать.
– Замечу, что по всей Британии опять появляются слова, связанные с предстоящим появлением некоего Темного Мастера, и лозунги Пожирателей относительно смерти, – добавила Гермиона.
– Не верю я в этих Мастеров, – решительно заявила Аврора Синистра. – Всё это выдумки, чтобы запугать народ.
– Возможно, – тихо согласилась собеседница. – Но это было бы слишком просто.
– Это явно просто выдумки, – с усмешкой протянула Вероника. – Да и не все пророчества могут сбыться. Всё зависит от людей.
– Я бы согласилась с вами, профессор Свифт, но если бы шло всё именно так было бы слишком просто, – задумчиво произнесла директор. – Точно так же происходило в начале войны с Гриндевальдом…
– А Мастером оказался Том Риддл, которого и заподозрить-то в этом было невозможно, – тихо добавил Слагхорн.
Но выдумки выдумками, а «Пророк» показывал факты. Если недавно все обсуждали освобождение Пожирателей Смерти из Азкабана, то сейчас пошла речь о том, что они делают.
Совершено нападение в городах Лутон и Кеттеринг. В результате взрыва многие пострадали или погибли, так же в дело пускались Непростительные заклятия. В роли нападающих выступали небезызвестные Пожиратели Смерти, покинувшие тюрьму.
«Мы сделаем всё возможное, – говорит глава Аврората, мистер Гарри Джеймс Поттер, – чтобы восстановить правосудие и не допустить гибели людей, наказав при этом преступников. Ясно, что без дементоров тюрьма слабеет, но побег произошел довольно внезапно, так что я склоняюсь к мнению, что он был спланирован»
– Там моя двоюродная тётя, – дрожащим голосом протянула первокурсница Маргарет Фанкорт, сидя за столом в Большом зале и запустив тонкие пальцы в темные волосы. – Ее… Ее убили!
– Мы остановим это, – решительно заявил Альбус, положив руку на плечо девочки, отчего та вздрогнула. – Я обещаю.
– Мы даже не знаем, кто наш враг, – грустно усмехнулась сидящая неподалеку Забини. – И как именно защищаться. Можно использовать темную магию, защищаться их же способом, но… Не можем же на полном серьезе просить научить нас этому. И кого?
– Это ведь совсем близко от Лондона, от нас, – встревоженно ахнула Элеонора Розье, теребя косу светлых волос.
Адель одарила ее понимающим взглядом. Альбус подумывал об одном. Что, если ответить врагам их же способом?
«Это глупо!» – тут же подумал он, ущипнув себя за запястье. Подумав с минуту, он решил, что пришло время использовать мантию-невидимку.
Час спустя после отбоя, Альбус медленно шел по коридору, чувствуя лёгкую дрожь в ногах. В подземельях было темно. Ал ёжился от сквозняков: хотя плащ был невидимкой, он не защищал от холода. В руке Альбус держал небольшой белый фонарь: мальчик был готов погасить его при первом же шорохе. Большинство слизеринцев уже спали. Дело шло к полуночи. Ал любил это время, и сейчас, выйдя на лестницу, радовался, слыша, как по окнам барабанят капли дождя.
Наконец, он дошел до библиотеки. Ал достал палочку и направил ее на замок.
– Alohomora – шепнул он.
Дверь скрипнула. Оглянувшись, Ал тихо прочитал заклинание, сообщавшее ему об опасности, если кто-нибудь заглянет в библиотеку. Закончив с мерами предосторожности, Ал осмотрелся. Библиотека Хогвартса была огромной, сотни книжных полок под потолком из кедра, который Алу очень нравился. Напротив была резная металлическая дверь, закрывавшая вход в Запретную секцию. Посмотрев на стоящее у входа чучело совы, Альбус открыл резную металлическую дверь. Прошептав заклинание левитации, он запустил фонарь, который полетел между рядами книг, то загораясь, то затухая.
Мальчик начал рассматривать корешки книг. Если честно, названия ему ни о чем не говорили. Золотые буквы на корешках выцвели и частично облетели, а слова, в которые они складывались, были написаны на каком-то чужом языке. «Египетский!» – вдруг вспомнил он слова Адель. А на одной было темное пятно, которое до ужаса напоминало кровь. «Возможно, Кровавого Барона», – отчего-то подумал. он. Наверное, ему это показалось, но с полок доносился слабый шепот, словно книги узнали, что кто-то зашел в Запретную секцию без разрешения, и это им не нравится.
Пора было приступать к делу. По приставной лестнице он добрался до верхних полок, по-прежнему скрываясь под плащом, и начал просматривать книги, морща нос при виде некоторых из них. Помещение было ему знакомо.
«Темные волшебники»… «Темные духи»… «Огненные духи»… «Магия Экхарта…»
Подумав немного, Альбус решил взять книгу о темных духах. Хотя в ней не было как таковых темных заклинаний, узнать для начала классификацию темных духов было перед предстоящей войной не лишним. Несколько минут он колебался, но в конце концов, Ал сдался и решил, что нет ничего страшного в изучении тёмных искусств, если не использовать их на других людях. Спать не хотелось. Трепеща от легко возбуждения, он оглушил заклинанием книгу и стал ее листать. Про себя он решил почитать примерно пару часов – пока горгулья, служившая библиотечными часами, не прокричит два или три часа.
* * *
Следующее утро вновь принесло тревогу. За завтраком совы бросили на стол свежие номера «Пророков». Посмотрев в газету, Альбус с удивлением вздохнул: глава Аврората Гарри Поттер, расхаживая перед журналистами в черном смокинге, давал расширенную пресс-конференцию. Сейчас он признавал, что попытка удара авроров арестовать сбежавших Пожирателей оказалась неэффективной и привела к массовым жертвам. Хотя при этом заявить о введении во всей магической Британии чрезвычайного положения Поттер пока еще отказывался.
Альбус с тревогой посмотрел на главный стол. Директор МакГонагалл выглядела мрачно, а профессор Уизли казалась разъярённой. Перед ней лежал «Ежедневный пророк» со статьёй о нападении авроров на Штирнера во Франции. Декан Гриффиндора то и дело поглядывала на пустые места за столами и мрачнела подобно грозовой туче. Ал вдруг подумал, что меньше всего на свете хотел бы испытать на себе ее гнев.
Кэт о чем-то болтала с Эриком, но Альбуса это мало интересовало. Из обрывков фраз он понимал, что речь идет о желании Нотта прорваться в квиддичную команду, хотя не придавал этому значения. Ночью после похода в Запретную секцию ему снился нескончаемый кошмар, соединивший в себе разнообразные версии всех предыдущих, и этот новый страшный сон казался ещё более реальным.
– Мне кажется, это начало, – задумчиво произнес Эрик, глядя на закрытый тучами потолок. – Подготовка к войне. Мне кажется, это давно уже должно было произойти. Только вот кто лидер?
– Судя по всему, тот самый Темный Мастер из предсказания Трелони, – предположила Кэт. – И, знаешь, мне кажется, что нужно ответить им тем же способом.
– Верно, – с готовностью согласился Нотт. – Но…
– Но не стоит делать глупостей, – неожиданно раздался голос Моники. Эрик вздрогнул. Селвин умела напугать. – Тёмная Магия всегда требует отдачи, а для волшебников, начавших изучать ее, нет возврата. Я давно хотела вам сказать – бросайте такое чтение, оно не приведет ни к чему хорошему, – судя по голосу девочка явно беспокоилась за друзей и хотела, чтобы к ней прислушались.
Мягкий тон придавал ее словам и облику нечто милое и детское: будто ребенок что-то доказывает взрослым, по крайней мере так казалось Альбусу. Собрав сумку, он тихонько пошел в гостиную, все еще размышляя о своем сне. Ал не сомневался, что Гермиона догадалась, будто ему снился кошмар, и это почему-то было очень важно. Только вот почему? Этого Ал не знал.
Между тем, разговор за столом Слизерина продолжался. Едва Ал отошел, как Анжелика Розье повернулась к Адель Эйвери. Сегодня слизеринская староста пришла в новой темно-зеленой мантии и украсила волосы малахитовой заколкой.
– Я не понимаю! – всплеснула руками Розье, но Ада быстро одарила ее многозначительным взглядом. Слизеринский стол был ближайшим к стене, и свет факелов быстро мелькал на темно-серой базальтовой кладке.
– Мы же с детства дружим, с семи лет! Но в последнее время, бывает, ссоримся из-за тёмной магии, в том числе из-за той книжки. Понимаешь, это напрягает. Мало ли, как все пойдет дальше… Это сильно меняет, а я слишком ценю нашу дружбу, чтобы её практически потерять.
– Если дружба настоящая, то вряд ли исчезнет просто так, ни с того ни с сего. А про книгу откуда знаешь? – вскинула тонкие брови слизеринская староста, откинув на спину золотистые локоны.
– Настоящая, не спорю, но говорю же, это меняет. Не поговорит ни с кем особо, не улыбнется, весь в своем мире… Естественно, меня это несколько напрягло, будто есть какое-то непонятное дело, которое нужно выполнить и результаты нулевые… Что за дело недоумевает, будто ну о чем я спрашиваю… С книжкой Адри проболтался, всё-таки мы встречаемся и доверяем друг другу, – тихо признала Розье.
– Не переживай ты так, – Эйвери ласково тронула подругу за плечо. – Дальше-то что? Поссорились? Ты как-то сама не своя…
– Спасибо, – слегка улыбнулась собеседница. – Причина понятна, зачем эта книжка понадобилась тоже понятно – не глупая. Я и решила всё Реку высказать для его собственного блага, поссорились. Он, мол, не намерен обсуждать, я вспылила… Понимаю, что есть резоны наверняка, но не доведет вас всех тьма до добра – это очень заметно даже внешне, я желаю только хорошего, я не сказала бы, что мне так уж легко… Почему мне должно быть безразлично? Я бы и не тормошила его тогда. Между прочим, друзья, как-никак…
Анжелика вздохнула. Все это случилось слишком неожиданно и именно тогда, когда она считала, что все то время, что они проводили вместе, связало их практически навсегда, что дружба неизменна, несмотря ни на что.
– Но с другой стороны ничего настолько серьезного и не случилось пока, правда? – слегка нахмурилась Ада, желая поддержать подругу.
– Пока… Вот именно, что пока. Я не трусиха, но что, если раскроется? Не отрицаю, что и тюрьма возможна – с дементорами или без, тюрьма есть тюрьма! Это раз. И он не самый необходимый союзник, что бы о себе не мнил, это два. Уж в его то возрасте… Понимаю, что нужно принести пользу организации, но неужели не доходит, насколько это опасно? И окажет ли пользу в ответ сама организация какому-то мальчишке, если понадобится? Ответ очевиден… Хоть услышь, хоть немного – я, мол, не намерен обсуждать ее решения… А если она решит устроит террор по полной программе – тогда как? Абсолютнейшая правда? Я далеко не поклонница Поттера, но такой фанатизм может привести к плохим последствиям: даже не задумается ни секунды!
– Александрина святее папы Римского, – прыснула Адель. – Святая Церковь под угрозой, а простые смертные не должны и говорить про решения божественной силы… Насчёт террора… Ты видишь, что сейчас творится: практически началось.
– Произошло что-то новое? Просто я ещё не успела глянуть газету.
Адель сокрушенно вздохнула. Ее, кажется, начинала удивлять такая экспрессия лучшей подруги.
– Я слышала, – начала она, – Учителя обсуждали, что произошло нападение вблизи Лондона. Группа волшебников старалась оказать сопротивление. Насколько помню, взорвался какой-то мост – будто символ перехода из одного мира в другой, от магглов к волшебникам и наоборот. Есть жертвы.
– Интересно, насколько долго это продлится? Неужели Александрина, – Анжелика понизила голос, – надеется привлечь общественность подобными методами? Как ни крути она, подозреваю, весьма умная и талантливая, раз так завораживает, значит у нее множество идей и планов.
– Очень жалко погибших – люди ни в чем не виноваты, хотели жить и сохранить своих близких… – искренне вздохнула Адель. – Наверняка есть какой-то резон, согласна. Не безумная же она.
Поднявшись из-за стола, она взяла сумку и остановилась, ожидая, когда встанет и ее лучшая подруга.
– Может, Александрина решила показать, что теперешний режим недолговечен? – пожала плечами Анжелика. – Она права, долго не простоит, – на лице девушки мелькнула гордая улыбка, но быстро исчезла – Но зачем такое множество невинных жертв? Это же кошмар… С эдакой войной многие наверняка наоборот захотят защищаться от ее позиции хотя бы ради того, что жизнь дорога, важны близкие и мирное существование.
* * *
Урок травологии сначала показался Алу скучным, но затем обернулся необычным происшествием. Профессор Лонгботтом долго рассказывал ученикам о свойствах плаксивой голубики, несмотря на постоянные попытки Малфоя и Гойла бросить искрой в рейвенкловку Линду Брэндон. Гойл оказал проворнее и поджег гербарий. Рейвенкловки завизжали, отпрыгнув в разные стороны. Профессор травологии потащил Гойла к директору под радостный гул представителей «синего» факультета.
На урок Защиты от Темных искусств Альбус шел слегка взволнованным. Ночью в запрещенной книге он прочитал, что еще древние китайцы разработали классификацию темных сил: Яо – привидение, Мо – аморфная злая сила, Гуй – дух стихии, Гуай – дух покойника и Шэн – верховный демон наподобие олимпийского божества. Управлять можно было четырьмя: пятый был неуязвим для магии и потому казался Алу наиболее интересным. Вместе с тем, мальчик волновался, не выдаст ли он себя каким-то образом на уроках.
Войдя в кабинет защиты от темных искусств, Альбус быстро отыскал Эрика и Кэтрин. Поодаль сидел Малфой, обсуждая, как наложить на кого-то из маленьких хаффлпаффцев заклинание «Diffindo» или наколдовать смолу, чтобы они в ней застряли. Гойл кивал головой, всем видом показывая, что готов это сделать хоть сейчас. Альбус фыркнул, размышляя, на ком из «барсучат» они собираются поупражняться.
– Пока хорошая погода и мало домашнего задания можно бы пройтись по Хогсмиду после уроков, – предложил друзьям Эрик с загадочной улыбкой.
– Но нам нельзя туда ходить, – Кэтрин оторвалась от разговора с Моникой Селвин. – Ученики получают право на посещение Хогсмида не раньше третьего курса.
– А с каких это пор ты вдруг следуешь правилам? – с язвительной усмешкой уточнил Нотт. – Сколько я тебя знаю… Никак влюбилась!
– Чушь, – махнула рукой блондинка, быстро поправив золотые кудри. – Не забыл… сколько мне лет и… и про существование… Ады? Если ты, допустим, и… и прав, то какие…какие шансы?
– Вот именно. По мне, так Кэт просто держит хорошую репутацию, – предположил Альбус.
– Да, вот только репутация, не больше, – тихо протянула Виктория, слегка улыбнувшись. – Сомневаюсь…
Урок ЗОТИ предстоял быть необычным. Тема урока не записана, даже домашнее задание не спрашивал. Видимо, планируется нечто новое и более серьезное? Спустя некоторое время Альбус понял, что не обманывается.
– План несколько изменился, – с лёгкой улыбкой протянул Лэрд. – Сегодня я открою вам некоторые секреты Темной магии. Мы с профессором Уизли решили, что так, наверное, будет лучше.
Ал заметил, что Кэтрин скорчила легкую гримасу, когда профессор упомянул Декана Гриффиндора. Мальчик задумался: ему стало безумно интересно, за что она так не любит преподавателя трансфигурации.
– Вы должны знать, чем противостоите, – продолжал он. – Должен признаться, что мы часто недооцениваем природу зла, – вздохнул он. – Настоящие темные маги невероятно редки, – сказал он с лёгкой улыбкой, словно желая заинтриговать. – Разумеется, если речь о темных магах.
