Текст книги "Молчаливый (СИ)"

Автор книги: elSeverd

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 28 страниц)

– А если я разберусь с книгой быстрее?

Аластор некоторое время молчал.

– Если ты это сделаешь, я буду только рад, – наконец хмыкнул он. – Нет смысла выдавать наши совместные дела только ради того, чтобы я сам обучал тебя этим заклинаниям. Раз уж ты сумел победить в турнире, пусть и при паршивом уровне преподавания Защиты в Хогвартсе – значит, в книге ты разберёшься сам.

– А что насчёт Сириуса Блека? – вернул я разговор в интересующее меня русло.

– Я попробую поговорить с Амелией Боунс, – тщательно подбирая слова, ответил Аластор. – Возможно, нам удастся что-то сделать. Но партия Пожирателей слишком крепко держит министра за жабры. Нужно что-то поистине выдающееся, чтобы убедить его в невиновности Блека. Для начала потребен хотя бы живой Питер Питтегрю. А его у нас нет. Или же какой-то хороший компромат на министра и его ближайшее окружение.

Я оценил откровенность старого аврора. Со мной он поделился многими вещами, которых слышать обычному подростку не стоило ни при каких обстоятельствах.

– Мистер Грюм, – задал я последний вопрос на сегодня. – А почему вы называете Вольдеморта змеемордым?

– Хороший вопрос, Поттер, – хрипло расхохотался аврор. – Обыватели просто боятся произносить его имя. В годы Первой войны, пока в Отделе тайн ещё оставались Пожиратели, они сумели изменить систему надзорных заклинаний на территорию Англии, которая отслеживала раньше применение магии. Если змеемордого называли по имени – он мог ощущать, где это происходило. Так отыскали дом семьи МакКиннонов, скрытый под защитными чарами. После войны эту добавку к чарам Надзора благополучно устранили, но привычка осталась: зачем давать лишние сведения врагу, если можно обойтись без этого?

* * *

Вечер этого дня я встретил уже в магической части Сохо, обосновавшись в одном из кабачков, где за побитыми жизнью столами нередко играли в кости.

Игра была мне неинтересна, но она давала шанс узнать кое-что полезное.

– Ваш ход, господин, – мой соперник, тщедушный мужчина с рябым лицом, сделал приглашающий жест.

Я быстро опрокинул стаканчик, выбрасывая на стол кости. Со стуком прокатившись по деревянному столу, они замерли. «Два» и «шесть».

– Ну-ка! – азартно воскликнул Рик, как он представился.

«Пять» и «четыре».

С довольной улыбкой мой соперник притянул к себе пару серебряных монет. Игра здесь шла по мелкой ставке, но это было только начало.

Проиграв, в общей сложности, полтора галлеона, я решил, что можно приступать.

– Интересно, есть ли здесь места, где играют по-крупному? – забросил я удочку.

Рик с сомнением посмотрел на меня. Одежда, к которой я уже привык, не выдавала во мне чрезмерно обеспеченного человека. Скорее, в ней я выглядел как наёмник с кое-каким золотишком в кармане.

– Есть, но туда пускают не всякого, – решившись, вздохнул он и сокрушённо развел руками. Мол, его-то точно не пустят.

– Не всякого? – уточнил я.

– Чиновников из Министерства, кто повыше, волшебников из старых богатых семей, – пояснил Рик. – А на втором этаже «Золотого слитка» играют совсем большие люди.

– Неужто сам Фадж? – я ухмыльнулся.

– Не знаю, не был, – наконец ответил Рик.

Двумя часами позже я вышел из лавки мадам Каллен, обеднев на добрую сотню галлеонов. Ровно в эту сумму мне обошёлся подобающий костюм: довольно узкий чёрный камзол из плотной тёплой ткани, обшитый по контуру золотым галуном, чёрные же узкие штаны. Не слишком удобный, но выглядевший довольно роскошно, он понадобится мне уже в воскресенье.

* * *

– Где ты был, Гарри? – с подозрением посмотрела на меня Гермиона, едва я зашёл в практически пустую в ночное время гостиную Гриффиндора.

– Как и всегда, – небрежно пожал плечами я и устроился в соседнем с ней кресле. – Искал интересные книжки в магазинах.

– Весь день? – насмешливо подняла брови Гермиона. – Посещение Хогсмида разрешено только до восьми часов вечера, а сейчас уже почти десять.

– Может, я просто засиделся с симпатичной девушкой в кафе, – хитро улыбнулся я.

– Парвати вернулась гораздо раньше, – парировала Гермиона.

– Ну с Парвати мы просто друзья, – вернул выпад я.

– Как староста я обязана предупредить профессора МакГонагалл о твоих отлучках, – строго сказала Гермиона.

– Хм… – я ухмыльнулся. – И что я могу сделать, чтобы Грозная староста не сдала меня декану? Динки!

Возникший рядом со столом эльф внимательно посмотрел на меня.

– Принеси нам, пожалуйста, каких-нибудь пирожных, кофе и, пожалуй, всё.

– А напитки, мистер Поттер? – уточнил эльф.

– Я принёс их сам, – я вытащил из сумки запечатанный магией кувшин с соком из кафе Фортескью.

Гермиона, поджав губы, смотрела, как эльф сервирует столик: я переключил её возмущение с моего позднего прихода в гостиную на эксплуатацию домовых эльфов. Её недовольство закончилось, когда на стол перед ней опустился бокал с терпким ягодным соком.

– Это взятка? – рассмеялась она.

– Как можно? – в тон ответил я. – Ты наверняка опять весь день просидела в библиотеке, да я и я не отказался бы перекусить.

– Могу вас уверить, мисс Грейнджер, – высокопарно начал я, отсалютовав ей бокалом, – что я не занимаюсь в Хогсмиде никакими шалостями, не покупаю подозрительных товаров в «Зонко», не готовлю ловушку для Миссис Норрис, не планирую подбросить в тарелку Драко Малфою дохлую мышь за обедом.

– Будем считать, что я тебе поверила, – протянула Гермиона, слегка успокоенная абсолютно правдивой фразой.

– Между прочим, – обиделся я, – я сказал тебе чистую правду.

– Гарри, – на верхней ступеньке лестницы в комнаты появился Фред. – Пошли поговорим.

Гермиона скептически взглянула на меня. Попытка убедить её в том, что я не замышляю какой-нибудь гадости, с треском провалилась. Впрочем, пусть лучше она будет уверена, что я готовлю какую-то авантюру в Хогвартсе, чем на самом деле сдаст меня декану. А она сделала бы это, едва заподозрив, что я занимаюсь по-настоящему серьёзными делами.

– Ты только что сдал меня Гермионе с потрохами, – фыркнул я, когда мы оказались в одной из пустых спален старшекурсников.

Вместо ответа Фред порылся в карманах и вытащил маленькую коробочку.

– Мы сделали, что ты заказывал, – заговорщически улыбнулся он.

Открыв её, я с недоумением уставился на близнецов.

– Это почти самое лучшее, что мы пока сделали, – хмыкнул Джордж, не отрываясь от помешивания зелья в небольшом котелке на столе.

– И что он делает? – я слегка махнул ладонью, чтобы понюхать воздух над зелёным порошком в коробочке.

– О-о-о, – хохотнул Фред, – это получилась интересная штука.

– Надеюсь, за применение этого на «профессоре» Амбридж нас не исключат? – прямо спросил я.

– Если попадёмся, – пожал плечами Фред.

– Ясно, – близнецов было не переделать. – И что он делает?

– Есть такие леденцы в Зонко, – начал издалека Джордж. – Когда их пожуёшь, начинаешь болтать что попало. Действие начинается почти сразу.

– Хм, – я покачал головой, – вы предлагаете подсыпать ей этот порошок, чтобы мадам Амбридж ещё раз повторила, каким бесполезным дерьмом она нас считает?

– Этот порошок делает почти то же самое! – воскликнул задетый за живое Фред. – Только он действует медленнее, незаметнее и, к тому же, не имеет запаха и вкуса.

Я задумался. Деньги близнецам я давал, не жалея, но пока что они не изготовили ничего, что стоило бы применить. Впрочем, это судьба любых изобретателей: должно пройти много времени, прежде чем они создадут что-то по-настоящему полезное.

– Ладно, – я убрал коробочку в карман, запланировав визит в Комнату-по-желанию на утро, чтобы не хранить подозрительные вещи в собственном сундуке. – Это интересно, но мадам Амбридж не оставит просто так, если она внезапно будет болтать, не думая, что и кому говорит.

Близнецы нахмурились.

– Я думаю, стоит поработать ещё, – философски заметил я. – Амбридж – первый заместитель министра Фаджа, если разыграть её так, как вы привыкли, она доставит кучу неприятностей Хогвартсу. Надо действовать намного тоньше…

– Хорошо, – Фред ухмыльнулся. – Твои деньги, тебе виднее.

– Просто одно дело подшутить над каким-нибудь Снейпом, – хохотнул я, – который максимум может снять баллы и заставить чистить котлы до конца года лично с нас, а другое – над этой жабой, которая может устроить неприятности всему Хогвартсу.

– Ты прав, – Джордж оторвался наконец от своего котла и уничтожил его содержимое. – Будем думать дальше.

* * *

После обеда в воскресенье я неспешно подходил к дверям «Золотого слитка». Самое высокое здание на всей магической улице – «целых» четыре этажа! – было роскошно отделано мрамором и гранитом, широкие окна первого этажа открывали вид на большие залы с покрытыми зелёным сукном столами. За некоторыми уже играли в бильярд или карточные игры солидные мужчины в дорогих костюмах, другие оставались пустыми.

– Добрый день, господин… – лакей на входе сделал выразительную паузу.

– Норд. Туор Норд, – холодно произнёс я. По спине пробежал лёгкий холодок. Игра продолжилась.

– Рады вас приветствовать, мистер Норд, – из-за спины лакея, одетого в ливрею блондина с мускулистой фигурой, выскользнула черноволосая девушка. – Ваша карточка.

Я принял из наманикюренных пальчиков изящную карту, которую требовалось прикрепить к груди. На ней уже было написано моё имя. Быстро сработали, я даже не успел заметить, как девушка изготовила её.

– Мистер Норд, меня зовут Катрин. – Девушка повела меня по длинному холлу. – Вы впервые в нашем заведении?

– Да, но, возможно, планирую быть его частым гостем, – лениво ответил я, медленно осматриваясь.

– Тогда я хотела бы рассказать об единственном, что отличает наш «Золотой слиток» от европейских домов для высокородных, и что делает его гораздо более надёжным местом.

– Я весь внимание, Катрин.

– Вход на второй и последующие этажи этого дома возможен только после принесения Непреложного обета о том, что вы не находитесь под воздействием Феликс Фелициса, – девушка старательно улыбалась. – Мы хотим гарантировать безопасность наших клиентов и честность игры.

– Это разумно, – ответил я. В голове забрезжила пока что смутная мысль. – Однако стоит ли мне подниматься выше первого этажа, я решу только после того, как вы расскажете мне, что там есть достойного внимания.

– Господин Норд, – девушка подвела меня к столику ближе к центру обширного зала, – на первом этаже играют в бильярд, магловский и магический покер, а также ур.

Если первые три названия мне, запоем читавшему книги и газеты, ещё о чём-то говорили, то последнее было решительно незнакомо.

– Хорошо. – Я взглянул на присевшую напротив Катрин. – В чём же отличие?

– Второй этаж предлагает те же игры, но ставки начинаются от ста галлеонов, а также некоторые ценители играют там в го, – вежливо улыбнулась Катрин. – Третий этаж предоставляет любителям гладиаторских боёв возможность насладиться этим зрелищем, а желающим особо пощекотать себе нервы – даже поучаствовать в них. Естественно, со всеми возможными предосторожностями. Входной билет для гостей – триста галлеонов.

– Это уже более интересно, – протянул я. – Четвёртый?

– Четвертый этаж представляет собой территорию отдыха для самых состоятельных клиентов нашего заведения, – девушка тщательно подбирала слова. – Редкие сорта вин всех народов, иные способы отдыха.

– И сколько же стоит вход на четвёртый этаж? – небрежно осведомился я, жестом подозвав официанта. Здесь придётся раскошелиться по полной программе, и я с сожалением простился с мыслями докупить некоторые хитрые магловские агрегаты в свою кузницу.

– Вход на четвертый этаж предоставляется только по приглашению тех, кто уже состоит в закрытом Золотом клубе, – улыбнулась девушка.

– Хорошо, Катрин, благодарю за познавательный рассказ, – я на секунду позволил себе тепло улыбнуться и снова натянул непроницаемую маску.

Принесли меню, к которому, к моему удовлетворению, прилагался толстенький, переплетенный в кожу с серебряным тиснением томик с правилами игр, в которые здесь играли. Шахматы и оба покера я пока что отбросил – в них требовалась длительная практика. А вот игра ур, пришедшая из какого-то Древнего Шумера, была несколько проще.

Сделав заказ, я еще раз перечитал довольно короткие правила, старательно запоминая каждую строчку.

* * *

Двумя часами спустя, которые я потратил на неспешную игру со скучавшим за соседним столиком седовласым господином в смокинге, представившимся как заместитель начальника отдела международного сотрудничества Роберт МакГрегор, в зале уже было довольно людно.

– Значит, вы считаете, что в следующем году может быть незначительное снижение цен на растения, произрастающие в Англии, на рынке компонентов для зельеварения?

МакГрегор руководил советом выработки торговых стандартов, и разговор мало-помалу перешёл на рынок зельеварения, в котором мой собеседник превосходно разбирался.

Тихо звякнули три небольших серебряных пирамидки. Мой бросок принёс мне право передвинуть фишку на две клетки вперёд, пропустив «розетку».

– Судя по этому сезону, мистер МакГрегор, в самом конце гоблины выставили на торги целую партию товара по сниженной цене. Не думаю, что самые крупные поставщики, семья Гринграссов, пошла бы на это.

– Им было бы выгоднее придержать излишки у себя на складах и выставлять зимой и весной, когда цены возрастут, – согласно покивал МакГрегор, в свою очередь бросая пирамидки на стол.

– Поэтому мне кажется, что новый поставщик продолжит работу и на следующий год, – хмыкнул я, разведывая почву. – То, что его не заботила максимальная прибыль, говорит о неплохих возможностях.

– Или ему нужны были деньги, – задумчиво произнёс было МакГрегор, но потом покачал головой. – Вряд ли в этом случае он занялся бы настолько трудоёмким делом, как выращивание и продажа редких растений.

Небрежно бросив пирамидки, он вывел последнюю фишку в конец поля.

– Скоро здесь будет шумно, – хмыкнул он, – пятнадцать минут назад должно было завершиться заседание комитета по управлению волшебными расами.

– Я понимаю, это место весьма популярно среди министерских чиновников? – вежливо уточнил я.

– Скорее у тех из них, кто может себе позволить его посещение, – слабо улыбнулся МакГрегор. – Или у тех, кто обладает достаточным влиянием, чтобы проходить бесплатно. Но последних немного.

– Наверное, это сам министр магии, – поддержал беседу я, но МакГрегор отрицательно покачал головой.

– Как раз министр платит за себя каждый раз, как приходит сюда, его доходы… – Роберт не закончил фразу, отпив вина. – Обычно бесплатно сюда каждую субботу приходит его заместитель.

– Долорес Амбридж? – поднял бровь я.

– А вы неплохо для приезжего ориентируетесь в том, кто есть кто в магической Британии, мистер Норд, – одобрительно кивнул МакГрегор.

– Думаю, это первое, что сделает разумный человек, желающий освоиться в этой стране, – задумчиво произнёс я.

– Вы ещё не определились, чем планируете заниматься? – уточнил он.

– Пока что я пытаюсь понять, в каком секторе экономики магической Британии будут уместны инвестиции с моей стороны, – ответил я полную правду.

– Разумно, – кивнул Роберт. – Спешка в этом деле неуместна, даже на таком стабильном рынке, как английский.

– Поэтому я буду присматриваться, искать встреч с влиятельными людьми, изучать обстановку и размышлять, – я отпил ещё кофе, принесённого официантом.

Со стороны входа в зал началось подозрительное шевеление. Сбегавшиеся со всех сторон холуи в камзолах сформировали своеобразный почётный караул.

– Министр Фадж, – меланхолично произнёс МакГрегор, потягивая своё вино.

В зал неспешно вошли несколько человек. Сам министр Фадж, которого я уже не раз видел на колдографиях в светской хронике – коренастый мужчина с узкой полоской усов над плотно стиснутыми губами; он высокомерно обозрел поклонившихся ему людей и прошествовал через зал, окружённый своей свитой.

– Сейчас они будут давать Непреложный обет в том, что не использовали эликсиры или заклинания, влияющие на удачу, – так же тихо добавил Роберт. – Перед лестницей будет небольшой зал, где принимают магические клятвы.

– И люди соглашаются? – хмыкнул я. – Это, пожалуй, несвойственно властьимущим.

– «Слиток» – популярное место даже среди европейских нуворишей, – тщательно подбирая слова, заметил МакГрегор. – Некоторые здешние развлечения не особенно приветствуют в Европе, зато наплыв посетителей третьему и четвёртому этажу обеспечены.

– Пожалуй, стоит туда заглянуть, интереса ради, – небрежно произнёс я. – Это может быть познавательно.

– Вы верно сформулировали, – как-то туманно отозвался он.

– Похоже, министр и его спутница – частые гости в «Слитке»? – я долил себе кофе из кофейника.

– Вы про реакцию обслуги? – поднял бровь Роберт. – Да, их можно назвать здешними завсегдатаями.

– И многие вопросы решаются именно за игорным столом, как в любой другой стране, – утвердительно кивнул я.

В голове медленно складывалась очередная мозаика, но до окончательного решения нужно было ещё несколько кусочков. Для этого мне требовалось попасть на верхние этажи этого пристанища порока, а также выяснить кое-что…

В этот момент в зал вошла новая посетительница, при виде которой МакГрегор явственно подобрался.

– Амелия Боунс, глава департамента Магического правопорядка, – прокомментировал он.

Глава департамента Правопорядка была совершенно седой полной женщиной и уже довольно пожилой, но мягкости её шагов позавидовала бы и молоденькая девушка. По пятам за ней вошли два человека: аврор в красной форменной мантии и неприметной внешности мужчина в простой серой мантии. Предупредительно отодвинув кресло для мадам Боунс, серый встал за её спиной, медленно оглядывая зал. Аврор же остался у входа.

Я вежливо наклонил голову, поймав жесткий взгляд мадам Боунс, и удостоился медленного кивка от неё.

– Очень опасная и влиятельная женщина, – МакГрегор в свою очередь приветствовал Боунс коротким поклоном.

– Пожалуй, я оставлю вас, мистер МакГрегор, – я встал со своего места. – Я был очень рад знакомству со столь искушённым собеседником.

– Взаимно, мистер Норд, – вежливо улыбнулся Роберт. – Возможно, мы ещё встретимся.

* * *

Из-за окна доносились невнятные крики – квиддичный матч был в самом разгаре. Я с удовлетворением перелистнул очередную страницу. Провёрнутая еще в октябре афёра с моим попадание в цепкие руки мадам Помфри дала свои плоды. Поставленная перед необходимостью срочно искать замену Анжелина не нашла ничего лучше, кроме как взять игрока из запасного состава. Так сборная Гриффиндора обзавелась новым ловцом – Джиневра Уизли. Джонсон всерьёз восприняла подкинутую мной через Фреда и Джорджа идею, так что первые полтора месяца сборная Гриффиндора играла против собственного запасного состава. И это принесло свои плоды – на метле Джиневра сидела уже намного увереннее, чем раньше.

Конечно, решение об уходе из команды после победного матча против Хафлпаффа, где мою роль ловца сыграла Джиневра, было принято не всеми. Члены команды были искренне огорчены моим уходом, но результаты Джиневры позволили им примириться с заменой. Более всего неистовствовали, как всегда, те, кто не имел прямого отношения к квиддичу – то есть болельщики, коими были почти все студенты Гриффиндора. Рональд Уизли прилюдно назвал меня «предателем факультета», за что благополучно получил кулаком в нос. Обведя взглядом недовольных собратьев по факультету, я сказал, что лучше буду защищать честь Гриффиндора на дуэльном чемпионате, а не верхом на метле. С некоторой натяжкой такая замена была принята, правда, Рональд со мной с тех пор не заговаривал.

– Спасибо, мадам Пинс, – я со вздохом вернул старинный том на стойку хранительницы библиотеки.

Выносить настолько редкие книги из читального зала не дозволялось, поскольку никакой штраф в золоте не смог бы компенсировать потерю редкостного издания по боевым заклинаниям, а работать в библиотеке из-за шума квиддичного матча было невозможно.

– Пожалуйста, мистер Поттер, – улыбнулась мне пожилая хранительница библиотеки.

За последние полгода мадам Пинс, пожалуй, прониклась ко мне искренним уважением: перечитанных мной книг хватило бы с избытком на полторы Гермионы Грейнджер. Поверхностные школьные учебники уже к августу сменились более глубоко охватывающими материал томами. Подшивки газет – мемуарами и дневниками известных волшебников. Мне отчаянно нужны были союзники в Министерстве, те, кто будет сотрудничать, а потом и служить мне не за золото, а за идею. Только на таких стоило опираться в предстоящих мне делах.

За стенами взревело особенно громко – видимо, матч наконец завершился. Значит, скоро в гостиной будет очередное сражение отважных студентов с многоразличными спиртными напитками. Особенно усердствовали в деле их добычи близнецы Уизли, знавшие, благодаря своему пронырливому характеру, несколько тайных ходов из Хогвартса в Хогсмид. Обычно огневиски приносили на празднования именно они. К чести их, надо заметить, что ученикам младше третьего курса огневиски они не наливали, а бутылки были заколдованы хитрыми чарами, навроде старого возрастного круга директора Дамблдора. За последние два месяца они изрядно выросли в области необычных заклинаний: мои заказы требовали по-настоящему искусных и преданных мне людей, а за звонкое золото близнецы могли позволить себе и хорошие книги, и довольно дорогие материалы. К удивлению старост и профессоров, шутки близнецов постепенно уходили в прошлое, и только я знал, что они сосредоточились на реальной работе. Над подходящей шуткой для «профессора» работа застопорилась – Фред и Джордж так и не смогли придумать ничего достаточно изящного, чтобы это смотрелось как случайность. Рисковать же парой небесполезных мне людей и подставлять их под гнев заместителя министра я не собирался. Посему, получив от меня ящик Перуанского порошка и мешочек золота, близнецы углубились в новый эксперимент.

Парой часов спустя я подходил к Визжащей хижине. На этот раз я решил для разнообразия подождать Луну, написавшую мне письмо, не в кустах, а спрятаться за дезиллюминационными чарами прямо в поле. Несколько минут помучавшись, я добился-таки полного соответствия того холмика, которым я казался, остальному пейзажу, но долго эти чары не продержались бы даже при моей концентрации.

Луна как и всегда пришла на несколько минут раньше оговоренного. Закутанная по самые брови в шарф причудливой расцветки, она неспешно брела по заброшенной проселочной дороге, сопровождаемая распушившим хвост книззлом. Кот прыгал вокруг девушки и изредка громко мяукал.

Луна подошла к хижине и остановилась под скатом крыши, осматривая окрестности. Я уже собирался было вставать, сбросив чары, как вдруг увидел нечто интересное.

Покосившаяся крыша Визжащей хижины была усеяна вдоль ската небольшими сосульками. Одна из них внезапно оторвалась и полетела вниз, однако Луна резко шагнула в сторону, и ледышка в пол-ладони безвредно упала в застывшую на холодке грязь. Я готов был поклясться, что сосулька оторвалась совершенно беззвучно, но...

– Похоже, вы не перестаёте преподносить сюрпризы, мисс Лавгуд, – я встал с земли, и Луна радостно улыбнулась мне.

– А вы по-прежнему подстерегаете меня в засаде, да, мистер Норд? – она весело и совсем не смущаясь улыбнулась в ответ.

– Это… старая привычка, – хмыкнул я. – Вы только что почувствовали летевшую к вам с крыши сосульку.

– Случайность? – пожала плечами девушка.

– Маловероятно, – покачал головой я. – Если нечто повторяется несколько раз на моих глазах, я уже не смогу считать это случайностью.

– И что это тогда? – с просыпающимся любопытством в голосе спросила Луна.

– Это стоит изучить подробнее, – я криво улыбнулся.

Если я не ошибался, подобный талант можно и нужно было развивать, а то, что проявился он у хрупкой девушки, неспособной поднять боевое оружие… Это было не так страшно.

– Но для этого, – я наклонился и погладил с подозрением обнюхивавшего мои сапоги книззла, – мне нужно будет раздобыть кое-что к нашей следующей встрече.

– Хорошо, мистер Норд, – довольно улыбнулась Луна. – Вы один из немногих людей, с кем интересно общаться.

– Возможно, другие не могут оценить вас по достоинству, мисс Лавгуд, – погрузившись в мысли о том, как можно проверить одну идею, механически ответил я.

Луна неожиданно залилась жарким румянцем.

– Мистер Норд, – справившись со смущением, продолжила она, – могли бы вы отвезти меня на ту поляну, где мы впервые встретились?

– Вы хотите раздобыть пару паучков для зелий, мисс Лавгуд? – оскалился я.

– Там растут лунные лилии, и осталась всего неделя до окончания сезона сбора.

Даже напрягая память, я не смог вспомнить, для чего нужны были эти красивые, но абсолютно бесполезные цветы.

– Они не вянут с приходом осени? – на всякий случай мягко уточнил я.

– Нет, – возмущённо фыркнула она. – Лунные лилии расцветают осенью и цветут до начала зимы.

– Хорошо, мисс Лавгуд, – я вытащил из кармашка на поясе уменьшенную метлу.

Книззл недовольно заворчал, когда его посадили возле стены хижины, но последовать за нами не пытался. Эти создания были весьма умны, и Домитиэнус понимал, что за ним вернутся.

– Вы всегда носите с собой столько снаряжения, мистер Норд, – оказавшись впереди меня на «Молнии», Луна, нимало не смущаясь, с комфортом оперлась спиной на мою грудь и поерзала, устраиваясь удобнее.

– Для начала осмотримся… – Полчаса спустя я сделал несколько кругов над поляной, но лишившиеся листвы ветви не могли скрыть даже собаку, не говоря уж про огромных пауков.

Оказавшись на земле, Луна тут же приступила к сбору своих цветов. Некоторое время я наблюдал за тем, как девушка перебегала от одного растения к другому, разыскивая их в пожухшей траве. Маленькие серебряные ножницы – постоянный спутник травника – тихо щёлкали, обрезая очередное соцветие. Крупные, бледно-лиловые цветы с резким запахом падали в небольшую корзинку в руках Луны. Последний, самый крупный цветок, когда корзинка уже наполнилась, она воткнула себе за ухо.

Тихий треск сломанной ветки, уловленный следящим заклинанием, заставил меня развернуться, вскидывая палочку. Луна после моего манёвра оказалась у меня за спиной.

– Тебе не место в этом лесу, – торжественно сказал кентавр, выбираясь из кустарника.

– И кто же так решил? – медленно ответил я.

Воздух вокруг слабо замерцал.

– Тебе не место здесь, – повторил кентавр. – Ты чужой здесь. Так сказали звёзды.

– Даже если я прибыл в Англию издалека, – я цедил слова сквозь зубы, – я ещё не успел причинить вреда никому из волшебного народа. В отличие от множества светлых волшебников.

– Это ничего не меняет, – кентавр смерил меня высокомерным взглядом. – Ты несёшь с собой только кровь и смерть. За твоей спиной – гибель множества людей.

– Повтори это тому, кто отзывается на прозвище Вольдеморт, кентавр, – рыкнул я. – Думаю, он будет искренне рад узнать, что на его руках меньше крови, чем у пришельца издалека. Или твой народ забыл о резне, учинённой Пожирателями смерти в Первую войну?

– Звёзды сказали, что тебя не должно было быть, – кентавр не обратил на мои слова никакого внимания. – Не приходи больше в лес.

– Ты владеешь этим лесом? – я постепенно овладевал собой. – И можешь говорить, как его хозяин?

– Мы, кентавры, слушаем волю звезд, – ответствовал он. – И звезды говорят однозначно. Ты – зло.

– Ваши звездочёты лишились разума, кентавр. Будь они правы – я вырвал бы тебе сердце пять минут назад. А ты жив, хотя не стоит искушать моё терпение дальше.

Кентавр, так и оставшийся безымянным, молча ушёл. Я в задумчивости смотрел ему вслед: подобные действия странного лесного народа были неожиданными и нелогичными.

– Я не верю, что ты плохой, – внезапно заявила Луна.

Тонкие пальчики девушки ловко вплели мне в волосы ещё один цветок.

– Так гораздо лучше, – рассмеялась она, глядя на моё удивлённое лицо. – Теперь даже кентавры не назовут тебя плохим!

Переход от её молчаливого состояния к звонкому смеху восторженного ребёнка был таким резким, что я слегка растерялся.

– Наверное, будет лучше так, – я осторожно вытащил цветок из волос и воткнул его в петлицу. – Удобнее.

24 декабря 1995 года.

«Ничего не вышло». – Буквы на совершенно пустом пергаменте появились только после того, как я капнул на рисунок острой иглы с краю листа каплю крови. – «Жду там же в то же время».

Подписи не было, но почерк был хорошо знакомым. Я со вздохом сжёг пергамент и принялся собираться.

– Хорошо, что ты пришёл, Поттер, – Грюм, сидевший за столом, был мрачен.

– Суда не будет, мистер Грюм? – спросил я, хотя всё было и так ясно.

– Суда? – буркнул старый аврор. – Суд едва не случился надо мной. По крайней мере, именно это кричала на заседании Малого Визенгамота дражайшая мадам Амбридж.

– Она хотела отдать вас под суд?! – изумился я. – Вас? Героя Войны?!

– Сейчас эти драгоценные цацки, которыми нас изукрасили после Победы, уже не значат ничего, – Аластор поморщился. – Слишком много выжило тех, кто отсиделся во время войны. И для них любое напоминание о тех, кто не прятался за чужими спинами – что плевок в лицо.

– Неужели вас никто не поддержал, мистер Грюм? – стоило получше узнать расстановку сил.

– Амелия Боунс заинтересовалась моим предложением, возможно, нам вдвоём удалось бы переубедить Фаджа, – Грюм задумчиво посмотрел на пламя свечей через пузатую кружку мутного стекла. – Под тем соусом, что власть не стесняется исправлять ошибки своих предшественников… Это могло бы добавить Фаджу популярности среди волшебников. «Справедливость, благодаря Фаджу, восторжествовала». Мы даже продумали пару статей, которые могли бы приподнять министра на волне популярности.

– Но? – Я оценил, что Грюм разговаривал со мной как с равным, давая расклад событий без купюр.

– Долорес Амбридж заявила, что признание ошибок министерства покажет его слабость перед лицом провоцируемого аврорами кризиса.

– Э-э-э? – Аластору удалось меня удивить.

– Как выяснилось, по мнению умников из числа консерваторов, – недовольно процедил Грюм, – это отдельные авроры мутят воду, «инсценировав возрождение мертвого Вы-знаете-кого». А под шумок, чтобы отвлечь внимание от своих делишек, мы, оказывается, хотим отмыть от обвинений Сириуса Блека.

– Дела… – протянул я. – Выходит, мадам Амбридж имеет такое влияние на министра?

– Говорят, что они любовники, – слегка замявшись, наконец выговорил Грюм. – Хотя, прости Мерлин, я не могу себе этого представить.

Его передёрнуло.

– Короче, Гарри, – он поднял на меня тяжёлый взгляд. – Сиди тише воды, ниже травы. Фадж подозревает, что ты как минимум виделся с Блеком, а как максимум – регулярно с ним встречаешься. Так что при любой твоей серьезной ошибке из тебя будут лепить сочувствующего идеалам змеемордого. Люди падки на сенсации, они поверят, напиши репортеришки «Пророка» что-нибудь вроде «Мальчик-который-выжил предал память родителей и связался с Сириусом Блеком».