Текст книги "Наемники Судьбы. Пенталогия (СИ)"

Автор книги: Юлия Федотова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 142 страниц) [доступный отрывок для чтения: 51 страниц]

– Знаете, в чем наша проблема? – изрек вдруг Хельги.

– В чем? – сонно пробормотала Энка. Ей меньше всего хотелось думать о проблемах.

Они провели в седлах (а коекто и без!) весь день и с непривычки чувствовали себя прескверно, двигались наподобие полупарализованных калек.

Болело все, от шеи и ниже, особенно то место, где спина теряет свое благородное название. Измученные, они остановились на отдых в очередном селе, у пожилой вдовы. Добрая женщина устроила постояльцев в лучшей своей комнате – с полосатыми половиками, белыми занавесками и геранью на окнах. Да еще и пирогами накормила! Щедрой рукой она нарезала куски, подкладывала на тарелки, приговаривая: «Кушайте, кушайте, бедные детки», и украдкой всхлипывала в платочек.

– Наверное, у нас слишком жалкий вид, – справедливо предположила Меридит. – Такой, что без слез не взглянешь.

После ужина отроки почти мгновенно заснули, остальные некоторое время боролись со сном в надежде выработать план дальнейших действий, но потерпели поражение.

– …Так в чем проблемато? – напомнила Меридит брату по оружию. Тот принялся зевать и о вопросе, похоже, забыл.

– Какая проблема? Аа! Наша проблема в том, что мы слишком много бегаем и слишком мало думаем!

– Бооги Великие! – Орвуд так и подскочил, будто золото увидел. – Что я слышу?! – И наигранно всполошился: – Хельги, ты здоров? Не иначе у тебя горячка, дай я голову потрогаю!

– Отстань от моей головы, не сбивай с мысли! Я вот что подумал. Вопервых, с жертвенной кровью все не так просто. Мангорритам не хватало детей сотни полторыдве. Крысолов прошел через Ольдон и Эйк, – неужели в двух больших городах не набралось нужного количества малолеток? Почему он отправился дальше, по селам Срединных Земель?

– Может, дудка не способна удерживать слишком много жертв одновременно? – предположила Энка азартно, сон с нее как рукой сняло.

Хельги фыркнул – онто видел дудочку в действии! Она очень на многое способна! Страх берет, как вспомнится оцепеневший Буккен.

– Не в этом дело! Мне кажется, не все дети подходят мангорритам. Дудка отбирает их по какомуто принципу.

– А именно?

– Откуда мне знать! По дате рождения, по цвету волос, по магическим способностям – может быть что угодно!

– А мангорритские дети подошли все?

– Конечно! Их же специально выращивали.

– Допустим. Но что нам это дает? – скептически осведомился гном.

– А вот что! Мангорриты не смогут зайти в первое встречное село и с ходу набрать себе тридцать недостающих жертв. Им обязательно потребуется дудочка…

– Вдруг у них есть другой способ отбора? – перебила Меридит.

– Может, и есть… Нет, вряд ли. Иначе им сразу воспользовались бы параллельно с Крысоловом. Быстрее отобрали бы нужное количество жертв.

– А может, они не торопятся? – вредничал гном.

– Все может быть. Но так мы ни к чему не придем. Давайте предположим, что другого способа нет или он слишком сложный. Понимаете, что из этого следует? Мангорриты непременно захотят заполучить дудку назад!

– Не проще ли новую сделать? – спросил Рагнар. – Простая штука: трубочка и пять дырочек, я и сам в детстве подобные мастерил…

– Дело не в этом, а в чарах, – растолковал Аолен. – Акустическая магия совершенно забыта. Хотя, если их Владыка в самом деле прожил три тысячелетия, он может ее помнить.

Хельги выудил крысоловский артефакт из мешка, внимательно изучил.

– Ужасно древняя! Удивительно, как еще не рассыпалась.

– Магия! – развел руками эльф.

– Да, – согласился демон. – Если бы они умели делать новые дудочки, то не отправили бы Крысолова шастать по свету с бесценным антиквариатом, мало ли что с ним случится. Нет, надо исходить из того, что дудочка единственная в своем роде и мангорриты будут стараться ее вернуть.

– Пожалуй, ты прав, – согласился Аолен.

– Как же ее вернешь, если она у нас? – спросил пробудившийся принц.

– Легко. Они нас через нее же и найдут. Как Августуса через черепаху!

– Ой! Нападут, да?! – не то испугалась, не то обрадовалась Ильза.

– Могут! – согласилась сильфида.

Теперь уж Орвуд всполошился понастоящему:

– Чего же мы сидим? Надо срочно от нее избавляться! Разломать, и дело с концом. Дай ее сюда!

Но эльф перехватил его руку.

– Ни в коем случае! – воскликнул он. – Имейте в виду: только опытный маг может сломать магический артефакт так, чтобы при этом не вышло большой беды!

– Ладно. Тогда пусть Хельги запрячет ее подальше через Астрал. В Уэллендорф ваш или еще куданибудь.

– Сильный маг способен извлечь свое имущество, даже будучи от него на большем расстоянии. Мы же не хотим, чтобы дудка вернулась в руки мангорритов?

– А почему ты решил, что среди них есть сильный маг? – не желал соглашаться гном.

– Да потому что тварь, ухитрившаяся прожить на свете три тысячелетия, должна по силе равняться если не демонам, то как минимум великим магам! – ответил Хельги за Аолена, невольно натолкнув Орвуда на мысль.

– Знаю! – торжествующе провозгласил тот. – Хельги, давай живенько ноги в руки, дудку в зубы и дуй в мир к Максу! Уж через границу миров Владыка свое имущество не протащит? Не демон же он, в самом деле?

Хельги обреченно вздохнул и принялся натягивать куртку. Идея Орвуда сама по себе была очень неплоха, вот только воплощать ее ужасно не хотелось.

– Подождите! – вспомнила Энка. – А что вовторых? Ты сказал «вопервых», значит, должно быть чтото еще.

– После, после расскажет. Вернется и расскажет, – торопил Орвуд. – Хельги, чего ты копаешься, как невеста перед свадьбой? Отправляйся уже!

– Обуться можно? Неудобно, знаешь, по чужим мирам босиком разгуливать. И вообще, мне хотелось бы сперва подать Максу какойнибудь сигнал, я обещал предупреждать о своем появлении…

Повелитель возжелал – Царь Народов исполнил!

…И представьте себе ситуацию.

У вас важный деловой ужин с партнерами. Разговор долго не клеится, едва удается перейти от общих вежливых фраз к сути вопроса. И в тот самый миг, когда наконец заходит речь об условиях контракта, откудато из пустоты раздается жуткий, совершенно замогильный голос: «Трепещите, о смертные! Великий демон грядет!» Затем ослепительная вспышка, грохот… А дальше все как полагается: милиция, оцепление, допросы, протоколы… Кто взорвал, кого взорвали, почему взорвали?.. И что это за странный гражданин без документов?..

– Макс, я не совсем дурак, честно! Это не я, это Царь Народов! Он то и дело гадости устраивает, помнишь, я рассказывал? А я не виноват… почти. Ты очень сердишься, да? – Хельги был само воплощенное раскаяние.

Макс отвел взгляд – ему вдруг стало совсем тошно. Ощутил чтото вроде классовой ненависти к себе самому. Они там спасают миры, а он здесь – по ресторанам! И еще претензии предъявляет! Помешали, видите ли, отужинать! Правильно Хельги сказал – не воин теперь, а торговец! Обуржуазился до безобразия. Фу, стыд какой!

– Хельги, я не сержусь совершенно. И ты не дурак, это я сам идиот. Есть будешь?

От еды гость отказался, сославшись на пироги. И вообще, он только на минутку, по делу заскочил. Не может ли Макс спрятать у себя вот этот артефакт. Да, это именно магический артефакт, а не просто дудка. Где ее хранить – все равно, главное – не дудеть. А если вдруг исчезнет – беспокоиться не надо, такая, значит, судьба… После того как до чужого мира добрался Царь Народов, у Хельги появились опасения, что на это способны и мангорриты.

– Согласен? Спрячешь?

– Согласен! – Максим Александрович повеселел: легко отделался на сей раз. Не нужно ни военное снаряжение добывать, ни музеи грабить. – Согласен, но с одним условием: в следующий раз, сделай милость, появляйся без предупреждения!

Демон смущенно хихикнул, помахал ручкой и исчез. А господин Ветлицкий аккуратно убрал древний магический артефакт в кейс и довольно скоро позабыл о нем. Сами понимаете, напрасно.

– Так что же было вовторых? – тормошила Энка возвратившегося демона. Практика делала свое дело, после очередного пересечения границы миров он уже перестал «валиться без чувств на манер нежной феи», но бодрым и свежим его тоже нельзя было назвать.

– Зачем ты меня дергаешь, – вяло сопротивлялся он. – Я спать хочу. Завтра все скажу.

– Да ты что?! – возмутилась девица. – Мы и так целый час ждали! Хочешь, чтобы я от любопытства померла?!

Хельги сдался, раздраженно поведал:

– Помните, как веселился Крысолов, когда мы предположили, что он сам лично потрошит младенцев Талисманом сидов? Мы рассматривали дело с практической точки зрения: удобнее умерщвлять их на месте, не таская на большие расстояния. А того не учли, что жертвоприношение – это всегда ритуал, требующий соблюдения определенных условий. И вряд ли обряд можно повторять слишком часто, особенно если проводить его должен лично Владыка. Он ведь не в том возрасте, чтобы бегать следом за Крысоловом и обрабатывать добычу мелкими партиями по мере поступления…

– И что ты хочешь этим сказать? – потеряла терпение Энка. – Чтото затянулась твоя преамбула!

– Хочу сказать, что какуюто часть жертв могли оставить в живых до прибытия последней партии из Буккена. Они, возможно, и до сих пор живы.

– Так что же мы тут валяемся?! – вскочила Ильза. – Бежать, спасать надо!!!

Орвуд недовольно заворочался.

– Бороду мою отдай! Ты на ней стоишь! Куда бежать на ночь глядя? Забыла, что твой любимый сказал? Думать надо, а не бегать.

– Сегодня я больше не могу думать, – объявил демон утомленно. – Только завтра.

– Пока мы тут думаем, их всех поубивают! – Ильза только что не вопила в голос. – Надо ехать, надо искать!

– В самом деле! – поддержала ее Энка. Она уже совсем разгулялась, ей хотелось не спать, а действовать. – Надо ехать! Перикулюм ин мора! ^[3]– Подходящее к ситуации изречение ей удалось припомнить только на языке латен. Староземские мудрецы мыслили иначе: тише едешь – дальше будешь, поспешишь – народ насмешишь…

Хельги демонстративно натянул на голову стеганое одеяло.

– Согласен. Надо ехать. Берите меня, грузите на коня, везите куда хотите, сам я не пошевелюсь! Кстати, и лошади в восторге не будут, они тоже живые твари. Если бы меня выгнали на ночь глядя из стойла, оседлали и поехали, не дав толком отдохнуть, я бы на их месте из принципа сдох!

Спор разрешился в пользу лошадей. Решено было дождаться утра и возвращаться в Буккен, к Балдуру Эрринорскому.

– Колдуны умеют находить целое по его части, – сказала Энка. – Крысолов – часть секты мангорритов, его тело поможет выйти на след. Вот только времени остается все меньше и меньше…

Аолен предложил разделиться. Четверым вернуться в Буккен, остальным ехать в дельту, караулить врага там. Но последнее слово осталось за Хельги.

– Нет, – сказал он, – нас и так слишком мало, нельзя дробить силы. В Буккен вернусь я один, выясню, что смогу, потом найду вас через Астрал. А вы поезжайте в Гвен.

На том и порешили, хотя Меридит была очень недовольна: ворчала, шипела и фыркала. Она прекрасно понимала: случись колдуну в самом деле обнаружить мангорритов, ее брату по оружию хватит дурости и нахальства полезть на них в одиночку. Как демон он, скажем прямо, никакой критики не выдерживает, так что последствия могут оказаться печальными.

– Ну что ты изводишься? – утешал горедемон. – Вопервых, не такой уж я любитель человечьих отпрысков, чтобы ради них безрассудно рисковать. Посмотрю по ситуации, будет шанс на успех – полезу, нет – плюну, не судьба, значит. Вовторых, в самом крайнем случае, если не будет другого выхода, я могу мангорритов просто поглотить, всех скопом. Они и «мама» оказать не успеют, как я их сожру, не сомневайся!

Хельги смотрел честными глазами, но Меридит слишком хорошо его знала, чтобы не понимать: врет как сехальский визирь. На человечьих детенышей он еще может плюнуть, с него станется. Но пожирать мангорритов не будет ни под каким видом.

– А ведь тебе еще через упырей ехать, – горевала она, целуя его на прощание.

– Подумаешь, упыри! В крайнем случае обернусь. Не станут же они волка грызть?

– А не проще ли через Астрал уйти? – сердито напомнила сильфида. – Когда ты наконец привыкнешь быть демоном, а не спригганом?!

Хельги вздохнул.

Когданибудь. Нескоро.

До Буккена Хельги добрался очень быстро. Его лошадь, оставшаяся при единственном седоке, повеселела и заскакала бодрой рысью или, может, галопом. Сотник Ингрем, привыкший воевать пешим, в аллюрах не разбирался. Он с состраданием думал о другой кобыле, той, которой придётся мучиться сразу с тремя седоками. Что она, бедная, подумает?

Балдур Эрринорский неожиданному возвращению Хельги искренне обрадовался. Он был счастлив возможности оказать помощь своему новому любимому богу, хотя совершенно не мог взять в толк, зачем она ему, такому грозному и могучему, вообще нужна. Хельги за время их короткого знакомства успел уже несколько раз объяснить, что могуществом своим пользоваться толком не умеет, но Балдур втайне отказывался ему верить. Считал это неким особым проявлением божественной милости к простым смертным…

Эксгумация трупов – дело для черного мага, пусть и бывшего, рутиннопривычное. Чего не скажешь о грозном и могучем демоне. Хельги приходилось видеть огромное количество мертвецов разной степени сохранности, зрелище это давно перестало его впечатлять. Но те трупы лежали на поверхности, а извлекать покойника из земли оказалось жутко до дрожи, наверное, изза противоестественности происходящего. Пришлось закусить губу, чтобы Балдура не испугал стук демонических зубов. В лабораторию прикрытый рогожей труп волокли через весь город на тачке, и подменному сыну ярла казалось, что все прохожие оборачиваются и перешептываются у них за спиной. На самом деле он переживал напрасно. К действиям черных колдунов в Буккене давно привыкли. Если кто и догадывался, что за страшный груз спрятан в повозке, то совершенно по этому поводу не беспокоился. Не впервой.

Пока Балдур готовился к обряду: смешивал зелья, чертил символы, разжигал огни, – Хельги вертелся рядом, задавал вопросы и, если честно, порядком мешал. Балдур не сердился, он был счастлив божественным присутствием.

– А как же ты станешь колдовать?! – вдруг испугался демон. – Ты давал клятву Мельдаха! – Узрев проявление клятвы в действии, он больше не забывал имя ее автора.

Колдун не особенно смутился:

– Хорошо, что напомнил. Ты должен временно освободить меня от клятвы.

– Ох, а я не умею! – признался Хельги со стыдом. Неприятно было выглядеть в глазах почитателя полнейшим профаном.

К счастью, процедура освобождения от клятвы оказалась совсем простой, чисто словесной. Никаких специальных магических действий не потребовалось.

Черное колдовство – зрелище не из приятных. Труп Крысолова дергался в судорогах будто живой; голубоватое свечение, исходящее от него, ежеминутно прорезали вспышки маленьких молний, заставляя мертвое тело изгибаться эпилептической дугой. Смотреть было тошно, зато в голову вдруг пришла интересная тема для статьи: «Электрические явления как побочный эффект магических процессов». Нет худа без добра, как сказала бы Энка.

В конце процедуры Хельги даже пожалел, что Балдур завязал с черным колдовством. Такой специалист пропадает! Демон отчетливо видел, как в Астрале от голой пятки мертвеца вдруг потянулась, зазмеилась гадкая малиновая нить, поползла все дальше и дальше, пока не уперлась в клубок таких же нитей и не слилась с ним. Не так уж приятно скользить разумом по всякой дряни, но чего не сделаешь из соображений гуманизма!

– Хорошая весть, о Владыка! Адептохотник нашелся, он попрежнему в Буккене!

– Вот как? – Старец шевельнул кустистой бровью. – Пошто он там задержался так долго?

– Не ведаю, о Владыка! – беспомощно развел руками сектант.

– Надобно разузнать, прежде чем доносить! Менее двух седмиц до Явления Силы, малолеток недобор, а этот болван застрял в Буккене! Уж не с девкой ли?! Пошли людей, пущай поторопят… К слову, каково с малолетками? Падежа не случалось ли?

– Не было, о Владыка! – Мангоррит согнулся в земном поклоне. – Блюду как своих родных! – Он мерзко осклабился.

– А сид что?

– И сид живехонек. На беспокойство жалуется – малолетки его тревожат, кричат много. Плачет он от них.

Владыка медленно кивнул, смежил тонкие до прозрачности старческие веки. Доволен, понял адепт, и сердце его зашлось от счастья.

Демон, ушедший разумом в Астрал, выглядит странно: взгляд становится отсутствующим до идиотизма. Балдура так и подмывало окликнуть Хельги из любопытства, но он не посмел. Тот вернулся сам. Тряхнул головой, словно отгонял наваждение, и таинственно зашептал:

– Здорово! Я их видел! Представляешь, они сочли Крысолова живым! Собираются отправить к нему посланцев. Ты сможешь поддерживать его в таком состоянии еще некоторое время, чтобы мангорриты не встревожились?

– Совсем недолго, – разочаровал колдун. – Астральное поле очень нестабильно, труп староват. Но ты не беспокойся. Мне думается, мангорриты обнаружили своего Крысолова не потому, что я активировал его тело, а как результат того, что мы выкопали его из земли. Они не демоны и даже не Великие, чтобы оперировать астральными категориями. Видишь медальончик? – Он ткнул пальцем в шею трупа. – Это маячок. Егото и нашли, а вовсе не самого Крысолова. Примитив.

– Будем надеяться, что ты прав. Потому что малиновая нить растаяла, а я, осел сехальский, даже не догадался протянуть свою! Надежда только на посланцев. Хоть бы пришли!

– Придут, не сомневайся.

И они пришли.

Мангорритов явилось двое. Стояли в подворотне возле дома колдуна, их было хорошо видно в полуподвальное окошко. Внешним своим видом пришельцы из толпы не выделялись: обычные дорожные плащи, сапоги с короткими голенищами, заплечные мешки военного образца. Хельги распознал их исключительно по голым черепам, поблескивающим изпод капюшонов, и хромоте.

– Странно, – пожаловался Хельги. – Я их проклинал, чтобы они окосели, облысели и охромели одновременно. В результате у кого один признак, у кого два. Все три – крайне редко. Отчего так?

Колдун ответа не знал, но обещал подумать.

Несколько часов посланцы топтались под дверью, но постучать не решались. Астрал слабо колыхался – они пытались вызвать своего единоверца наружу. Тот по понятным причинам не откликался. Наконец терпение мангорритов лопнуло, высокий взялся за дверной молоток.

Хельги, сам не зная зачем, затаился. Балдур вышел навстречу чинно, не спеша.

– Что вам угодно, почтенные? – спросил он хорошо поставленным голосом, без тени волнения.

Почтенные спросили, нет ли в доме человека, такого же, как они, в балахоне и босого.

– Увы, такого не встречал. – Ни один мускул не дрогнул в лице колдуна. – Но что же мы стоим на пороге? Проходите, будьте гостями! – Он распахнул двери широким приглашающим жестом.

Двое переглянулись и вошли. Откудато, едва ли не из пустоты, в руках чародея возникли два больших пузатых бокала темного стекла. Ох, нехороший цвет!

– Выпейте, почтенные, будьте любезны.

И чудо – те, послушно, как сомнамбулы, протянули руки к сосудам. Они пили с видимым удовольствием, жадно, громко глотали, причмокивали. Осушили до дна, развернулись и ушли. Колдун победно улыбнулся, потер руки.

– Ну вот и все! Три последних часа ушли из их памяти. Будут думать, что не нашли Крысолова. Теперь дело за вами!

– Мы на «ты», – напомнил Хельги, обернувшись.

– За тобой, – кивнул Балдур покорно. Странное это чувство – быть «на ты» с собственным богом.

Следить за мангорритами оказалось нетрудно. Они ничего плохого не подозревали, даже не оборачивались. Шли городом, полем, лесом и ближе к закату вывелитаки преследователя к своему логову. Нет, не к тому, что демон видел в Астрале. Тогда был шатер вроде армейского и местность, открытая всем ветрам. Здесь, в лесной глуши, у подножия невысокой скальной гряды, скрывалось иное.

Это был поселок рудокопов, заброшенный лет пятьсот тому назад и коекак приведенный в порядок совсем недавно. Каменные хижины покрыты свежим лапником, а вход в шахту забран тяжелой дубовой дверью на накладных петлях.

Зря старались! Сприггану дверь не помеха. Два шага сквозь толщу грязносерого кварцита, а за ней…

Волна удушливого зловония заставила демона шарахнуться назад.

Так всегда бывает, если в тесном, непроветриваемом, лишенном элементарных удобств помещении запереть полторы сотни человек и держать их там не меньше двух недель.

– Нашел! – объявил Хельги торжествующе. – Живые пока! Вонища – ужас!

В Буккен демон вернулся мгновенно. Балдур его просто вызвал по колдовскому сигналу, который сам же и научил посылать.

– Освободил?! – выдохнул Эрринорский.

– Не было смысла. Обнаружив пропажу, мангорриты наловили бы новых жертв. Нет, надо придумать чтото хитрое.

Балдур тут же предложил:

– Давай подменим детей упырятами. Сколько их там? Сотни полторы без малого? У нас в окрестностях полно нежити.

Хельги фыркнул:

– Это мы заметили. Только не думаю, что мангорриты придут в восторг.

– Они ни о чем не догадаются. Я знаю специальные чары, от них дурные мертвецы выглядят совершенно как люди.

Хельги хотел было усомниться в возможности подобных превращений, но вспомнил Самитру и не стал – нашел другой повод для спора. Не зря ведь говорит премудрая Энка: «С кем поведешься, от того и наберешься». Вот от неето он и набрался – ничего не поделаешь.

– Ты думаешь, сектанты не распознают подлог? Не знаю, как адепты, но сам Владыка должен быть сильным магом, если не демоном, раз прожил три тысячи лет. Он ведь Бандароха с другого конца Староземья выманил…

– Сомневаюсь, – возразил колдун, – не производит он впечатление сильного мага. Для того чтобы влиять на предметы, с которыми имеешь магическое родство, большой силы не надо. Черепаха, храмы, сами мангорриты принадлежат одной силовой системе – той, что в Астрале, по твоим же словам, проявляется малиновыми линиями. В ее пределах они действительно могут быть могущественными, однако она сама резко ограничена. Задача адептов как раз в том и состоит, чтобы растянуть ее на весь мир, потому что без этого они ничего собой не представляют.

К тому же, если не иметь никаких моральных принципов, но обладать определенными знаниями, прожить три тысячелетия – не самая сложная задача. Можно искусственно продлевать жизнь за счет внешних источников. Проще говоря, вампирить: как на физическом, так и на энергетическом, а может, и на информационном уровне.

– Он что, сущности жрет?! – округлил глаза демонубийца.

– Не исключено, – кивнул колдун. – Не в этом дело. На само поддержание подобной жизни уходит очень много сил, так что вряд ли Владыка способен на серьезные магические свершения. Да сам посуди: выманивать вашего Бандароха через черепаху он стал лишь после того, как все другие, немагические, средства были исчерпаны. И еще один аргумент: ни на одном из храмов не была установлена серьезная магическая защита, вы беспрепятственно проникали внутрь.

– Там было страшно, – вспомнил Хельги.

Но Балдур презрительно поморщился:

– Ерунда. Простейший сенситивный барьер, такой даже Ильза сможет навести, если ее научить. Плюс естественные эманации чуждой Силы – заслуги Владыки в них нет. Едем дальше. Мертвого Крысолова от живого отличить не смог, о том, что вы вмешались в его игру, судя по всему, не догадывается – не предпринимает ничего, чтобы вас остановить.

– В храме Конвелла была охрана, нам пришлось сражаться, – заметил демон.

– Вот тебе и лишнее подтверждение! Будь он действительно силен, мог бы просто испепелить вас магией, по крайней мере, в собственных владениях. И самое главное: могущественные маги и колдуны – всегда одиночки. Им нет нужды окружать себя приспешниками, создавать секты; в нужный момент они заставят служить себе кого захотят, ничего не объясняя, не посвящая в собственные планы. Вспомни, как действовал Вардох Глом. Возник, будто ниоткуда, и в считанные дни прибрал к рукам едва ли не все человечье Староземье! Быстро, эффективно, тайно. А про мангорритов, или, как их еще называют мандрагоритов, каких только слухов и сплетен не ходит, хоть они и таятся по лесам… Ну что, убедил я тебя?

Хельги радостно кивнул:

– Убедил.

Вот удивительно! То, о чем говорил колдун: системы сил, магическое сродство, многоуровневый вампиризм, – он уже слышал в университете от мэтра Перегрина. Почему же в изложении Балдура все ясно и понятно, а на лекциях профессора он чувствовал себя полнейшим идиотом? Неужели дело в подавляющем влиянии личности?..

– Ну что, начинаю собирать упырят? – вывел его из задумчивости колдун.

– Ой! Упырят ведь тоже жалко! – пришло вдруг в голову демонуубийце. – Разве мы имеем моральное право спасать одних, обрекая на гибель других?!

Балдур отечески снисходительно вздохнул:

– Хельги, ну посуди сам! Какой вред упырю, если ему перерезать горло? Его ведь даже драконье серебро толком не берет, единственное надежное средство – осина. Не из дерева же Талисман сидов вырезан? Рассыпался бы за тысячелетия.

Действовать решили так. На пустыре за городом Балдур собирает упырей, обрабатывает нужным образом. Тем временем Хельги проникает в подземелье с детьми и устанавливает там магический маяк. Ориентируясь на него, колдун производит обмен один к одному, затем вызывает демона назад обычным способом, через пентаграмму.

Чудесный план! Но тут аналитический ум магистра Ингрема нашелтаки в нем изъян.

– Слушай! Что же будет, когда мангорриты наловят последнюю порцию жертв и подсадят к упырятам?!

Колдун помолчал с минуту, потом ответил жестоко:

– Во всяком случае, жертв будет меньше.

– Может, подождать с обменом?

– Не стоит, – решил Балдур. – С приближением рокового дня сила Владыки будет крепнуть. Как бы ни возникли помехи. Действуем незамедлительно!

И почему это ученые маги презрительно морщатся, когда речь заходит о черном колдовстве? Дескать, не наш уровень… Попробовал бы тот же мэтр Перегрин виртуозно подменить полторы сотни младенцев могильной нежитью, да так, чтобы никто не заметил! Хельги и сам, если бы не знал, в жизни не догадался бы! Скосишь глаза, прищуришься – упыреныш, а смотришь прямо – натуральный человек!

– Ну, как?! – гордо спросил Балдур Эрринорский.

Он стоял посреди пустыря, статный, высокий, в эффектном черном балахоне, в кольце синих огней, а вокруг копошились, визжали и вопили ничего не понимающие, насмерть перепуганные человечьи детеныши.

– Восхитительно! – выпалил Хельги от души и закрыл уши ладонями.

– Боги Великие! А это что за субъект?! – Балдур, менее восприимчивый к детскому крику, первым заметил в толпе маленькое, жалкое, но совершенно недетское тельце.

– Бандарох Августус собственной персоной! – объявил Хельги после некоторого раздумья. Он не сразу смог узнать в истощенном до состояния скелета, немыслимо грязном, полуголом, почти потерявшем разум создании магистра демонологии, автора «Новейшего и полнейшего…».

На ногах Августус не стоял, внятно выражать мысли не мог – лепетал чтото бессвязное, плакал и хватал спасителей за ноги.

– Отволокука я его к Рагнару, – сказал Хельги, брезгливо пятясь. – Не умею я с ним обращаться.

– Правильно! – обрадовался Балдур. Разумом он сочувствовал несчастному, но не мог преодолеть отвращение, и заниматься его благоустройством категорически не желал. Вряд ли его стоило за это упрекать, он ведь был черным колдуном, а не благородным рыцарем или эльфом.

Хельги критически оглядел многострадального магистра через Астрал. Коекакая магия в нем присутствовала, уцепить можно… А если выскользнет и потеряется по дороге – тоже беда невелика!

– Ну, я пошел?

– Погоди! А с детьмито что делать? Куда их девать?

– А что с ними надо делать? – искренне удивился Хельги. – Мы их спасли, освободили, по домам пусть идут.

– Их ведь издалека в наши края привели! Они маленькие, дорогу не найдут, заблудятся!

– Ничего, – бессердечно отмахнулся урожденный спригган. – Жить захотят – выберутся.

Нет. Хоть и не был Балдур большим гуманистом, но бросить беззащитных детей на произвол злой судьбы не мог. «Я их в Муниципалитет отведу, – решил он. – Пусть ими теперь общественность занимается. Мы свое дело сделали».

На этом весьма довольные собой и друг другом черный колдун и демонубийца распрощались…

Аолен пребывал в настоящем потрясении.

– Кто бы мог подумать, что черные колдуны обладают таким могуществом, да еще способны направить его во благо!

– Смотря что считать благом, – заметила Энка философски. – С точки зрения мангорритов, он совершил непоправимое зло. Добро и зло вообще понятия относительные!

Ильза тоже решила пофилософствовать:

– Вот так живешь себе тихомирно, встретишь кого и не знаешь: вдруг это заколдованный упырь! – И расстроилась: – Ой! Теперь я буду бояться!

– Ты не бойся, а иди помогай, – позвала ее Меридит. – Принеси еще котелок кипятка и спроси у хозяйки полотенце.

Не надеясь на эльфийскую магию, Бандароха спешно доставили к ближайшей ведьмезнахарке, – похоже, без простой деревенской бабки было не обойтись. Но прежде чем приступить к его излечению и откорму, магистра предстояло отмыть от многомесячных наслоений грязи и нечистот, избавить от насекомых и парши. Обращаться с ним при этом приходилось крайне осторожно, бережно, будто с новорожденным младенцем – не перегреть, не простудить, не поцарапать мочалом и полотенцем опрелую кожу…

– Проще придушить, чтоб не мучился! – Ну не желал подменный сын ярла прощать своего невольного обидчика!

Энка замахнулась на него мокрой тряпкой:

– Сиди уж, душитель! Не хочешь помогать, так хоть не мешай.

– Я и не мешаю!

– Мешаешь. Мы моем, а ты зудишь под руку.

– Подумаешь, чувствительная какая! Да если бы не я, вам и мытьто некого было бы!

– Ах, огорчил! – ухмыльнулся Орвуд, вовлеченный в процедуру против воли – ему поручили греть воду.

Слоняющийся без дела Эдуард – его почемуто решили не привлекать – подсел к бывшему наставнику, спросил вполголоса:

– Раз у мангорритов больше нет подходящих жертв, значит, миру ничто не угрожает?

Хельги был настроен не особенно оптимистично.

– Как знать. Неизвестно, что будет, если вместо человечьей Силе подсунут кровь упырей. Как бы еще большей беды не вышло… Да не пугайся ты так! Мы ведь как раз и призваны помешать жертвоприношению. Не все ли равно какому? И вообще, меня теперь иное гнетет… – Он сделал скорбную мину.

– Что именно? – насторожились все.

– Да вот сижу и думаю: уж не подцепил ли я насекомых, пока тащил Августуса?

– Фуу! Ты меня напугал! – У принца отлегло от сердца.

Орвуд брезгливо передернул плечами:

– Сам виноват! Зачем ты его опять приволок? Не тварь, а наказание. Каждый раз отмывать приходится! – Он был очень недоволен. Ему уже пришлось однажды выводить вшей из бороды, удовольствие было ниже среднего, и возобновлять опыт совершенно не хотелось. – Давайте его в самом деле того… Избавимся.

Рагнар только вздохнул и укоризненно покачал головой.