Текст книги "Любопытство - не порок, но оно наказуемо (СИ)"

Автор книги: Akira Honey

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 39 страниц)

На моем недолгом веку, что пока составляет лишь восемнадцать лет, каждый значимый мне человек погибал. Один раз даже от моей руки...

И уж точно я не хотел бы привязываться к таким парням, как Бойд или Джеймс. Вот только сердцу не прикажешь, и они уже легко вписались в слово «друг», так много значащее для меня.

Я не могу играть их судьбами...

Все эти мысли промелькнули в моей голове за одну секунду, и решение, принятое столь поспешно и явно ошибочное, пришлось принять, как единственно-верное.

Когда я вернулся в комнату, мои новые друзья все еще мирно спали, даже и не предполагая, что минутой ранее я держал их судьбы в руках, или мне дали осознать эту нереальную возможность, что я все же что-то решаю. Когда я уже ложился спать, то зачем-то проверил свои карманы, будто в них могли водиться деньги. Но вместо важных зеленых бумажек, имеющих ценность разве что среди людей, я нашел в заднем кармане джинс игральную карту.

– Джокер? – одними губами спросил я, всматриваясь в искаженное неестественной улыбкой лицо красного шута.

«Единственная карта, цена которой увеличивается, как и ее значимость, влияние на расклад игры, если она лежит рядом с высшими мастями», – прозвучал в голове чей-то голос из давно забытой пьесы.

Я ненавижу джокера, так что, только рассмотрев находку, разорвал бумажку пополам. Но сам факт того, что она оказалась у меня был поразительным... Неужто кто подсунул ее мне? И с каким тогда умыслом?

– Черт, – вырвалось еле слышно.

Мне не хватало еще мистики, в этом ворохе проблем. И так скоро будет полностью открыта моя личность.

«Как же ты прав», – отозвался мой внутренний монстр, скалясь в темноте своей камеры в дальнем уголке души…

11. ПОВ Рио

Время, когда только открываешь глаза, все еще находясь в мире иллюзий своего сна, реальность представляется в радужных красках, но стоит лишь вспомнить о последних событиях недели, о том, что твоя жизнь находится в руках судьбы, на душе становится не то чтобы грустно, скорее пусто. Но я постарался успокоиться, собрался с духом, а потом запихнул в рот скупой завтрак, пока и это не отобрали.

Те же Люк, Бойд и Джеймс даже и не предполагали, что прежде могли оказаться в далеко не радужной вселенной, окажись я сущим засранцем. Я успел проворонить не только два существенных шанса уйти из-под влияния случая, но и поставил свое положение «игрушки» под серьезную угрозу – попытка побега под вниманием самого главного мафиози в округи, не лучшее времяпровождение ночи.

А уж скорый первый бой не добавлял приятных красок этому дню. Шутки Джеймса, глупость блондина-Бойда и сквернословие Люка только сильнее выводили меня, и я держался на крайней линии лезвия собственной души, чтобы не сорвать с крючка монстра внутри себя. И, на свою радость, продержался до вечера. Так что, когда нас всех «сгрузили» в джип, я был пусть и напряжен, как струна, но не успел ни на кого сорваться и поранить. Оставалось лишь надеяться, что моя очередь наступит не так скоро…

Только потом, находясь в подсобном помещении ринга, и слушая явно недобрые разговоры других «овечек», до меня дошло, что в таком случае меня бы не послали с парнями. Сегодня случится то, что решит мою дальнейшую судьбу и либо пустит меня на скользкий путь, либо отринет от будущего навсегда. Не радужная перспектива.

И пока были минуты спокойствия, я решил насладиться этими мгновениями, внимательней изучая противников исподлобья. Во-первых, я заметил, что качки все же пусть и преобладают в числе бойцов «на выданье», как отметил Джеймс тех парней, что имеют шанс уйти из данного вида «спорта» незапятнанными, но парочка объектов с таким же телосложением как у меня имелась. И именно они, как подсказывал мне опыт, представляли наибольшую опасность.

Миловидный парень невысокого роста с копной светлых волос резко ворвался в этот мир школьной вселенной со шкафчиками из американских фильмов про подростков. Он вошел легкой походкой внутрь просторного помещения, где все складывали свои вещи по ящичкам, при этом смачно жуя ярко-зеленую жвачку. На нем были большие хорошие наушники, выдающие отличное звучание, и из них доносился рок.

Под общее улюлюканье еще один хищник прошел к одному из шкафчиков, и, не слушая никого (что логично – даже я думать не мог под этот бешеный ритм), убрал рюкзак внутрь. Он переодевался, совершенно никого не стесняясь, и в принципе он был прав – парень все-таки, несмотря на видимую хрупкость, он им оставался в любом случае. Но в сравнении с теми же амбалами из других команд разных кланов, этот светловолосый юноша казался чуть ли не…

– Девочка какая, – фыркнул кто-то и все рассмеялись, мои друзья тоже, пускай и Джексон замолчал, когда почувствовал на себе мой тяжелый взгляд.

Шутка удалась, так как ее не только все поддержали, но и решили продолжить – самый смелый подошел к вызывающему блондину сзади и хотел было уже что-то сказать, положив ладонь парню на плечо, но не успел… С первого взгляда кажущийся не опасным юноша ловко схватил кисть бугая и вывернул руку так, что гора мышц сложилась пополам, застонав что-то о прощении.

Мальчишка усмехнулся, надул и сразу лопнул жвачку, слизав ее остатки с губ, после чего ударил парня головой о шкафчик так, чтобы тот закрылся. Выглядело это достаточно ярко и сразу обозначило положение одной из таких же бойцов, как и я в этой среде. Он решил не играть в миловидного юношу, который покажет свою силу лишь в противостояние один на один, и это говорило о многом. Например, о его безграничной глупости и самоуверенности…

Парнишка обвел всех игривым взглядом, пока на все помещение играла тяжелая музыка из его плеера, и он невольно остановил взор на мне дольше, чем на остальных. И этот жест «доброй воли» не значил ничего хорошего для меня лично. Когда мальчишка ушел, мне оставалось догадываться о причине такого внимания к своей персоне… Может ли быть так, что он за считанное мгновение раскусил меня, как и я остальных в этой далеко не тесной комнате?

Могу сказать с уверенностью, что и ко мне отнеслись бы так же, пусть и с меньшим азартом, ведь я не отличаюсь ярким рельефом мышц. Вот только меня спасли Джеймс и Бойд, которые сами того не понимая, прикрывали меня своими спинами, пока я надевал спортивные брюки и объемную белую футболку вместо джинс и клетчатой рубашки, что так приятно грели мне душу, когда ехали сюда. Люблю такую одежду, в ней удобно. Но брюки темно-серого цвета, в которых легко можно сесть на шпагат в отличие от тех же джинс, тоже хороши.

Вообще, я бы с удовольствием размялся перед боем, но это привлечет излишнюю заинтересованность со стороны будущих соперников. Так что остается лишь надеяться, что моим противником на ринге не будет тот блондинчик, хотя бы не в самом начале…

– Погляди, проблема пришла, – еле слышно заговорил кто-то сбоку, и я отвлекся от собственных мыслей, повернув голову в ту сторону, куда указывал парень. На скамейке посреди прохода сидел высокий брюнет, который пока только спокойно завязывал шнурки на кроссовках. Даже невооруженным глазом было заметно, что каждое его движение выверено и наполнено силой, несмотря на то, что он разительно отличался от большинства присутствующих. А еще, этот брюнет был безумно красивым, так что, в отличие от меня, он бы никогда не смог спокойно вписаться в среду простых людей, как того не желал.

Хотя, по его виду, я не скажу, что он вообще хочет скрываться. От кого бы то не было. Но радует, что хотя бы не вытаскивает наружу свой максимализм, как тот блондин с жвачкой…

– А это кто? – осторожно спросил я у Бойда, который как раз натянул белую футболку. Можно сказать, что у нас форма…

– В прошлом году он победил. Приспешник опасного типа… Знаешь такого Армандо де Сильво? – я отрицательно мотнул головой на этот вопрос парня и он отчаянно выдохнул. – Невинная пташка попала в мафиозный мир… Честное слово, Рио, ты поражаешь.

«Знал бы ты половину того, что на самом деле во мне поразительного», – пронеслось в голове.

– Так вот, он человек самого молодого главы мафии Италии. Его так иногда и зовут… Типа кличка, – продолжил свой рассказ блондин, разминая основание носовой перегородки. – Оба опасны, и я… честно, надеялся, что в этом году Энрико решит не участвовать. И так уже который год выигрывает.

– Не завидую тому, кто будет сегодня драться с ним, – заметил Джеймс, внимательно смотря за начавшейся тренировкой этого «Энрико». Я же повернулся к собственному шкафчику, надеясь, что уж этот-то не обратит на меня свой взор. Хватит и того мальчишки, с замашками убийцы.

– Надеюсь, это будет тот наглый паренек-девчонка, – фыркнул Люк.

– Они же из одного клана, – удивился Бойд.

– Откуда знаешь?

– Это сразу видно… По одежде, – добавил блондин чуть погодя. И я в принципе с ним был согласен, ведь если тот блондинчик и был в яркой кепке, темной футболке и шортах в тон, то и сам Энрико сочетался с тем малышом в гамме ткани.

Начала боя я ждал с нетерпением невесты в день свадьбы, честное слово. И переживал так же.

Зал был наполнен под завязку, а ринг выглядел достойно для «подпольного». Если бы не факт присутствия оружия в руках у охраны зала, я с легкостью предположил бы, что это обычный бокс или что-то вроде того. Вот только первый же бой заставил меня поменять эту точку зрения – дрались все безудержно и бойко, отдаваясь ударам с маниакальным задором и любовью, и даже кровь, которая обильно лилась из ран и рта, их не пугала.

Когда через веревку площадки посередине прошел Джеймс, я занервничал, и, наконец, нашел среди зрителей Вернера – он расположился в первом ряду. Красивый и яркий, одновременно и луна и солнце, довольно необычное сочетание внешних качеств и молодежных побрякушек, которые, несомненно, ему идут.

Отвлекшись от ринга, я не сразу понял, что бой начался, и взглянул на своего друга уже когда тот пропустил первый удар. Я нервно дернулся и сжал кулаки, беспокоясь за Джеймса, но тот сразу же изменился в моих глазах, ловко уходя от следующей атаки. Некий талант у парня все же присутствовал, но он явно был заброшен в молодости, или пошел не по той дороге, интересуюсь не оттачиванием своего мастерства, а красотой тела. И, в кубиках на животе ему не было равных, это точно.

На удивление быстро Джеймс справился, пусть и пропустил несколько ударов в лицо, отчего в уголках губ у него скопилась кровь, когда он сошел с ринга потный и немного уставший. Я порадовался за него и услышал слова, ведущего в черном смокинге:

– Следующие: Рио из клана Американских Волков и Найол из Итальянских собратьев.

Зверь внутри обрадовался раньше времени, потому что вслед за мной линию боя перешел незнакомец, явно не относящийся к опасным для меня людям среди приверженцев неизвестного Армандо: высокий, плотного телосложения с горой мышц и самодовольной улыбкой.

– Оказываются, тут и девочки есть, – фыркнул он, оценив мою внешность.

Я бы с удовольствием удивил его, сняв рубашку и показав свою рельефность в нужных местах, которая, в отличие от его, не переходит границы дозволенного, но времени не было. Главное, какого правила я решил придерживаться во время своей битвы – это не показывать истинного положения вещей, что победа досталась мне легко и просто.

Изображая нелепые удары, и «ловкие», словно получившиеся из-за везения, уходы от его больших кулаков, я искренне надеялся, что происходящее со стороны не кажется фарсом чистой воды.

Вот он пытается замахнуться, чтобы попасть мне в челюсть, а я мило улыбаюсь девушке в зале (наверняка, одной из любовниц какого-нибудь мафиози, мне же не может повести на обычную милашку-дочку простого служащего, которая нечаянно сюда зашла), отчего двигаюсь вбок, и парень не попадает, гулко выдыхая. Потом он встает в нелепую боевую стойку, прижав локти к телу и сжав кулаки, и собирается нападать и дальше, вот только стоит ему сделать лишь шаг, как я ахаю, и опускаюсь на пол, чтобы завязать шнурки. Качок кидается на меня, делает неверное движение, и я легко его опрокидываю на пол, когда поднимаюсь. Он злится, чувствует себя нелепо, особенно если учитывать мое поведение, которое со стороны должно казаться непродуманным и случайным, но уже поздно. Я зажимаю его грудь, поставив ногу в область шеи и давя на эту точку, пока он не теряет сознание… Черт! Я перехожу границы.

Кто-то начинает считать, а я отхожу от бедняги. Он очнется минут через пятнадцать.

– Побеждает Рио из клана Волков… – говорит спустя секунду замешательства ведущий, подходя ко мне и поднимая мою руку.

– Интересно, – хлопает кто-то в ладоши. И его зычный голос эхом отдается по зданию, так что все замолкают, переставая выкрикивать мое имя.

– Это что за такая игрушка попалась в руки нашему Серому Волку? – интересуется этот голос и я, наконец, нахожу его владельца: высокий загорелый мужчина с темными волосами и прожигающим взглядом. Легкая небритость ему идет, и то, как он держится легко выдает в нем одного из самых важных шишек тут…

– Армандо, у нас вроде как время… – напоминает кто-то, и по тому, как дергается лицо мужчины, он зря вообще начал говорить.

Парень замолкает под тяжелым взглядом мафиози, и Италия переходит вновь в наступление, обращаясь к Вернеру:

– Так откроешь тайну, Волк? Каким образом это хрупкое нечто справилось с моим лучшим бойцом?

Захотелось фыркнуть, ведь в последних словах такая издевка и сарказм, что только дурак мог этого не заметить. Настоящие бойцы сидят подле него, а не лежат возле моих ног…

«Пока что», – самовлюбленно отзывается монстр внутри.

Вернер почему-то молчит, а Армандо продолжает свой устный бой:

– Может, испытаем мальчишку на стойкость… Этого Рио.

Мое имя вылетает из его губ как-то странно, необычно, с такой интонацией, словно бы он знает настоящее, но этого быть не может!

– Он только что дрался. Это нечестно, – замечает Вернер.

Я даже не успеваю обрадоваться и мысленно поблагодарить Вулфа.

– Боишься? – усмехается Армандо, и я понимаю, что избежать боя мне не удастся теперь ни в коем случае.

Серый волк подает знак на согласие.

Мужчина переводит взгляд с одного своего фаворита на другого, и, обращаясь к мальчишке в кепке, говорит, останавливая брюнета:

– Выходи на ринг, пожалеем пока что этого Рио.

Очень сомнительное удовольствие и жалость!

Блондин кивает, выплевывая на пол жвачку. Он поднимается со своего места, разминая по пути плечи, но прежде чем поднимается ко мне, снимает кепку, кидая ее в зал. Поймавший его головной убор ликует слишком громко, чтобы остаться незамеченным, и губ блондина касается слабая улыбка.

– Меня зовут Грим. Запомни имя того, кто втопчет тебя в грязь, Рио, – фыркает на меня этот озлобленный на мир котенок, и когда он встает в боевую стойку (на этот раз уже на самом деле опасную для меня), я замечаю, что на его руке прожженная метка. Он такая же игрушка, как и я!

Мне не хочется с ним драться, но нужно, и это «нужно» бесит не только меня – зверь внутри рвет и мечет, видя внутренние страдания мальчишки снаружи.

Грим выглядит напряженным, и, самое поразительное, его монстр отзывается! Он тоже беззвучно кричит в постоянно мольбе о помощи, об освобождении… Это видно по его глазам, внутри которых тупая боль.

Я слабо киваю, разрешая ему нападать. Грим, пусть и прикрывается страшным некрасивым именем, неприятным поведением, остается джентльменом в бою, и не отбрасывает в сторону этикет, позволяя мне выбрать наш танец и ритм.

Теперь это уже не игра – это реальность, где понятно, что живым останется в конце лишь один. Его удары без оружия опасны, как новая бритва, а движения плавны и притягательны. Мне нравится то, как он нападет, а я ухожу от ударов в последний момент – в этом есть своя прелесть и хождение по краю. Когда еще моя жизнь будет так сильно зависеть только от меня самого?

– А ты хорош, – одними губами говорит мне Грим на корейском, и я слабо кивая, принимая его похвалу. Но не только мне видно, что парню напротив тяжело: он сбивчиво дышит, и футболка прилипла к телу из-за пота. Собственно, я и сам не выгляжу менее напряженным.

Самое смешное, что время идет, а мы не придвинулись ни на йоту – я не нападаю, а его удары не достигают цели. Зато в период боя мы успеваем славно поболтать:

– Кто твой учитель? – спрашивает Грим.

– Муракио Ни.

– Не слышал… Мой Шуцио-сан.

– Мой о нем рассказывал…

– И что говорит? – поинтересовался парень, делая выпад ногой, стараясь сбить меня, но я подпрыгиваю и возвращаюсь в свое обычное положение стоя.

– Это что, урок китайского? – слышу я слабое возмущение из зала.

Мы с Гримом не удерживаем улыбок. Наши звери танцуют в унисон, по-своему наслаждаясь происходящим.

Но неожиданно все меняется и Грим становится серьезней, осознавая, что силы на исходе и именно он расходует большую их часть, своими достаточно предсказуемыми ударами. И мне уже становится не так легко скрыться от его нападок, приходится уже и самому пустить в ход свои умения.

Я закрываю глаза, наслаждаясь спокойствием тишины и тьмы, абстрагируясь от происходящего, и ухожу в бок, тут же осуществляя целый ряд ударов по животу противника. Мне жалко, что Грим останавливается, чтобы выплюнуть на пол свою кровь, а еще мой зверь искренне соболезнует блондину, ведь не встав я на его пути в самом начале, он смог бы неслабо показать собственную мощь этим нелепым парням из мафии.

Движимый нежностью к мальчишке, я подхожу к нему ближе, и наклоняюсь, чтобы помочь. Грим ухмыляется в самый последний момент, чтобы показать мне, что держит все под контролем, и тут же сжимает на моей шее свои пальцы. Он выпрямляется и ликует, несмотря на ту боль, что плещется в его карих глазах… Я нажимаю пальцами ему на живот, давя на те точки, которые приносят наивысшую боль.

Он кривится, не понимая, но вскоре не выдерживает и падает навзничь. Вновь плюется кровью, и все же больше не встает.

Мои мышцы отчаянно ноют, требуя внимания. Только когда я слышу счет до десяти, начинаю понимать, насколько тяжело мне дался этот танец с Гримом, ведь мальчишка постоянно тренируется, в отличие от меня. Мне нужно срочно приходить в норму! Ведь спас меня только тот факт, что сам Грим еще не достиг наивысшей своей точки мастерства. Он юн, горяч и слишком раскован в своих действиях там, где не следует. Ему еще многому нужно учиться, но потенциал такой, что я не уверен в своей будущей победе, если мы встретимся спустя годы.

– Чертова игрушка! – слышу я щелчок со стороны зала, где сидит итальянская мафия. И поворачиваясь, вижу, что дуло пистолета Армандо направленно на Грима.

Если будет с кем встречаться…

– Так и знал, что это было бессмысленное приобретение…

– Он мой!

Далеко не сразу понимаю, кто именно выкрикивает эти слова, и только спустя пару мгновений приходит осознание, что это я сам прижимаю мальчишку к себе, закрывая от пуль.

– Что?!

– Я победил второй свой бой, который не должен был случиться сегодня. Я имею право на желание!

– Что за глупость?

Но главу мафии не поддерживают, и по залу проходит гул:

– Он прав. Эти девчонки слишком хороши…

– Второй бой. Причем без предупреждения и такой хороший.

– Он заслуживает одно желание.

Армандо не опускает пистолет, но смотрит на меня с каким-то странным выражением лица и та улыбка, что касается его губ, заставляет меня нервно сглотнуть. Напряжение повисает в воздухе.

– Пока еще Рио – моя игрушка, – замечает не менее властный голос Вернера. – И только я имею право убивать его!

Итальянец фыркает, но убирает оружие.

– Ты хочешь желание? – интересуется Армандо у меня, а я киваю в ответ. – Так может лучше свобода? – Вулф шипит и мужчина исправляется, – Или хочешь связаться с русской мафией, которой тут нет?

– Нет! – слишком быстро отвечаю я и прикусываю нижнюю губу, ругая себя. – Я хочу, чтобы Грим стал моей игрушкой.

Навряд ли эти парни поймут, если я им расскажу о таком понятии, как «человечность».

– Игрушка у игрушки? – слышу я веселый голос Вернера. – Это будет интересно. Я согласен!

– Не надо, – одними губами шепчет Грим, но сам невольно сжимает ткань рубашки на моей спине. – Я не заслуживаю этого…

«Никто из нас не заслуживает. Но ты такой же монстр, как и я…» – вторит его словам чудовище внутри меня. Он словно сцепился хвостом с тем монстром, что пока вылизывает раны Грима, и отчаянно ищет поддержки в этом мире зла.

– А я убил своего учителя. Так что…

Глаза Грима распахиваются то ли в ужасе, то ли в бешеном уважении. Я пока не могу понять.

– Так ты мастер, – выдыхает он, пока я протираю кровь на его лице.

– Хорошо, пусть забирает это ничтожество, – наконец, произносит Армандо.

Я беру пока обездвиженного мальчишку на руки, и под общее улюлюканье, уношу из зала. По-моему многие поняли меня неправильно и кричат что-то в спину вроде: «приласкай его этой ночью!»

– А как ты смог убить своего учителя? – спрашивает меня Грим, как только я сажаю его на скамейку в раздевалке.

– История не для этого дня, – увожу я взгляд. Ворох неприятных мыслей крутится в голове. Я ударяю кулаком по стене, словно бы эта нелепая вспышка гнева поможет мне…

– Прости, – отчаянно говорит юноша, – тебе пришлось пожертвовать свободой ради меня…

«Ты сам понимаешь что сказал? – фыркаю я мысленно. – Да я стал самой желаемой игрушкой среди всех за один долбанный день! Все пошло не так, как я хотел».

– Твое спасение – лучшая из моих ошибок, – улыбаюсь ему.

– Я могу быть полезным. Я много чего знаю, – неожиданно кивает Грим, ластясь к моей руке, которая треплет его за щеку.

– Только не говори мне, что этот Армандо… – останавливаюсь я, сжимая кулак.

– Нет-нет, – поспешно добавляет блондин. – Он не такой. Я же еще ребенок. Мне и шестнадцати нет…

Но я все равно его ненавижу! Пустить на ринг мальчишку, который еще не вступил в пубертатный период – немыслимо!

У этих мужчин, что возглавляют мафиозные кланы, есть хоть капля сочувствия?

Я их ненавижу!

– Ты сломаешь костяшки пальцев, если продолжишь бить, – заметил Грим.

Я зарылся лицом в ладонях, чувствуя, как отчаяние подбирается к душе, и натягивает цепь на ошейнике монстра, которая и так существенно удлинилась за этот час.

Все хуже, чем я мог представить в начале…

А еще – я только что показал всем, что и раб может указывать двум жадным до сильных бойцов мужчинам. Опасный расклад для джокера, нет?