Текст книги "Наемники Судьбы. Пенталогия (СИ)"

Автор книги: Юлия Федотова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 142 страниц) [доступный отрывок для чтения: 51 страниц]

– Бежим! Хватай Бандароха – и на крышу! С десятком нам не справиться!

– Книги! Мои книги! – Трепыхался магистр в мощных объятиях Рагнара.

– Спятил? Какие книги – щас зарежут! Хельги, что ты возишься?!

Хельги судорожно искал среди книжных развалов латенский манускрипт.

– Чернильница!!! – завопил магистр истошно. – Без нее не пойду!!! Ааа!!!

Рагнар в остервенении схватил чернильницу, сунул в дрожащие руки ученого, схватил большую книгу, вручил Хельги и выпихнул обоих на чердак.

Очень нелегко спасаться от погони с таким грузом, как брыкающийся магистр демонологии, тяжеленный средневековый фолиант и литрового объема бронзовая черепаханепроливайка. Преследователи двигались по кровавочернильному следу, дыша в затылок. Счет шел на мгновения…

К чести Вампира, тот прекрасно понимал, когда можно кобениться, а когда нельзя. Ни секунды не промедлив, грифон взмыл над крышей, безропотно унося троих седоков и поклажу. Вслед им свистели стрелы, но поздно. Черная крылатая тень растаяла в облаках.

– Силы Великие! – всплеснула руками Энка. – Вы что, чернильную мануфактуру грабили? Хельги, это же были новые штаны!

– К демону штаны! Я сейчас кровью истеку. Дайте ктонибудь тряпочку, ради всех богов! И вот этого отмойте. – Он за шиворот выдвинул вперед магистра с чернильницей.

– Фуу! В чем это он? – брезгливо сморщилась Ильза. – Так кисло воняет.

– А ты как думаешь, в чем? Укачало его на грифоне… Осторожно, в ней еще полно чернил! Они не сразу выливаются, конструкция такая.

– Может, сперва объясните, кто это? – сурово спросила диса. – Непривычно както незнакомых дядек отмывать.

– Бандарох Августус, разумеется, – с раздражением ответил демон. – Собственной персоной.

Магистр вежливо шаркнул ножкой.

– Зачем вы его приволокли? – наседали девицы.

– Давайте все вопросы потом, а? – вконец разозлился Хельги. – Сперва разберемся с чернилами и прочими жидкими субстанциями. Есть в этом доме тряпки? Почистит нас ктонибудь?

– Вы посмотрите на них! – возмутилась сильфида. – Шляются демон знает где, заявляется демон знает в каком виде, с мерзким обрыгавшимся типом в придачу, уделывают весь пол чернилами, а мы их обслуживай! Жидкие субстанции у них!

– Это она еще грифона не видела! – в смятении шепнул Рагнар на ухо Хельги. Скандал назревал грандиозный. Но тут Хельги побледнел, покачнулся, привалился к стене, и сразу же нашлись и тряпочки, и чистая рубашечка. – И плевать на штаны, новые купим, не расстраивайся!

Наконец все коекак утряслось.

Пришел из библиотеки Аолен, исцелил раны. Ильза ножом отскоблила чернильные следы с полов, Эдуард сгонял в лавку за новой одеждой, Энка привела в божеский вид грифона, Меридит – Бандароха Августуса, Орвуд исчерпал запасы ехидства. Потом Рагнар, за год изрядно поднаторевший в ораторском искусстве, дал красочное описание происшествия в Конвелле. Хельги же скромно отмолчался.

– Одного не понимаю, – заговорила Энка, – вы отправились в Конвелл, чтобы убить Августуса. С какой же радости стали его спасать, причем ценой собственной крови?

– Ну… так получилось. Нечаянно, – потупившись, ответил Хельги.

Он чувствовал себя довольно глупо.

– А чернильница, чернильница зачем вам понадобилась? – не переставал удивляться Эдуард. – На них убийцы нападают, а они с чернилами бегают! Вот психи!

– Мы виноваты, что этот Августус не пожелал с ней расстаться? – проворчал в ответ рыцарь. – Визжал как резаный… Хельги, ты уйми своего ученика, он совсем распустился. Далась всем эта чернильница!

Бандарох слушал и только крепче прижимал к груди свое бронзовое сокровище.

– Думай! – велел Хельги. – Вспоминай, кого еще, кроме меня, ты оболгал и оскорбил настолько, что несчастный был вынужден обратиться к убийцам?

Августус вздернул носик с надменностью, совершенно неуместной в его положении:

– Я никого не оскорблял, лишь констатировал непреложные факты.

– Потвоему, непреложный факт, что я – демонубийца? – Глаза Хельги нехорошо вспыхнули.

– Разумеется! Это же простое логическое построение. Чужие сущности поглощают только демоныубийцы. Хельги Ингрем способен поглощать чужие сущности. Вывод: он – демонубийца.

– Глупости! Демоныубийцы питаютсячужими сущностями. А я один раз в жизни, нечаянно, с перепугу поглотил – до сих пор тошнит, как вспомню!

– Не имеет значения. Вы способны ими питаться – вот главное!

– Как это – не имеет значения? А если, например, человек ест яблоко и случайно проглотит червяка – следует вывод, что люди способны питаться червяками? Так повашему?

– Хватит софистику разводить! – потеряла терпение Меридит. – Разве нету вопросов поважнее? Мне, к примеру, непонятно, зачем против одногоединственного паршивого… – Аолен сделал страшные глаза, но Меридит не смутилась, она была обижена за любимого брата по оружию. – Как есть, так говорю! Против одногоединственного паршивого ученого выставили целый десяток наемных убийц – к чему? Это же какие деньги! Одной пары за глаза хватило бы.

– А может, знали, что не один будет? – радостно предположила Энка.

– Откуда? Мы сами не предполагали, что там окажемся!

– А пророчества на что? Нам не впервой в пророчества попадать. Мы еще ни сном ни духом, а в какойнибудь древней книге давнымдавно прописано: «…и да устремятся в день оный злой демон со товарищем рыцарем во град Конвелл, дабы извести постылого магистра Августуса…»

– Ну, это уже паранойя, – заявил Хельги. – Пророчества никогда не бывают такими точными. Просто Августус – не обычный ученый, а маг. Против могущественных магов всегда ходят толпой, иначе с ними не справиться.

– Не слишком твой Августус похож на могущественного мага.

– Я кандидат в Верховную Коллегию! – обиженно встрял Августус.

Хельги взглянул на него через Астрал, но особого могущества действительно не узрел. Да, убийцы явно перестраховались. Если только…

– Если только это были убийцы! – сказал он вслух.

– А кто же?!

– Ктото переодетый наемными убийцами. Мне сразу показалось странным, что они средь бела дня вышли на работу в полной ночной маскировке, как придурки. Днем для убийц главное – не выделяться из толпы, а эти будто нарочно проафишировались.

– Слушай, почему ты так много смыслишь в наемных убийцах? – заинтересовался Орвуд. – Это настораживает.

– Один мой знакомый перешел в Кансалонскую гильдию из убийц. Однажды он напился и разоткровенничался.

– Это Бунандер, что ли? – скривилась Меридит. – Нашел с кем пить!

– Я с ним не пил, просто случайно оказался рядом в нужный момент.

– Ну и знакомства у вас, – присвистнул Орвуд, – некроманты, наемные убийцы…

– Гномы опять же… – ядовито подхватила Энка. Ильза хихикнула.

– Вернемся к нашей теме! – воззвал эльф.

К теме вернулись, но так ни до чего не договорились. Августус решительно не представлял, что за врагов себе нажил и какими судьбами. Он клятвенно заверял, будто Хельги был единственным дополнением в справочнике, и больше ничего путного сказать не мог. Бурные события минувшего дня ввергли мирного кабинетного ученого в состояние прострации, он еще не успел осознать всю серьезность происходящего, не понимал, в какую беду попал. Отчаявшись добиться от него толку, Меридит с Аоленом уложили магистра в ванне на одеяле.

Убедившись, что тот заснул, приступили к изучению манускрипта. Но и тут их ждало разочарование. Это оказалась не такнига. Похожая, очень похожая, но в ней не было ни герба с единорогом, ни текста про опасности в хвосте.

Рыцарь второпях перепутал обложки…

– А все ты! «Что возишься, что возишься»! – Хельги бессовестно срывал досаду на Рагнаре. – В руках держали разгадку! Изза тебя упустили!

– Подумаешь! Завтра слетаем и обменяем, – утешил его нимало не обескураженный рыцарь.

– А если там засада?

– Пробьемся какнибудь. Не впервой.

На том и порешили.

Наутро Бандарох Августус категорически потребовал взять его в Конвелл. Рагнар и слышать ничего не хотел – зачем им в бою такая обуза? Но неожиданно вступился Хельги.

– Пусть сам за себя решает, не маленький. В конце концов, это же его книги… Только возьми на кухне мешочек от крупы – вдруг опять укачает. И не обессудь, если тебя всетаки убьют.

– Похоже, именно на это ты и рассчитываешь! – цинично фыркнул гном.

Засады в квартире Бандароха не было. Книг – тоже. Ни единой.

Из всей скудной обстановки магистрова жилища сохранились лишь старые шлепанцы, они сиротливо стояли у порога, рядом валялись стельки и помпоны, вырванные с мясом.

– Вчерась вывезли! – охотно рассказывал дворовый мальчишка, невероятно лопоухий и замызганный, с зеленой соплей под веснушчатым носом. – Подкатили телегу, загрузили – и с приветом. Не иначе за долги. Вот когда мой папанька в кости продулся…

– Какие долги?! – взвизгнул Августус. – Не было у меня долгов! Кто вывез, говори!!! – Он схватил мальчишку за плечи, тряхнул.

– А я почем знаю?! – возмутился тот. – Они мне ксивы не казали, я твоему барахлу не стражник. Я на липе сидел, видел издаля, и все. Другой бы спасибо сказал, а энтот трясет… Щас как пну!

Хельги за шкирки растащил собеседников.

– Можешь сказать, как они выглядели? Люди, нелюди? Во что одеты?

– Ничего больше не скажу! – надулся ребенок. – Нету от вас благодарности.

– Вот тебе благодарность. – Демон вручил ему медяк.

Ребенок сменил гнев на милость, но знал он немного. Грабители были людьми, а может, и не были. Под капюшонами не видно.

– А капюшоны какие?

– Зеленые. Вроде военные, как у стражников, только без значков. А штаны черные. И сапоги черные. И морды тоже черные. Точно, черные, зуб даю! А может, и вообще морд не было, вот такто!

Августус был безутешен. Пропали его книги! Его драгоценные манускрипты похищены! Он жил в трущобах, ходил в рубище, питался отбросами, трудился как сехальский раб, отказывал себе в насущном, – все ради них, любимых! А теперь их нет! О горе, горе!

У Хельги даже в носу защипало от сострадания.

Но вспомнились косые пропыленные пирамиды, обтрепанные обложки в пятнах свечного сала, сухие тараканы между страниц – и жалость поутихла.

Нет, цивилизованные существа так с книгами не поступают! Вот он, Хельги, пусть и не отказывает себе в самом необходимом, и редких книг у него не так много, зато все они чистенькие, аккуратные, обернуты в красивую синюю бумагу, сложены ровненько, и не дайте боги Ильзе с Эдуардом схватить их немытыми руками! Если уж ты приобрел ценную книгу – обращайся с ней соответственно. Она не одному тебе принадлежит, а всей мировой культуре, и твой долг – сберечь ее для потомков в надлежащем виде…

– Помешались вы на этих книгах, – рассердился Рагнар, – вас послушать, так грабители специально ради них все дело затеяли!

– А ради чего же? – удивился Хельги. – Что еще возьмешь с Августуса?

– Знаешь, я давно заметил: когда ты думаешь о науке и всяких ученых штуках, вроде книг, здравый смысл тебе совершенно отказывает! Если грабителям нужны были одни книги, зачем уволокли топчан и сундук? И свечку в стакане? И парадную хламиду?

– Мантию.

– Ну мантию. И тапочки зачем распотрошили? Стельки выдраны, помпоны выдраны – зачем? Что скажешь?

Хельги вздохнул – к нему вернулся здравый смысл.

– Скажу, что искали нечто маленькое, и, скорее всего, даже сами не знали, что именно. Эй, Августус! Было у тебя нечто маленькое, но страшно ценное?

– Нет! – На сморщенном от горя личике магистра отразилось искреннее недоумение. – Книги – мое единственное достояние… было.

Хельги смотрел на него с подозрением:

– А чернильница? Почему ты в нее вцепился, как в родную?

Но Августус не смутился:

– Чернильница – наша семейная реликвия, своего рода талисман. Она дорога мне как память, и только. Конечно, – оговорился он, – она и в самом деле стоит недешево: эпоха Старых Царств, ювелирная работа, оригинальная конструкция, но не настолько, чтобы ради нее устраивать такое ограбление. Большинство моих книг было куда дороже. Горе мне, горе! Демон бы побрал этих гра… Демон? Демон!!!

Этот эпизод был одним из самых неприятных в жизни Хельги.

Бандарох Августус, позабыв всю свою ученую гордость, принялся униженно молить могучего демона Ингрема покарать похитителей и вернуть похищенную литературу. Он рыдал, падал на колени, порывался целовать ноги, он сулил жертвы – богатые, кровавые, какие угодно, пусть только великий демон смилостивится и поможет ему! Отвратительная вышла сцена!

Несчастному Хельги стоило огромного труда втолковать почти утратившему рассудок магистру, что помочь его горю он не в состоянии, как бы сам того ни желал, ибо проявления его грозной демонической сущности разуму практически неподконтрольны и обладают непредсказуемым, чаще всего разрушительным эффектом. Самое большее, что он мог сделать, это попытаться проклясть грабителей: чтоб им окосеть, облысеть и охрометь одновременно.

– Если сработает, мы, по крайней мере, сможем их опознать, – пояснил Хельги.

На этом они, расстроенные, взбудораженные, покинули Конвелл и двинулись в обратный путь. Во время короткой посадки Хельги стал выспрашивать Августуса про утраченный латенский манускрипт, но тот приобрел его буквально накануне, даже просмотреть толком не успел.

Поистине, это был день разочарований.

Сразу по прибытии Хельги для очистки совести внимательно изучил чернильницу – не оченьто он доверял Августусу. Конструкция ее в самом деле была оригинальной, во всяком случае, ничего подобного он раньше не встречал, хотя имел дело с кучей разнообразных чернильниц.

Мало того что емкость имела совершенно ненормальный для чернильниц литровый объем, – она вдобавок была оснащена хитрым механизмом: внутри корпуса в виде черепахи помещалось второе дно. Оно поднималось вверх на манер поршня, повышая уровень жидкости, до тех пор, пока не упиралось в воронку наливного отверстия. Подъемным рычажком служила голова, на нее надо было нажимать.

Художественное оформление сосуда тоже заслуживало внимания. Черепаха была выполнена ювелирно, все детали мастер проработал с анатомической точностью, вплоть до коготков, чешуек и наружных копулятивных придатков. Но половую принадлежность изображенного существа Хельги определить не смог.

В свое время профессор Донаван посвятил не менее получаса учебного времени строению органов размножения черепах. Он рисовал на доске схемы, демонстрировал гипсовую модель, но Хельги так и не уяснил до конца, как же всетаки удается спариваться этим закованным в панцири животным. Он хорошо запомнил, что, в отличие от всех остальных, наружные копулятивные органы имеются как у самцов, так и у самок черепах. А вот у кого какие – забыл. Ну и ладно. Не на экзамене…

Он подергал черепашьи лапы и хвост в надежде обнаружить тайник, пошарил пальцем внутри, под ободком, потряс – не загремит ли? Потыкал карандашом в халцедоновые глазки – все безрезультатно. Похоже, никаких секретов чернильница не скрывала.

Тогда он взглянул на нее через Астрал – и чуть не выронил. Магии в бронзовой штуковине содержалось побольше, чем в самом Бандарохе Августусе! От необычного для Астрала яркомалинового клубка отходила длинная нить, таяла далеко в пространстве. Собственно, это был самый сильный магический предмет, увиденный Хельги.

Демон с опаской поставил черепаху на стол, а сам пошел в ванную – ему вдруг захотелось помыть руки. В душе его крепло убеждение, что изначально данный сосуд предназначался вовсе не для чернил. А для чего? Пожалуй, стоило порасспросить владельца, но Хельги почемуто не стал. И вообще, о своем астральном открытии он сказал одной Меридит, хотя не в его привычках было заводить тайны от друзей.

Всю следующую неделю Хельги, Меридит и Энке было не до кладов, реликвий и тайн – пришла пора защиты диссертаций.

Меридит ходила бледная и мрачная, судорожно переписывала какието страницы, Энка взвизгивала и брыкалась во сне – ее мучил кошмар, будто Рагнар полил соусом и съел все ее чертежи. Один Хельги пребывал в настроении безмятежном.

– Неужели ты не боишься? – приставала Энка. – Скажи честно.

Хельги только фыркал. Подумаешь, диссертация! Это не теоретическую магию мэтру Перегрину сдавать!

Страхи девиц тоже оказались напрасными. Защитились они пусть и не столь триумфально, как Хельги со своими драконами, но тоже вполне благополучно. Даже чертежи Энки, несмотря на дурные сны, были в полном порядке.

И вот вечером двадцатого мая друзья поздравляли свежеиспеченных магистров с присвоением ученой степени. По этому случаю Ильза испекла пирог с тыквой и поджарила вкусные колбаски, Рагнар притащил бочонок лучшего пива, а Аолен обещал спеть чтонибудь повеселее.

Ели, пили, пели, вспоминали прошлогодние приключения – по прошествии времени даже самые страшные из них почемуто казались забавными. Да тут еще Хельги под общим натиском проболтался, каким образом обманул некроманта и выманил у него мешок с образцами, папоротником и разрывтравой.

В общем, вечеринка удалась на славу. Правда, закончилась она несколько неожиданно, ну да им не привыкать.

– Я думаю, надо оставить Августусу кусок пирога, – заметила Энка. – Я отнесу, пусть тоже празднует.

Поскольку демонолог был личностью замкнутой и не привык жить в компании восьми довольно шумных существ, половина из которых (Хельги, Меридит, Ильза и Эдуард) относилась к нему не слишком доброжелательно, а о возвращении в Конвелл речи не шло (как знать, нашли ли грабители искомое и что намерены предпринять дальше), Рагнар, который по благородству натуры счел себя обязанным опекать Бандароха, снял для него комнатку в доме напротив – маленькую, но уютную, со всей обстановкой. И денег выделил на питание. Августус принимал его заботу как должное и даже не думал благодарить, но рыцарь снисходительно оправдывал невежу, ссылаясь на пережитые им потрясения и временное слабоумие.

Наверное, он был прав, но Ильза все равно злилась. И делиться с Августусом пирогом не желала. Пусть лучше Хельги доест. Тот ответил, что и рад бы, да некуда. Разве что завтра утром…

– Завтра он будет не такой свежий, – возразила Энка, – нечего жадничать, и так одна корка осталась.

– Ладно, – махнула рукой Ильза, – неси. Я утром испеку кекс с цукатами, маленький, чтоб ему не досталось.

На том и порешили. И сильфида удалилась.

Вернулась она не сразу, вместе с пирогом и в странном настроении: похоже, она злилась и веселилась одновременно.

– Идите! – велела она. – Может, у вас получится. Мне не удалось.

– Что получится? – удивилась диса.

– Увидишь. Идем.

– Ну и зачем ты нас привела? – осведомилась Меридит, морщась: в комнате пахло резко и неприятно. – Что мы здесь забыли? И где, собственно, Августус?

– Не видишь? – хихикнула Энка. – Вот же он!

– Где? – Рагнар обеспокоено шагнул в комнату.

– Осторожнее! Раздавишь! – завопила сильфида.

– Кого?!

– Августуса!

– Да где он, демон побери?!

– Под ноги посмотри!

Рагнар посмотрел под ноги и увидел.

В красивой новой тапочке с помпоном, пригорюнившись, сидел Бандарох Августус собственной персоной, босой на одну ногу. Размером он был как раз с помпон.

– Может, вы сумеете его увеличить, – сказала Энка безнадежно. – У меня ничего не вышло.

Меридит недолго думая пересадила Августуса из тапочки на стол и потребовала объяснений. Пронзительнописклявым голосом Августус поведал свою историю.

За неделю его временное слабоумие понемногу отступило, и он наконец осознал всю серьезность своего положения: неведомый враг смертельно опасен, а новые знакомые вряд ли станут защищать и опекать его всю оставшуюся жизнь. Нужно было подумать о самозащите. Собственные физические данные Августус оценивал трезво, понимал, что боец из него никакой и домового гоблина не одолеет. И тогда он придумал: если не вышел силой, надо взять размерами – увеличить свои габариты раза в тричетыре, тогда его шансы против убийц возрастут пропорционально. Сказано – сделано.

Разумеется, в его расчеты не входило изображать ходячую каланчу постоянно, он собирался изготовить средство, позволяющее мгновенно увеличиться в нужный момент. Но свои магические возможности он переоценил. Трудно сказать, в чем он просчитался: выбрал не те компоненты для зелья, неправильно составил заклинание или допустил иную оплошность, но вместо того чтобы увеличиться, горемычный маг уменьшился, и не в тричетыре раза, а радикально. Изза неверных исходных данных контрзаклинания, естественно, не действовали. И вот вам результат.

Не менее часа Аолен, более других смыслящий в магии, пытался расколдовать несчастного. Увы, успеха не достиг.

– Давай теперь ты, – подпихнул Орвуд Хельги. – Ты какникак демон.

– Ох, нет! – Демон попятился к двери. – Не стану! Я и на трезвую голову в магии не силен, а уж в пьяном виде…

– Какой пьяный вид? – возмутилась Энка. – Хельги, чего ты придуриваешься? Ты выпил полтора стакана пива, я же видела!

– В пьяном, – настаивал тот, – у меня в крови есть алкоголь, пусть и немного. Ктонибудь изучал влияние малых доз алкоголя на демоновубийц? А вдруг я все Староземье порушу? И вообще…

Что именно «вообще», они так и не узнали, пришлось утешать рыдающего в голос крошку Августуса.

– Не реви, – уговаривала его Энка, – сейчас отнесем тебя к профессору Перегрину, он у нас почти что Великий действительный член Верховной Коллегии.

Августус побледнел: его ждал страшный позор. Но не оставаться же лилипутом на всю жизнь!

И вот Энка, Меридит и Хельги с Бандарохом в кармане побрели по сонным темным улицам к зданию университета.

– Он нас с лестницы спустит, – шипел Хельги. – Ночь уже! До утра подождать нельзя?

Сильфида была настроена беспечно.

– Не спустит, не трусь! Мы теперь личности уважаемые, нас нельзя с лестниц спускать… Давай стучи.

– Почему ято? – возмутился Хельги;

– Ты самый трезвый. И вообще, мы – дамы!

– Силы Стихий! – всплеснул руками профессор, узрев на пороге бледного испуганного магистра Ингрема. – Неужели опять война?!

– Нет, что вы, – поспешно заверил тот. – Ничего подобного! Не сердитесь, пожалуйста, у нас такая беда… такой несчастный случай вышел! Только вы можете помочь. Пожалуйста!

Профессор вздохнул, взглянул на часы. Полпервого ночи…

– Ну хорошо, проходите. Не в коридоре же разговаривать. Что у вас?

– Вот.

Ингрем извлек из кармана бутыль с широким горлышком. Перегрин едва не вскрикнул от удивления: внутри бутыли на клочке ваты сидел, скрючившись, крошечный человечек в полосатом халате и одном шлепанце.

– Кто это?!!

– Магистр демонологии Бандарох Августус собственной персоной, – мрачно доложил Хельги. – Это он обозвал меня демономубийцей.

Человечек в бутылке вежливо шаркнул ножкой.

– Это вы его так? – сурово спросил профессор. – В отместку?

Ингрем попятился.

– Что вы! Я так не умею! Я вообще в магии не того… Редко пользуюсь.

Перегрин кивнул. Он достаточно хорошо знал Ингрема, чтобы понять: надумай тот мстить, избрал бы способ более грубый и примитивный, чем магическая трансформация.

– Это он сам. Хотел увеличиться, но чтото не сработало. Уменьшило и заклинило намертво. Ни туда ни сюда.

Профессор безнадежно махнул рукой. «Не сработало! Заклинило!» И это говорит тот, кого обучали магии в лучшем университете Староземья! Потрясающе!.. Впрочем, невежество не помешало ему спасти мир.

– Хорошо, я постараюсь вам помочь. Подождите вот здесь, на диванчике.

Вот что значит настоящий специалист!

Спустя четверть часа из кабинета вышел чрезвычайно довольный собой профессор. Следом трусил розовый от стыда Августус, он скромно прикрывался тряпицей…

– Уж извините, одежду, как вы образно выражаетесь, «заклинило», – объявил мэтр Перегрин. – Необратимая искаженная трансформация. Вы, молодой человек, в каком заведении обучались?

– В Академии магии, в Конвелле, – пискнул Августус. – Я всегда был невысокого мнения о тамошней школе, – с удовлетворением отметил профессор.

Хельги торжествующе улыбался. Он чувствовал себя отомщенным.

На следующий день Энка погрузила на Ампира мешок, усадила сонного с похмелья Рагнара и отбыла в Оттон сдавать ценности на хранение.

Оставшиеся продолжили архивные изыскания, но тщетно. Вторая неделя подходила к концу, а к разгадке тайны они не приблизились ни на шаг. Воротившейся сильфиде не пришлось даже спрашивать, как дела – все было ясно по унылым физиономиям встречающих.

– Значит, надо отправляться в Трегерат, – решила девица.

– Не надо, – хмуро откликнулся Хельги. – Я говорил с одним типом из архива, он хотел написать монографию про тот замок, и тоже ничего не нашел. Ни у нас, ни в Трегерате.

– Может, плохо искал, – неуверенно предположил Рагнар.

– Он искал целый год, методично и планомерно.

– А вдруг он врет? – с надеждой предположила Энка. – Из страха конкуренции?

– Вообщето он эльф.

Энка безнадежно вздохнула. Эльфы не лгут, это всем известно.

– Теперь на нас падет проклятие? – жалобно спрашивала Ильза. – Я боюсь!

Меридит была не склонна предаваться пессимизму.

– Не бойся, не падет! Завтра соберемся и пойдем за реликвией.

– Куда это, если не секрет? – осведомился Орвуд настороженно.

– А, куда глаза глядят! В смысле, куда Силы Судьбы укажут…

– Они, пожалуй, укажут! Знаю я их! – разозлился гном. – Опять полсвета напрасно обойдем, как в прошлый раз. А я уже не в том возрасте, чтобы зря ноги бить, они у меня не казенные.

– И что ты предлагаешь, – окрысилась Энка, – просиживать штаны до тех пор, пока не начнет действовать проклятие?

– Предлагаю расспросить очевидцев, – неожиданно спокойно ответил гном. – Наверняка там, где вы нашли клад, есть хоть немного призраков.

Честно говоря, идея Орвуда сама по себе очень дельная – удивительно, что она не пришла им в голову раньше, – энтузиазма ни у кого не вызвала. Призраки – не самые приятные собеседники. Никогда не знаешь, в какой момент им захочется тебя уничтожить. Это при условии, что они вообще явятся. А могут и проигнорировать, из вредности. Так и просидишь целую ночь в развалинах, как дурак. А в них ведь не одни призраки водятся. Синие огни и слепые карлики – тоже сомнительная компания. Опять же упырь может вылезти. Дурное там место.

Но все эти резонные доводы Орвуда не впечатлили.

– Не сахарные, не растаете, – безапелляционно заявил он. – Ради важного дела можно и потерпеть некоторые неудобства. И нечего время тянуть, прямо сегодня ночью и ступайте.

– Что значит «ступайте»? А ты?

– А я уже не в том возрасте, чтобы…

– Фигушки!!! – завопила Ильза из кухни. – Если идти, так всем вместе! И нечего про свой возраст болтать. У нас в школе учится гном, так он мне сам говорил, что вы, гномы, только после сорока лет понастоящему взрослыми считаетесь! Отрастил бороду и думает, что все вокруг дураки! А сам – малолетка!

Из ванной послышалось не поэльфовски ехидное хихиканье Аолена.

Хельги встал и молча побрел к выходу.

– Ты куда? – окликнули его.

– В библиотеку. Хочу почитать, как вызывают призраков.

Вызывать призраков не пришлось – сами явились. Белые, бесплотные тени скользили среди замшелых валунов. Временами они были размытыми и бесформенными, как ночной туман, временами оформлялись в почти реальные человеческие фигуры. Целый сонм привидений, колыхаясь, словно в такт неслышной музыке, кружил над развалинами.

– Ничего себе! – присвистнула Энка. – Праздник у них, что ли?

Меридит фыркнула:

– Ага! Свадьба. Или, может быть, похороны.

– Какие похороны у призраков? – не уловила иронии сильфида. – Они все давно… щас как дам!

– Подеритесь еще! – зашипел гном. – Спрашивайте, что надо, и пойдем домой! У меня уже вся борода задубела!

– Эй! – замогильным шепотом окликнула Энка. – Эй, призраки! Привидения! Можно с вами побеседовать?

Но те, не обращая на нее никакого внимания, продолжали свой монотонный танец.

– Эй!!! – рявкнула девица во всю мощь своих легких. – Оглохли, что ли?!

Хельги болезненно поморщился. Он не выносил резких звуков.

– Не ори без толку! Им через защитный круг не слышно, у них природа другая.

– Ну так уберите круг! Не ночевать же тут в самом деле!

Аолен хотел возразить, но не успел. К его ужасу, Хельги ничтоже сумняшеся в самом деле убрал круг! Впрочем, ничего рокового не произошло. Призраки далеко не сразу почтили своим вниманием непрошеных гостей. Энка успела потерять всякое терпение и уже собиралась начать швыряться в «безмозглую нежить» камнями, когда одна из призрачных фигур наконец отделилась от общей массы, приблизилась, выросла втрое и приобрела вид длинноволосого, бородатого старца в длинных старомодных одеждах. Руки старца сковывали цепи, на ногах бряцали кандалы, голова едва держалась на перерубленной шее. Словом, это было типичное замковое привидение со всеми традиционными атрибутами. Хельги даже поморщился.

Призрак угрожающе навис над головами горекладоискателей, разверз черный провал беззубого рта.

– Горе, горе! – раздался голос, глухой, как из кобольдовой ямы. – Горе царству моему, горе моему народу! Горе, горе! Горе царству моему, горе моему народу! Горе, горе!.. – По всему было видно, что эта волынка надолго.

– Эй! – бесцеремонно прервала стоны старца сильфида. – Это твой клад мы нашли?

Призрак дернулся, будто от удара, воздел руки к небесам.

– Свершилось, – возликовал он гулко. – На вас уповаю! Сыщите, не то горе вам…

– Подожди уповать! Мы в твоем письме ни демона не разобрали. Чего именно надо сыскать? И где?

– На юге, – завывал призрак. – Ищите на юге! Коварный Мангоррат! Это он лишил нас ее, обрек на погибель! О горе, горе! Горе царству моему, горе моему народу… Сыщите…

– Что сыскать?!! – заорал Рагнар.

Но призрак не успел ответить. Откуда ни возьмись, среди полного штиля, налетел мощный порыв сухого пыльного ветра, разорвал в клочья, разбросал по полю беспомощные призрачные тела. Развалины опустели. Лишь неясный обрывок фразы достиг чутких ушей эльфа и сприггана: «…Опасность в хвосте! Помните!»

– Мангоррат, Мангоррат… – бормотала Энка. – Гдето слышала я это имя. Где же я слышала это имя?.. О! Вспомнила! Это же памятник в Аполидий, в Альтеций. От борделя квартал вниз и направо.

– Что за памятник?

– Здоровущий старинный памятник. Толстый, одноглазый, лысый мужик держит в руках скорпиона. А перед ним изпод земли торчит какаято рогулька с глазами.

– Скорпион жалит хвостом! – радостно сообщил Хельги. – Опасность в хвосте. Связь налицо!

– Чего радуешься? – недовольно пробурчал Орвуд. – Опять ничего толком не узнали: ни что искать, ни куда идти. Опять полсвета зря обойдем.

– Не полсвета, а всего одну восьмую, – заступился за Хельги Рагнар.

Орвуд воззрился на него непонимающе.

– Мы узнали, что искать надо на юге. Это одна четвертая от полсвета. То есть одна восьмая от целого, – пояснил рыцарь. И не удержался, чтобы не похвастаться: – Я теперь знаю все четыре действия и дроби!

– Еще одна жертва образования! – Безнадежно махнул рукой гном.

Ближе к вечеру отоспавшаяся после ночных визитов компания начала собираться на юг. Приятели закупали провизию, точили оружие, паковали мешки. Все, кроме Энки.