Текст книги "Свет в океане (СИ)"
Автор книги: -Edelweiss-
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 33 страниц)
Ну уж теперь-то им будет некуда деваться, хотя он пока слабо представлял, куда приведёт молодую жену. Габриэль любила Лазурное побережье, тёплый песок Довиля, шум и блеск площадей, яркие фасады парижских кафе.
Душа Регулуса требовала иного: треска поленьев в огромном камине, возле которого можно скоротать время за книгой, сидя в ушастом кресле и почёсывая пузо коту. И путешествовать – увидеть мир, чтобы вернуться домой и долго-долго делиться впечатлениями.
«Маленький старичок», – как-то назвал его Сириус.
– Разве старичок смог бы выхватить снитч из-под носа Харпера с шестого курса? – взъерепенился Регулус в ответ.
– Ты теперь будешь хвалиться этим до окончания школы?
– Не переживай, у меня найдутся и другие поводы.
Ах, если бы только он смог снова услышать своего брата! Хотя бы раз. В их последнюю встречу Регулус разбил Сириусу нос, а сам отделался синяком во всю щёку.
– Ненавижу тебя! – вопили они оба, срывая голос.
– Катись к своему Поттеру!
– Маменькин слюнтяй!
– Неудачник!
– Мальчик на побегушках!
Так получилось, что это ужасное воспоминание было в числе первых из тех, что поддались восстановлению усилиями Миргурда. Сирена не ошиблась на его счёт. Он умел держать язык за зубами и был по-настоящему хорош в своём деле, что не помешало Регулусу пропустить третий сеанс подряд. С восходом он предпочёл лишний раз прогуляться по набережной и к одиннадцати часам аппарировал в Монпелье. Хотелось рухнуть в постель и проваляться до обеда, не думать ни о чём и ни о ком. Увы, возможности осуществить задуманное не представилось.
Арнольд Миргурд скалой возвышался в вестибюле шато Розье и встречал своего безответственного клиента. Регулус досадливо поморщился, закрыв входную дверь.
Андромеда стояла неподалёку и тут же обратила взор на кузена. По достоинству оценив его вид, она поджала губы (точь-в-точь как в детстве), затем с приветливой улыбкой повернулась обратно к Миргурду:
– Ещё раз спасибо за то, что пришли, Арнольд. Мне жаль, что мы заставили вас волноваться.
– Не извиняйтесь, миссис Тонкс. Я всё понимаю. А вас, Регулус, – он в упор посмотрел на Блэка, отчего тому захотелось уткнуться взглядом в пол, – я искренне поздравляю.
Регулус растерялся.
– С чем?
– С вашей помолвкой с мадемуазель Делакур.
«Ах да!»
До рассвета просидев в пыльной, чёрно-белой лаборатории Перле, Регулус словно выпал из мира живых с их хлопотами, тревогами и радостями.
– Благодарю вас.
– Счастливое событие! На следующем сеансе ждите от меня подарок. Я постараюсь вас удивить. Увидимся в среду в два часа дня.
– Ещё раз спасибо, – произнесла Андромеда, проводив Миргурда до двери.
Регулус проследил за тем, как кузина закрыла её и, застыв перед дверным полотном, медленно выдохнула.
– Энди…
– Я освободила Кричера от хлопот по дому и приказала как следует выспаться. Ему надо отлежаться: что-то с сердцем. Он так стар. Сегодня я впервые заметила, как он стар… – отстранённо проговорила Андромеда. – А ведь Кричер нянчил ещё тётушку Меланию.
– Энди, пожалуйста, – Регулус стянул с шеи шарф. – Я…
– Реджи, – спокойно произнесла она, приблизившись и тронув его щёку. – Я не твоя мать, а ты не одиннадцатилетний школьник, прогулявший травологию. Как я могу тебя упрекать в чём-либо? Просто я немного разочарована.
«Вот оно! Снова это страшное слово».
– Но это не значит, что я не забочусь о тебе. Если сеансы с Миргурдом так изматывают или не приносят пользы…
– Он отличный специалист, – признал Регулус. – Его методы работают. Память постепенно восстанавливается, просто…
– Ты сам не хочешь её восстанавливать? – проницательности Андромеде было не занимать. Она сочувственно улыбнулась. В такие минуты он ощущал себя самым неблагодарным мерзавцем на свете. – Только помни, что ты не трюфель, чтобы зарываться в землю.
– Нет, – сердито пробормотал Регулус. – Всего лишь бывший соратник Тёмного Лорда.
– Ты всё ещё зовёшь его так, – печально произнесла Андромеда, опустив руки.
– Потому что я служил ему, доказывал свою верность. Его метка всегда будет частью меня, пусть сейчас она почти не видна на коже, но я знаю, что она там! И ты это знаешь. Я трус, я бежал вместо того, чтобы принять наказание.
– Не сравнивай себя с чудовищами, которые исполняли все его прихоти. В августе прошлого года в Визенгамоте состоялся последний суд по делам Пожирателей смерти, – проговорила Андромеда. – Руквуд получил пятнадцать лет в Азкабане, Долохов – пожизненное. Они преступники, поплатившиеся за то, что делали с невинными жизнями. Не равняй себя с ними.
– Мерлин, Энди, я же просил тебя не читать новости из Британии! – раздражённо проговорил Регулус.
– Кингсли Шеклболт лично прислал мне это, – она настойчиво протянула ему конверт. На нём не было печати Министерства – обычная бумага с отпечатком совиных когтей. – Внутри наш «билет» домой. Да, Реджи. Мы можем вернуться в Англию.
Регулус уставился на конверт, не смея к нему прикоснуться. Андромеда слегка стиснула пальцы, и бумага с разочарованным шорохом смялась.
– Я думала, ты будешь рад.
– Я рад.
– И от радости твоё лицо парализовало?
Он закрыл глаза и сделал глубокий вдох.
– С сегодняшнего дня я не вправе решать всё в одиночку.
Кузина неопределённо повела плечами.
– Ах, вот оно что… Да будет тебе известно, мсье Делакур приложил немало усилий, чтобы это письмо пересекло границу. Он извёл несколько рулонов пергамента, ведя переписку с британскими чиновниками. Даже Кингсли при всём его влиянии не мог надавить на особо упёртых громамонтов в совете чародеев – группе волшебников, занимающих руководящие посты. Блэки многим сидели костью в нежном горле. Не переживай: тебе не придётся расставаться с Габриэль. Раз она отказалась продолжать обучение в Шармбатоне и поступать на последний курс… Отец собрался отправить её на стажировку в лондонское отделение банка «Гринготтс» – под присмотр старшей сестры.
Габриэль была так далека от «подсчёта медяков», что Регулус не сдержался и фыркнул. Она была источником бурных эмоций, ненавидела откладывать дела в долгий ящик и сидеть на одном месте. Она не создана для банковской конторки, разве что ей бы не было равных в улаживании споров с клиентами. Одна улыбка, и даже самый скандальный вкладчик покорён.
Видимо, его мысли оказались слишком громкими, так как Андромеда внезапно выдала:
– Я всё думаю, есть ли в ней что-то, кроме вейловских чар?
– Разумеется! – горячо возразил Регулус. – Она замечательная! Остроумная и смелая, Габриэль… – он заметил, что кузина хитро улыбается, и растерял свой пыл. – Ты так сказала нарочно.
– Прости мне эту шалость – своего рода небольшой эксперимент. Раньше я переживала, что она просто-напросто вскружила тебе голову.
Иногда Регулус всерьёз размышлял над этим. Габриэль очаровала его? Пожалуй, да. Он прибыл в чужую страну сломленным и разбитым, с багажом ночных кошмаров, ощущая лишь сосущую пустоту в груди. Габриэль заполняла её своим присутствием. Она вытаскивала его на выставки и пикники, учила заново радоваться жизни. В неё нельзя было не влюбиться. Она стала лекарством для его расколотой души, раненной ещё на другом берегу Ла-Манша, раненной кое-чем страшнее, чем вопросы жизни и смерти.
Стоило подумать о прошлом, как следом перед мысленным взором вновь и вновь вставали строки из сентябрьского номера «Ежедневного пророка».
Смятый выпуск красиво горел, пока Регулус, глядя на скукоживающиеся в очаге газетные страницы, решал, как отнестись к внезапной новости. И так ли уж она внезапна? В какой-то мере он был удивлён, что Уизли столько медлил с предложением руки и сердца.
«Так даже лучше», – не переставал напоминать себе Блэк с каждым новым глотком столь вовремя подвернувшегося под руку вина. Так он и сказал когда-то Гермионе Грейнджер – ныне самой завидной невесте Магической Британии, героине войны, обладательнице ордена Мерлина.
«Так даже лучше», – произнёс Регулус в мае девяносто восьмого, увидев на кладбищенской тропинке позади неё Рона Уизли.
«Ну наконец-то! – писала некая Рита Скитер. – Наши читатели давно предвкушали подобное развитие событий. Героическая парочка будоражила общественность своими появлениями на публичных мероприятиях, но не комментировала слухи о романе. Особенно яростно реагировала на прессу мисс Грейнджер – гордость нации, самая завидная невеста Магической Британии. И вот, кажется, скоро она будет обручена. На днях мистер Рональд Уизли был замечен при покупке кольца. Без сомнения, Гарри Поттер будет огорчён свалившейся новостью. Напомним, что мисс Грейнджер завоевала сердце любимца публики, «Избранного», ныне известного как «Мальчик-Который-Победил», ещё во время Турнира Трёх Волшебников, променяв на него звезду большого спорта – Виктора Крама. Какие шекспировские страсти! Нам остаётся только гадать, кого из приятелей-знаменитостей звёздной троицы мы сможем увидеть на грядущем торжестве, в какую сумму обойдётся свадебное пиршество семье Уизли, в одночасье влетевшей в число самых уважаемых семейств Магической Британии, и какому дизайнеру доверят создание подвенечного наряда. Присутствовавшие на свадьбе старшего сына Артура Уизли, недавно получившего должность главы свежеучреждённого отдела по сотрудничеству с магглами, едва ли забудут неуместно дорогое в предвоенное время платье невесты – волшебницы родом из Франции, вотчине эпатажа…»
Регулус отменил подписку на всю английскую прессу, порвал билет на матч «Болгария-Франция», а затем впервые неприлично напился.
В том, какой ответ получит Уизли, сомнений не оставалось. Регулус смирился. Так почему же он так раскис? Прикончил запасы тётушки и на нетвёрдых ногах пошёл донимать Перле. Регулус даже не помнил, о чём тогда тот ему рассказывал.
Он не видел Грейнджер больше года и был свято убеждён, что не встретится с ней вновь. Считал, что «отпустил» её, что его тоже отпустило. Почему же тянул с помолвкой, когда Делакуры, Розье, Андромеда уже не сомневались, чем всё закончится? Он сам не сомневался, а тянул. И почему после новостей о скором счастье Грейнджер-Уизли так легко объяснился с Габриэль? Неужели подспудно, втайне, всё это время, все месяцы, проведённые в другой стране, он ещё на что-то надеялся? Да-да, надежда – самый страшный паразит в людской душе. Когда паразита прихлопнули, Регулус смог двигаться дальше.
Нет, он определённо не хотел в Британию.
– Дом на площади Гриммо я полностью перевёл на Поттера, – напомнил Блэк кузине. – «Гнездо» разрушено. Сейчас нам некуда возвращаться.
– У меня есть кое-какие мысли, – загадочно сообщила Андромеда.
Он давно не видел её такой воодушевлённой. Она отправилась в добровольное изгнание вместе с ним и каждый день твердила, что в Англии ей делать нечего. Регулус хорошо знал, когда люди обманывают самих себя. Энди, несмотря ни на что, скучала по родным местам и сокрушалась, что Тедди знает больше слов на французском, нежели на английском. Не дай Мерлин, он решит поступать в Шармбатон.
– Андромеда, послушай, – прервал её Регулус, сжав переносицу. – Сейчас для Британии есть два типа Пожирателей смерти: те, кого настигло правосудие, и те, кого оно не успело настичь.
– Ты не замешан ни в чём дурном! – безапелляционно отрезала Андромеда. – Ты был околдован. Точка.
– Я волнуюсь не за себя, а за вас.
– Выпей микстуру и успокойся.
– Сдаюсь, – Регулус выдохнул.
– Надо придумать, под каким соусом подать новости о грядущем отъезде тёте Стефании.
Блэк улыбнулся. Жаль, что Тед Тонкс не дожил до этого дня. Франция – страна с благодатной почвой для его кулинарных каламбуров.
– Ну хорошо, хорошо, – жутко довольная собой произнесла Андромеда, взяв Регулуса под локоть. – Я всё тебе расскажу. Нарцисса подала мне замечательную идею. Ты ведь ничего не ел со вчерашнего вечера у Делакуров? Вот за столом всё и обсудим. Тебе стоит уведомить Миргурда. Ваши занятия должны продолжаться. Представь себе, это Рождество мы сможем встретить дома!
– Звучит здорово, – откликнулся Регулус, отнюдь не разделяя её восторгов. Он не кривил душой, когда говорил, что – о Мерлин! – он тот ещё трус! Регулус боялся, страшно боялся встречи с призраками прошлого и с девушкой, которую поклялся забыть.
Комментарий к Глава 2 – Мсье британец
1) Вход во французское Министерство магии находится в фонтанчиках Уоллеса, которые являются одним из символов Парижа. Сегодня в городе сохранились 108 фонтанчиков.
2) Матагот («Денежный кот») – таинственный дух во французском фольклоре, который принимает облик чёрного кота. Если его приручить, то он ежедневно будет оставлять хозяину золотую монету.
========== Глава 3 – Гостья ==========
23 декабря 1999 г.
Поднявшись по ступенькам на парадное крыльцо, Гермиона взялась за большой серебряный дверной молоток и громко постучала.
В Бери-Сент-Эдмендсе прочно установилась приятная декабрьская погода, когда сырые осенние деньки остались в прошлом, а морозы ещё не начались. Солнце светило ярко, и всё же холод, идущий от крыльца, начал пробираться через подошвы сапог Гермионы. Она не хотела показаться нетерпеливой или навязчивой, стуча вновь и вновь, используя дверной молоток в качестве тарана, но никто не открывал. Грейнджер занесла руку, чтобы воспользоваться им во второй раз, когда двери перед ней отворились. Она морально приготовилась к зрительному поединку со старым невзлюбившим её домовиком Блэков. Представить реакцию Кричера на гостью не составляло труда. От ужаса и удивления он запросто обратится в статую. Как бы удар не хватил. Но в итоге замереть истуканом пришлось самой Гермионе, когда в дверях появился Регулус. Он пока не видел её. Стоя вполоборота, Блэк сердито выговаривал:
– …ещё раз напомни мне, Кричер, почему я должен открывать дверь вместо тебя?
Ответа он не дождался и наконец обратил внимание на гостью.
– Привет, – отмерла Гермиона, неуклюже помахав ему.
– Привет, – машинально ответил Регулус.
На первый взгляд он совершенно не изменился, словно не было этих бесконечных месяцев, когда Гермиона с жадностью слушала письма от Андромеды, которые Гарри зачитывал вслух. От Регулуса не пришло ни одного. Конечно, у него были дела поважнее. Она не вправе его винить. Она для него ничего, ничегошеньки не значит. Он солгал ей, сказав, что совсем ничего не помнит, он не хотел иметь с ней ничего общего. Ничего… Какое страшное слово, когда имеешь дело с чувствами.
Боги были милостивы и избавили Гермиону от необходимости выдавливать объяснения своего визита, переминаясь с ноги на ногу на продуваемом крыльце – Регулус жестом пригласил её внутрь.
– Извини, что пришлось ждать. Кричер устроил бойкот, с которым мне ещё предстоит разобраться. Давно не виделись.
– Да, давно.
– Проходи.
– Ага.
– Чувствуй себя как дома.
– Хорошо.
– Рад тебя видеть.
– Спасибо, – ответила Гермиона, судорожно решая, стоит ли добавить «я тоже».
Регулус прикусил губу. Его глаза заметались по помещению.
– Надеюсь, ты легко добралась?
– О да! Без проблем! – живо отрапортовала Гермиона, глядя на собственные ладони.
– Это здорово! – с преувеличенной радостью откликнулся Блэк.
– Ваш дом трудно не заметить издалека. Он огромный!
– Забавно… я пока сам не освоился, но ты чувствуй себя как… Я это уже говорил.
– Ага. Как дома. Я запомнила.
Он кивнул.
– Чудесно выглядишь, – обронил Регулус.
– Спасибо.
Нелепость какая! Пытаясь справиться с застёжкой кейпа, (1) Гермиона жадно осматривала сумрачный холл дома Блэков и непроизвольно сравнивала его с Хогвартсом. Здесь чувствовалась та же атмосфера древней магии. «Живые» картины на стенах, высокие своды, массивные перила и замысловатые держатели для факелов – всё это навевало мысли о волшебных замках, принцессах, запертых в башнях, и мрачных подземельях, без которых не обходилась ни одна крепость. Дополняла антураж маленькая зачарованная химера, которая, свернувшись в клубок, дремала на шарообразной заглушке поручня лестницы.
– Не замёрзла? Сегодня довольно холодно, – проговорил Регулус, помогая Гермионе снять кейп.
Она незаметно стряхнула снежинки, запутавшиеся в волосах. Ей было сложно заставить себя поднять на него взгляд. Она не знала, как себя вести.
– Нет, я аппарировала возле реки. Добралась быстро. Без проблем. Я… это уже говорила.
– Кажется, да, – улыбнулся Регулус. – Надо было воспользоваться камином. Мы разблокировали его по приезде.
Гермиона покачала головой.
– Ты явно не в курсе расценок на летучий порох.
– Виноват. Во Франции камины – редкость. Я стал отвыкать от британской непогоды. Нас давно не было.
Это был отличный шанс перейти к волнующим вопросам, и Гермиона тут же им воспользовалась:
– Вы останетесь на Рождество? – выпалила она.
Регулус вновь коротко улыбнулся, и у неё предательски порозовели щёки.
– Да.
– Это хорошо, – только и смогла вымолвить она.
– Министр обещал, что проблем не будет.
Гермиона вновь обвела взглядом холл.
– Здесь красиво.
– Энди считает, что внутри немного мрачно, но для меня в самый раз. Особенно после разряженных французских шато.
– Андромеда как-то писала, что вы сдружились с Делакурами.
– Так и есть, – подтвердил Регулус и облокотился на перила лестницы, глядя куда-то вверх, словно пытаясь рассмотреть что-то под сводами помещения. – Значит, тебе тут нравится? Я немного отвык от типично английской аскетичной обстановки, однако мне хотелось бы со временем назвать это место домом.
– Я слышала, он принадлежал Малфоям.
Регулус кивнул, прежде чем искоса посмотреть на неё.
– И, разумеется, слышала, какой пиявкой обращается Малфой, когда дело касается денег. Люциус, как истинный сын Салазара, намеревался выручить за дом кругленькую сумму, но в конце отдал за бесценок. У меня нашёлся весомый аргумент для понижения цены, – весело подытожил Регулус, – я знаю, где он скрывается от британских властей.
Коварная улыбка тронула его губы. Похвалиться он всегда любил, в этом ему не откажешь.
– Я оказался весьма убедителен в роли мерзавца, готового сдать аврорам племянника и кузину, – Регулус развернулся и начал подниматься по лестнице, оглянувшись на Гермиону через плечо. – Ты пришла увидеть Тедди? Идём. Он наверху. Готова встретить самого очаровательного полуторагодовалого волшебника в мире?
Гермиона похлопала по бисерной сумочке.
– Я приготовила подарок. Надеюсь, Тедди любит плюшевых единорогов?
Она поставила ногу на первую ступеньку, как вдруг химера, до этого мирно спящая на перилах, мгновенно взвилась со своего постамента и угрожающе растопырила крылья.
– Назад, – грозно произнёс Блэк, отчего каменный зверёк отпрянул от Гермионы, заскребя когтями по столбику перил, затем соскользнул на соседнюю балясину и негодующе зашипел.
– Не бойся. Это хранитель дома. Он не слишком гостеприимен и обожает пугать тех, в ком не течёт кровь Блэков. Обычно он докучает домовым эльфам на кухне или стенает под потолком, изображая привидение, а большую часть времени дрыхнет.
– Милейшее создание, – проговорила Гермиона, не испугавшись. Ей удалось выжить в схватке с инферналами, посчастливилось одолеть с десяток тёмных магов и унести ноги от разъярённого тролля. Маленькая фигурка хтонического чудища её не пугала, скорее уж забавляла. Живоглот точно так же играл со своим хвостом в периоды активности, случавшиеся с ним в то время суток, когда порядочным котам пора спать.
– Вообще-то он говорящий, – заметил Регулус, сняв химеру с балясины и усадив на законное местечко на каменном шаре-постаменте. – Его зовут Пýпо.
– Как итальянского певца из шестидесятых? – прыснула Гермиона, прижав ладонь к губам.
Регулус непонимающе приподнял брови, а химера от удивления прекратила остервенело кусать собственный хвост, увенчанный загнутой колючкой.
– Эм-м, – Блэк возобновил подъём на второй этаж, искоса посматривая на Гермиону со смесью недоумения и веселья. – Изначально их было четверо. Первого я не застал. Второго вскрыла Белла, чтобы посмотреть, что у него внутри. Третьего разбил Сириус. Клялся, что случайно. Вообще-то Пýпо меня недолюбливает и слушается со скрипом.
– Почему? – спросила Гермиона.
Химера не успокоилась и прыжками последовала наверх параллельно с ними. Регулус выразительно посмотрел на карабкающегося по перилам стража дома и невозмутимо обратился к нему:
– Напомни, почему ты меня не любишь, Пýпо?
– Магглолюбец, – прошипела химера, прищёлкнув зубами.
Гермиона изумлённо уставилась на Блэка.
– Во-первых, в августе я посетил свадьбу Сирены. Она вышла замуж за маггла – вдовца-датчанина с пятилетней дочерью.
– Это… – приходилось тщательно подбирать слова, – …более чем странно. Он миллионер? Владелец апельсиновых плантаций в маленькой африканской стране?
Регулус присвистнул.
– Ты быстро учишься плохому. Нет, он отвечает за качество на фабрике печенья. Во-вторых, я приобрёл несколько маггловских пластинок. Тедди должен знать, какую музыку любила его мама.
– Несколько? – с лукавой улыбкой спросила Гермиона.
– Я не помню точное число.
– Предатель крови, – прокомментировала химера, по всей видимости, прекрасно осведомлённая о количестве.
– Что мешает тебе избавиться и от четвёртого хранителя? – как бы между прочим заметила Гермиона.
Пýпо поскользнулся и нырнул головой вниз, но вовремя раскрыл крылья и, обиженно засопев, упорхнул восвояси.
Регулус поражённо проследил за тем, как страж ретировался.
– Как интересно получается…
Следуя за ним, Гермиона удивлялась тому, как легко поддерживала беседу.
Они поднялись наверх и пошли по коридору, по всей длине которого каждые пол-ярда высились стойки с доспехами. Все нагрудники были украшены гирляндами из переплетённых веточек остролиста вперемешку с белыми, будто восковыми, цветами морозника.
– Что случилось с Кричером? – поинтересовалась Гермиона, разглядывая украшения. – Ты сказал, он устроил бойкот.
– Всё началось, когда я предложил Энди принять на службу ещё одного эльфа. Кричер уже стар. Тётя Стефания предложила нам своего. У Розье слуг в избытке.
– Эльф из страны лягушатников, – голос, раздавшийся рядом, больше напоминал скрежет. – Этого только не хватало благородному дому Блэков!
Увидев Кричера, который, в свою очередь, признал её, Гермиона осознала, что маленький страж на лестнице был не так уж агрессивно настроен.
Судя по кислому виду Регулуса, спор на тему появления нового домовика продолжался далеко не первый день.
– Никто не покушается на твоё место, Кричер. Ты по-прежнему будешь главным по дому. Второй эльф за символическую плату будет прибираться в саду и на чердаке.
– За плату? – воодушевилась Гермиона.
– Во Франции прошла очередная революция волшебных народов, – спокойно пояснил Блэк. – Эльфы выбили себе право на выходное пособие.
– Как это…
– Возмутительно! – припечатал Кричер, затряся ушами, плечами, волосами, опушавшими его лысую макушку – всем щуплым тельцем.
– …необычно, – договорила Гермиона, наступив на горло своей совести.
Регулус подозрительно посмотрел на неё.
– Видите, хозяин, даже магглорождённая подруга мистера Гарри Поттера понимает, что это ненормально! – сообщил Кричер. – Наконец-то мы вернулись в Англию! Блэки испокон веков жили на берегах Альбиона. Не дело это – покидать родные края, а эльфы должны гордиться, что им позволено служить благороднейшему и древнейшему семейству, и покорно принимать свою судьбу.
– Да-а, да-а. Лучше пойди и проверь Тедди, – Регулус закатил глаза и взмахнул ладонью. – Ему пора обедать. И это приказ. Прямой приказ. Мы договаривались, что на такие случаи твой бойкот не распространяется, Кричер. Так что иди, или к концу недели получишь носок свободы.
– Хозяин не может быть так жесток к верному слуге!
– Кричер, иди.
– Слушаюсь, – пробормотал домовик. Он до последнего удерживал странный взгляд исподлобья на Гермионе. Уходить и оставлять её наедине с господином ему, видимо, не хотелось. Напрасно. Регулус был с ней любезен, но то была вежливая прохладца гостеприимного хозяина дома. Он даже не задерживал на ней взгляд.
Когда эльф аппарировал, Регулус так и вовсе с хмурым видом повернулся к ней.
– Я окружён закостенелыми консерваторами. Один на старости лет отказывается от помощника и выходных, второй кидается на гостей, Энди откуда-то достала ёлочные игрушки времён королевы Виктории и теперь развешивает их по всему дому. Я понадеялся, что хотя бы Гермиона Грейнджер внесёт своим визитом глоток свежего воздуха, полагал, что ты более прогрессивна.
– Не знала, что ты ждал моего визита.
– Гарри сейчас наверху, он намекнул, что ты зайдёшь, но я не думал, что так скоро.
Она немного сникла, и Регулус, уловив смену настроения, добавил:
– Я не сказал, что это плохо.
Повисла пауза. Гермиона не знала, что сказать. Она не могла насмотреться на человека, которого отчаялась снова встретить.
– Гарри продал особняк на Гриммо…
– Да, – замявшись, подтвердила Гермиона, – а на вырученные деньги купил коттедж в Годриковой Впадине, уже более-менее обжился.
– Возможно, он прав. Я бы так и поступил на его месте: избавился от этой «тюрьмы» в Лондоне.
– Почему?! Ты родился на Гриммо, ты там вырос. Я думала, особняк тебе дорог.
– Всё, что мне нужно – здесь, – Блэк прикоснулся рукой к груди в области сердца. – И здесь, – дотронулся пальцем до виска. – Во всяком случае я усиленно над этим работаю.
Впервые речь зашла о воспоминаниях. Гермиона боялась подступать к скользкой теме, не зная, о чём можно заговорить, а о чём – нет. Сколько он помнил о ней? Сколько помнил тогда и сейчас? Почему солгал в их последнюю встречу? Как задать вопрос, мучивший её постоянно?
– Гарри перенёс сюда портреты, фамильное серебро и всякую мелочь, – сказал Регулус.
– Все портреты? – уточнила она, представив миссис Блэк, «радушно» привечающую новых владельцев при входе.
– Все. Я распорядился избавиться от барельефа с головами эльфов. Подозреваю, Кричер не обрадовался. Он мечтал после кончины торжественно пополнить их ряды. Вообще-то я больше скучаю по «Гнезду», – продолжил Регулус. – Гарри писал, что после войны дом деда окончательно снесли. Сейчас на его месте лишь камни да песок.
– Я бываю там. Иногда, – Гермиона робко посмотрела на него. – Мне дважды повезло увидеть альбатросов. Они вернулись и снова начали гнездиться на скалах, выводить птенцов.
– Вот как? – глаза Регулуса словно загорелись внутренним светом. – Тогда я обязан там побывать. Возможно, после Рождества. Гарри спрашивал, что подарить Тедди. Надо сказать ему, что по поводу детёныша гиппогрифа я пошутил. Андромеда одержима идеей по весне заняться парком. Если чьи-то копыта потопчут её труды, она свернёт мне шею.
На губах Гермионы расцвела глупейшая улыбка, с которой было невозможно бороться. Весна. Регулус заговорил о весне, остальное она благополучно пропустила мимо ушей. Ей не хватало смелости спросить его прямо, на сколько они с сестрой вернулись.
– А какой подарок хочешь ты?
– Боюсь, он даже мне не по карману, – ответил Регулус. Он прислонился к стене посреди коридора и скрестил руки на груди. – А что? Ты принимаешь заказы для Санты?
– Я всегда стараюсь учесть интересы друзей.
– А мы друзья?
Гермиона вздрогнула. Этот вопрос… Она его уже слышала, но с тех пор многое изменилось.
– Думаю, мы на пути к этому, – она взвешивала каждое слово.
Регулус кивнул, но будто не ей, а собственным, неведомым Гермионе мыслям, и вдруг спросил:
– Как считаешь, будет очень жестоко, если я прикажу Кричеру проходить все оставшиеся дни до Рождества в колпаке Санта Клауса?
– Это будет самый сердитый рождественский эльф на свете, от которого не стоит ждать приличного подарка в ответ! Кричер как-то послал Гарри кулёк земляных червей.
– Я уже в курсе, что он приготовил, – сказал Регулус, хмыкнув.
– Так неинтересно, ты узнал о подарках заранее!
– Я не виноват, что Кричер плохо их прячет.
Гермиона вспомнила себя в детстве. Она тоже обыскивала все шкафы и буфеты в поисках подарков, пока родители не стали хранить их на работе, чтобы сделать ей сюрприз ровно двадцать пятого числа.
– Но всех переплюнула, конечно, Си, – поведал Регулус. – Она опасалась, что сову перехватят авроры, поэтому отправила подарок маггловской почтой. Сначала мне пришлось буквально умолять Андромеду проводить меня до маггловского почтамта, потом дождаться подходящего момента, чтобы приложить милого пожилого джентльмена в униформе лёгким расфокусирующим заклятием… И перенеся столько страданий, я всё равно не могу открыть заветную коробку до Рождества, потому что Сирена зачаровала её от преждевременного взлома заклятием самоуничтожения.
– Коварная женщина, – оценила Гермиона, уважительно кивнув и взяв способ сохранности подарков от Гарри и Рона на заметку. А ещё был Тео, которому она отправила посылку буквально вчера. Она должна была найти Нотта в Канберре, где тот стажировался при Национальном музее, изучая закорючки аборигенов на сколах вековых чашек.
Миссис Нотт вышла замуж. Теодор почти ничего не рассказывал о загадочном отчиме, а ещё мастерски игнорировал просьбы Гермионы выслать ей снимки со свадьбы, на которой присутствовали её родители. Моника и Венделл Уилкинсы были почётными гостями на торжестве.
Тео с каждым днём всё больше развивал способности к новой для него легилименции и обнадёживал Гермиону в своих письмах, полагая, что память Джейн и Мэттью Грейнджеров не повреждена, все воспоминания о дочери на месте, осталось только выудить их наружу.
«Приезжай, – написал он на прошлой неделе. – Не бойся, что при виде тебя с ними случится что-то плохое. Они почувствуют, кто ты, узнают тебя сердцем».
Но она боялась!
А что до её сердца, то оно забилось в груди как сумасшедшее, когда Регулус оттолкнулся от стены и впервые оказался к Гермионе так близко за минувшие месяцы.
– А каким ты представляешь идеальное Рождество? Это Рождество могло бы им стать?
– Пока не знаю, – пробормотала Гермиона. Внезапно её охватила тревога. Что-то таилось в его голосе, в словах, жестах. – Оно уже на носу, вряд ли что-то изменится. Новый год я бы хотела встретить в кругу семьи, среди друзей и близких. Увы, это тоже нереально.
Регулус отдалился, вернув прежнее расстояние между ними. Она не могла прочесть выражение его глаз, поэтому угрюмо добавила:
– Если, конечно, Новый год вообще наступит. Я слышала предсказания о появлении в небе второй Луны, исчезновении гравитации из-за парада планет и многое-многое другое. «Таймс» устроила лотерею и обещала выплатить полмиллиона фунтов тому, кто угадает причину гибели человечества. Некоторые магглы всерьёз обеспокоены.
– Да? – равнодушно произнёс Блэк, спрятав руки в карманы брюк. – С чего бы? Максимум, что может произойти – это всего лишь конец света.
Он ускоренным шагом направился дальше, и Гермионе оставалось только поспевать за ним, гадая, что на него нашло.
