сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 30 страниц)
Среди жрецов Тецкатлипоки – Ятола всегда были дракониды в образе человека. Дракгарды – так они себя называют. Они любят кровь. Всю историю человечества дракгарды собирают кровавую жатву среди людей, миллионы жертв обагряют их алтари и чулель возносится ввысь питая ненасытных богов. Когда-то я пытался остановить все это… - он замолчал, и словно облако набежало на его чело. – Когда-то я жил среди людей. Мое имя было Кецалькоатль и я правил людьми и учил их Добру. Я запретил жертвоприношения, потому что полагал, что человек должен изливать душу в молитве, а не на алтаре. Я жил и старился так же, как и мои дети, однако я не ожидал, что век моих детей столь краток для планов бога. Я старел, и тело мое дряхлело. Ятол же не дремал. В те времена мы уже вели свой спор: Тецкатлипока был против моего творения и считал, что Земля должна остаться драконидам. И он задумал одну жестокую шутку: подосланные им колдуны предложили мне излечиться от старости.
В то время я сознательно ограничил свою силу и не мог распознать подвоха со стороны своих же детей. У меня была масса неоконченных дел, и мне не хотелось тратить время на смерть и возрождение в новом теле: я принял зелье…
Его лицо исказилось, и он надолго замолчал. Его боль отразилась во мне мучительным спазмом. Я скорчился, обхватив руками колени и скрипя зубами. Он посмотрел на меня, и я вернулся из пучины Страдания.
- Все кончилось плохо, чадо, я натворил такого, что было смертным грехом в моих же собственных заповедях…Видишь, даже боги совершают ошибки… - он вздохнул, но тут же ободряюще улыбнулся. – Мне пришлось уйти, но я никогда не покидаю своих детей. Уходят цивилизации, меняются религии, но Высший Смысл остается – Добро, Вера, Любовь! Вот проводники к Совершенству. Вот Путь Истинный! Я прощаю, а Ятол – наказует, я люблю, а Ятол преследует. И хотя он преследует тот же порок, что ненавижу и я, но в нем не осталось ни капли Сострадания. Тецкатлипока жесток. Я отец людям своим, он - суровый отчим. Поэтому, Тецкатлипока так оберегает своих драконид – они исправно дают кровь, они холодны и исполнительны.
Они ящеры и этим все сказано. Их чулель чиста и холодна словно горная вода, их любовь не согреет даже малый росток, они не совершают ошибок. Это мертвый народ и они должны уйти навсегда. Они пьют наше Солнце, и забирают наш теотль – Душу Мира, когда появляются на свет. В одном дракониде столько чулель, что хватило бы на пятерых людей! Я не могу смотреть как они перестают быть нашими детьми, как они откупаются от нас кровью вместо Любви! Я не могу больше видеть, как они уходят от нас вслед за Первыми – Драконами! Это ошибка и я исправил ее, создав людей!
Он встал, и крылья его развернулись, рождая во мне восторг и гордость. Я тоже вскочил, и он положил руки мне на плечи, его глаза блистали.
- Ты – моя надежда, чадо! – сказал Он, заглянув в мою душу. – Найди Единственного и заставь его отвратиться от Зла! Упреди Лилит, не дай ей одурачить смятенную душу Избранного! Убей демоницу и разорви связь драконид и Драконов! Я помогу тебе!
Он провел рукой по моему лицу, и в моей голове словно буря пронеслась. Все смешалось и вновь успокоилось, точно разложившись по невидимым полочкам.
Теперь я четко видел рдеющую точку где-то далеко в глубине моего сознания. И я знал как ее приблизить, как оказаться в том месте, где алел яркий огонек.
- Теперь ты всегда сможешь оказаться рядом с тем, кто звался Даниилом. Но не торопись! – он поднял руку, видя, что я готов рвануться по первому Его слову. – Ты еще не знаешь об остальных твоих врагах. Сядь и дослушай меня.
Он сел на прежнее место и посмотрел на догорающие угли – под Его взглядом огонь возродился вновь, и поляна озарилась веселым оранжевым светом.
- Те твари, что сопровождают Единственного – они обладают Силой не в меньшей мере, чем твои соратники. И они так же равнодушны к людям, как и дракониды. Тот, кто управляет огнем – думает что служит лишь самому себе, но это не так. На самом деле он служит Дракону Огня и тому, второму, что притворяется маленьким и смешным. С этим маленьким человечком надо еще разобраться! Его прошлое скрыто от меня. Я не вижу его прежние жизни. Это странно…
Он задумался, глядя в огонь.
- Похоже, эта тварь – демон, а может и бог! – воскликнул Он наконец, и взглянул на меня.
В Его взгляде появилось что-то странное, будто он удивился своему удивлению.
- Немыслимо! – сказал Он и засмеялся так просто, что я снова почувствовал поднимающийся во мне восторг. – Я не вижу ничего об этой твари. Все сокрыто! А это становится интересным!
Он оживленно встал, и крылья сызнова распахнулись за его плечами.
- В Миктлан, чадо! Твой путь лежит в Царство Мертвых! Туда где души сливаются воедино, туда где корни Древа Жизни пьют сок теотля, туда где хранятся кости древних, туда где сходятся Ад и Небо, туда где разрушаются прошлые сущности и возрождаются новые создания! Подготовься!
Он шагнул к обрыву.
- Найди того, кто был раньше твоим другом, найди и расскажи ему правду. Я не оставлю тебя!
Он повернулся и помахал мне рукой. Затем Он шагнул в пустоту. Крылья плеснули белым, и во мне зазвенела Песнь. Он исчез в ослепительной вспышке, вознесся сверкающим лучом, исчезая в бархате ночи… Я проснулся.
Кто-то настойчиво стучал в дверь.
- Войдите! – сказал я, все еще ошарашенный своим видением.
- С добрым утречком! – прогудел Сашка, входя в мою «келью». – Как спалося, лейтенант?
Я потер лицо ладонями и привычно обернулся в поисках окна. Окна, естественно, не было.
- Мне сон снился… - сказал я, пытаясь подобрать слова.
- Можешь не рассказывать, мы видали, – перебил меня Сашок, усаживаясь рядом со мной. – Ну что тут скажешь… Началось!
Я глянул на его серьезную морду и холодок пробежал между моими лопатками.
- Война, Тём! Пойдем к папаше, доложишь по форме. Три минуты на сборы!
Пока мы проходили сквозь путаницу переходов, Сашка изложил мне примерный план действий.
Все было рассчитано и посчитано, армейские аналитики от магии знали все наперед. Первой целью нашего наступления были те колдуны, что гнездились в предгорьях Урала.
Необходимо было вырезать эту раковую опухоль, грозившую разрастись до непредставимых размеров, уничтожить тех, кто мог бы стать на сторону драконид. Я соглашался и кивал, но одна мысль сверлила мой мозг – я не спросил Его о Вике! Когда я понял, что забыл о ней, забыл в самый ответственный и великий момент в моей жизни – я ужаснулся своему бездушию. И теперь я грыз себя, в кровь разрывая свое дурацкое сердце.
- Саш, я про Вику ничего не спросил! – прервал я его рассказ. – Ни-че-го!
Санек заткнулся на полуслове и даже остановился, вытаращив глаза в неподдельном изумлении.
- Артем, это… Это просто… охренеть можно! Тут Конец Света назревает, а он все про любовь!!! Не-е-е… Ты меня просто убиваешь своей непосредственностью детской! – Сашок развел руками. – Если мы проиграем – некого любить будет! Некого и некому, ты это понимаешь?!
- Саш, я понимаю, - смущенно ответил я. – Но и ты пойми, Сань, я НЕ МОГУ не думать о ней! Люблю я ее, люблю! Ну вот такой я дурак, что ж теперь?!
Санек, провел рукой по ежистому затылку.
- Лан, давай так: щас операцию проведем, а потом я сам этим делом займусь. Найду я ее. Есть у меня кое-какие мыслишки по поводу твоего Рената… Надо будет у предсказателей кое-что узнать…
Он повлек меня вперед, отмахиваясь от дальнейших моих расспросов.
Чулиев встретил нас оживленно, почти радостно.
Он походил на бладхаунда в предвкушении большой охоты.
Во время беседы он ходил по кабинету, то и дело потирая руки. Изложив план операции, он уставился на нас, изучая наши лица с выражением крайнего удовольствия.
У Сашки вопросов не было, а мне было все равно. Все эти операции казались мне мелкими и какими-то игрушечными, по сравнению с моей задачей и моими проблемами.
Я должен был найти любимую и убить друга. По сравнению с этим – все что говорилось про каких-то там колдунов было незначительно.
- И поспрашивайте у них про Водорезова и про Баркову свою, не уверен, что скажут, но мало-ли… Ладно, свободны!
Мы козырнули.
- Вот еще что! – задержал он нас на пороге. – Постарайтесь поменьше потерь среди этих выползков, - он поморщился – Не хочется руки марать! Выполняйте!
Меньше не получилось. Больше тоже. Наш отряд уничтожил врага.
«Колдуны потеряли убитыми 15 человек и 9 волколаков, ранено 13, взято в плен 46 колдунов и задержано 23 гражданских лиц не причастных к магическо-бандитской группировке. По непроверенным данным двоим колдунам удалось уйти. Ведется проверка» - Так бы могла звучать сводка с места событий.
Все произошло как будто помимо меня. Я разговаривал с ними, смотрел в их настороженные лица, а потом я отрешенно смотрел как наш десант прыгает в отпертый мной портал, как завязывается перестрелка и как Свет, льющийся из дыры в пространстве выжигает черную магию, точно лазерный луч - злокачественную опухоль. Единственный раз мое сердце дрогнуло – когда огромный волк прыгнул с крыши сарая, у которого мы залегли, наблюдая за зачисткой.
Когда Сашкин меч развалил надвое лохматое его тело, оно словно скукожилось, подернулось дымкой, будто затлело разом, а потом я увидел разрубленное человеческое тело из-под которого парящей лужей растекалась кровь.
Это была юная девушка. На ее смуглом личике, точно угасающие звезды, мерцали распахнутые в пол лица черные очи. Мне стало не по себе и я закрыл глаза, сконцентрировавшись на яркой точке в моем мозгу.
Данька шел по Миктлану.
========== Часть 14 ==========
Действо становилось интересным.
Едва машина остановилась, скрипнув гравием у парадного подъезда особняка, отворились двустворчатые двери, и странное шествие явилось моему взору.
Мрачные фигуры в долгополых монашеских сутанах, с надвинутыми на глаза клобуками выстраивались по бокам мраморной лестницы.
Зажженные факелы в их руках отбрасывали красноватые отблески на увитые плющом стены и аскетичные тисы, охраняющие вход.
Из открытых дверей на темный гравий, усыпавший землю, лился приглушенный свет. Каро легонько сжала мою руку, когда фигуры в клобуках затянули что-то похожее на печальную латинскую литургию, так не вязавшуюся к возбужденному блеску в глазах нашего хозяина. Он, оживленно блестя улыбками, подхватил нас под руки и буквально внес в распахнутые двери.
Просторный холл заполняли люди, при беглом взгляде мне показалось, что здесь не менее сотни гостей.
И все новые и новые люди подходили изнутри дома, теснились в проходах. Едва мы вошли, как в зале установилась напряженная тишина. Алекс вышел вперед и заговорил, энергично жестикулируя и качая головой. Пока он произносил свою приветственную речь, я оглядывала публику из-под прикрытых ресниц. То, что я увидела, мне совсем не понравилось. Здесь было изысканное общество: дамы в вечерних нарядах, джентльмены во фраках, тут и там искрились бриллианты, вспыхивало золото. Женщины всех возрастов и национальностей с лихорадочно блестящими глазами и нервными улыбками напомнили мне засушенных и облитых лаком насекомых, настолько искусственно и принужденно они выглядели. «Гиены» - подумала я с неудовольствием. – «Гиены, подбирающие объедки и терпящие льва, только пока он силен».
Я переключилась на мужчин – о да, здесь были львы – отягощенные деньгами и властью монстры, пресытившиеся, отражающие на лицах все грани порока.
Рассеянно разглядывая этот бестиарий, я внезапно точно наткнулась на чей-то острый взгляд. Крепкий молодой человек сверкнул глазами откуда-то из задних рядов, и я на миг почувствовала, что он выпадает из общего фона. Отличается, словно лотос, открывшийся в выгребной яме.
Я впилась в него взглядом, пытаясь разглядеть больше, но его глаза потухли, и лицо приобрело царящее здесь выражение подстегнутой похоти.
Я еще немного посмотрела на него, прикидывая, стоит ли он моего внимания, но Алекс закончил болтать и кворум разразился аплодисментами. Под гром оваций мы пошли внутрь дома, минуя заполняющиеся публикой залы с ливрейными лакеями, снующих с подносами меж накрытых столов, мимо притворенных дверей с сочащимися из них странными запахами, мимо трех танцполов, вглубь и вниз. Мы опустились по нескольким лестницам и миновали четыре двери, охраняемые вооруженными людьми. Мы оказались под землей. Перед последней дверью, скрестив руки на груди, стоял рослый негр, в серой сутане. Оружия не было видно.
« Это уже серьезно!» – подумала я, отметив его яркую и колкую ауру.
С поклоном он распахнул тяжелые двери, пропуская нас внутрь. Проходя мимо, я задела его плечом, и почувствовала мощный толчок силы, его аура «плеснула» от неожиданного контакта.
«Мощный, но несдержанный» – подумала я, проходя в зал. Внутри все было покрыто коврами, тут и там возвышались подсвечники, державшие толстенные синие свечи, в центре на подиуме возвышался искусно украшенный кальян. Будто бы из ниоткуда лилась причудливая музыка. Алекс, непрерывно что-то лопоча, завел нас на подиум и усадил на разбросанные пуфики.
Я начинала раздражаться, потому что не чувствовала своей власти над событиями. Все во мне напряглось и как будто чего-то ждало. Я опустилась на подушки и прикрыла глаза. Каро присела рядом, я чувствовала ее плечо. Послышался шорох и протяжный выдох. В воздухе пахнуло медвяным дымком.
Каро курила.
Все еще не открывая глаз, я протянула руку, и в ладонь лег гладкий мундштук.
Дым тонкой холодной струйкой проник в мои легкие, и я почувствовала, как в голове образуется приятная неразбериха. Мысли стали яркими и блестящими. Я уже видела комнату сквозь сомкнутые веки. Скользкое ощущение Алекса что-то шепнуло ощущению охранника, со вкусом холодной стали, с горячей нотой похоти и пороховым привкусом зверства. Каро, придвинулась ближе, и шепнула, обдав мое ухо горячим, смолистым дыханием.
- Жертвоприношение! Это сатанисты.
- Ненавижу рабов! – ответила я, затягиваясь снова.
- Неважно, - ответила Карина. – Боги всегда приходят на кроведаяние. Мне интересно, кого они считают Сатаной.
- Слабость наказуема – сказала я, ощущению Алекса, приближавшемуся со слащаво-учтивой гримасой.
- Девошки, девошки! Я знал, што вам будет нравиться мое смесь для курения.
Он опустился на колени, перед нами и потянулся за мундштуком.
- Вы так хороши обе, две!
Его руки легли на наши колени.
Я чувствовала смесь вожделения и ярости, исходящие из его ладоней и, подобно жирным лианам, опутывающую наши с Каро бедра. Я открыла глаза и посмотрела на подернутые поволокой зрачки «дикого мага».
Куря, он становился почти привлекательным. Он щурился как оцелот, притаившийся в зарослях. Я усмехнулась и сказала:
- Вы умрете, Алекс! За этими дверями ваш пес держит маленьких детей, одурманенных вашими снадобьями. Я не буду выбирать Венеру.
Он вперил непонимающий взгляд в Каро. Карина лениво затянулась и перевела мои слова. Она источала негу и странную покорность.
- О, нет, дети только для вас, прекрасные вампайерс! Я выбрал маленьких сладких ангелочков с чистой кровью! Венера давно быть выбран. Она чистая и не грешная. Я сам выбирал. Хозяину понравится – он придет!
- Твой хозяин – твой бред, ублюдок! – сказала я, чувствуя странную дрожь в теле.
В голове запульсировал странный гул, похожий на шум далекого моря. Карина насторожилась, глядя на меня снизу вверх.
Я почувствовала, как в ней что-то подобралось – словно гончая взяла горячий след. Почему-то мне внезапно стало весело.
Мной овладело чувство свободы.
Я снова потянулась за мундштуком – запах и вкус курительной смеси будили во мне смутные воспоминания.
Я затянулась вновь, и зелье зашептало во мне, запело на разные голоса, сознание дрогнуло и взорвалось, расширившись во все стороны, затопив окружающее пространство бормочущими тенями моего «Я».
Молниеносно заполнив собой этот мир, я обнаружила тонкую грань, подобную пленке на поверхности воды. Образы водомерками скользили по поверхности, разбегаясь во все стороны от моего взгляда. Я легонько коснулась этой тонкой границы, и она лопнула, открыв мне сверкающий Базаар. Меня охватили умиление и восторг, когда я увидела такие знакомые башни, дороги, качающиеся на ветру султаны папоротников, горы, подернутые медовой дымкой, и бирюзово-золотые волны океана, лениво лижущего подножия скал. Я радостно приветствовала трех могучих черр-оркатов, что неслись по равнине, гоня перед собой стадо быстроногих чеверов. Облака пыли, поднятые убегающим стадом, красной пудрой оседали на мощных телах хищников, покрывая тяжелые зубастые головы, сильные, на отлете, хвосты, и мелькающие мускулистые ноги. Они были так красивы эти гигантские дети драконов! Неожиданно я вспомнила, что в люди зовут их «тираннозавры» и выставляют в музеях бездарно собранные скелеты этих прекрасных существ…
Это воспоминание немного отрезвило меня.
Пространство моей сущности сжалось, превратившись в узкий клин трепещущего света, исходящий из «я-теперешнего» и, ярким лучом, взрезающим глубины моей памяти. Я затянулась последний раз, и на недостижимой глубине, на самом дне, где оставались только пепел и прах событий, золотом вспыхнули буквы: «ЛИЛИТ».
«Лилит!» - повторила я про себя.
