Текст книги "Шахматный порядок"
Автор книги: Катя Каллен2001
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 53 страниц)
* * *
Зима девятнадцатого года выдалась ранней и очень снежной. В середине декабря Хогвартс уже засыпало глубоким пушистым снегом. Ближе к Рождеству разыгралась такая метель, что ученикам отменили поход в Хогсмид. Снежная буря поломала деревья в Запретном лесу, и единороги ушли от стихии подальше в чащу. Хагрид, готовя к празднику Большой зал, все жаловался, что их не увидят до весны.
Все с нетерпением ждали наступающим каникул. В Большом Зале всегда жарко полыхали камины, но в коридорах стены покрылись изморосью, и ледяной ветер колотился в окна классных комнат. Профессор Слагхорн, проводивший уроки в подземелье, где дыхание вырывалось изо рта морозным облачком, наколдовывал дополнительное утепление, но детям приходилось держаться как можно ближе к своим котлам. Слизеринкам выписали грелки, чему девочки, включая Кэт, были очень довольны. Малфой буквально считал дни до отъезда, жалуясь на холода.
Рождество Альбус решил встретить в школе. Дома его вряд ли особо ждали: такая ссора, как на поминках, не могла пройти бесследно. Отец уехал в командировку, так что единственным вариантом была Нора. Уизли, которых Альбусу не хотелось даже видеть. Никто из них даже не извинился за такие оскорбления. Одна только Рокси пыталась утихомирить родственников, но и особой поддержки в сторону Альбуса не высказывала, так что неясно, на чьей она стороне. Да и Рокси не горит желанием общаться с ним, а служить предметом насмешек и издевательств своей семьи ему не хотелось. Поттер понимал, что будет лучше, если они с Уизли не будут обращать друг на друга внимания словно чужие люди… В школе, к счастью, не возникало таких проблем: Альбус нашел общий язык если и не со всеми, то со многими ребятами со своего факультета. Ему не грубили, к его мнению прислушивались, у него есть друзья. Малфой, конечно, не уставал выделываться, но в глазах окружающих был всего лишь клоуном. Поэтому Альбус был рад одним из первых записаться в список тех, кто остается в школе на каникулах.
Утром накануне каникул Альбус с удовольствием сидел в Большом зале, размышляя над тем, как много интересного можно сделать на каникулах. Рождественская ель сияла блестящими «дождями» и разноцветными шарами. Какими только цветами не сверкала мишура: и красные, и золотые, и зелёные, и синие… Отсылка к факультетам. Пушистая мишура важно охватывала дерево, будто бы стараясь не отставить возможности отвернуться. Обилие теплых цветов, казалось, манило к себе любого первого встречного, призывая наслаждаться праздничной атмосферой. Мимо двери проплыла группа привидений с нотами, словно уже репетируя предстоящий праздник.
– Что, в Африку захотелось, ниггерок? – поддел Малфой Роберта. Наступило утро отъезда, и он не упустил случая поддеть свою вечную жертву.
– Знаешь, тут я могу его понять… – шепнула подруге Эйвери. – Всё же пускать в школу таких откровенных горилл… – тихо вздохнула она. – Хотя кричать об этом невежливо, – добавила она.
– Просто сколько можно шуметь? От того, что Малфою нечем заняться, мало что изменится. Все вопросы, если есть у кого, к директору: зачем ежедневные бессмысленные конфликты? Боб да Боб…
– Заткнись, Малфой! – возмутилась третьекурсница из Хафлпаффа.
– А… Нора тупорылых барсуков? – издевательски протянул Малфой.
Анжелика с усмешкой возвела глаза к небу: видимо, ей успели надоесть постоянные бессмысленные ссоры, но и воспитывать зачинщиков, как маленьких, она не собиралась: почему и хаффлпаффцам, и Малфою нужна нянька?
Кэт помахала Альбусу рукой. Мимо проплыл Толстый монах, о чем-то болтавший с другим призраком молодого человека. Взглянув на горящие гирлянды, Альбус почувствовал, что не имеет ничего против одиночества. Нет никакой возможности в очередной раз оказаться втянутым в ссору, абсолютная свобода и независимость… Кроме того, весьма естественно, что многие поспешили покинуть Хогвартс, при такой то погоде.
Наконец, зал опустел. Профессор Лонгботтом подошел к елке и стал прикреплять кое-какие игрушки. Не зная, с чего начать свою свободу, Альбус наколдовал поднос наподобие планшета и раскатал на нём пергамент. Ему вдруг пришло в голову разобраться в своих ночных кошмарах. Окунув перо в чернила, Альбус закусил губу и начал записывать основное содержание мучавших его снов.
1. Прихожая, зеркало (смотрю в зеркало, вижу Духа)
2. Лес, зеркало (то же самое)
3. Лес, маленький…
– Альбус? – раздался голос Гермионы.
– Да… мэм? – мальчик поскорее прикрыл рукой пергамент. Однако профессор трансфигурации не обратила на него внимания.
– Все хорошо? – прищурилась она.
– Да, мэм…
– Замечательное. Я сильно ошибаюсь или, мне кажется, тебя иногда мучают неприятные сны? – прищурилась декан Гриффиндора.
– Нет… – покачал головой Ал. – То есть… – бросил он взгляд на пролетавший призрак сэра Николаса… – Иногда были, но сейчас уже нет.
Гермиона кивнула. Затем, внимательно окинув мальчика взглядом, спокойно сказала:
– Мне кажется, Альбус, сегодня мы решим с вами эту проблему раз и навсегда. Подойдите ко мне около девяти вечера, и мы все сделаем.
– В девять часов? – переспросил мальчик.
– Только не говорите мне, что вы не имеете привычки нарушать правила, – на лице профессора трансфигурации мелькнуло что-то вроде легкой насмешки.
Альбус почувствовал, что день будет испорчен. До самого вечера он буквально не находил себя места. Только вбежав в гостиную, он заметил, что кроме него в школе на Рождество осталась еще и Моника Селвин. Альбус, впрочем, знал, что Мон немного не от мира сего, так что неприятностей от нее вряд ли стоит ждать. Иное дело профессор Уизли… Интересно, что именно она ему приготовила? Чтобы хоть как-то убить нетерпение, Ал решил немного полетать и снова побежал вверх.
– Привет.
Альбус был слегка удивлен, что Селвин решила к нему подойти. Они никогда особо не общались…
– Может, полетаем? Погода пока хорошая, не сидеть же в школе все каникулы, правда? – на последних словах в карих глазах мелькнули задорные огоньки.
– Давай… – немного неуверенно ответил Альбус. Сейчас он был рад любому, кто мог бы побыть с с ним.
– Хотела бы научиться летать также как ты – куда лучше и увереннее, чем Молли или Грегори, – весело протянула Моника. – Не особо люблю квиддич: на мой взгляд, очень жестокая игра, но летать мне нравится.
Вестибюль казался ужасно огромным без обычной толпы учеников. Воздух на улице был холоднее, чем Альбус мог себе представить, так что он про себя порадовался, что надел тёплый плащ. По заснеженному двору они пробрались к хранилищу метел, взяв новенький «Нимбус 3000».
– Да я не так уж хорошо летаю… Не Джеймс всё же… – ответил Ал. Моника, как он заметил, тоже куталась в зимний плащ от холода.
– Ну не Джеймс и не Джеймс, невелика потеря. Просто хороший способ развлечься, мне кажется, да и пообщаться.
Впервые после смерти матери Альбус почувствовал что-то похожее на интерес к жизни. Оттолкнувшись от земли, мальчик взлетел, ощутив странное чувство легкости. Сделав несколько кругом вокруг замка и полюбовавшись Запретным Лесом, Альбус вернулся, глядя на едва пробивавшееся сквозь тучи тусклое зимнее солнце.
Моника парила в небесах уверенно и легко. Казалось, метла была абсолютно лишней. Но иногда она схватывала древко крепче – видимо, чуть волновалась.
– Не бойся, смелее, – улыбнулся Альбус. – Мётлы чувствуют, если их боятся…
– Я и не боюсь, – мягко отозвалась девочка. – Особенно с тобой.
Тусклое зимнее солнце едва выглянуло сквозь снеговые тучи. Черная пелена с рваными просветами казалась бесконечной. Альбус спросил, не боится ли его спутница Запретного леса.
– Пока не знаю, стоит ли бояться, потому что никогда там не была, – хлопнула ресницами Мон. – А ты?
– Я подумал: а не приземлиться ли на опушке? Ну хоть на минутку… – от морозного ветра Альбус слегка раскраснелся.
– Можно, конечно! Почему бы и нет? – мягко отозвалась Моника и быстро направила метлу вниз.
– Тогда за мной! – воскликнул Альбус.
Развернувшись над зубцами правой башни, он стремительно помчался наискосок в сторону Черного озера. Моника с легким страхом держало древко метлы. Альбус механически показал ей, как нужно поворачивать его.
– Ты, кстати, тоже не поехала домой, смотрю? – мягко спросил Ал.
– Да, а почему ты не вернулся? – спросила Моника. Сейчас они мчались над Черным озером, делая кольцо перед посадкой.
– Отец уехал в командировку. А остальные мне не рады, – пожал плечами Альбус.
– А у меня наоборот: отца нет, только мать. С войны… – спокойно сказала Моника.
Альбуса чуть перекосило. Сколько же зла всё-таки принесло в мир семейство Уизли!
– Похоже, ничего еще не кончилось: судя по бродящим повсюду дементорам и постоянным жертвам началась война. Вряд ли желания обыкновенных школьников особенно что-то изменят, но не хотелось бы очередного побоища. Спасибо большое за прогулку, всегда хотела с тобой дружить.
Альбус мягко улыбнулся. Все же Моника – неплохая и милая девочка, просто чуть рассеянная.
– А ведь дементоров так и не загнали назад… – пробормотал Альбус. – Боюсь, Штирнер может использовать их как свои штурмовые отряды.
– Или Александрина. Хотя как знать – может они вообще союзники. Вот кому, кому пришло в голову выпустить дементоров? Для преступников это самая лучшая награда – какой труд сбежать и вернуться за старое? Кроме того это невероятно опасные существа: сколько невинных жертв они прибавят?
– Говорят, что в Министерстве решили, мол, негуманно будет контролировать заключенных дементорами, – пояснил Альбус.
– Тюрьма и в Африке тюрьма, а не курорт, – грустно вздохнула Моника, – Это, конечно, очень жестоко, но при свободе дементоров еще хуже: страдают многие невинные.
– Нужен способ, который устроил бы всех. И дементоров необходимо держать под контролем, чтобы невинных не трогали, и заключенным нужны условия хоть и строгие, но более спокойные. Но это, видимо, утопия, – пожала плечами Моника.
– Все думали, что дементоры будут жить в каком-то особом месте, типа Запретного леса…
Вспомнив о смерти Мари-Виктуар, Альбус поймал себя на мысли, что он не знает, куда пропал Тедди Люпин. В последние пару месяцев о нем не было слышно ни слова. «Наверное, на задании», – подумал рассеянно Ал.
– Они не могли не выбраться, если учесть, чем дементоры питаются. Это невозможно.
Незаметно для себя Альбус приземлился на заснеженной поляне. Снег присыпал листву и только кое-где через заносы поглядывали высокие стебли травы.
– Интересно, а какая у тебя любимая фигура в шахматах? – спросила Моника, когда ребята шли на ужин. – У меня ферзь. Она может ходить как угодно – как пешка, как ладья, как слон… Только прыгать через вражеские фигуры не умеет.
– Хороший выбор – фигура могучая, – улыбнулся в ответ Альбус. – У меня конь. Только представь, сколько полей он может держать под напряжением одним единственным ходом.
Предвечерний солнечный лучик озарил вершину огромной ели, мерно спавшей под толстой белой ризой.
– Напоминает какого-то очень могущественного умного волшебника. Ладья как наши гриффиндорцы – идёт напролом, без всякой хитрости. Ещё всегда был интересен король – беспомощный, но вся игра на его защите построена.
– Не забывай, что в конце король самая сильная фигура, – поучительно добавил Альбус, подняв тонкий палец.
– Я и говорю: беспомощный, но необходимый. Слон хитрюга – вот не идёт прямо, как другие, нужно обязательно по диагонали и только по диагонали.
Ужин первого дня оказался в самом деле праздничным. Из-за того, что учеников было так мало, они все сидели вместе с преподавателями за главным столом. Альбус с удовольствием придвинул горшочек с жаркое. Слушая рассказы профессора Слагхорна о старых временах, мальчик ловил себя на мысли, что ему ужасно хочется оставаться здесь каждые каникулы. Ему нравились горящие свечи, запах хвои, а еще больше – отсутствие рядом докучных Джеймса или близняшек, которые наверняка сотворили бы какую-нибудь проказу иди пакость. В глубине души он надеялся, что Гермиона забыла об их разговоре, однако тетка сразу напомнила ему об этом взглядом.
– Альбус, вы готовы? – спросила она, едва закончился ужин.
– Да, мэм… – ответил он с легким вздохом.
– Прекрасно. Тогда следуйте за мной.
В улыбке декана Гриффиндора была что-то натянутое, но Альбус безропотно пошел за ней. Вопреки ожиданиям Ала они пошли не в какой-то хитрый проход, а в коридор на втором. После нескольких минут ходьбы они вышли к двери, которую Альбус никогда раньше не видел. Профессор трансфигурации остановилась перед ней.
– Действительно ли ты готовы? – мягко спросила Гермиона, словно они были дома. – Хорошо. Теперь, я хочу, чтобы ты пообещал мне, что ты будешь говорить мне только правду обо всем, что увидишь. Обещаешь?
– Хорошо, – кивнул Альбус, хотя про себя решил, что это совсем не обязательно.
Профессор Уизли кивнула и взмахом палочки открыла дверь. Ал удивился, как это он не замечал ее прежде. Декан Гриффиндора остановилась рядом.
– Сюда ты войдешь один, – сказала она. На ее лице внезапно мелькнула грусть!
Альбус снял ржавый железный замок, и вошел в комнату, тщательно закрыв за собой дверь. Немного дрожа, он заметил, что комната была почти пуста: толчков одном углу висело позолоченное зеркало. На полу лежала густая пыль, словно здесь давно никого не было.
Это было великолепное высокое зеркало, украшенное богатой резьбой, на подставке в форме когтистых лап. Вверху шла инкрустированная надпись: «У джедан юун йата оцилен яюаж артоя». Фраза была бессмысленной, но Альбус понимал, что она что-то означает, Альбус осторожно приблизился к зеркалу, ожидая увидеть себя, но отражение, естественно, не появилось. Зато в противоположном углу появилась лира, которая нежно зазвучала сама собой.
«Ее наколдовала Гермиона», – подумал Ал, только вот зачем, он не понимал.
Мелодичные звуки продолжали звучать, но Альбус продолжал смотреть на зеркало. Прищурившись, что бы прочитать строчку в темноте, Ал прочитал её наоборот. «Я отражаю не лицо, а тайную надежду». Так вот почему Гермиона хотела, чтобы он посмотрел в это зеркало… Мальчик меланхолично улыбнулся: ему показалась ее идея чем-то детской.
Лунный свет, струящийся в высокое стрельчатое окно, позволял увидеть серебристые нити паутины в воздухе. Лира продолжала звучать, словно в такт его настроению. Альбус посмотрел еще раз в зеркало и увидел, как отражения накладывались друг на друга. От обилия картинок мальчик прикрыл ладонью правую половинку очков и чуть не вскрикнул от удивления. Перед ним возник силуэт рыжей чуть полноватой женщины, которая ему радостно улыбалась.
– Мама? – спросил он с изумлением.
Женщина тепло махнула ему рукой, как не махала никогда в жизни. Неожиданно к ней подошел высокий, похожий на него человек, и обнял мать. Альбус сразу понял, что это был его отец. Затем к ним, счастливым, подошли радостные Джеймс и Лили, а за ними и он сам, встав в самом центре. Альбус смотрел на всю семью и не понимал, что происходит. Ему казалось, будто он не узнавал свой дом. Это было удивительно, но они все были рады друг другу.
Альбус почувствовал, как что-то кольнуло в сердце. Зеркало сказало правду: это было, несомненно, его тайным желанием. Махнув головой, он вспомнил, что его правое стекло прикрыто. Просто для интереса он закрыл левое стекло и открыл правое.
Тотчас картинка изменилась. Альбус увидел скалу, о которую разбивались огромные пенящиеся волны. Он стоял на вершине скалы в дорогой черной мантии. Его лицо было прикрыто капюшоном, но щеки казались невероятно бледными. В левой руке он сжимал палочку, а в правой держал металлическую маску из тонкой стали. Вокруг него на коленях стояла целая группа людей в железных масках, и они низко кланялись ему. Альбус, который был не совсем Альбусом, начал важно расхаживать мимо них.
Альбус открыл оба глаза, и с удивлением увидел какой-то калейдоскоп накладывающихся друг на друга образов. Бессмысленный водоворот. Он сам не понимал, что хочет? Ал развернулся и подошел к лире. Затем услышал скрип двери. Гермиона! Мерлин, он ведь почти забыл о ней. Взмахнув палочкой, она наколдовала пару летящих белых свечей. Ал, прикусив губу, несколько раз моргнул от их света.
– Все в порядке? – спросила Гермиона.
– Да, мэм… – кивнул Альбус.
– Что ты увидел, когда посмотрел в зеркало?
Альбус потупился. Одна часть его сознания велела рассказать всю правду, другая часть властно призвала его не делать этого ни в коем случае. Ал прислушался ко второй и осторожно сказал:
– Я видел себя старостой школы.
Профессор Уизли посмотрела на мальчика со смесью тревоги и смущения.
– Это было желание твоего сердца? – неуверенно спросила она.
Альбусу внезапно захотелось рассказать ей правду, но вместо этого он услышал, как его голос бодро ответил:
– Да.
Необъяснимая паника, которую он почувствовал в Комнате с зеркалом, словно возвращалась. Гермиона поджала губы.
– Ничего про маму и семью? – мягко спросила она.
Альбус снова боролся с собой, желая рассказать правду, но его тело и голос, казалось, не подчинялись ему. Противный тихий голосок в его голове, полный злорадства, снова отдал команду, и мальчик пробормотал:
– Не знаю. Она могла быть где-нибудь на заднем плане, но я не видел её.
Почувствовав головную боль справа, Альбус помассировал лоб. Карие глаза профессора Уизли засветились беспокойством, и она в упор посмотрела на племянника.
– Ал, что только что произошло? – тревожно спросила она.
– Я… я не знаю, – пробормотал мальчик сквозь ладони, прислоняясь к стене и сползая на пол.
– Альбус! – Гермиона подошла к ребенку. – Альбус скажи мне, в чём дело!
Ал не смог ответить. Сейчас он был близок к тому, чтобы расплакаться. Все, что он смог, это присесть на пол.
– Почему это происходит? – зашептал Ал, прижав колени к груди, как в детстве. – Почему я?
После нескольких жутких минут голоса утихли, отняв руки от лица, поднял глаза на строгое лицо Гермионы. Неожиданно она тряхнула мальчика за плечи.
– Том, перестань! – строго она, направив на него палочку.
Эффект оказался поразительным. Боль справа начала спадать. Неприятное существо словно поспешило убежать в свою норку. Альбус с удивлением посмотрел на тетку. Кажется, он и сам не очень понимал, что произошло. Лунный свет за окном озарял мокрую метель, которая становилась все сильнее.
– Теперь ты хорошо себя чувствуешь? – осторожно спросила Гермиона.
В ее глазах снова стоял страх, словно она ожидала увидеть все, что угодно, только не это: как в тот день, когда Альбус смог перед всеми выполнить набор сложных заклинаний.
– Да… – пролепетал мальчик.
– Хорошо. Чего ты хочешь? – строго спросила Гермиона.
– Я хочу вернуться в гостиную, – рассеянно сказал он, потирая лоб. – Пожалуйста! – Жалобно пролепетал он.
Профессор Уизли не стала останавливать его, когда Альбус развернулся и помчался в сторону гостиной Слизерина. Гермиона вышла из класса и посмотрела вслед ученику со смесью волнения и тревоги.
* * *
Теплая атмосфера предстоящего Рождества позволяла отойти от грустных мыслей. Утром в Сочельник никому не хотелось бы долго нежиться в кровати: ощущение наступающего Рождества побуждало скорее вставать и погрузиться в праздничный день. Поправив одеяло, Альбус заглянул под кровать.
Сердце немного кольнуло: никто из семьи Уизли не прислал ему ничего, даже паршивой зубочистки. Рядом, однако, лежали и другие подарки – видимо, от Эрика и Кэтрин. Альбус почувствовал, что на душе стало тепло – все же очень хорошо, когда у тебя есть друзья. Эрик прислал вкусные баранки, меняющие цвет с красного на оранжевый. Мак также был непрост: он мог становиться и сахаром и солью и посыпкой. К пакету было прикреплено письмо:
Поздравляем с Рождеством,
Радость пусть войдет в ваш дом,
Бог хранит от всех проблем,
Бед чтоб не было совсем,
Мир, спокойствие, уют
Вместе с Рождеством придут,
Мы желаем вам добра,
Благ всех, счастья и тепла!
Альбус улыбнулся: Эрик всегда Эрик – веселый, преданный, легкий на подъем. Кэт прислала книгу про призраков, а Дерек с Адель – книгу про поиски египетской магии. Альбус очень обрадовался, увидев, что в конце есть маленький словарь иероглифов.
Особый подарок был завернут в черную фольгу. Альбус поскорее его раскрыл и сразу увидел книгу в мятно зелёном переплете. Поверх забавного черного котла на рисунке было выведено золотыми буквами: «Расширенное зельеварение».
«Расширенное зельеварение»… Альбус едва удержался от улыбки: это без сомнения был подарок от Булстроуда! Его подарок! Мальчик помнил, что это только внешняя оболочка ради избавления от проблем и неудобных вопросов; на самом деле он сможет узнать подробнее о загадочном Круге Тьмы.
– Yaviciome! – прошептал мальчик, направив палочку на книгу.
Обложка тотчас изменила цвет. На черном фоне появилась золотая надпись «Круг Тьмы: изучение черной магии». Альбус улыбнулся. Он не слишком уверенно чувствовал себя, но все же он изучает Темную магию только ради того, чтобы лучше разобраться в ситуации, не так ли? Повертев в руках черную книгу, Альбус довольно улыбнулся и поскорее открыл ее.
