Текст книги "Победа при Остагаре, том I, Девчонка-Страж (ЛП)"

Конюшня была очень хорошо оборудована, и об их животных позаботились должным образом. Скаут водил носом вокруг, наслаждаясь запахами. Бронвин предположила, что тех лошадей, что банн Сеорлик не забрал с собой в Денерим, направили в действующую армию.

Здесь был её гнедой мерин Букет – прекрасное животное. В соседнем стойле стоял Трамплер.

– Да, это настоящий конь, – согласился Стэн, одобрительно положив руку на холку большого ломовика. – Он хорошо послужит.

Бронвин не удивилась его одобрению. Она решила добавить это к своему письму к Фергюсу, чтобы дать ему повод порадоваться тому, что он настоял на использовании этого тяжеловоза. Хотя Стэн вовсе не походил на торговца шелками, встречу с которым им пророчил Фергюс.

– Бронвин, ты здесь? – позвал Алистер от дверей конюшни.

– Заходи, Алистер, – откликнулась Бронвин. – Присоединяйся к нам. Стэн как раз знакомится с Трамплером.

Стойло рядом с Трамплером не пустовало. Лошадь в нём была не их, но Бронвин всё смотрела и смотрела на неё. Это была красивая чистокровная кобылица антиванской степной породы. Бронвин быстро обошла стойла, Скаут не отставал ни на шаг. Там находились четыре лошади: все первоклассные скакуны. Один из них был крупным боевым конём, возможно, смешанной породы орлесианского дестрие c ломовиком с Морозного хребта.

Они нужны нам, решила она.

Им нужно было больше лошадей. Они нуждались во вьючных животных, в хороших запасных, на случай если возникнут какие-то проблемы. А в Лотеринге не было ни одного коня на продажу. Словно в Лотеринге вообще не было ни одной лишней лошади.

В задней части конюшни стояли три мула и один крайне очаровательный маленький серый пони.

– Нам также придётся забрать одного из мулов, – сказала она вслух.

– Нам также что? – переспросил Алистер и засмеялся.– Ты предлагаешь нам украсть лошадей банна Сеорлика? Ты в курсе, что за конокрадство в Ферелдене полагается повешенье? То есть, за это преступление вешают везде, как я слышал, но…

– Мы же не станем их воровать, – ответила она, нахмурившись. – Мы их реквизируем для выполнения жизненно важной военной задачи. Я оставлю банну Сеорлику долговую расписку, и он сможет получить возмещение за своих животных из фонда Серых Стражей, в установленном порядке.

– Ему это не понравится.

– Его здесь нет, – отрезала Бронвин, – и меня не волнует, понравится это ему или нет. Нам нужны эти лошади.

Стэн кивнул. По-видимому, в знак одобрения. Алистер всё ещё колебался относительно этой идеи.

– Мы должны пытаться поладить с местными правителями, знаешь ли. Одно дело организовать самооборону, другое увести его лошадей – и не надо путать одно с другим.

– Алистер, – терпеливо сказала она. – Банн Сеорлик не здесь. Если бы ему нужны были эти лошади, он бы взял их с собой. Если порождения тьмы перестроятся и нападут, эти бедные животные будут просто съедены. Мы возьмём лошадей и заплатим за них справедливую цену. Не из тех фондов, что у нас с собой, конечно, это лишит нас запаса золота, а оно нам может понадобиться. Банн Сеорлик даже не подумал об этих лошадях. Если мы не заберём их, то уверена, потом мы об этом пожалеем.

Сенешаль Рюрик тоже был озадачен, когда она рассказала ему, что реквизирует животных. Она пригласила его в библиотеку, и в присутствии его и Алистера выписала официальное долговое обязательство, и подписала его «Серый Страж Бронвин Кусланд». Сумма в обязательстве была весьма щедрой, и должна была быть погашена не позднее следующего весеннего Собрания Земель. Бронвин подумала, что весьма по-деловому провела сделку.

– Я не заберу всё, – утешила Бронвин мужчину. – У вас останутся мулы для всей необходимой сельской работы в поместье, и я не могу подвергнуть опасности этого милого маленького пони.

– Спасибо вам, – мужчина едва не разрыдался. – Это пони леди Этельсвит. Ей всего восемь, и если с ним что-нибудь случится, это разобьёт её сердечко.

– Разумеется, маленькая девочка не останется без своего пони, – заверила его Бронвин, стараясь не растерять терпения. – Тем не менее, нам необходимо забрать пять лошадей со всей сбруей. Самый большой мул будет нести наши кухонные принадлежности и часть палаток. Пожалуйста, примите все меры и убедитесь у кузнеца, что лошади не потеряют подковы в ближайшее время. Мы выдвинемся в путь завтра рано утром.

«До того, как жители Лотеринга найдут ещё какую-нибудь работу для меня», – подумала она, но не стала произносить это вслух.

Они встали сразу после рассвета: довольно внушительный отряд, вооружённый до зубов и с большим количеством лошадей. Бронвин одарила серебром всех слуг, которые заботились о них: горничных, поваров, мужчин, топивших котёл. Морриган настаивала, чтобы пройти пешком от усадьбы через деревню, а не ехать верхом на предложенной ей прекрасной кобыле.

– Но ты же не можешь идти пешком всю дорогу, – запротестовала Бронвин.

– Я могу пройти через деревню, – настаивала Морриган. – А потом я смогу выбрать что-то более комфортное, так сказать. – Вот почему я ношу это одеяние, которое все так неодобряют.

– Я не неодобряю твою одежду, – возразила ей Бронвин. – Просто она очень отличается от одежды всех магов, которых я только видела.

– Это потому что оно создано и зачаровано специально для моих уникальных талантов. Если бы я облачилась в робу ваших ручных магов, то мне бы пришлось снимать её каждый раз, когда захочу сменить обличье, чтобы не запутаться в ярдах шерсти. Это же одеяние, – она огладила перья на своём плече, – изменяется вместе со мной. Я изменяю его, когда изучаю новую форму. Оно отражает мои таланты и формы, в каком бы теле я ни была.

– Это могучая сила, – задумчиво произнесла Бронвин. – И весьма полезная.

Морриган понравился её ответ, и ведьма немного смягчилась.

– Я рада, что ты, по крайней мере, видишь важность этой древней магии. Церковь считает её злом, утверждает, что её практикуют только малефикары, но я думаю, что некоторые вещи стоит сохранять. Единственное «зло» в изменении формы заключается в том, что Церкви сложнее меня контролировать.

– Просто будь осторожнее, это всё о чём я прошу.

Бронвин осматривала деревню, приятно удивлённая происходящими переменами, инициированными ею. Наблюдательные пункты на смотровых башнях заполнялись людьми. С верхнего этажа мельницы два человека помахали проезжавшим мимо Стражам. Плотники суетились у груды брёвен, воздвигая крепкие ворота, которые должны будут защитить эту часть деревни. Если бы тогда, когда они прибыли сюда, деревня была хоть чуточку лучше защищена, Бронвин бы сочла, что отлично провела эти два дня.

Невзирая на раннее время, многие уже были на ногах, чтобы увидеть отъезд Стражей. Стайка детишек сидела на каменных стенах, пиная пятками замшелые камни. Двое старших детей из семьи Гейл выскочили поприветствовать их.

– Видите! – прокричала Дриса деревенским девочкам. – Мы и вправду знакомы с ними! Пожалуйста, Страж, помаши тем девчонкам и скажи им, что ты знаешь меня!

– И меня! Меня тоже, Стражи! – крикнул Конн.

– Доброго вам дня, Дриса и Конн! – охотно крикнула им в ответ Бронвин. – Передайте мои наилучшие пожелания вашей матушке и всей вашей семье!

Раздались благоговейные вздохи, и некоторые из детей спрыгнули со стены и увязались за Стражами.

Конн бежал рядом с лошадью Алистера.

– Когда я вырасту, стану Серым Стражем!

– Отличная мысль! – Алистер широко улыбнулся мальчику.

– И я тоже! – вторила брату Дриса.

– Глупости, – возразил Конн, – ты же не мужчина.

– Тогда я буду девчонкой-Стражем, как Бронвин, – беспечно ответила ему сестра. – Я буду девчонкой-Стражем Дрисой, и все будут меня бояться!

– А я лучше стану магом! – заявил один белобрысый смельчак. – Мне нравится её чёрная кожаная одежда.

Бронвин усмехнулась раздражению Морриган, которая уже была готова разогнать своих отважных юных поклонников. Бронвин подняла руку, приказывая отряду остановиться, и сказала детям:

– Мы уже далеко ушли от деревни. Спасибо за то, что проводили нас. Надеюсь, тех из вас, кто постарше, капитан обучит стрельбе из лука. Слушайтесь старших и будьте осторожны!

– Я нарвала для тебя цветов, – сказала Дриса, протягивая Бронвин букетик маргариток.

– Спасибо, девчонка-Страж Дриса. До встречи! – сказала Бронвин и шепнула Морриган: – Нам нужно побыстрее убраться отсюда, пока здесь не собралась вся деревня. Пожалуйста, сядь на коня!

Морриган заколебалась, прельщённая мыслью показать этим селянам кое-что удивительное.

– Пожалуйста, просто сядь на эту проклятую лошадь! – прошипела Бронвин. Она отвязала повод кобылы, обвязала его вокруг луки седла и повелительно протянула поводья Морриган.

– Ненавижу! – проворчала Морриган. Она скорчила недовольную гримасу антиванской кобыле, которая в ответ снисходительно посмотрела на неё карими глазами. Молодая ведьма ловко взобралась в седло и взяла поводья в руки точно так же, как это делала Бронвин.

Бронвин склонилась к ней и усмехнулась.

– Крепче сожми ноги и двигайся вместе с лошадью, – негромко сказала она, а затем, выпрямившись в седле, крикнула: – Вперёд! – и пустила свою лошадь в галоп.

Возбуждённо залаял Скаут. Стражи скакали по Имперскому тракту, направив коней на запад. Позади громко и радостно кричали дети.

Морриган приятно поразил плавный бег кобылы: мягкое движение вверх-вниз вместо ожидаемой тряски и толчков. Она заметила, что Бронвин держала руки впереди, ослабив поводья и позволяя своей лошади свободно двигать головой. Когда Морриган скопировала её позу, поступь её кобылы стала ещё мягче. Довольно приятное ощущение.

Бронвин усмехнулась ей и крикнула:

– Это прекрасно, согласись!

– Жалкая замена полёту! – крикнула в ответ Морриган.

– Потерпи немного. Ты сможешь сменить облик, как только мы скроемся из вида смотровых башен!

Лёгким галопом они преодолевали милю за милей. Морриган ощутила, что в верховой езде нет ничего сложного. И тут Бронвин подняла руку, и отряд придержал лошадей. Шаг кобылы сделался неровным, и Морриган стало неприятно сидеть в седле.

– Есть свои тонкости в том, как держаться в седле идущей рысью лошади, – сказала Бронвин, – но я научу тебя этому позже. А на сегодня, пожалуй, хватит с тебя верховой езды. Можешь превращаться, как ты говорила, «во что-то более удобное». – И она обратилась к остальному отряду: – Через несколько миль будет развилка. Мы поедем по правой дороге, она приведёт нас к северному берегу озера Беленас. Если мы и дальше будем придерживаться заданной скорости, то ночевать сегодня будем на озере Каленхад.

Морриган задумалась, нужно ли ей спешиваться, и решила, что не стоит. После подобного опыта она вряд ли сможет твёрдо стоять на земле, а выказывать слабость, которую потом могут использовать против неё, ей не хотелось.

Она подняла руку и внезапно изменилась ужасающим, неестественным образом. Будто одна картинка наложилась на другую, совершенно не похожую на неё. Морриган съёжилась, покрывшись перьями, ноги её укоротились, и с торжествующим пронзительным вскриком ястреб взлетел с седла и уселся на ветку берёзы.

– Хвастунья, – пробормотал Алистер.

Глубоко удивлённый Стэн неодобрительно нахмурился. Лелиана тоже удивилась, но превращение также произвело на неё глубокое впечатление.

– Какая красивая птица! – сказала она. – Такая гордая и независимая! И оперение просто прекрасное! Когда я прошлой зимой была в Орлее, перья как раз были в моде!

Комментарий к Глава 10: Собрание Лотеринга

Над главой работали Herr_Tatzelwurm, Somniary.

Следующая глава – 18 ноября :) Оставайтесь с нами!

========== Глава 11: Избалованные принцессы ==========

Такой сильный, тяжеловооружённый и многочисленный отряд вряд ли был бы лакомой целью. Бронвин и её спутники пересекли Внутренние земли, обогнули озеро Беленас, завидев лишь слабые признаки жизни, и не встречая вообще никого. Горстки людей, которые двигались той же дорогой, предпочитали убраться в подлесок при приближающемся конском топоте. Где-то вдалеке выли волки, но Скаут, казалось, не чувствовал реальной угрозы.

Они достигли развилки, и Алистер придержал коня, грустно глядя на левую дорогу, которая и сама чуть дальше раздваивалась: Имперский тракт вёл на юг, обратно к Остагару, и на запад, вокруг южной оконечности озера Каленхад. Придорожный знак подтверждал, что в той стороне лежит Рэдклифф.

– Ты по нему скучаешь? – спросила Бронвин. – По Рэдклиффу, я имею в виду?

– Я не был там несколько лет, – ответил Алистер. – Не знаю. После смерти эрла Эамона он уже не будет прежним. Может, я скучаю по своему детству, каким бы оно ни было. Может, хотел бы, чтобы что-нибудь было не так. В любом случае, всё уже в прошлом, а он умер.

Они продолжили путь, но ещё несколько миль Алистер был тих и задумчив.

Этот отрезок Западного пути был не таким впечатляющим, как Имперский тракт, но они всё равно наслаждались жизнью, то и дело устраивая привалы, чтобы дать отдых коням да и самим перекусить хлебом и фруктами, пока солнце ещё не зашло. Понаблюдав за тем, как держатся в седле её спутники, Бронвин осталась довольна. Лелиана сидела прямо и не без изящества, кунари тоже оказался умелым наездником. Морриган же то летела, то садилась на конскую спину, чтобы отдохнуть, и кони совсем не боялись едущего на них сокола. Бронвин забавляло то, что Морриган предпочитала отдыхать на спине своей антиванской кобылы. Ей и правда не помешает научиться хорошо держаться в седле.

Когда тени стали длинней, они подъехали к маленькому, заброшенному дому у дороги – трактиру или таверне – надпись на потемневшей вывеске над открытой дверью уже трудно было разобрать.

– Заночуем тут, – решила Бронвин, – здесь где-то рядом должен быть колодец.

Так оно и было. И вода даже оказалась пригодной для питья. Лелиана вызвалась приготовить еду, а остальные занялись другими делами: разбирали вещи, ухаживали за лошадьми, оттирали столы в таверне, готовя их к обеду, развели для Лелианы пламя в очаге. Припасов у них имелось в достатке, так что необходимости урезать порции не было. Перед тем, как приступить к готовке, Лелиана методично обшарила всю таверну в поисках того, что им могло пригодиться. Бронвин возмутилась:

– А если хозяева вернутся?

– Тогда почему они оставили дверь открытой? – пожала плечами Лелиана. – Это место выглядит брошенным. Эти продукты, – она указала на грязные полки в кладовой, – недолго останутся съедобными. Мы должны съесть то, что не сможем взять с собой, и забрать то, что сможем.

На полках стояла всякая всячина: несколько бутылок дешёвого ферелденского вина и нетронутый бочонок какого-то эля – будет, что выпить сегодня вечером; маленький ящик солёной рыбы, до которого ещё не добрались грызуны; с потолка свисали несколько головок лука и пучков морковки.

Большую кастрюлю заполнили разнообразными продуктами, и вскоре таверну наполнил аппетитный пряный аромат. У них ещё оставалось достаточно много хлеба и немного сыра, который можно разделить на всех – и даже нужно разделить, иначе Алистер съест его весь этим же вечером.

Но Лелиана нашла не только еду, отчего Бронвин испытывала неловкость – прежние хозяева были бедняками, а не богатыми баннами. Она решила успокоить свою совесть тем, что наутро обязательно припрячет несколько серебряных монет под барной стойкой. Может, хозяева и не вернутся, но зато Бронвин не будет чувствовать себя мародёром.

Приготовленная Лелианой тушёная рыба встретила всеобщее признание, и удовольствие, полученное от еды, привнесло спокойствие в их разговоры.

Покончив со второй порцией тушёной рыбы, Алистер сказал Бронвин:

– Помнишь, ты обещала мне рассказать ту историю – ну, ту, «будь смелым, но не слишком, чтобы попасть в историю».

– Я не обещала, – нагло соврала Бронвин. – Это ты обещал донимать меня просьбами, пока я не расскажу её.

– О, я обожаю истории! – воскликнула Лелиана. – И этой я не знаю. Пожалуйста, расскажи!

– Ну… – Бронвин задумалась, – если я расскажу эту историю, то каждый из вас тоже должен будет что-нибудь рассказать – не сегодня, конечно же, но как-нибудь при случае. Так мы хотя бы будем уверены в том, что когда нам особенно понадобится приятное времяпровождение, то оно у нас будет.

Морриган отнеслась к этому скептически.

– Ты хочешь, чтобы я рассказала какую-нибудь историю? Ты уверена?

– Да, – подтвердила Бронвин, – я уверена. Ваши рассказы помогут мне лучше узнать вас, ничего особенного в этом нет.

Стен нахмурился, а затем кивнул.

– Да. Это интересно. Ты хочешь глубже понять тех, кто в твоей команде. Необычный способ, но ничего странного в нём нет. Я согласен участвовать.

– Прекрасно! – И Бронвин ухмыльнулась Алистеру: – А ты, Алистер? Как насчёт тебя?

– Конечно. Это будет забавно. Но ты первая.

– Хорошо, – Бронвин поднялась на ноги и встала у очага. – Я расскажу вам одну из моих любимых историй и расскажу именно теми словами, какими её рассказывала мне дорогая нянюшка Нэн – «Историю о сэре Убивале и Кровавой комнате».

– Ох, – пробормотал Алистер, – звучит жутко.

– Ш-ш-ш, – зашипела на него Лелиана, – я хочу услышать эту историю.

И Бронвин начала рассказывать.

«Леди Дара была юна, леди Дара была прекрасна. У неё было двое братьев и поклонников больше, чем она могла сосчитать. Но среди всех них самый храбрым и галантным был сэр Убиваль, с которым она познакомилась на турнире в Денериме. Никто не знал, кем он был и откуда он прибыл, но он был храбр, богат, и леди Дара выделяла его из всех своих поклонников. Он просил её руки и получил её. Он рассказывал о своём замке, но ни разу не пригласил туда ни её, ни её братьев.

Леди Дару очень заинтересовал её будущий дом, и однажды, когда её отец и братья уехали на охоту, а сэр Убиваль отбыл по делам – как он сказал, – она оседлала своего коня и поехала на поиски замка своего жениха.

Наконец, после долгих поисков, она наткнулась на одиноко стоящее дерево и увидела прекрасный замок с высокими стенами и глубоким рвом. Когда она подъехала к воротам, то увидела высеченную на них надпись:

«Будь храбр, будь храбр».

Ворота были заперты, а на её зов никто не откликнулся. Но маленькая дверца в воротах оказалась приоткрыта достаточно для того, чтобы она смогла проскользнуть сквозь неё. Леди Дара ощутила озноб от предчувствия, что должно произойти что-то ужасное. Она привязала лошадь к дереву так, чтобы её не было заметно, и вступила на замковый двор, пустой и тихий, и дошла до двери, на которой было написано:

«Будь храбр, будь храбр, но не слишком храбр».

И всё-таки она вошла внутрь и дошла до залы, прекрасной, большой и просторной, но такой же пустой, как и весь остальной замок. Она обнаружила лестницу, поднялась по ней и в конце коридора обнаружила ещё одну дверь, на которой было написано:

«Будь храбр, будь храбр, но не слишком храбр,

Не то остынет навсегда крови твоей жар».

Но леди Дара была смелой и открыла дверь, и как вы думаете, что она увидела? Кучу тел молодых леди, мёртвых и полусгнивших, и остатки их одежд были пропитаны кровью. И леди Дара поняла, что сейчас самое время покинуть это место, и закрыла дверь, и побежала по коридору назад, и спустилась по ступенькам. Но лишь только она добежала до двери зала, как услышала громкие голоса и звук шагов. Она успела спрятаться в углу за какими-то бочками, и тут в зал вошёл сэр Убиваль со своей свитой, тащившей юную девушку. Они смеялись и шутили, и не обращали внимания на крики и плач девушки. Они заставили её выпить три бокала вина: белого, жёлтого и красного, как кровь. Каждый из них ударил её ножом, и она упала замертво. Сэр Убиваль увидел кольцо с рубином на руке девушки, и попытался стянуть его с её пальца. Но кольцо не снималось, и тогда он изрыгнул проклятье и богохульство, и достал свой меч, и отсёк руку девушки.

Рука взлетела в воздух и упала на колени леди Дары. Мужчины смеялись, пока тащили труп юной девушки наверх, в Кровавую комнату. Сэр Убиваль хотел найти отсечённую руку, но капитан его остановил, сказав «Подождите до утра. Рука никуда не убежит!» Как только они ушли, леди Дара выбежала из-за бочек и бросилась к двери, и добежала до ворот, и вскочила на лошадь, и поскакала домой так быстро, как только могла.

Так получилось, что леди Дара и сэр Убиваль должны были пожениться как раз на следующий день. Прибыли все вассалы её отца, и её братья, и все родственники, и устроили пышный свадебный пир. Сэр Убиваль прибыл со своими слугами, и его посадили рядом с леди Дарой, и он сказал:

– Как вы бледны этим утром, моя дорогая.

– Да, – ответила она, – прошлой ночью я почти не спала, потому что меня терзали кошмары.

– Сны имеют противоположный смысл, – галантно сказал он. – Расскажите мне ваш сон, и ваш милый голос поможет приблизить счастливый час нашей свадьбы.

– Мне снилось, – сказала леди Дара, – что вчера я приехала в ваш замок, рядом с которым стояло одинокое дерево. У замка были высокие стены и глубокий ров, а на воротах было написано:

«Будь храбр, будь храбр».

Сэр Убиваль странно взглянул на неё и сказал:

– Но это не так, и не могло быть так.

– Я подошла к двери, – продолжила леди Дара, – и на ней было написано:

«Будь храбр, будь храбр, но не слишком храбр».

– Но это не так, и не могло быть так, – сказал он.

– А потом я поднялась по лестнице, – сказала она, – и пошла по коридору, в конце которого была дверь, а на ней было написано:

«Будь храбр, будь храбр, но не слишком храбр,

Не то остынет навсегда крови твоей жар».

– Но это не так, и не могло быть так, – сказал сэр Убиваль.

– А потом, – сказала она, – я открыла дверь, а за ней оказалась комната с кучей мёртвых тел юных девушек, чьи богатые одежды были пропитаны кровью.

– Но это не так, и не могло быть так, – сказал сэр Убиваль. – И не приведи Создатель, чтобы это когда-нибудь стало так.

– Потом мне приснилось, что я побежала по коридору и вниз по лестнице, и только моя рука коснулась двери, как я услышала, как вы, сэр Убиваль, и ваши слуги вошли в зал, волоча за собой юную девушку, знатную и красивую.

– Но это не так, и не могло быть так, – сказал сэр Убиваль. – И не приведи Создатель, чтобы это когда-нибудь стало так.

– Мне приснилось, что я спряталась за бочками, пока вы и ваши слуги заставляли девушку пить вино: белое, жёлтое и красное, как кровь. А потом каждый из вас пронзил её ножом, и она упала замертво. Вы попыталась стянуть с её руки кольцо с рубином, но оно сидело плотно, и вы достали меч и отрубили бедняжке руку.

– Но это не так, и не могло быть так. И не приведи Создатель, чтобы это когда-нибудь стало так, – сказал сэр Убиваль.

Он начал подниматься с кресла, чтобы сказать что-то ещё, но леди Дара воскликнула:

– Но это так, и было так! А вот и её рука с кольцом! – и она вынула руку девушки из складок своего платья и показала её сэру Убивалю.

И тут же её отец, её братья и все её родственники достали мечи и изрубили сэра Убиваль и его злых слуг на тысячу частей.

Окончив рассказ, Бронвин изящно поклонилась, совсем как странствующие менестрели, которых она когда-то видела.

– Это одна из самых жестоких историй, которую я когда-либо слышал, – сказал Алистер. – Не могу поверить, что твоя няня тебе такое рассказывала. В церкви нам никогда не рассказывали!

– Ну ещё бы! – посмеялась над его словами Морриган. – История весьма поучительная. Планы злодея расстроены женским умом и смелостью! – А Бронвин она сказала: – У истории, которую ты рассказывала тем шумным детишкам в Лотеринге, была мораль. А у этой истории какая мораль?

– Те, кого вы любите, не всегда таковы, как вам кажется, – тихо, почти себе под нос, прошептала Лелиана.

– Мне нравится, что люди зарубили тех преступников, – заметил Стэн. – Так и должно быть. Девушка тоже оказалась достаточно умна, чтобы предъявить доказательство их преступления.

Бронвин рассмеялась:

– Меня всегда забавляло, что это была свадьба, устроенная её отцом. Может, мораль здесь такова, что выбор родителей не всегда лучше выбора их детей.

– Да ты бунтарка! – усмехнулась Морриган. – А ещё дочь тэйрна!

– Я не люблю, когда выбирают за меня, – пожала плечами Бронвин. – Если это бунт, что ж поделать.

*