Текст книги "Шахматный порядок"
Автор книги: Катя Каллен2001
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 53 страниц)
Глава 19
Каникулы пришли и ушли: Альбусу они показались невероятными короткими, хотя и несравнимо лучшими, чем перспектива провести их дома. Опять начались уроки и разыгралась непогода: в начале января вновь разыгралась снежная буря, повыбивавшая стекла на нижних этаж замка, а директор МакГонагалл запретила походы в Хогсмид. Впрочем, радости Альбуса не суждено было долго длиться. Как-то в середине месяца совы принесли «Пророк» с печальным известием:
.
«Внимание! Появились жертвы в Лондоне! В Лютном переулке найдено тело мистера Эдварда Люпина двадцати одного года. Нам не удалось выяснить, с какой целью этот юноша оказался там, но он известен, как начинающий аврор. Возможно, что его смерть дело рук бежавших Пожирателей Смерти. Мы просим наших читателей проявлять предельную осторожность и завершать все дела до наступления темноты».
Альбус, казалось, не мог поверить собственным глазам. Вот, значит, почему Тедди пропал на долгое время… Неужели он решил отомстить преступникам за Виктуар и отправился в Лютный Переулок? Но насколько же мало было шансов – это очевидно…
Тедди был его старшим товарищем, с ним всегда можно было посоветоваться, поговорить. Умный и справедливый, он всегда вежливо обходился с Альбусом и другими, не судил людей по факультетам. Неужели его больше нет на земле и он никогда в жизни не увидит его, никогда ничего не скажет ему? Альбусу очень хотелось бы верить, что это ошибка, но в любом случае это жертва была явно не последняя.
– Еще одна потеря в нашей семье… Просто напастие какое-то… – донесся до Альбуса жалобный голос Розы.
На мгновение Альбусу захотелось подбежать и утешить кузину, но он тотчас одернул себя: делать это было ни в коем случае нельзя!
«Идиот», – мысленно заключил Альбус, заняв кресло и уронив голову в руки. Столько воспоминаний связывало его и Теда, пусть они и редко видели друг друга, но Люпин всегда понимал его, был настоящим другом!
И… невозможно было поверить, что этого больше никогда не произойдет.
– Там Тед, – Джеймс показывал через плечо назад. – Я его только что видел! Они с Мари-Виктуар поцеловались! Наш Тед! Тед Люпин! Целовался с Мари-Виктуар! Нашей двоюродной сестрой! Я спросил Теда, что он тут делает…
– Ты им помешал? – усмехнулась Джинни. – Ох, Джеймс, как ты похож на Рона!
– …а он сказал, что пришел ее проводить! А потом сказал, чтобы я катился отсюда! Он с ней целовался! – добавил Джеймс, словно опасаясь, что его не поняли.
– Вот будет здорово, если они поженятся, – восторженно прошептала Лили.
– Тогда Тедди правда будет членом нашей семьи.
– Он и так обедает у нас четыре раза в неделю, – заметил Гарри. – Почему бы нам просто не пригласить его жить у нас, и дело с концом?
Ничего в тот день не предвещало чего-то плохого, все были счастливы, а мать и Тедди были живы и здоровы… Альбус задумался: перед глазами завертелись образы, словно в калейдоскопе.
Пятнадцатилетний Тедди Люпин прогуливался по улице. Легкий ветерок развевал его темные волосы.
Парень остановился на поляне перед плакучей ивой, как вдруг чьи-то руки сзади подтянули его к дереву.
– Мари, – усмехнулся юноша, на что девушка усмехнулась.
– Привет! – вдруг раздался звонкий голос и Мари вздрогнула от неожиданности.
– Ради Мерлина, не пугай, – прижала она руку к сердцу.
Альбус мягко улыбнулся.
Видение сменилось. Они с матерью гуляли, когда вдруг увидели Тедди, одиноко сидящего под высокой березой.
– Что случилось? – нежно спросила Джиневра, откинув на спину длинные волосы и присев рядом с мальчиком.
– Они… Они ведь совсем не знали моего отца! Что такого в том, что он оборотень?! И что такого мы сделали, что меня ни одна компания не принимает?!
– Не волнуйся, – уверенно посоветовала Джинни. – Эти дети не стоят того, чтобы с ними дружить, ведь они смеются над твоей семьёй! И ты обязательно найдешь настоящих друзей.
– Как же, – фыркнул в ответ Тедди.
– Для меня ты хороший друг, – мягко признал Альбус, на что собеседник слегка улыбнулся.
– Что-то случилось? – неожиданное появление Эрика вывело Поттера из воспоминаний.
– Ничего, – тихо отозвался собеседник. – Я хочу… побыть один.
– Но… – Нотт, однако, быстро замолчал, как только взглянул на объявление в газете.
Собрав книги, Альбус поплелся на урок зельеварения. Как бы ни было горько, всегда нужно продолжать свой путь: этот жизненный урок он усвоил очень давно. Такая простая жизнь и такая простая смерть. Единственное, что утешало, так это то, что Тедди погиб в прошлом году, а его Альбус называл про себя «черным годом». Он шел в Хогвартс, и ему помогали покупать школьные принадлежности Тедди и Мари-Виктуар. И вот уже нет ни Тедди, ни Виктуар: они ушли в царство теней. Они ушли… А он остался… Как это просто: одна жизнь обрывается, а остальные продолжаются.
От грустных мыслей его слегка отвлек урок зельеварения. Разложив книги на столе, Альбус неприязненно посмотрел на гриффиндорцев: от врагов всегда можно было ожидать любого подвоха. Толстая Молли Робинс пыталась конспектировать почти каждое слово учителя. Слизеринцы тем более старались не отвлекаться: рыжая Элизабет Льюис смотрела на зельевара, как завороженная.
«Неужели пытается понять его речь?» – ехидно подумал Альбус. Глуповатая замкнутая Лиз не вызывала особого интереса к своей персоне.
– Для начала, мои дорогие леди и джентльмены, я продемонстрирую вам, что с помощью зелий можно сделать не меньше, чем с помощью волшебных палочек, – улыбнулся Слагхорн, поправив «бабочку», и затем, не говоря не слова достал коробочку из стола. – Как вы думаете, что это такое? – открыл он ее.
– Толченые иглы дикобраза, сэр, – уверенно проговорила Вики, подняв тонкую руку. – Они необходимы для ускорения процесса.
– Что же, вы совершенно правы, мисс Смит, – подтвердил мастер зелий. – Пять баллов Слизерину.
Молли нахмурилась и что-то проворчала, но Вики мгновенно бросила на нее победный взгляд.
– Сейчас вы увидите их в действии, – продолжал учитель. Подойдя снова к столу, он раскрыл другую коробку, где сидела крупная зеленая жаба.
С поразительной ловкостью Слагхорн вливал ей в рот то увеличивающее зелье, от которого жаба с громким кваканьем раздувалась до размеров парты, то уменьшающее – и она съеживалась до размеров ногтя. Громкое кваканье вызвало всеобщий смех. Прошло не меньше пятнадцати минут прежде, чем класс, наконец, успокоился. Заложив правую руку за отворот жилета, профессор подмигнул и патетически произнес:
– В нормальном состоянии такое зелье действовало бы не менее двадцати минут. Однако, благодаря ускорителю, оно действует практически мгновенно. Понимаете: мгно-вен-но! – произнес он по слогам, подняв большой палец.
Раздался смех. Со стороны Слизерина смеялись Эрик и Кэтрин. Со стороны Гриффиндора заливались Эльза и Марина. Их весельем постепенно заражались и остальные. Элизабет Льюис, однако, с опаской поглядывала на жабу Слагхорна.
«Дал бы он ей веселящего зелья», – подумал с усмешкой Альбус. Лиззи была весьма трусливой, так что могла бы и завизжать.
– Что же, тогда достанем ингредиенты, – патетически произнес Слагхорн. – Сейчас мы с вами будем варить зелье для сокрытия предметов. После этого, – кивнул он Кэт, – я проверю его действие с помощью ускорителя. Что же, время пошло, – посмотрел он на красивые песочные часы в бронзовой оправе.
В то же мгновение раздался визг. Лиззи Льюис залезла с ногами на парту и, рыдая, тряслась от страха. Рядом с ней валялась дохлая домовая мышь. Виктория мгновенно запрыгнула на парту, а Кэтрин вскрикнула. В карих глазах глазах Моники читалось отвращение и удивление. Профессор Слагхорн, поправив бордовую мантию, скорее подбежал к ученицам.
– Кто это сделал? – спросил потрясенный мастер зелий.
– Она была там… – Лиззи, продолжая всхлипывать, указала подбородком на пенал.
– Мышь была у вас в пенале? – спросил потрясенный Слагхорн. Кэтрин, пожав плечами, обменялись удивлёнными взглядами с Вики и Моникой.
Взмахом палочки профессор быстро испарил труп грызуна.
– Да… – всхлипнула Лиззи.
Альбус задумался. Очевидно, это чей-то розыгрыш, но чей? Вряд ли это кто-то из слизеринцев: зачем лишние проблемы на своем факультете? Видимо гриффиндорцы решили в очередной раз отыграться и выбрали самую реалистичную жертву: рассеянную трусишку Лиз. Едва ли они так легко положили бы дохлую мышь в его пенал…
– Очевидно ее положили до занятия, – вздохнул с облегчением Слагхорн. – Бедная, бедная девочка, – погладил он по головке Лиззи.
– Представляешь, Смит, тебе подкинут дохлого мыша, – рассмеялся Скорпиус, повернувшись к Вики.
Альбус не сдержал усмешки.
– Мечтать не вредно, – неожиданно спокойно ответила Виктория. – С тем же успехом можно это представить и с тобой.
– Ладно, ладно, – крякнул Слагхорн. – Постарайтесь наконец приготовить зелья.
Развернувшись, он пошел к учительской кафедре. Унять рыдающую Льюис было, однако, нелегко. Профессору Слагхорну пришлось напоить ее каким-то своим зельем, от которого она с трудом стала приходить в себя. Желая немного отвлечь класс, зельевар продемонстрировал несколько опытов на жабе.
После урока к Альбусу подошла Моника.
– Понимаю, как тебе трудно, – тихо сказала она, опустив ресницы. – Во множестве высокопарных глупостей нет смысла, это не вернет дорогих людей, но горжусь твоей выдержкой.
– Спасибо… А у меня есть выбор? – горько вздохнул Альбус.
– Выбор есть всегда… – удивилась Мон. – Рыдать, кричать – тоже выбор.
– Пожалуй… – Мысль о том, что бессмысленно рыдать – тоже выбор, как-то не приходила ему в голову.
– Говорят, что отца я потеряла по той же причине. Убрали за ненадобностью из-за смены убеждений, – продолжала Мон, когда они шли по коридору. – Но я ведь отца не знала. Так что я понимаю тебя и… не могу понять, как ты всё это выдержал, но нужно жить дальше и защищаться…
– Знать бы от кого… – горько вздохнул Ал.
– От Штирнера… – прошептала с опаской Моника. – Говорят, он навербовал много сторонников в Швейцарии и готовится к каким-то действиям.
– Помнишь зеленую надпись в гостиной? – спросил Альбус.
– Конечно. Уверена, ее послал Штирнер в гостиную, – тихо сказала Мон. – Ты не узнал, что она означает?
– То, что у темных волшебников есть Круг Тьмы, и его последний член скоро должен появиться, – пожал плечами Альбус, словно они говорили о результатах контрольной по зельям.
– Вот видишь… Это Штирнер… – упавшим голосом продолжала девочка. – Только он один на свете знает тайну этого круга.
Альбус оглянулся. Но полу в луже смолы растянулась светловолосая хаффлпаффка Одри Кебль. Рядом стояла толпа хохочущих гриффиндорцев во главе с Джеймсом и его подругой Белиндой. Альбус не сомневался, что их компания решила в очередной раз поразвлечься. Файла Идс бежала с палочкой наперевес, громко крича, что она староста факультета и снимет баллы. Альбус прищурился: теперь он на всякий случай знал такие заклинания, которые позволили бы ему легко отбиться от «гриффиндорской шушеры». В последнее время он перенял богатый лексикон Кэт в отношении «львиного факультета».
* * *
Книга Булстроуда оказалась в самом деле интересной: теперь Альбус хорошо знал историю и систему управления Темным сообществом. Мальчик с интересом читал, что в далеком 888 г. во времена короля франков Эда темный маг Амелбиус основал Круг Тьмы. Все темные силы делились в соответствии с китайской магией на Яо (привидение), Мо (аморфная злая сила), Гуй (дух стихии), Гуай (дух покойника) и Шэн (Демон, вроде Олимпийского божества). Темный лорд должен был достичь состояния Шэна, и это происходило в каждом столетии с главой Круга Тьмы. Тайну Шэна выдал магглам немецкий темный волшебник Фридрих Ницше, который в конце концов сошел с ума от занятий темной магией. Причем, как следовало из книги, мощь Шэнов должна была расти из века в века. Двенадцатым Темным Лордом был Лорд Волдеморт: он как бы завершал круг Шэнов. Но за ним должен прийти тринадцатый, наиболее могущественный, Темный Лорд, причем каким-то образом он должен был стать продолжением Лорда Волдеморта.
Еще во время Рождественских каникул Альбус дважды глубокой ночью пробирался под плащом-невидимкой в Запретную Секцию, чтобы почитать такие книги, о существовании которых ему не полагалось даже знать. В конце концов, Альбус сдался и решил, что нет ничего страшного в изучении тёмных искусств, если не использовать их на других людях. К концу второго триместра он уже почти каждую ночь наведывался в Запретную секцию. Убедившись, что никого нет нигде поблизости, Альбус экспериментировал с простейшими темными заклинаниями, обычно тренируясь на жуках.
Возможно, на это повлияли чтения по ночам, но оценки Альбуса по Защите от тёмных сил вдруг взлетели до небес. Профессор Лэрд, приятно удивлённый прогрессом своего ученика, без конца подсовывал ему книги для дополнительного изучения. Ал втайне был ему за это очень признателен, потому что читать их в сочетании с книгами по чёрной магии было очень интересно. Он обратил внимание на то, что книги по Защите были в основном посвящены злобным волшебным тварям и тому, как от них обороняться, в то время как в книгах о тёмных искусствах больше внимания уделялось заклинаниям, проклятьям и зельям. Чувствуя себя виноватым в том, что он занимается чем-то запрещённым, Альбус всё равно с удовольствием изучал совершенно новый предмет.
* * *
Незаметно наступили Пасхальные каникулы. По крайней мере, так казалось Альбусу, которому учеба давалась очень легко. На этот раз Ал твердо решил съездить домой: на Рождество он и так побыл в Хогвартсе, а летом собирался погостить у Эрика, который его очень звал. Лучше было показаться дома сейчас, чтобы не было нареканий, а летом не загнали в Нору. Однако, едва вернувшись домой, Альбус с удивлением встретил незнакомую женщину с длинными черными кудрями и пронзительными темными глазами. Она была в ярко-красном платье и приветливо улыбнулась мальчику. Альбусу она показалась очень интересной.
– Привет, Альбус, – раздался веселый голос отца. – Вижу, ты уже познакомился с мисс Ромильдой Вейн?
Альбус медленно кивнул, все еще удивляясь появлению этой женщины в их доме.
– Мисс Вейн – мой друг и коллега по работе, – кивнул отец. – Она погостит у нас на Пасху. К тому же, нам с ней надо решить кое-какие срочные дела, касающиеся Министерства.
– Мне кажется, мы подружимся, Альбус Северус Поттер, – улыбнулась высокая дама. Сейчас она показалась мальчику очень приветливой.
– Мне тоже так кажется, мисс Вейн, – невзначай бросил Альбус, весело глядя на игравшие по столу солнечные зайчики.
– Тогда идемте ужинать вместе, – добродушно ответил Гарри, поправив домашний серый костюм. Ал с удивлением отметил, что отец, казалось, помолодел: во всяком случае, с лица сошли морщины, появившиеся с началом болезни матери.
Ужин прошел весело. Ромильда любила пошутить, и все время вспоминала школьные истории. Альбус узнал, что дядя Рон съел в школе какие-то «любовные конфеты», от которых совсем потерял голову. Однако большое удивление у Альбуса вызвало поведение Лили. Мальчик не мог понять, почему его сестра постоянно норовила сказать дерзость Ромильде или просто не отвечала на ее вопросы. Дама в ответ только мило улыбалась, хотя Альбусу казалось, что за ее длинными густыми ресницами скрывается какой-то недобрый огонек. Он мелькал только время от времени, словно затаившись в кустах, но мальчик почему-то подумал, что напрасно сестра ведет себя так с этой томной женщиной.
Еще сильнее Альбуса изумил его отец. На следующий день Гарри взял с собой на прогулку не только Альбуса, но и Ромильду! Прогулкой это, впрочем, назвать было сложно. Отец всю дорогу разговаривал с мисс Вейн о каких-то делах. Если Альбус просил куда-то сходить или что-то купить, отец устало говорил: «Сходи сам, мы с мисс пообщаться хотим». Или: «Ой, вот тебе деньги – купи сам, а мы посидим». Когда Альбус возвращался, отец с мисс Вейн сидели в кафе, наслаждаясь мороженым, кофе или соком. Они были просто поглощены друг другом.
Вечером снова пошли гулять втроем. Альбус видел, что папу как будто подменили. Вместе они пошли в магазины, выбирать женскую одежду. Папа сказал, что хочет сделать подарок для мисс Вейн. Им, в конце концов, оказались белые босоножки, которые она выбирала целый час, перемеряв огромное количество моделей. Гарри брал в руки ее маленькие ступни и надевал на них босоножки с таким видом, словно ел самый вкусный на свете шоколадный боб. Альбус не понимал, зачем это делал его отец, но чувствовал – в любом конфликте с Ромильдой папа поддержит ее, а не его.
Той ночью Альбус проснулся от доносившего снизу скрипов криков: «Да… Да… Еще… Ого… Вот это да… Еще!» Альбус усмехнулся: снизу была спальня отца. Он не сомневался, что отец с Ромильдой занимались тем же самым, чем Рокси с ее приятелем. При мысли об этом появлялось странное чувство легкого омерзения, сочетавшегося с растущей сладкой истомой в животе: ведь это именно то, что обсуждают в школьных коридорах.
Альбус вспомнил, что осенью он читал об этом в романе про Алиенору Аквитанскую, у которой была еще более развратная сестра Алиса: в пятнадцать лет она соблазнила сенешаля Рауля, которому было почти пятьдесят. Мальчик фыркнул. Определено было бы интересно прочитать сцену с Алисой, если она есть в той книге. Но пока он зажег свечу и достал книгу про Круг Тьмы с превращенной обложкой: часы бессонницы лучше всего было провести с пользой.
Но, прочитав пару страниц, Альбус внезапно почувствовал болезненную тоску. Прошло всего несколько месяцев после гибели мамы! Интересно, будь она жива, отец сделал бы то же самое с какой-то чужой женщиной? Это же просто предательство! Обида за мать вспыхнула в мальчике с новой силой. И главное – эта Ромильда важнее папе, чем его собственные дети.
На следующий день Ромильда испортила отношение к себе окончательно. Как только отец с любовницей вернулись из магазина, Лили быстро подошла к ним.
– Мисс Вейн, вам так идет розовый цвет, – улыбнулась она, но эта ее улыбка, как показалось Алу, была натянутой и ничего хорошего не предвещала.
– Спасибо, – мягко ответила женщина, но было видно, что общество Лили ей не слишком приятно. Тем временем девочка продолжила:
– Вы в нем такая милая, очаровательная… хрюшка.
Джеймс и Альбус синхронно фыркнули, едва сдерживая смех, а дама покраснела от гнева.
– Немедленно извинись перед мисс Вейн. Сегодня ты будешь наказана, – строго сказал Гарри. – Скоро приду, мне нужно в Министерство.
– Ну? – скрестив руки на груди, спросила Вейн как только отец семейства удалился.
– Я все поняла, – Лили опустила глаза.
– Вот и замечательно. Кстати, ты мне не подскажешь, что бывает с юными леди, которые грубят старшим? – поинтересовалась Ромильда.
– Им… они… их наказывают, – прошептала Лили
– Громче, я не слышу!
– Их наказывают.
– Неужели? И как же их наказывают? – прищурилась дама. В ее черных глазах сияло плохо скрываемое торжество.
– Я не знаю…
– Ты не знаешь, как наказывают непослушных девочек? Что же, видимо, нам с тобой придется это изучить, – притворно вздохнула Ромильда.
– Нет! Нет! Не надо! Я знаю. Их… их… шлепают по голой попе!
– Вот это уже лучше. Тебе повезло, что ты так быстро сообразила. А чем их шлепают?
– Рем… – Лили побледнела от ужаса. – Пожалуйста, не надо! Я больше не буду!
– Это понятно, но нужно, чтобы ты усвоила этот урок, – мягко улыбнулась черноволосая женщина.
– Но нас никогда не бьют! – резко заявил Джеймс, заступаясь за сестру, но собеседница не обратила на него никакого внимания.
– Значит, придется, иначе вы станете нам проблемой, – с притворным сочувствием проговорила она. – Ну-ка марш на кровать!
– А если я не пойду? – девочка, подбоченясь, как мать с вызовом посмотрела на женщину.
– Что же, дерзость усилит твое наказание, – Ромильда, пожав плечами, щелкнула пальцами и отбросила девочку на кровать. Затем женщина вышла из спальни. От изумления Лили ойкнула, легла на краешек кровати и стала ждать своей участи.
– Умница, а теперь ложись попой кверху, – весело сказала Ромильда, вернувшись в спальню. Она уже успела вернуться, переодевшись в домашнее оранжевое платье.
Она левитировала из шкафа старый кожаный ремень Гарри и подошла к кровати. Лили от удивления исполнила и это требование. Затем Ромильда заклинанием сняла с девочки джинсы и трусы. Сложив ремень вдвое, она нанесла им удар со всего размаха. Лили почувствовала сильное жжение, но промолчала.
– Хлесть! Хлесть! Хлесть!
Ромильда ритмично и с явным наслаждением наносила удары. Лили уткнулась в подушку, стараясь не кричать. Ей было очень больно, ягодицы уже пульсировали. Хлесть! Хлесть! Женщина нанесла еще десять ударов, а Лили по-прежнему не вскрикнула – она только стонала, уткнувшись в подушку. Ромильде это не понравилось:
– Ты и дальше собираешься играть в молчанку? – спросила дама и нанесла три удара подряд по одному и тому же месту.
Лили отчаянно сжала кулачки, но не издала ни звука. Ромильда окончательно рассердилась.
– Ты хочешь показать, что порка тебя не берет, да? Сейчас посмотрим.
Дама принялась хлестать Лили по бедрам изо всех сил.
– Хлесть! Хлесть! Хлесть! Хлесть! Хлесть!
Лили изогнулась от боли и прикрыла бедра руками.
– Убери руки! Немедленно! Ну, что ж – тебе же хуже. – Ромильда со всей силы нанесла удары по левой и правой руке девочки. Лили взвыла от боли и отдернула руки, как ошпаренная – это было гораздо больнее, чем по попе.
Ромильда, довольная произведенным эффектом, продолжила стегать попу. За несколько минут она нанесла около десяти ударов. Тут Лили прорвало:
– Ай, ой, уй-уй, как бо-о-ольно!!!
– Будешь еще грубить старшим? – спросила Ромильда, продолжая терзать зад девочки. Лили сучила ногами, как сумасшедшая.
– Нет, никогда. Я больше не буду. Ай! Фс-с-с…
Ромильда закончила порку дюжиной обжигающих ударов. Все это время девочка вопила и дергалась.
– Твое наказание закончено. Одевайся и иди в свою комнату. Надеюсь, ты хоть что-то поняла.
– Да, простите меня, мисс Вейн, я буду вежливой.
– Прощаю! – улыбнулась Ромильда, отбросив копну черных волос. – Поживем – увидим.
Лили с трудом поднялась с кровати. Она ревела, как ребенок, которого выпороли первый раз в жизни. Альбус ожидал, что женщина будет скрывать от отца эту экзекуцию, но, как оказалось, ошибся: вечером Ромильда рассказала обо всем Гарри, но тот поблагодарил ее за воспитание дочери.
Джеймс и Ал обменялись удивленными взглядами. За то время, что Ромильда жила в их доме, братья начали холодно разговаривать друг с другом. («Как говорится – общий враг объединяет?» – ехидно подумал Альбус). Но неужели отцу и в самом деле безразлично на дочь? И если он благодарит за то, что бьют девчонку, то мальчишкам следовало ожидать чего-то более жесткого…
* * *
Следующий день после Пасхи оказался днем рождения Ромильды. Альбус был очень рад тому, что не будет гостей и можно будет куда-то тихонько исчезнуть. Его, откровенно говоря, так и подмывало сбегать в Лютный переулок (или «Дрян-аллею», как ее звали) и поискать какие-то интересные книги по темной магии в магазине у Горбина. К его удивлению отец, однако, был настроен на то, чтобы организовать настоящий праздник. За завтраком именинница надела белое парадное платье, которое, впрочем, очень шло к ее распущенным черным волосам. Утром за завтраком Гарри вручил ей дорогие духи, сказав с улыбкой:
– От всей семьи!
– Ой, ну зачем же так тратиться? – мягко улыбнулась женщина. – Спасибо.
– И лично от меня, – счастливо улыбнулся Гарри, левитировав длинную бежевую коробку, перевязанную розовыми лентами.
Ромильда с интересом открыла ее и тотчас вскрикнула от восторга: там лежали дорогие туфли кремового цвета на высоких каблуках и ремешках – писк последней моды. Альбус рассеянно наблюдал, как счастливо улыбается отец, а затем посмотрел на солнечные лучи за окном. Похоже, отец был полностью очарован своей новой пассией. Ромильда, уже не скрывая своего статуса, подошла к Гарри и на глазах у детей поцеловала его в губы. Лили скривилась и многозначительно посмотрела на Альбуса, а тот саркастически поднял брови.
Праздник, к удивлению Альбуса, оказался пышным: Гарри, похоже, решил сделать своей подруге настоящий подарок. К Поттерам пришло человек семь – в основном знакомые Ромильды и Гарри, включая Гермиону. Рон не смог приехать из-за работы в Министерстве, а Хьюго отправился на каникулы к другу. Зато объявилась Роза, которая фыркнула, едва увидев Альбуса. Она все еще не простила ему поступления на Слизерин. Альбус не удивился, а сразу показал, что едва знает кузину: пусть не думает, что он ищет ее общества.
Первой, впрочем, прибыла не Гермиона, а высокая смуглая женщина в синем платье до колен и черных лодочках. Войдя, она обвела окружающих внимательным взглядом шоколадных глаз. Черные длинные волосы струились по спине аккуратными прядями. Во всем облике гостьи читалось некое сочетание нежности и самоуверенности. Из слов Ромильды Альбус услышал, что ее зовут Парвати.
– Роми… Как я рада, что ты, наконец, обрела свое счастье! – обняла Парвати подругу.
Альбусу она казалась невероятно смуглой. «Индуска?» – подумал он с легкой насмешкой.
– Кто ждет, тот получает! – скромно потупилась Ромильда. Альбус, впрочем, сразу заметил, что между ее ресниц снова затаился странный огонек. Весеннее солнце за окном, весело игравшее в высоком небе, казалось таким же притворно ласковым, грозя грязно-серой тучей.
– Pulsate et apiritur vobis! – патетично продекламировал отец. – Стучите, и вам откроют! – шутливо перевел он, полагая, видимо, что эта Парвати не сильна в латыни.
Альбус изумленно смотрел на отца. С каких пор он стал таким светским, что стал цитировать латынь?
– У детей будет такая милая заботливая мачеха, что им можно будет только позавидовать, – восхитилась «индуска», как уже прозвал ее Ал.
Следом вошла невысокая круглолицая блондинка в горчичном длинном платье. Пшеничные кудри были заплетены в изящный хвост. Она явно разбиралась в спорте и старалась держать форму, о чем свидетельствовала подтянутая стройная фигура. Взгляд больших серых глаз был задорным: незнакомка будто бы призывала веселиться. Ее звали, как оказалось, Демельза.
Следующая гостья пришла в коротком синем платье, жёлтой накидке и в белых туфлях. «Ох и важная! – усмехнулся про Альбус. – Ещё и в круглых очках, которые, впрочем ей отлично шли». Женщина, казалось, в самом деле знала, что она красива, и стремилась ненавязчиво это подчеркнуть. Смоляные кудри доходили до плеч, а на лице сияла лёгкая улыбка. Кареглазую незнакомку звали Кэти. Наверно, Кэтрин, как подумал Альбус.
Кэти пришла не одна, а с мужем. Это был высокий рыжий человек с яркими зелёными глазами. Он явно держал форму, что показывала тонкая фигура. В честь торжества мужчина надел черный костюм с бабочкой. Незнакомец нежно смотрел на жену: он, казалось, боготворил ее! Альбус снова чуть скривился: он никогда не понимал, зачем нужно демонстрировать на людях свои чувства.
– Прошу к столу, – приветливо пригласила именинница, – указав на гостиную.
«Пир должен пройти весьма успешно!» – ехидно заметил про себя Альбус. В последнее время он стал замечать за собой любовь к остротам, хотя и хорошо понимал, что не каждую остроту следует произносить вслух.
Стол в самом деле удивил его своим разнообразим. И разнообразные салаты, и сладости, и пирожки, даже карп. Альбус усмехнулся: он читал, что эта рыба водилась в водах французского короля Филиппа IV Красивого. Ее, правда, некоторое время спустя стащил один жулик… Для взрослых предлагались шампанское и красное вино, а для детей – сок: яблочный – для Джеймса и Розы, апельсиновый – для Альбуса, а виноградный – для Лили. Девочка больше не решалась на открытый конфликт, но при виде торжества Ромильды ей явно было не по себе. В центре стоял подсвечник с витыми розовыми свечами. Разговор, после обмена дежурными тостами, перешел сначала на погибшего Тедди, а затем на политику.
– И какая нужда заставила беднягу бросаться одному на Пожирателей? – Громко вздохнула Демельза.
– Видимо, хотел отомстить за тетю, – ответила Ромильда. Ал опять не мог понять, говорит ли она правду или немного смеется.
– А расследование? – осторожно спросила Кэтрин, поблескивая очками. Альбусу казалось, что она чувствует себя всегда настороже, словно до конца не доверяет никому.
– Нам удалось выяснить, что руководителем Пожирателей Смерти является Александрина Бэрк, – заметила Гермиона.
– Да, – протянул Гарри. – Ох, помню, пришлось мне двенадцать лет назад иметь дело с этой тварью.
– Ужасная женщина, – покачала головой Гермиона, поддерживая друга. – Не даром, она была девушкой Барти Крауча.
– А Алекто Кэрроу так и не нашлась, – то ли утвердила то ли спросила темноволосая Парвати Патил, закинув ногу на ногу.
– Нет, как и Яксли, – развела руками Гермиона. – Но мы делаем всё возможное для ее поимки.
– Папа… А ты мне кота лазиля обещал… – пробормотала вдруг Лили. Гермиона строго посмотрела на племянницу, но Гарри неожиданно улыбнулся.
– Можно и лазиля, – подмигнул он дочери. – Кстати, у тети Гермионы и самой в школе был лазиль.
– Кстати, помню! – рассмеялась Парвати. – Помню, как Рональд боялся за своего мыша.
– Крысу… – машинально поправила Гермиона. Ромильда провела пальцами, и свечи к всеобщему восхищению вспыхнули тусклым матовым огоньком.
– Да, крысу… Конечно, крысу! – обрадовалась Парвати.
– А нельзя ли… змею? – робко спросил Альбус. – Я буду следить за ней.
– Ты же трус, какая тебе змея! – насмешливо улыбнулась Ромильда.
Гости рассмеялись, а Альбус почувствовал, что хотел бы провалиться сквозь землю. Какой-то голос в голове шептал, что за такое унижение ей надо обязательно отомстить. Только сейчас Ал понял, насколько ему отвратительны платье и ужимки этой дамы. Джеймс тоже непривычно молчал, словно не знал, как ему следует вести себя в такой обстановке. «Она должна поплатиться!» – с яростью подумал мальчик, ущипнув край сиденья от стула.
– Пап, а расскажи про Александрину Бэрк, – мягко улыбнулась Лили.
– Думаю, мы можем позволить себе забыть о войне и насладиться праздником, – отозвалась Ромильда. Гости захлопали, увидев, что эльф Кричер как раз принес праздничный торт.
– Ал, подбросишь ей слизней в туфли? – вдруг шепнула Лили брату. – Отец тебя любит, так что они оба ничего тебе не сделают, – тихо проговорила она.
Конечно, в былые времена Альбус бы, пожалуй, задумался о последствиях. Но сейчас, видя довольный смех Ромильды, он испытывал странное отвращение к ее виду. «Поселилась тут… Словно наша!» – думал он, с яростью покусывая губу. Предложение сестры казалось ему в самом деле заманчивым, что он в самом деле представил визг Ромильды. «Может… Решат, что Джеймс…» – осенило его. Ромильда снова закинула ногу на ногу, и Альбусу ужасно захотелось увидеть ее испуг и крики. Так, чтобы с ее лица спали эти счастливые томные опускания ресниц…
