Текст книги "Любопытство - не порок, но оно наказуемо (СИ)"
Автор книги: Akira Honey
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 39 страниц)
3. ПОВ Рио
Далеко не лучшей моей идеей было выйти из машины и привлечь внимание того американца с раскрасом чёрно-белого попугая. Потому что, как только я очнулся и попытался обдумать ситуацию, к которой пришел за столь короткий срок, у меня безумно заболела голова. Мир вокруг плыл, искрясь яркими противными красками, от которых тошнило. Организм мутило, но меня не рвало, так как либо было нечем, либо я просто был не в состоянии сделать что-нибудь...
Кто-то поил меня водой, это я отчётливо запомнил. Но облик или хоть размытые очертания не всплывали в памяти, как я ни старался, лишь сильнее разболелась голова. Время тянулось одновременно медленно и быстро, а перед взором постоянно сменялись краски, пятнами плавая по кругу. Меня невозмутимо тянуло умереть, но двигаться или сделать хоть один большой вздох не представлялось возможным.
В какой именно момент в комнате, где меня держали день, а может час, появился тот самый «мистер Вулф», я не понял. Просто он неожиданно возник возле меня, чуть склонившись и с интересом взирая, словно бы я какая-то дорогая игрушка. И его ответ на единственный вопрос, из крутившихся в моей голове, который я озвучил, не оставил и сомнений на этот счет.
Пускай сказанные им слова доходили до меня с трудом, будто я в уши затолкал вату, но смысл фразы мужчины был слишком кристально чист, чтобы я пребывал и дальше в сладком неведении.
Меня чем-то накормили. Когда именно? Я не понял, будто кусок вырезали из жизни и уже другой момент, а то, что было прежде, пропало, склеив настоящее с той секундой, когда Вулф ответил мне в той коморке.
Неприятная истома постоянно присутствовала в теле, и в какое-то мгновение я догадался, почему у меня такое странное чувство невыносимого полета внутри... Меня накачивают наркотиками! Но зачем?
В принципе, лучше быть игрушкой на ринге, чем в постели. Ведь в последнем случае, когда надоешь, то пойдешь либо по кругу, либо просто выкинут на помойку, как ненужный предмет мебели. А на боях... Тут один выход – смерть, не важно каким путем. Но зато этот путь – путь чести, пусть и не такой славной, как если бы я сам захотел этим заниматься.
Тогда какой смысл подсаживать будущую грушу для битья на морфий? Если бы только я был свободным, а не привязанным к «хозяину» из-за одной-единственной ошибки... В таком случае всё было бы куда логичней, чем сейчас. Я был бы на крючке как наркоман...
Не хочу! Не хочу быть зависимым от новой дозы, но как об этом сказать тем, кто держит меня взаперти, как зверюшку? Ведь я даже не вижу, как мне вкалывают наркотик, лишь прихожу в себя ближе к полудню, что несвойственно моему обычному режиму дня, и не ощущаю своё тело. Словно я какая-то амёба и вместо рук и ног у меня щупальца, разбросанные в разные стороны. Каких усилий стоит только подняться с постели и немного пройтись... И как меня собираются учить?
Может, я в таком состоянии уже неделю, месяц, год, но хочется думать, что третий день. Воспоминания хоть и скачкообразные, но не такие разрозненные, чтобы не скрепить их в нескладные сутки.
Меня вновь чем-то покормили, и в этот раз желудок вывернул содержимое наизнанку. То, что у меня жар, догадались ближе к вечеру, ведь я и прежде не особо подавал признаки жизни, даже потерял интерес Вулфа к своей персоне из-за этого...
Приехавший врач поставил капельницу и я, с промытым и пустым организмом, провалился, наконец, в спокойный сон. В мире Морфея все проблемы отошли на задний план, и даже показалось, будто и не было ничего плохого, что, открыв глаза, я попаду в квартиру в Москве, которую мы с Коляном снимаем.
Из приятного полудрема рано поутру меня вывел разговор на повышенных тонах в комнате, где меня поселили:
– Как вы могли?! Это же ребёнок!
– И что?! – знакомый голос мафиози заставил меня чуть нахмуриться, слишком громко он ответил кому-то.
Пускай в теле ещё оставалась невесомая слабость, но чувствовал я себя намного лучше, и даже легче воспринимался чужой язык. Английские слова быстро преобразовывались в понятные, и я, все ещё лежа под одеялом, внимательно прислушался к теме, что взбудоражила мистера Вулфа.
– Не важно... – озадачено пробормотал неизвестный мне мужчина, от которого пахло лекарствами. – У мальчишки аллергия на наркотик. Ещё немного и его организм бы не выдержал такое количество раздражителей.
– Что за глупости? – свирепел Волк. – У кого такое вообще бывает?
– А вам не показалось странным, что его кожа покраснела? Если бы у него сопротивляемость была ниже, то он бы не выдержал этот день!
Всего-то день я был под наркотиком? Даже странно...
– Два, – еле слышно пробормотал мужчина, и по звуку я понял, что он запустил руку в свои волосы.
– Простите, но вы... – у врача (а это был он) не хватило слов, чтобы описать своё возмущение. – Хорошо хоть меня вовремя вызвали. Юноше нужен покой, как минимум неделю. Список продуктов, которыми его можно кормить, я оставлю вашим работникам.
– Хорошо, – несколько устало согласился мужчина.
Легкий хлопок дверью и тихие шаги за ней оповестили меня о том, что врач покинул комнату, оставив меня наедине с монстром, который зачем-то решил сделать из меня зависимого. Он и прежде не вызывал во мне светлых чувств, а сейчас и вовсе скатился на самое дно...
Мужчина прикоснулся к моей руке и через кожу я почувствовал, насколько у нас разная температура тела. То ли я мертвецки холоден, то ли он безумно горяч, но от его пальцев разит таким жаром, что кажется, будто проникает в душу, уничтожая всё на своём пути. Неприятно настолько, что не удивлюсь ожогу.
Через пару суток я уже был на ногах и даже в хорошем расположении духа, если моё молчание и зверский аппетит можно к таковым причислить. Мистер Вулф не попадался на глаза, что существенно облегчало жизнь, пускай я до сих пор был ограничен одной комнатой...
На третий день я завыл благим матом, что мне нужно на воздух. Парень (скорее «бугай», но со слишком наивным выражением лица), который приносил мне еду, посерел, а после часа моих излияний параллельно на двух языках и вовсе позеленел. В конце концов он сбежал от моей компании, вернулся ближе к вечеру и не один...
Вообще комната попалась мне светлая, просторная, с огромным окном во всю стену, но мысль побега быстро меркла при одном взгляде на высоту и решетку. Ко всему прочему я быстро выяснил, что мыться могу и сам, так как ванная поблизости, через дверь. Так что я жил это время почти как в раю: без храпящего Кости, на огромной постели, во всегда чистой одежде... Но это так бесило! А ещё я понял, что скучаю по друзьям...
Без наркотиков было по-своему плохо. Они мешали сосредоточиться на моменте, а при отсутствии внешних и внутренних раздражителей нерадостные мысли лезли в голову сами собой.
Во-первых, я прекрасно осознавал, что этот «рай» – временное явление. И прежде я жил в менее комфортабельных условиях, и на птичьих правах, как «больного», меня переселили в это место. Во-вторых, реальность происходящего начинала впиваться мне под кожу своими холодными иголками. Мне не только не нравилась ситуация в которой я оказался, но и будущее представало далеко не в радужном свете...
Отворившаяся дверь заставила меня вздрогнуть и остановиться. Я как раз переодевался, и после секундного замешательства натянул кофту до конца.
– Я слышал, ты уже устал отдыхать, – скорее утверждал, чем спрашивал этот странный мужчина-парень (вот почему-то я чувствую, что он старше меня лет на десять, но выглядит молодо) – мистер Вулф.
– Немного, – неоднозначно ответил я, присаживаясь на край постели и смотря на двух мафиози напротив.
Повисшее в воздухе молчание никого не напрягало, по крайней мере, так, чтобы это было заметно. А, пока каждый думал о своём (мой милый кормилец Джон, определённо размышлял о сладких круассанах), я пришел к выводу, что моя «лафа» закончилась. В принципе, чем быстрее, тем лучше. Не стоит привыкать к хорошему. Не в такой оружейной среде.
– Пора тебе познакомиться с остальными и... учителем, – последнее слово Волк добавил очень тихо, я еле уловил его. И почему-то чёрно-белый нахмурился, словно бы сам не верил своим словам.
Я бы предпочел закончить со всем как можно быстрее, из-за этого незамедлительно начал собирать вещи... То бишь вскочил с постели и сообщил всем радостную новость:
– Я готов.
Не хватало только добавить: «Всегда готов», чтобы завершить пафосность момента на самой высокой и нелепейшей ноте. Мистер Вулф чему-то своему усмехнулся и жестом призвал меня следовать за собой.
4. ПОВ Рио
Ожидая увидеть казематы, как в фильмах про драконов и принцесс, я всё же был приятно удивлен достаточно домашней атмосферой комнаты для боевых «хомячков» Волка. И если меня ещё можно причислить к лику (святых, чёрт возьми!) внешне выглядящих неопасно, то те другие парни, что смотрели на меня, как только мы вошли и прервали их тренировки, скорее относились к расе «бугай обыкновенный».
Чувствую, надолго я тут не задержусь…
Мистер Вулф кашлянул, привлекая внимание к себе, будто оно и без того не было приковано к нему, и сказал:
– Знакомьтесь, у вас пополнение.
– Джона знаем, а это что за птенец? – поинтересовался один из перекаченных предметов мебели, кивнув в мою сторону. Для эффектности мне не хватало ещё спрятаться за спину этого самого Джона, но я лишь сильнее вздернул подбородок.
– И, правда, как тебя зовут-то? – лукаво спросил меня Волк, обернувшись назад.
Он сейчас смеется, или всерьез мафия не может вычислить одного-единственного человека? Хотя, я думаю, его парни пытались пробить меня по своей сетке, но найти… не факт. Если учитывать множество особенностей моего появления в этом мире, играющих не в их пользу: моя тихая и незаметная жизнь, очень узкий круг друзей, отсутствие родителей и… Ах! Да, паспорта… Мои документы так, видимо, и остались у арабов. И те либо не решились поделиться радостным открытием с мистером Вулфом, либо скрыли информацию для своих целей. Об этом надо будет подумать на досуге, ведь, если что, это может выйти мне боком. Но будем надеяться на лучшее – я умру раньше… или же арабы так и не догадались перевести данные в моих бумажках и просто избавились от сумки.
Последнее бы существенно облегчило мне жизнь. Или смерть. Но насчет незнания английской мафии о моём родственном древе я мог бы догадаться куда раньше. В ином случае меня давно пустили бы на флаг…
– Рио, – представился я.
– Ты же русский, – заметил Волк, скалясь.
– Какая разница, как именно меня зовут на самом деле? – пожал плечами я. – Всё равно на ринге используется только псевдоним.
– А ты сечёшь фишку, – похлопал меня по плечу парень и исчез за дверью, а за ним следом пропал и Джон.
Меня оставили один на один с тремя волками – слишком примитивный расклад, единственный выход из которого – оказаться через пару мгновений прижатым к стене и чувствовать, как горло сжимает чья-то пятерня.
Невольно я сложил руки на кисти парня, но вовремя остановил себя и просто впился ногтями в темную кожу. «Шкафчик» рассмеялся, сказав что-то своим двум друзьям, и те поддержали его в этом замечательном деле.
Я отчаянно пытался дышать, но вместо этого меня приподняли над полом, так что показалось, что на спине содралась немного кожа о неровность двери (замочный механизм). Грудная клетка разрывается от отсутствия воздуха, и безумно хочется нормально вздохнуть, а не бессмысленно ловить ртом пустоту. И даже если удается получить желаемое, дальше горла кислород не двигается, тормозя на сковывающих всё мышцах. А руки у парня напротив сильные, пусть он ростом и не удался…
Видимо, я усмехнулся, потому что стало больнее, и я уверен, что на светлой коже стали проступать синяки. А мой убийца вновь сказал что-то двум парням, что стояли рядом с ним по бокам, я же не расслышал его слова, ведь всё происходило для меня, как в замедленной съемке. Фразы и вовсе воспринимались, как через воду.
Каждый раз пытаюсь сделать что-то, вернуть власть себе и перестать быть безвольной куклой в чужих руках, но вместо этого оказываюсь в таких вот ситуациях… Не весёлый расклад. И в этот раз все куда опасней.
Но я держусь. На этой тонкой грани самоконтроля и держу себя в руках, даже если это будет стоить мне жизни…
– Мы пошли, – донеслось до меня. – Не убивай его… Главный Волк будет рвать и метать. Этот парень – его новая игрушка.
– Бессмысленная затея делать из жертвы хищника.
И шаги. Хлопок двери. Тишина. Спокойствие, несмотря на отсутствие дыхания и видимой паники.
Закрываю глаза и наслаждаюсь этими мгновениями умиротворения и возможной смерти…
Так приятно внутри, и не важно, что больно. Ведь вместе с этим чувством приходит приятная меланхолия, и воспоминания из детства накатывают с головой.
Но доведённый до автоматизма организм не дает сбоев. Бесконтрольное нечто внутри вырывается наружу и поглощает тело…
Через секунду я резко открываю глаза, так что парень невольно пугается, и становлюсь «другим»: кладу большие пальцы на веки парня и начинаю давить, еле останавливаясь прежде, чем глаза недоманьяка превращаются в жидкую субстанцию, как при разбитии яиц о край сковородки поутру.
Всё же я хочу есть… Хм.
Он отпускает меня, отходит, и я ударяю его в солнечное сплетение. Не сильно, тут и не нужно моё старание, достаточно лишь сделать так, чтобы парень оказался на полу и в ужасе взирал на меня. Что и произошло, прямо по расписанию.
– Никому не скажешь, что случилось, – говорю ему, пока брюнет держится за бок и отчаянно пытается отползти от меня. – Тебе никто не поверит, а, если и поверит, ты останешься для них американской девчонкой на всю жизнь…
Наивный и не в меру накаченный малый прерывает мой монолог неожиданно радостным восклицанием:
– Научишь?
Я пару мгновений смотрю на него, не веря своим ушам, но после того, как он протягивает мне руку и говорит своё нелепейшее имя «Джеймс», я начинаю смеяться. Впервые с того момента, как попал в капкан мафиозного мира.
Искренне и заразительно.
А, оказывается, впечатлить местных бойцов Волка не так-то и трудно… Может, мне ещё повезет?
5. ПОВ Армандо Де Сильво
Волк Козлу не товарищ.
«Воевать с Америкой, всё равно, что воевать с родной дочерью», – любил поговаривать мой отец Сальваторе: «Учитесь, дети, улаживать разногласия мирным путем». Уж так исторически сложилось, что американская семья произошла из моей солнечной Италии. Принцип Коза Ностры уважать друг друга и поддерживать... Но в семье не без паршивой овцы. Вернер Грей Вулф... Такое впечатление, как будто переходить мне дорогу – его хобби. Волк Детройта (как он сам себя называет) зарвался в последнее время. Ему удалось испортить отношения со всеми. Отмахиваясь от слухов, о величине проблемы узнал только при личной встрече боссов одной из пяти семей Нью-Йорка и Чикагского клана. По их сведениям, Волк недавно заключил с Принцем некий контракт, посредством которого практически монополизирует «Копи царя Соломона» – рудники в Арабских Эмиратах. Контрабанда с этого рудника – удел Нью-Йорка, Конрад Коломбо в бешенстве. Мы с Чарли Капоне еле сдержали его благородный порыв всех перестрелять. Плохо, когда семья саму себя подсиживает. Надо проучить Волка. А мне пришлась роль козла… отпущения, мягко говоря. Потому что я самый молодой (всего тридцать пять лет от роду), и должен соблюдать субординацию, прописанную в Коза Ностре, выполняя поручения старших. Прозвучал ещё один аргумент, указывающий на выбор моей персоны: я его молочный брат… И поэтому он послушает меня? Три раза «ха». Мы не виделись с тех времён, как были детьми. Мы чужие люди. И как мне теперь всё уладить? Прощай, моя прекрасная Флоренция. Привет, Америка – свободы мать.
Сидя на борту личного самолета, я погрузился в нерадостные размышления. Чего греха таить, группировки семьи всегда покусывали друг друга в бесконечном соперничестве. Взять, к примеру, семьи Севера и Юга любимой Италии. А утереть нос «однополчанам» из другой страны – так вообще «святое» дело. Но не так давно все изменил рухнувший на плечи мировой общественности экономический кризис. Многие кланы заключили альянсы, чтобы не потерять в сложных обстоятельствах имеющиеся рычаги управления. Каждый босс остался на своём месте и был, как и прежде, свободен в решениях и действиях. Содружество убирало визы в отношениях подчинённых. Ведь каждая группировка, подобно цепным псам, охраняла и охраняет свою территорию. Но теперь, когда интересы кланов находились на стыке, стороны выступали союзниками, а не конкурентами, что сильно расширяло границы деятельности.
Именно такое объединение и имелось в виду, когда речь заходила о тройственном альянсе Флоренции, Чикаго и Бруклина. Мне нравилось работать с американскими «братьями». Нам удалось наладить идеальный канал контрабанды. Все были в выигрыше. Однако подобное сотрудничество обременялось обязательствами. Если кто-то из прочих кланов нарушал правила семьи в отношении одного из нас, на его защиту становились двое других. Именно поэтому на мою долю выпала эта поездка. Конрад слишком горяч. Бруклин всегда славился жестокостью… скажем мягче: жестокостью политики. Он не годился для дипломатических мер. А у Чарли и без того сейчас дел по горло, он не может покинуть Чикаго. Понимая всё это, я не воспротивился, когда стрелки перевели на меня. Я добровольно согласился выступить посредником, и тому послужило не чувство благородства, а банальный шкурный интерес. Мне нужно выяснить связь Грея с арабами. Эти пустынные гиены нервируют, вмешиваясь в мои дела в Италии. Желание их уничтожить глубоко засело в сознании. Если я разнюхаю необходимую информацию благодаря Грею, тем лучше.
Издалека следя за Волком, когда он «щекотал» мои интересы, у меня сложилось о «брате» своё мнение. Вернер ещё очень молод, всего двадцать восемь лет. Это вынуждает его постоянно доказывать главенство своим людям. Кто ему мешает? Но хрена ли он лезет на чужие территории? Хоть бы спросился, засранец. Войну объявлять незачем, но прищучить стервеца надо. Он очень гордый. Какую тактику мне избрать? Угрозы? А что если бы угрожать стали бы мне? Стер бы в порошок… однозначно. Но без угроз, думаю, всё же не обойтись. Я не верю в лояльность и здравомыслие Волка. Надо постараться выбрать золотую середину и показать, что я ему не враг. Кровь не должна пролиться. Буду действовать по обстоятельствам.
Внутренне придя к такому заключению, я оглянулся на своих людей мирно дремлющих в креслах. Наивно предполагать, что я отправлюсь в Детройт в одиночестве. Тылы должны быть прикрыты. И если во Флоренции меня сейчас заменяет мой верный подручный и правая рука Джозеф Стефано, мою настоящую безопасность охраняют два опытных отряда бойцов. Капитанам, возглавляющим своих солдат, я доверяю как себе. Они не раз доказывали свою преданность, защищая мою жизнь.
У меня есть все контакты Вернера, но звонить ему по прилету я не стал. Намного действеннее заявиться лично в его клуб «Вулфф», в подвале которого проходят подпольные бои без правил. Одному отряду я доверил наружное наблюдение. Другой взял сопровождать себя. Охрана не сразу пропустила меня, лишь тогда, когда Вернер дал им личную визу.
Когда он встретил нас в зале своего клуба, на его лице играла откровенная насмешка:
– Долго же я ждал, когда вы появитесь, аж заждался.
– Приятно слышать.
Оглядев мою команду, Волк продолжил свои насмешливые нападки:
– Я смотрю ты без девочек никуда.
Краем глаза я увидел, как Лион сжал кулак. Какое ребячество. Незаметно я подал ему знак держать себя в руках.
– Твоё зрение тебя подводит Волк, может и с нюхом беда? – тон моего голоса походил скорее на утверждение, чем на вопрос. Думаю, он понял меня. Мои слова намекали на его связь с арабами. – Это мои друзья. Ты же знаешь, чем больше компания, тем веселее. Что с твоим гостеприимством, Вернер? Совсем ты одичал в своем Детройте, раз ещё не предложил нам выпить.
– Действительно, как не учтиво с моей стороны, синьор Сильво, – и его рука указала, куда мы можем пройти.
Мне нравился этот мальчик. В его глазах я видел азарт юности, что не могло мне не импонировать. Пока он не переходил черт дозволенного. Его дерзость не задевала меня, а скорее смешила. Даже не так – развлекала. Очень надеюсь на продуктивность нашей беседы.
Нас проводили в кабинет Вернера и принесли выпивку, предложили коллекционные сигары. Что ж, не плохо, Вулф, плюс на твой счет. Мои люди расселись на диваны, напоминающие по форме полумесяц и стоящие соответственно. Я же сел в кресло перед большим дубовым столом. Волк так же пригласил в просторный кабинет своих людей, чтобы поддержать статус. Они разместились на другом «полумесяце» стоящем зеркально тому, на котором сидели мои бойцы. «Стенка на стенку», – подумал я, смотря на ситуацию, напомнившую мне доску с шахматными фигурами. Сейчас надо будет оформить «шах», а уж «мат» я обеспечу. Что ж, начнем переговоры.
– Армандо Де Сильво, – нараспев произнес Волк моё имя, – и что же Вас привело ко мне? – он переплёл пальцы на уровне лица, уперев локти в столешницу, вращая большими пальцами и смотря на меня с вызовом из-под вздёрнутых бровей.
– Вернер Грей Вулф, – вторил я оппоненту, – знакомы ли Вы с господином, которого зовут Конрад Коломбо? – моя поза была расслаблена, руки свободно лежали передо мной.
– Безусловно, – сверкнули хитрые глаза Волка. – И чем я могу ему быть полезен?
– А знаете ли Вы о некой группировке под главенством Принца?
– Слышал.
– На днях он захватил рудник «Копи царя Соломона» при непосредственном Вашем участии… – я решил замолчать, ожидая, как на эту провокацию ответит Вернер.
– Наглая ложь.
– Разве? – я театрально удивился. – Тогда Вам должно быть совершенно безразлично, что захватчиков скоро смоет кровью.
– Вы правы, мне это совершенно безразлично, – проговорил Вернер, но выдал себя, начав нервничать, прикусывая кончик большого пальца левой руки.
– Каким-то странным образом, Ваши поддельные марочные вермуты сбываются на территории господина Капоне. Он ведь не давал Вам визы на ввоз товара?
– Первый раз слышу, – процедил сквозь зубы Грей.
– А ещё, из достоверного источника мне известно, что Вы не гнушаетесь торговлей людьми. Я провел некоторое расследование последнего Вашего мелкого грешка и выяснил, что Вы насильно удерживаете у себя гражданина Российской Федерации. – я радостно заметил, как Волк заскрипел зубами. – Мне, конечно, никакого дела до этого нет, но что будет, если русская организация прознает об этом? Они давно ищут повод…
Терпение у Вулфа закончилось. В мановение ока он перемахнул через широкую столешницу, оказавшись рядом со мной. Резко дёрнув за грудки, он заставил меня подняться. Люди на этот жест неприятеля дёрнулись, но капитан, подняв руку, приказал своим солдатам сидеть смирно. Условный знак – левая рука в кармане говорила о том, чтобы подчиненные не вмешивались в разборки своего босса.
– Какого черта ты лезешь ко мне, итальянец? – оскалился Волк. В его руке блеснул нож, быстро оказавшийся у моего горла. Холодный металл надавливал на кожу, но прикасался тупым торцом.
– Ты нарушаешь неписаные принципы братства и доставляешь неприятности моим друзьям, – дуло верного Вернера скользило по скуле, направляясь к уху Волка. Пистолет стоял на предохранителе. Мы оба играли, таким образом, выпуская пар. Зазвенели многочисленные сережки на ухе Вулфа, и я лизнул их. Семья не одобряет гомосексуальных связей, но будучи бисексуальным от природы, отсидев, я приобрел некий опыт, благодаря которому умею искусно доводить до белого каления тех, кого я избрал своей жертвой. – Ты специально покрасил волосы и проколол уши, чтобы походить на девочку?
На этот вопрос я получил шикарный апперкот под дых, отчего согнулся пополам. Но такой ответ вызвал у меня бурю эмоций, и я зашелся в смехе.
Обиделся. Малыш обиделся на мои слова.
– Спасибо за добрый прием, Волк. Ты всегда сможешь положиться на меня, – продолжал я шутить сквозь смех, выпрямляясь. – Привет от Конрада и Чарли я передал. Самолично в любви к тебе признался. На этом моя миссия на сегодня выполнена, милый братишка. Где меня искать, узнаешь у своих ищеек, а я, пожалуй, пойду. Надо отдохнуть с дороги. В ближайшее время жду от тебя ответ. Чао. – махнув рукой своим людям и не дожидаясь слов прощания от Вернера, мы покинули его кабинет.
P.s.: автор главы – Рыжая Соня.
Вообще, каждая глава идёт от одного из авторов.
Рио – Акира Хани
Вулф – Рейка
Армандо – Рыжая Соня
