Текст книги "Искупление (СИ)"

Автор книги: Юлия Цыпленкова (Григорьева)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 29 страниц)

Глава 11

   Как только очертания леса приобрели четкость и основательность, мы прибавили в скорости, и лес покинули еще утром. Все-таки начало осени уже сказывалось и, не смотря на солнце, утро было прохладным. Я куталась в плащ, пытаясь согреться, но все равно дрожала. Флэй, бросал на меня взгляд за взглядом, затем обозвал благородной неженкой и отдал свой плащ. Отказываться я не стала. Напротив, вежливо поблагодарив, закуталась во второй. Стало теплей.

   – Неженка, – повторно обозвал меня спаситель-похититель и пришпорил коня, как только мы выехали на открытое пространство.

   – Мерзавец, – возмутилась я, пытаясь держать поводья и второй плащ.

   – Привыкай, приемная дочь Белой Рыси, наша мать не терпит слабых, – засмеялся мужчина.

   Он придержал свою лошадь, и я догнала его. Темп скачки сильно не падал, так что до полудня мы покрыли приличное расстояние. Пожалуй, теперь я поняла, что Ру меня еще жалел, когда пытался увести прочь из Таргара. Флэй не особо заботился о моем седалище, не привычному к долгим конным поездкам, да еще в таком темпе. Он только подтрунивал и дразнил, стоило мне намекнуть на небольшую передышку и отдых. Кем я только не была за это утро и первую половину дня: неженка, цветочек, нюня, котенок, легкий ветерок. И вроде даже романтично, но так сказано, что явно понимаешь – хлюпик и не больше. Ну и как венец – таргарка. Причем, даже не обидно, но все равно подтекст тот же. Как этот мужчина умудрялся обзывать так, что я даже не понимала, как реагировать: то ли оскорбиться, то ли посмеяться – ума не приложу. Но выбрала все-таки обидеться.

   – Дикарь! – наконец, не выдержала я.

   – Заклинательница волков, – тут же парировал Флэй.

   – Сын Белой Рыси, – как можно пренебрежительней фыркнула я.

   – Заметь, один из лучших сыновей, – заносчиво воскликнул он.

   – Докажи! – с вызовом ответила я.

   – А на слово не веришь? – прищурился мужчина.

   – Нет, – я отрицательно качнула головой.

   – А что с тебя взять, – махнул он рукой. – Таргарка.

   – Таргарская Ведьма, прошу заметить, – усмехнулась я.

   – С кем я связался, – закатил глаза Флэй.

   – Сам связался, вот и мучайся, – мстительно произнесла я.

   Чем дольше я находилась рядом с этим человеком, тем легче и проще себя чувствовала, словно с каждым шагом срывались покровы, в которые я закутала себя за эти годы. Пикировки давались легко, его шутки, даже непозволительные воспринимались без излишнего возмущения. И чем дальше мы уезжали от столицы, тем чище мне казался воздух, тем глубже вдыхалось, тем ярче казались запахи и краски. Я вдруг подумала, если на следующую ночь мы еще будем вдвоем с Флэем, значит, все получится.

   К полудню мы достигли какого-то города. Я его не узнала, в этих места я, похоже, вообще не была.

   – Что это за город? – спросила я, когда мы въехали в городские ворота.

   Взгляд придирчиво осмотрел состояние улиц, отметил мужчин с метлами, мальчишек, отскребывающих грязь с мостовой, и я довольно хмыкнула.

   – Благородная тарганна не любит грязь? – поинтересовался Флэй.

   – Грязь – верный путь к эпидемии, – наставительно произнесла я. – Так что за город?

   – Ишбел, – ответил мой спутник. – Так гласила карта. – Он остановил лошадь возле лавки готового платья. – Сейчас тебя приоденем, а то мне стыдно с такой оборванкой путешествовать, – деловито произнес мужчина.

   – Ну, знаешь! – обиженно воскликнула я. – Я не виновата, что волку так мое платье приглянулось.

   – Должно быть, волчица была, – усмехнулся он. – Надо было ей тоже нотацию прочитать, как ведут себя хорошие таргарские волчицы.

   Я демонстративно задрала подбородок и перестала реагировать на остроты Флэя. Он распахнул передо мной двери лавки, и я прошла вперед, не забыв милостиво кивнуть ему.

   – Благодарю, дружочек, – с нарочитым высокомерием произнесла я.

   – Счастлив служить моей госпоже, – изогнулся в шутовском поклоне сын Белой Рыси. И тут же обогнал меня и подступил к прилавку. – Нам платье, попроще и подешевле.

   Я с деланным презрением хмыкнула. Флэй не смутился. Он обернулся, осмотрел меня с ног до головы и произнес:

   – Я передумал. Нам мужской костюм для моей супруги. Тарганна Грэир не против?

   – Тарганна Ти... Грэир, против, но, как понимает, ее протест не остановит тарга Грэира? – равнодушно отозвалась я.

   – Вообще не остановит, – широко улыбнулся Флэй. – Вы слышали, любезная, – крикнул он лавочнице, удалившейся за странным заказом, – тарганна Грэир, – фамилию он произнес с нажимом, – желает побыстрей.

   Я перевела на него удивленный взгляд.

   – Пусть запомнит имя, – тихо ответил Флэй.

   – Зачем? – не поняла я.

   – Ярим нашего волчонка, – подмигнул мужчина.

   Я не совсем понимала замысла, но ясно себе представила, в какое бешенство придет Найяр, услышав это словосочетание – тарганна Грэир. Из Тиган, да в Грэир, минуя вожделенную им – Грэим. Взбесится, еще как взбесится. От мыслей меня оторвала рука на моей талии и слегка навалившийся сверху Флэй, который терся кончиком носа о мой висок. И тут же я услышала шаги из глубин лавки. Актеришка... Усмехнувшись, я отстранилась и направилась навстречу женщине.

   – У вас есть нижнее белье? – спросила я.

   – Да, тарганна Грэир, – поклонилась женщина, а я покосилась на совершенно невинную физиономию дикаря с Ледигьорда.

   Еще некоторое время мы потратили на примерку, быстрый подгон суконной куртки под мою фигуру. Я приобрела берет, Флэй, отлучившийся ненадолго, принес мне сапожки из мягкой кожи. Я с уважением посмотрела на своего спасителя-похитителя, сапоги оказались впору. Напоследок, я купила плащ потеплей, и на этом запас моих денег, находившихся в кошеле, прихваченном из дворца, закончился. Я сразу почувствовала себя неуютно. Флэй оплатил мужской костюм и сапоги, все остальное я, впрочем, моя трата все равно была меньше. На мой выразительный взгляд, сын Белой Рыси пренебрежительно ответил:

   – На пропитание нам хватит, а в дома гольдеры не нужны.

   – Это тебе дом, – возразила я. – Я ничего не знаю о твоем племени. И даже не представляю, что я там буду делать.

   – Расскажу, объясню, помогу, – усмехнулся мужчина.

   Мы уже вышли из лавки, когда завели этот разговор. Флэй приобнял меня за плечи и повел в сторону харчевни. Горячую еду я приняла с благодарностью. Было еще желание помыться, но об этом приходилось только мечтать.

   – Повторяю, если тебя пугает моя земля, ты можешь остаться на своей, – сказал мой спутник, с аппетитом впиваясь в сочную мясную мякоть. – Силком тащить не буду.

   – Лучше среди дикарей, чем в лапах зверя, – хмуро ответила я, и в меня полетела салфетка сероватого цвета.

   – Это тебе за дикарей, – пояснил Флэй. – В наших обычаях нет селить любовниц рядом с женами, и людей мы убиваем в сражении, а не истязаем пытками. Кстати, много ли ты знаешь о землях Ледигьорд?

   Отвечать я не спешила, захлестнули эмоции от его слов, и теперь я упорно боролась с подступившими слезами. Флэй немного удивленно смотрел на меня, потом всплеснул руками и воскликнул:

   – Цветочек нежный! Слова тебе не скажи.

   – Если ты считаешь, что мне подобное соседство доставляло удовольствие... – слова застряли в горле, потому что слезы оказались уже совсем близко.

   Мужчина потянулся, взял салфетку и снова кинул ее в меня. Изумление перевесило обиду, и я вскинула на него глаза. Он вновь вернул себе салфетку, взял мою и по очереди перекидал их в меня. Одна из салфеток угодила в лицо. Я вспыхнула и отправила снаряд обратно, тут же снова получив ее в лицо.

   – Хватит! – рявкнула я, сдувая с лица выбившуюся от столкновения с салфеткой прядь.

   – А где же наши слезки? – насмешливо спросил Флэй, поймав запущенный в него тканевый снаряд.

   – Обойдешься, – проворчала я, возвращаясь к еде.

   – Так вот, тарганночка, если я что-то говорю, не обязательно это сразу примерять на себя. Разве ты услышала упрек или обвинение? Где-то прозвучало твое имя или намек на тебя? Запомнила? Вырывай из себя чувство вины за чужие грехи. Хватит себя жалеть и хлюпать носом по каждому поводу. Когда я понял, какая ты на самом деле, я был восхищен твоей силой. А теперь вижу перед собой обычную бабу, которой боги зачем-то дали ум, а она про него забыла.

   – Грубиян! – возмутилась я.

   – Всего лишь честный человек, – он отсалютовал мне стаканом вина. – За трезвый ум и крепость духа.

   – За честного дикаря, – усмехнулась я.

   – За меня тоже можно, – одобрительно кивнул Флэй и увернулся от второй салфетки, которую я запустила в него.

   Трапезу заканчивали, перебрасываясь уже ничего не значащими словами. Я раздумывала над его словами. Прав, дикарь, совершенно прав. Жалею себя, виноватой в чужих смертях себя считаю. Все из-за меня. Если бы не болезненная страсть моего любовника, стояли бы сейчас живыми и здоровыми город и две деревни, возможно, герцогиня уже родила бы наследника, Ру остался жив, и мы с ним воспитывали, наверное, трех малышей, как он и хотел. И все остальные, кто сложил голову на алтарь этой любви... Но, Проклятье! Флэй прав, я-то здесь причем? Я не добивалась любви герцога, не желала, не мечтала, не рвалась во дворец. Не я толкала его на все то, что он совершил. Я такая же жертва... Тогда почему я не могу себя жалеть? Я покосилась на Флэя. Оказалось, что он все это время следил за мной и, заметив мой взгляд, закатил глаза.

   – Бесчувственный чурбан, – обличила я его и встала из-за стола.

   – Хлюпик, – усмехнулся мужчина, поднимаясь вслед за мной.

   – Сколько можно меня оскорблять?! – воскликнула я возмущенно.

   – Сколько будешь хлюпать носом, столько я буду дразнить, обзывать, обижать, а может быть, даже унижать твое нежное достоинство, – невозмутимо ответил Флэй.

   – Да, почему я не могу себя жалеть?!

   – Жалость к себе – удел слабых и жертв. Сильный берет свою жизнь в свои руки, рискует и выигрывает. А если проигрывает, то без слез и сожалений. Как твой муж. Разве бился он в истерике, жалел себя?

   – Не надо, – тихо попросила я.

   – Хорошо, – покладисто согласился мужчина, предлагая мне свою руку. – Запомни, тарганночка, после падений всегда можно взлететь, главное, приземлиться удачно, – рассмеялся он и обнял меня за плечи, притискивая к себе. – Эх, ты, голубка. Выше клюв, крылья по ветру, а боги выведут.

   Мы шли по улице, куда, знал только Флэй. Освобождаться от его руки совсем не хотелось, может, потому, что в этом жесте не было ничего интимного, не было намека, только ощущение дружественной поддержки.

   – Флэй, а тебе не жалко тех лет, что ты потратил на месть? – спросила я, поворачивая к нему голову. – Ведь за это время ты мог снова найти любовь, жениться, родить детей.

   – Э, нет, – мужчина убрал руку с моего плеча и снова предложил просто опереться на нее. – Я не тратил жизнь на месть, я исполнял свою клятву. Если мужчина сказал слово, оно должно стать крепче камня. К тому же, посмотри на меня, разве я развалина? Еще ничего не поздно. Доберемся до Ледигьорда, я приведу тебя в свой дом...

   – Стоп!

   Мы остановились посреди улицы, и я отошла от него на шаг.

   – Что значит – приведу в свой дом? – уточнила я.

   – А где ты жить собираешься, на улице? – насмешливо спросил он. – Дорогая моя, это совсем иные устои и порядки. Наши женщины не живут одни. Лишь в том случае, если муж погиб. Как ты себе представляешь самостоятельную жизнь в чуждом тебе мире? Моя мать научит тебя всему, я, между прочим, если ты еще помнишь, один из лучших сыновей Белой Рыси, так что голодать точно никогда не будешь. Мое уважение у тебя уже есть...

   – То есть ты собираешься жениться на мне? – потрясенно спросила я.

   – Ты против? – в темно-карих глазах застыло выражение недоумения и... веселья.

   – Ты издеваешься? – воскликнула я, невольно сжимая кулаки.

   Он тут же снова положил мне руку на плечо и повел дальше.

   – Насчет свадьбы, нет, – уже серьезно ответил Флэй. – Одна ты не выживешь. Трогать тебя я не буду, пока сама не захочешь. На первых порах, пока я буду строить нам дом, и пока мать тебя всему обучит, придется пожить в ее доме. Но потом никто не будет видеть, что и как у нас происходит. В конце концов, ты еще молода, я не стар. Оба одиноки. Чего мы теряем?

   – Но ты же меня не любишь! – воскликнула я.

   – Тебя только это смущает? – насмешливо спросил мужчина.

   – Нет, не только, – едко ответила я. – Меня смущает, что меня опять забыли спросить, хочу ли я замуж. Какая-то очень знакомая история.

   – Вот только не надо равнять, – скривился Флэй. – Я тебя ни к чему принуждать не собираюсь. Просто пойми, в дом я могу ввести только жену. Городов со съемными квартирами и домами у нас нет. У тебя нет знания языка и обычаев. Говорю еще раз, у нас не принято молодой женщине жить одной, если она не вдова. Но, чаще всего, молодые женщины, оставшиеся без мужей, возвращаются в родительский дом, это позволительно. Но иноземка, тем более не приспособленная к самостоятельной жизни, жить одна не может. Проклятье, Сафи, ты просто не выживешь одна!

   – Выживу, – упрямо заявила я.

   – Есть еще один вариант, – нехотя отозвался мой спутник. – Я могу доставить тебя в другую страну. Но, во-первых, первое же подозрение, кто ты, и тобой воспользуются, хотя бы для шантажа герцога. Во-вторых, он, узнав, где ты, приложит все силы, чтобы вернуть. В-третьих, ты слабая женщина, как бы ни был силен твой дух, к тому же красивая. Не думаю, что твоя честь и достоинство с этими данными останутся при тебе слишком долго. Решать тебе. Лично я, в любом случае, возвращаюсь домой, как только достигну окончательной цели и услышу вой пса. Оставаться при тебе охраной я не собираюсь. Я дикарь и все в таком духе, так что могу не церемониться. Думай.

   Он вдруг резко остановился и уставился куда-то в сторону. Я тоже обернулась и увидела двух таргов, наблюдавших за нами, точней, смотревших на меня. Впрочем, это было не удивительно. То, что я женщина, было видно невооруженным взглядом. А женщина в мужском костюме не очень прилично, в общем-то, совсем неприлично для благородной дамы. Так что такое пристальное внимание меня не удивило. А вот лицо Флэя вдруг неуловимо изменилось, превращаясь в надменную маску тарга Грэира.

   Он оставил меня возле стены, где не ездили всадники и повозки, и направился к двум мужчинам.

   – А что, позвольте спросить, благородные тарги, вас так привлекло в моей супруге? Быть может, нынче этикетом дозволяется пялиться на чужих жен? – высокомерно спросил он.

   – Приносим извинения...

   – Тарг Фрэн Грэир, – представился сын Белой Рыси.

   – Приносим извинения, тарг Грэир, в наших помыслах не было оскорбить вас и вашу супругу, – поклонились они.

   – И тем не менее, ваши помыслы были вовсе не чисты, – возразил Флэй. – Мне неприятно, что мою жену рассматривают, как дешевую девку.

   – Но вы не можете себе отдавать не отчета, тарг Грэир, что для благородной тарганны ваша супруга одета несколько... вызывающе, – вежливо произнес один из мужчин.

   – А разве моя супруга должна спрашивать чьего-то мнения, как ей выглядеть, если это устраивает меня, ее мужа и господина? – заносчиво вопросил мой дикарь, и я поняла, что он их сознательно задирает.

   Постепенно начали подходить любопытные, и я попыталась вжаться в стену, чтобы слиться с ней, до того мне стало неловко. Благородные тарги явно были уже и сами не рады, что посмотрели в мою сторону.

   – Естественно, нет, – не без раздражения ответил второй мужчина. – Но, видите ли, на вашей супруге не написано, что она ваша супруга и благородная тарганна. И я бы вам советовал, чтобы в будущем не возникало таких неприятных ситуаций, все же переодеть тарганну Грэир в более подобающее ее положению платье.

   Я-то была с мужчинами полностью согласна, вот только Флэйри, сын Годэла, имел свой взгляд на чужие советы, потому через мгновение звякнула сталь, и меч моего лже-мужа уперся острием в грудь советчику.

   – Вы считаете, тарг, как вас там, разумным давать советы чужой жене? Я требую извинений.

   – Милый, я не обижена! – поспешила я к нему, опасаясь кровопролития, потому что "советчик" уже положил руку на рукоять своего меча.

   – Благородные тарги! – воскликнул первый мужчина. – Настоятельно прошу вас успокоиться! Тарг Грэир, мы приносим наши глубочайшие извинения вам и вашей супруге, прекрасной тарганне Грэир. Ни словом, ни помыслом мы не желали вас обидеть. Давайте разойдемся миром.

   Флэй, словно раздумывая, перевел взгляд на второго мужчину, затем с явной неохотой вложил меч в ножны.

   – Мы принимаем ваши извинения, – вновь высокомерно произнес он.

   – А вот я теперь не приношу никаких извинений! – воскликнул второй мужчина, которому мой дикарь только что угрожал мечом.

   – Даг! – остановил его первый.

   Флэй с достоинством подал мне руку, и мы степенно удалились за угол, где пальцы мужчины вцепились в мою ладонь, и он, весело крикнув:

   – Бежим! – потащил меня за собой. – Шевелись, он же сейчас мстить ринется.

   – А ты чего хотел добиться своим поведением? – возмутилась я, несясь рядом с ним.

   – Следил, дорогая, следил, – со смехом отозвался он, и мы влетели в какой-то двор.

   Флэй приложил палец к губам, мы замерли и прислушались. Вскоре мимо чужого двора, где мы спрятались, протопали ноги, да не одна пара. Бежали явно не менее трех человек.

   – А как выбираться будем? – поинтересовалась я, скрещивая руки на груди.

   – Доверься мне, тарганночка, – подмигнул мой спутник, и мы направились к дому, откуда уже выглянула мужская голова.

   – Платим пять гольдеров, если ты вывезешь нас из города на своей повозке, – сказал ему Флэй, забыв поздороваться. – И еще три за скорость исполнения. – Он тряхнул кошелем.

   Мужская голова дополнилась полным телесным комплектом, хозяин дом почесал в затылке.

   – Так нет у меня повозки, – сказал он.

   – Так возьми у соседей, – пожал плечами мой спутник. – Никогда так не делала что ли?

   – Делал, – кивнул мужчина и заорал через забор. – Дженси, возок дай!

   Через некоторое время над забором появилась вторая мужская голова. Посмотрела на кричавшего его соседа, потом на нас, уже знакомо почесала в затылке.

   – Гольдер дам, – пообещал наш мужик и покосился на Флэя.

   Тот усмехнулся и кивнул. Дженси снова посмотрел на нас и кивнул. Хозяин дома, в чьем дворе мы спрятались, ненадолго исчез в доме, но быстро вышел, застегивая куртку. Мы услышали, как открываются ворота, потом, как скрипят колеса, и уже минут через пятнадцать перед воротами дома, где мы стояли, остановился возок. Флэй взял меня за руку, затем уложил на дно телеги, лег сам, и мужик накрыл нас куском грубой кожи, как велел мой дикарь. На некоторое время все стихло, а потом что-то еще навалилось сверху.

   – Сообразительный, – хмыкнул Флэй.

   А еще через двадцать минут мы покидали город в указанном Флэем направлении. В какой-то момент нас настигли громкие голоса:

   – Как сквозь землю провалились!

   – Точно куда-то забежали...

   – Найду, уши отрежу хаму...

   – Ручонки коротки, – проворчал Флэй, придерживая рукоять меча.

   Но вскоре и голоса остались где-то позади.

   – Ты ненормальный, – прошептала я, с восхищением глядя на своего спутника, когда мы вынырнули из-под огромного куска кожи.

   Он засмеялся, и я рассмеялась, глядя на него. Невероятный мужчина!

   * * *

   Солнце уже давно перевалило за вторую половину дня, а отряд под предводительством герцога Таргарского все еще блуждал в поисках упомянутых деревенской девушкой развалин. Найяр спешился и огляделся. Болото, которое она упоминала, отряд проехал пару часов назад, примерного направления придерживались, но и намека на старые руины не нашли.

   Несколько следопытов из числа его наемников прочесывали округу, отыскивая следы. Герцог посмотрел на своих людей, достал нож, присел на корточки и воткнул нож в землю, отвлекая себя от тяжелых мыслей. Слова старейшины врезались в память и никак не хотели покидать его сознание. "Так смотрели друг на друга...".

   – Голуби, – усмехнулся Найяр и с силой метнул нож в дерево, стоявшее неподалеку. – Голубки, – прорычал он, выдергивая нож и снова всаживая его в древесный ствол. – Если так, то ты сильно пожалеешь, мое сокровище, очень сильно. Голубки! – Нож опять влетел в дерево. – Сдохнешь, Грэир, страшно сдохнешь... Голубки, – нож пролетел мимо ствола и упал в траву. – Только притронься к ней, добро твое поганое отрежу и в глотку забью. Тварь!

   – Ваше сиятельство, – он резко обернулся. – След нашли. Он, видно, на собак рассчитывал, жижей болотной копыта лошадей намазал, нашли в траве.

   – Вперед! – гаркнул герцог, взвиваясь в седло.

   Он взглянул в ту сторону, куда улетел нож и криво усмехнулся. Голыми руками все вырвет, если понадобится. Отряд сорвался с места, следуя за следопытами, продолжавшими отслеживать путь.

   – Нашли! – крикнул один из наемников, указывая на разрушенное каменное строение.

   Найяр ловко спрыгнул на землю, не дожидаясь, пока конь остановится и добежал до развалин. Тут же прикрыл глаза и взял себя в руки. Он перешагнул остатки стены и огляделся. Явно очень древний храм, отметил он. Тут же взгляд его наткнулся на три волчьих трупа, убитых мечом. Увидел давно потухший факел, валявшийся недалеко, но все это потеряло смысл, как только на глаза мужчине попался кусок тряпки. Дорогая ткань... Он быстро пересек развалины, перешагивая через оскаленные трупы зверей, подобрал кусок ткани, вырванный из подола женского платья. Найяр так хорошо знал это шитье по подолу одного из платьев Сафи, он знал все ее платья. Мог описать любой наряд, потому что все, что было связано с ней, приковывало его внимание.

   Герцог схватился за грудь, ощутив холод страха, мгновенно сковавший сердце. Он метнулся к приоткрытым дверям за алтарем, ожидая увидеть растерзанное тело, но нашел там лишь сено, треногу с остатками масла, да остатки еды. Импровизированное ложе было одно, значит, спали рядом. Голубки... Кулак, в котором мужчина держал кусок от подола, сжался, а из горла вырвалось звериное рычание. Он вдруг так ясно представил тело своей женщины, которое сжимал в объятьях другой мужчина, и в ушах раздалось: "О, Фрэн..."

   – Сафи! – закричал он, и тренога отлетела к стене, с грохотом удалилась и, дребезжа, покатилась по полу.

   За его спиной показался Дьол.

   – Где? Где Сафи? – встревожено спросил наемник.

   – Убирайся! – заорал герцог, не оборачиваясь.

   Плечи Найяра ссутулились, кулаки сжались, дыхание вырывалось со свистом сквозь стиснутые зубы. Ему все никак не удавалось прогнать неприятное видение. Ревность раздирала его, мужчина уже забыл, что минутой назад боялся увидеть ее труп. Сейчас он был ему более рад, чем видению сплетающихся тел.

   – Нашли более свежие следы, господин, – услышал он негромкий голос одного из следопытов. – Мы знаем, куда они дальше поехали.

   – Далеко не уйдут, – глухо произнес Найяр. – Голубки...

   – Да, мало ли, что старый дурак сказал, ваше сиятельство, – произнес следопыт. – Вон, и ночью у них ничего не было. Спали прижавшись друг к дружке, ну, так оно и понятно, ночи-то не жаркие, камни вокруг холодные, одеял, да перин нет. Разумно. Я бы так же сделал.

   Герцог резко развернулся и пристально посмотрел на воина.

   – Уверен? Не было? – спросил он.

   – Точно не было, – уверенно ответил тот.

   – Проклятье, – его сиятельство шумно выдохнул и рассмеялся. – Это же надо... Спасибо, – он шлепнул наемника по плечу, стремительно проходя мимо, и крикнул. – Убираемся отсюда!

   В Ишбел они въезжали уже ночью. Всем требовался отдых: и людям, и лошадям. Скрипнув зубами, Найяр все-таки остановился на ночлег. Его сиятельство остановился в доме градоправителя, изрядно перепугавшегося визита правителя. Слухи о нерадивых градоправителях и об их унылых трупах на виселицах тарг Дэвих слышал. Он решил, что к нему нагрянула проверка, и теперь по тихому велел секретарю, чтобы за ночь улицы были отмыты с мылом.

   – Утром посмотрите, может, какие-нибудь следы отыщутся, – велел его сиятельство своим следопытам. – И за городом тоже.

   – Сделаем, – кивнули наемники. – Только, господин, это город, какие тут следы, народа столько за день прошло.

   – Посмотрите, – упрямо повторил герцог, спорить с ним никто не стал.

   Немного погодя, помывшись и переодевшись, в спешно раздобытое у портных новое белье, Найяр сидел перед камином и в пол уха слушал градоправителя, который взахлеб рассказывал о процветании вверенного ему Ишбела. Затем подали ужин, но герцог разрешил таргу Дэвиху продолжать доклад, это отвлекало от размышлений, который все чаще приводили к вспышкам ревности. Ведь, если Грэир и похитил Сафи, то ей это явно пришлось по душе, раз не сопротивлялась, шла сама, была спокойна. Даже не противилась тому, что ублюдок назвал ее женой! Уже и умирать передумала? Лицемерная тварь!

   Найяр ожесточенно тряхнул головой, вновь прогоняя свои мысли.

   – Какие происшествия в городе? – спросил его сиятельство, больше для того, чтобы прервать бахвальство градоправителя.

   – Происшествий нет, – бодро отрапортовал тарг Дэвих. – Так, мелкие нарушения, кражи... тоже мелкие. Убийств и насилий не имеем более полугода. Ах, да... – вдруг произнес градоправитель и осекся, спешно думая, рассказывать о том, что случилось сегодня, или нет. Никто ведь не пострадал.

   – Что только? – цепкий взгляд холодных синих глаз остановился на градоправителе.

   – Да, сущий пустяк, – отмахнулся тарг Дэвих. – Благородные тарги сегодня повздорили. Одному из них не понравилось, как другой смотрит на его жену.

   – Да? И что же вышла за ссора? – с легкой усмешкой спросил Найяр, отпивая вина.

   – Некий тарг Грэир...

   Вино брызнуло из герцогского рта на скатерть, и Найяр отчаянно закашлялся.

   – Кто?! – сипло спросил он у побледневшего тарга Дэвиха. – Все в подробностях!

   – Да, государь, – пролепетал градоправитель. – Около полудня это было, примерно. Двое наших высокорожденных жителей заметили на улице странную пару. Мужчина, а с ним женщину в мужском костюме, которую тот обнимал за плечи. – Мужчина осекся, глядя на багровеющее лицо герцога.

   – Дальше, – прошипел Найяр.

   – Так вот, женщина в мужском костюме, да такие фривольные объятья, разумеется, благородные тарги сделали выводы о не особо высокой морали этой женщины, потому позволили себе пристально на нее смотреть. Ее спутник заметил и учинил скандал, почему на его супругу так смотрят. Наши тарги принесли извинения, сказав, что не желали оскорбить тарганну Грэир...

   Удар кулака по столу последовал незамедлительно. Кубок с вином опрокинулся и покатился, оставляя на скатерти красные пятна от вина, сильно напоминая кровавый след. Градоправитель гулко сглотнул и опустился без разрешения на свободный стул, не удержавшись на задрожавших ногах. В кулаке герцога тускло сверкнул нож.

   – Никогда не смей соединять эту женщину и эту отвратительную фамилию вместе, – угрожающе тихо произнес Найяр, и нож с размаха вошел в стол.

   – П... п... про...

   – Дальше! – рявкнул герцог.

   Тарг Дэвих утер пот дрожащей рукой, отчаянно ругая себя, что вообще заикнулся об этом происшествии, так все шло гладко...

   – Дальше!

   – Дальше... – машинально повторил градоправитель. – Тарг Грэир не унимался, даже меч вытащил и к груди тарга Блера приставил. Но тарг Морраг вмешался, ему удалось угомонить приезжего. А потом эта пара исчезла.

   – Как исчезла? – взметнул брови герцог, чем чуть не довел Дэвиха до сердечного припадка.

   – Тарг Блер с одним из приятелей и своим слугой побежали следом, но так и не нашли, словно те сквозь землю канули. Мы думаем, что тарг Грэир с супругой затаились в городе, если не покинули Ишбел позже, конечно, – закончил градоправитель и снова утер пот.

   – Начальника городской стражи мне, живо! – гаркнул его сиятельство. – Тарга Блера так же!

   Дэвих вылетел из гостиной, где ужинал его сиятельство, кубарем скатился по лестнице и заорал:

   – Блера сюда и начальника стражи! Немедленно!

   Найяр с яростью опрокинул стол и заходил по гостиной, покручивая в пальцах нож, который успел вытащить из стола. Тарганна Грэир... Его передернуло.

   – Значит, герцогиня Грэим тебе не подошло, а Грэир называешься с удовольствием? – шипел он вполголоса.

   На мгновение он замер, пораженной неожиданной мыслью. Грэир похитил Сафи из храма, из храма! Они могли обвенчаться, и она, действительно, Грэир!

   – Проклятье! – зарычал Найяр и метнул нож в дверь.

   В этот момент дверь открылась, и в проеме показался градоправитель, рядом с головой которого пролетел нож. Дэвиху даже показалось, что он почувствовал ветер от ножа. Мужчина икнул и, как подкошенный, рухнул в обморок. Герцог взглянул на бесчувственное тело.

   – Барахло, а не благородный тарг, – равнодушно отметил Найяр и возобновил свои хождения по гостиной, шипя себе под нос. – Одного мужа убрал, и второго уберу. Сотню уберу, если потребуется. А ее, если будет упираться, силой в храм загоню. Хватит этих соплей... Проклятье! – громко выругался он, вспоминая хрупкую и нежную Сафи. – Что же ты творишь, сокровище мое?

   Мужчина остановился у стены и тяжело сполз на пол. Герцог устало потер лицо.

   – Что ж так тяжко-то? – вопросил он у пустоты. – Может, плюнуть, вернуться, вспороть брюхо всем, кто ей дорог? Пусть узнает, что своими руками их убила.

   На губах его сиятельства мелькнула жестокая усмешка. Передавить ее любимчиков недолго, приютских выкормышей тоже найдет со временем, если понадобится, и посворачивает их цыплячьи шейки, но... Но! Но она нужна ему, боги свидетели, как нужна!

   – Сука! – вновь прошипел Найяр. – Как под кожу влезла...

   Он откинул голову на стену и негромко застонал.

   – Ваше си... сиятельство, – сглотнув, произнес секретарь градоправителя от дверей, не смея переступить бесчувственное тело своего начальника. – Начальник стражи прибыл. И тарг Блер.

   – Ко мне обоих, – отчеканил герцог, одним движением поднимаясь с пола.

   В гостиную вошли двое мужчин, кто есть кто, Найяр различил без излишних представлений.

   – Допросить дневную и вечернюю стражу, кто покидал город. Меня интересуют пары: мужчина и женщина. Она в мужском костюме. Но, может быть, и в платье. Должны быть верхом, но не исключать повозок и пеших. Она – темные волосы, серые глаза, красивая... стерва... Изящная, благородное происхождение заметно. Он – темноволосый, глаза темно-карие, благородное происхождение, скорей, по костюму, чем по роже... ублюдок. Да, – герцог мгновение раздумывал. – Въехавших тоже. Въехали точно верхом, на ней, скорей всего, было платье с ободранным подолом. Если такую тарганну приметили, в какую сторону направилась. Исполнять.