Текст книги "Фея из Кореи (СИ)"
Автор книги: Злата Меркулова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 32 страниц)
– Что так? – Инна перевернулась на спину: она устала барахтаться рядом с боящейся далеко заплывать подругой. – Неужели...
Инна замолчала. Она вспомнила, что видела только вчера Аллочку с этим рыжим коротышкой, который сначала соблазнял тощую кореянку пирожками (сама Инна при этом не присутствовала, но рассказ подруги ее позабавил: особенно весело было то, что ни одного пирожка этой корейской воображале так и не досталось), а потом завлекал Лизу разговорами. Аллочка – та сама кого хочешь заболтает, если не занята едой, так что ее привлекли, вероятно, кулинарные таланты Федора. А две соседки лишились поклонника. Только Лизка пока о вероломстве рыжего не знает, вот и продолжает, наверное, гадать, что бы могли значить его вопросы о яблочных шарлотках и меренгах. И теперь Инне предстояло решить – поберечь чувства подруги или просветить ее насчет повара.
– Почему ты замолчала? – обеспокоенное лицо Лизы, все в брызгах воды, показалось неприятным. Ведь в первом крушении надежд Самойловой этим летом виновата была отчасти и сама Инна, а тут и второе, и третье последовали. И если по поводу медведя Васи переживать не стоило – с таким только Дашка Еременко и справится, то Федька-то наивной художнице отлично подходил – по крайней мере, по росту. Инна на своем опыте знала, как неудобно целоваться с парнями намного выше тебя по росту – все время шея затекает. Вот разиня какая, эта Лиза! Не может удержать то, что её!
В досаде шлепнув по воде рукой и обрызгав виновницу своего недовольства, девушка быстро успокоилась. Ведь было и кое-что приятное. Змеища корейская тоже потеряла одного из воздыхателей. Хотя ей-то что! Вон опять вокруг нее сколько парней собралось. Кажется, и некоторые из Ромочкиных новых приятелей тоже тут. И что их всех к ней тянет? Ведь плоская, неприятная, а сегодня еще и закутанная как мумия. Только что язык хорошо подвешен.
Лизка тоже зависла в воде, держась за свой поплавок, и тоже смотрела на берег. Инна-то ждала Рому, а ей-то кого там высматривать?
– Удивительный... – пробормотала эта безнадежная мечтательница.
– Кто? Где? – оживилась Инна. Лиза произнесла это так убежденно и просто, что девушка сразу заинтересовалась.
– А? Нет... извини, это я просто ждала, пока ты ответишь, и немного задумалась. Удивительно красивый вид. Море. Небо. Мы. И Джун в первый раз со всеми на пляже.
Опять эта Джун. Ее счастье, что сам Рома на нее ноль внимания сейчас, а то бы Инна этой выскочке прическу бы подпортила – ни один стилист бы не исправил, потому что волос бы просто не осталось. Но дура Самойлова, вместо того чтобы пялиться на свою соседку, могла бы и удержать того, кто за ней ухаживает. А то вот, пожалуйста, потащилась за Джун в город, а в это время – цап – и Аллочка тут как тут.
– Так почему ты замолчала? – опять спросила эта дуреха.
– Почему я замолчала? – Инна хищно улыбнулась. – Не знаю, как с такой дурочкой говорить. Ты когда научишься наблюдать за людьми?
– Да ведь я и спрашиваю, чтобы учиться!
– А поздно тебе уже за Федором-то наблюдать, – в конец разозлилась Инна. – Он уже другой заинтересовался, а ты свое прохлопала в очередной раз.
Сердито отогнав от себя медузу – пусть боится, желе!, девушка собиралась уплыть от глупой Лизы, но ее ответ заставил притормозить.
– Федя? Ему все-таки нравится Джун? Вот бедный!
– Ага, разбежался он! – Инна рассвирепела от того, что первым делом Лиза вспомнила свою соседушку, и выложила все, что знала и видела. Но, к ее удивлению, разиня-художница обрадовалась: казалось, что рассказ Инны помог ей расслабиться.
– Ну слава Богу! А то мне так его жалко стало! Ведь ему ни от меня, ни тем более от Джун взаимности не дождаться!
– То есть ты в него не влюблена? – Инна подплыла и ухватилась осторожно с другой стороны Лизиной подушки.
– Да нет же!
– А в кого тогда? Учти: Рома мой и до тебя ему дела нет!
– Наши чувства, знаешь ли, наконец-то взаимны, – хмыкнула Лиза. Как-то очень похоже было на одну их общую знакомую змею.
Как ни допытывалась Инна узнать о новом увлечении художницы, та наотрез отказалась раскрывать имя этого интересного объекта. И вариантов-то подходящих не было. Кто-нибудь из друзей громилы Василия на роль Лизиного принца никак не тянул. Среди тех, кто приехал позже, чем они, тем более никого достойного не было. Инна пообщалась с некоторыми – пофлиртовала немного, пока Рома не видел. Абсолютно тупые и безвкусные типы.
После разговора с Инной, которая так ничего и не посоветовала, а только расспрашивала, Лиза решила, что надо бы посидеть в тишине, подумать, и отправилась в свою студию, где раньше в это время писала двойной портрет Инны и ее парня. Эта работа получилась именно так, как Лизе того и хотелось, и время от времени художница доставала наброски из папки, чтобы полюбоваться. Ведь любовь этой сказочной и реальной пары у нее так хорошо получилось передать. Правда, если Джун оказывалась поблизости, то есть оказывался, конечно, то требовал убрать «этот шедевр» подальше, хотя и признавал, что работа отличная. Наверное, он до сих пор переживал, что Инна так ее обманула. Кажется, у восточных людей свои представления о предательстве и прощении. Ведь он даже придумал, как Лиза должна отомстить этим двоим. А ей просто хотелось нарисовать их – поэтому Лиза и воспользовалась подсказками своей «соседки», чтобы уговорить скрытную подругу. Конечно, тогда она сама была обижена на Инну, но обида куда-то делась. Просто все ее внимание и мысли стал занимать загадочный красавец, которого девушка тогда считала красавицей и очень переживала из-за своих необычных чувств.
Ясно было, что Джун очень заботливый и ответственный, хотя по его способности все захламлять этого и не скажешь. Но мальчишки все такие, за редким исключением. Лиза знала только одного представителя мужского пола, который даже ее превосходил в аккуратности. В конце концов, архитектор и должен быть предельно точным.
А еще он очень порядочный и добрый. По рассказам "бук" выходило, что Джун явно или незаметно им все время помогал. И ведь ей, Лизе, тоже.
И смелый тоже. И сильный, хотя сразу и не подумаешь. В конце концов, Костик-то обычно никому не проигрывал, а тут получалось, что Джуна-то он ни разу пока не победил.
И умный. Это надо выучить столько языков! Даже если он и любит приврать и в первый вечер немного преувеличил, все равно ясно было, что он выучил русский (а это сложно даже для тех, для кого он родной), английский (даже не семечки), испанский... А пел как здорово! На какое-то время Лиза даже забыла о своих размышлениях и просто воспроизводила в памяти тот волшебный момент, когда ее сосед устроил для нее поездку с пением. Зачем, правда, он вообще за ней помчался... А, кажется, понятно: боялся, что Костик узнает об их совместном проживании и выболтает Лизе его тайну, чтобы предупредить. Вот уж от этого скрытного поросенка, как его называет Жизель, не дождешься откровенности!
И совершенно непонятный. Иногда, когда Лиза еще не знала, кто он, ей казалось, что красавица-кореянка уже видит в ней подругу и начинает ей немного доверять, а потом, в следующий же момент девушка чувствовала, как соседка мысленно отталкивает ее и замыкается. Может, это объяснялось просто: Джун не хотел, чтобы его тайну кто-то открыл.
И его шуточки и розыгрыши...
Как-то Джун сказал, что предки Даши были печенежскими шаманами. Они как раз сидели вечером на лавочке перед своим домиком, проветривали комнаты перед сном, любовались на звезды и болтали.
– Правда? – удивилась Лиза. Историю она, конечно, учила и в школе, и сейчас экзамен по истории мировых цивилизаций сдала на отлично, но сразу же забыла большинство фактов, не относящихся к искусству.
– Нет, наверное, это мне сейчас в голову пришло. – Прохладные пальцы ухватили девушку за нос. – Когда перестанешь верить всем подряд?
– Ты не все подряд! – обиделась Лиза. – Ты хорошая, ты мне помогаешь. И... мне нравятся твои милые обманы. От них никакого вреда.
– Это ты так думаешь сейчас. А что ты потом скажешь, хотелось бы мне знать, – вздохнул юноша и отвернулся.
Тогда Лиза не поняла переживаний новой знакомой и просто огорчилась ее огорчению. Теперь же было ясно: Джун сам расстраивался из-за того, что ему приходилось обманывать стольких людей. И все равно продолжал обманывать. Может быть, он просто решил, что родился мальчиком по ошибке, а на самом деле всегда чувствовал себя девушкой? Поэтому и одевается как девушка, и ведет себя как девушка. В чужой стране, где никто тебя не знает, проще быть тем, кем хочется, а не тем, кто ты на самом деле. Может, ему, как девушке, нравятся парни? А это значило, что у нее опять не оставалось ни тени надежды на взаимность. А ей было показалось, будто Джун к ней очень добр и она ему может немножко нравиться... Наверное, он просто видит в ней подругу. Как и в "буках"... Ну конечно, три года дружить с такими красивыми и интересными девчонками и...
А что она сегодня ночью устроила! Джун оказался довольно терпеливым. Судя по его словам, Лиза ночью забралась к нему в постель. Хорошо еще, что он в это время выходил подышать воздухом, а когда вернулся и обнаружил, что место занято, не стал устраивать разборок и просто улегся на ее кровать.
Даже стыдно вспоминать. Ведь сама виновата. Как-то, пока Джун был утром рядом, Лиза этот позорный момент не вспоминала. Точнее, он не казался ей таким позорным, ведь тогда она еще не удосужилась подумать как следует и ей еще грезилось, что она ему чуть-чуть симпатична. И даже было приятно, что ее любимый человек такой понимающий и терпеливый: не рассердился, просто немного подшутил, будто она его еще и целовать пыталась, а потом признался, что случилось на самом деле, чтобы она не беспокоилась.
Просто друзья... А вдруг, он... нет, ну не может он быть влюблен в Костика. А почему еще Джун так обрадовался, когда она за ним приехала? Нет, опять ничего не понятно.
Близко послышались чьи-то нетерпеливые шаги. Хрустнула ветка шиповника.
«Тоже мне писака!» – ворчал Федор, сдирая с доски объявлений статью пронырливого племянника их грозной директрисы.
– Улики уничтожаешь, поваренок? Хочешь, помогу? – раздался издевательский голос Джун над его ухом.
– Ах ты... б...борщ вегетарианский!
– Говори помедленнее, я записываю.
– Чего тебе надо-то? Напугала.
– Вот они, мужчины. Ухаживал за одной, сердце разбитое лечил со второй, а целуешься с третьей. Есть ли надежда, что ты перестанешь досаждать Цыпленку? – отрывая куски огромного ватмана со статьей Лапикова, посвященной Аллочке и ее однокурсницам, продолжала дылда.
– Да, – быстро ответил Федя. Он не представлял, что с ним сделает Аллочка, если он продолжит смотреть на кого-то еще. В лучшем случае, съест заживо.
– Значит, с моей рыжей подружкой у тебя все серьезно? Отвечай не раздумывая! – внезапно Джун одной рукой прижала его к доске объявлений.
– Да!
– Уверен?
– Да!
– Точно?
– Да!
Отпустила бы она его уже, а то Аллочка увидит и что-то не то подумает. Даже вообразить страшно!
– Да! – Федя ответ на очередной вопрос кореянки, почти не слушая, а только пытаясь освободиться.
– Ну вот и выяснили все, господин шпион, – ухмыльнулась девушка-жердь и отпустила ворот его рубашки.
– Шпион?
– Ну я же тебя спрашивала, давно следишь за мной по просьбе двух красавчиков. А ты что ответил?
– Да... – Федор ругал себя на чем свет стоит. – Но я...
– Балбес ты.
– Да уж...
– Хоть не споришь – и то ладно. А еще ты гипнозу поддаешься. Стоит об этом сказать подруге.
– И что ты теперь будешь делать? Я ничего плохого...
– А если подумать? – хорошее настроение покинуло кореянку, и смотреть на нее стало еще страшнее, чем воображать гнев своей грозной девушки. – А ну да... зачем думать, когда тебе столько заплатили... Сколько кстати?
Когда Федор назвал сумму, в ответ услышал издевательское посвистывание.
– Продешевил ты, приятель. Ладно, я сегодня добрая. Не будешь больше вмешиваться – не стану ничего рассказывать нашим общим знакомым. Кстати, а почему ты так тщательно уничтожал статью об их сердечных делах?
– Тетя Катя... Ей еще рано знать, а то маме расскажет.
– Неужели ваша матушка рассердится, сударь?
– Наоборот, слишком обрадуется. Знаешь, скольких девушек она уже отпугнула? Как узнает, что я с кем-то встречаюсь, сразу начинает к внукам готовиться.
В общем, эта коварная азиатка выведала все об отношениях Федора со своими знакомыми из Кореи. И довольная такая была. Особенно, когда точно выяснила, сколько им заплатят за благоустройство территории и мелкий ремонт. Противно так рассмеялась и похлопала его по плечу, сказав, что лучшей мести и сама бы не выдумала.
А потом мимо пробежала темненькая подружка Лизы, увидела Джун, накричала на нее и утащила куда-то в кусты. А та даже не сопротивлялась. И не скажешь, что эта хрупкая, хотя и высокая девица из него чуть отбивную не сделала легким нажатием левой руки.
Феде это показалось подозрительным, и как только Аллочка его очередной раз нашла, он обо всем ей рассказал.
Увы, но пришел на полянку к Лизе не тот, о ком она думала все время. Всего-навсего парень ее подруги. Он сразу же начал что-то сбивчиво говорить, и девушка еле поняла его слова, а когда их смысл до нее дошел, не поверила своим ушам. Рома предлагал ей встречаться и при этом ругал немыслимыми словами Инну. Что же стряслось? Они ведь так счастливы были все эти дни! Ну... во всяком случае, пока они позировали Лизе, все ведь было хорошо?
– Рома, что у вас случилось? – Лиза старалась говорить твердо, но ей было не по себе. Она видела, что Пичугин разозлен и сам будет не рад своим словам и своему предложению. – Инна ведь так тебя любит!
– Любит она! – выплюнул слова Рома и присел рядом с Лизой на скамейку. Девушка сразу же отодвинулась на другой конец.
– Ну конечно, любит! Это же видно невооруженным глазом.
– Все равно. Я предлагаю тебе быть моей девушкой.
– Глупость какая-то. Ты просто сердит на нее за что-то, – Лиза подумала, что стоит потихоньку отойти на безопасное расстояние.
– Тебе не все равно? Я же тебе предлагаю стать моей девушкой!
"Ну, это уж совершенно невозможно!"
– Извини, но на эту ерунду я тебе ничего не отвечу.
– Значит, все-таки ты влюбилась в эту извращенку! Молчишь? Все понятно.
– Ну раз все понятно, то и отвечать мне не стоит.
– Слушай, Самойлова, ты ведь нормальная была! – Роман почти кричал.
– Рома, ну откуда это можно знать – нормальная я или нет? – Лиза развела руками и улыбнулась. – Пока не столкнешься с необычными обстоятельствами – и знать не знаешь...
– Брось, ведь ты была в меня влюблена – ходила, смотрела своими преданными глазами.
Девушка была оглушена. Она прикрыла уши ладонями, чтобы понять, откуда этот шум. Нет, она, конечно, знала, что со своими молодыми людьми другие девушки могут обсуждать что угодно, но все равно не ожидала такого.
– Значит, Инна тебе рассказала.
Парень не успел ответить – к ним уже спешили взволнованные Джун и Инна.
– Рома, почему ты кричал? – лицо Инны было бледным, губы дрожали.
– Вот и мне интересно, почему это твой павлин разорался на мою соседку, – ее скрытный любимый человек спокойно наматывала голубой шарфик на правую руку, как будто бинтовал ее. Но девушку его хладнокровие не обманывало. Как обычно, обостренное чувство справедливости Джуна не давало ему стоять в стороне, когда кто-то делал плохие вещи.
– Явилась! – проигнорировав Инну, Рома со злостью смотрел на Джун. Это было очень неприятно.
– Значит, Инна тебе рассказала... – повторила Лиза, чтобы отвлечь Пичугина от своей дорогой "соседки". Не хватало еще, чтоб Джун тратил свои силы на этого грубого красавца.
– Да о чем я ему рассказала? – Инна перевела взгляд с парня на Лизу.
– О моих... чувствах... к нему?
– А у тебя есть к нему чувства? – небрежно поинтересовался Джун, продолжая накручивать материю на правую кисть.
– Нет! – отрезала Лиза. – Могла бы и не спрашивать.
В самом деле, неужто такой умный человек не понимает, что и к кому она чувствует?
– Тогда какая разница, кто кому рассказал о прошлогоднем снеге? – прекрасный цветок востока пожал плечами, а Роман решил вставить свое мнение:
– Да зачем Инне мне об этом говорить? Других тем нет? Я и сам не слепой. Ходила по пятам, пялилась на меня, глупо смеялась, глупо болтала, глупо молчала... – неужели этот издевательский голос принадлежит симпатичному ей в прошлом молодому человеку?
– Цыпленок, – пропел Джун, слегка охрипший, вероятно, от вечерней прохлады. – Ты уверена, что не сохранила в своем огромном сердце теплых чувств к этому обходительному юноше? Впрочем, можешь не отвечать: я слепотой тоже не страдаю и слух у меня неплохой, а вот память избирательная.
– Тебя никто не спрашивал и не звал, – рявкнул парень Инны. – Лиза, я готов принять твои чувства. Поэтому не надо поддаваться этой обезьяне.
– Слушай, я тебе сейчас сразу же не врезал только потому, что... – от волнения благородный Джун опять сбился и забыл, что зачем-то ему необходимо притворяться.
Рома не упустил возможности поддеть.
– Видишь, она даже говорит, как мужик! Лиза, неужели ты так отчаялась, что не можешь себе найти нормального парня? Ну так я готов тебе помочь! А!..
– Все сказал? – поглаживая намотанный платок, спросил у поверженного павлина... то есть Романа Джун. Лиза смотрела на него во все глаза. Такой Джун редко показывался сквозь улыбки и самолюбование. Даже в сражении со своими родственниками или с тремя друзьями живописцев он двигался легко, играючи и не казался таким разъяренным и притом холодным. Особенно играючи он дрался с родственниками – жалел их, наверное.
– Нет еще! – пропыхтел покрасневший Рома, поднимающийся из пыли. – Раз ты ведешь себя как мужик – кто мне помешает тебя отколотить?
– Рома! – неожиданно воскликнули обе девчонки, и Лиза увидела, что подруга не на шутку испугана. Они, не сговариваясь, кинулись между двумя разозленными... получается, что соперниками.
Инна схватила своего парня за талию, а Лиза встала перед Джуном и раскинула руки. Нельзя было, чтобы секрет его раскрылся от глупой драки. Пичугин, может, был не такой умелый боец, но ведь Джун только вчера поучаствовал в непростой потасовке и может устать, отвлечься, а ведь в драках иногда и одежда рвется.
– Я тебе помешаю, – тихо сказала она. – Побьешь ты Джун или нет, ничего не изменится. Я все равно...
– Кто тут еще кого побьет, Цыпленок! – Джун перебил ее и задвинул себе за спину.
– А вот никто никого не побьет, – в укромной мастерской Лизы появились новые гости. Счастливые рыжие голубки Аллочка и Федя и Вика с двумя братьями Лизы.
– Как тебе не стыдно, Джун, – покачал Костик головой. – Бить противника, который настолько слабее тебя... это дурной тон.
– Звезда моя, ты бы сказала...
– Что, довольны? Набросились всей толпой на одного человека – и думаете, что хорошие? А что вашу сестру эта дрянь втягивает в свои грязные делишки – это вас не волнует? А она меня любила, между прочим. Приличная была. Но я закрою глаза и отвечу на ее чувства – только бы вырвать ее из лап этого чудовища.
– Рома, а как же я? – заплакала Инна.
– А твоя судьба меня не волнует. Ты и на Валентина вешалась, и на Ванечку, и к ребяткам из новеньких приглядывалась. Думаешь, я не видел? И сегодня тоже.
– Ну ничего себе! Он, значит, свою голубку ревнует, а все вокруг вмешивайся в их дела! – Валя снял очки, запрятал их в нагрудный карман рубашки и пригладил волосы. – Вставай, Отелло, и отряхивайся. Потому что если моя звезда за тебя примется всерьез... малой кровью тут не обойдется.
– Очень надо, – фыркнул Джун. – Спасибо, конечно, что заботитесь. Но, право, не стоило. Мы всего лишь выясняли вчетвером, чей портрет у Лизы получился лучше, мой или этих влюбленных. По-моему, очевидно, что мой. А этот красавец-мужчина разозлился и стал на личности переходить.
Эта беспечная девчонка его сведет с ума. Уже свела.
Когда ее темноволосая подружка-эгоистка прервала дружескую беседу с вражеским агентом и утащила его, причитая на ходу, Джун последовал за ней только потому, что, вырываясь, мог бы ей вывихнуть руку, а так настоящие мужчины не поступают. Эту истину и отцу, и дедам объяснять ему даже не пришлось.
– Ты не могла бы объяснить, по какому поводу забег устраиваем? Почему со мной?
– Потому что ты Лизкина соседка.
– Логично.
– Умная, да? Просто не знаю, к кому еще обратиться. Уговори ее не соглашаться, пожалуйста! Вы ведь с ней подружились?
Разговаривать, когда тебя тащит в неизвестном направлении зареванная приятельница твоей девушки, было непросто, но Джун и не с такими сложностями справлялся.
– Слушай, ты слишком сильно сжала мне руку. Синяки будут. Отпусти, а? И выкладывай скорее, причем тут твой парень и мой Цыпленок.
– Он ей идет делать предложение! А я этого не переживу!
После этого Джуну расхотелось узнавать подробности, и уже он потащил на буксире красноглазую от слез Куликову. Быстренько разобрался с поздно спохватившимся Лелем и решил кое-что выяснить у Лизы, которая изо всех сил мешала отколотить этого зазнавшегося Пичугина.
– Как ты оказалась наедине с этим... бешеным пастушком?
Джун утащил ее с поляны, оставив позади "бук", огорченную Инну и побитого Пичугина. Он был зол, как художник, над чьим шедевром надругались. Лиза даже немного его испугалась и сразу же принялась объяснять, что Рома просто искал, где бы посидеть со своими знакомыми, вспомнил о месте, где она писала их с Инной, – там они и столкнулись совершенно случайно. А потом почему-то у Пичугина случилось умопомрачение.
Юноша быстро перемешался по свободному пространству в их комнате, не останавливаясь, пока они разговаривали.
– А сама там что забыла? Меня ты после обеда рисуешь.
– Так, просто пришла подумать. Почему ты сердишься?
– А почему ты уходишь без предупреждения и пропадаешь с какими-то посторонними.
– Ну Джун, Рома-то не посторонний, а мой однокурсник.
– Ха!
– И он хороший человек. Просто сегодня что-то с ним не то.
– Молодец он, ничего не скажешь. Слюной всю поляну забрызгал от крика, до того хорош!
– Да что ты завелась-то! Можно подумать, что ты меня к нему ревнуешь.
Лиза просто ляпнула первое, что в голову пришло. Все-таки у нее еще оставались сомнения относительно ориентации ее очаровательного соседа.
Ни слова в ответ не прозвучало, и Лиза, пожав плечами, отвернулась и взялась за ручку двери, чтобы уйти. Вполне понятно – с чего бы ему ревновать к кому-то свою глупую соседку. Но ее остановили. И как! Она неожиданно оказалась пойманной. На ее плечах словно выросли крылья, но почему-то именно их тяжесть удерживала ее у земли. Джун просто обнял ее, не давая уйти.
– Ко всем, – хрипло прошептал он. – Я ревную тебя ко всем! К парням, к девчонкам, к женщинам из столовой, к братьям твоим, даже к "букам" и этой твоей гусыне Инне. К картинам, к мору, к песку! Как подруга, разумеется. И мне не хочется, чтобы ты опять связывалась с этим грубым типом.
– Но это как-то странно, – пробормотала неясно Лиза, не двигаясь с места. Она была удивлена, но не испугана. Ведь это же Джун. Ее любимый человек. Немного странный, немного надменный. И такой уязвимый. Пока он не заговорил, что ревнует по-дружески и беспокоится, она даже решила... Друг... Он хочет быть ей просто другом. Конечно! И какая разница, нравятся ли ему девочки, или даже мальчики, или вообще медузы какие-нибудь. Лиза для него только друг, нет, скорее удобная компаньонка для того, чтобы было с кем время убить. Глупости. Трудности перевода. Да все что угодно! Неважно. Она никуда не уйдет. Не хочет с места трогаться.
– Я просто хочу сказать, что у тебя нет причин меня ревновать, – попыталась объясниться Лиза, оставаясь в объятиях крепких рук. – Оттого, что я разговариваю с другими людьми или рисую закат на море или плаваю, я не думаю о тебе меньше. Наоборот. Когда я что-то узнаю интересное, то сразу же думаю, как бы ты к этому отнеслась. Когда я вижу что-то красивое, то хочу это тебе показать. Когда я плаваю... – мне хочется, чтобы ты была рядом. Но ведь ты сама отказалась от пляжных посиделок! Только и знаешь, что уплываешь рано утром, а потом сидишь целыми днями в тени. Вот только сегодня...
– Ты права, – чему-то усмехнулся Джун. – Ты права, Цыпленок. Мне нужно как-нибудь поплавать с тобой вместе и позагорать. Тогда и поговорим, есть у меня причины или их нет. И кстати, ты не забыла о нашем уговоре?
– Каком? – недоумевала Лиза.
– Ну как же! Сказать тебе, кто тебе подходит из парней, если на базе такой будет.
– Ты знаешь, кто это? – почему-то Лизе стало грустно. Девушка попыталась отойти. Дружеские объятия Джуна показались ей на мгновение цепями.
– Да есть тут один дурачок и обманщик. Вы с ним будете отличной парой! – не отпустил ее скрытный сосед. Свои слова он прошептал Лизе в макушку, от чего у девушки по спине прокатилась легкая волна озноба, приятного и пугающего одновременно.
– Что ты такое говоришь! – все-таки Лиза повернулась лицом к источнику своего беспокойства.
– А что тебе не нравится? – сразу же отошел назад Джун и засунул руки в карманы. Правда, тут же вытащил их и поспешил сесть за стол. – Ты умненькая, он дурачок, ты доверчивая, он обманщик, очень искусный причем!
– Я не хочу уже ни с кем знакомиться! – Лиза расстроилась отступлением Джуна. Ей внезапно стало одиноко и холодно, несмотря на тридцатиградусную жару. Что он такое вытворяет? Может быть, перегрелся? Все-таки столько на себя намотал шарфов и сидел под солнцем.
– Напрасно, цыпленок, напрасно, – Джун, казалось, на что-то был сердит. Но на что?
– Но разве ты не будешь к нему ревновать? – попыталась Лиза напомнить, что он только что сказал сам.
– О нет, к нему не буду. Напротив, для меня будет большим облегчением передать заботы о тебе в его мужские руки! – раздражение Джуна, по-видимому, достигло предела. – Все и так слишком затянулось! Терпеть это уже не возможно! Понимаешь ты или нет?
– Джун... неужели... я тебе надоела? – Лиза мужественно сдерживала слезы, но голос ее был напряжен и красноречив.
– Цыпленок, ты мне не надоела! – Голос Джуна стал как будто на тон или два ниже, гуще, сочнее, вкрадчивее. – Но меня порядком достало твое отношение ко мне! Очень тебя прошу, сходи куда-нибудь погуляй, только не плачь там. А потом мы поговорим.
– Но как я могу тебя оставить в таком странном настроении?
Точно, заболел.
Лиза подошла к "подруге" и попыталась заглянуть в его лицо, завешенное черными прядями. Отвела часть длинных шелковистых локонов и провела ладонью по щеке.
– Да ты вся горишь! Лицо так покраснело! Я...
– Ты немедленно уйдешь. Для своего же блага. Или я за себя не ручаюсь! – вскочил Джун и отвернулся к окну.
– Но Джун, тебе же плохо!
– Уйди немедленно! Глупая, слепая девчонка! Ты уйдешь – и мне станет лучше! – голос Джуна звучал глухо и низко. Он с силой стукнул кулаком по раме.
– Понятно, – чуть слышно ответила Лиза и, больше ничего не говоря, вышла из домика. Ей казалось, что она разом потеряла способность мыслить и видеть мир в красках. Она была дохлой медузой в волнах жизни. И только что ее выбросило на колючий песок, но она даже ничего не почувствовала, потому что уже умерла. Только что девушка поняла две вещи, одинаково мучительных. Первым открытием было то, что Джун догадался о ее чувствах. Впрочем, может, он о них уже знал. А второе, самое страшное, – ему ее чувства были противны, и он мирился с ними до сих пор только потому, что она никак их не выражала. А тут она позволила себе слишком многое, и он сорвался.
И кто бы мог винить этого очаровательного юношу, чья красота смутила покой даже такой неопытной в личной жизни особы, как она, Лиза? Да сама Лиза от себя в шоке! Кого она обманывала? Это не Джун ее ревновал! Это ей так хотелось думать. А Джун просто шутил. Поэтому и был сначала так весел и даже чем-то доволен. Ведь он не знает, что Лиза обо всем догадалась, и думает, что это просто забавно: влюбить в себя девчонку, притворяясь девчонкой. Конечно, это сцену он разыграл. А потом... когда Лиза посмела коснуться его лица... решилась положить одну руку на колено, поглаживая успокаивающе и, как ей казалось, убаюкивающее. Тут-то Джун окончательно обо всем и догадался. Не зря Лизу называют тормозом и глупой девчонкой! Она-то надеялась, что Джун, возможно, подумает о ее чувствах, может, ему будет приятно знать, что его любят. А он догадался и содрогнулся от омерзения. Нет, Джуна никто бы не мог обвинить в жестокости. Поэтому он попросил, почти вежливо, дать ему время, погулять... Но что он ответит Лизе? И на какой незаданный вопрос? Скорее всего, притворится, что ничего не было, что ничего не понял. Может быть, даже извинится за грубость. Хотя услышать извинения от Джуна – это почти сенсация. Для доски объявлений Лапикова в самый раз. Нет, извинений не будет – Джун просто все обернет в шутку. Да, да, именно, это просто шутка. Когда слезы пройдут, она тоже посмеется. Розыгрыш ревностью – это ведь так забавно!
Не видя дороги, Лиза бежала прочь – мимо большого здания, мимо домиков за ним, в ворота базы. Внезапно ее бег был прерван. Она уперлась во что-то, а скорее, в кого-то, судя по тут же раздавшемуся проклятию.
– Shit! Watch out, you, little girl. – Высокий мужчина в темных очках и марлевой повязке явно был недоволен их столкновением.
– I'm sorry. Let me go by myself. – попыталась извиниться Лиза, вспоминая машинально какие-то слова и не желая думать о том, правильно ли она их строит или произносит.
– Wait minute... What chance! She alone now. – рядом возник второй мужчина, то же в очках и повязке и в таком же, как смогла теперь разглядеть Лиза, песочного цвета рабочем комбинезоне. Он был заметно ниже и заметно шире первого.
– I'm not sure it's a good idea, hyong. Should we...
– Shut uppp. Talk her, ppally-ppally.
– Wait... What are you going... – Лиза плохо понимала, что происходит, но эти двое, судя по их невнятным словам, собирались сделать что-то неприятное. Она пыталась пройти, но два здоровяка в очках преградили ей путь. Оказалось, что в горячке она вышла из базы и пробежала добрых триста метров по пыльной дороге. Неподалеку стояла одинокая черная машина, видимо принадлежавшая этим двоим иностранцам.
