Текст книги "Шахматный порядок"

Автор книги: Катя Каллен2001

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 53 страниц)

* * *

Альбус открыл глаза и тотчас зажмурился. Снег. Мокрый снег. Беспорядочное кружение снежных хлопьев, словно пелена, мешало ему рассмотреть место, где он оказался. Ал вытянул руку и надел очки. Хвала Мерлину, они на месте. Осмотревшись, Альбус понял, что это парк, переходящий в старое заброшенное кладбище. Да… без сомнения…. Они гуляли здесь с отцом, когда во сне или наяву. Альбус и сам не помнил, было ли это в его жизни или только приснилось. Однажды они шли в мокрую метель. И зачем-то, пройдя мимо деревьев, зашли на кладбище.

Так и есть. Альбус увидел две фигуры в плащах. Высокая фигура шла в фиолетовом плаще, маленькая в чёрном.: Без сомнения, это были…. Ребёнок оглянулся. Да, это был он сам только пяти или шести лет. Ал изумился. Если это он, то тогда…. «Если человек встретит своего двойника, в мире случится катаклизм», – вспомнил он какую-то заповедь. Но катаклизма не начиналось. Он смотрел на себя с отцом, словно со стороны. Удивительно, но они его не видели.

Осторожно Ал пошёл за ними. Снег ложился на хвою тяжёлым пледом, хотя вода капала с веток. Ал шел ха отцом, понимая, что они почему-то его не видят. Наверное, он по какой-то причине был для них фантомом. Отец что-то говорил его маленькой копии, но Ал не понимал его слов.

Наконец, Ал заметил, как его маленькая копия отошла к небольшой заметённой могиле. Ребёнок стоял и с испугом смотрел на неё. Ал совсем забыл, о чем он думал в тот момент, но сейчас вспомнил. Да, он подумал о том, как ужасна смерть. Он подумал о том, как это так – лежать целую вечность в яме, не шелохнувшись, не думая ни о чем и даже не засыпая и не видя сны. От этого всего он сам ощутил озноб и холод.

Только сейчас Ал увидел, что над ребенком нависла какая-то тень. Отец не видел ее – он курил в отдалении. Его маленькая копия тоже не видела ее, но чувствовала озноб все сильнее. В призрачном очертании тени Ал вдруг уловил нечто очень знакомое ему с детства. Это был дух. Его Дух.

Мальчик не кричал от страха: он просто чувствовал все более сильный озноб и страх. Тень постепенно обволакивала его, закрытая от ничего не подозревавшего отца. Альбусу показалось, будто Дух хочет целиком закрыть собой ребёнка. И тотчас ощутил сильную головную боль. Ему показалось, будто всего голове поселился кто-то новый, иной, и этот иной хочет целиком завладеть им.

Озноб усиливался. Тень обволакивала ребёнка все сильнее. Альбус с силой массировал лоб, пытаясь хоть как-то вырваться из этой ловушки боли и озноба. Возможно, он оправится. Сумеет побороть холод. Но тогда он станет каким-то другим Альбусом. Метель усиливалась, превращаясь в ледяной дождь. Только сейчас Ал почувствовал ужас от того, что он был одет по-летнему. Он непременно заболеет. Он обречён заболеть.

Свет вокруг сужался и сужался, словно маленький экран. Поёжившись, Альбус смотрел на него. Белое пятно становилось все уже и уже, пока, наконец, не вспыхнуло, подобно былому пламени. Ал вскрикнул.

– Альбус…. – раздался знакомый голос.

– А? – Парень вздрогнул. Перед ним возникла тень профессора Лонгботтома.

– Не волнуйтесь, мистер Поттер. Хвала Мерлину, вы в порядке… – кивнул он.

– А что это за облако? – с интересом спросил Ал и тут же заметил подходившую к ним Гермиону. На ее коричневых сапогах были видны следы листьев, что само по себе создавало какое-то забавное впечатление.

– Облако усыпления. Невероятно мощное, – бросила она Альбусу. Он понимал, что министр чем-то озабочена.

– Но это не походе на заклятие усыпления… – удивился Альбус.

– Да, это мощное облако. – вздохнула Гермиона. – Не «Sopporo»: а мощнейшая концентрация сонной энергии.

– Какова же сила мага, выпускающего подобную энергию? – От волнения Ал забыл, что все еще сидел на земле: ему казалось. что он решает интересную задачу.

– Это походе на печку, генерирующую облака тепла, – кивнула Гермиона. – Не удивлюсь, если это даже не человек, а некое приспособление – неуверенно поводила она рукой.

– Другие… Уснули под его воздействием? – заинтересовался Ал.

– Вероятно, – ответила Гермиона.

Летнее темное небо казалось синеватым: солнце недалеко ушло за горизонт.

– Но… Как они установили здесь подобный генератор7 – изумился Ал

– Через брешь в защите. – ответил профессор Лонгботоом. Лэрд или Эмма сделали ее в защите, ну и сюда… Хлынули люди Штирнера.

– Лэрд все же погиб? – спросила быстро Гермиона.

– Да… – бросила подбежавшая женшина. – Ал вспомнил, что это была Элиза из министерства, судившая матч.

– У нас… Кажется, у нас тоже есть потери, – Альбус ещё не слышал от Авериной такого отчаянного голоса. – Кажется, профессор Мангейм… В общем, профессор Мангейм погиб.

– А Штирнер? – Гермиона быстро подошла к телу погибшего и осмотрела его, не выпуская из рук палочку.

– Что Штирнер? – Спросила директор Дурмстранга.

– Я имела ввиду, где он? – пожала плечами министр.

Уже светлело, как и положено в конце июня, но в воздухе стоял сырой предрассветный запах прелой травы. Альбус ловил ароматы сырости, старясь не закашлять. Если Штирнер и его люди были в лесу, но нужно было бы не терять времени и нести тело в замок. Однако его тетя, похоже, что-то ожидала. В тот же миг раздвинулись еловые ветки и из порослей показал стройный человек с усами. Серо-голубые глаза как обычно улыбались с легкой иронией.

– Профессор… Профессор Брэди? – изумилась Макгонагалл.

– Все в порядке… – грек был спокоен, но Альбусу показалось, что в его голубях глазах мелькнула легкая улыбка…. – Я прогнал Штирнера.

– Вы… но как… вы… – бормотала Макгонагалл.

– Ну а вы кого ждали? – насмешливо переспросил он.

– Но как же Штирнер? – осторожно спросила Аверина.

– Не волнуйтесь, я прогнал Штирнера, – мягко сказал он.

– А Мангейм? – спросила Аверина.

– К сожалению, погиб или очень серьезно контужен, – вздохнул Брэдли.

– Мне кажется, мистеру Поттеру нужна помощь? – Ал не заметил, как подбежала школьная медсестра мадам Виола.

– Безусловно, – кивнула Гермиона. – Его сильно задело сегодня.

– Но я… – Ал посмотрел на быстро светлеющее небо. – Мне хорошо.

– Даже не думайте, – бросила медсестра. ~ Просто сейчас несут пострадавших сильнее. Но потом осмотрим и вас.

Ал тяжело вздохнул. Он почему-то не хотел, чтобы мадам Виола осматривала его, но, похожее, его никто не хотел слушать. Вдали на быстро светлеющем небе были уже видны башни Хогвартса.

Парень снова почувствовал приступ сонливости, но уже другой, приятной и обволакивающей. Остатками сознания он подумал о том, что Мангейм мёртв, и это не укладывалось в его голове. Возможно, здесь была какая-то ошибка…. Так или иначе, но утром станет известно лучше. Хорошо, что хотя бы не было Вэнс с ее вечными расспросами, что да зачем. Пожалуй, это было к лучшему. Ал захотел снова посмотреть на хогвартские башни, но тотчас слабо улыбнулся и снова заснул.

* * *

Весь следующий день Хогвартс приходил в себя после ночных событий. Альбус очнулся в лазарете после полудня, и ближе к вечеру был выписан мадам Виолой. В гостиной Слизерина осторожно шептались о произошедшем, хотя точную картину составить никто не мог. Одни говорили, что напали люди Штирнера: другие, что было просто нападение темных магов на школу; третьи – дементоров. Альбус понял, что знает больше их всех, но предпочитал не выдавать себя. По традиции он больше слушал, чем говорил.

Выходя из лазарета, Альбус заметил, что Крис пришёл проведать Хелену. В гостиной также не было Кэт: Ал подозревал, что она пошла проведать Золотова. «Любовь», – подумал Альбус со смесью меланхолии и ехидства. И тотчас оборвал себя: давно ли он сам воображал Кэт, летящую на пегасе? Впрочем, наверное давно. Ал брезгливо поморщился: пожалуй, не стоило бы Лорду Эйсперу отвлекаться на такие мелочи.

– Уверена, что немцам не дадут первое место, – раздался тонкий голос Лоры Яксли.

– Или немцы с кем-нибудь его разделят, – шелестел в ответ Энтони. – Своей силы для отпора у них нет, и все это видели. Им теперь остаётся искать какое-то время. «А мы не распространяем ответственность на студентов». «Мы демократичные».

– К тому же Туле. Разве наши признают победу Туле? – вздохнула Лора.

– Первый вопрос – «А «наши» это кто?» – неуверенно махнул кистью руки Энтони. – Все иностранцы видели, что быстро «наших» разнесли. И полетели «наши», как осиновые ветки. А если и помогать не станут…

– Хуже, если наши не боятся, – слизеринец сокрушенно вскинул взгляд на потолок.

Альбус проводил их глазами, а затем осторожно пошёл в Большой зал. Сейчас он думал о том, волнуются ом учителя относительно его воспоминаний о диалоге со Штирнером. Применят ли они к нему заклинание забвения? Или уже применили, но оно почему-то не сработало? Ал задумался над тем, хватит ли его внутренних сил для того, чтобы противостоять этому заклинанию. Сейчас он не был уверен, что сможет его блокировать, да ещё и незаметно для учителей. «Не бойся, Эйспер», – неожиданно холодно сказал он самому себе. Если бы только у него было подобие Омута памяти.

Определить победителя по эмблеме не представилось возможным: зал был украшен знамёнами для каждой школы. Даже немецкая, гора в синем полярном сиянии, что интересно, сохранилась. «Решили показать, что настроены демократично?» – подумал равнодушно Альбус. Однако стена за учительским столом, однако, была задрапирована черным.

Вероятно это всё-таки дань нынешней битве. «Значит, Мангейм или кто-то другой правда погиб», – подумал он.

Все преподаватели уже заняли свои места. По левую и правую руку директора Макгонагалл расположились Гермиона и Брэдли. Огромная мадам Максим, Арсеньева и Элина Элтон заняли место ближе к краю. Кресло Магнейма пустовало.

– Спокойнее! – поднялась Гермиона. – Я сразу должна сказать, что нынешний турнир по уже заведённой плохой традиции закончился трагически. Как вы знаете, позавчера вечером на школу напали темные маги, профессор Мангейм, заместитель директора академии Туле, погиб в неравной схватке. В том числе за нас.

Вдоль стен зала тотчас появились траурные флаги Туле.

– Мы скорбим по профессору Маннгейму: отважному человеку и учителю. Он погиб на боевом посту, как и положено, – сказала с нотой печали Гермиона. – Предлагаю, почтить память профессора Маннгейма минутой молчания.

– Тело будет кремировано, и урну с прахом мы передадим в Туле, – сказала печально Гермиона.

– Сожгут то есть? – прошептал Эрик.

– Даже больше, – тихо пояснил Ал. – Если сожгут, то пепел. А пепел еще и особым способом переработают.

– Это как так?

– Из пепла что-то там удаляют, что он белым становится… – не совсем уверенно пояснил другу Ал.

– А зачем? – Эрик, кажется, тоже не до конца понимал суть происходящего, но старался разобраться в теме налету.

– Однако мы должны учитывать и результаты последнего половинчатого тура, – сказала Гермиона.

– Мисс Элтон, – обратилась она, – Огласите нам результаты! – голос Гермионы звучал бойко, словно ей снова было семнадцать лет.

– На последнем месте чемпион Хогвартса Лоркан Скамандер, – сказала она с легкой грустью.

По залу пронёсся недовольный гул.

– Ууу, позор… – протянула Лора Яксли.

– Пожалели, – ехидно добавила её подруга Джулия.

– На трётеи месте чемпион Шармбатона…. Но в свете последних событий мы не учитываем Шармбатон…

– Протестую! – раздался громкий голос мадам Максим.

Элиза с мольбой посмотрела на министра.

– Однако… – вмешалась Гермиона. – Ваша чемпионка оказалась самозванкой, не имевшей отношение к Шармбатону. Я не хотела говорить об этом, но….

– Чемпионы подписывают неразрывный контакт с Кубком! – стукнула кулаком мадам Максим. – Фройлян Вольф подписала контракт с Кубком выступать за нас. Принесённые ей баллы – наши баллы!

– Она не ученица вашей школы, – пожала плечами Гермиона.

– Но Кубок признал ее право выступать от имени нашей школы, – подчеркнула мадам Максим.

– Под заклинанием конфундус, – отрезала Гермиона.

– Какая разница? Значит, такова у вас защита, – не менее жестко ответила великанша.

– В самом деле…. Куда же мы денем баллов Шармьтона? – удивилась Макгонагалл.

– Как ни горько, но придётся распределить их между другими факультетами… – вздохнула Элиза Элтон.

Мадам Максим встала и резко отодвинула поправила мантию.

– Неслыханная наглость и грабеж! – воскликнула она. – Неслыханно!

Гермиона посмотрела на профессора Брэдли.

– Я предлагаю решить вопрос миром, – словно улыбнулся он в усы. – Разжечь Кубок снова.

– Это невозможно, – вздохнула Элиза. – Кубок потух до следующего состязания.

– Мы может попробовать это сделать с помощью науки, – ответил Брэдли.

– Но тогда нам придётся в сентябре начинает новый турнир, – вздохнула Гермиона.

– А как быть с баллами Шармбатона? – заволновалась Макгонагалл. – Мы не сможем анулировать их, ибо Кубок не позволит нам это сделать.

– Думаю, мы можем разделить их между другими колледжами, – невозмутимо ответила Элиза.

На этот раз мадам Максим уже презрительно фыркнула.

– В таком случае, моя школа может просто навсегда разорвать магический контракт с Кубком, – презрительно сказала она. – И аннулировать результаты всех предшествующих турниров.

– Но… Это уничтожит все международное магическое сотрудничество. – удивилась Макгонагалл.

– Прекрасно. Зачем нам нужно такое сотрудничество? – фыркнула великанша.

– Однако… ущерб может быть непоправимым…. Вам есть над чем подумать….– пробормотала Макгонагалл.

– Вам тоже! – спокойно ответила мадам Максим.

– Как бы вы поступили, профессор? – повернулась Гермиона к Брэдли.

– Я аннулировал бы результаты турнира, – пожал тот плечами.

Альбус задумчиво посмотрел на учительский стол. Ему казалось, что он Хорошо знает, а чем здесь дело. По справедливости победила, конечно, Хелена и ей должны дать Кубок. Но Эрик прав: они не хотят отдавать Туле первое место. «Должно быть, за счёт дополнительных баллов хотели натянуть результат Золотову», – мелькнула у него циничная мысль. Но декан Шармбатона, похоже, сорвала им этот замысел. Факел у стены тускло вспыхнул, озарив отблесками пламени базальтовую стену.

– Я согласна отменить результаты, – кивнула директор Шармбатона. – это выгодное предложение.

Макгонагалл и Гермиона переглянулись.

– А что делать, если мы отменим результат? – спросила Элиза. – Такого прецедента, кажется, у нас ещё не было?

– Тогда мы будем обязаны в сентябре новый турнир, – ответил Брэдли.

– Я отказываюсь от участия в нем. – холодно отозвалась Аверина. – Я не хочу новой разводки!

– Ого… – прошептал изумлённый Эрик.

– Как вы сказали? – Макгонагалл впервые недовольнее посмотрела на подругу.

– Так и сказала. Разводка. Мы честно сражались. Вы бросили нашего ученика, сказав, что он зря работал, – холодно фыркнула она. – Нового ученика на такую разводку я вам уже не дам.

Они не договорили. За учительским столом появилась большое зеркало. На мгновение оно словно застыло. Затем из-за стола поднялась притихшая Хелена, достала палочку и что-то прошептали. Зеркало стало превращается в туман, из которого вышел высокий полный человек в костюме и в очках. Он был очень коротко острижен, но Ао догадался, что у него залысина.

– Добрый день, профессор Кранц, – с уважением сказала Гермиона. – Если я не ошибаюсь, вы исполняете обязанности директора?

– Совершено верно, – ответил он. – И я должен забрать урну с прахом профессора Мангейма.

На мгновение Альбусу показалась его внешность немного комичной. Очки и живот правда смотрелись немного забавно. Однако, столкнувшись с мощью немецких магов, он срезу подумал о том, что доктор Кранц скорее всего весьма опасен.

– Займите Ваше место, профессор, – кивнула Гермиона.

Человек в костюме быстро подошёл к столу и, посмотрев на стул, быстро увеличил его.

– Доктор, мы решаем не простой вопрос, – вздохнула Элиза. – Вы бы согласились аннулировать результат турнира?

С минуту гости не понимающем смотроиеа нее. Затем его чёрные брови поползли вверх.

– А на каком основании? – вдруг спросил он.

– Это связано с вашей школой, – вздохнула Макгонагалл. – Ваша ученица выступала под именем…

– Если Щармбатон не может контролировать своих учеников – это его проблемы, – фыркнул немец.

– Что, простите? – мадам Максим с презрением посмотрела на нового директора Туле.

Кранц иронично поднос брови.

– Вы не отличаете своих учеников от чужих? – удивился он.

– По вине вашей Эммы мы заняли третье место, – фыркнула великанша.

– Лучше бы поблагодарили ее за это, – хмыкнул немец.

– Так вы не согласны на перенос? – вздохнула Элиза.

– А на каком основании? – ответил Коанц. – Фройлян Ляйпенгоф продемонстрировала лучший результат. Так в какой радости мы должны его отменить?

– Из-за выступления одной ученицы за школу другой! – отрезала мадам Максим.

– Это ваши проблемы, – ответила Аверина. – Наш немецкий коллега прав.

– А вы не заметили отсутствие фройлян Вольф на занятиях? – редко спросила Макгонагалл.

– Она закончила Туле 30 мая прошлого года, – развёл руками Кранц.

– Как же Кубок принял фройлчн Вольф за мадемуазель Рене? – спросила Макгонагалл.

– Это к вам вопрос, мисс Макгонагалл, – ответил немец. – То ваш Кубок Поттера выбирает, то учеников путает…

– Я предлагаю необычное решение, – вдруг сказала Гермиона Уизли. – Мы можем разделить первое место между чемпионами Дурмстранга и Туле!

– Разве это возможно? – спросила Аверина.

– Отчего же нет? – удивилась министр. – На прошлом турнире первое место раздели чемпионы Хогвартса. Вы поделите первое место, только и всего. Профессор Кранц?

С минуту немец помассировал лоб, явно что-то прикидывая и вдруг сказал:

– Да… Да…

«Видимо, понял, что больше с них пока не выжать», – подумал ехидно Ал с какой-то ноткой сожаления.

– Мадам Максим? Вы переходите тогда на второе место, – улыбнулась Гермиона.

– Да. Хорошо… – неожиданно ответила она.

– Мы согласны, – отозвалась грустно Макгонагалл.

– Третье место не четвертое, – ехидно заметила мадам Максим. Альбус подумал, что их хорошим отношениям приходит конец.

– Мадам Аверина?

– Не уверена, что это верное решение… А как быть с Кубком?

– Какая ему разница, возьмет его один человек или двое?

– Пожалуй, верно… Я не согласна, но в сложившихся условиях это лучший компромисс.

– Что же, если все согласны… – в голосе Элтон звучала дрожь… – думаю, мы можем пригласить чемпионов поднять кубок. Мистер Золотов и мисс Ляйпенгоф – просим!

Альбус рассеянно смотрел, как вдоль стен появились флаги Дурмстарнга и Туле, как сияющие Хелена и Золотов вышли к учительскому столу. Счастливая Кэт радостно хлопала («победе своего любовника», – ехидно подумал Ал). На мгновение он даже задумался над тем, натянет ли Золотов по праву победителя Кэт как свой трофей. Впрочем, какая разница? Он вспомнил, что палочка Скамандеоа была у него, а, значит, ее можно будет использовать для тёмных опытов.

– Слушай… может сразу ко мне? – шепнул Эрик.

Алтбус поискал глазами отца, но не смог обнаружить его нигде. Что же, возможно это и к лучшему. Не надо слов, не надо объяснений, а просто пошлёт ему сову. Едва ли после этого года отец будет настаивать на его визите домой. Или все. Же будет? Мерлин их там разберёт.

– А Давай…. Пошлю письмо сегодня… – Ал вдруг почувствовал себя ужасно сильным и взрослым.

– Как думаешь, завтра нас отправят?

– А Мерлин знает…. После того что было, они, наверное, хотят нас услать побыстрее.

– А что было? – прошептал Эрик.

– Потом, – тихо ответил Ал.

Ал рассеянно смотрел, как Золотов и Хелена вместе подняли кубок.

Затем перевели взгляд на Кэт. Сейчас он не чувствовал ничего, кроме странной усталости, смешанной с ощущением меланхоличной горечи.

Альбус снова посмотрел на Кэт. Сейчас он поймал себя на мысли, что видит ее в первый раз. Влечение к ней прошло, и осталось только подобие усталого равнодушия. Обычная смазливая белокурая девка, все время корчившая из себя маленькую девочку. Пустая и недалёкая, обожающая сильных самцов. «Интересно, трахнет ли ее Золотов в часть победы?» – подумал Ал с оттенком снисходительного любопытства. Пожалуй, что и трахнет: не даром же он инвестировал в Забини столико усилий. Впрочем, какое это имело значение? «Забини получит то, что хочет». В конце концов, каждый получит то, что он захочет. И, пожалуй, чего он достоин.

Горечь, впрочем, казалась мимолетной. Вот прошёл год, и ему даже было куда поехать. Он вдруг с замиранием сердца подумал о том, что в прошлом году убил двух маглов. Сейчас ему казалось, что это было то ли во мне, то ли в прошлой жизни. Впрочем, какая разница? Наверное, он и так знал слишком много о произошедшем на турнире, о магии и о мире. Гораздо больше, чем мог знать каждый, сидящий с ним за одним столом.