Текст книги "Хозяйка города Роз (СИ)"

Автор книги: Юлия Гойгель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 30 страниц)

Глава 23. Игра на любовь

Офигиваю во второй раз за вечер. Причём настолько, что забываю, как произносятся слова. В голове полный сумбур. Словно информация всего мира резко подверглась массированной кибер атаке и все взломанные и испорченные файлы сейчас пытаются вместиться в моей голове. Но мой мозг просто не может выдержать подобной нагрузки. Всё, о чём я сейчас могу думать, так это о словах бульварной паразитной песенки, которая осталась в моём взорванном от полученной информации мозгу: «Остановите, Вите нужно выйти!» Наверное, я даже произношу эту фразу вслух. Рука Марека ложится мне на плечо, стискивая с такой силой, словно собирается его сломать:

– Соберись, Тур. Мы не сможем предотвратить эту игру. Но Димон ещё тот амбициозный ушлёпок. Всё, что требуется от тебя – это выиграть.

Я всё ещё смотрю в экран телефона. Закрываю фото и вижу дату: десятого апреля две тысячи двадцать третьего года. Последний день рождения Эли. И эта рубашка. Сейчас мой мозг – это один испорченный файл. Чёрный экран. Я уже задавал похожий вопрос. Но теперь спрошу чуть иначе:

– Марк, что у тебя с Элей?

– Всё, – правильно прочитав мой взгляд отвечает лучший друг. – Но об этом никто не знает. И ты ничего не знаешь. Тебя здесь не было десять лет.

В этом он абсолютно прав. Несмотря на то, что признание друга растекается самым настоящим ядом по моим венам, я не могу их судить.

– Тур, – Марк вновь смотрит мне прямо в глаза. – Ты должен выиграть эту игру. Не Димон. Ради Эли я сравняю это казино с землёй. А если потребуется, то и город тоже.

– Любишь её? – не могу не спросить.

– Я не знаю, Тур. Никогда не задавался этим вопросом. После Евы я не думаю о любви.

Димон всё ещё разговаривает по телефону. Комаров ходит кругами вокруг стола. Обслуживающий персонал готовит его к новой игре.

– Хорошо, Марек. Я, конечно, попробую выиграть. Но где гарантия того, что Димон захочет ещё кого-то включить в игру? – наконец выдавливаю из себя я.

– Его легко взять на «слабо», – хмыкает Добровольский. – Сам не поймёт, как согласится.

– А они знакомы? – всё же уточняю я.

– Эля и Димон? Нет. Она о его существовании точно не подозревает. Ну, а её в этом городе не узнают лишь младенцы, в силу возраста, – Марк вновь внимательно проходится по моему лицу и с лёгкостью прочитывает не заданный мной вопрос. – Кроме меня она больше ни с кем не спит. Я это точно знаю.

Возвращается Димон, и Марк что-то начинает ему говорить, но я не вслушиваюсь в их разговор. Марек, Эля и Костя… Самый невозможный треугольник из всех возможных. Настолько нереальный, что до сих пор не умещается в моей голове. А перед глазами всё ещё стоит её смеющееся лицо, хотя Марек уже забрал свой телефон.

Со мной она в тот месяц не смеялась.

Димон соглашается. За стол мы садимся вчетвером. Пятым является управляющий Владислав, который исполняет роль дилера и раздаёт карты. Так как ставка сегодня одна, играем до тех пор, пока из игры не выйдут все участники или кто-то сам не сбросит карты. Несмотря на то, что большая часть залога выигрыша в подобной игре – это всё же везение, я концентрируюсь так, как не концентрировался в автономии Макао, это в Китае, где играл в последний раз. Общая прибыль этого казино, расположенного среди семи роскошных отелей, в пять раз превосходит ту, что получают в знаменитом Лас– Вегасе. Но сегодня ставка не на деньги, а на женщину, которой я вновь хочу обладать. И о которой, как оказалось, я ничего не знаю. Что ж, маленькая засранка, придётся тебе пересмотреть своё меню. Как там говорят: «Не повезёт в картах, так повезёт в любви». У меня же сегодня одно зависит от другого. Мой маленький Эльф, посмотрим, на чьей стороне сегодня будет город.

Первым сбрасывает карты и выходит из игры Марек. Это ожидаемо. Друг не любит азартные игры и покер, в частности. Да и в картах ему сегодня не везёт. Ни одной даже невысокой комбинации с общими картами. Но Костя держится до последнего. Терять всё равно уже ничего. Его и без того влажное лицо покрывается капельками пота. Димон тоже сжимает карты в кулаке, словно хочет выдавить одну масть и заменить другой. Когда все общие карты розданы и ходов не остаётся, приходится открываться всем. Так называемый шоудаун.

Я смотрю на карты Димона. У него «пара» – два вольта, шестёрка, семёрка и десятка. Невысокая комбинация. Затем бросаю взгляд на карты Кости. Димон неожиданно крестится, привычный ко всему Владислав приподнимается с места. Марек тихо ругается. У Кости две восьмёрки: пик и трефей, и два туза такой же масти. Такую комбинацию называют «двумя парами», а ещё – «рукой мертвеца». Я хорошо помню, что такая комбинация выпала отцу за столом соседа дяди Стёпы перед его отъездом на заработки. Кладу поверх брошенных карт свои – у меня сегодня четыре дамы. Каре. Самая выигрышная комбинация этого вечера. Встречается нечасто. Но мне выпадала несколько раз. Сегодня мне везёт и в картах, и в любви.

– Играем ещё два раза, – басит Димон.

Я незаметно киваю Владиславу. Наш дилер тут же вспоминает о своих обязанностях.

– Господин Дмитрий, вначале игры такого уговора не было. Вы сами чётко говорили об одной игре. Можем просмотреть и прослушать записи с камер видеонаблюдений.

Димон что-то тихо бормочет, но больше не возражает. Пока мы играли, на сцене не было танцовщиц, а на столе – алкоголя. Теперь девушки рассредоточиваются между нами, а официанты приносят закуски и элитное спиртное.

– Кто ты? – смотрит на меня водяными глазами Димон. – Откуда здесь взялся? Я тебя раньше не видел.

– Обычный гражданин, – пожимаю я плечами.

– Который захотел трахнуть хозяйку города? – не унимается Димон.

– Никто не будет трахать мою жену, – взрывается Костя, всё ещё глядя на выпавшие ему карты.

– Будет. Обычный гражданин, – припечатывает Димон. – А я приду на это посмотреть. Карточный долг не прощают. Разве в этом казино показывают дурной тон? Мэр, ты отвечаешь за собственные слова?

– Обсудим это в другой раз, – дипломатично вмешивается Марек.

– Я хочу своими глазами всё увидеть, – жмёт Димон.

– Увидишь, – спокойно повторяет Добровольский. – Мэр сдержит слово, и мужчина, который его дал – тоже.

Прихватив двух девушек и бутылку с алкоголем, Димон удаляется из комнаты. Костя выпивает очередной стакан и сделав знак двум оставшимся танцовщицам, уходит на диванчик в углу.

– Приглуши свет, – даёт распоряжение Владиславу Марек. Тот приглушает и тоже выходит из комнаты.

Мы с лучшим другом остаёмся один на один. И я хочу получить ответы на собственные вопросы.

– Не сегодня, – понимая меня без слов, морщится Добровольский. Берёт бокал со спиртным и медленно пьёт. От нечего делать я смотрю в угол. Две девчонки стоят на коленях возле диванчика, склонившись над ширинкой мэра.

– Он тоже ей изменяет? – киваю на занятную картину в углу.

– Любовницы у него нет, – отвечает Марек. – Но, когда продуется в пух и прах утешается у девочек.

– И часто такое бывает?

– Обычно я за ним слежу. В последнее время играет только с нами в закрытой комнате. Сам понимаешь, нечего мэру гулять по казино. Не запрещено, конечно, но и репутацию не улучшает.

– У него зависимость, да?

– Да, – подтверждает Марек. – Я не раз с ним об этом говорил. Даже несколько раз водил к хорошим специалистам. Но он не хочет принимать подобную помощь. Не признаётся сам себе, что зависим. А связать его по рукам и ногам и лечить силой – не получится. Он должен сам осознать.

– Эля знает?

– Знает, конечно. Но цветочная фирма оформлена только на неё. Костя не имеет доступ к деньгам. Хотя несколько раз она выплачивала его долги.

– А сколько раз выплачивал их ты? – хмыкаю я. Марек лишь устало прикрывает глаза. Мы оба смотрим на танцующую у шеста девушку. Очень красивая. Поймав мой взгляд, танцовщица подходит ближе и трётся попой о мои колени. Она великолепна. Её полные страсти движения разогреют и мёртвого.

– Хочу тебя, – выдыхает девушка мне в лицо. Сама берёт меня за руку и тянет на диванчик в другом углу.

– Алёна, – окликает её Марек. – Найди себе на сегодня кого-нибудь другого.

– Я этого хочу, – капризно надувает пухлые губки девушка. – Ты что, меня ревнуешь? У меня уже месяц секса не было. Как изображать на сцене страсть, если я уже забыла, что это такое. А давай с нами?

Мы садимся на диванчик в противоположном углу от Комарова. Но ни я, ни Марек не спешим проявлять инициативу. Каждому из нас, сегодня есть о чём подумать. Головой, а не членом. Алёна всё же забирается на меня сверху и пытается расстегнуть ремень. Аппетитная попка нетерпеливо ёрзает по моим бёдрам, полные упругие груди подпрыгивают перед глазами. Когда девушке удаётся справится с моей ширинкой, она умело и очень настойчиво начинает ласкать интересующий её орган. Конечно, он тут же тянется к ласкающей его ручке. Алёне нравится то, что она видит. Девушка наклоняется, чтобы приласкать губами. Но не в этот раз. Я мягко отстраняю танцовщицу и достаю из кошелька несколько крупных купюр. Просовываю их под её яркий концертный лифчик.

– Алёна, в другой раз, – мягко подталкиваю девушку к коленям Марека.

Та начинает расстёгивать его рубашку, но он тоже даёт ей несколько купюр и несильно хлопает по попе:

– Алёна. Если хочешь, подними настроение Костику. У него сегодня неудачный день.

Девушка недовольно морщится:

– Ты меня, что, за проститутку принимаешь? К тому же он никогда не даёт денег. И не женится, потому что уже женат. А благотворительным сексом я не занимаюсь.

– Сколько тебе нужно? – Марк опять тянется за своим бумажником.

– Не хочу я с ним! – повторяет Алёна, слезая с колен Добровольского. – Моя смена закончилась. Переоденусь и прогуляюсь по залам. Может, кто приглянется. Марк, можно я сыграю в рулетку за счёт казино. Один раз. В разумных пределах?

– Можно, – разрешает он. – Но не за счёт казино, а скажи, чтобы записали на меня. И пределы должны быть разумными и в моём понимании тоже.

– Будут. Обещаю. Спасибо, – смеётся Алёна и трётся о его пах щекой прямо через брюки. Несколько минут смотрит, проверяя реакцию на свои действия. Но её нет. Сегодня не стоит не только у меня. Может, в городе магнитные бури? С утра не слушал местный прогноз погоды.

Глава 24. Первопричина

Несколько минут неторопливо пьём крепкий элитный алкоголь.

– Давно у тебя с ней? – первым не выдерживаю я.

Несмотря на то, что не произношу имени, Марек понимает о ком я спрашиваю:

– Давно.

– Ищешь в ней Еву?

– Нет. Эля позвонила мне, когда начались роды. До этого времени мы не общались. Я даже не знал, что она беременна. Когда была их свадьба, я проходил стажировку за рубежом. О том, что она вышла замуж за Костю узнал, когда вернулся, – рассказывает Марек. – Собирался позвонить поздравить, но всё как-то руки не доходили. Артур, не думай о ней плохо. Девочке всего хватило.

– Почему она тебе позвонила?

– Испугалась. Роды затянулись, ребёнок оказался крупнее, чем предполагалось, – он недолго молчит, но решает продолжить. – Там уже в процессе ведения беременности было много нарушений. Не хватало анализов и обследований, консультаций других специалистов. Ей даже элементарную ширину бёдер неправильно измерили. И перед родами никто не удосужился перемерить. Там и без измерения было видно, что ребёнок не пройдёт.

Эля была совсем молодой девчонкой, почти девочкой. Делала, что говорили. Беременность у неё вела врач, которой было за семьдесят. «На отъебись», вела. Врачей не хватало. Вот её и держали. Более опытные мамочки либо искали себе другого врача, либо носили взятки. Комаров тогда только отучился и пошёл работать в горисполком. Обычным рядовым специалистом. Его родители не были в восторге от женитьбы сына. Насколько я знаю, открыто не высказывались, но и ничем не помогали. Никому не было дело до её беременности. Да и Эля никого не напрягала, никаких вопросов не задавала. Ждала, пока всё само разрешится. Но ты и сам прекрасно понимаешь, как у нас всё разрешается. В родах тоже за ней особо не смотрели. Отвели в родовую палату, да и забыли. Она мучилась там от страха, боли и неизвестности. Пропустили потуги, которые у неё и так были слабыми. Стала мазаться кровь. Но санитарка лишь отругала её, что испачкался пол, а врачей не позвала. А те были заняты теми, кто предварительно им проплатил. Вот она и позвонила. Я, конечно, на тот момент тоже не имел никакого веса в больнице, но уже работал специалистом. И фамилия родителей за плечами помогала.

Не без ворчания, но на роды меня пустили. И смотреть только тогда стали. Оказалось, что кесарево уже делать поздно. Ребёнок, фактически, застрял. Была реальная угроза его жизни. Пришлось давить и накладывать специальный захват на голову ребёнка, хотя теперь это запрещено. Повезло то, что «на чай» к знакомым врачам зашла старая опытная акушерка. Она и помогла вытащить младенца. В общем, измучили Элину по полной. Я сам потом года два не мог без содрогания ходить мимо нашего роддома.

Затем начались ежемесячные осмотры в детской поликлинике. Фактически, никто ничего не смотрел, лишь делали отписки. Эля переживала, чтобы после таких «плановых» родов с малышом всё было нормально. Признаюсь, я сам за месяц изучил весь курс педиатрии. На осмотры ходил вместе с Элиной и ребёнком. При мне хоть как-то, но малыша обследовали. Лишь к году жизни Артёма стало понятно, что с ним всё хорошо.

Сама Элина тоже долго восстанавливалась. Мальчик, возможно после пережитого стресса, плохо спал и днём, и ночью. Я заезжал, когда выдавалась свободная минута, чтобы погулять с ним по улице. На свежем воздухе. Они тогда жили в двухкомнатной квартире Кости. На седьмом этаже. Лифт вечно ломался. С коляской без посторонней помощи не спуститься. Однажды, когда вернулись с малышом, нашли Элю под столом. У меня даже в сердце закололо. Подумал, что она без сознания. Оказалось, что наша мамочка заснула за чашкой чая и съехала с кресла под стол, при этом не проснувшись.

Рассказывая, Марек меняется в лице. Исчезает маска, появляются тёплые человеческие чувства. И я понимаю, что у меня нет никакого права лезть в их отношения. Тем более на что-то обижаться. Но кое-какие вопросы ещё остаются.

– А где Костя был?

– Работал. Уже тогда было понятно, что не тянет он все эти должности. Но его родители ничего видеть и слышать не хотели. Эля не только воспитывала ребёнка, но ещё и психологические проблемы Кости решала. Готовилась вместе с ним к каждому совещанию, разбирала все возникающие вопросы, боролась с его неуверенностью, страхом, усталостью.

– Но у неё же мама была. Не могла помочь с внуком?

– Не знаю, Тур. Теперь берёт его на лето, приглядывает, пока на каникулах. Но сразу я её рядом не видел. Может, на тот момент, ещё сама не отошла от трагедии. Может, Костя ей не нравился, как и Элина его родителям. В семью никто из них не лез, я это видел. Но и поддержка не оказывалась. Я не спрашивал у Эли. Не хотел выводить на негативные эмоции. Ей и так хватало. Поверь, Тур, этот город ломал её, как мог. Не давал ни одной поблажки. Но ты не думай, она не прыгнула в мою постель из благодарности. И я не воспользовался минутами её слабости. Наши отношения начались сами собой, постепенно становясь всё глубже и глубже.

Наш разговор прерывает звонок мобильного Марека. Он не сразу отвечает, но всё же не сбрасывает вызов.

– Привет, Эля. Ты почему не спишь?

Она что-то говорит, но Марек вновь не сразу отвечает.

– Нет. Не всё в порядке. Дело не в деньгах. Ты где ночуешь? В доме? Слушай, Костя здорово перебрал. И ещё кое-что. Нужно поговорить. Сегодня, наверное. Ты же всё равно будешь переживать. Да и Косте одному оставаться не нужно. Я думал отвезти его в Сити, но там охрана увидит. Да, давай. Через полчаса будем. С нами Артур. Разговор и его тоже касается. Ты заранее не паникуй. Не всё настолько плохо, – добавляет Добровольский в конце разговора.

Когда он отключается, я киваю на Костю. Кучка использованных презервативов возле ног мэра перестала расти. Девушки уже поддерживают самого хозяина, а не его отдельную часть тела.

– Надеюсь, он не буйный, когда перебирает? – уточняю я на всякий случай.

– Руку на Элю не поднимает, но не всегда спит. Может смыться обратно в казино, может пойти за добавкой или начать кому из друзей названивать. Последних у него сейчас много. Рано или поздно Эле придётся всё рассказать. Костя, пока уснёт, сам во всём виниться начнёт. Только нервы ей на ночь поднимет. Пошли тело домой доставлять.

Но сначала Добровольский вновь достаёт собственный бумажник и щедро благодарит девочек. Интересно, у него официальной зарплаты хватает, чтобы везде за Костю платить? Затем мы подхватываем весьма расслабленное тело мэра с двух сторон и выходим через запасной выход во двор казино, где нас уже ждёт машина. Садимся на заднее сиденье и вновь держим Костю, чтобы государственное чело не приложилось о спинки передних сидений. И в понедельник не освещало всё здание горисполкома ярким фонарём. Когда мы минуем Центр, а за ним переезжаем автомобильный мост, Марек набирает Элину и сообщает, что мы будем через пять минут. Пока друг открывает калитку своим комплектом ключей, затем закрывает её обратно, я держу Костю. Слышится щелчок со стороны входной двери. Видимо Эля увидела в окне фары машины.

Едва взглянув на мужа, переводит взгляд на Марека:

– Может, его в больницу надо? Сколько он выпил? – на меня она не смотрит, словно меня и нету.

– Не сильно много. Адреналин, стресс, – отрицательно мотает головой Марек. – Пусть поспит. Я буду смотреть. Если станет плохо позвоню, чтобы привезли капельницы. Куда его? В детскую? Или гостиную?

– В гостиной диван шире. Но я не сумела его разложить, – признаётся девушка.

– Сейчас разложим, – обещает Марек. Разувается сам и снимает с ног Кости туфли. Тот слегка приходит в себя и мутным взглядом смотрит на жену.

– Элька, я опять накосячил, – сразу признаётся, по буквам растягивая слова. – Но я должен был выиграть.

– Кость, отдыхай, – советует Марек. – Я сам всё расскажу. Как себя чувствуешь?

– Хреново. Дай таблетку, – мычит Комаров.

– Завтра таблетку, – ласково обещает Марек. – А сейчас спи.

– Эль, смотри, кто к нам пришёл, – это Костя увидел меня.

– Вижу, – не совсем гостеприимно отзывается его жена.

Когда Марек рассказывал о ней, мне было её искренне жаль. Но теперь, когда в её глазах безразличие и пустота, я вспыхиваю от беспричинной ярости.

«Не только увидишь, но и совсем скоро почувствуешь», – хочется сообщить с порога, но я сдерживаюсь. Не я затеял всё это кино, не мне первым его озвучивать.

– Спасибо, мы дальше сами, – произносит Элина, чётко указывая мне на дверь. Но мне очень хочется поприсутствовать при разговоре. Увидеть реакцию, нет, не на безумную выходку мужа, а на наш пока ещё гипотетический секс. Возмутится или…

Игнорирую её взгляд и провожу Костю в гостиную. Расположение комнат небольшого дома я помню хорошо. Оно не изменилось. Ремонт дорогой, дизайнерский. Светлые тона, но не стерильно. Уютно. Почему-то уверен, что этот дом она делала под себя, считаясь только со своими вкусами.

Как и предполагал Марек, Костя начинает каяться. Но его бессвязный бред трудно понять с первого раза. Добровольский уже разложил диван, и Элина не вслушивается в бормотание мужа, а застилает постельное бельё. Когда всё готово, сгружаю приятеля на диван. Но он тянет жену на себя за простые короткие шорты. Девушка этого не ожидает и шорты съезжают с её бёдер, являя нам симпатичные кружевные трусики.

– Костя! – повышает голос Эля и пытается отцепить руки мужа от своей одежды. – Мы же не одни.

– Вот. Спроси у них. Они всё тебе расскажут, – хватается Комаров за представившийся шанс.

– Расскажем, а ты спи, – обещает Марек и отцепляет комаровские пальцы от одежды жены.

Зря! Такой прекрасный вид испортил. Сам, наверное, уже насмотрелся, а я не против ещё полюбоваться. Но Эля тут же возвращает сползший предмет одежды на место. Расстёгивает рубашку мужа, но Марек аккуратно отстраняет девушку:

– Эль, я сам. Лучше воды ему принеси. Оставим на столе. Артур, подтяни стол ближе к дивану.

Я делаю, как велят. Пока жена ходит за водой, Добровольский заканчивает раздевать Костю и накрывает лёгким одеялом. Прямо, мать Тереза в штанах! В лоб ещё пусть поцелует для сладкого сна! Не целует. Но Костя почти сразу вырубается.

– Дверь оставим открытой. Буду периодически за ним присматривать, – произносит Марек, и мы выходим из гостиной.

– Постелю тебе в комнате Артёма, – обращается Эля к Добровольскому и поворачивается ко мне. Но смотрит не в лицо, а куда-то за плечо. – Вызвать тебе такси, Артур?

– Мы поговорить хотели, – мягко напоминаю я.

– Я сам всё расскажу, – отвечает Марек. – Если не хочешь такси, пришлют машину из казино.

– А почему ты не хочешь уехать на такси? – интересуюсь у друга. – Я Эле сам всё расскажу. И за Костей прослежу.

Вижу, как теряется Элина. Резко зажимается, даже меньше ростом кажется. А щёки становятся пунцовыми. Поняла, что мне всё известно про них с Мареком.

– Уезжайте оба, – в её тихом голосе слышатся усталость и холод. – Костя сам всё завтра расскажет.