Текст книги "Искупление (СИ)"

Автор книги: Юлия Цыпленкова (Григорьева)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 29 страниц)

Юлия Григорьева
Искупление

Пролог

   Огромный красный солнечный диск вынырнул из моря, обещая чудесный день. Рыжеволосая девушка потянулась, широко улыбнулась и приветливо махнула восходящему солнцу. После развернулась и посмотрела на своего мужчину, заснувшего совсем недавно после ночи, наполненной страстью. Девушка опустилась на колени, отвела в сторону свои волосы, чтобы они не щекотали лицо мужчины, нагнулась, касаясь его кончиками обнаженной груди, снова улыбнулась и нежно коснулась его губ. Мужчина чему-то улыбнулся во сне, и его молоденькая жена, тихо хихикнув, побежала к морю.

   Холодная вода охватила ее щиколотки, заставив тонкую шелковистую кожу покрыться мурашками. Девушка пискнула, негромко засмеялась и побежала, стремясь скорей полностью окунуться. Уже через несколько мгновений она нырнула, широко открыла глаза и посмотрела на деловито снующих рыб. Протянула руку к самой ближней рыбке, но та резво ускользнула, так и не позволив притронуться к себе.

   Девушка вынырнула, обернулась, чтобы взглянуть на берег, и снова нырнула, но теперь уже не охотилась на юрких жителей моря, а просто наслаждалась мягкими волнами, покачивавшими ее тело. Наплававшись, девушка направилась к берегу, на ходу скручивая волосы в тугой жгут, чтобы выжать из них воду.

   Ее супруг все так же спал, окутанный высокой изумрудной травой. Юная красавица хотел уже пристроиться рядом, когда ее привлек звук далеких голосов и плеск весел об воду. Она выпрямилась, рассматривая, как к берегу направляются лодки, заполненные воинами.

   – Флэйри, – тихо позвала она. – Флэй, милый, проснись.

   Он что-то сонно проворчал, приоткрыл глаза и поймал свою жену в объятья, уронив на себя сверху.

   – Флэй, таргары, – зашипела девушка, вырываясь из объятий мужа. – Нужно быстрей уходить.

   Флэй открыл глаза, порывисто сел, выпуская юную супругу из объятий, и осторожно выглянул из их укрытия.

   – Быстро одевайся, – велел он, спешно натягивая брюки.

   Девушка схватила платье. Ткань тяжело налезала на влажное тело. Она тихо ругалась, и муж помог ей. Затем схватил за руку, и они побежали подальше от берега. Когда лодки ткнулись острыми носами в песок, они уже не видели, спеша укрыться за надежными стенами своего поселения.

   – Золи, не оглядывайся, – велел мужчина, пропуская жену вперед. – Мы успеваем.

   Золи кивнула, пробежала вперед и остановилась, заметив, что супруг отстал.

   – Флэй, – позвала она.

   – Беги, – коротко велел он. – Я догоню.

   – Я без тебя никуда не пойду, – девушка упрямо мотнула головой и решительно направилась к мужу.

   – Беги, Золи, – снова велел мужчина. – Я разожгу огни и догоню тебя.

   – Нет, – она села на землю и подтянула колени к подбородку.

   Флэй укоризненно взглянул на жену, затем нащупал на земле шнур, огниво и высек искру. Огонь взвился вверх, охватил неприметную с земли чашу, заполнившуюся необычным белым пламенем, и побежал дальше, не задевая сучьев и листвы. Мужчина удовлетворенно улыбнулся, снова ухватил юную жену за руку и побежал.

   – Успеем? – тревожно спросила она, оборачиваясь назад, где уже мелькали черные одежды таргаров.

   – Должны, – кивнул ее муж.

   Первая стрела пропела, тонко взвизгнув, и вонзилась в дерево, мимо которого они бежали. Золи вскрикнула, и Флэй выругался. Оружия при нем не было, даже охотничьего ножа. Это была их первая ночь, первая ночь любви молодых супругов, чьи жизни связал Священный Огонь всего день назад.

   – Флэй! – закричала девушка.

   Следующая стрела оказалась точней. Мужчина ухватился за древко, торчавшее из спины, вытащить не смог и стиснул зубы.

   – Беги! – велел он. – Не жди меня, Золи, не пропаду.

   Она замотала головой, размазывая по лицу слезы, и схватила мужа за руку.

   – Я без тебя не никуда не пойду, – всхлипнула она.

   – Беги, глупая, – он умоляюще посмотрел на девушку, пытаясь сохранить на лице спокойное выражение и не морщиться от боли, чтобы не пугать свою хрупкую жену. – Позови подмогу. Чем быстрей доберешься, тем быстрей придут наши воины, и я вернусь к тебе.

   – Ты зажег огни, – она перестала плакать, приноравливаясь под его шаг. – Подмога скоро подойдет, мы вместе их дождемся.

   – Золи, – простонал мужчина.

   Вновь свистнула стрела. Флэй вскрикнул и упал на одно колено. Эту стрелу он вытащил, но следующая угодила в плечо. Он снова выругался, заметив, что стреляют только в него, девушку старались не задеть.

   – Убегай, глупая, – зарычал он, превозмогая боль. – Немедленно! Если любишь меня, беги так, чтобы даже ветер тебя не догнал.

   Она отчаянно замотала головой, затем снова взглянула ему за спину и, наконец, послушалась, припустив изо всех сил. Вновь свистнула стрела, Золи вскрикнула и упала.

   – Флэй!

   Мужчина рванулся к раненной жене, но очередная стрела вновь влетела в спину, и он упал. Сквозь вязкий красный туман, он увидел, как мимо протопали черные сапоги с золотым орнаментом, услышал крик Золи и мужской смех. Сжав кулаки в бессильной злости, Флэй застонал, и тьма поглотила его сознание...

   Очнулся он уже в своем доме. Тело мужчины было перевязано, вокруг витали ароматы целебных трав. По дому сновала пожилая женщина – целительница. Она бросила на мужчину быстрый взгляд и поднесла ему еще теплый настой.

   – Золи, – хрипло произнес он. – Где?

   – Ты спи, сынок, спи, – ответила старуха. – Тебе сейчас нужно много спать, чтобы раны быстрей затянулись.

   – Где моя жена? – потребовал он ответа и резко сел, тут же скривившись от пронзившей его боли.

   – Флэйри... – начала целительница и замолчала под взглядом потемневших глаз мужчины. – Нет больше Золи, она в садах наших предков.

   – Золи, – застонал мужчина, снова падая на постель.

   Но вскоре откинул теплую шкуру, которой был укрыт и встал, превозмогая боль и слабость.

   – Где она? Я хочу ее видеть, – сказал он и, прихрамывая, направился на выход из дома.

   – Флэй! – крикнула вслед целительница и махнула рукой.

   Если Золи мертва, значит, с темнотой разведут погребальный костер, чтобы отправить ее тело в Священное место, где обитают Духи Предков. И сейчас ее готовят к обряду. Флэй пересек поселение, остановился возле дома Волгара, справлявшего обряды, и горько усмехнулся. Еще вчера он пел песни, зажигая Священный Огонь, чтобы соединить их, а сегодня...

   Мужчина тряхнул головой, не позволяя себе лишних эмоций, и подошел к небольшой лодке, подвешенной на цепях. Лодка была украшена цветами, погребальными цветами – мертвами. И среди одуряющего аромата белоснежных цветов, похожих на звезды, лежала его Золи. Ее ярко-рыжие волосы казались вызовом мертвам и таким же белоснежным одеждам, в которые была обряжена вчерашняя невеста.

   Флэй несмело приблизился к лодке, заглянул в нее и на мгновение потерял опору под ногами, едва не упав. Пришлось вцепиться в деревянный борт погребального челна. Он покачнулся, и голова девушки свесилась на бок, открывая кровоподтек на щеке, ссадину на виске. Всего несколько мгновений, и он разглядел следы от чужих пальцев на ее шее.

   – Золи, – прошептал он, взяв жену за холодную руку.

   Ногти девушки были обломаны. Она защищалась. Его маленькая, хрупкая, отважная жена пыталась отбиться. Она не сдалась.

   – Золи, – застонал Флэй и подхватил тело девушки на руки, вытащил из челна и упал, лишившись последних сил.

   Руки мужчины крепко сжимали безжизненное тело, он уткнулся лицом в ее грудь и завыл. Завыл страшно, отчаянно, вызывая озноб у всех, кто стал свидетелем мужского горя.

   – Я найду того, кто это сделал, – выкрикнул он. – Найду и заберу самое ценное, что есть у него. Он будет гореть в огне так же, как горю я. И пусть Предки станут мне свидетелями!

Глава 1

   Шелковый чулок скользнул по ноге вверх. Я обернулась, посмотрела на спящего на широкой кровати мужчину и завязала ленты. После одернула легкое платье, накинула плащ и выскользнула из герцогской спальни. Стража покосилась на меня, но останавливать не рискнули, хоть и знали, что он будет в гневе, если не обнаружит меня рядом. Еще рано, должна успеть к его пробуждению.

   Легко сбежав по черной лестнице, я выбралась из дворца и побежала в дальний конец сада, где стояла уединенная беседка, скрытая зарослями. Я нырнула сквозь зеленую стену и оказалась сжата жадными руками.

   – Ты долго, – произнес Руэри, зарываясь лицом мне в волосы.

   – Соскучился? – я обвила его шею руками и с улыбкой посмотрела на него.

   – Безумно, – Ру завладел моими губами, терзая их жадным поцелуем.

   Затем подхватил на руки и занес в беседку, не разрывая жаркого касания наших губ. Усадил на скамейку и опустился на колени. Чуть шершавые мужские ладони поползли под подол, приподнимая его.

   – Долго еще это будет продолжаться? – спросил он, наклоняясь и целуя колени.

   Затем резко развел их в стороны и втиснулся между моими ногами. Проворные пальцы развязали плащ, скинули с моих плеч и аккуратно спустили вниз платье, открывая более ничем не прикрытую грудь.

   – Подожди еще немного, – ответила я, откидываясь на стену беседки и прикрывая глаза, когда мужские ладони прошлись по вершинам грудей.

   – Сколько? – спросил он, целуя там, где только что были его руки.

   Я тихо застонала и выгнулась ему навстречу. Руэри опалил мою кожу горячим дыханием и сжал ягодицы, вдавливая мое тело в свое.

   – Это не выносимо, – простонал он, покрывая поцелуями теперь мою шею.

   Добрался до губ, и его язык скользнул в мой рот, вырывая еще один стон. Пальцы уже гладили сосредоточие моего желания, наполнившегося влагой.

   – Он наиграется мной когда-нибудь, а-ах, – ответила я, задыхаясь. – Ру, милый...

   – Ты моя жена, Сафи, – выдохнул мой супруг, проникая пальцами в горячую жаждущую его прикосновений плоть.

   – Что я могу сделать? – я охнула и задрожала, предвкушая нашу близость. – Возьми меня, Ру, возьми меня.

   Он вошел одним движением бедер, и я вскрикнула, обнимая ногами его бедра и прижимая к себе.

   – Не так быстро, Сафи, – пальцы супруга впились в мои бедра, удерживая от нового движения ему навстречу.

   Губы Ру снова завладели моей грудью, терзая и вырывая стон за стоном.

   – Я хочу один обладать тобой, – задыхаясь, произнес он, вновь насаживая меня на горячий тугой ствол.

   Я не ответила. Впилась ногтями в его плечи и полностью отдалась жару, разливавшемуся по телу. Еще несколько движений, и я взмываю навстречу солнцу. Ру глухо застонал и присоединился ко мне, уронив голову на плечо. Он излился в мое лоно, хрипло дыша и постанывая.

   – Сафи, – муж поднял на меня еще мутноватый взор, – давай сбежим.

   – Найдет, Ру, он обязательно найдет, ты же знаешь, – я грустно улыбнулась и прижалась к его губам. – Мне пора.

   – Чтоб он сдох, – яростно выкрикнул Руэри, и я закрыла ему рот ладонью, испуганно прислушиваясь к рассветной тишине.

   Затем встала и поправила одежду и шепнула:

   – Когда все закончится, мы будем вместе.

   – А если ты понесешь от него? – хмуро спросил супруг.

   – Я приняла меры, у него не будет от меня детей. Этого он не получит, – после поднялась на носочки, поцеловала еще раз того, с кем меня связала судьба и разъединил герцог Таргарский. – Я люблю тебя.

   – Сафи...

   – Пора, – коротко ответила я и вырвалась из его объятий. – Завтра.

   Я услышала, как Ру выругался, но уже бежала обратно к дворцу, не останавливаясь и не оглядываясь. Дворец все еще спал, и я, вбежав в герцогские покои, спешно направилась в умывальню, чтобы привести себя в порядок. Скинув платье, я залезла в холодную воду, горячую прислуга нальет, когда проснется он.

   Прислушиваясь к тишине, я спешно смывала следы близости с собственным мужем, после выкинула чулки в грязное белье, туда же отправила и платье. Плащ отнесла в гардеробную и вернулась в спальню, где скользнула под бок спящего мужчины и закрыла глаза, стараясь дышать, как можно спокойней. Сердце все еще колотилось от волнения и спешки, и я позволила себе несколько раз глубоко вдохнуть.

   Рука герцога обвила меня и придвинула вплотную к мужскому телу.

   – Мне его казнить? – спросил мужчина мне в затылок.

   – Кого? – удивилась я, фальшиво зевая.

   – Твоего муженька, – ответил он, переворачивая меня на спину. – Мне надоела эта возня.

   – Какая возня, милый? – я смотрела на него с искренним удивлением.

   – Не играй со мной Сафи, – сказал герцог, нависая сверху. – Ваши встречи для меня не секрет. Если думаешь, что можешь делать из меня дурака, то жестоко пожалеешь об этом.

   – Най, я не понимаю... – отпираться я собиралась до конца.

   Рука герцога Таргарского накрыла мой рот, и он покачал головой, призывая к молчанию. Затем ладонь спустилась вниз по моему телу, протиснулась между сведенными вместе ногами, вынуждая расслабить их, и пальцы скользнули в лоно.

   – Тебе было хорошо с ним? – спросил герцог, и пальцы начали свое движение. – Скажи, Сафи.

   – Ты лучше всех, – ответила я, против воли поддаваясь на эту ласку.

   – Мне тебе верить? – усмехнулся мужчина, склоняясь к моей груди.

   – Ты в себе сомневаешься? – я открыла глаза и насмешливо посмотрела на него.

   Он прикусил зубами горошину соска и угрожающе рыкнул, провел по нему языком и выпустил, взглянув мне в глаза.

   – Даже не знаю, какая ты мне больше нравишься, – сказал герцог. – Та невинная испуганная девочка, которую я увез с ее свадьбы. Или эта бестия, знающая и умеющая получать все, что захочет.

   Все это время пальцы Ная продолжали танцевать то на лепестках моего лона, то проникая внутрь, и я снова закрыла глаза, предпочитая получать удовольствие вместо участия в разговоре.

   – Еще раз сбежишь к нему, будешь вдовой, – предупредил герцог и лег на спину, потянув меня на себя.

   Я усмехнулась и оседлала его. Потерлась о напряженный ствол немаленького герцогского достоинства, прикусила губу и тихо застонала, чувствуя приближение наслаждения. Най ухватил меня и приподнял, не давая достичь желаемого. Я распахнула глаза и возмущенно посмотрела на него.

   – Плохие девочки не получают сладкого, – засмеялся герцог, глядя на меня.

   – Тогда мальчики вообще сладкого не едят, – фыркнула я и хотела покинуть ложе, но тут же оказалась прижата мощным телом любовника к кровати.

   – Некоторые мальчики получают все, что желают, – усмехнулся он и вошел в меня. – Я был услышал, любимая? – спросил Най, делая первое движение.

   – Да, – выдохнула я, недовольно глядя на него.

   Но уже в следующую минуту закрыла глаза и позволила ему любить меня... или проще, покорилась его желанию, присоединяя и свое. Герцог брал резко, немного грубо, порыкивая время от времени.

   – Смотри на меня, – велел он, и я послушно распахнула глаза.

   – Ты зверь, – со стоном произнесла я. – Ты просто зверь.

   – Помни об этом, Сафи, – оскалился он, с хищным интересом рассматривая мое искаженное наслаждением лицо. – Хочешь сладкое?

   – Да, – вскрикнула я, царапая ему спину. – Хочу!

   Он резко вышел, извергаясь мне живот, глухо застонал и сразу же встал.

   – Вечером, – усмехнулся герцог и насмешливо посмотрел на меня.

   – Ты сволочь, – зашипела я и запустила в него подушкой.

   Его светлость рассмеялась и покинула спальню. Я проводила его недовольным взглядом и упала обратно на подушку. Умывальня сейчас будет занята, и придется ждать, пока герцог освободит ее, другой умывальни для меня не предусмотрено, как и покоев, вот уже три года. Заметив его рубашку, сброшенную ночью на стул, я встала и подошла к ней. После мстительно обтерлась ею и швырнула на пол.

   – Какая злая, – услышала я смешок и обернулась.

   Герцог Таргарский стоял в дверях спальни, все еще обнаженный, и грыз яблоко. Вздернув подбородок, я вернулась в постель, натянула одеяло и закрыла глаза. Он еще какое-то время громко хрустел, стоя в дверях, затем подошел к кровати и нагнулся надо мной. Одеяло немного сползло вниз.

   – Ты мне будешь сегодня нужна, – сказал он.

   – Зачем? – поинтересовалась я, пытаясь вернуть одеяло на прежнее место.

   – Прибудут послы из Аквинтина, – ответил он, отводя мои волосы в сторону и целуя плечо.

   – Аквинтинцы придерживаются строгой морали, – я развернулась и посмотрела в глаза своего любовника. – Они не буду разговаривать, пока я рядом.

   – Плевать, – пожал плечами Най. – Не они мне нужны, а я им. Свою женщину я скрывать не собираюсь.

   – Най, твоя женщина живет в соседних покоях, я твоя...

   – Любимая, – закончил он, с улыбкой глядя на меня. – А та женщина, о которой ты упомянула, уже живет в другом крыле. Мне надоела ее унылая физиономия.

   Я села и нахмурилась. Так вот к чему была вчерашняя суета, он переселил герцогиню. Значит, надо готовиться к новой порции яда. Проклятье, почему эта женщина винит меня во всех грехах своего мужа?

   – Най...

   – Она тебя не тронет, – предвосхитил он мой вопрос. – Тебя никто не тронет, Сафи.

   – Может, все-таки обойдешься без меня на приеме послов? – я состроила капризную гримаску. – Ты же знаешь, как я ненавижу всю эту придворную жизнь.

   – Считай, это моей местью за то, что спишь со своим мужем, – усмехнулся герцог и покинул спальню, но из-за двери крикнул. – К обеду ты должна быть рядом со мной.

   – Чтоб...

   – Будешь ругаться, накажу, – его смех прервал меня, и я зло засопела. – Люблю тебя, мое сокровище, – мягко произнесла голова его сиятельства, выглянувшая из-за двери.

   Я промолчала, и он усмехнулся, уже не весело.

   – Однажды ты ответишь, Сафи, – сказал Най и ушел окончательно.

   Появился герцог только раз, уже одетый и готовый к новому дню. Он поцеловал меня, дождался ответного поцелуя и покинул свои покои. Я попробовала заснуть, но сна не было. Повертевшись с боку на бок, я уставилась в потолок и начала вспоминать, с чего все началось...

   * * *

   День моего шестнадцатилетия, да, все началось именно тогда. В тот день отмечали мое совершеннолетие. Я кружила по танцевальному залу в своем летящем нежно-голубом платье, которое так шло мне. Первое взрослое платье. Как же оно мне нравилось, и прическа, и украшения, которые мне подарил отец. Мне казалось, что я похожа на взрослую женщину, и это было чудесно.

   Я так ждала этого дня. Родители Руэри сговорились с моими, что на балу будет объявлено о нашей помолвке, и поэтому день моего рождения казался в десять раз завлекательней. Ру... Высокий, зеленоглазый брюнет с восхитительной статью, старше меня на четыре года. Он ухаживал за мной последний год до моего совершеннолетия, и я была влюблена в него, как кошка. Мы жарко целовались, когда нас никто не видел, и странное томление, охватывавшее мое юное тело, шептало, что впереди нас ждет что-то более интересное, чем одни поцелуи.

   И в этот восхитительный день нам должен был оказать честь сам герцог. Его ждали даже больше, чем мой праздник, разумеется, родители. Я ждала бал и моего Руэри. Герцог Таргарский явился раньше всех. Он собирался только поздравить и уйти, в его планы не входило оставаться. Его сиятельство въехал во двор замка без охраны и предупреждения. В руках он держал букет цветов и коробочку с чудесным ожерельем.

   Его никто не ждал в это время. Отца не было в замке, мама хлопотала, проверяя готовность к вечеру, и герцог самостоятельно поднялся наверх. Он услышал, как я сама себе напеваю мелодию, под которую танцевала с воображаемым партнером, и заглянул в танцевальный зал. Я была настолько поглощена своими мечтами, что даже не услышала, как ко мне приблизился неизвестный мужчина, только вздрогнула, когда моя рука оказалась на его плече.

   – Вы сделали ошибку, – мягко улыбнулся мужчина, с интересом разглядывая меня. – Я покажу.

   Я смущенно потупилась и позволила вести меня. Теперь напевал сам герцог, голос у него оказался приятным. Мы сделали несколько па, и в зал заглянула мама.

   – Ваше сиятельство, – воскликнула она, и я широко распахнула глаза.

   Герцога я еще никогда не видела, и теперь с неменьшим интересом рассматривала его.

   – Первый танец мой, – шепнул мне на ухо мужчина и направился навстречу моей матери.

   Я смотрела, как они покидают зал, и щеки мои горели от воспоминания о его взгляде, о шепоте, да и от самого танца. На пороге мужчина обернулся и смерил меня еще одним странным взглядом. Я поспешно отвернулась, пряча глаза.

   – До скорой встречи, Сафи, – услышала я и присела в книксене, так и не обернувшись к нему.

   Герцог рассмеялся и ушел вслед за мамой. До вечера я его не видела. А к вечеру начали прибывать гости. Одними из первых прибыло семейство Руэри. Я выпорхнула ему навстречу, и гостей мы уже встречали вместе, как полноценная пара. О словах герцога я уже забыла, и вовсю щебетала Ру, как хочу танцевать с ним. Мы с нетерпением ждали начала танцев, когда он мог открыто сжимать меня в объятьях, а я прижиматься к нему.

   Вино, которое я пила сегодня первый раз, кружило голову и зажигало кровь. Я громко смеялась, улыбалась, принимая поздравления и не сводила взгляда, наполненного обожанием с Руэри, как и он с меня. Это был мой день, мой вечер, мой праздник. Все изменилось, когда начались долгожданные танцы.

   Все склонились в поклоне, когда вошел он, наш правитель и властелин, герцог Найяр Таргарский. Высокий, выше моего Ру, синеглазый, подтянутый, полный внутренней силы и хищной грации. Он прошел мимо склонившихся гостей, остановился возле меня, присевшей в глубоком реверансе, и подал руку.

   – Вы обещали мне первый танец, Сафи, – сказал он с улыбкой.

   – Ваше сиятельство, – пролепетала я, – но...

   – Но? – герцог изумленно изломил бровь.

   – Я хотела танцевать со своим женихом, – выпалила я, набравшись храбрости.

   – Даже так, – на губах мужчины появилась неприятная ухмылка. – Боюсь, в этом зале нет иной достойной партнерши, кроме вас. Неужели вы откажете своему герцогу?

   Отказать повторно я не посмела и первый танец достался ему, как второй, третий и все последующие. И когда я хотела уйти под предлогом усталости, его сиятельство отвел меня к деревянным креслам с высокой спинкой и продолжил развлекать беседой. Он не выпускал меня из своих когтей весь вечер. Ру так и не смог пробиться ко мне ровно до того момента, когда родители объявили о нашей помолвке. Только в тот момент мы и встретились. И первым, кто поздравил нас, стал сам герцог.

   – Великолепная пара, – воскликнул он, приближаясь. – И у меня есть замечательный подарок. Столь достойный юноша должен блистать рядом со своей супругой, и не только титулом. Я хочу оказать доверие Руэри Тигану и назначаю его послом в Тайернайк.

   По залу прокатились поздравления, только вот на лице моего жениха появилась растерянность, а после и злость, которую ему почти не удалось скрыть.

   – Пока жених будет при дворе чужого государства, его родня сможет подготовить свадьбу, – радужно улыбнулся герцог. – Да и очаровательная невеста сможет сшить себе самое красивое платье.

   Я еще до конца не поняла, что подарил нам на помолвку герцог Таргарский, просто радовалась тому, что мы поженимся. Наивно улыбалась и искренне недоумевала, почему Ру стоит мрачней тучи и буравит своего повелителя недобрым взглядом. После этого его сиятельство покинул наш замок. Но праздник уже был испорчен, потому что перед уходом он приказал моему Ру отправиться в Тайернайк уже на следующий день.

   Дни разлуки были наполнены тоской и редкими посланиями от Руэри, в которых он писал, как ждет нашей встречи и нашей свадьбы. За это время наша семья стала чаще появляться при герцогском дворе. Отец неожиданно получил высокую должность, и скорее мы вовсе перебрались из пригорода в центр столицы. Мы получали приглашения на охоты, на балы, на званые вечера. Как-то мне удалось остаться дома, сказавшись больной.

   Он ворвался в наш дом, словно ураган. Бросив гостей, послов, придворных. Прислуга едва успевала убираться с его дороги.

   – Где она? – донесся до меня разгневанный голос нашего повелителя.

   Испуганно посмотрев на дверь, я откинула томик стихов и встала, спешно поправляя платье и волосы. Дверь грохнула, открытая герцогской ногой. Сам он вошел, чеканя шаг, и остановился напротив, сверля меня потемневшим взором.

   – И почему же вы лишили меня чести лицезреть вас на балу, устроенном единственно ради удовольствия танцевать с вами? – холодно спросил мужчина, медленно подходя ко мне.

   – Это слишком великая честь для меня, ваше сиятельство, – пролепетала я, присаживаясь в реверансе. – Должно быть вы шутите.

   – Я похож на шутника? – он скептически усмехнулся и остановился напротив. – Так почему вас нет в моем дворце?

   – Я неважно себя чувствую, – ответила я, не смея поднять на него взор.

   – Что у вас болит? Голова, живот, горло? Женские недомогания? Подвернули ногу? Упали с лошади? Что? Мне послать за своим лекарем? – он не спрашивал, он допрашивал.

   – Голова, – почти шепотом ответила я, все еще склонившись перед герцогом.

   Мужчина подцепил мой подбородок двумя пальцами и вынудил выпрямиться, вскинув к себе мое лицо.

   – Смотри мне в глаза, Сафи, – велел герцог вдруг охрипшим голосом.

   Я подняла веки, взглянула на него и тут же закрыла глаза. Голодный взгляд его сиятельства напугал меня. Но еще больше напугал жадный поцелуй, которым он впился в мои губы, прикусил, и я вскрикнула, попытавшись отпрянуть.

   – Ты сводишь меня с ума, девочка, – выдохнул мужчина мне в губы.

   После отошел, некоторое время смотрел в горящий камин и развернулся на каблуках.

   – Даю на сборы полчаса.

   – Ваше...

   – Полчаса. – Отчеканил герцог и отошел к окну.

   Возразить я не посмела и бросилась собираться, с ужасом думая о словах герцога. До дворца мы ехали на его лошади. Я, упорно избегая встретиться с ним взглядом, он, беззастенчиво обнимая меня. На нас смотрели, кто с любопытством, кто с насмешкой, кто с завистью. Я видела эти взгляды, герцог не видел ничего. На его лице сияла улыбка, когда он вводил меня в зал, и до конца бала не отпускал от себя. Больше не целовал, вел себя вполне прилично, вел светские разговоры. Только я помнила его слова: "Ты сводишь меня с ума, девочка", и это воспоминание пугало даже больше, чем грядущие сплетни. Больше я не позволяла себе отлынивать от светской жизни двора, страшась вновь увидеть того бешенного зверя, которым предстал наш правитель.

   Руэри вернулся через полгода, но спустя неделю получил новое назначение. Пожениться мы, конечно, не успели. Да, что там пожениться, мы и встретиться толком не успели. В день возвращения моего жениха, герцог прислал приглашение на охоту в одном из дальних поместий. И с Ру я увиделась перед самым отъездом. Он пришел с горящими глазами и радостной улыбкой, а застал нас уже за сборами. Родители встретили его достаточно холодно, а мне удалось перемолвиться всего несколькими словами, и вскоре я уже ехала рядом с герцогом, который кружил рядом, словно коршун, высматривающий добычу.

   На охоте я услышала первые сплетни, в которых меня уже уложили в постель нашего правителя. Это было так горько, обидно и мерзко, что я рыдала всю ночь, а утром выпросила разрешение отпустить нас домой. Охота была закончена в тот же час, и в столицу возвращались все придворные. Его сиятельство, естественно, тоже. А вскоре вся увеселительная жизнь двора была подстроена только под меня.

   Меня это тяготило, нервировало, доводило до исступления, но что-то изменить я была не в силах. При дворе сплетни меняли одна другую, о нас с его сиятельством не судачил только ленивый. Сам же герцог с того памятного вечера больше не притрагивался ко мне, и никаких признаний не делал. Хотя бы это немного радовало, но слухи продолжали расти. А я все ждала Ру. Писала ему, жаловалась, клялась, что ни в чем не виновата. Ответные письма приходили редко, он уверял меня, что верит мне, и это придавало сил.

   А потом корабли нашего герцогства отчалили от скалистого берега, и его сиятельство отбыл на помощь союзному нам королевству. Перед отбытием, он пришел в наш дом, долго сидел напротив и не сводил взгляда. Я даже не пыталась избежать его общества, это было бесполезно. И потому молчала, смущенно опустив глаза, ожидая, когда он уйдет. Герцог уйти не спешил, он тоже молчал и смотрел, смотрел, смотрел...

   – Ваше сиятельство, – решилась я нарушить молчание и бросила на него быстрый взгляд.

   – Что, Сафи? – мягко спросил мужчина, беря меня за руку.

   Руку я сразу же освободила, и он нахмурился, но новых попыток прикоснуться ко мне не делал.

   – Что вы хотели, Сафи? – повторил вопрос герцог. – Вас что-то удручает?

   Мне показалось, что в его глазах появилась затаенная надежда, но я не стала вникать в его чаяния, набралась смелости и произнесла:

   – Ваше сиятельство, я прошу вас уделять мне меньше внимания. А лучше вообще не уделять.

   – Почему? – холодно спросил герцог.

   – О нас ходят сплетни. Мне это не нравится, – ответила я, не глядя него.

   – Ну и что, – я вскинула взгляд и увидела насмешливый взгляд.– Не обращайте внимания.

   – И все? Не обращать внимания? – возмущенно воскликнула я и вскочила. – Но нас с вами уложили в постель! А у меня жених, ваше сиятельство, слухи очерняют меня!

   Герцог тоже поднялся и поймал меня за локоть, затем с силой дернул к себе, и я оказалась сжата в его объятьях.

   – Я вам совсем не нравлюсь, Сафи? – спросил он, блуждая взглядом по моему лицу.

   – Вы... вы привлекательный мужчина, но ведь я благородная девушка, – пролепетала я. – Как я могу думать о вас? И я люблю Руэри, мы хотим пожениться, а вы не даете...

   Мужчина сжал меня крепче, начиная причинять боль, глаза его подарили мне ледяной взгляд, от которого я сжалась и затихла.

   – А я могу думать о вас, Сафи, и эти мысли доводят до исступления, – с неожиданной яростью произнес он. – Не дрожи, не трону.

   Он оттолкнул меня, и я с размаху села обратно в кресло. Герцог направился к выходу, но уже у двери бросил на меня взгляд через плечо.

   – Выйдешь замуж, когда я позволю, – сказал он. – В ближайшие несколько лет о свадьбе можешь даже не мечтать. Всего хорошего, Сафи.

   И ушел, оставив меня в бешенстве сжимать кулаки и шипеть сквозь зубы площадные ругательства. Зато начались спокойные дни, потом недели, а после и месяцы, нарушаемые лишь посланиями герцога. Но писал он не часто, зато дотошно требовал рассказа о том, как я живу, чем занимаюсь, как проходят мои дни. Он хотел знать все. Первое письмо я пыталась проигнорировать, но следующее обещало серьезный разговор, если я продолжу в том же духе. Пришлось брать перо и писать огромные письма с нудным перечислением от встала с кровати до легла в кровать. Узнав, что я прочитала новую книгу, герцог интересовался, чем она мне понравилась или не понравилась, и я вновь послушно писала ответ, отвечая на вопросы.