Текст книги "Фаворит богини (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Распопов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 40 страниц)

– Это не насмешка, и в этом мой господин легко сможет убедиться, приказав лучшему десятку своей охраны хорошенько поколотить или даже убить этих девушек.

Абдаллах недолго думая, кивнул начальнику своей охраны. Жрицы оставались бесстрастными и смирно стояли на коленях до тех пор, пока одна из них не получила – точнее, неуловимым движением не уклонилась от пинка охранника. Далее калейдоскоп событий закрутился с невероятной скоростью. Никто так толком и не понял, почему через десяток ударов сердца элитные гвардейцы оказались на полу, корчась от боли, а девушки как ни в чем не бывало снова приняли тот же покорный вид. Гробовое молчание прервал оглушительный смех революционера, утомившись от которого, он сказал неровным голосом настоятельнице. – Твой подарок принят – но в наложницы я их не возьму, а то вдруг не угадаю для них с подарком, и они поколотят своего господина. – И вновь заразительно рассмеялся. – Ступай, женщина. Свое решение, которое подскажет мне Аллах, я скажу тебе через год. А пока будь спокойна, вас никто не тронет – я позабочусь.

Год для Абдаллаха был явно удачным – практически вся территория Халифата легла под Аббасидов, и что характерно – многочисленный клан Омейядов сократился более чем на три четверти. Непрекращающая череда убийств бывшего клана халифов объединяла лишь одна деталь – убийца не был найден.

Ровно через год Ихтабар предстала перед великим и выслушала свой приговор, согласно которому в обмен на лояльность властей, храм должен готовить не менее двух супер-жриц в год, причём одаренный материал предоставлял заказчик – сами жрицы предоставленных уникумов прозвали пришлыми. Так и повелось – храм выполнял свои обязательства, и особо не отсвечивал, а власти его в упор не видели. Воспоминание Инаи прервал вошедший евнух.

– Госпожа, прибыла новая пришлая. Примете, или позже?

– Веди. Посмотрим, что за уникум в этот раз.

Уникумом оказалась рыжеволосая девочка лет двенадцати с умными глазами необычного цвета морской волны. Рассматривая глаза девочки, верховная усмехнулась про себя «– Они их что, по цвету глаз подбирать стали?»

Предыдущая пришлая Делика, поступившая год тому назад из Индии, имела насыщенно синие, почти фиолетовые глаза. Ещё она имела уникальную память – несколько свитков, прочитанных на неизвестном ей языке, она могла легко повторить, и даже без акцента, и как следствие – второй её уникальный дар – она была пересмешником. То есть она в достаточно широком регистре могла скопировать как звук, так и голос.

Ознакомительная беседа выявила уникальность рыжей. У этой пигалицы был огромный ментальный потенциал и мощная способность к внушению. Для развития данных способностей специалистов в храме не было. Но эта проблема была решаема. А пока пусть рыжея занимаются с синеглазкой по общей усиленной программе – решила Иная.

Так Инга номинально и без фанатизма стала послушницей, а затем и жрицей Богини Иштар. Четыре года беспросветных тренировок и занятий, казалось, длились вечность – но пролетели, как один день. За этот срок она полностью освоила курс жрицы – боевика-киллера с элементами обольстительницы, и в достаточной степени изучила правила конспирации от препода «почтальена». Выпускные экзамены сдала на отлично, как и ее соседка по келье, девушка по имени Делика, год тому назад. Далее ее под свое крылышко взял Аль – Барид. Первым ее заданием было выявление неуловимого двойного агента, виновного в провале целой сети «почтовиков» на Сицилии. Враг был быстро обнаружен и обезврежен. Далее ее переместили в Атталию, крупный город-порт с мощной военно-морской базой на практически приграничной с Халифатом территории. Цель – вербовка секретоносителей, от чиновников и до военных, и проведение акций саботажа. Тут все прошло не без шероховатостей, но в общем, тоже удачно. И вот новое задание. Командировка на Кипр с тщательно подготовленной легендой, и в конце-концов, внедрение под видом наложницы к Калофату – боевому соратнику и другу Романа Лакапина, будущего императора Византии. Казалось, еще шаг – и она прочно, со всеми вытекающими, обоснуется в императорском дворце. Ей дали полный карт-бланш, безграничное финансирование. Все безграничное. Затребованная в качестве связной подруга Делика оказалась на Кипре уже через месяц, и за неделю до отплытия Инги тоже направилась в Константинополь. В общем, все складывалось просто отлично, пока на горизонте не появилась «Аврора» с ее чокнутым капитаном. Рассказ Деда многое прояснял, но и вопросов тоже накопилось. Подождав, пока Дед после долгого рассказа смочит горло сильно разведенным вином и приложившись сам, я приступил к расспросам.

– То, что Инга работает на «контору» – я догадался, но как ты узнал, что она жрица Иштар?

* * *

– Да элементарно. По ее поясу, который трансформировался в кистень, а затем в сеть. Это их фишка. Первоначально, во времена Вавилона, использовалась только сеть с хитрыми застежками в виде сов или восьмилучевой звезды – знаками Иштар. Жрица для рождения ребенка, желательно девочки, находила достойного претендента, и доведя его до безумства, накидывала на себя поверх одежды эту сверхпрочную сеть, ранее носимую как пояс, и фиксировала застежки, которые открыть простому человеку было невозможно. Если избранник за сто ударов сердца не мог разобраться с застежками, или у него не хватало силы порвать сеть, то его ждала неминуемая смерть от ритуального кинжала – ты его видел. А если смог – значит, имеешь право на зачатие избранной. Вот так и проводилась селекция будущих поколений жриц.

– Ну, с этим все понятно. А как так получается, что где бы я не оказался, хоть в Индии хоть на Кипре, постоянно натыкаюсь на шпионок? Вот реально, будто я Джеймс Бонд из кино, какой-то…

– Саня, ты тупишь. Шпионаж так же стар, как сама история. Часто шпионаж называли «второй древнейшей профессией в мире». Спецслужбы были всегда, другое дело, что о них на уроках истории не принято говорить, но это не отменяет подчас огромной роли, которую эти спецслужбы оказывали на исторические процессы. Даже в Библии сказано «И сказал Господь Моисею, говоря: Пошли от себя людей, чтобы они высмотрели землю Ханаанскую, которую я даю сынам Израилевым…» Примерно в 1220 году до Рождества Христова двенадцать разведчиков рассказали ему после своего возвращения из Ханаана о земле, якобы текущей молоком и медом, т. е. о Палестине. Тот же Ганнибал в эпоху II Пунической войны между Карфагеном и Римом проявил себя как руководитель военной разведки. Агенты Ганнибала наводнили Южную Галлию, что позволило ему через неё пройти, не подвергаясь нападениям местного населения. И можешь поверить на слово – чем дальше, тем больше примеров работы «конторских». Особенно она плодовита была во времена войн. Сам суди – такое малочисленное и слабо организованное, но находящееся в состоянии постоянной войны объединение, как Запорожская сечь, имела мощную как военную (дозоры, секреты, разъезды), так и стратегическую (свои люди в Речи Посполитой, Крыму, Османской империи. Княжестве Литовском) разведку.

– Да я не о том, про шпионов – мужиков как раз все ясно, но насколько я знаю, женщина в шпионаже, тем более на ведущих ролях – большая редкость. Лично я помню только Мату Хари. А тут сразу две.

– Саня, какой же ты темный, как два подвала… Тебе ничего не говорит такое имя, как Екатерина Медичи? – Я конечно знал, кому принадлежало это имя, но предпочел послушать Деда. – Екатерина Медичи – супруга короля Франции ГенрихаII, а затем фактическая правительница при своих сыновьях. Которых пережила. Жестокая, коварная и вероломная, организовавшая знаменитую Варфоломеевскую ночь, она создала агентурную сеть не только в своей стране, но и в Европе. Одним из её любимых детищ стал «летучий эскадрон любви», состоявший из двухсот фрейлин королевского двора, «разодетых как богини, но доступных, как простые смертные». Именно с помощью девиц своей свиты она атаковала и побеждала своих самых грозных противников. Красивые и беззастенчивые девицы по указанию Екатерины Медичи запросто вытягивали любые сведения из мужчин, или оказывали на них нужное ей влияние. Их жертвами становились короли и министры, иностранные дипломаты и полководцы, прелаты, принцы и вельможи. И частенько бывало, что результатом их деятельности была смерть подопечного.

Английская королева Елизавета I во времена её противоборства с Марией Стюарт создала подобную службу и у себя, которая раскрыла заговор с целью её же убийства. А Мария сначала лишилась своих сторонников, которые стали умирать и исчезать, а затем и своей головы. Ну и наша Елизавета Петровна – Императрица Всероссийская, с помощью своих «фрейлин» тоже избежала не одиного дворцового переворота, и водила за нос многочисленную европейскую агентуру.

Пока птиц смачивал порядком охрипшее горло, я поинтересовался.

– Откуда такие прям энциклопедические знания? Чешешь словно по написанному.

– Ты что, забыл, кем я работал? Я примерно помню, сколько книг ты прочел за свою жизнь – так я про шпионаж прочел столько же, если не больше. А на память пока не жалуюсь. И кстати, нам пора уже подумать о такой службе. Я думаю, пусть ей займется рыжая – под моим патронажем, разумеется.

– Марго, что ли?

– Да нет. Инга!

– Рыжая же у нас Марго! Хотя да, Инга тоже рыжая. Только две рыжие – уже перебор.

– Тогда пусть будет золотая.

– Кто золотая? Рыжая?

– Ты сейчас какую рыжею имел в виду?

– А ты?

– Я имел в виду рыжую Ингу! А вовсе не рыжую, блин!

– А рыжая не обидится?

– Саня, а чего ей обижаться! Ааа… кого ты сейчас имел в виду?.. Саня, кончай бесить! Ты что, специально?

Назревающая ссора не состоялась, стороны пришли к компромиссу – Марго осталась рыжей, а Инга стала второй рыжей, или рыжей-два.

На следующий день рыжие были освобождены от палубных работ в связи с переводом на должность бухгалтеров. Захваченная добыча нуждалась в переписи, а наличные деньги в счете и пересчете на доли, а с учетом отобранных каждым из команды для себя трофеев – новом пересчете и дележе. Я бы точно рехнулся или махнул рукой, а дамочки справились – даже недовольных не было. Надеюсь, это не из-за того, что зная рыжую (рыжую-один конечно), недовольные могли получить прибавку разве что в виде хорошей плюхи.

С учетом того, что многие из городка, а возможно и все, знали что мы собрались потрепать византийских купчишек вблизи Кипра (шила в мешке не утаишь, да и хвастунам рты не зашьешь), нас ждали не раньше, чем через месяц. Каково же было удивление домашних, когда мы заявились через девять дней, да еще с призом. Салех, верный себе, к моему прибытию на виллу успел выстроить прислугу, и честь по чести доложил – бла-бла-бла. Я «не заметил», что сапоги у него разные, и халат одет на голое тело – честь по чести принял парад и вручил старику перстень с мутным гранатом, но зато большой, за верную службу. Произнес ответное бла-бла-бла, и заказал праздничный ужин. Посветлевший мажордом заверил, что не сомневается, что все будет в лучшем виде, и косясь на вторую рыжую, разогнал прислугу. Праздничный достархан прошел в усеченном составе – кроме рыжих и Деда, из костяка присутствовал лишь Басим, ставший слугой двух господ рыжих. Остальных ближних я отправил возглавить пьянку экипажа, раз уж не получалось ее избежать, пообещав присоединиться к ней попозже.

Когда первый голод был утолен и Басим рассказал в очередной раз историю про Щьерда, которую слушала разве что Инга, слово взял Дед, успевший к тому времени принять на грудь «компотику». Его рассказ про муллу и его работника Балду вызвал массу удивленных и возмущенных восклицаний. Подогретый успехом, Дед выдал историю о рыбаке и рыбке, а еще хлебнув, вошел в раж и рассказал былину о римском принце Ромео и персидской княгине Джальнаре. Когда под конец истории принцессы уже не таясь, умывались слезами, а Басим сжав кулаки скрежетал зубами, я незаметно «по английски» покинул вечеринку, чтоб оказаться на другой, не столь возвышенной.

* * *

В заведении Кира, где собралась моя команда, что называется, «дым стоял коромыслом». Мои ближники указание возглавить пьянку поняли буквально, и все, от Касима и до Лейса, были уже еле на «кочерге». Гвалт голосов, пьяный хохот, веселый визиг девиц, уже порядком поломанная мебель и осколки битой посуды говорили о том, что веселье в самом разгаре. Меня заметили далеко не сразу, а заметив, взорвались пьяными восторгами и приветствиями. После много-много кратного «Ура капитану!», ко мне потянулись руки с наполненными кубками. Приняв один из кубков, я произнес короткую речь.

– Я простой багдадский купец… – Как я и ожидал короткая пауза после этих слов заполнилась оглушительным смехом. – Волею судьбы, стал вашим капитаном. И мне нравятся хорошие потасовки, красивые женщины и сорить деньгами. Тому, кто пойдет за мной, я не обещаю долгую жизнь – но все остальное будет у всех и в достатке. Если вам по нраву такая жизнь, то мы в одной команде. – С этими словами я опустошил свой кубок.

Одобрительный рев десятков глоток и опустошенные кубки были мне ответом. Администратором зала на этот раз была Бранка. Кир, видимо струхнув оставаться на ночь в обществе моих пьяных боевиков, оповестил всех, что срочно уезжает к заболевшей тетушке, а вместо себя оставляет свою помощницу и любимую девушку их капитана. Кир рассудил правильно. При приближении девушки капитана разнузданные сорвиголовы становились галантными кавалерами. И без разговоров оплачивали заказанное, битую посуду, поломанную мебель и прочее. Вопреки желанию, я все же «накушался», и перед тем как покинуть заведение, пару раз успел повалять Бранку на чистых простынях, как люблю. Как я добрался на свою виллу, история умалчивает, но проснулся в комнате Марго, облитый студеной водой. Желание заорать и выматериться усилием воли задавил в зародыше. Вместо этого медленно и смачно потянулся, и резко выбросив руку, ухватил, и тут же подмял обидчицу под себя, впившись в ее губы смачным поцелуем. Слабые трепыхания, писк жертвы и мокрая кровать не были для меня помехой, чтоб освобождать рыжую от одежды. Когда мои жадные руки добрались до груди Марго, я понял – это не Марго. Инге хватило секундной паузы, чтоб опомниться, выскочить из под меня, и попытаться залепить мне пощечину. Но я был уже начеку.

– Инга, запомни – рукоприкладство в нашей команде разрешено только на тренировках. – Сказал я назидательным тоном. – И вообще, что ты тут делаешь? Зачем разбудила? Я же вчера сказал всем, что завтра выходной. И где Марго?

– И почему же тогда капитан распускает руки? Или то, что ты со мной проделал, была тренировка?! – Язвительно ответила приосанившаяся принцесса, и далее по пунктам продолжила. – Вообще-то я здесь живу! А разбудила тебя, чтобы дорогой капитан не проспал обед и восстановил растерянные со шлюхами силы. А Марго не желает разговаривать с развратником.

– Можешь передать рыжей, что на обиженных воду возят, и что на все домогательства скромных, но влюбленных в героя девушек – я вчера сказал свое твердое нет. И никакого разврата не было, и быть не могло.

При этих словах дверь распахнулась, и в комнату как ураган ворвалась раскрасневшаяся от праведного гнева Марго.

– Саня, ты гад! И если ты думаешь, что я поверю твоим россказням, то ты еще и дурак!

– Марго, если бы ты не только подслушивала, но и подглядывала, – Я был само спокойствие и назидание – То ты бы сама увидела, как твоя подруга, уподобляясь тем девушкам, срывая с себя одежду, пыталась овладеть мной, но и у нее ни чего на вышло.

Рыжая бросила взгляд на подругу, а на той действительно мало что осталось от одежды. Инга от крайнего возмущения захлебнулась воздухом и застыла с открытым ртом, а когда отошла от шока, я уже продолжал.

– Но потом я подумал – а вдруг эти достойные дамы смогут научить меня, неумелого, настоящему искусству любви, и я смогу усладить настоящую мою единственную возлюбленную, мою Марго. Я был неутомим в своем ученичестве, и закончил свой урок только под утро, тогда, когда все мои сорок учительниц уснули в полном изнеможении. Последняя из них сказала, что обучаться мне придется не один год, и чтоб быть поближе к учителям, предложила устроится к Киру дворником – ну я и согласился.

– Ну ты Саня и враль! – Выдала, выйдя из ступора, Инга. – Какой же ты ангел? Да ни один шайтан так врать не умеет.

Марго обошлась без слов, набросившись на меня с кулаками – точнее, с кулачками, но быстро подмятая под меня и зацелованная, пропищала:

– Инга, помогай!

Фройляйн накинулась на меня сверху, в шутейной борьбе прижимаясь ко мне всем телом… И каким телом! Тут уж я не сплоховал, и быстро, но ласково подмял под себя второе пищащие от восторга тельце. Освобождение тел от одежды доставило массу хлопот, но едва я снизил натиск, как принцессы начали мне даже помогать в этом деле. Далее началось полное безумство. Девочки дрожали от возбуждения, как нервные борзые, выгибались до судорог и обмякали до полуобморочного состояния. Крепкие объятья переходили в болезненные щипки, царапанье и укусы, и заканчивались нежными поцелуями. Глубокие вздохи и стоны сменял утробный рык, переходящий в визг, и заканчивавшийся всхлипами. Одна страсть, иссякая, поджигала другую, но напитавшись чужими эмоциями, вновь вспыхивала как порох.

На обед у меня получается, была любовь, ужин мы дружно проспали, так что следующим утром у нашей троицы аппетит был просто зверский. Принцессы, сметая со стола все что не приколочено, одновременно листали «журнал мод для королевы пиратов» – так я назвал нарисованный мной альбом, от которого Марго пришла в дикий восторг и буквально затерроризировала семью иудеев-портных, переселившихся в мой городок. И заодно обсуждали, какие ткани подойдут для тех или иных нарядов. Мои ближники, все еще помятые после позавчерашнего, переходящего во вчерашнее, вкушали свой завтрак молча, но с интересом разглядывали девиц и меня. Двойного остекления окон еще не придумали, а полупрозрачный шелк не мог заглушить кошачий концерт, устроенный вчера средь бела дня рыжими, который наверное, был слышен аж до самого побережья. Судя по обращенным на меня одобрительным взглядам ближников, мне зачислялся очередной плюс.

* * *

Каждое утро начиналось с пробежки. У меня наконец появились ярые сторонники бега, которые делали это в удовольствие. Майкл и Джерри – так я назвал псов – радостно скакали рядом со мной, то забегали далеко вперед, а чаще всего сзади подгоняли мою «отару», хватая отстающих за э… за что придется. Инге, как ярой ненавистнице бега, в первые дни доставалось чаще всех. То и дело сзади раздавалось «– Айй! Уйди, шайтан! Уу, гад!». Далее следовала зарядка, тренировка, и заканчивалось все заплывом на десять метров – смешное расстояние скажете вы, и будете неправы. По условию заплыва, выходил из воды только финиширующий первым – остальные разворачивались и гребли к старту, и вновь воду покидал только победитель заплыва, и так далее. Вышедший десятым проплывал уже сто метров в полную силу, а последних попросту приходилось выносить из воды на руках. Ингу же наоборот приходилось заносить в воду на руках, при этом она так отчаянно сопротивлялась и верещала, что без помощи Марго было бы не справиться. За завтраком, после первой такой зарядки, фройляйн сказала:

– Да, Саня, как же я ошиблась, называя тебя чистоплюем. С таким как ты, никакие ханьские палачи не нужны. – И повернувшись к Марго, добавила. – А ты вообще предательница!

После завтрака и до ужина я занимался своим хозяйством. То что это не рутина, а какая-то бешенная карусель, я понял в первый же день. На ум сразу пришла фраза, часто упоминаемая в моей прошлой жизни – «битва за урожай». График по выпуску продукции, составленный Дедом для всех мастерских и для верфи, не соблюдался по массе причин. Мне пришлось вникать в каждую мелочь, мешавшую соблюдению графика – и тут же принимать решения. Как оказалась, основная причина – это «фига в кармане», то есть тебя внимательно и подобострастно слушали, кивали головой, и с невозмутимым видом продолжали работать как привыкли, когда сами были себе хозяевами. Понаблюдав подобную картину пару дней, на третий я устроил маленький террор. На обход городка пришел со взводом Марго. С особо упертыми долго не разговаривал, а давал знак своим ребятишкам, и те вежливо за шиворот волокли горе-мастера до ворот, и дав прощального пинка, предупреждали, что в случае возвращения уволенного, больше миндальничать не будут. Закончив обход, дал хорошую нахлобучку Умару и предупредил его, что если не поправит положения, то следующий пинок под зад получит он. На следующий день мастера встречали меня покрасневшими от недосыпа глазами, на многих физиономиях красовались свежие синяки – видимо, Умар применил новую тактику переговоров с персоналом. Все в один голос заверяли меня, что основные трудности и проблемы позади, и дальнейшая работа пойдет как по маслу. Еще пришлось чертить и заказывать новое вооружение, в частности арбалеты для марсовых стрелков, и еще кучу всего по мелочи, объясняя мастерам все тонкости и нюансы до онемения языка. Сбыт товаров, составлявший груз нефа, был также за мной. Тут я просто «насмерть» схватился с Захавой, братом Меира – торговались до хрипоты, до темноты, и когда наконец договаривались – переходили к следующей номенклатуре товара, и все начиналось сначала. Неудивительно, что я по словам ближников, стал злой как шайтан, и меня чтобы не нарываться, все предпочитали обходить стороной. Однажды нарвались принцессы. Они временно отменили мой заказ ювелиру (пока он им не изготовит браслеты и перстни-кастеты из моего альбома) на изготовление сальников и подшипников скольжения из бокаута (железное дерево). Детали нужны были срочно для монтажа гребного вала на МДС (малого диверсионного судна), о судне чуть позже. Я наорал на рыжих и выдал им наряд наряд на чистку конюшни, в качестве организатора и приемщика был назначен Касим. Марго было вскинулась спорить, но Инга, не дав подруге заговорить, дернула ту за руку и выражая полную покорность, лишь сделала виноватый вид. Мне такое поведение фройляйн показалось как минимум необычным, и я решил заглянуть в конюшню попозже. То что я увидел, меня не удавило – Касим, голый по пояс, с остекленевшим взглядом выгребал конские яблоки из стойл, а принцессы вольготно расположившись на копне сена, застеленной его халатом, и беззаботно болтали о чем-то своем, девичьем. Увидав меня, принцессы резко вскочили с импровизированного топчана. Моя «добрая» улыбка их почему-то не успокоила, а напрягла еще больше. Я достал из ворота цепь с кулоном, и продемонстрировав его рыжим, просто сказал:

– Этот брильянт должен был принадлежать моему отцу, но он умер, и я ношу его в память о нем. Однажды, когда я еще будучи ребенком, пытался схитрить, он сказал мне «– Запомни, Искандер – хитрость вытесняет ум, поэтому люди, которые хитрят, глупы». Вам предстояло убрать всего лишь десяток относительно чистых стойл, но вы схитрили…. Вывел из гипноза я своих принцесс перед самым ужином, когда они закончили уборку коровника.

Дед с Ингой, неплохо знавшей Константинополь и обладавшей агентурными данными по политическому раскладу сил, разрабатывали будущую операцию, которую я назвал «Ы». Марго с Касимом муштровали и тренировали бойцов в боевке, и через день выходили в открытое море на обоих судах, оттачивая навыки управления судном и его захватом. Так пролетело без малого две недели. И вот настал день, когда Дед поделился со мной новостью, что план операции вчерне готов, и он ждет меня после обеда в западной беседке.

– Слушай внимательно, Саня, и постарайся не перебивать, потому что шероховатостей хватает, но генеральная линия максимально отработана и практически готова. Благодаря знаниям Инги, план стал с большой долей вероятности осуществим.

– Дед, извини, что сразу перебиваю, но насколько ты доверяешь Инге? Ведь она как профессионал должна понимать, на что идет. Амбиций у нее конечно хватает, но на такое можно пойти только от полной безнадеги. Скажи, что ей мешает упорхнуть под крылышко отца, и применяя свои умения, выскочить замуж за какого-то королька и сделать его подкаблучником.

– Тут Саня ты прав, Инга пошла на этот шаг от полной безнадеги, а под крылышко отца она может попасть только после смерти. Дело в том, что еще три года назад Конрад I казнил ее папашу, его брата Эрхангера и его племянника Лиуфрида, а ее новая мачеха и малолетний сводный брат как-то сразу после этого заболели и умерли. Это она узнала еще во время своего первого задания на Сицилии. И да, я ей полностью доверяю. Кстати, то, что ее зовут Инга, не знают ни в монастыре, ни в Аль – Бариде, ни даже ее лучшая подруга Делика. Для них она, как и завещала мать, стала Гердой – от Герсунда, баронесса Мархатальская, младшая дочь в семье полностью обнищавших дворян, дальняя родственница и фрейлина Инги, погибшая при нападении угров. Да, я из-за тебя отвлекся. Короче, выходим через неделю на двух судах – «Аврора» идет на Родос, где грузится вином и шерстью, и берет курс на Атталию. А «Толстяк «забирает свой еще не распроданный товар, догружается древесиной и слоновьей костью, и берет курс на Константинополь.

– А какого хрена нам надо в Атталии?

– Саня! Блин!

– Все, молчу.

– На «Аврору» отбираем самых неприметных и европеоидных из твоих бойцов – список я составил. Капитаном до Атталии будешь ты. Касим будет капитаном «Толстяка», для усиления даем ему твоего боцмана Леонида с частью его людей. На Атталии через агентуру Инги (Аль-Барида) подбираем завербованных, или просто c твоей помощью «вербуем» подходящих нам византийских капитанов и купцов, которые в Константинополе не вызовут подозрений ни у таможни, ни у портовых властей. С «Толстяком» «Аврора» встречается в Адраметоне. Учитывая разницу в скорости судов, если «Аврора» потратит пару дней на загрузку в Родосе и дня три – четыре в Атталии, то к Адраметону суда должны подойти почти одновременно. В крайнем случае, одно из судов изобразит мелкий ремонт на дальнем рейде. Дождавшись второго судна и получив нового капитана и купца, все направляются в столицу Византии. На этом этапе какие-либо случайности практически исключены. Что «Аврора», что «Толстяк» до безопасных в это время года вод Византии будут следовать через открытое море по компасу, так что встреча с любым неприятелем крайне маловероятна. До бухты «Золотой рог» добираемся раздельно и швартуемся на разных причалах.

То, что о месте заточения Зои, кроме Романа могут знать кое-кто из его ближников, вполне вероятно, но вычислить – кто это, и добраться до них, как и до Романа, мы не сможем. Даже в самые спокойные времена василевсы (византийские императоры) охранялись как никто другой, а сейчас и подавно. Как ни крути, а Константинополь сейчас центр обитаемого мира, и технологии охраны императора здесь самые передовые. К царственному телу могут быть допущены из чужаков только великие послы, прошедшие, комплекс проверок и мероприятий, лишающие их возможности любой диверсии. Так что к Роману мы можем получить доступ с помощью человека, который осведомлен в этой «кухне» как сам император, а точнее, только с помощью Зои.

– Дед, я не тупой! Получился замкнутый круг, но благодаря своей гениальности, ты «бла-бла-бла. Кончай уже с этим предисловием – я и так понял, что с помощью Инги ты нашел брешь в этой крепости.

– Ты что, куда-то торопишься?

– Пока нет! Но после того, как ты изложишь свой план, мне скорее всего до самого отплытия придется крутиться как «белка в колесе» И сэкономленный час мне не помешает.

– Тут ты прав. И именно поэтому я просил меня не перебивать. – состязаться в словоблудии с Дедом себе дороже – все равно, что с самим собой, только противная сторона на порядок опытней, поэтому в его дальнейший монолог я не влезал. – Так вот, эта брешь – Патриарх Константинопольский Николай Мистик, яростный ненавистник Зои, десяток лет пытавшийся смешать ее с грязью и получить полный контроль над ней. Зоя в долгу не оставалась, и пару раз была близка к тому, чтоб убить Патриарха, которому пришлось, бежать и долго прятаться. Когда Зоя год назад была свергнута Романом, Николай Мистик вернулся, и с небывалой помпой венчал Романа как соправителя Константина Багрянородного, женившегося на дочери Романа – Елене. А Зою, якобы покушавшуюся на жизнь Романа, выслали из дворца и постригли в монахини….

Так что получалось – достать Мистика, обитающего в Софийском соборе, на порядок проще, чем любого светского чиновника его ранга. И что немаловажно – с его помощью можно запросто направить двух рыжих сирот в монастырь, где в настоящее время обитает Зоя. То, что эти сироты смогут запросто в случае опасности превратить этот монастырь в развалины, я не сомневался. И что еще было для меня новостью – Зоя Карбонопсина «Угольноокая», была красивейшей из всех императриц, и этой, как я думал, старухе, сейчас всего тридцать один год.

Как я и предполагал, или накаркал, до самого отплытия мне пришлось летать «мухой» и даже быстрее, ускоряясь и ускоряя общий темп подготовки к рейсу. Кроме «рутины», пришлось испытывать и дорабатывать малое диверсионное судно. Что-то типа пятиметровой каноэ, крытой сверху просмоленной парусиной и выкрашенной в черный цвет, внешне напоминающей сигару, и с башенкой на корме для смотрящего рулевого. В движение лодка приводилась с помощью винта, а вал вращался с помощью педалей. Еще во время проектирования лодки я усомнился в ее эффективности перед обычными гребными. На что Дед заявил, что я как всегда туплю.

– Саня, ну это же дураку понятно, что цикличность действия весла, проскальзывание его в воде при гребке, аэродинамическое сопротивление при нерабочем (обратном) ходе, потери при входе лопасти в воду в начале гребка и при выходе из воды в конце – все это приводит к тому, что коэффициент полезного действия этого движителя составляет лишь около 65 процентов. Прибавь к этому силы, что ты тратишь на неполезные действия. Заметно большим КПД обладает гребной винт – у него отсутствуют цикличность рабочего хода, а так называемый упор лопастей винта при его вращении постоянен. К тому же при сравнительно небольшой мощности привода и малой частоте вращения, можно использовать низкооборотные гребные винты большого диаметра с узкими лопастями – коэффициент полезного действия такого движителя доходит до 90 процентов. И это если не брать в расчет, что ноги человека как минимум в два раза сильнее рук и в пять раз выносливей. Вращение шатунов педалей преобразуется во вращение лопастей пропеллера в отношении 1:10, таким образом один оборот педалей «превращается» в 10 оборотов пропеллера. Это дает достаточно большую скорость при малом усилии «гребца». Да и бесшумность полная.