Текст книги "Операция "Бешеные лошади" (СИ)"

Автор книги: Анатоль Нат

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 52 страниц)

Ну а в то, что их будущие выучившиеся ученики будут безропотно вкалывать на них все десять долгих лет, отрабатывая долги, ни он, ни Маша, ни сам Бурусый не верили ни на грошь.

Город мог бы заставить своих учеников отработать такой долг, они – нет.

И именно по этому поводу, Сидор сейчас пребывал в жесточайшей хандре и жутком раздражении. Денег не было. Свободных денег, которые можно было бы вот так, безвозвратно выбросить на благотворительность, не было и даже не намечалось. Ни сейчас, ни в ближайшей перспективе. Что безжалостно в очередной раз подтвердила и жестоко выбранившая его Машка, от которой он только что вернулся. И что делать, как выбраться из создавшегося тупика никто из них не знал. И для того, чтобы сорвать на ком-нибудь своё паршивое, мерзкое настроение, ему не хватало буквально самой малости.

– Профессор! – шлёпая мокрыми босыми ногами по чистым половицам гостиной, Сидор неожиданно радостно заорал, заметив усыпанную рыбьей чешуёй столешницу и поняв, что счас он на ком-то отыграется: и за мерзкую погоду, и за грязное месиво на улицах, и за своё отвратительнейшее, паскудное настроение. – Сколько это будет продолжаться? Опять Васятка рыбу в гостиной на обеденном столе чистил? Убью паршивца, – раздражённо выговорил Сидор, лихорадочно шаря по углам взглядом и выискивая веник, чтобы выдернуть из него достойную задницы Васятки хворостину.

– Вот так всегда, – раздался из другой комнаты возмущённый вопль упомянутого Васятки.

Настороженно высунув свою лохматую, нечёсаную голову из соседней комнаты, он мгновенно понял нависшую над ним нешуточную угрозу и немедленно предпринял превентивные меры.

– Вот так всегда, – снова возопил он, уже гораздо спокойнее и внимательно оценивая текущую обстановку. – Как что, так сразу Васятка, Нет, чтобы разобрался. Может, это и не рыбья чешуя.

– А что это, по-твоему? – даже не возмутился, а скорее удивился Сидор подобной наглости пацана, тут же ткнув пальцем в заваленный рыбьей чешуёй стол.

– Броня, – нагло ухмыльнулся пацан, насмешливо прищуря свой ярко синий глаз. – Мне не веришь, так сам посмотри. Разуй глаза свои то. А не поверишь своим глазам, спроси у профессора.

– Точно, – подтвердил ухмыляющийся профессор, вошедший вслед за втащенным им в комнату пацаном, опасливо косящимся на хворостину в руке Сидора, которую тот успел таки вытащить из тощего, раздёрганного на подобные нужды веника, одиноко стоявшего в углу. – Ты глянь на неё, глянь. Как говорит, Васятка, разуй глаза.

– Вы чего, издеваетесь, что ли? – удивлённо посмотрел на них Сидор, даже не возмущённый, а скорее озадаченный.

Тем не менее, подходя к столу и внимательно присмотревшись к тому, что там лежало, он задумчиво проговорил:

– Чешуя, – задумчиво почесал он кончик своего носа, внимательно рассматривая то, что там лежало, а затем тихо добавил. – Только, вот, не рыбья, – медленно проговорил он, беря в руки маленькие, тонкие, практически невесомые пластинки, внешне точно большие боковые чешуйки зеркального карпа. – Стеклянная, что ли? – удивлённо посмотрел он на профессора. – Вы что, собрались игрушки ёлочные клеить, что ли?

– Ну ты, Сидор, и тупой! – аж задохнулся от возмущения Васятка. – Сказано же тебе было, что это броня! Ты что? Не видишь, что тут дырки вверху каждой чешуйки? Ими, они друг к дружке крепятся, специальными такими скобками. Потом накладываются друг на друга и крепятся к основе. И так ряд за рядом. В итоге получается панцирь, внешне, совсем как рыбья чешуя.

– Ничем не пробьёшь, – довольно улыбнулся профессор. – Молотом по ним лупили. И им хоть бы что. Даже не треснули.

– Так вы что? – Сидор удивлённо посмотрел на профессора с Васяткой. – И доспех собрать успели?

– А то! – гордо заметил Васятка, подбоченясь и выступая вперёд профессора. – Если бы не я, то никакого доспеха бы не было. Кто придумал, что надо делать чешую, – торжествующе посмотрел он на Сидора. – Я! – ткнул он себя в середину груди пальцем. – Кто придумал способ крепления? Я! – снова ткнул он себя пальцем в грудь.

– Кто сейчас по жопе получит? – ухмыльнулся Сидор, беря в руки отложенную было хворостину. – Ты! – значительно посмотрев на смутившегося пацана, пояснил ему он. – Во-первых за хамство старшим, то есть мне, а во-вторых, за хвастовство и самоуверенность. До тебя такой доспех делали сотни лет. И здесь, и на Земле, и во всех прочих разных местах. А ты всё себе приписываешь. Тебе не стыдно? – возмущённо посмотрел он на Васятку. – Нет, – демонстративно тяжело вздохнув, проговорил он, – ему, не стыдно.

– Вообще-то он действительно сильно помог, – усмехнулся профессор, проводив взглядом шмыгнувшего в другую комнату пацана. – Светлая у него голова. Жаль только дурню досталась, – сожалеючи поцокав языком, покачал он головой. – Башка у мальца постоянно забита каким-то мусором. И из сотен идей, что, как в котле, бурлят в этом незаурядном мозгу, только одна, две, хотя бы относительно безопасны для окружающих.

Довольный профессор, насмешливо глядя на Сидора, с удобством устроился в своём любимом кресле за столом и, вдохновлённый зажёгшимися от интереса глазами Сидора, начал очередную свою лекцию.

– Вот ты Сидор, что думаешь, что броня обязательно должна быть металлической? Ха! Ха! Ха! – трижды коротко хохотнул профессор прямо в лицо Сидора. – А вот и нет, – продолжил он, не дождавшись от него каких-либо слов.

– Входите, – неожиданно крикнул он в сторону входной двери, от которой донеслись звуки неуверенного постукивания. – Да входи же, – уже совсем раздражённо заорал профессор, недовольный тем, что его перебили, а за дверью никто так и не откликнулся.

– Да кто там такой глухой, – теперь уже недовольно рявкнул Сидор, когда и после третьего раза, дверь не открылась.

Остановив направившегося было к входной двери профессора, Сидор не спеша, достал отложенный на угол стола свой арбалет и, спокойным, ясным голосом, в котором не осталось ни капли усталости, медленно, тщательно выделяя каждое слово, выговорил:

– Входи, или буду стрелять. И если думаешь, что с такого расстояния, я не прошибу насквозь эту хлипкую дверцу, то кто бы ты там ни был, ты ошибаешься. Считаю до трёх. Раз, – начал он отсчёт…

– Не надо, – раздался голос из-за двери. – Это мы с Головой, – раздался из-за приоткрывшейся двери неуверенный голос Старосты. – Хоть дверка у вас и не чета прежней, – уважительно глянул он на дубовую створку двери, толщиной не менее шестидесяти миллиметров, – но для твоей любимой стрелялки, Сидор, это так, на раз плюнуть. Наслышаны-с.

В медленно распахнувшуюся дубовую дверь протиснулось щуплое тельце необычно тихого Старосты с видневшимся за его спиной Городским Головой. Осторожно просочившись в широко распахнутую дверь, они оба застыли у порога, как два памятника самим себе. Настороженно окинув быстрым взором помещение, они, тем не менее, не двинулись с места, пока не дождались реакции от присутствующих на своё неожиданное появление.

Немного ошарашенные не сколько поздним появлением, как самим фактом неожиданного появления столь нежданных в данном месте лиц, первым прореагировал на них Сидор:

– С каких это пор ты стал таким вежливым, – с удивлением глядя на необычное поведение Старосты, поинтересовался он у него, откладывая в сторону и разряжая арбалет. – В последнюю нашу встречу здесь, в этой же самой землянке, ты вёл себя совершенно по-другому.

– Всё течёт, – облегчённо переводя дух, заметил Староста, неторопливо проходя в комнату и устраиваясь за столом, – всё изменяется, – медленно проговорил он, уставившись на чешуйки, в хаотичном порядке разбросанные по столу, каким-то задумчивым и заинтересованным взглядом.

– Ты бы хоть сапоги снял, – недовольно заметил ему профессор, посмотрев на лужу, натёкшую с его грязных сапог на пол. – У нас прислуги нет и убираться самим приходится.

– Конечно, конечно, – сразу же подхватился Староста, вскакивая из-за стола и чуть и не бегом бросаясь к входной двери, по пути старательно наступая на свои же грязные следы.

– Так, – мгновенно остановил его Сидор, когда он пробегал мимо него, – живо положил сюда всё, что взял, – протянул он раскрытую ладонь к Старосте, насмешливо глядя ему прямо в глаза.

– Хреновый из тебя шпиён, господин Староста, – с усмешкой добавил он, глядя как тот, тяжко и душераздирающе вздыхая, чуть ли не со слезами на глазах, ссыпает ему в руки горсть чешуек, которые умудрился таки стащить со стола. – И ту, что в карман сунул, не забудь, – безжалостно добил его Сидор, откровенно ухмыляясь.

– Ну вот, – проговорил он, когда окончательно, подчистую обобранный Староста, застыл у двери, глядя на них с профессором жалобными глазами. – Сейчас пересчитаем окончательно, и будем разговаривать, – добавил Сидор, устраиваясь за столом и начиная неторопливый пересчёт чешуек, лежащих на столе.

– Вроде сходится, – заметил он, закончив пересчёт и глядя на так и мнущихся у входной двери Старосту с необычно молчаливым Городским Головою.

– Ну присаживайтесь, чего уж там, – пригласил он их, аккуратно складывая чешуйки в какой-то подвернувшийся под руку туесок.

– Итак, господа, – обратился он к ним после того, как они, тщательно вытерев обувь, чинно прошествовали к столу и, немного помявшись, устроились за ним. – Чем могу быть полезен? – поинтересовался у них Сидор, переглянувшись с молчаливым профессором.

– Мы к вам, собственно говоря, пришли с претензией, – начал немного погодя Голова. – Даже, можно сказать, с претензией к одному только профессору.

– Ну, нельзя же так, – неожиданно взорвался он. – За последние пару месяцев, вы, профессор, перебили у нас в городе уйму народа. Люди недовольны.

– Люди, или шпиёны, говоря языком нашего Сидора, – поинтересовался профессор, с усмешкой посмотрев на шарахнувшегося от слова "шпиён" Старосту.

– Шпионы, шпионы, – раздражённо отмахнулся от него Голова, недовольно посмотрев на Старосту. – Никто не спорит, что они шпионы. Ваша доказательная база, профессор, просто безупречна. Чувствуется академический подход. Но ведь, помимо вас, господа, есть же интересы и других кланов, которым надо иметь под рукой живых шпионов. Мало ли у кого, какие предпочтения. Мало ли кто чего хочет довести до сведения противника. Вы же их просто уничтожаете. Дошло до того, что в городе не осталось ни одного известного нам шпиона. Я признаю, конечно, что нами была допущена ошибка, когда мы обязались информировать вас обо всех известных нам разведчиках, особенно ящеров и амазонок. Но ведь есть же и наши друзья из других городов. Их то за что?

– За то, что они параллельно работали практически на всех, кто вам, даже теоретически мог быть известен, – усмехнулся профессор.

– Васятка, – крикнул он в полуоткрытую соседнюю дверь, – а принеси ка мне мою картотеку.

– Не надо, – хмуро протянул Голова, бросив недобрый взгляд на вошедшего в комнату Васятку, держащего в руках ящичек с какими-то записями. – Мы вам на слово верим. У вас, профессор, всегда всё в порядке. Да и у помощничка, Вашего, – снова бросил он на Васятку косой, нехороший взгляд, – слава недобрая образовалась. Но уж в чем, в чём, а в обмане, мы вас не обвиняем. Мы просим только не чистить наш город такими ускоренными темпами, а то мы не успеваем приспосабливаться.

– Учтите профессор, – покосился Голова на него. – Если дело и дальше так пойдёт, то мы отзовём собственное разешение на ведение вами подобных дел. Учтите это, – уже с откровенной угрозой в голосе заметил он.

– Да и ещё, – кивнул он на внимательно его слушавшего Сидора, – дошли до нас слухи, что у вас появилась какая-то необычайно крепкая кольчуга. Хотелось бы посмотреть, а то, если понравится, и заказать для Города парочку.

– А чего же парочку, – удивлённо поднял брови Сидор. – Заказывайте сотню, другую. А то и вообще, пару тысяч. А если так уж понравилась, то вообще, оденьте и свои дружины в наши брони. Мы для своих то, всегда скидку сделаем. А уж на опт то, обязательно.

– Да вот, – замялся Голова, – нам бы посмотреть на них в действии, так сказать. Всё-таки, стекло, это не металл. Как они себя в бою поведут надо бы ещё посмотреть, а потом, мы, может, и подумаем. А сейчас, хотя бы парочку. На пробу, так сказать.

– Ага, – понимающе кивнул головой Сидор, – лично для себя, так сказать. Непробиваемую броню. Ну что ж, – задумчиво покачал он головой, – интерес ваш понятен, но в данный момент ничего вам ответить мы не может. Всё, пока в стадии экспериментального производства и разработок. Так что, обещать ничего невозможно. Но как только мы определимся и с объёмами, и со всем прочим, то первым рассмотрим ваше предложение.

– Ну что ж, – сказал, подымаясь, Голова, – нас это тоже устраивает. Ждём вашего предложения. Но особо, старайтесь не затягивать, а то лето уже на дворе. Скоро амазонки опять полезут. И брони ваши придутся как никогда кстати.

Подождав, пока за уходящими гостями закроется плотно дверь, и за нею стихнут удаляющиеся шаги, Сидор перевёл взгляд на ухмыляющихся профессора с Васяткой и поинтересовался:

– Ну и? – спросил он, поудобнее устраиваясь за столом. – Там было триста двадцать три штуки, – ткнул он пальцем в сторону туеска с чешуйками. – А сколько их на самом деле?

– Да кто ж его знает, – неуверенно почесал в затылке Васятка. – Кто ж их считал-то.

– Ну да, – раздражённый Сидор мрачно чертыхнулся. – Вот и гадай теперь, спёр Староста чешуйку, или же я у него всё отобрал, – расстроено покачал он головой.

– Да ладно тебе, – махнул рукой профессор. – Чего ему одна эта чешуйка даст. Вот если бы он их пару тысяч украл, тогда совсем другое дело. Из них и бронь, и кольчужку можно было бы собрать. А из одной то, – безразлично махнул он рукой. – Толку то от неё, чуть.

– Не скажи, профессор, – покачал Сидор головой. – Имея образец, многого можно добиться. Да хотя бы и из металла их изготовить, а потом и собрать, как наши.

– Ну и чего? – насмешливо посмотрел на него профессор. – Обычная бронь, каких здесь делают тысячи. Только что из стекла небьющегося. Ну и по весу значительно легче будет. Всего и делов то.

– Вот, как? – удивлённо глянул на него Сидор. – А я, дурак, губищи раскатал. Думал, вы изобрели бронь, которая под ударом не сминается и, сцепляясь чешуйками, становится монолитом. А вы, значит, обычный чешуйчатый доспех собрали, – мрачно протянул он.

– А что, если их сделать ещё меньше, – вопросительно глянул он на Васятку с профессором. – Может, тогда вся конструкция под ударом жёстче будет?

– Проверять надо, – тяжело вздохнул профессор. – Заниматься! А у нас не хватает ни людей для этого, ни экспериментальной базы. Одни мы, с Васяткой, на все случаи жизни. Так что, ничего, пока, не получится. Придётся обходиться тем, что есть. Хватит и того, что такая бронь, практически не пробиваемая. Убить человека в ней можно только, если его раздавить, а пробить, – профессор покачал головой, – тем оружием, что у нас есть, совершенно невозможно. Даже из винтовки в неё стреляли – не пробила.

– Ты чего, думаешь, Голова со Старостой прибегали? – с насмешкой посмотрел он на Сидора. – Винтовка то только у них нашлась, да и то с двумя единственными патронами. Вот мы у него и взяли их на испытания. Не берёт, – с хитрым прищуром в глазах, проговорил он. – Рикошет, и в сторону. В упор стреляли – ничего. Как только себя не поубивали, – покрутил он головой растерянно, потерев пальцем висок. И виновато глядя на Сидора, добавил: – Рядом прошла, чудом жив остался.

– Тем не менее, поменьше чешуйки сделать может и стоило бы, – задумчиво протянул он, разглядывая чешуйку у себя на ладони. – По крайней мере, в местах изгибов. На локтях, коленах, или ещё где, это будет гораздо удобнее. Возни, конечно, больше, но результат должен оправдаться.

– Только вот, как и у всякой новой вещи к куче больших достоинств примешивается и один ма-аленький такой недостаток, – с сожалением поцокал он языком. – Крепёж к поддоспешной основе никак у нас не получается. Как только начинаем крепить чешуйки друг к другу, так вся работа идёт насмарку. Стеклом скрепить, никак не выходит. Свариваются заразы в монолит, и ничего ты им не сделаешь. Приходится крепить к основе металлической проволокой. А это снижает прочность доспеха, да и вес увеличивает.

– Стоит только лезвию сабли попасть под чешуйку и всё, кирдык, – начал пояснять дальше профессор, всё больше и больше увлекаясь, так что, в конце концов, не выдержав, вскочил из-за стола и забегал по землянке. – Хорошая сабля рубит нашу проволоку, на счёт раз. Стоит только немного приспособиться, и наш непробиваемый доспех летит клочьями.

– Вон, Васятка, – кивнул профессор на снова высунувшего голову из соседней двери пацана, – так наловчился, что прямо ровными такими полосами режет эту бронь, как колбасу к столу. Нужен хороший металл, а его, как раз и нет.

– Если его где и можно найти, то только у оружейников, но с ними надо договариваться, а это, опять же к тебе.

– Погоди ты с оружейниками, – остановил его Сидор, внимательно присматриваясь к чешуйкам, что он снова достал из туеска, куда было их спрятал от жадного взгляда Старосты с Головою. – Я вот что думаю. А если их сделать с этаким крючком сверху, в середине бугра. По типу рыболовного крючка, а сверху его прикрыть следующей чешуйкой. Тогда лезвие сабли, попадая под чешую, будет защемляться этим крючком и дальше ему уже будет труднее скользить. Это тебе не чистый и гладкий ноготок, по которому можно скользнуть, как по маслу. Это тебе зацеп. А если сделать их несколько, то не уверен, что вообще можно будет распластовать этакую бронь на полосы. А если сместить полосы крепления, то и самих полос не будет. Что скажите? – вопросительно взглянул он на столпившихся у стола профессора с Васяткой.

– Интересная идея, – тяжело вздохнул профессор, беря из рук Сидора чешуйку и вертя её в пальцах. – Только вот проверять её некому. Людей для опытов нет, – с сожалением развёл он руками. – Едва, едва эти то получили.

– Ну и как же вы их получили, – взяв у него чешуйку из рук, спросил Сидор, с любопытством посмотрев на профессора. – Как вам такое, просто в голову то пришло?

– Нужда! – покачал головой профессор. – Нужда, батенька. Со сталелитейным то производством у нас ничего не выходит. Железную то руду, так и не нашли, а тех запасов болотной руды, что у нас есть, много не наберёшь. Вот и приходится изгаляться, выдумывая всякую гадость.

– Вот, кстати полюбуйся, – профессор достал из-под стола какой-то свёрток. – Тоже стеклянные.

– Пришлось полностью делать из бронированного стекла, – сожалеючи поцокал он языком. – Дорогие, заразы, получились, – профессор расстроенно покачал головой.

– Ого! – ахнул Сидор, развёртывая свёрток и беря в руки цельнолитую стеклянную стрелку. – Какая красота! – восхищённо покрутил он головой. – Да она идеально подходит под мой арбалет!

– А чего такая короткая? – удивлённо повертел он её в руке. – Прям какой-то дротик для дартс. Сантиметров двенадцать? – вопросительно взглянул он на профессора.

Не выдержав больше искушения, Сидор тут же схватил свой арбалет и начал лихорадочно примеривать стрелку на ложе. Та легла идеально. Сразу было видно, что при предварительном расчёте за образец принимались болты от его арбалета, видимо где-то найденные и приспособленные профессором.

– С твоей лепилась, – согласно кивнул головой профессор, отвечая на немой вопрос Сидора. – А короткая для того, чтобы древко не застревало в щите или броне. Как видишь, стабилизаторы здесь тоже из стекла, – профессор ткнул пальцем в свёрток со стрелками.

– Красивая! – Сидор, повертев её ещё немного в руке, с сожалением вернул стрелку профессору.

– Прошивает любой доспех навылет, – усмехнулся профессор. – А металлическую рыцарскую кирасу бьёт, как яичные скорлупки щёлкает. И это с сорока метров. Даже с максимальной дистанции в двести пятьдесят метров пробивает доспех. Правда, только кожаный. Ты уж извини, – виновато посмотрел он на него, – но пришлось без спроса взять для опытов твою машинку, уж больно хотелось проверить.

– Так что она всё бьёт, – ещё раз кивнул профессор головой. – Все самые прочные брони, что есть в этом мире, пробиваются на счёт раз. Только вот дорогая, гадина, – покачал он головой. – Отдельные ингредиенты надо чуть ли не с другого континента везти. Так что, много таких не сделаешь. Не радуйся.

– Сколько? – вопросительно посмотрел на него Сидор.

– Сотня, две, не больше, – расстроенный профессор встал и прошёлся по комнате. – Вот уж воистину, эксклюзив. Персонально, так сказать, для тебя.

– И чего же не хватает? – Сидор, снова взяв стрелку в руки, вопросительно посмотрел на профессора.

– Кое-каких присадок к стеклу, что привозят купцы из-за моря. Но, на нашем континенте их говорят нет. Может, они, конечно, где и есть, но мы об этом ничего не знаем. Нужен хороший геолог, а его то, как раз, у нас и нет.

– Или же врут купцы, чтоб цену не снижали.

– Жалко, – разочарованно вздохнул Сидор. – Ну, делайте уж, сколько можете.

– Хотя, – задумчиво повертел он стрелку в руках. – А что если делать только наконечники из бронированного стекла, а остальную часть из обычного стекла. – Сидор с интересом посмотрел на профессора. Ну, будут хвосты хрупкие, ну и что. Надо будет только осторожнее с ними обращаться. Всего делов то.

– Не пойдёт, – расстроенно ответил профессор. – Пробовали. Никак не можем точно сварить обе части. Нарушается баланс и в результате стрелка летит куда угодно, но только не туда, куда надо.

– Ну а если их просто крепить к обычным арбалетным стрелам? – вопросительно посмотрел на него Сидор.

– Вот это-то как раз можно, – вздохнул профессор. – Да где мастеров взять, чтобы они их присобачили на место? Нету, – расстроенно развёл профессор руками. – А цеховым оружейникам отдать, так потом не расплатишься с ними. Ты же, небось, сталкивался с их расценками. Она и сама то по себе дорогая штука выходит, а с их работой то и вообще цена будет запредельная. Смысла нет.

– Да уж, – Сидор полез пятернёй почесать затылок. – Как вспомню, сколько они с меня тогда содрали за те два копья, так до сих пор дрожь пробирает.

– Тем не менее знаешь что, – Сидор всё так же задумчиво вертел стрелку в пальцах. – А что если делать не стрелку, а пульку?

– С тем же продольным и поперечным профилем. С теми же стабилизаторами. Но только именно пульку, чтоб была маленькая. Тогда их и много сделать можно, и хранить легко.

– Единственную проблему я в этом вижу только то, что будет чересчур лёгкая. Так что далеко ею не стрельнишь.

– А вот если сердечник у неё делать из свинца, или из ртути, то может она и дальше полететь, чем даже этот наш дротик, – поднёс он близко к глазам арбалетный болт, внимательно его разглядывая.

– Ну что ж, – тяжело вздохнул он. – Мечты, мечты. Так что, сосредоточимся пока на бронях. С ними то хоть, всё нормально?

– Да чего с ними может быть ненормального, – махнул рукой профессор. – Наклепаем сколько надо, только заказы давай. Сейчас, как раз, должны подойти оружейники. Хотели с тобой поговорить по поводу производства брони, так что ты прикинь, пока, что им сказать. А то они, как увидели, что чешую молот не берёт, так прям все с ума посходили. Требуют продать им чешуйки. Ну, и как водится, хотят купить их на халяву, задёшево. Так что, я не стал с ними разговаривать. Послал к тебе. Ты уж разберись с этими хамами, а мне недосуг. У меня ещё ни одна серия испытаний по этому стеклу не окончена, а они всё ходют и ходют, надоеды. Надоели уже.

– О, – вскинулся он, услышав громкое буханье в дверь, – пришли надоеды. Иди, разбирайся, а меня нет дома, – и, захватив с собой коробку с бумагами, оставленную забывчивым Васяткой, быстро прошёл в соседнюю комнату, плотно прикрыв за собой дверь.

Оружейники. *

Улыбнувшись в ответ на последнее заявление профессора, Сидор встал и направился к двери, в которую так и продолжали бухать чем-то явно тяжёлым.

– И не надоест же, – проворчал себе под нос Сидор. – Хоть бы крикнули чего, а то только стучат и стучат. Глядишь, так и дверь сломают.

– Ну, чё надо? – довольно недружелюбно поинтересовался он, приоткрывая дверь и высовываясь наружу.

– Бу! – громко заржал один из троих здоровых мужиков, стоявших у входной двери, ткнув в сторону Сидора пальцем. – А ты, Сидор, неосторожен. Открываешь кому, ни попадя, дверь. Ничего не спрашиваешь. Так можно и на стрелу нарваться.

– Кондрат Стальнов, – насмешливо прищурив глаза, медленно проговорил Сидор. – Чему обязан?

– А то ты не знаешь, – откликнулся Кондрат, переглянувшись с товарищами. – Мы так и будем в дверях стоять, или, может, в дом пригласишь? – вопросительно посмотрел он на Сидора.

– Заходи, – нехотя кивнул головой Сидор, отстраняясь и пропуская троицу в дверь.

– Ноги, – тут же заорал он, заметив, что мужики, не останавливаясь в дверях, прямо направились к внутренней двери корридора, – ноги вытирайте, ироды. Сколько можно говорить, что прислуги нет. Я что, по-вашему, так и должен за вами за всеми, грязь вытирать? – недовольно заворчал он, увидев грязные следы, натоптанные командой Кондрата.

– Так мы, значит, не первые, – помрачнел тут же Кондрат.

– Да уж, – усмехнулся Сидор. – Были тут до вас, – на миг прервался он, – всякие.

– Это, Голова, что ли? – вопросительно посмотрел на него Кондрат.

– А кто же ещё? – сделал удивлённые глаза Сидор, насмешливо посмотрев на Кондрата с товарищами. – Долго спите, дорогие гости!

– Ну да ладно, – пригласил он их к столу, – присаживайтесь. Рассказывайте, что надо. Чего ваши душеньки неугомонные просят.

– Стекла твоего надо, – откликнулся Кондрат, поудобнее устраиваясь за столом и внимательно посмотрев на Сидора.

– Никак окна решили перестеклить? – заботливо поинтересовался Сидор.

– Решили, решили, – покивал головой Глава Цеха Кузнецов. – Решили, что хватит тебе Сидор Ваньку валять. Говори толком. Дашь нам чешую, или нет?

– Дам, конечно, – согласно кивнул головой Сидор. – Отчего бы не дать. Для хорошего человека, мне одной чешуйки не жалко.

– Одной маловато будет, – усмехнулся в ответ Кондрат. – Нам бы на парочку броней, а то и не на одну, чешуек бы набрать, а мы бы в благодарности не остались бы.

– Ну и какова будет твоя благодарность? – с любопытством посмотрел на него Сидор, характерно так пошевелив тремя пальцами, сложенными щепотью.

– В чём она будет выражаться? – ещё раз подтолкнул он мысль Главы Гильдии Кузнецов и оружейников. – Я, пока что, никаких деловых предложений от тебя не слышал. Говори, говори, не останавливайся, да и на предложения особо не скупись.

– Мысль проста, как палка от швабры, – усмехнулся Кондрат. – Мы у вас покупаем чешую, точнее вы её нам продаёте, и продаёте только нам. Ну, – задумался он на мгновение, – по цене, чуть дороже обычного стекла. Всё же это стекло небьющееся и стоить оно должно подороже. Но не намного дороже, процентов на тридцать, не более, поскольку на стекло и так цены высокие.

– Ну, а потом, когда уже наше изделие будет готово, и если вам, конечно, оно потребуется, то мы готовы продать его вам уже обратно, как готовый продукт. То есть собственно уже готовую бронь. По цене, разумеется, ниже существующих цен на данный вид продукции. Ниже…, – замялся он, – процентов на десять.

– Согласись, что предложение выгодное. Вы, со своей стороны, получаете гарантированный, неограниченный рынок сбыта и продаёте нам своё готовое изделие по цене выше чем цены на обычное стекло. А, с нашей стороны, вы получаете готовый доспех, тоже ниже рыночной цены. Это хорошая сделка. Даже, более чем.

– И чего же в ней хорошего? – поинтересовался у него Сидор, глядя на него чистыми и наивными глазами. – Стекло в наших краях продукт, хоть и недешёвый, но вполне доступный, а вот бронь, ценится, чуть ли не по заоблачным ценам. Вот и думается мне, что на всю полученную нами прибыль от своих десяти процентов, мы не сможем купить даже одного единственного броника. Хороший расклад цен, – с усмешкой кивнул он головой. – На сырьё – занижено, даже со всеми твоими повышениями, а на готовый продукт – завышено. Раз этак в пять. Очень удобно. Главное, надрываться особо не надо и всегда в шоколаде, поскольку покупатель на этот продукт всегда есть, и покупать её негде, кроме, как у тебя, естественно. Монополия, так сказать!

– Не пойдёт, – хмыкнул он, глядя на сразу погрустневших оружейников. – Мы вполне можем обойтись вообще без вас. Вы нам, как таковые, собственно, совершенно не нужны, – посмотрел он на Кондрата и широко разведя руками, передёрнул раздражённо плечами. – Зачем вы нам? С изготовлением простейшей брони справится и ребёнок. Собирать её, как семечки лузгать. Ни малейшего интеллекта не требуется. Да мне проще десяток пацанов на работу взять, за день их обучить и за месяц собрать сотню, а то и больше, броников. Правда, не таких хороших, как если бы их мастер оружейник собирал, но вполне, вполне, – Сидор насмешливо покачал головой. – И заплачу я за этот труд не сотню-другую золотых, как вы от меня потребуете, а пару десятков медяшек. Да ещё и ребятня довольна останется, что за такую плёвую работу им так много заплатили.

– Если я не ошибаюсь, у нас в городе множество сирот, работающих не то, что за деньги, а просто за кров и питание. Вон, – кивнул он на закрытую дверь в соседнюю комнату, – тот же Васятка. Сирота! – всхлипнул демонстративно Сидор. – Работает, можно сказать, за хлеб и воду. Зачем же мне с вами договариваться, – снова посмотрел он на мрачных оружейников. – Я лучше его посажу броники клепать.

– Ну да, – усмехнулся Кондрат, немного приободрившись, – ты на своего Васятку не особо кивай. А то мы не знаем, как он у тебя на хлебе и воде перебивается. Да богаче его в городе, из наших, почитай никого уже и нет. На одном только пиве ему идёт такая деньжища, что мама дорогая, – восхищённо покрутил он головой.

– Так заработал же, – улыбнулся насмешливо Сидор. – Сам рецепт изобрёл. Сам пиво варит. Сам же и продажи наладил.

– Сам, значит, – усмехнулся Кондрат. – А вы, значит, здесь ни при чём.

– Ну, что мы, – демонстративно засмущался Сидор, потупив насмешливые глаза. – Мы тоже, конечно помогли чем смогли. Руку приложили и долю свою имеем. Чай, на нашем же оборудовании всё это производится.

– Ага, ага, – понимающе покачал головой Кондрат, – девяносто процентов, это как раз та сумма, за которую можно работать. Ну да ладно, – махнул он рукой. – Куда то наш разговор, не туда зашёл. Вернёмся к нашим баранам.

– Первое, – загнул он палец, – будешь ли ты с нами работать?

– Буду, – утвердительно качнул головой Сидор. – Почему бы и не поработать. Вы народ работящий. Зажрались, правда слишком, но это дело поправимое. Довольно таки легко.