Текст книги "У любви не всегда красивое лицо (СИ)"

Автор книги: Eriksangelofmusic4ever

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 31 страниц)

Я услышала, что он зевнул, а потом тихо прошептал:

– Эрик ничего не хочет слушать, он хочет спать…

Снова глубоко вздохнув, я, наконец, решилась сделать то, для чего и пришла сюда. Я протянула руки и, нащупав в темноте его руку, которая почему-то была в перчатке, осторожно провела кончиками пальцев от кисти до предплечья, а потом медленно сняла перчатку. Я ощутила, как Эрик удивленно замер, когда я взяла его ладонь в свою.

Мое сердце бешено застучало, когда я подошла к нему почти вплотную и обвила руками его шею. А потом поцеловала. Он сначала не ответил мне, наверное, растерявшись, а потом наши губы слились воедино. Это был чудесный поцелуй, гораздо лучше того, который я подарила ему тем вечером. В прошлый раз я ничего не почувствовала, я была испугана и не думала только о том, чтобы спасти Рауля. Сейчас же все было совсем по-другому, я почувствовала приятное тянущее ощущение внизу живота… И никакого отвращения. Никакого страха. Никакой растерянности. Все так, как должно быть.

– Что ты делаешь, Кристин? – Эрик отступил, заставив меня разомкнуть объятия. – Что ты делаешь со мной? – Его голос звучал хрипло и немного напряженно.

Я замерла. Эрик наконец-то сказал от первого лица… Это звучало странно, поскольку я привыкла, что он говорил от третьего. Но я обрадовалась. Если простой поцелуй так изменил его, то что же будет дальше?..

– То, что хочу, – прошептала я, и снова обняла его со всей нежностью, на которую только была способна.

Застыв на одну секунду, он тоже обнял меня и… поцеловал в губы. Раньше он никогда бы не позволил себе это сделать, но сейчас… Сейчас он, как и я, отдался тому пьянящему чувству, что захватило в плен нас обоих. Я не собиралась останавливаться. И он тоже. Ночь скрыла нас от самих себя. Она скрыла от меня человека с лицом чудовища, а взамен открыла для меня обычного человека, с человеческим сердцем и с тяжелой судьбой. Я не хотела больше отворачиваться от него, нет, я хотела показать ему, что значит женская забота. Я больше не раню его чувства!

– Кристин… – Эрик явно сомневался в моем здравом рассудке, он попытался снова отстраниться, но я не отпустила его, а наоборот – притянула ближе.

Мы опустились на кровать, продолжая целоваться и сжимать друг друга в объятиях. Вдруг я услышала тихий всхлип и теплую соленую жидкость на своей щеке. Эрик плачет? Он плачет из-за того, что я его обнимаю и целую? Неужели это так важно для него – знать, что есть на свете человек, который может прикоснуться к нему без страха, может с такой легкостью и нежностью обнимать его, целовать его лицо без отвращения? Да, важно. Для него это важно. Теперь я это понимала. И я не причиню ему боль. Не разочарую его. Бедный Эрик, всё, чего он хотел – это любить и быть любимым…

Я целовала его губы, его шею, он отвечал мне не менее жаркими поцелуями. Тем же временем я медленно сняла с него одеяло. Он был без рубашки, я чувствовала сквозь свою одежду жар его кожи. Мои руки заскользили по его груди, я чувствовала под пальцами шероховатость – это были его шрамы. Наклонившись, я поцеловала рубец на его плече. Эрик дернулся и хотел уйти, но я ему не позволила. «Я не позволю тебе, слышишь? – я мысленно обращалась к нему. – Не позволю больше прятаться от меня. Потому что ты мой! И всегда будешь моим».

Нащупав в темноте его брюки, я начала расстегивать ремень. Эрик снова попытался мне помешать, но я не позволяла. Я не была уверена, была ли у Эрика до этого близость с женщинами, но когда он поцеловал меня в шею, я затрепетала, ноги вмиг стали ватными. Я судорожно хватала ртом воздух. Приятная дрожь проходила по всему телу, заставляя сердце биться намного быстрее. Если у него не было женщин, то откуда ему знать, как сделать приятное? Откуда он знает, как меня обнять, как поцеловать, чтобы у меня аж дыхание перехватило?..

– Эрик… Эрик не может, – вдруг прошептал он и мягко отстранился. Меня же охватывала страсть…

– Почему? Я действительно хочу этого… Я хочу тебя, Эрик!

После этих слов он крепко прижал меня к себе, даже под одеждой я чувствовала, как он дрожит. Он все еще не решался, но я снова завладела его губами. И он решился. Я ощутила это, как ощущает любая женщина. Одежда вдруг исчезла, исчезли все предрассудки, все страхи, все обиды и размолвки… Остались только мы. Только я и он. И наша любовь, витающая в воздухе. Короткая вспышка боли, слова извинения, сорвавшиеся с губ Эрика, а потом…

Потом все изменилось. Изменилась наша жизнь, наши судьбы сплелись воедино. Сплелись так же, как и наши тела. Раньше я думала, что с Эриком это произойдет по-другому, что когда-нибудь его охватит ярость, и он просто набросится на меня и изнасилует, что он будет груб и безжалостен, но нет… Эрик был нежным и ласковым, таким, каким со мной никогда не был. Мне казалось, что я парю где-то над землей. И я парила. Любовь несла меня на своих крыльях высоко в небо, одаривала своей лаской и заботой. Любовь Эрика…

Когда все закончилось, Эрик отстранился и некоторое время лежал рядом со мной молча, ничего не говоря, а потом вдруг наклонился ко мне и прижал к себе.

– Я люблю тебя, Кристин. Ты самая лучшая во всем мире…

Мое сердце забилось еще чаще, душа словно раскрыла крылья. Я ни о чем не жалела, ни о чем. Раньше, думая об этом, я всегда боялась того, что взрослые называли «занятием любовью». Но Эрик… Эрик не причинил мне ни боли, ни неудобства. Он был нежным. Он любил меня. Я чувствовала это. Я знала это.

Засыпая, он гладил мои кудри, целовал в щеку и прижимал ближе к себе… Я только улыбалась и еще крепче обнимала его в ответ. Никто из нас больше не произнес ни одного слова. Слова были лишними. Моя душа пела от радости. Завтра начнется новый день, первый день моей новой жизни с Эриком, и я, наконец-то, поняла, что я буду с ним счастлива. Ведь я люблю его.

========== Глава 16. ==========

Глава 16.

POV Эрик.

Проснувшись следующим утром, я, даже не открывая глаз, сразу решил, что это был сон. Конечно, это не может быть правдой. Наверное, это моя фантазия придумывает такое, чтобы хоть немного меня успокоить… Но он был таким реальным, этот сон. Я все еще помнил запах Кристин, атласную нежность ее кожи, ее горячие поцелуи. И сейчас я ощущал ее объятия. За что же Морфей так издевается надо мной?

Вздохнув, я открыл глаза и… Моим глазам предстала такая картина, которая мне и присниться-то не могла. Я лежал на своей кровати в палатке, рядом со мной лежала Кристин, обнимая меня одной рукой за талию. Ее пышные волосы лежали на моем плече, а щекой она прижималась к моей груди. Казалось, вышло солнце и осветило весь мой сумрачный мир, осветило всю мою жизнь, наполненную такими страданиями, а теперь таким счастьем.

Я занимался любовью с Кристиной… Я занимался любовью с Кристиной! Господи, разве мог я подумать когда-нибудь, что все мои мечты могут сбыться? Кристин отдалась мне, отдалась по собственной воле. Она целовала и обнимала меня… Я вспыхнул от смущения, вдруг вспомнив все, что вчера произошло, и перевел взгляд на Кристин. Она спала рядом со мной. Чего мне еще было желать?..

Вдруг я помрачнел. Чем больше я думал о том, что произошло, тем больше жалел. Как я мог быть таким монстром? Как я мог быть таким эгоистом? Я не заслужил этого, я не мог так с ней поступить… Прошлой ночью я впервые занимался любовью с женщиной, и это была лучшая ночь в моей жизни. Скоро поднимется солнце, и я не мог допустить, чтобы она увидела меня, мое тело и лицо, и снова испытала отвращение.

В голову опять полезли мысли об этой ночи. Я был не в состоянии отказать ей, она так просила меня. Она тоже хотела этого. Но было ли это правильным? Тогда, возможно, было, а сейчас… Сейчас нет. Тогда, в темноте ночи, все казалось таким правильным, а теперь, при ярком свете дня, я вдруг ощутил себя настоящим чудовищем. Что делать? Что мне дальше делать?..

Ответ пришел почти мгновенно. Мне нужно уехать. Если она проснется и скажет, что сожалеет, я этого не переживу. Просто не смогу пережить. Поэтому мне лучше исчезнуть. Уйти навсегда, забыть ее, забыть ее объятия и поцелуи. Но это же невозможно! Я никогда не смогу забыть того, что между нами произошло. «Ты будешь помнить, – нашептывал мне внутренний голос, – ты будешь помнить об этом всегда. О том, какой дар она преподнесла тебе. Тебе, созданию ночи, ужасному монстру, которому не место в ее жизни…»

Последний раз я взглянул на её умиротворенное сном лицо, провел пальцами по кудрям и, тяжело вздохнув, вышел. Мне было невероятно тяжело покидать ее. Сердце словно сжалось в кулак, и молча отстукивало удары. Я считал их, чтобы навсегда запомнить, сколько ударов сердца я еще был с ней, сколько ударов сердца я жил и дышал… Потому что, покинув ее, я больше не буду живым. Да, моя телесная оболочка будет жить, но сердце навсегда остановится.

Я взял пару одеял, прикрепил их к спине Цезаря, затем вскочил на седло и бросил печальный взгляд в сторону палатки, прежде чем скрыться в лесной тени. Кристин заслуживает лучшей жизни, которую я бы не смог ей дать. Она всегда будет видеть меня как монстра… Я ей не нужен… «Может, нужно было остаться? – внутренний голос снова тихо шептал мне, разбивая мое сердце на все новые и новые осколки. – Может, она любит тебя?» Я чуть было не притормозил, пытаясь развернуться и помчаться обратно к ней, но потом тихо покачал головой. Она не любит меня. И никогда не полюбит. Никто не полюбит монстра, даже такой ангел, как моя любимая Кристин… Я не знал, кого я убеждал этими словами, скорее, самого себя, но это мне помогало. Помогало забыться.

Я ехал все дальше и дальше в лес, все порываясь вернуться обратно, но я не мог… Не мог. Одно и то же слово выжигало в моем раскаленном сознании огромную рану – монстр. Монстр. Ты монстр. Тебя никто не сможет полюбить… Вдруг ко мне словно вернулся рассудок. Что же я сделал? Что натворил? Проснувшись, она подумает, что я воспользовался ей, как продажной девкой, и уехал, добившись своего… Нет! Пусть считает меня чудовищем, но пусть никогда не подумает, что я ее предал!

Я резко развернул Цезаря. Пускай её отвращение и разобьет мне сердце, но я не мог её бросить, как бы эгоистично это не звучало. Я люблю ее. Люблю больше жизни.

– Эрик должен вернуться к Кристин, – сказал я, хлопнул Цезаря по спине.

Вдруг я услышал выстрел, а в следующую секунду почувствовал резкую боль в боку. Я начал заваливаться набок, не смог удержаться на лошади и рухнул на заснеженную землю. Схватившись за больное место, я почувствовал влагу под пальцами и понял, что течет кровь.

– Не дергайся, – раздался голос позади меня, – иначе ты умрешь быстрее.

Я слегка повернул голову и увидел Рауля во главе нескольких человек. Он стоял с еще дымящимся револьвером.

– Я несколько дней искал вас, пока, наконец, не нашел. Так сказать, по горячим следам! – Он неприятно ухмыльнулся.

Я хотел ответить ему, но вдруг кровь потекла из моего рта… Я закашлялся, пытаясь немного отдышаться, и схватился за грудь. Легкие сильно сдавило от нехватки воздуха.

– Тсс, молчи и слушай. Кристин теперь моя, ты понял, монстр? Пора бы тебе уже и отпустить её…

Рауль повернулся к своим людям и небрежно бросил:

– Этого прикончите, а затем идите к палатке. Там меня дожидается моя девушка…– С этими словами виконт скрылся среди деревьев. Я попытался отползти подальше, кровь заливала все вокруг. Послышались шаги позади меня, я снова услышал щелчок и оглушительный выстрел. Теперь боль вонзилась своими клыками в мою спину, подавляя боль в ноге. Но я должен выжить. Я должен. Ради Кристин. И я выживу, если притворюсь мертвым.

POV Кристин.

Я уже давно проснулась, но вставать не очень хотелось. Мое сердце пело от радости, казалось, внутри меня надувается огромный воздушный шарик, наполненный любовью и нежностью, и он вот-вот взорвется от переполняющих меня эмоций. Значит, нужно с кем-то поделиться! Я, все еще не открывая глаз, невольно расплылась в улыбке. Вчерашняя ночь была самой захватывающей в моей жизни, всё, что я сейчас хотела, это поговорить с Эриком, сказать ему, что готова на все ради отношений с ним, что я люблю его!

Сладко потянувшись, я наконец-то открыла глаза и повернулась, ожидая увидеть его рядом с собой. Но Эрика там не было. Очевидно, пошел готовить завтрак. Ничего, сделаю ему маленький сюрприз…

Осторожно поднявшись из кровати, я завернулась в одеяло и, тихо ступая, чтобы он не услышал, выглянула из палатки. На секунду утреннее солнце ослепило меня, а потом я вскрикнула, вдруг оказавшись лицом к лицу с человеком, которого уж точно не ожидала и не хотела здесь видеть.

Передо мною стоял Рауль.

– Рауль?! – я отшатнулась и растерянно обернулась, ища взглядом Эрика, но его нигде не было. Бросив непонимающий взгляд на своего бывшего жениха, я вдруг осознала, что не одета. Поэтому я быстро вошла обратно в палатку, надеясь, что он не пойдет за мной. Но он пошел. Его лицо искрилось счастьем и радостью. Увы, я-то не разделяла этих чувств. Но он не замечал этого, или просто не хотел замечать.

– Ох, Кристин, я искал тебя несколько дней! – Он взволнованно ходил туда-сюда по палатке, весело улыбаясь. Я же стояла в углу, нахмурившись и скрестив руки на груди, – я чувствовал, что рано или поздно найду тебя…

– Рауль, я просила тебя не возвращаться ко мне, я оставила тебя. – Я на минуту засомневалась, но все же спросила. – А где… Где Эрик?

Он презрительно фыркнул, и я заметила, что в его глазах появился ледяной холод.

– Ах, твой любимый монстр? Я встретил его пару часов назад в лесу. Я спросил его, почему он уходит, на что он ответил, что ты противна ему, что он не намерен больше тут оставаться. Не знаю, что ты такого ему сделала… Кто знает, что бы случилось, если бы я тут не появился. Ты бы осталась совсем одна в холодном лесу.

Нет! Эрик не мог! Он не мог так со мной поступить! Только не он!.. Я.. я верила ему, а он… Зачем? Зачем он так со мной? Я отдала ему все, что у меня было. А он использовал меня, а потом бросил, как продажную девку…

Это было невероятно больно, мое сердце сжалось, из глаз потекли слезы. Разве я не была достаточно хороша для него? Я же по-настоящему полюбила его!

Я покачнулась и чуть не сползла на пол. Мне уже было все равно, что случится дальше… У меня не было сил ни спорить с Раулем, ни протестовать, когда он подхватил меня под руки и помог выйти на улицу.

– Почему ты плачешь, Кристин? – спросил он обеспокоено, – пора домой, давай же, пойдем со мной, и до конца жизни ты будешь счастлива.

Но я все еще не верила, просто не могла поверить в его предательство. Горькие слезы текли по щекам, а я оглядывалась в бесполезных поисках Эрика. Как он мог бросить меня? Неужели он, правда, сделал это?.. Добился своего, а потом уехал, оставив меня одну? Вокруг не осталось ни следа копыт Цезаря, ни отпечатков сапог Эрика. Он действительно уехал, оставив меня одну в том холодном лесу… Я почувствовала, как боль в сердце сменяется жгучей ненавистью…

– Ну, Кристин, ты согласна?

Голос Рауля вывел меня из мыслей. Эрик, человек, о котором я готова была заботиться, дарить любовь до конца своих дней, которому я подарила себя – просто оставил меня в холодном лесу, словно собаку… Он предал меня. А я предам его. Какой смысл оставаться здесь, дожидаясь того, кто больше никогда не вернется? Я больше не позволю себе плакать из-за него. Не позволю. У меня тоже есть гордость! И никому не дозволено ее топтать!

Я подняла глаза на Рауля. Он, наверное, уловил в них перемену, поскольку посмотрел на меня как-то немного удивленно. Действительно, когда он только меня увидел, я знала – он прочитал там любовь и непонимание, затем появились обида и боль, а теперь… теперь там было только равнодушие.

– Хорошо, – я сама удивилась тому, насколько сильным казался мой голос. Сильным и невероятно холодным. – Я готова уйти отсюда.

Рауль улыбнулся и поцеловал мою руку. Он был очень доволен. Потом он наклонился ко мне и обнял, а я приняла его объятия, но поразилась, что ничего не почувствовала. Эти объятия были холоднее льда…

– Замечательно, вернемся в Париж…

POV Эрик.

Выстрелы прекратились, как только я замер, стараясь не двигаться и не выдать себя. Они, скорее всего, подумали, что я мертв. Их голоса начали отдаляться от меня, а когда они поутихли, я хотел подняться, но взвыл от пронзившей меня боли. Мне не удалось встать, но я не мог оставаться в неведении, я должен был защитить Кристин. Собравшись с силами, я пополз. Так как эти мерзавцы сбросили меня с холма, я еле-еле вылез обратно. С этого холма было видно наш лагерь.

Прищурив глаза, я разглядел Рауля, который стоял в центре нашего лагеря. Два верзилы довольно кивнули ему. Наверное, это значило, что я мертв. Виконт удовлетворенно кивнул, затем подошел к палатке Кристин. Я напрягся. Если он хоть пальцем ее тронет!.. Прошло несколько минут, которые показались мне вечностью, и вдруг… вдруг они вышли оттуда. Рауль поддерживал Кристин под руки, помогая ей выбраться из палатки.

– К… Кристин! – я пытался закричать, позвать ее, но мой голос был не больше чем хрипом, шепотом. Ей нужно было спасаться, убегать от этого ужасного человека. Я знал, что она добровольно не пойдет с Раулем, потому что сотни раз Кристин твердила мне, что не любит его.

Но… Но что же это?.. Я увидел, как она заплакала, а потом вдруг вытерла слезы со щек и приняла его руку. А потом… потом и вовсе обняла его… Она его обняла! Как, как она могла?… Может то, что я ушел, для нее не так уж и много значило? А эти слезы… Неужели это слезы счастья? Счастья оттого, что я ушел, а он вернулся…

– Нет, – пробормотал я, наблюдая, как она собирает свои вещи и передает их людям виконта. Она не сопротивлялась и не боролась. Было очевидно – то, что произошло прошлой ночью, было ошибкой. Она сейчас доказала мне это, ей было плевать на меня. Я был готов умереть прямо сейчас. Почему люди Рауля не застрелили меня насмерть?.. Я не хочу жить без Кристин. Она отдалась мне, а на следующее утро растворялась в объятиях другого человека.

Я перевернулся на спину и прижал руку к ране на боку. Пуля в спине зашла далеко, и я хрипел от боли. Снова пошел снег и я начал дрожать… Я закрыл глаза и был готов умереть, но Бог никак не хотел послать мне долгожданную смерть. Правильно, я чудовище и должен мучаться до конца своих дней. Само мое существование было ошибкой природы.

Кристин уехала несколько часов назад, я лежал в гробовой тишине и просил смерти… Пожалуйста! Господи! Исполни хоть это желание, если другим моим мечтам не суждено сбыться!

Вдруг через несколько минут я услышал стук копыт, слегка повернул голову и увидел Афину… Надир! Какого черта ему здесь надо? Кристин ушла, а он зачем вернулся? Мне никто не нужен! Он оставил нас с Кристин тогда, тогда зачем он пришел сейчас? Злость вскипела в моих жилах… Я видел, что он кружил вокруг нашего старого лагеря, озираясь по сторонам. Я не мог крикнуть ему, да и не хотел. Силы заканчивались, и я просто повернул голову в исходное положение и закрыл глаза…

– Эрик!

Перс позвал меня, но я не ответил. Топот копыт приближался, и вскоре я уже слышал тяжелое дыхание Надира. Он приложил холодную ладонь к моей шее, проверяя пульс.

– О, Аллах, – выдохнул он. – Эрик, что произошло?

Я не ответил. Говорить совершенно не хотелось. Ничего не хотелось. Ни жить, ни дышать… Я не открывал глаза, даже когда он аккуратно поднял меня и понес к лагерю. Рауль не потрудился собрать палатку и одеяла, поэтому Надир внес меня в неё и закутал в одеяла. Наверное, я слишком много сегодня пережил, так как почти мгновенно заснул.

Проснулся я резко, словно кто-то закричал мне прямо в ухо. Глубоко вдохнув, я припомнил, что мне снилось. Кристин. Ее теплые губы, нежные поцелуи, горячие объятия… Помотав головой, я открыл глаза, так как мне было безумно жарко, словно я горел в аду. В метре от себя я увидел яркий огонь. Надир сидел рядом с трубкой во рту и наблюдал за мной.

– Мой пациент проснулся, – нервно усмехнулся Надир, – ты чуть не умер у меня на руках несколько дней назад, я неплохо тебя подлатал. Эрик, кто с тобой это сделал? Где Кристин?

– У-ушла, – прошептал я, – с Раулем…

– Что? С Раулем? Не может быть… – Перс удивленно, хотя нет, скорее, потрясенно, уставился на меня. Он даже прекратил курить. Затем отложил трубку подальше и, сложив руки на груди, нахмурился: – Но что случилось с тобой?

Я вздохнул, набрал в грудь побольше воздуха и ответил:

– Рауль выследил Эрика в лесу и… и приказал своим людям убить его… Кристин спала в палатке, потом увидела Рауля и бросилась ему на шею с облегчением, что избавилась от отвратительного Эрика. Они оставили Эрика умирать и убежали…

Надир покачал головой, подсел ко мне поближе и положил руку на плечо:

– Если это правда, то Бог с ней. Значит, она не была создана для тебя. Я считаю, что тебе надо забыть её, оставить в прошлой жизни.

– Что… Что будет с Эриком? – Как, как я смогу даже дышать без нее, не то, что жить?! Надир не понимает, о чем он говорит. Уход Кристин для меня – это смерть!

– Брось, Эрик, мы справимся и без этой девчонки…

– Кристин не какая-нибудь девчонка, она была последняя надежда Эрика! – Он не смеет даже имя ее произносить, не то, что девчонкой называть! Злость охватывала меня все больше и больше, но я стиснул зубы и замолчал, а потом отвернулся от Надира.

– Забудь её, Эрик…

Надир говорил это, чтобы утешить меня, но я знал, что всегда буду помнить Кристин. Помнить и любить. Она будет жить в моей душе, в моих мыслях и воспоминаниях. Та ночь останется в моем сердце навсегда. Но надежды на то, чтобы ее вернуть, больше нет. Она ушла навсегда.

========== Глава 17. ==========

Глава 17.

POV Эрик.

После того, как Надир вытащил меня с того света, прошло много времени, но не проходило минуты, чтобы я не думал о Кристин. Время, прошедшее в тех пор, не смогло заставить меня забыть о ней. Не смогло убрать из памяти ее улыбку, ее веселый смех, ее чудесный голос. Не смогло убить мою любовь к ней.

Я часто вспоминал наше путешествие, приключения, которые мы вместе пережили, нашу страстную ночь, наполненную любовью и нежностью. Эти воспоминания причиняли мне жуткую боль, и тогда я старался чем-то отвлечься. И начал все чаще вспоминать её бегство, то, как она крепко обняла Рауля, словно волшебного принца, который вызволил принцессу из плена чудовища. Это помогало мне хоть немного не сойти с ума, и в краткие минуты отчаяния я ненавидел ее за то, что она так поступила со мной. Но отчаяние исчезало, оставляя за собой лишь тупую пульсирующую боль в висках, и я начинал ненавидеть сам себя, упрекать за то, что посмел ее винить. Нет, она ни в чем не виновата. Виноватым был я.

Мы с Надиром переправлялись через море на корабле, и я всю поездку пролежал в кубрике. Меня очень мучила морская болезнь, но даже ей я был благодарен, поскольку, испытывая постоянную боль в животе, я хоть немного не обращал внимания на боль в сердце.

Надир все это был рядом со мной, поддерживая и помогая мне выжить в этом огромном и одиноком мире без Кристин. Перс передумал отправляться в Рим, и я вообще не знал, куда мы плывем. Это меня радовало. Да мне вообще было наплевать, где мы и куда мы плывем. Я даже втайне надеялся, что мы попадем в шторм, и тогда я смогу наконец-то обрести покой.

Рана в спине – та, куда угодила пуля – причиняла мне огромную боль. Я почти не мог шевельнуться, чтобы не застонать от боли. Поэтому я часами лежал на своей койке в каюте, уставившись в потолок, или иногда поворачивал голову и мой взгляд утопал в иллюминаторе, за которым шумели волны… Мне нравилось слушать шум моря. Он успокаивал и позволял хоть немного расслабиться. Если бы моя воля – я бы путешествовал по морю вечно…

Но наше плавание кончилось быстро. Надир привез меня в город, под названием “Нью-Йорк”. Этот город был совсем не похож на такой знакомый и родной мне Париж, нет, это был огромный мегаполис с оживленными улицами и небоскребами. Я как будто попал в новый мир, мир, где нет, и никогда не было певицы и моей любимой девушки Кристин Дае. Мне тут не понравилось. В Париже все напоминало мне о ней, и я должен был его ненавидеть, но я любил Париж. А Нью-Йорк я возненавидел.

– Ну вот, мы прибыли, – Надир сиял, открывая дверь нашего нового дома, который имел всего две комнаты. Там было сыро и влажно. Ступив шаг вперед, я отметил, что пол был очень старым и жутко скрипел. Стены были совсем обшарпанными и кое-где покрыты глубокими трещинами, сквозь которые завывал ветер. Я поежился. Здесь было очень неуютно, несмотря на то, что это был дом. Но даже в палатке мне нравилось спать больше, чем здесь.

Сердце вновь вздрогнуло, когда я снова вспомнил наше путешествие вместе с Кристин, но я твердо решил не думать сейчас об этом. Я начинаю новую жизнь, в которой Кристин больше места нет. Мое сердце и так кровоточило, и я не хотел еще больше ранить его этими воспоминаниями.

В течении нескольких дней в новом доме я не вставал с кровати, боль никак не проходила, меня бросало то в жар, то в холод… Я оставался один и метался в бреду, зовя то ли Кристин, то ли Надира, и умоляя себя спасти. Слава Богу, вскоре эти приступы начали уменьшаться. Надеюсь, что они прекратятся, а то я не выдержу каждый раз видеть Кристин в своих фантазиях.

Надир нашел работу в Парке Развлечений, а я ещё не был готов войти в новый мир ни физически, ни умственно. Мне ничего не хотелось. Если бы Надир не уговаривал меня есть три раза в день, я бы так и лежал на кровати без еды. Меня ничего не интересовало – без любимой жизнь потеряла всяческий смысл.

– Эрик? – дверь в мою спальню открылась, вошел Надир, держа в руках поднос. – Я принес тебе обед. Хотя… Я бы предпочел, чтобы ты присоединился ко мне и Алише… – Я закатил глаза. Многие годы перс скучал по своей жене, божился, что никогда не полюбит другую, и вот, после трёх недель в Америке, он уже привел другую женщину. Она была с Востока, и работала официанткой. Я её ещё не видел, да и не хотел, если честно. Мне причиняло боль видеть, что кто-то может быть счастлив. Но ведь Надир заслужил это! Я чувствовал себя эгоистом, но ничего не мог поделать.

– Она правда хорошая, Эрик, – уверял меня Надир, – я уверен, что твой внешний вид её мало заинтересует, её волнует душа, а не лицо… Она мне нравится, подружись с ней.

Я подсел ближе к окну и уставился на огромное колесо Луна-парка, лишь бы скрыть глаза от Надира, чтобы он не увидел всю боль, которая жила в них. Мне никто не нужен. Я не хотел быть здесь. После предательства Кристин я вообще не хотел жить. Я был опустошен… Казалось, что от моего сердца словно оторвали огромный кусок, и теперь открытая рана не перестает кровоточить.

– Эрик, ты хочешь что-то сказать? – Надир сел напротив меня, он был обеспокоен. – Ты стал сам не свой, когда мы прибыли сюда. Да, я знаю, потеря Кристин опустошила тебя, но не больше…

– Не больше? Надир не понимает, не понимает, что Эрик к ней чувствовал! Он любил её, как никого никогда не полюбит, и он надеялся, что она полюбит его в ответ. Глупо, не так ли?

Мне было очень больно вспоминать, как она от меня сбежала. И к кому! К Раулю! К тому, про кого говорила, что не любит его! Как, как мне рассказать персу то, что я чувствую? Как передать всю боль и горечь от моих несбывшихся желаний?

Конечно, я мог рассказать про ту ночь, когда наступил предел моих мечтаний, и про то утро, когда жизнь опустела без нее… Но я не хотел. Не хотел ни с кем делиться, ни своим коротким счастьем, которое я тогда познал, ни своим горем, которое теперь поселилось в моей душе. Чем меньше все знают о моей личной жизни, а тем более Надир, – тем лучше.

– Эрик, я знаю, как ты хотел ответных чувств, но жизнь на этом не заканчивается. Рано или поздно ты образумишься и забудешь о ней. Есть много свободных вакансий в Луна-парке, не хочешь взглянуть? – Я покачал головой, а он ободряюще похлопал меня по плечу и поднялся на ноги. – Тогда я пойду и пообедаю с Алишей. Она потрясающая женщина и много значит для меня. Подумай над моими словами, ты же не будешь всю жизнь сидеть взаперти.

Надир ушел. Я застонал и рухнул назад на постель, сжав голову в руках. Одиночество – вот что я сейчас испытывал. Безумное, отравляющее душу одиночество. Повернув слегка голову, я увидел большую груду тряпок. Ноги уже затекли без дела, поэтому я решил подняться и походить по комнате.

Была уже глубокая ночь, и комнату освещал лишь большой фонарь с улицы. Я доковылял до кучи тряпок и стащил их на пол. Глаза загорелись, когда под ними я обнаружил старое лакированное пианино… Я осторожно коснулся кончиками пальцев старых клавиш. Сердце заныло так же, как и при воспоминании о Кристин.

Музыка. Моя вторая любовь. Любовь, которую время так же не сможет победить. И я не смогу вычеркнуть ее из своей жизни или прогнать из души. Мои пальцы все еще помнили, что нужно делать. Я играл ночь напролет, целиком и полностью поддаваясь музыке, раньше только в ней я находил утешение… И сейчас тоже. Сначала музыка лилась, словно тоненький ручеек – медленно и словно испытывала меня, как будто спрашивая – сможешь ли ты выдержать все, что я могу тебе дать? Смогу, – кивнул я. Музыка рассмеялась так звонко, словно в один момент начали звонить тысячи хрустальных колокольчиков, а потом… Потом она обрушилась на тишину, окружавшую меня с момента ухода Кристин, с силой бурлящего водопада, снося все на своем пути: все обиды и разочарования, всю боль и весь страх… Благодаря музыке я снова жил…

Я играл всю ночь напролет, пребывая в какой-то неведомой сказке, а когда взглянул в окно – было уже утро. Захлопнув крышку пианино, я почувствовал, что голоден. Впервые за все время мне захотелось есть. И жить.

– Время для чашки чая, – пробормотал я, и, собравшись с силами, спустился вниз, в пустую серую кухню. Такую же серую, как моя жизнь. Правда, музыка немного раскрасила ее, но совсем ненадолго. Пока грелся чайник, я смотрел в окно.

Она снова стояла там, на тротуаре, с обеспокоенным лицом смотря на меня. Я видел её каждый день – она то прогуливалась по парку, то заглядывала ко мне в окно, лучезарно улыбаясь, то танцевала под дождем… Это был мираж, наваждение, фантазия и я понимал это, но… Но не мог отказаться от того, чтобы снова и снова смотреть за окно, представляя ее… «Глупости! – прикрикнул на меня мой внутренний голос. – Все это глупости! Одумайся, глупец! Кристин сейчас в Париже с человеком, которого заслуживает, и готовится к свадьбе».

– Доброе утро! – Из моих невеселых мыслей меня вырвал женский голос. Неужели она?! Я медленно обернулся, ожидая увидеть Кристин, но, увы, передо мной стояла та женщина, с Востока, на её плечах была куртка Надира. Она была похожа на покойную жену перса: те же длинные каштановые волосы и карие глаза. Зря Надир надеется, что я забуду Кристин. Мне было тошно, когда я начинал думать о других женщинах. Как он мог так быстро забыть жену и найти себе другую? Это злило меня, поэтому я игнорировал Алишу. Но она, похоже, была слишком открытым и откровенным человеком, так как сказала: