Текст книги "Семиречье. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Юлия Цыпленкова (Григорьева)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 57 страниц)

Глава 20

Ждать насыщения гнома пришлось долго. После похлебки он потребовал еще еды. Гарко уперся, не желая отдавать человечку хоть что-то из оставшихся припасов. Они снова чуть не подрались, но гном опять нашел поддержку в лице чародейки, которая щелкнула пальцами, и седельная сума оказалась у нее в руках. Девушка отрезала кусок вяленого мяса и вручила Быстроногу. Тот издевательски помахал отвоеванным куском перед взбешенным Гарко. Белава миролюбиво улыбнулась, но богатырь не поддался, демонстративно отвернувшись от нее.

– Еще бы большую кружку пива, – помечтал гном, но пива у путников не нашлось. – И трубочку доброго табачку, – этого тоже у людей не водилось.

Гном вздохнул, запил водой и сонно моргнул. Похоже, он собирался вздремнуть. Перед путниками встал вопрос, что с ним делать. Одного бросить нельзя, неизвестно, кто на него набредет. С собой взять? Лишний вес для лошадей, а они уже сильно устали от этого подземного путешествия, даже морок их уже сильно не брал. Решили все-таки взять, хоть Гарко и был за то, чтобы наглого гнома оставить безглазым на съедение.

– Себя оставь, – буркнул гном. – С тебя навара больше, пузан.

– Я его точно пришибу, – проворчал мужчина.

– По очереди повезем, – решил Радмир и посадил человечка на своего коня.

– Кирку не забудь, – буркнул гном и громогласно захрапел.

– Ну, это уже совсем никуда, – возмущенно всплеснул руками Гарко.

– Кто эти гномы? Никогда не слышал о подобном народе, – тихо спросил Катай.

– Я слышал, но немного, – ответил Радмир, и все посмотрели на него с любопытством, ожидая рассказа.-.Альвы посмеиваются над ними, называют их маленькими жадинами. Гномы за золотую крупинку удавятся. Только живут они далеко от нас. Как этот в Великих горах оказался, никак не пойму. Гномы вроде далеко от своих мест не уходят.

– Забавный он, – улыбнулась Белава.

– Нахальный и противный, – тут же откликнулся Гарко.

Все тихо усмехнулись. Противостояние маленького Быстронога и огромного Гарко веселило, но, боясь обидеть богатыря, улыбки прятали. Появление гнома очень скрасило однообразный и уже всех утомивший путь. Отчаянно хотелось на белый свет под ласковое теплое солнышко. От огненных бликов в душах все более укоренялась тоска. С некоторого время путники даже между собой стали говорить меньше, все больше уходя в свои мысли, а тут такое разнообразие, как маленький человечек. Потому, наверное, его взяли с собой даже с удовольствием, а Гарко успокоится, он отходчивый.

Спал Быстроног до тех пор, пока путник и не остановились на привал. Запах походного варева пощекотал его ноздри, и почтенный гном открыл свои маленькие глазки, пытаясь разглядеть содержимое котла. Он подобрался поближе, сладко зевнул и потребовал ложку.

– Проснулся, дармоед, – пробурчал брат Дарислава, но ложку протянул.

Ели молча, неожиданного попутчика не тревожили вопросами. Но стоило Быстроногу облизать ложку и сыто отвалиться, как пять пар глаз с интересом уставились на него.

– Чего? – насупился гном.

– Да вот заждались мы твоего рассказа, – заговорила Белава. – Как в краях наших оказался, что здесь делаешь, почему один?

– Эй, красава, – возмутился Быстроног. – Совсем вопросами завалила.

– Так любопытно же.

– Любопытного гнома в шахте завалило, – проворчал человечек.

– Хорошо, – вступил в разговор Радмир. – Откуда ты, почтенный Быстроног? Из каких краев? И как здесь оказался?

– Нас было пятеро, – начал рассказывать карлик. – Я, мой старший брат Атли Большая кирка, мой средний брат Барди Меткий глаз, его друг Болли Каменный топор и его брат Берси, он еще не получил своего прозвища. Да, мое полное имя Гурди Быстрая нога. Наш дом в далеких прекрасных горах, что вонзают свои снежные вершины в синее небо, Бертвальд. Наш клан жил в этих горах тысячу зим, и гора опустошилась. Старейшие решили идти на юг в поисках нового жилища, где мы сможем копать, добывать и ковать. Но были те, кто считал, что наша дорога лежит на север, в богатые здешние земли. И среди них, оказалась наша пятерка. Мы пошли разведать эти места, сами вызвались. Такая же группа ушла на юг, посланная старейшинами. Сюда добирались два месяца, было весело и необычно. Мы никогда так много не ходили по земле и не уходили так далеко от дома. Болли и Барди добывали нам пропитание, Атли устраивал наш ночлег, Берси веселил историями и песнями, а я разведывал дорогу. Мы даже подумали, что потом, когда приведем сюда наш клан, отправимся в новое путешествие. Спустились под землю мы восточней этих мест, нашли готовый проход. Сразу поняли, что тут темные альвы, их работа. – тут в голосе гнома пробилось презрение. – Много лишнего, слишком много лишнего в постройке хода. Мы, гномы, не тратим столько времени и материала на все эти цветочки и крючочки. Наши постройки просты и прочны, как само время.

Несколько переходов мы прошли, разглядывая и изучая породы. Нам понравилось в этих горах. Наметили, какие ходы темных можно использовать, а какие стоит завалить и прорыть новые. Неприятности начались после шестого перехода. Пока мы спали, пропал Берси, стоявший на страже. Мы долго искали его и не нашли, только несколько капель крови. С того дня мы сторожили по двое. Двое отдыхают, двое сторожат. Следующий пропал Алти. Он сторожил с Болли. Болли рассказал, что Алти отошел по нужде и долго отсутствовал. Когда Болли начал беспокоится и звать его, Алти не откликнулся. Тогда Болли разбудил нас с Барди, и мы втроем пошли на его поиски. Долго искали, но нашли только один сапог. Теперь мы опасались отходить друг от друга. Сторожили по прежнему по двое, пока один спал. Мы очень устали и уже не радовались, что пришли сюда. Нам все чаще попадались странные следы неизвестных нам чудищ. Несколько раз мы убегали от слепышей, один раз прятались от огромного змея, который сожрал слепышей, которые гнались за нами. А однажды наткнулись на гигантскую паутину, в которой запутался второй сапог Алти. После этого мы решили выбираться. И когда повернули назад, вдруг с ужасом поняли, что мы, гномы, заблудились под землей! Вот тогда мы поняли, как были правы старейшины, отправляясь в южные горы. Они ведь много думали, а мы решили, что умнее древних мудрых гномов.

Теперь мы опасались даже спать, потому что нам везде мерещилась опасность. То слепыши, то змеи, то гигантские пауки, и, духи преисподней знают, кто еще. Мы начали злиться и ругаться между собой, а через переход пропал Барди. Его поймал слепыш, плюнул своей мерзкой слюной, и брат превратился в слизь, которую эта тварь слизала. А через пять переходов не выдержал Болли. Он кинулся на меня, и мы долго дрались. Болли воин, я следопыт и искатель, но мне очень хотелось жить. Я смог отбиться и убежать от него. Болли кинулся за мной, но его схватил паук, он даже крикнуть не успел. Я оглянулся и увидал, как паук всадил в Болли свое жало, а потом поволок за собой.

Не знаю, сколько я бродил, без еды и сна, пока не заметил, что справа камни освещены бликами огня. Я подкрался и увидел вас. Все спали. Очень хотелось есть, а у вас стоял котелок с остатками еды. Сунулся и наткнулся на невидимую стену, которая откинула меня. После этого за вами и пошел. Надеялся, что раздобуду еду, да и при нападении отбиваться было бы легче. Хоть вы и длиннюги, а одному жутковато. Гномы ничего не бояться, но иногда очень сильно опасаются.

Быстроног, то есть Гурди замолчал. Путники с сочувствием смотрели на него, даже Гарко. Богатырь достал из сумы кусок вяленого мяса и отломал большой шмат.

– Ешь, сердешный, – сказал он. – Наголодался, настрадался. Такой маленький и один.

– Это ты длинный, – тут же обиделся гном.

– Да ладно тебе, – по доброму усмехнулся Гарко. – А сапоги-то как потерял?

– В слепыша кинул, – пояснил Гурди, откусывая мясо. – Первым промахнулся, а вторым прямо в лоб попал. Сапоги у нас тяжелые, так что башку ему пробил. А там уж пришлось босиком дальше, искать сапоги не стал. А куда вы направляетесь?

– К альвам, – ответил Дарислав.

– Зачем вам альвы? Это же высокомерные выскочки, – неодобрительно фыркнул Гурди.

– Нам очень надо к ним, – улыбнулась Белава. – Пойдешь с нами?

Гном поморщился, всем своим видом показывая, что ему совершенно не нравится эта идея, но в глазах сверкнуло облегчение. Теперь он был не один. Гурди еще немного поломался, а потом с достоинством кивнул.

– Ладно, длиннюги, так и быть, пойду с вами. Надо же за вами кому-то приглядывать, пока вы будете у этих зазнаек. А то вы же ничего не знаете.

– Будь любезен, добрый гном, – отозвался Радмир, глаза которого лучились весельем, и чародейка невольно залюбовалась им. – И кто лучше подземного жителя сможет пройти остаток пути под землей.

– Это точно, – Гурди важно выпятил грудь.

Витязь как в воду глядел. В конце этого перехода они вновь вышли к развилке, очень похожей на ту, что была вначале пути. Белава послала искателей, но пока она ждала ответ, Гурди пошел осматривать проходы. Он попросил подсветить ему, и девушка отправила к гному пару огненных шаров. Их новый знакомый прощупывал кладку стены, принюхивался, присматривался, делал небольшие подкопы, прислушивался и, наконец, уверенно указал на правый проход. Вскоре после этого вернулись искатели, слева оказался тупик. Девушка решила промолчать, что она тоже увидела верный путь, чтобы дать Гурди еще поважничать. Гном явно чувствовал радость от того, что стал полезным своим новым знакомым.

– Тянет свежим воздухом, – сказал гном. – Скоро выход.

– Точно, легче дышать стало, – подтвердил Катай.

– Тогда на выход? – Гарко с надеждой посмотрел на своих товарищей.

Останавливаться еще раз на ночевку никому не хотелось, раз впереди был белый свет. Решили идти до упора. Путники повеселели, опять начали оживленно разговаривать.

– Если удачно выйдем, – сказал Радмир. – Покажу проход в горах, которым легко и быстро выйдем в Зеркальную Долину.

– Интересно, где вообще выйдем, – улыбнулась Белава. – Леший очень мало знал о подземном ходе, мы шли совсем иначе, чем он говорил.

– Отчего же иначе, – не согласился Дарислав. – Если не брать усыпальницу Артера, то так и шли по прямому ходу, никуда не сворачивая.

– Вот бы сразу у альвов выйти, – помечтал Катай.

– Точно, – поддержал его Гарко.

– А еще сапоги бы найти и выпить кружечку доброго пива, – присоединился к ним в мечтах Гурди.

– К солнышку бы скорей, – сказала Белава, и Радмир, ехавший рядом с ней, ласково пожал ее руку.

– Скоро уже, голубушка. Совсем скоро, – улыбнулся он и перевел взгляд на дорогу.

Глава 21

Свет заходящего солнца больно ударил по глазам, и люди прикрылись руками. Они вдыхали полной грудью запахи большого мира и улыбались. Наконец, глаза привыкли к неяркому свету уходящего дня, и они начали оглядываться. Они опять стояли в лесу, и в какую сторону идти было непонятно. Решили идти пока прямо. Белава отправила очередных искателей, на всякий случай.

– Странно, – произнес Катай. – Почему темные не сделали ход от гор, а ушли в лес?

Ответа ни у кого не было. Но с Катаем согласились, нелогично это было. Вроде от Великих гор было бы удобней. Но у альвов всегда свои странные мотивы. Раз так сделали, значит так и надо. Настроение было у всех замечательное, однако, усталость сказывалась, и надо было искать место для ночлега. Путники облюбовали маленькую опушку и теперь устраивались на ней. Белава поставила защитный круг. В его надежность уже верили безоговорочно, потому спать завалились все разом, и вскоре опушка огласилась могучим храпом… маленького гнома, даже Гарко уступал Гурди в силе легких.

Белава проснулась среди ночи от того, что на нее кто-то смотрит. Она огляделась, но никого не заметила. Девушка встала, прошлась в границах защитного круга, пытаясь понять откуда идет этот взгляд. В который раз пожалела чародейка, что змейка осталась в ее родном мире, так уже привычно было определять опасность по ее шипению. Она немного подумала и покинула защитный круг, не спеша направляясь туда, откуда ей чудился взгляд. Возле кустов орешника она обернулась, мужчины спали. Девушка не спешила входить в кусты, она отвела их в сторону, вглядываясь в ночную темноту леса.

– Кто здесь, отзовись, – позвала Белава.

– Это я, – послышался негромкий девичий голосок.

– Кто я?

– Милуша, – снова ответил голосок. – Заблудилась я, страшно.

– А почему не выходишь, видишь же нас, – продолжала допрос чародейка.

– Мужиков у тебя больно много, боязно. – призналась Милуша.

– Далеко ль живешь отсюда?

– Да ты подойди ко мне, что мы через кусты разговариваем? – предложила невидимая девушка.

– Так ты ко мне выходи, – не согласилась Белава.

– Боязно, – упрямо повторила Милуша. – Вона мужики какие грозные, да с мечами. А тут они меня не приметят. Мне страшно здеся-а-а, – завыла она вдруг. – Лес, ночь, волки рыщут. А я одна бедная, натерпелася-а-а, настрадалася-а-а! Тебя увидела, думала, вот хорошо-то как, а ты ко мне даже подойти не хочешь.

– Ладно-ладно, не плачь. Сейчас чего-нибудь тебе поесть возьму, голодная, небось.

Белава вернулась в защитный круг, выудила из сумы сухарей и пошла назад. Милуша была там, она решилась немного приблизиться, но из кустов не выходила, однако, и чародейка не спешила подходить к ней, чай, не желторотая, чем легкомыслие заканчивается, знает. Девушка протянула сухари невидимой собеседнице, и та неуверенно потянулась за ними. Белава внимательно вгляделась в показавшуюся ладошку. Рука принадлежала действительно юной девушке, как и голос. Девка на выданье, только созрела, определила ее возраст чародейка.

– Как же тебя, горемычная, угораздило заблудиться? – поинтересовалась Белава.

– По ягодки пошла, – всхлипнула Милуша. – увлеклася и заплутала. Аукала, аукала, да видно Леший позабавился, аль Аука какой, теперь не знаю, куда идтить, – и она снова заплакала.

– Да ты выходи, сердешная, не бойся, – Белаве было жалко девушку.

– Боязно, – упрямо повторила та. – Там а мужики здоровые. Лучше ты ко мне.

– Глупая, не обидит тебя никто, выходи.

– Не-ет, – Милуша сделала новый заход на страдания с причитаниями. – Бедныя я несчастныя, да как же быть-то мне теперича-а? Сгину во цвете ле-ет. А и жисть моя непутевая-а-а.

– Не плачь, подойду к тебе, успокойся, – Белава совсем расчувствовалась и шагнула в темноту леса.

Милуша обнаружилась у дерева, успев отойти от кустов. Она спряталась за ствол, высунув оттуда только голову с распущенными волосами. Это насторожила чародейку. Чтоб девка, да простоволосая? Она позвала свою новую знакомую, но та опять заупрямилась, теперь опасаясь самой Белавы. Милуша потребовала показать руки, что ничего в них нет. Чародейка пожала плечами и протянула руки, развернув их ладонями вверх.

– Меня-то что боишься? – удивилась она.

– Да мало ли, все ж одна, да среди мужиков, а вдруг вы разбойники, и ты меня связать хочешь и к мужиками своим отволочь, – выдала Милуша.

– Так нет же ничего, сама посмотрела.

– А ты теперича спиной повернись, вдруг там припрятала, – не сдавалась девка.

– Странная ты какая-то, – Белава опять пожала плечами и повернулась спиной к Милуше. – Ну, что видишь?

– Подругу новую, – весело воскликнула девка, и чародейка услышала шелест травы под быстрыми шагами.

Она только хотела обернуться, как ледяная рука обхватила ее сзади за горло, а вторая уцепилась за оба запястья мертвой хваткой. Девушка вскрикнула, попыталась освободиться, но капкан холодных рук был слишком крепок. Ее потянули куда-то, только смех теперь был старушечий. Это что-то напомнило чародейке, но мысль моментально унеслась прочь.

– Помогите, – просипела Белава. – Помогите!

«У тебя не голова, а ветряная мельница», – будто крикнул ей в ухо Дарей. «Белава, как можно быть такой беспечной?» «Когда же ты повзрослеешь, лебедушка?» – теперь в мутнеющем сознании чародейки возник ее Радмир, и она всхлипнула.

– Радушко, любый мой, помоги, – прошептала она прежде, чем сознание совсем покинуло девушку. Напоследок она услышала стремительные шаги и свист рассекаемого воздуха.

– Я здесь, родная, – ответил любимый голос. – Я здесь. Дыши, Белавушка.

Она с хрипом втянула воздух, спеша насытиться им. Сильные руки крепко сжимали ее, и губы покрывали нежными поцелуями девичье лицо. Он был рядом, он услышал, он спас… Белава обвила шею мужчины руками и расплакалась, уткнувшись в грудь. Он успокаивал ее, гладил по волосам, шептал что-то, но слов она не разбирала, наслаждаясь родным теплом его тела. И только одна мысль в голове: «Пусть это будет он, пусть это будет он. Пусть все окажется страшным сном, а он рядом». Ее подняли на руки и понесли. Белава закрыла глаза, не желая видеть, что вокруг них. Через некоторое время сквозь сомкнутые веки пробился свет костра. «Сейчас я открою глаза, а там мастер. Он поругает меня, пообещает выпороть, а Радмир пожалеет. А я расскажу им свой странный сон. И все будет хорошо», – подумала она, когда почувствовала, что ее опускают на землю. Белава открыла глаза и встретилась с внимательным взглядом серых глаз и ласковой улыбкой.

– Что ж ты так, чародейка? – спросил ее Радмир. – Зачем за лобастой пошла? Там болото оказалось, она тебя уже до кромки дотащила, еле успел ей башку снести.

– Лобаста? – девушка огляделась и снова расплакалась. Такая надежда разрушилась. – Она Милушей назвалась.

– Может и была когда-то Милушей, – усмехнулся витязь. – Ну, не плачь, все уже позади. Испугалась?

– Да, – Белава кивнула и прижалась к мужчине плотней. Она помнила, кто это, но отпускать его сейчас не хотелось, а он не спешил отойти.

Прилег рядом, давая ей устроиться у себя на плече. Девушка обняла его и закрыла глаза, но сон не шел.

– Как ты заметил, что меня нет? – спросила она больше для того, чтобы нарушить молчание.

– Проснулся, когда мимо проходила. Сначала стояла у кустов, а не успел отвернуться, как тебя уже нет. Я меч взял и следом. В темноте не сразу понял, откуда ты на помощь зовешь, но успел.

– Спасибо, – прошептала она, чувствуя, как его губы касаются ее волос.

Он ничего не ответил, только прижал к себе посильней. Пусть завтра опять прогонять начнет, но сейчас он ей нужен, значит будет рядом. Белава закрыла глаза и постаралась ни о чем не думать. Вскоре она уже ровно и глубоко дышала. Витязь прислушивался к ее дыханию, разглядывая звездное небо над ними. Наконец, и его веки дрогнули, погружая мужчину в сон.

Ветер гулял в верхушках высоких деревьев, игриво проводил невидимой рукой по сочной зеленой траве, ворошил волосы спящих путников. Заря поднималась над лесом, призывая новый день этого мира. Солнышко улыбалось просыпающейся земле, а на опушке ему в ответ улыбалась молодая девушка, сладко спящая на плече у сильного мужчины.

Глава 22

– Гурди, мелочь пузатая, куда запропастился? – кричал Гарко, разыскивая нового знакомого.

– Сам ты пузатый, – парировал гном, вынырнув из-за ближайшего дерева. – Чего орешь, нельзя порядочному гному по делу отлучиться.

– Так ведь уже трогаемся, потеряешься, – ответил богатырь, вызвав улыбки своих спутников.

Отношение к человечку у Гарко разительно поменялось после рассказа гнома о его злоключениях, и теперь могучий мужик больше напоминал наседку, опекавшую малыша, что, впрочем, бесило Гурди даже больше, чем воинственность бывшего противника.

– Давай залезай, – мужчина легко оторвал карлика от земли, и тот возмущенно замолотил ногами по воздуху.

– Чего привязался, грязный тролль, ну скажите ему! – взывал он к остальным под их дружный хохот.

– Не знаю, что за слова поганые говоришь, не слыхал такого ругательства, а только не перечь, а то ведь не посмотрю, что маленький, – спокойно ответил Гарко.

– Это не я маленький, это ты длинный, – в конец разобиделся гном.

Шел третий день, как они выбрались из-под земли. Искатели, отправляемые Белавой ежедневно, наконец, добрались до Великих гор. Пока им не встретилось ни одной живой души, что их совсем не огорчало. Чародейка вновь натянула личину своей старшей сестры, когда лес стал все больше редеть.

– Похоже, скоро лес заканчивается, – сказал Дарислав. – Знать бы точно, куда выедем.

– Пока не окажемся за пределами лесами, сказать сложно, – ответил Радмир.

– Да это я и сам знаю.

Лес закончился неожиданно. Просто шаг и они уже едут по широкому тракту. Мужчины огляделись, пытаясь определить свое местоположение. Они посовещались и пришли к выводу, что позади них стоит город Бень, а стало быть им еще три версты прямо, а потом налево по узкой каменной дороге. А там уж и Великие горы. Путники приободрились и тронулись дальше.

День уже перевалил за половину, и солнце палило нещадно. Здесь так же началась осень, но недавнее лето еще живо напоминало о себе. Благодатной тени, о которой мечтали путники, все не было. Тракт давно увел их в сторону от лесной сени. Они по прежнему ехали одни, ни повозки, ни одинокого путника, ни купеческого каравана до сих пор не попалось им навстречу. Для Белавы это было совершенно необычным.

– Пустой тракт быть не может, – сказала она. – Это странно.

– Да, – согласился Радмир. – Странное затишье, но не особо. У нас такое случается. Возможно змеюкины злыдни проезжали недавно, народ от них прячется.

После этих слов все подобрались, начав оглядываться. Перспектива встретиться с милавиной дружиной никого не прельщала, кроме гнома. Он удивленно смотрел на людей, пытаясь понять, что же их так встревожило.

– Чего дергаетесь? – наконец, не выдержал он. – Что за твари такие?

– Ты не знаешь? – на него посмотрели в большом изумлении.

– А должен? – ответно удивился Гурди.

– Милава не трогала маленький подземный народ, – догадался Радмир.

– Какая еще Милава? – продолжал допытываться человечек.

– Она как две капли воды похожа на Белаву, – пояснил ему Гарко. – Только глазюки черные и злая. И злыдни ее без души, звери.

– Гномы никогда не слышали о такой, – важно ответил Гурди. – Вы, люди, вечно что-то придумываете, а нам некогда, мы работаем, роем, добываем и куем.

Теперь было понятно, почему гном спокойно воспринял Белаву, он просто не подозревал, что наверху уже десять лет правит одна маленькая, но очень злая колдунья. И о злыднях он ничего не слышал, потому не опасался. Белава тоже ни разу еще с ними не сталкивалась, но опыт прошлых приключений научил, что рать врага нельзя недооценивать. Успокаивало, что это не Звери и ядом, как перевертыши не плюются. Хотя бездушное тело тоже было крайне опасным. Девушка в очередной раз запустила своих искателей, и они вернулись с известием, что за следующим ответвлением дороги притаилось село.

– Там впереди село, – сказала она. – Может заедем, поедим по человечьи? Что? – девушка взглянула на недоуменные взгляды спутников. – У нас это запросто. На постоялом дворе остановиться можно, а нет его, так в любую избу постучись, накормят.

– У нас так же было, – ответил Дарислав. – Сейчас к незваным гостям относятся настороженно, редкий случай, когда двери откроют, а нас шестеро.

– Значит просто купим хлеба, наш-то давно кончился, – не отстала чародейка. – А коли сомневаетесь, то я съезжу, а вы подождите тут.

– Ну, сейчас, – тут же возмутился Радмир. – Никуда одна не поедешь.

– Ничего со мной не случится, я же чародейка!

– Лобасте это скажи, – отрезал витязь, и Белава показала ему язык. Нашелся тоже, понимаешь.

– Мы с Гурди в село не поедем, – сказал Гарко. – Внимания привлечем, а одного я малыша не оставлю.

– Получишь ты у меня, – обиделся гном. – Но ты прав, пузан, здесь подождем.

– Решено, – подвел итог Дарислав. – Едем я, Белава и Радмир. Катай, Гарко и Гурди будут ждать нас где-нибудь недалеко.

– Я тоже с вами хочу, – недовольно запыхтел Катай.

– Охолонись, – цыкнул на него отец, и парень состроил обиженную гримасу, но перечить не посмел.

Через полчаса показался тот самый поворот. За ним виднелась небольшая роща. Решено было в ней и оставить богатыря, гнома и молодого парня. Троица с радостью нырнула в тень, а чародейка со спутниками двинулись дальше. Первые крыши показались еще минут через двадцать. До путников донесся лай собак. Белава улыбнулась, она даже не подозревала, как успела соскучиться по этому звуку. Она прикрыла глаза, вспоминая, родные Кривцы. Дома она не была с того дня, как сбежала с собственной свадьбы, стыдно было в глаза глядеть родителям и сельчанам. Но Никодий несколько раз навещал дочь в Белом Граде. Не ругал, просто потрепал по плечу и вздохнул, приговаривая: «Это я виноват, баловства позволял много, вот ты и вышла такая». Ей тогда отчаянно захотелось, чтобы батюшка наорал на нее, может даже выпорол, что в жизни не делал, лишь бы не смотрел так печально. Но он обнял непутевую дочь, крепко прижал к себе, успокаивая готовую разрыдаться чародейку: «Не плачь, Белавка, будет у тебя еще все. Чародейский век долгий, поумнеешь. А пока забавляйся, дитятя моя неразумная. Мы с мамкой все одно тебя любим. И домой приезжай, младшие скучают сильно». Но она навестить родных так и не решилась, страшно. Отец младших сам привез по весне. И девушка с удивлением обнаружила, что Огневка уже совсем взрослая, да и Милован менялся на глазах, превращаясь в юношу.

– На меня мамка ругается, говорит, что я, как ты. Женихов, мол, отпугиваю, а я своего ждала, чтобы по сердцу, – поделилась Огнева.

– Дождалась? – с улыбкой спросила Белава.

– Ага, – радостно закивала ее сестра. – Братилом зовут, он из соседних Соснянок. На свадьбу-то приезжай.

Свадьба сестры должна быть уже вскоре, а она здесь. И тут всех подвела. Белава горестно вздохнула, и что ж такая уродилась?

– Что ты, голубушка? – спросил Радмир.

– Родню свою вспомнила и село, где родилась, – коротко пояснила девушка.

Они подъехали к околице, всматриваясь в сельскую улицу. Что-то было не так. Собаки надрывались, а людей не видать. Путники переглянулись, решая, что делать. И чем дольше наблюдали они, тем меньше хотелось въезжать в это село. Неожиданно раздался истошный женский крик, он-то и стал решающим. Первая сорвалась с места Белава, врываясь в село, за ней Радмир и последним, но не так быстро Дарислав. Он пристально оглядывался по сторонам. Из-за ближайшей избы настороженно выглядывал старик. Злыдни были здесь, никаких сомнений. Радмир должен уже был это понять, оставалось надеяться на чародейку. Дарислав повернул коня и поехал к старику.

Волны страха затопили сельскую улицу. Белава задыхалась от них, но только быстрей гнала свою лошадку. Радмир догнал ее и попыталась остановить.

– Там звери, голубушка, остановись, – говорил он.

– Ей страшно, – ответила Белава. – Я ее слышу.

Но лошадь все-таки остановила, кинув поводья витязю, и побежала на зов, слышный только ей. Вскоре послышался новый крик и причитания какой-то женщины. Чужой страх будил ярость, и Белава мотнула головой, отгоняя нарастающую злобу, не сейчас. Наконец, она остановилась перед последней избой, откуда теперь отчетливо слышался мужской смех и похабные шутки. Девушка обернулась, подняв руку.

– Не спеши, – сказала она Радмиру. – Я одна сначала.

– Нет, – он потянулся к мечу.

– Пожалуйста, – она с мольбой посмотрела на витязя. – Не заставляй тебя останавливать. Я понять хочу, что они такое. Обожди немного.

– Немного, – мрачно отозвался мужчина, соглашаясь с ней через силу. Она благодарно улыбнулась и шагнула к веселящимся воинам.

– Ой, и весело у вас, дядечки, – простодушно заулыбалась она.

Перед ней стояло девять мужиков в кафтанах черного цвета. Они обернулись на голос, оглядывая конопатую рыжую девку в мужском платье. Не повернулся лишь один, десятый. Что-то знакомое показалось в нем Белаве. Десятый сжимал в объятьях рыдающую девку. Недалеко от них ничком лежал мужик в просторной серой рубахе с окровавленной головой, над ним убивалась женщина. К стене жался пацаненок лет восьми, глядевший на происходящее большими испуганными глазенками. У чародейки сжалось сердце, когда она взглянула в эти глаза. Она вновь подавила волну ярости, сохраняя на лице все ту же простодушную улыбку. Девушка вгляделась в статную фигуру мужчины, державшего плачущую девицу.

– Ярополк? – выдохнула она, и мужчина обернулся.

Да, перед ней был Ярополк… почти. Та же статная фигура, то же красивое лицо, те же черные, как смоль волосы, только вот не был он похож на ее бывшего жениха. В темных глазах ее Ярополка душа светилась, черты лица хранили благородство, а у этого пустота вместо глаз. Точней, ощущение, что на тебя смотрит пустота. Если Белаве приходилось все время напоминать себе, что Радмир из этого мира и ее Радмир разные люди, то черноволосый мужчина, стоящий перед ней ничем не напоминал берестовского тысячника. Холодная пустота ощупала ее пристальным взглядом, и брови злыдня взметнулись.

– Кто ты, рыжая? Откуда меня знаешь?

– Тебя не знаю, – ответила она и оглянулась на остальных, обступивших ее.

Те же пустые глаза. Она поежилась, но тут же взяла себя в руки и сделала несколько шагов в сторону от них, стараясь всех видеть. Чародейка бросила пристальный взгляд на тело мужика. Живой, только без сознания. Еще несколько шагов, и она закрыла собой всхлипывающую девку.

– Чего к девке приципилися? – полюбопытствовала Белава, продолжая ощупывать злыдней взглядом. – Не хотит она с вами, не видите что ли?

– А кто же ее спрашивает? – заржали злыдни.

– Ты кто такая? – снова заговорил «Ярополк».

– Мимо шла и зашла. А тута вы веселитеся, – ответила девушка.

– Больше девок, больше меда, – решил черноволосый злыдень. – Только больно страшная ты, рыжая.

– На себя погляди, коряга не отесанная, – оскорбилась Белава. – Я по сравнению с тобой солнышко ясное. Тоже мне. – она скрестила руки на груди и обиженно надулась.

– Не боишься языком-то трепать? – сощурился «Ярополк».

– А чего тебя бояться-то, морда чернявая? – подбоченилась наглая девка. – Тю-у, не таких видали.

Злыдни замолчали, недобро поглядывая на нее. Белава сделала еще шаг назад, оттесняя ошалевшую заплаканную девку.

– Держи ее, – бросил остальным чернявый, и те направились к рыжей.

– Один-то боишься не справишься? – продолжала издеваться Белава. – Ой, люди добрыя, и чего это деется-то? Облом здоровый, а девки испугалси, дружков на помощь зовет! Ой, не могу, витязь, – хихикнула она. – Держите меня-а.

– Рыжая моя, – коротко сказал «Ярополк».

И злыдни двинулись на двух девушек.