Текст книги "Merry dancers (СИ)"

Автор книги: Anya Shinigami

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 45 страниц)

Пыщ с любопытством заглянул в листок, будто мог что-то понять. Видимо решив, что человеческая письменность ему не под силу, или учуяв запах автора, так грубо спихнувшего кота с себя в Большом зале, он будто бы раздосадованно шлепнул по бумажке лапой с выпущенными когтями. – Да, уж, нашел время, а как же миссис Норрис? – недовольно пробурчала Аврора, затем выбросила листок в ближайшую урну, которая проглотила его, смачно рыгнув. – Ага! Двадцатый раз! – победоносно заключила девушка.

– Можно потише? Я думал, что только госпожа Дирхаунд любительница поговорить сама с собой.

Аврора взглянула на портрет усатого рыжеволосого волшебника и поспешила покинуть коридор, услышав в след насмешливое: «Красивые гетры!». Она побрела за теплой мантией в рэйвенкловскую башню, чтобы навестить Хагрида.

– А ты уверен, что она придет? – недоверчиво спросил Каспар, украдкой выглядывая за дверь заброшенного кабинета Арифмантики. – Уже пять минут второго! Уинтер, конечно, странная, но она вполне может счесть подобное приглашение подозрительным. Ты ведь не сказал ей, зачем позвал?

– Терпение, Каспар, она придет, – спокойно сказал Том, прокручивая старый деревянный глобус с выцветшими рисунками.

Но прошло еще около десяти минут, а Авроры все ещё не было. Том и сам стал подумывать, что она решила проигнорировать его, хотя сама рвалась к примирению, как вдруг раздался странный звук, будто очень тихий стук в дверь и трепетание крыльев. Крауч сразу же напрягся, ведь он не имел права находиться вне гостиной Слизерина после отбоя, да и Тому положено было уже видеть десятый сон, пускай он и был старостой.

Тихий стук повторился.

– Открой, – приказал он; Каспар, стараясь не скрипеть несмазанной дверью, выглянул в коридор, и ему в переносицу врезалась бумажная синица. Быстро схватив её, он запер кабинет, трусливо скривившись от её скрипа.

– Я же говорил, что она не придет.

– Дай сюда, – Том развернул послание и попытался разобрать корявый почерк наспех нацарапанной записки. – Дементор поцелуй Норрис! – выругался он. – Она ходит где-то здесь, и Аврора не может до нас добраться. Она предлагает встретиться в коридоре рядом с гриффиндорской башней, там есть какой-то пустой кабинет. Думает, что раз у меня больше полномочий, то я могу расхаживать ночью по замку! – недовольно проговорил Том. – Да и что она забыла возле гриффиндорского общежития, там же только башня Прорицаний!

– Ну, по крайней мере, она не продинамила тебя, – издевательски проговорил Каспар. – Том, я считаю, что это плохая затея, не думаю, что у нас получится потренироваться. Это слишком опасно, да и…

– Ты передумал? – Том метнул в него угрожающий взгляд. – А сам говорил, что столько литературы прочитал, где же твоя вера в свои силы?

– Но тренироваться на живых людях, Том! Я же не специалист! В академии и то экзамен на собаках, а ты предлагаешь… Нет, Аврора и так тронутая, а вдруг я что-нибудь сделаю не так?

– Идем, – перебил Риддл и направился к двери, игнорируя уговоры Каспара передумать. – Используем один из лазов Слизерина.

Благодаря тайным ходам замка им без проблем удалось добраться до назначенного места, не встретив дотошную Норрис, но в коридоре восьмого этажа никого не было, а Каспар шугался любого шороха.

– Может, уйдем отсюда, пока нас не поймали? А вдруг она специально нас сюда позвала, а тут карга…

– Не мели чушь, Каспар, – оборвал Том. – Она придет, я уверен на все сто процентов.

Откуда-то из-за угла донесся громкий всхрап, судя по расположению портретов, он принадлежал Полной Даме.

– Мы в коридоре, не в укрытии и… – но не успел Крауч договорить, как прямо рядом с ними раздался негромкий звук, словно камень передвинули с места на место.

Обернувшись, ребята обнаружили в стене дверь, которой там раньше не было и быть не могло. Каспар стоял с широко раскрытыми глазами:

– Это твои слизеринские штучки? – спросил он у Риддла, но получил в ответ испепеляющий взгляд с немым приказом заткнуться.

– Думаю, нам туда, – рассудил Том, и прежде чем Крауч успел что-то возразить, дернул за ручку неизвестной двери и потянул её на себя. Осторожно заглянув внутрь, он лицом к лицу встретился с недовольной Авророй.

– И долго я тебя ещё буду ждать? Зачем ты вообще меня позвал? – прошептала она, толкая дверь от себя. – Ой, а Улыбака что тут делает? – её глаза действительно выражали удивление, даже ужас.

– Я тебе сейчас за Улыбаку навешаю! – после раздавшегося из соседнего коридора звука шагов обозленный Каспар влетел внутрь и захлопнул за собой дверь.

– О, какой смелый парень! – поддела Аврора и почему-то бросила на Тома угрожающий взгляд. – Зачем ты его привел? Мерлин Великий! Из-за тебя он теперь знает расположение этого помещения! – она безнадежно приложила ладонь ко лбу.

Том оглядел небольшую круглую комнату, чем-то напоминающую гостиную Рэйвенкло, в которой он бывал. Длинные синие портьеры и тюль скрывали явно иллюзорные окна, за которыми светило не по-зимнему яркое солнце, хотя на улице была глубокая ночь. Возле большого негорящего камина располагалось несколько кресел в серой обивке и длинный мягкий диван, застеленный пледом с большими божьими коровками, на котором, свернувшись в клубок, спал котенок.

– Аврора, что это за место? – в голосе Тома так редко звучало удивление, но его вопроса никто не слышал, так как Аврора и Каспар яростно препирались, нависая друг над другом в угрожающих позах. – Да прекратите вы уже! – только после того, как они, наконец, заметили, что в комнате помимо них находится ещё один человек, он повторил свой вопрос.

– Выручай-комната, – пожала плечами Аврора, грозно поглядывая на Каспара, – и благодаря тебе, Том, теперь о ней знает еще и Улыбака. Спасибо тебе большое, – язвительно завершила она и, при резком развороте шлейф её волос полоснул Каспара по лицу, а она, не придав этому значения, двинулась к креслам, оставив обоих ребят в ступоре.

– Ты серьезно? Но, разве это не одна из хогвартских баек? Как такое возможно?

– Ты не веришь своим глазам, Том? – спросила она скептично, усаживаясь в одно из кресел и с важным видом закидывая одну ногу на другую. – Думаешь, что в Истории Хогвартса ерунду пишут? А ты, небось, её и не читал, – бросила она в сторону Крауча.

– Заткнись. Читал я её, я знаю даже про…

– Мне не интересно, – оборвала она, пристально глядя на Тома.

– Ах, ты…

– Довольно! Хватит ругаться, – строгим голосом старосты произнес Том, не в силах поверить, что легенда о Выручай-комнате открылась его взору. – Она выглядит как факультетская гостиная, так в чем же её загадка?

Аврора усмехнулась его непонятливости, наверное, она впервые чувствовала себя хозяйкой положения и могла поведать о замке такое, чего Том не знает… нет… было еще Северное сияние. Только Аврора умела так удивлять.

– Эта комната принимает нужный человеку вид, так сказать, исполняет пожелания относительно интерьера. В прошлый раз для меня она стала спальней с очень большой мягкой кроватью, потому что я не могла ни о чем думать кроме сна, – самозабвенно рассказывала Уинтер. – Я не знала, что от меня требуется сейчас, поэтому представила её гостиной своего факультета, только, видимо, она не всегда выполняет точные указания, – Аврора сощурилась от яркого света, лившегося из окон. – Хорошее место для того, чтобы подумать.

– Но это же целое открытие! – воскликнул Крауч, разглядывая за окном зеленые кроны деревьев Запретного леса, не дающие ни единого намека на творящуюся вне замка зиму. – Как? Откуда ты о ней знаешь?

– Это, Каспар, совсем не твое дело, – самодовольно проговорила Аврора, снова нарываясь на ругань, но Том остановил поток нелицеприятных эпитетов изо рта Крауча жестом руки. – Итак, чего ты, то есть, вы хотите от меня? И причем здесь ты, Улыбака?

– Нам нужно потренироваться в ментальной связи, Аврора, – не увиливая, произнес Том, усаживаясь в мягкое кресло напротив и трогая его подлокотники, будто они могли в любую минуту пропасть.

– Потренируйтесь друг на друге, – спокойно заявила Аврора. – Каспар, осторожно!!!

– Мря-у-р! – раздался оглушительный голос котенка, которому сели на хвост.

– Слепой дурак! – Аврора вскочила с места и взяла котенка на руки.

– Да зачем ты вообще его притащила? – со злобой бросил Крауч, потирая пятую точку, в которую секунду назад впились когти кота.

– Том, ты поможешь мне его расколдовать? Тихо-тихо, мой маленький, этот придурок больше тебя не обидит.

– Только если ты согласишься помочь нам.

– Что конкретно от меня требуется, и почему вы вытащили меня из постели в столь поздний час? И… это не опасно? – наконец, до неё дошло, что легилименция вообще может представлять угрозу.

– Каспару требуется помощь для подготовки к вступительным экзаменам. Подожди, – прервал он Уинтер, – я буду следить за процессом, и ничего не случится. Ты мне веришь?

– Что-то не очень-то мне хочется, чтобы в моей голове рылся Крауч, еще повредит что-нибудь, а, между прочим, у меня и так с памятью не все в порядке. У него руки растут не из того места, смотри, что он с Пыщом сделал!

– Эй, я все ещё здесь, – отозвался Каспар, но Аврора делала вид, что вообще не замечает его.

– Что конкретно вы будете делать? Это в любом случае противозаконно и…

– Доверься мне, – Том подарил ей убеждающий взгляд, – ничего не случится, я прослежу за его действиями. И да, Каспару нужно научиться стирать и замещать воспоминания...

– Ты в своём уме? – воскликнула Аврора. – Нет, ты сам себя слышишь? Да ни за что в жизни! Это же действительно опасно…

– Да что ты заладила, опасно-опасно?! – не выдержал Каспар.

– Тебя вообще не спрашивали, – монотонно проговорила Аврора, кладя котенка с краю на диван. – Я серьезно спрашиваю, чем мне это грозит?

– Ничем, мы создадим резерв воспоминаний, ничего не случится, я очень много читал о легилименции, Аврора…

…После часовых уговоров, в ходе которых Тому пришлось выложить главный козырь – пообещать простить её глупую выходку и помочь с расколдовыванием кота, Аврора скрепя сердце согласилась, и вот, она уже сидела в кресле, яростно сжимая подлокотники и глядя на двух слизеринцев.

– Ты готова? – спросил Каспар, наставляя на неё палочку; судя по выражению лица, уверенности у него не было.

– Может, не надо, я уже передумала мириться, – закусив губу, Аврора посмотрела на сидящего на соседнем кресле Тома. – Неравноценный обмен, я тут подумала… У меня слишком много того, что я не хочу показывать… – она искала понимание в глазах Тома, он и сам знал половину её тайн.

– Не бойся, я не пойду туда, куда ты не захочешь, – доверительно произнес Каспар и даже попытался улыбнуться, только улыбка вышла кривоватой. – Твое сопротивление мне подскажет.

Они видели, как напряжена Аврора, а для ментальной связи нужно быть сосредоточенным как легилименту, так и тому, чью память считывают... Том не без труда оторвал одну руку девушки от подлокотника и заключил в свои прохладные ладони. Она вздрогнула и робко посмотрела на него. Да… Аврора совершенно не умела скрывать чувства. Дамблдор научил её блокировать мысли, но поведение выдавало её любым словом и действием и невинным взглядом. Когда она успела влюбиться в Тома – оставалось загадкой. Быть может, на фоне всего произошедшего с Джеки, найдя в нем поддержку и опору в горе, Аврора ощущала некую благодарность, которая либо уже превратилась во влюбленность, либо скоро станет ею, но привязанность уже была сильна. Тому совсем не хотелось, чтобы она за ним бегала и заглядывала в рот, тогда Уинтер станет ещё невыносимее…

…Так странно ощущать в своей голове чье-то присутствие, не такое мягкое, как когда касался её мыслей дедушка, но и не грубое – возможно, у каждого легилимента своя манера. Каспар был осторожен, но Аврора чувствовала его колебания, потому что картинка воспоминаний, всплывающих на поверхность, подрагивала рябью. Странное ощущение, когда заново видишь какой-то момент своей короткой жизни… ведь у неё были воспоминания только за последний год. Каспар проходил сквозь них, будто раздвигая ветки кустарников. Больница, её палата – первое, что Аврора увидела в этой новой жизни, копошащиеся вокруг неё колдомедики, полный сочувствия взгляд миссис Хейли и её подвижная и болтливая племянница Фанни, которая помогала со статьей в «Ежедневном Пророке». Двое пожилых волшебников, узнавших её по фотографии… Нет, дальше Каспару видеть и слышать не стоило. Работа с замещением воспоминаний была очень трудоемкой и кропотливой – легилимент должен был просмотреть жизнь подопытного, чтобы связать концы с концами. Это не простой Обливейт, который сам заполняет пробелы в памяти, а сложная магия ментальных замещений, чтобы все аккуратно сошлось без пробелов. Крауч действительно не вмешивался в потаенные воспоминания, а просто проходил мимо. Он видел те замечательные моменты прошлой весны, когда Аврора жила в Хогсмиде и даже ощутил расстройство, когда наблюдал четырех весело щебечущих подружек в чайной мадам Паддифут. Аврора и сама переживала светлые воспоминания о Джоконде с ноющей болью в груди и поэтому постаралась вытолкнуть Крауча в другие воспоминания. Он заметил блокированные воспоминания, но до них было не дотянуться – скорее всего, это и была прошлая, забытая жизнь Авроры…

…Ничего не значащие дни – прогулки по Хогсмиду и купание в Черном озере, что вызвало у Каспара удивление. Он видел женскую спальню в башне Рэйвенкло и рисунки Авроры в альбоме в прикроватной тумбочке, нарисованные карандашом: одни – всего лишь карикатуры, а другие… С нескольких листков на него смотрело лицо Джеки в профиль, анфас – такая живая и улыбающаяся... Там был и Том – в единичном экземпляре на большом листе – складывалось ощущение, что на него ушел не день и не два – один в один: лицо, глаза, нос и даже воротничок на рубашке будто действительно был накрахмаленным. Оказывается, Аврора умела неплохо рисовать, совсем не как те глупые несуществующие животные, которых она рисует от скуки на уроках. В её воспоминаниях было очень много профессора Дамблдора и Тома, а также этого дурака Хагрида, но Каспар так ничего толком и не увидел, так как Аврора ловко вышвыривала его из воспоминаний, которые не хотела афишировать. Лишь краем глаза Каспар увидел какое-то странное свечение на задворках спрятанных мыслей. Красивое и яркое – оно напоминало ледяную радугу, но какую-то нечеткую… Возможно, нечто схожее с Северным сиянием… что-то заставило Каспара проигнорировать блоки Авроры и пойти прямо на него… Её сопротивление при прямой связи оказалось очень слабеньким и хрупким, и он взломал барьер как тонкую картонную стенку…

…Она обмякла в кресле и закрыла глаза, отдаваясь ментальной связи. Слава Мерлину, что Аврора надела на встречу школьную мантию, а то все её аляпистые наряды и странные сережки зачастую не принимались окружающими. Несмотря на строгость формы, Аврора все равно оставалась растрепанной чучелкой, похожей на птенца, выпавшего из гнезда. Худенькая ручка в его ладонях дернулась, и Том перевел взгляд на неподвижного Каспара. Все было в порядке, это просто рефлексы, но на щеке Авроры внезапно появилась слеза, сползшая из-под закрытого века. Наверное, Крауч полез в воспоминания о Джоконде… Том обещал проследить за вмешательством и осторожно прощупывал действия друга, пока всё шло замечательно. Совсем скоро Каспар выберет ничего не значащее воспоминание и сотрет его, заместив новым. Сейчас он уже должен продумывать резерв и подготавливать почву для фальсификации. Внезапно, Том заметил, как Аврора свела брови, рука в его ладонях напряглась и будто бы окаменела, а лицо Каспара…

– Мерлин, что ты творишь? – в ужасе уставился на него Том; Крауч явно пробивал защиту, Том это чувствовал, касаясь сознания Авроры. Самое ужасное в связи было то, что нельзя было её так просто оборвать, могли пострадать разумы обоих. – Каспар, я же просил не лезть! – проскрежетал Том, направляя волшебную палочку на мечущуюся в кресле Аврору. – Легилименс!

Его затянуло в воронку из ярких вспышек воспоминаний, оставалось только найти то, куда пытается проникнуть его друг-слизеринец, не знающий меры. Том видел обрывки школьной жизни, себя со стороны, быстро листая воспоминания – он представил их книгой с множеством иллюстрированных страниц. По этим мыслям можно было считать ее отношение – уважение, стремление сравняться в знаниях, даже зависть и желание соревноваться. Странный подход к парню, который ей нравится, немного детский что ли… Аврора никогда ничего не пыталась ему доказать или выделиться, она просто была странной девочкой со своими тараканами. Том бы непременно надо всем этим поразмыслил, быть может, усмехнулся, но ему нужно было найти Каспара. Тот не мог уйти далеко, Том видел, как подавалось вибрацией воспоминание, и как треснул тоненький барьер, впуская Каспара… воспоминание о цветах Кусулумбуку… таких же светящихся, как в реальности. У Авроры было очень богатое воображение, оно порой рисовало вещи иначе, чем они были на самом деле. В её представлении Северное сияние было куда контрастнее и ярче, чем то, что находилось в Запретном лесу.

– Выходи, Каспар, – прогремел строгий голос Тома в голове Авроры.

Он материализовался из ниоткуда, из дыма, из ничего – волшебник может создавать собственный образ для удобства, а может быть невидимым.

– Что это? Я вижу Хогвартс, – он указал на шпили замка, виднеющиеся с края поляны. – Я видел, как ты ходил в Запретный лес однажды, Том. Аврора эти воспоминания старательно прятала, – усмехнулся он. – Что означают эти цветы?

– Ты находишься в чужих мыслях, Каспар, она не будет рада, что ты потревожил что-то тайное.

– Ой, да брось, – отмахнулся тот, блокируя слух Уинтер, чтобы она не расслышала его слов, – я просто сотру ей воспоминания о моем пребывании здесь. Я долго ломал голову над тем, почему вы с Авророй постоянно вместе. Я слышал, как она говорила: «Северное сияние» несколько раз. Это ведь оно, да Том? – Каспар перегибал палку, он лез не только в тайны Уинтер, но и в тайны Тома. – Она, наверное, любит тебя, – усмехнулся он, – такой портрет в полный рост нарисовала, закачаешься. Не отличишь от колдографии! – его забавляла ситуация. – Так что же это такое? Что это за цветы такие?

Том снисходительно оглядел друга, который просто веселился, ему было наплевать на эти цветы, но Каспар умел трепать языком, когда не нужно.

– Выходи из её головы, немедленно! – прорычал Том; он использовал другой вид ментальной связи – более слабый, просто просмотр воспоминаний без изменений, так как два легилимента в одной голове – может быть опасным для Авроры.

– Подожди, я еще не закончил, – уже серьезно произнес Каспар, – думаю, что смогу изменить это воспоминание.

– Это воспоминание слишком большое, оно связано со многими другими, и ты просто повредишь ей мозг! – Том начинал чувствовать нечто странное внутри; он так привык носиться с этой девочкой, что ощущал тревогу не из-за того, что потом будет с ними, а из-за того, что случится с ней. Он обещал, что это не опасно, обещал, что проследит, а она – такая наивная – поверила.

– Нет, здесь такое поле для деятельности! – искренне восхищался Каспар. Он вновь развеялся в туман, так как собственный отпечаток в чужом сознании отнимает очень много магической энергии. – Резерв создать не сложно, он почти закончен, – вещал голос Крауча на поляне. Его самоуверенность раздражала, хотя совсем недавно он и сам хотел отказаться от идеи рыться в голове Авроры. Том пожалел, что заварил эту кашу. Он мог сделать только одно – просто вытеснить Каспара из воспоминаний Авроры, подпитывать её блоки своей силой мысли…

– Ты чего? – искренне возмутился Каспар; вывалившись из головы Авроры, он не удержал равновесия и упал на пол. – Всё же было хорошо! Это что, была двусторонняя связь? Ничего себе! Ты только что соединил ментальные блоки Авроры и свои! Потрясающе! Ты не говорил, что дошел до этого параграфа! – Каспар поднялся с пола и подошел к Авроре; у нее из носа текла тонкая струйка крови, пачкая белую школьную рубашку. – Черт, я перестарался, – он задумчиво почесал голову и повернулся к Тому, но встретился с его волшебной палочкой. – Эй, ты чего? – Каспар скосил глаза на кончик волшебной палочки. – Ты что собрался делать? Эй! – во взгляде постепенно появлялся ужас и понимание, что мрачный вид Тома не сулит ничего хорошего.

– Ты слишком многое себе позволяешь, – холодно проговорил Том, не опуская волшебной палочки. – И ты еще очень многого не знаешь о моих способностях. Обливиэйт!

Взгляд Каспара как будто опустел, пока Том выбирал из его головы воспоминания, которых тот набрался в голове Авроры. Еще были удалены мысли о Выручай-комнате. Разобравшись с Краучем, Том просто выставил его за дверь, пускай идет в подземелья, что ж, если его поймают – ничего страшного, отработки иногда благотворно влияют на воспитание, чего Каспару катастрофически не хватало.

Аврора смотрела на него задумчивым взглядом, когда Том повернулся.

– Ты только что подправил его память, так? – спросила она. И когда она успела очнуться? Это было так странно, но в её взгляде не было осуждения, может, несогласие с методами, а может…

– У тебя кровь из носа, – наверное, впервые Том не знал, что сказать и не понимал её реакции. Кажется, Аврора была напугана. – Извини, это из-за меня, парная Легилименция не слишком хорошо сказывается на здоровье. Он нашел воспоминания о Северном сиянии. Каспар спрашивал меня раньше, чем мы занимаемся и, видимо, по обрывкам фраз понял, какое воспоминание к этому относится. Как ты себя чувствуешь?

Она задумчиво стирала пальцами кровь, но когда подняла на него взгляд, увидела платок в его протянутой руке.

– Голова немного кружится, – прошептала она; осторожно взяв платок, она вытерла кровь. – Ты очень талантливый, Том, – странно было слышать эти слова в такой момент, кажется, Аврора даже несмело улыбнулась. – А ты стер воспоминания о Выручай-комнате?

– Да, – с несвойственной ему неловкостью ответил Том. – Ты осуждаешь меня?

Она легонько качнула головой.

– Наверное, должна, но наши с тобой секреты важнее, а Каспар… Он был неправ. Я не скажу никому, не волнуйся, даже дедушке. Тем более дедушке, – поправилась она, но в помещении повисло ощущение недосказанности. Аврора теребила платок. Она встала, покачнувшись, схватилась за кресло, взяла на руки спящего котёнка и подошла к Тому. – Знаешь, ты не переживай так, – она аккуратно положила руку на его плечо. – Со мной всё в порядке…

И как она так тонко почувствовала его состояние? На лице Тома не было волнения, но он до дрожи в руке сжимал волшебную палочку.

– Я хочу спать, проводишь меня? – с мягкой улыбкой попросила Аврора. – Я что-то нехорошо чувствую себя.

Проснувшийся котёнок стал облизывать её руку.

…До общежития Рэйвенкло они шли молча, прислушиваясь к каждому шороху, но миссис Норрис не было. Может, она поймала Крауча?

– Что он будет помнить? – тихо-тихо спросила Аврора, Том только сейчас заметил, как пересохли её губы.

– Что мы занимались в кабинете арифмантики, и всё прошло успешно.

Они остановились возле двери с молотком в виде награды Меррисот. Аврора с легкостью отгадала загадку, над которой Том думал бы дольше, и уже собралась исчезнуть за дверью, но тут вспомнила:

– Возьми его к себе, Том. Посмотри, что с ним можно сделать, – Аврора протянула котенка и тот, казалось бы, даже не заметил смены рук и не открыл глаза.

Том молчаливо кивнул.

– Спокойной ночи, – пожелала она и почти закрыла за собой дверь.

– Аврора, – позвал он несмело.

– А? – она выглянула из-за двери.

– Извини меня… – выдохнул Том, глядя ей в глаза, а затем, совершенно неожиданно с его губ сорвались слова: – и, как ты смотришь на то, чтобы пойти в Хогсмид на той неделе вместе?

====== Фронт повышенного давления ======

Губы искривились, затем превратились в тонкую линию, рука дрогнула, и в следующую секунду скомканный лист дорогой бумаги полетел в мусорное ведро под письменным столом, да с такой скоростью, что ещё несколько секунд кружился по стенкам, подобно волчку. Том ожидал этого письма целую неделю… Злоба на Луи Малфоя взорвалась внутри мгновенно, этот аристократ вежливо, но в довольно категоричной манере заявил, что ему нет дела до любопытства Тома и у него нет времени искать какой-то гриб. Еще он попросил больше не посылать совиной почтой просьбы, содержащие упоминания о чем-то Тёмном. Сухость фраз свидетельствовала о крайнем раздражении отправителя, пускай лорд Малфой и так никогда особо не растекался мыслею по древу, предпочитая писать по существу. Завуалированные вопросы по поводу псилоцибе Луи, будь он неладен, воспринял в штыки. Невероятный талант к раскрытию тайн и всякого рода загадок был у Риддла в крови, однако на этот раз его страсть ко всему неизведанному сыграла с ним злую шутку.

Взвинченный до предела, Том вскочил со стула и сжал кулаки. Уязвленное столь неприятным отказом самолюбие бросало в сторону семьи Малфой нелицеприятные эпитеты, но сквозь плотно сцепленные челюсти невозможно было разобрать и слова; радость от изучения Выручай-комнаты моментально испарилась, хотя поднимала ему настроение в последнее время. Аврора, конечно, уникум, но рассказать, откуда она о ней узнала, не пожелала, а лишь нервно покусывала губу и поглядывала куда-то в сторону. Том не стал лезть к ней с вопросами, однако подобные знания настораживали. Была мысль, что о комнате рассказал ей Дамблдор, который испарился в неизвестном направлении и не написал своей внучатой племяннице ни единого письма с самого своего отъезда. Трансфигурацию вела Меррисот, иногда МакКалог, а бывало Уидмор заменял трансфигурацию рунами. На одном из таких уроков Том попытался незаметно проникнуть в его мысли, но ничего не вышло – блок профессора был совершенен, правда чужое присутствие он заметил, вот только не понял от кого оно исходит. Слушая ответ неожиданно заблиставшей на его занятиях Эвелин, профессор трусливо озирался по сторонам и постоянно хмурился. А вот с окклюменцией у Уилкис было не все так хорошо, Том не слышал ничего конкретного, но случайно уловил нечто интересное о себе. Стоило взгляду Иви попасть на него, как в ее голове урывками всплывали мысли: Миртл, Тайная комната, а еще нечто негативное, скользкое… страх… Настоящий панический ужас, который Эвелин просто не была в силах скрыть. Если раньше поверхностные мысли занимало любопытство и подозрения, то сейчас…

Том скептично поглядывал на Абрахаса, который, похоже, не умел держать язык за зубами. Что ж, мнение о сыне Луи моментально ухудшилось. Том пожалел, что когда отношения Абрахаса и Эвелин только начинались, он был слишком занят тайной Северного сияния и не помешал им…

В помещении раздался хлопок. Резко развернувшись на каблуках, Том обнаружил потирающего ножку о ножку эльфа, стоящего на каменном холодном полу.

– Чего, Мимзи? – грозно сверкнув глазами, спросил Том, поглядывая на мужские туфли в его ручках.

Хогвартский домовик поджал ушки, как и все остальные его собратья при виде школьного старосты. Эльфы очень боялись его, и дело было даже не в уважении, Том, порой, чувствовал, как они вздрагивают от каждого его взгляда, случайного жеста. Возможно, домовики чувствовали в нём Темную энергию, но по своей природе держали язык за зубами, видимо, боясь его потерять…

– М-мистер Риддл, – пропищал эльф, стараясь не глядеть в его сторону, – Мимзи нашел ваши туфли, – промямлил он, запинаясь.

– Я их выбросил, – равнодушно бросил Том. – Что-то ещё?

«Что-то ещё» прозвучало довольно резко, и Мимзи, запнувшись на ровном месте, едва не выронил туфли, в которые при желании мог бы засунуть руку по плечо.

– Н-но они почти новые… Мимзи помнит, сэр, когда вы их купили…

– Я выбросил их, разве не ясно? – раздражаясь, отрезал Риддл. – От них плохо пахнет…

– Мимзи очистил!

Но одного острого взгляда хватило, чтобы домовик, рассеянно заозиравшись, с хлопком исчез вместе с туфлями, не пожелав Тому приятного дня. Глупые безмозглые создания! Но их непроходимая тупость с лихвой перекрывалась услужливостью. А ещё этот наглый кот Авроры, из-за которого пришлось выкинуть туфли… Глупое животное превратило их в собственный туалет, когда Том оставил Пыща у себя для того, чтобы расколдовать, чего, впрочем, не произошло. Том побрезговал носить испорченные ботинки и едва не усугубил проклятие несчастного кота, который носился по комнате, подгоняемый пинками обозлившегося хозяина обуви.

– Аврора сама нарвалась, – возразила Эвелин, натягивая кожаные перчатки на руки; поежившись от холодного зимнего ветра, она взяла Абрахаса под локоть.

– Вальбурга считает, что Аврора может быть персонажем для насмешек. Никакого уважения к горю. Смею заметить, что радикальные меры по смене имиджа Вальбурги были очень забавными, – как-то грустно усмехнулся Абрахас, вспоминая, как Уинтер не постеснялась в присутствии всего курса Слизерина и Рэйвенкло наградить её кроличьими зубами и роскошными усами с завитушками. – Сама виновата, не стоило называть её и Джеки двумя подстилками Тома. Об усопших так не шутят, – он тяжело вздохнул и положил поверх кисти Эвелин свою ладонь.

– Аврора первая назвала её хабалкой! – поддержала Эвелин вновь приобретенную подругу в лице Блэк.

– Только после того, как Вальбурга присела перед ней в реверансе и назвала Вашим величеством. Что-то часто Аврора стала получать отработки… – посетовал Абрахас, поглядывая наверх.

Пасмурное небо вот-вот должен был прорвать снегопад – такое ощущение преследовало с утра, но до сих пор ни единой снежинки не коснулось земли. Где-то темнее, где-то с отливом в розовый, облака клубились, нависая над Хогвартсом, едва не касаясь его шпилей, зато ветер предвещал настоящую снежную бурю, какие бывали в Шотландии в это время года. В простуженном замке невозможно было находиться, никакие камины не спасали от жуткого холода, а сидя на уроках, студенты кутались в шерстяные шарфы. Кто-то умудрялся писать лекции в перчатках, но ничто не могло отговорить от глотка свежего воздуха засидевшуюся в остывшем Хогвартсе ребятню – несовершеннолетних студентов – дожидающихся похода в Хогсмид около двух месяцев. Старшие тоже не стали отказывать себе в удовольствии расположиться где-нибудь в переполненных людьми кафе за чашечкой горячего чая и в теплой компании. Эвелин силой вытащила изучающего документацию по «Гранд Текстилю» Абрахаса на улицу, просто поставила перед фактом, кинув на письменный стол в уединенном уголке библиотеки его теплую мантию, перчатки и шарф. И сейчас он был благодарен ей за это.

– Куда пойдем? – спросила Иви, когда они достигли деревушки, на продуваемых всеми ветрами улицах которой практически не было гуляющих студентов.