Текст книги "Фаворит богини (СИ)"
Автор книги: Вячеслав Распопов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 40 страниц)
Аббатиса монастыря святой Ефимии на прошлой неделе разменяла шестой десяток. К своей должности она шла долгие двадцать лет. Большую часть этого срока приходилось терпеть лишения и унижения. Но тогда она не понимала этого – просто делала что должно, и благодарила господа за посланные испытания. И только спустя много лет ей стало ясно, что служить верой и правдой надо не только богу, но и своему непосредственному начальству, которому видней как распределять блага, полученное свыше. Софийский собор научил многому: как и когда надо лизнуть начальство, как правильно и на кого можно «стучать», а с кем дружить. И вот она уже семь лет, благодаря Мистику, занимает высшую ступень церковной иерархии, доступной женщине. За это время она привыкла вкусно есть, мягко спать, стали доступны предметы роскоши, о которых она и не мечтала. Сестры стали безропотными слугами, а жители приданных деревенек практически рабами, включая молодых парней… И весь этот уже ставший привычным уклад жизни, был порушен четыре месяца тому назад. Поздней ночью ее разбудила мать-наставница, огорошив вестью, что приехал сам патриарх. Мистик был не один. С ним прибыл, как поговаривали, родственник и доверенное лицо Романа, по совместительству командующий полка его охраны – Иоан Куркуас. Говорил в основном Мистик. Согласно его слов, в монастыре некоторое время погостит важная персона с сопровождающими. На это время придется уступить ей свои апартаменты, и полностью освободить этот флигель (крыло здания) от проживающих в нем сестер-монахинь. Куркуас тут же добавил, что проход во флигель должен быть закрыт для всех, кроме двух-трех монахинь, которые будут доставлять и пробовать еду, и следить за чистотой в апартаментах. На время проживания гостьи, максимально ограничить выход сестер с территории монастыря. Что же касается входа – никто из ранее не переступавших порог аббатства, не должен входить на его территорию. Исключения составляли посетители с сопроводительными грамотами от самого патриарха, а сопровождающий должен быть лично знаком аббатисе. Далее началась суматоха – спешно освобождали крыло, выносили личные вещи настоятельницы, что-то вносили. В это время гостья и три сопровождающие ее дамы – скорее бой-бабы – одна из которых настоящая титанида, пережидали эту суету в алькове (в данном случае – ниша в стене, место для переговоров). Галина не раз слышала, что знатные светские дамы за преступления, или даже проступки отправлялись не на плаху или в узилище, а ссылались в монастыри, но столкнулась с этим впервые. И ей стало жутко любопытно, кто же эта дама. Сама гостья была одета в длинный до пят плащ, с просторным капюшоном, скрывающим большую часть лица. Аббатисе показалось, что она уже видела раньше этот волевой подбородок и выразительные алые губы, контрастирующие с молочно-белой кожей лица. Наверное, гостья почувствовала чей-то пристальный взгляд, резко обернулась и чуть приподняла голову – этого было достаточно, чтоб Галина УЗНАЛА гостью. Как-то вдруг стало душно, кровь мощными толчками хлынула в голову, в глазах потемнело, а стук сердца набатом отзывался в ушах. Невероятным усилием воли настоятельница оторвала взгляд, губы сами зашептали молитву. Эти черные как смоль глаза и пронзительный взгляд она видела не раз, и принадлежали они императрице. Несколько следующих ночей аббатиса провела без сна, забываясь на короткие мгновения, и тут же просыпаясь в холодном поту. Страх ее был не надуман – сам Мистик Зою боялся до дрожи в поджилках. И было за что. Когда после неудавшегося покушения на патриарха, тому удалось скрыться, Зоя разозлилась всерьез. По ее приказу было схвачено и подвергнуто жесточайшим пыткам несколько ярых сторонников Мистика, в том числе и высших иерархов церкви. На основании выбитых признаний, их обвинили в казнокрадстве, предательстве и мятеже. После чего они были приговорены к ослеплению, лишению правой руки и языка.
Но как говориться – время лучший лекарь, и привыкать можно не только к хорошему. Постепенно страхи ушли, а временные неудобства удалось по большей части, компенсировать. И вот сегодня прибытие двух новых послушниц, вновь заставило забиться сердечко. Вроде бы упрекнуть себя не в чем. Сопроводительная грамота есть, (каллиграфический почерк секретаря ни с чем не спутаешь, да и вензель и печать Мистика истинные) сопровождающею диаконису, хоть не помнит по имени, но точно знает, да и эта лодка, и ее капитан-капеллан – тоже знакомы. Причиной повышенной брадикардии были сами сироты. Конечно, на сестер похожи – но воспитание явно разное. Ведут себя как дурочки, но глаза умные. Вроде подобострастье на лицах, но смотрят на тебя, как на грязь под ногтями. Все жесты и движения выверены и точны, куда тем бой-бабам. После беседы с будущими послушницами начала было писать письмо патриарху, но на середине послания резко передумала – явно Мистик ведет свою игру, вмешиваться в которую и показывать свою осведомленность, как минимум опасно. Так что пусть все идет своей чередой – все проходит, и это пройдет.
Марго вольготно, насколько позволяла жесткая лежанка, положенная послушнице монастыря, растянулась в полный рост. Надо было подумать. Внедрение, как назвал это Саня, прошло успешно. Аббатиса не верила ни единому нашему слову, но провокационных вопросов не задавала (в ином случае, должна была вмешаться со своим даром Инга) – наоборот, когда беседа заходила в тупик, меняла тему. Стало понятно – настоятельница протеже Мистика, и тесной опеки от нее ждать не стоит. После знакомства Галина передала их матери-наставнице Марии, которая и будет готовить нас к постригу. Мария – глуповатая добродушная толстушка, проводила нас в келью, ознакомила с распорядком дня, и провела общую ознакомительную лекцию. Да, жизнь в монастыре явно не мед – только одних продолжительных богослужений предстояло совершить не менее девяти в сутки. Утренние, вечерние, перед трапезой и после, перед началом и после работы (в их случае учебы) – чтобы сначала испросить у Бога благословения, а в конце – поблагодарить Его. Когда она уже собиралась уходить, Фройляйн применила свое тайное умение. На Марго, благодаря вмешательству в ее мозги Сани, как он сказал, манипуляции Инги не оказывали никакого воздействия. Того, что рассказала Мария под влиянием жрицы, было более чем достаточно для «мозгового штурма» (как пояснил Дед – коллективное решение, не решаемой задачи, благодаря состыковке различного опыта, практик и знаний участников штурма), благо что информация полная и собранна в течении четырех месяцев. Вот осмыслением этой информации они сейчас и занимались. Задачей было войти в контакт с Зоей, без лишнего шума со стороны ее охранниц, при этом не засветить перед августой дар Инги. В конце концов жрица, как более опытная в проведении подобных акций, предложила общий план, который рыжей очень не понравился. Но поскольку других решений не было, пришлось, с некоторыми оговорками, его принять.
Перед ужином девушки упросили наставницу провести экскурсию по монастырю, где им якобы предстоит провести всю жизнь. Начали знакомство с дворовых построек – внутрь не заходили – наставница коротко знакомила с функционалом строения, и следовали дальше. Проходя неподалеку от флигеля, где квартировала гостья, Марго отвлекла вопросом Марию, а Инга метнула стрелку с запиской в окно второго этажа. Внешний вид окна и его расположение «сироты» выяснили еще во время ознакомительной беседы с наставницей. Дротик по самый хвостовик вошел в полупрозрачную ткань закрывающую проем высокого, но узкого как бойница окна, дополнительно заборного в шипастую решетку.
Трапезная оказалась красивым, чистым просторным помещением. На стенах мозаики на божественные темы. Монахини и послушницы трапезничают за большими столами, во главе которых иеромонахини. Пища обильная, но почти безвкусная – как пояснила наставница, еда источник не удовольствия, а пополнения сил. После ужина последовала вечерняя месса. Сначала читали канонические молитвы. Фройляйн, как шпионка, заточенная под христианские страны – знала их на зубок, Марго – лишь с пятого на десятое, и просто открывала рот. Закончив с молитвами, перешли к акафистам (хвалебно-благодарственное пение, посвящённое Господу Богу, Богородице, итд.). Марго, уловив, когда шли повторения, тоже старательно подвывала.
Как стало известно из рассказа Марии, охрана пленницы велась круглосуточно. Ночью смена караула проходила где-то через четыре часа после общего отбоя. Великанша сменяла Анфису, а уже с общим подъемом вставала их командирша Каллиопа, и после завтрака занимала свой пост. Что ни маловажно – Каллиопа и Анфиса предпочитали нетрадиционную любовь, и первые послушницы, назначенные приносить пищу и содержать в чистоте крыло, занятое гостьей, были подвергнуты насилью. Галина, не поднимая шума, поменяла их на монахинь весьма преклонного возраста. Командирша попробовала надавить горлом, но после приватной беседы с аббатисой ушла обескураженная, и бледная, как мел. Примерно рассчитав время смены караула, рыжие расположились под лестницей, ведущей на второй этаж, в бывшие апартаменты настоятельницы. Как только послышался негромкий разговор между принимающей и сдающей смену, девушки поспешили наверх. Их появление было встречено лишь недоуменными лицами. Ничего похожего на подозрительность или агрессию во взглядах не было. Еще бы – перед бой-бабами предстали две босоногие, в одних ночнушках, испуганные и заплаканные девочки.
– Вам чего здесь надо? – видимо Анфиса хотела строго сдвинуть брови, но удивленная мина не позволила это сделать, – Что случилось?!
– Я не знаю, у кого спросить совета, но это очень важно-о-о! – на последнем слове у Инги брызнули из глаз слезы, но тут же растерев сопли по щекам, она продолжила. – Если я обращусь к сестрам, то нас с Маргаритой сразу выкинут из монастыря. Наставница сказала что вы – пилигримы (чужаки, паломники), а значит, не обязаны докладывать все аббатисе, а совет дать можете.
– Ну говори уже дитя, что случилось? – сейчас брови Анфисы сошлись у переносицы, – Чего время зря тянешь.
– Вчера, пока мы ждали когда откроется монастырская калитка, один из нищих – здоровенный такой, достал из штанов и показал нам ну… то, что у него там…. А ночью я проснулась из-за того, что сестра плачет. Оказалось, что она все думает об этом, и не может уснуть. Я стала ее успокаивать, и она даже заснула. А я почему-то стала думать об этом, и заснуть уже никак не могла. Сама тоже разревелась, проснулась сестра, и реветь стали вместе. А завтра перед обедней на исповеди придется все рассказать, и тогда нас точно выгонят. – и тут сестры захлюпали вдвоем.
– Покажешь мне утром этого нищего! – басом прорычала великанша, – Я ему голову оторву – и все дела. А о покойниках плохо говорить грешно, так что на исповеди можете об этом не вспоминать.
На высказывание великанши Анфиса только поморщилась, сразу же отволокла ее в сторону и что-то там стала шептать ей в ухо. Вернулась к «сиротам» Анфиса в приподнятом настроении, и сразу обнадежила:
– Моя подруга погорячилась – убийство в святом месте недопустимо, да и не ведал он, что творил. Плетей, конечно, ему не избежать, но главное – наша старшая… подруга знает, как вам помочь…
С этими словами скрылась за одной из дверей. Появилась она спустя пять минут, в сопровождении Каллиопы. Та была растрепана и явно раздражена – внимательно оглядев нежданную добычу, хмурое выражение лица сменилось на осторожно-предвкушающие.
– Действительно, персики в меду… – обратилась командирша к Анфисе, и тут же повернулась к Марго, – Ну что, пошли со мной, деточка – расскажешь о своей беде! Тетка Каллиопа не раз помогала заблудшим овечкам – твоему горю, помочь будет не просто, но думаю – справлюсь.
– А можно я первая? – подала голос Инга, – Я все же старшая сестра.
– Ну, ты в своем праве. – было видно, что командирша огромным усилием воли подавила улыбку, – Действительно лучше начать с тебя. – и тут же зыркнув на своих товарок, – А вы смотрите тут!
Вышла фройляйн из кельи где-то минут через пятнадцать. Еще более растрепанная, чем раньше, и весь ее вид говорил – что это было?
Марго без труда распознала игру подруги. Бой-бабы же восприняли ее внешний вид как должное.
– Иди Маргарита… – Инга как-то отстранено, жестом показала, куда надо идти, – Я тебя подожду.
Келья Каллиопы встретила Марго вонью – сама командирша голышом дрыхла на кровати. Преодолев рвотный рефлекс, рыжая прикрыла нос своей гривой, и приготовилась ждать. Через некоторое время, дверь открылась, и жрица прихватив лампу, молча мотнув головой, пригласила рыжую на выход.
Дед предупредил – переговоры с Зоей следовало начинать только один на один, иначе доверительной беседы не выйдет. Поэтому повернув ключ в скважине, за дверью затворницы скрылась только Инга.
Фройляйн поставила лампу на стол и огляделась. Помещение было слишком просторным, и слишком богато обставлено даже для настоятельницы – будуар графини, притом далеко не из бедных.
Зоя не спала. Обхватив руками колени, она сидела в изголовии кровати по центру, прямо под распятием. Выражение лица было скорей задумчивым, что не вязалось с пронзительным взглядом угольно-черных очей.
– Ваше Императорское Величество – простите, что явилась без приглашения, но надеюсь, то, что я собираюсь вам предложить, вас заинтересует. – а в ответ тишина. Инга даже засомневалась, в разуме ли Зоя, но продолжила. – Я могу обеспечить безопасный побег и доставку августы в любую выбранную точку известного мира. Это не будет стоить Вам ничего – ни денег, ни обязательств – просто завтра Вы будете свободны, и даже не узнаете, кто Вам подарил свободу. Есть второй вариант – Вы возвращаетесь в свой дворец императрицей. Но для этого придется…
– Это получается благодаря тебе я легла спать голодная? – как будто не обращая внимания на речь рыжей, отреагировала Зоя, – И если я правильно поняла, то мои охранницы уже мертвы…
Дело в том, чтоб скрыть дар Инги, девчонки решили сон охранниц представить как воздействие снотворного. Поэтому в записке доставленной дротиком, было всего пара слов – «не прикасайся к ужину».
– Нет, это всего лишь снотворное. Вы…
– Значит, зря не ужинала… – Со вздохом молвила Углеокая, – Могла бы нормально выспаться.
– Вы меня не слушаете. Поэтому начну сразу с третьего варианта. Охранницы с утра, как ни в чем не бывало, возобновят службу, а меня Вы больше не увидите. Через двенадцать дней пройдет коронация Романа. Спустя неделю Вас отравят, и похоронят в могиле без надгробья, как неизвестную паломницу. А Ваш сын займет долгую очередь на трон после трех сыновей Романа.
– Для дельфийской пифии, ты предрекаешь слишком однозначно. – безмятежный смех с легкой хрипотцой показался Инге наигранным. Пророчествам все-таки верили – а когда пророчат твою близкую смерть, вряд ли кому-то будет до смеха, – Может, назовешь свое имя «прорицательница»?
Фройляйн, гордо вскинув голову, представилась своим полным именем, со всеми титулами. Августа на мгновение задумалась, потом в ее мимике промелькнуло удивление.
– О, да ты не только предсказательница, а еще и можешь, как птица Феникс – возрождаться из пепла.
Теперь удивилась уже Инга.
– Вы знаете кто я?! И что я должна была погибнуть при пожаре?
– Твой отец с братом были удостоены аудиенции императора, я присутствовала. А перед аудиенцией следовал полный доклад Льву, от герольдов и советников о тех, с кем предстоит встретиться. Помнится, просили они, замолвить за них слово перед Папой Римским, чтоб осадил Конрода в его кровожадных стремлениях. Взамен обещали регулярные военные действия против угров, которые постоянно тревожили западные границы нашей империи. Только вот к тому времени Византия хоть и обладала тесными связями с Римом, но числилась перед ним в должниках, а множить долги на ровном месте… Тем более, что угры своими наскоками тревожили в равной степени и империю, и ее заклятого врага – болгар…. А твоего папашу я запомнила, видный был воин. Но все пустое – твое имя пока просто ветер, который бодрит в головах воспоминания о твоих славных предках. Чем можешь похвастать ты?
– Немногим. Я одна из лучших шпионок Халифата, и в свои годы успела провести несколько успешных операций, и как боевик, но в основном как руководитель. Но все это в прошлом – для Халифата я сейчас мертва, и есть много свидетелей моей смерти. Меня хорошо обучали – при открытом столкновении со мной, все твои охранницы полегли бы в мгновение ока. Конкретней рассказывать не буду – своими тайнами еще могу поделиться, но чужими никак.
– Пфф! Неужели ты думаешь, что я ничего не знаю про этот твой гадюшник – Иштар?! И да, какой же твой индивидуальный дар, благодаря чему ты попала туда?
– Мой дар уникален! – не моргнув глазом отреагировала рыжая, – Я настоящая герцогиня, и более трети монархов франкии являются моими родственниками.
Наконец-то разговор стал входить в плодотворное русло. Следующий вопрос Углеокой – кем является товарка фройляйн, чуть было не застал Ингу врасплох, и лишь пояснение Зои, что она слышала разговор – а поскольку охранницы спали, то разговаривать жрица могла только с подругой. Кем является ее подруга, ее регалии и претендентство на престол королевы Африки, скрывать не имело смысла.
– Я уже не жалею, что легла спать голодная. Это ж надо! Жрица Иштар и амазонка – причем обе принцессы, решили спасти императрицу! Если бы кто рассказал раньше – рассмеялась бы от такой небылицы…
– Мне незачем тебе врать, августа – ведь помочь Вы мне сможете, только обретя полную власть. И если вскроется моя ложь, то наши предварительные договоренности станут недействительными.
– Будем считать, что я тебе поверила. А теперь скажи малышка, у тебя в кармане есть армия, способная в мгновение ока уничтожить тридцать тысяч гвардейцев Романа, и взять приступом королевский дворец? А может еще и флот там завалялся, способный потопить более сотни боевых галер с десантом, прибывших на коронацию? Или ты считаешь что Роман и Мистик, узнав о моем побеге, испачкают от страха штаны и упадут к моим ногам?
– У меня в кармане есть более грозное оружие, и с ним, августа, я Вам предлагаю ознакомиться. – с этими словами, из складок ночнушки рыжей появился свиток, – Это воззвания к свободным гражданам Константинополя. К дворцовым гвардейцем. К военноначальникам ближайших к столице гарнизонов. К знати, поддерживающей Вас. Предварительная работа уже проведена. Церковные раскольники готовы провести свои мессы и повести за собой народ. Чернь будет громить все, что попадет под руку, и пойдет штурмовать дворец. Среди гвардейцев будет полный разброд. Флота не будет – он сгорел. Как только Вы будете в безопасности, Константинополь полыхнет народным восстанием – в основном против Романа. А если благодаря Вам удастся умертвить Лакапина до начала этих событий, то все может пройти без большей крови.
– Ты сказала, что врать мне не намерена. – сказала почти добродушно Зоя, ознакомившись со свитками. Получив утвердительный кивок от фройлян, продолжила, но уже, гневно-шипящих тонах. – Тогда говори, кто за тобой стоит – Халифат, Рим, кто?! Неужели ты думала, что я поверю, что все это ты придумала и организовала сама?
– Нет, конечно, у нас есть главный, кто все и спланировал, и пророчество тоже его, но он сам по себе – ни Рим, ни Халифат его не волнуют. Более того – он и не думал спасать и возвращать Вас к власти, – это Марго его уговорила, ну, которая, амазонка.
При разговоре с Углеокой решено было ни в коем случае не светить Деда, поэтому я из себя должен был представлять два в одном. Хотя так оно и есть, если задуматься.
– Он все знает, и не ошибается. Я понимаю, на слово в такое поверить сложно – но если Вы выберете трон, то сами во всем убедитесь.
– И что же хочет этот твой мифический старец за свою работу? – яда и недоверия в словах Зои было хоть отбавляй.
– Ничего он не хочет! По справедливости рассчитаешься с Марго и со мной, его это устроит. Да и не старец он – выглядит на двадцать лет, не более. Хотя, как-то говорил, что от момента его рождения, до настоящего времени, его отдаляет более тысячи лет.
– А может, он просто блаженный, какой, ненормальный. – Уже более лояльно произнесла августа.
– Когда я его увидела первый раз, то так и подумала. Представляешь – он в одиночку бросился на абордаж, на судно, перевозившие элитных наемников. Но в отличие от других ненормальных, он прошел их, как раскаленный нож сквозь масло. Оставляя за собой горы трупов. Да я сама пыталась его убить – только вся моя выучка и подготовка, оказалась бесполезна. Он не ненормален – он необычен. Сильный, но прибегать к силе не любит. Умен и расчетлив – но принципиален. Смел до безрассудства – но и осторожен. Горд, но прост в общении – и вообще весельчак, шутник и выдумщик. – при этих словах Инга даже слегка покраснела, что не осталось незамеченным, – Да, еще он сказал, что Вы выберете трон. Ну что скажете? Ваше Императорское Величество?!
– Зови свою Марго. Интересно глянуть на амазонку, и не помешает услышать, что потребует она за мое освобождение.
Утром подали сигнал Деду, что побег запланирован на завтра, во время утренней, перед завтраком, когда темнота только начинает переходить в предрассветные сумерки.
Ближе к вечеру, когда мать наставница по «просьбе» фройляйн показывала северо-восточную стену монастыря, птиц перелетая с места на место, определил пошаговый трафик движения беженок к берегу. То есть путь, где погоню будут ожидать засады, и показал, место их посадки на «дивер».
Мондраж уступил место собранности. Пожелав друг другу удачи, «сироты» приступили к операции, которая определит их дальнейшую жизнь. Инга поднялась во флигель, и с ходу вогнала кинжал по самую рукоять в печень, подошедшей на встречу великанши. Со спящими охранницами тоже не церемонилась, умертвив обоих во сне. Отворила пленницу, встретила монахинь – божиих одуванчиков, доставивших завтрак. Убивать не стала – просто связала, заткнула рты и заперла в келье великанши. Быстро переоделись с Зоей в монахинь, и поспешили к выходу. Марго тем временем подобралась к помещению, служившее караулкой у ворот. Подождала, когда одна из двух сестер двинулась в сторону трапезной, и уверенно вошла в дверь. Монахиня-сторож открыла было рот, собираясь что-то спросить, но получив удар в поддых захлебнулась своим вопросом. Рыжая не мешкая, завладела ее одеждой, ключами от калитки, надежно спеленала и сунула кляп в рот. У самой калитки чихнула два раза, в ответ с той стороны голосом Касима пожелали всем рыжим здоровья.
Старший караула наблюдателей за монастырскими воротами, расположенного в ста пятидесяти метрах от объекта, вынырнул из дремы, после того как его потрясли за плечо. Мирт пришел в себя почти мгновенно.
– В чем дело, Макарий, что там?
– Из калитки вышли три монахини, передали какую-то суму нищему уроду, чтоб он нес – ну, тому, который вчера прибился.
– Что там наши «попрошайки»?
– Да все как обычно. Подошли с протянутой рукой, потолкались и вернулись на место.
– Дык какого ты… меня будишь?!
– Они пошли не в деревню, а вдоль стены в сторону побережья.
Это совсем меняло дело. Понятно что до побережья они не дойдут – там своих караулов хватало, но не отреагировать Мирт не мог.
– Давай одного с донесением в центурию, а мы вчетвером на перехват.
«Попрошайки» на вопрос, кто это был и почему пошли в сторону моря – никак не отреагировали. Кровь ударила Мирту в голову, он понял – это побег той самой пленницы, которую они охраняли.
Преодолев путь вдоль стены, беглецы повернули на юго-запад. Когда до спасительной рощи оставалось не более пятидесяти шагов, сзади послышался перестук конских копыт и крики призывающие немедленно остановится. Обернувшиеся «сироты» с огромным облегчением увидели всего лишь четверых преследователей. Что рыжая, что фройляйн имели в своем арсенале множество приемов, как ссадить с коня, пару-тройку агрессивных всадников. Но их умение, к превеликому сожалению девиц, не понадобилось. Метров за десять от беглецов вся погоня полегла от стрел, которые украсили своим белым оперением падающих с коней гвардейцев. Дальнейший путь к побережью проходил через фруктовую рощу. Кроны деревьев сходились сразу над головами, так что конной погони ждать не приходилось. Путь через сад к побережью занял не более двадцати минут. Остановились на секунду перед открытым пространством, выглядывая лодку. Челнок вышел из ближайших к морю кустов, и напоминал огромную гусеницу-многоножку («Дивер» несли на руках десяток бойцов), которая резво направилась к воде. Зоя спустилась внутрь этой конструкции только после заверения рыжих, что это специальная непотопляемая лодка, которая не потонет, даже полностью заполненная водой.
С галеры охраняющей устье реки, ведущей к монастырю, непонятное транспортное средство заметили, только когда оно приблизилось к выходящей из пролива шебеке с непомерно длинными мачтами. Все побережье, находящееся в сотне плетров от объекта (плетр – 31 метр), было под неусыпным контролем гвардейцев. Зона ответственности моряков ограничивалась судами, направлявшимися к берегу. Тем не менее, капитан галеры решил перестраховаться, и дал команду на перехват непонятного судна.
Как только с берега был передан прерывистый световой сигнал, «Аврора» дремавшая на якоре, пробудилась от десятков команд и беготни экипажа. Хаотичная качка от мелкой волны с поднятием парусов и набором хода, сменилась на мелкую нервную дрожь. Дед все рассчитал правильно – рандеву с «дивером» и первый взмах весел охранной галеры практически совпали. Фора в четыреста метров меня тоже вполне устраивала. Шлюпбалки подняли «дивер» на палубу, и наконец, свершилось «явление императрицы народу».
– Ваше Императорское Величество, вы не представляете, какая честь приветствовать Вас на борту моего скромного судна. У нас великолепно выученный экипаж, вышколенная и приветливая обслуга, и я уверен, что на борту нашего корабля Вы всегда найдете себе занятия по душе. Поскольку Вы вынуждены были пропустить свой завтрак в монастыре, предлагаю перво-наперво накрыть неподобающе скромный стол в своей каюте… – Если в твоей каюте так же воняет мужицким потом, и еще какойто гадостью как в той бочке, из которой я только что вышла… – без зазрения совести прервала меня Зоя, – то боюсь, кусок не полезет мне в горло. А ты, как я поняла, и есть тот самый главный весельчак и выдумщик. – На слове «выдумщик» Зоя с ухмылкой почему-то посмотрела на жрицу. – Так знай – преследующий нас дромон – самый быстрый в императорском флоте. И…
– Моя ласточка называется «Аврора» – это имя богини утренней звезды. – Так же легко прервал я императрицу. – А она сейчас в полной силе, так что думаю мы уйдем от преследования. Прошу прощения, августа – дела. Надеюсь, принцессы не дадут вам скучать. Дамы! – вежливый поклон.
– Боцман, курс – юго-запад! Паруса по штатному, приготовить кливера и стакселя! Команда – к бою!
До сих пор бродившие вразвалочку матросы, украдкой поглядывающие на красивую пассажирку, с пробуксовкой сорвались с места. Спустя пару минут, на палубе вырос строй отлично экипированных воинов. Сам капитан тоже преобразился – необычный доспех цвета ночи сидел на нем как влитой, и ничуть не стеснял его плавных движений.
– Пойдем августа в каюту – перекусим, можно потом еще поспать пару часиков. – Марго сделала приглашающие движение, и указала направление. – А то это надолго. Не знаю, как ты – а мы с Ингой почти не спали.
– Спать, когда на палубе идет бой?! – Зоя даже неуверенно улыбнулась – может, так принято шутить на этой странной шебеке. – Или вы предлагаете принять снотворного?
– Какой бой?! – Инга тревожно оглядела горизонт. – С чего ты взяла?
– Если кто-то глуховат и слеповат, то поясню. Ваш капитан скомандовал «к бою» и все воины надели броню и обвешались оружьем.
– А! Это. У нас такое правило – если незнакомое судно идет на сближение, то следует эта команда, даже если это рыбацкая фелюга. Капитан считает, что случайные и небоевые потери воинов – это позор для командира. Да и лишняя тренировка экипажу не помешает. Дромон нас не догонит – при таком курсе и ветре никто нас не догонит. Так что пойдемте завтракать.
В каюте, где завтракала Зоя, ничем не воняло. Обстановка была довольно скромная, если бы не огромное зеркало. Размерами оно немного уступало подобному в будуаре императрицы, но качеством отражения, явно было лучше. Самое удивительное, что рамка была не из золота и даже не золоченая, а из обычного дерева, украшенного незатейливой резьбой. Такое несоответствие не укладывалось в голове Углеокой – потратить целое состояние на зеркало, и обрамить его деревяшкой за пару медяков. Еще одна странность удивила Зою – окно в каюте целиком состояло из стекла, и не мутноватого, а совсем прозрачного. Сами принцессы, оказавшись в каюте, скинули с себя дешевое тряпье, и приоткрыв дверь каюты, пинком выбросили его наружу. А сами обрядились в элегантные, удобные одежды, совершенно необычного покроя, сшитые из очень дорогих тканей, но явно для повседневной носки. И чтоб наверняка добить императрицу, эти модницы украсили ВСЕ свои пальцы кольцами, но не просто золотыми, а с самоцветами, которых бы хватило, чтоб купить небольшой город. Все эти необычности Зоя приняла за странности малоизвестной культуры туарегов и лично Марго – как королевы амазонок. Про туарегов она знала только то, что четыреста лет назад глава Африканского экзархата (провинция Византии со столицей в Карфагене) решил наказать непокорный народец, и силами десятка центурий был проведен карательный рейд. Было разрушено и сожжено несколько безлюдных деревень – впрочем, жилье было настолько незатейливым, что его восстановление заняло едва ли больше времени, чем потрачено на разрушение. А сам рейд на обратной дороге попал в засаду и был полностью истреблен. Следующие карательные экспедиции попросту растворились в песках Сахары без остатка. До столицы непокорного народа если и кто добрался, то назад не вернулся. Так что ее богатство и совершенно непохожая на другие культура, осталась предметом мифов и слухов. Самой же императрице сейчас больше всего хотелось удушить советников, которые в унисон пели, что Византия самое передовое государство, и если чего-то в ней нет, то и остальной мир этого не имеет. Впрочем, внешне Углеокая держала все ту же безразлично-отстраненную маску.
Небольшой стол не ломился от яств и не мог поспорить с императорским завтраком, но и с монастырским его было не сравнить. Зоя ела, почти не чувствуя вкуса пищи – несмотря на все заверения рыжих, почему-то не верилось, что купеческое судно может уйти от самого скоростного корабля империи. Покончив с десертом, она вышла на палубу – якобы размяться.
