Текст книги "Любопытство - не порок, но оно наказуемо (СИ)"
Автор книги: Akira Honey
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 39 страниц)
16. ПОВ Рио
Для начала мне нужно успокоиться и все обдумать, прежде чем бежать к тому же Вернеру с проблемами слишком личного характера. Если учитывать еще события недавнего прошлого, где я и вовсе целовался с его соперником по миру мафии, то мне лучше лишний раз и не подходить к Волку, не напоминать о своем существовании.
Несмотря на столь некрасивое поведение Гримма, я все же не могу относиться к нему плохо. Вот и выходит, что пришлось самому знакомить змею с другими моими друзьями, по приезду в особняк Вернера. Джеймс и Люк сразу же невзлюбили мальчонку, будто бы знали, что попал он в наш круг не случайно. Разве что Бойд относился ко всему с отрешенным спокойствием, что было лучше, чем тычки в бок от двух парней в сторону блондина. Гримм же выносил такое к себе отношение со стойким спокойствием, потому что понимал – он заслуживает и большего. В его глазах так и читалась мольба не раскрывать его личность и причину появления, но я и без того прежде придерживался точки зрения, что к кому-кому, а ко мне все эти перипетии судеб темной стороны этой и других стран первого порядка не имеют никакого отношения, а теперь и вовсе решил действовать осторожнее некуда.
Во-первых, когда мы вернулись, я нашел в заднем кармане своих джине этот чертов плеер от Армандо. Ткань была не облегающая, свободная, возможно из-за этого я и не почувствовал, как этот итальянец вернул переходящий флаг обратно ко мне. Все, что я могу вынести из этого факта – так я явно сдал позиции, раз во время поцелуя не обратил внимания на такое важное действие от Армандо... И, он – отличный вор, раз смог развести меня вокруг пальца, пусть я и отвлекся на... то, что он делал.
Во-вторых, по-моему, я зря начал переживать о том, что этот итальянец знает мое настоящее имя. Конечно, это не означает ничего хорошего – имя уже у него есть в папке обо мне, но полностью фамилию и отчество, а так же историю моего бурного детства он навряд ли выяснил. Все же поддельные документы на имя «Романа» сделали не в какой-нибудь подворотне, а знакомые из верхушки власти в России. Можно считать я получил второй шанс стать нормальный подростком, и проморгал его, попав в Арабские Эмираты.
Откуда же Армандо выяснил это забытое имя «Евгений»? Так, я как-то откликнулся в институте на «Женю» и среди друзей в учебном заведении слыл под этим «ником», отчего и «Роман» ко мне не приклеился. Конечно, для сотоварищей это была смешная тема Ромыч, и отозвался на совершенно другое имя! Так что сия молва быстро распространилась по институту и стала одной из великих шуток, пока я смутно не объяснился, что под этим именем был крещен.
И, не думаю, что само знание этого «Евгений» дает какое-то существенное преимущество Армандо. Это скорее говорит мне о том, что он куда более подготовленный мафиози, чем тот же Вернер, который будто пребывает в сладких иллюзиях и облаках из овечек. Того же Гримма никто не проверил на наличие жучков, а вот я нашел у него что-то вроде телефона... наверняка для общения со своим начальством. Даже сообщение от некого «Армандо» пришло, будто и так не понятно кто именно может написать своему любимому убийце, и по совместительству – шпиона в стане врага. А вот сам текст остался для меня нераскрытой тайной – все же итальянский я никогда не учил.
Я решил вернуть телефон Гримму, так как ответить на смс не представлялось возможным, а отдавать этот предмет связи мальчишки Вернеру – означало не только сыграть за чью-то сторону, но и предать белокурого юношу. Естественно сим поступком Гримм был не то чтобы удивлен, скорее поражен. Но в долгие объяснения я решил не вдаваться и попросил хотя бы не портить мне настроение своими переписками, быть осторожным и не попадаться людям Серого Волка.
Вот только случившееся подтвердило мои самые неприятные догадки – Гримм засланный казачек. И его отправили ко мне, но все пошло не по плану Армандо, отчего горячему итальянцу пришлось действовать наобум – не вышло. Впечатление он, конечно, произвел, пускай и негативное.
Начнем с того, что если и стоит что-то сообщать Вернеру, то только в крайнем случае. А пока необходимо выжидать верный момент, надеясь на то, что на моем пути еще появятся возможности для побега.
– Хотите, я вам кое-что покажу? – с блеском в глазах подошел ко мне и Гримму по утру Джеймс. Он выглядел слишком взбудораженным, чтобы ему отказывать, и я слабо кивнул.
Когда вся наше немногочисленная рать собралась возле прячущего что-то брюнета, Джеймс таки вытащил из-под одеяла длинную катану. Конечно, для всех, кроме меня, данный вид оружия произвел эффект взорвавшейся бомбы, но парень быстро заметил мой скептический настрой и поинтересовался, что именно меня не устраивает в наточенных до предела лезвиях.
– Смотри, – начал я свою пламенную речь. – Человек, который руководствуется оружием, и не берет за основу собственные силы, слаб изначально. Он не готов драться до конца, он помогает себе подручными средствами, в то время, как его тело должно быть оружием само по себе, без дополнительных «примочек».
– Меч сильнее кулака, – ответил на это Бойд, отнесшись несерьезно к моим намерениям доказать обратно.
– Кулака? Да. Но не ладони, – с усмешкой на устах, заметил я. – Джеймс, если тебе не жалко это оружие, то я не против показать, как обстоит дело на самом деле…
Гримм уже вовсю улыбался, предчувствуя великолепное зрелище. Мальчишка сложил руки на груди и не без удовольствия отметил растерянность на лице Джеймса, он даже немного удивился, когда парень таки согласился на мои условия.
Друзья сформировали что-то вроде ринга, пусть и без помоста, встав в некий круг, а я приказал Джеймсу атаковать, пока у него есть хоть какое-то преимущество. Сначала невысокий качок сомневался, явно раздумывая, а не убьет ли он меня и не прилетит ли ему за это от Вулфа, но потом сделал первый выпад – я уклонился, второй… и вошел в раж.
И когда он начал нападать серьезно, я ушел от разящего лезвия, нагнувшись, и схватил парня за кисть, тут же ее вывернув. От боли Джеймс уронил оружие, разжав пальцы, что мне и было нужно – я воткнул катану в пол, после чего ударом ноги сломал ее пополам (что сделать с по-настоящему великолепным оружием нельзя в принципе). Верхняя часть с рукояткой подлетела в воздухе, я ее успел схватить, а потом отправить в конец комнаты так, чтобы уже ее конец вошел в плотный материал. И, несмотря на то, что этот «меч» был разбит на два, он впечатлил меня своими способностями по проникновению в твердые стены и полы…
– Великолепно, – воскликнул Люк, возле лица которого и извивалась бедная основная часть катаны.
Настроение было одновременно испорченно, но я, как и Гримм, вдохновились случившимся. Напросившись на следующий чужой день боев, я отправился опять в центр Нью-Йорка, где под видом миролюбивых разговоров о политике, происходила скрытая мера сил между мафией.
Ничего интересного на ринге не происходило, мы даже с Гриммом успели заскучать, когда «конферансье» назвал странный любовный ник одного из бойцов и на сцене под взгляды тысячи людей вышел никто иной, как… Армандо! Я даже усмехнулся, увидев его, и переглянулся с Гриммом, который тут же встрепенулся и подался вперед. Наверняка мальчишке было интересно увидеть своего босса во всей красе вот так, посреди толпы, где никто даже и предположить не может, что перед ними Италия.
А еще, я изучал стиль боя Армандо. Вдруг мне придется с ним драться, и недавние события к этому располагают. И чем больше смотрел, тем меньше видел: он использовал множество различных техник, соединяя их в непонятном для меня ворохе действий, которые при этом не переходили грань одного стиля, что полностью выносило мне остатки мышления. Гримм же явно наслаждался происходящим, млея с каждой секундой, что я вскоре тоже поддался этой эйфории мальчишки. Разве что не визжал от удовольствия, а просто полностью поглотился наконец красивой игрой силы. Армандо забавлялся со своей жертвой, удовлетворяя свою жажду крови, загоняя зверя в свои силки, пока тот сам не рухнул, обессилив.
С моих губ не пропадала улыбка на протяжении всего времени, и особенно забавным показалось то, что Вернер захотел к себе в игрушки этого «Сердцееда». Ох, и не знаешь же ты, Серый Волк, кого притягиваешь!
Более ничего интересного не происходило, разве что Вернер твердо решил прикупить себе Сердцееда, даже не ведая, что за маской убийцы скрывается сам «продавец». Тема того, каким должно быть лицо Вулфа, когда перед ним раскроется правда, заняла всю дорогу, и на удивление Гримм быстро расслабился, видимо, плывя по привычному для него течению – обожание своего босса.
Конечно, излишняя любовь к крови у Армандо меня не удивило, вот только смотреть на окончание боя было тяжело не только мне, но и повидавшим виды мафиози. Разве что Гримм воспринимал все это как прекрасный спектакль с рюшками и пони, и уж не мне было говорить в таком случае «фу», если даже ребенок стойко переносил происходящее. Пусть и монстр, как и я.
Гримм еще долго не унимался в своем расхваливании Сердцееда, будто тот уже добрался до его внутренностей, точнее – качающего кровь органа.
Разговаривали мы до полуночи, и вскоре пришлось перейти на шепот. Больше всего меня интересовал сам секрет Армандо и его мастерства, и в разговоре с Гриммом я наткнулся на парочку, как противоречий, так и ответов, что не могло не радовать. Когда же я понял, что если не усну, то впервые за все свои восемнадцать лет завтра проснусь только днем, мальчишка неожиданно еле слышно предложил на корейском сбежать.
– Я не ослышался, Гримм? – удивился я.
Блондин откнулся взором в пол и, после секундного замешательства, отрицательном мотнул головой.
– Вдвоем мы сможем…
И я не мог с ним не согласится. Я прижал указательный палец к его губам, прося замолчать.
– Позже поговорим об этом, – подмигнул ему, и Гримм еле заметно расцвел.
Конечно, это и опасно и завораживающе. Главное – если что потом уйти от самого Гримма, потому что приведет он меня к Армандо. И это даже не рассматривается.
Уже засыпая, я заметил торчащий из заднего кармана своих джинс клочок бумаги. Вытянув листок из них, я тут же зажал рот рукой, чтобы сдержать крик. Это была карта Джокера, неразорванная и как она могла вновь попасть ко мне – оставалось только догадываться.
Вариант с тем, что это был Армандо, я не мог откинуть в сторону на все сто процентов, но шанс был невелик, ведь кто-то пририсовал на обороте карты глаз. Это могло означать одно – кто-то за мной следит, и русская «Д», на которую я прежде не обращал внимания, не оставляло мне сомнений, кто именно…
17. ПОВ Армандо Де Сильво
Мы часто забываем, что каждый человек смотрит на мир со своей колокольни и конечно же каждый полагает, что именно его взгляд и представление о мире является самым правильным (с)
Флешбэк
Вечер боя, плавно перетекший в ночь, прошел у меня как в тумане. Добравшись до гостиницы, я с неописуемым восторгом провалился в черный сон. Проснувшись утром, усиленно вспоминал вчерашние мытарства, но в памяти всплывали лишь такие яркие, блестящие глаза Волка, смотрящие на меня с маньячной радостью. Он хотел прикупить себе Сердцееда… Муравьеда… Медведа… что-то мои ассоциации далеко меня увели. Могу ли я использовать это его желание? Вряд ли… как только ложь откроется, договор построенный на ней тут же рухнет… Да к тому же, наверное, со скандалом. Как я еще могу использовать его интерес? Может попробовать изменить его отношение ко мне? Он видит во мне врага. А вдруг, та радость, что была направлена на Сердцееда, коснется краем своего крыла и несчастного Сильво?
Мои мысли прервал телефонный звонок.
– Слушаю.
– Армандо? Это Карлос, – ого, это поверенный Конрада. Что ему от меня надо в такую рань? – Армандо, Коломбо застрелил двоих своих людей.
– За что?
– Ему не понравилось, как на него посмотрели. Понимаешь? Ты знаешь Конрада? – я настороженно промычал в трубку, поддерживая разговор. – Заказчики, давят. Поставки задерживаются. Летят к черту миллионные сделки, а от тебя нет никаких вестей. Понимаешь? Люди жмутся по углам, не решаясь заговорить с ним. Ты просил его подождать… что ты все уладишь. Но он теперь надумал себе, что ты его предал и спелся с Вернером. Коломбо в бешенстве. – На заднем фоне я слышу, как что-то бьется и в трубке раздается рвущий перепонку крик: – Это кто тут в бешенстве, старый маразматик?! С кем ты говорил? Армандо!!! Я выслал людей для зачистки, готовься! Твое горло будет первым!!! А твоя голова будет украшать мою стену!!! Я не оставлю в живых никого. Долго ты еще будешь издеваться надо мной со своим детройтским койотом? Если поставки алмазов не возобновятся, ты знаешь, что начнется в Бруклине? Но первым я похороню Детройт!!! – и телефонные гудки. Пиздец котенку. Люди Конрада прибудут сюда со всем своим арсеналом где-то завтра ближе к вечеру… если прикидывать совсем грубо. А вдруг времени и того меньше? Хватаю телефон и судорожно набираю номер Карлоса.
– Карлос, ты еще жив?
– Жив, жив, – мое ухо улавливает старческий кашель. – Что со мной будет? Я и не такое в своей жизни повидал.
– Когда? – выдавил я из себя тревожное слово. Но, не смотря на всю скудость моего вопроса, Карлос понял о чем я спрашиваю.
– Десятая казнь назначена на завтра, на три часа дня. Коломбо приказал перерезать всех, даже туристов. Когда я сказал, что за такую резню его обложат Спецслужбы, он стал орать, что прирежет и их. Мало времени, Сильво. И еще, эта информация секретна. Я не имел права говорить тебе время. Понял? – а что я мог ему ответить? Я, как заезженная пластинка, снова повторил те слова, что уже много раз говорил: «Подождите еще немного». Я должен успеть. Но и к худшему я должен быть готов.
Конец флешбэка
Вернер не мог найти себе место. Я видел, что он хотел приобрести меня как игрушку. Но в следующее мгновение, меня обдавало ненавистью. Вот он молит меня о поцелуе, а в глазах медленно разрастается шторм. Ничего не получается. Он не понимает, какая опасная алмазная погремушка у него в руках. И она скоро взорвется.
Когда мы отпихиваем друг друга, увеличивая дистанцию и рассаживаясь по разным углам дивана, будто это ринг, передо мной возникают видения прошлого, и я начинаю улыбаться. Трехлетний Грей играет с деревянной лошадкой. Мне тогда было уже десять. Малыш видит меня и ревниво обнимает лошадку за шею. Мне она не нужна, но видя эту милую реакцию, лошадка становится моей целью. Я достаю конфетку и начинаю искушать несмышленыша лакомством, заговаривая ему зубы. И вот лошадка уже моя. Он не может этого помнить. Я улыбаюсь шире, и в моей голове рождается безумная идея. Достаю леденец и начинаю, как в детстве дразнить брата, правда вскоре все приобретает не столь невинный смысл. Мое нереальное обаяние разрушается о скалы упрямого, невероятно упрямого Вулфа. Мысленно я уже прощаюсь с Вернером: «Пусть земля тебе будет пухом. Мне же пора уносить ноги», – как вдруг царство безнадеги посещает Ангел во плоти. Это не миф! Он существует! У Вернера есть премиленький младший братик, который все и всех спасает, только взмахом своих пушистых ресниц. Я его обожаю! Напоследок, уже покидая волков, я даже крикнул: «Люблю-люблю».
…
– Конрад…
– Ты еще смеешь мне звонить, щенок?!
– Конрад, высылай своего нотариуса. Вернер пошел на контакт. Готовь cartello *.
– Да?! Мальчик мой, ты знаешь, я в тебе никогда не сомневался!
–
* Картель (франц. cartel, от итал. cartello, от carta – бумага, документ), форма монополистического соглашения между фирмами, принадлежащими чаще всего к одной отрасли, с целью извлечения монопольной прибыли посредством регулирования объёмов производства и сбыта (квот) для его основных участников.
/автор главы – Рыжая Соня/
18. ПОВ Вернер Грей Вулф
Наверное, я немного погорячился, когда говорил Чарльзу, что из-за его безответственного поведения всё могло пойти гораздо хуже и что его поступок не принесёт мне неудобств… И что хорошо всё будет. На самом деле то, что я всё-таки проиграл битву с Мистером Италией понесло огромные потери для моего клана. Я потерял не только огромный поток доходов, но и доверие многих представительных людей, который требуются мне просто для того, чтобы существовать в этом криминальном мире! Конечно же, то, что я пошел на уступки, несёт свои плюсы: например, Армандо Де Сильво в случае ссоры с русским кланом окажет мне поддержку, да и отношения между моим и его кланами стали более теплые, чем были раньше – по крайней мере война немного поутихнет, и я смогу наладить внутренние дела на территории клана, Детройта. Но я всё равно проиграл! Проиграл этому ублюдку! Как же я его ненавижу!
Я закрыл глаза. Передо мной невольно возник образ итальянца. Его тело. Прикосновения. Его поцелуи… Я зарычал, резко поднялся на ноги с дивана и быстрым шагом подошел к окну. Посмотрел вниз, как будто на высоте тридцать этажей мог увидеть то, что творилось там. Фыркнул и, придвинув стул, сел. В голове снова возник образ Армандо и мысли о нём почему-то вызывали у меня не то злость, не то смущение. И момент с конфетой казался мне чересчур знакомым, будто что-то подобное уже было. Дэжавю? Ненавижу этого поганца! Из-за него я не мог сосредоточиться на том, что мне предстояло: подписание документов по возвращению «Копий царя Соломона» Конраду. С минуты на минуту должен был прийти нотариус и заверить документы. Я ждал его, но он, как и любой другой человек Нью-Йоркского клана, считал долгом немного опоздать на встречу. Только его приход сдерживал моё желание разгромить здесь всё к чертям собачьим.
Я терпеливо сложил перед собой пальцы домиком и глубоко вдохнул. Огляделся, задержал на секунду взгляд на часах, потом на дверь. Закрыл глаза и снова вспомнил о поцелуе с итальянцем, отчего неприятная дрожь пробежалась по всему телу, волосы на руках стали дыбом. Ещё пару минут в таком положение при таких-то мыслях, и я точно сойду с ума! Хочу крушить и ломать! Хочу уничтожить это ничтожество. Ненавижу!
Злясь, я оттолкнулся от стола и на стуле подкатился к окну. Снова посмотрел вниз. Чужих машин видно не было. Ожидание сводило с ума. Быстро я набрал номер Сильво. Разговор, к моему счастью, состоял из банальных сдержанных фраз: «привет», «скоро это ублюдочное исчадие ада окажется в моём кабинете», «до нескорой встречи, сволочь». И как оказалось, нотариус ещё даже не в городе, а только подъезжает к его приделам. В лучшем случае ещё есть полчаса, в худшем – часа два, если в пробку попадут. Отлично! Просто замечательно! И как мне теперь не сойти с ума в этой тишине при мыслях о всём том балагане, что творится вокруг меня?
Внезапно у меня возникла довольно хорошая идея. Я подъехал к столу и нажал кнопку на телефоне. На том конце раздался приятный женский голос секретарши:
– Да, Мистер Вулф?
– Скажи, Мисса, дорогая моя, волки сейчас в здании ведь? Тренируются перед боем?
– Да, сэр, – довольно ответила Мисса. – Как всегда.
– Замечательно! – воскликнул я. – Пусть Рио зайдёт ко мне… – я помолчал, после чего громко добавил: – Немедленно!
И уже через каких-то пару минут передо мной по стойке смирно стояла моя любимейшая игрушка. Такая красивая, такая ловкая, гибкая, а самое главное удивительная. Какой сюрприз он устроил публике! Какой бой! Люди кричали в восторге после боя, они просили ещё и ещё! Они требовали большего.
Я быстро поднялся с места и подошел к Рио. Тот снизу вверх посмотрел мне в глаза – в них уже не было той злости и ненависти, которую я видел в первые дни, скорее смирение и понимание, что он теперь мой. Покорность. Вот, что я видел в них! И это приводило меня в бешеный восторг. Я готов был прыгать вокруг него, водить хоровод и петь ему песни. Но, думаю, что в моём положение, да в его состоянии это было лишнее. Поэтому я просто взял его за подбородок и притянул ближе к себе. Наши лица были так близко, что я чувствовал его горячие дыхание. Бесподобно!
– Ты прекрасно провёл первый бой, – парень хмыкнул, будто не могло быть иначе, а потом расплылся в довольной улыбке. Только было в этом что-то злое и одновременно знакомое. Будто зверя сдерживает, пытается не сорваться.
Парень не шевелился, только глупо улыбался – так улыбаются звери, готовые напасть в любую минуту, как волки улыбаются, притворяясь овцами. Я вздрогнул, но уже в следующую секунду схватил парня за руки и увлёк в танец – настолько я был под эмоциями, что хотелось танцевать. Я был в восторге от этого парня!
Рио сначала как-то неловко, сбивчиво переставлял ноги, будто не мог понять, что тут происходит, и что вообще я творю, но потом, поймав нужный ритм, танцевал вместе со мной. Выходило что-то похожее на слияние вальса и танго, как будто дети дурачились. Но он улыбался! Да и я, кажется, тоже…
– Тебя всё устраивает? – спросил я, приостанавливая импровизированный танец. Парень кивнул – к счастью в его глазах уже не было ничего пугающего или злого, наоборот, казалось, будто он смягчился. – Нужно что-то?
– Нет, у меня всё есть, – ответил парень на ломанном английском – всё же он был русским, и в его голосе волей неволей был слышен иностранный акцент. Но даже так я слышал что-то такое… извиняющее, как будто он что-то сделал не так. Я списал это на то, что мне послышалось или на нервозность из-за предстоящей сделки. Рио посмотрел в пол, потом мне в глаза. Уверенно и твердо произнёс: – Если только я хочу почаще выбираться в город.
– Хорошо, – не думая ответил я. Парень засиял, как ребёнок в рождественское утро. На секунду даже мне стало совестно за те слова, что я хотел произнести, но я должен был, иначе он мог совсем забыться о том, кто тут главный и кому он принадлежит: – Только учти, сбежишь – их смерть будет на твоей совести.
Улыбка слетела с губ блондинчика. Он посмотрел со злобой, хотел что-то прорычать, наверное, обидное, оскорбляющее, но вместо этого посмотрел в пол и сжал руки в кулаки.
– Я помню, – тихо произнёс он. – Можно мне идти, Мистер Вулф?
– Да, иди. Готовься. Совсем скоро новый бой.
– Да, Мистер Вулф, – Рио развернулся и прежде, чем я успел что-то добавить, скрылся за дверь – быстрый он, а ведь я хотел ещё раз повторить, что бой был действительно хорош. Но, как видно, не судьба, а жаль. Надеюсь, он устроит ещё не одно шоу подобного рода. Думаю, так и будет, ведь он удивительный.
Я присел на диванчик и мечтательно закатил глаза к потолку… Неожиданно в голове возникла потрясающая мысль. Мне хватило пару минут, чтобы всё продумать с точностью до детали, ещё минута, чтобы рассчитать реакцию людей Конрада. И так, уже через пять минут я расплылся в довольной улыбке – план был готов, оставалось дождаться людей Конрада. Я ждал, предвкушая веселье.
Человек Конрада пришел примерно через десять минут после ухода Рио. Он вёл себя на удивление уверенно и гордо, будто не чувствовал опасность – так и хотелось зарычать в его сторону, чтобы он почувствовал, что находится на другой стороне, почувствовал страх. Но, боюсь, моё легкомысленное поведение в данный момент было мягко говоря не уместно – я и так был в выигрыше с тем планом, что пришел в мою голову незадолго до прихода нотариуса. Отлично!
Я подошел к мужчине и протянул ему руку:
– Вернер Грей Вулф собственной персоной, – представился я. Мужчина высокомерно посмотрев в мою сторону, поставил на пол чемоданчик и медленно с неким изяществом в манере протянул мне свою ухоженную руку, которую мне отчего-то захотелось откусить по локоть.
– Добрый день, Вернер Грей Вулф, меня зовут Адам Шелтон, – он улыбнулся. Горделиво, как будто я был никем. Хмыкнул и, подняв свой чемоданчик, прошел к моему столу, на ходу продолжая: – Было очень приятно узнать, что Вы приняли верное решение. Ознакомьтесь, пожалуйста, с документами.
Я прошел следом за Адамом и в тот момент, когда он протянул мне бумаги, которым мне нужно было подписать, я, подражая ему, высокомерно произнёс:
– Мне это не подходит.
– Что? – мужчина вздрогнул. С него слетела маска уверенно человека. Его место занял растерявшийся мальчик лет двадцати, незнающий как быть и что делать. – О чем Вы говорите?
Я наигранно медленно обошел рабочий стол, посмотрел в окно, будто там было что-то интересное, после этого сел на своё место. Шелтон всё это время молчал, как видно, наконец, понял кто он и где находится. Я ухмыльнулся.
– Я говорю, что Ваши документы не стоят тех денег, на которые была куплена бумага. Совершенно очевидно, что я не смогу отдать рудник, – для пущего эффекта я закинул ноги на стол и, достав из кармана сигары, закурил. Нотариус закашлял, но, быстро прочистив горло и взяв себя в руки, подошел ближе и ударил по столу.
Ох, как же мы разозлились! Я неимоверными усилиями пытался не рассмеяться, глядя на этого низкого, пухлого человечишку.
– Я Вас не понимаю! В чем дело?! Мне сказали, что Вы готовы к деловым переговорам! – ему не хватало только забрызгать мой стол слюной для пущей убедительности.
– Несомненно, к деловым переговорам я готов, – я нажал кнопку на телефоне. – Мисса, будь добра, занеси тот документ, что я просил тебя подготовить десять минут назад.
– Да, сэр.
В ту же минуту в кабинет вошла девушка приятной наружности. Она быстро отдала документ и, вместо того, чтобы предложить чай или кофе, а так же всю ту хрень, которую предлагают другие секретарши, чтобы помешать нормальным переговорам, скрылась за дверью и более не подавала голос.
Я передал документ Адаму Шелтону. Юрист принял бумаги с неохотой. В глазах его я разглядел страх. Он вызвал у меня очередную улыбку.
Мужчина присел на стул для посетителей, на самый краешек и начал изучать документы. И пока он просматривал его, его брови медленно поднимались на лоб.
– Но… как такое возможно… нет… – он дошел до последней строчки и напугано посмотрел на меня: – То есть Вы предлагаете поделить владение рудником?
– Совершенно верно. Я подробно изучил геологию местности, и выяснил, что рудник обладает несколькими алмазосодержащими жилами, – я достал из кармана свой любимый нож и начал вертеть его в руках, готовый в любой момент кинуть его в жертву. Кажется, до Адама медленно доходил всё то, что его могло постигнуть – мужчина напугано сглотнул. Удовлетворённый я продолжил твердо и настойчиво: – «Копи царя Соломона» вернутся к Конраду только при моих условиях. Я требую себе северное месторождение.
– Но это невозможно! – неуверенно пискнул юрист. – Северная разработка приносит тридцать процентов дохода!
Всё-таки я принял верное решение. Какой я молодец!
– Или вы мне отдаете северное месторождение, или выходите и закрываете дверь с той стороны. Выбирайте, – миролюбиво, по-доброму протянул я. Мужчина покраснел – то ли из-за страха, то ли из-за злости.
– Мне надо посоветоваться! Это слишком серьезное изменение картели… я не уполномочен.
– Без вопросов. Звоните, – жестом я указал Адаму на телефон, что покоился на столе. Тот схватил его, суетливо нажимая пару кнопок своими толстыми пальцами, другой рукой он стирал неведомо откуда взявшимся платком пот со лба. До меня дошли гудки – благо звук у телефона был хороший. Говорящего с той стороны было слышно более, чем хорошо любому находившемуся в помещении. Шелтон сначала непонимающе посмотрел на трубку, потом на меня. Кажется, он хотел возразить, но не успел – на том конце раздался мужской голос:
– Да, слушаю.
– Господин Коломбо?! – Шелтон вскрикнул, будто был уверен, что его сейчас убьют. Как дитё! Разозлившись, я запустил нож в стену – лезвие пролетело в паре сантиметров от лица юриста. Мужчина снова вскрикнул и крепко вцепился в телефон, будто тот был ему спасательным кругом в океане. – Господин Коломбо, господин Вулф сожалеет, но не может подписать наши бумаги.
– Что?!! Какого черта?!! – донеслось до меня. Снова улыбка. Я отвернулся к окну, чтобы скрыть её – разговор был мне прекрасно слышен.
– Но он не отказывается отдать Вам рудник.
– Что?! Что за вермишель ты развешиваешь мне? Ты в своем уме? Или совсем там свихнулся?
– Договор будет подписан при условии передачи в собственность мистера Вулфа северных месторождений.
– Нет! Там самая молодая жила!
– Но договор должен быть подписан.
– Да!!!
– Господин Вулф его подпишет, но только с дополнительным соглашением, в котором оговорена передача северного месторождения в его распоряжение.
– Мне нужен Вернер! Вернер! Вернер! – не разворачиваясь, я протянул руку. Почувствовав в пальцах тяжесть телефонной трубки, я осторожно поднёс её к уху. – Вернер, ты здесь?
– Я Вас слушаю, господин Коломбо, – сухо, надменно, главное не рассмеяться.
– Вернер, я выпущу тебе кишки и намотаю их на люстру! Вернер, ты покойник! Ты труп!!! – как всегда на эмоциях. По другому он не может.
– Господин Коломбо, Вы отлично знаете, что у меня достаточно оружия и людей. Вы сами себя утопите в крови. Я конечно не против, но Вы не выберетесь, – чувствуя превосходство, голос мой приобрёл весёлые нотки. Я говорил легко и непринужденно – кровь по сути давно стала для меня чем-то само собой разумеющимся. Я волновался только за то, что брат мог пострадать – если сейчас Коломбо не даст согласие, придется снова его прятать!
– Щенок, но ты забыл один нюанс – я потоплю тебя вместе с собой.
– Господин Коломбо, это мои условия. Скромные тридцать процентов добычи с северной жилы. А весь остальной рудник принадлежит всецело Вам.
– Нет!!!
– Господин Коломбо, в это дело замешаны арабские группировки, Вы же не хотите их себе во враги? А они считают Вас захватчиком их собственности.
– Чушь! Они сами проворонили рудник. А я не оплачиваю чужие ошибки.
– Я прошу себе в долю северную жилу, потому что часть дохода от нее пойдет на откат Принцу. Вы же понимаете, что в этом случае выигрывают все? – динамик донес тяжелый вздох собеседника. Мы молчали. Наконец, в трубке прозвучал более спокойный голос Конрада:
– Дай мне Адама, – развернувшись одним толчком от пола, с улыбкой протянул трубку юристу:
– Это Вас, дорогой Адам! – тот принял телефон с опаской. Весь бледный. Думаю его не очень-то вдохновил наш разговор.
– Я Вас слушаю, господин Коломбо.
– Зачитай мне условия этого детройтского койота… – я показал язык этому самоуверенно ублюдку, после чего кивком указал на бумаги, мол «подписывай и выметайся». Тот проставил подписи там, где требовалось, после чего подтвердил всё печатями и скрылся за дверью со своим экземпляром документа.
Как только я остался один, я тяжело вздохнул – всё-таки это оказалось чуточку труднее, чем я думал. Но зато всё самое трудное позади, теперь я могу насладиться спокойной жизнью.
Я нажал кнопку на телефоне:
– Мисса, машину! Я еду на подпольные бои!
