Текст книги "Рыцарь Хаген"
Автор книги: Вольфганг Хольбайн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 26 страниц)
Глава 3
На следующее утро Хаген вопреки обыкновению проснулся поздно. Было уже светло, теплые лучи солнца проникали в комнату сквозь маленькое окошко башни. Весна заявляла о себе вовсю: над зубцами крепостных стен стояла золотая дымка. Броня и щиты стражников на башнях сверкали на солнце, и даже Рейн оделся в праздничный наряд, играя и переливаясь, словно жемчужная нить. Весна торжественно вступала в свои права, земля просыпалась от зимнего оцепенения.
Хаген приподнялся на жестком ложе и провел рукой по лбу: голова гудела. Вечером Гунтер настоял, чтобы Хаген остался до конца праздника. К себе он вернулся далеко за полночь. К тому же он выпил много вина – слишком много после долгих ночей, проведенных без сна в седле. Но по крайней мере Гунтер больше не заикался о предстоящем походе в Исландию, и остальные тоже не касались этой темы. На открытую рану не подсыпают соли.
До слуха Хагена донеслись чьи-то поспешные шаги, в дверь постучали, и в комнату, не дожидаясь разрешения, ввалился Ортвейн из Меца, племянник Хагена.
– Хаген! – воскликнул он с порога, – Король вызывает тебя. Срочно.
Тронье машинально протянул руку к столу, где наготове лежали оружейная перевязь и шлем; камзол был на нем – он спал в одежде. Ночи были еще достаточно холодны, чтобы довольствоваться теплом одеяла и накинутой поверх медвежьей шкуры.
– Что случилось? – Язык ворочался с трудом.
– К воротам крепости приближаются всадники! – затараторил Ортвейн, пока Хаген застегивал массивную пряжку в виде орлана. – Их больше дюжины. А во главе их такой богатырь, какого я до сих пор никогда не видел, – Ортвейн перевел дыхание, – Один кнехт заявил, что это сам Зигфрид из Ксантена.
– Зигфрид из Ксантена? – недоверчиво переспросил Хаген, – Победитель дракона?
Ортвейн кивнул. Он выглядел очень взволнованным.
– Большего я сказать не могу, – признался племянник, – Никто из нас никогда не видел Зигфрида. Да и кнехт узнал его лишь по историям, которые о нем рассказывают.
– Так надо было сказать ему, чтобы прикусил язык, а не болтал о том, чего не знает. Истории многие тут рассказывают. Пойдем-ка посмотрим на этого победителя драконов.
Они вышли в коридор. В отдалении слышны были поспешные шаги, звон оружия, взволнованные голоса. Хоть по пути они и не встретили ни души, Хаген чувствовал, что весь Вормс охвачен лихорадочной паникой. Крепость походила на жужжащий улей, в котором он, пожалуй, единственный еще сохранял спокойствие.
– Зигфрид из Ксантена, – бормотал Ортвейн. – Если это действительно он, то что же его могло побудить явиться в Вормс? Да еще без предупреждения?
– Ну, на это я могу при желании найти тысячу причин.
Они дошли до тронного зала, не встретив по дороге ни единого стражника, – даже охрана покинула посты, чтобы выглянуть на улицу. Увидев Хагена, Гунтер шагнул в сторону, освобождая ему место возле узкого окошка.
Казалось, весь город был на ногах: огромная толпа прильнула к крепостным решеткам ворот. Даже вчера вечером, на пасхальном богослужении, народу было куда меньше.
Рыцари, о которых говорил Ортвейн, въезжали в этот момент во двор по опущенному подъемному мосту. Они двигались против солнца, и на краткий миг, прежде чем отряд достиг тени крепостной стены, яркий свет, отразившись от их шлемов и лат, ослепил любопытных. Словно армия объятых сиянием божеств ступила на землю прямо из Вальгаллы. Зрелище было впечатляющим.
Оно и было рассчитано на то, чтобы произвести впечатление, подумал Хаген.
Отряд въехал во двор, копыта боевых коней гулко застучали по булыжной мостовой. Всадники – их было тринадцать – остановились у подножия лестницы, выстроившись полукругом в строгом порядке.
– Не похоже на дружественный визит, – вполголоса пробормотал Синольд, виночерпий.
Однако все услышали его слова: только сейчас Хаген заметил, как тихо стало в зале. На лицах людей читалась настороженность.
К всадникам поспешила толпа кнехтов, чтобы помочь гостям спешиться и принять лошадей. Но рыцари не обращали внимания на протянутые им руки.
Беспокойство Хагена росло. Приглядевшись, он заметил, что оба воина по краям шеренги выставили щиты, а копья их были приведены в боевую готовность. И это явно не было случайностью. Отряд в любой момент был готов дать отпор противнику.
– Ну, Хаген? – промолвил наконец Гунтер дрожащим от нетерпения голосом. – Это он и есть?
Опершись руками о подоконник, Хаген подался вперед, пытаясь рассмотреть всадника, гарцевавшего перед строем. Огромного роста, широкоплечий, он был облачен в кроваво-красный плащ. Голова рыцаря была непокрытой, белокурые вьющиеся волосы обрамляли его лицо. К седлу был прикреплен белоснежный щит с причудливым изображением, напоминавшим голову дракона. На поясе воина висел мощный обоюдоострый меч.
Если Хаген до этой минуты и сомневался, то при виде оружия все его сомнения развеялись. Любой слышал о легендарном Бальмунге, волшебном мече нибелунгов.
– Думаю, это он, – пробормотал Хаген, – Только идиот стал бы выдавать себя за Зигфрида из Ксантена.
Гунтер побледнел:
– Но что ему может быть нужно?
Хаген пожал плечами:
– Пойдем вниз и спросим у него сами.
Покинув тронный зал, они спустились на балюстраду. Хаген прищурился от яркого солнечного света, с трудом преодолевая желание выхватить меч из ножен. Они допустили ошибку, позволив всадникам проникнуть в крепость. За воротами замка они не представляли собой серьезной опасности, а теперь, когда им открыли ворота, их появление несло угрозу.
Это и вправду были богатыри! Любой из них был ростом не ниже Ортвейна, слывшего в Вормсе великаном, а верхом на огромных боевых конях они выглядели еще массивнее.
Гунтер наконец стряхнул с себя оцепенение. Спустившись по лестнице во двор, он остановился в нескольких шагах от Зигфрида. Тот, с высоты пристально наблюдая за королем, не двинулся с места.
Кнехты, остановившиеся на почтительном расстоянии, удивленно зароптали, но тотчас же умолкли, стоило Гунтеру бросить на них гневный взгляд. Хаген прекрасно понимал кнехтов: поведение Зигфрида абсолютно не соответствовало хорошим манерам. Было более чем невежливо оставаться в седле, когда перед тобой стоит король Бургундии.
В конце концов белокурый гигант невозмутимо спешился, отстегнул от седла щит и шагнул к Гунтеру. Улыбнувшись, он слегка склонил голову в знак приветствия. Хаген, последовавший за королем, как бы случайно встал за спиной Зигфрида. Атмосфера во дворе накалилась до предела: любопытство толпы сменилось напряженным ожиданием.
Гунтер первым прервал молчание.
– Зигфрид из Ксантена? – неуверенно начал он, – После всего слышанного мною об этом герое ты не можешь оказаться никем иным… – Гунтер помедлил, но, не дождавшись ответа, продолжал: – Скажи, благородный рыцарь, что привело тебя в наш город?
Хаген не знал, хвататься ему за голову от ужаса или расхохотаться во все горло. Слова Гунтера звучали просто смешно и постыдно, выдавая его растерянность. Не пристало вести такие речи королю, тем более обращаясь к равному по крови. И уж во всяком случае не тогда, когда тот въезжает в гостеприимно распахнутые ворота крепости, бряцая оружием.
Улыбка сползла с лица Зигфрида, пальцы его сильнее стиснули щит.
– Я отвечу тебе, король Гунтер, – Тон его был ледяным. – Слава о твоей доблести гремит далеко за пределами Бургундии. Говорят, что на берегах Рейна и Дуная нет второго короля, собравшего столь многих благородных рыцарей и храбрых воинов.
– Ты явился сюда, чтобы расточать льстивые слова? – вмешался Хаген. Это было откровенной наглостью. Когда говорят короли, подданные должны почтительно молчать, даже если одного из них зовут Хаген из Тронье.
Зигфрид ухмыльнулся, но даже не удостоил Хагена взглядом.
– Человек, который думает, что незаметно оказался за моей спиной, очевидно, и есть Хаген из Тронье, – ядовито процедил гигант, – Наслышан о тебе, Хаген, только вот не думал, что ты можешь напасть на соперника из-за спины.
– Разве мы соперники? – Ярость захлестнула Хагена. Ему захотелось схватить Зигфрида за плечи, развернуть к себе лицом и влепить ему хорошую оплеуху за оскорбление.
– Довольно! – не выдержал Гунтер. – Придержи язык, Хаген. А тебя, Зигфрид из Ксантена, я вновь спрашиваю: что привело тебя в Вормс? Пришел ты как друг и нуждаешься в пище и крове – будь нашим гостем. Если нет, то поведай о своих проблемах – или иди с миром.
Медленным движением Зигфрид вынул из ножен свой меч. Определенно жест был рассчитан заранее: даже в лапище гиганта меч казался массивным. Клинок его был причудливо изукрашен письменами и орнаментами, а рукоять будто слилась с рукой хозяина.
Зигфрид поднял оружие высоко над головой, и солнце заиграло на блестящей поверхности клинка. Гунтер невольно отшатнулся.
– Я явился помериться с тобой силами, король Гунтер, – Голос Зигфрида звучал громко и резко.
– Я… не понимаю тебя, Зигфрид, – Взгляд короля беспокойно забегал по сторонам, как будто ища помощи.
– Тогда слушай меня внимательно, Гунтер, – отвечал великан. – До меня дошла молва о твоей храбрости и мощи Бургундии. Я такой же воин, как и ты. И я требую твоей короны. Но я не вор. Я вызываю на рыцарский поединок тебя или одного из твоих богатырей, – С этими словами он вызывающе взглянул в лицо Хагена, – Я ставлю свою корону против короны Бургундии, мою империю – против твоей.
На лице Тронье не дрогнул ни один мускул. Слова Зигфрида вовсе не удивили его. Напротив, он бы очень удивился, если бы тот явился сюда по другой причине.
Ропот изумления пробежал по толпе бургундцев. Если бы кто-то в первый момент захотел предположить, что Ксантенец просто пошутил, – одного взгляда на его спутников было достаточно, чтобы убедиться в обратном. Воины Зигфрида выглядели решительно, руки их крепко сжимали оружие.
Толпа заволновалась. Кнехты в испуге поспешили прочь со двора, на крепостных стенах послышались отрывистые возгласы. Смех и любопытный гул сменились бряцанием оружия. С грохотом опустилась на воротах решетка. Единственными, кто не двигался с места, были Гунтер и Хаген.
Зигфрид сохранял невозмутимое спокойствие. Казалось, он был абсолютно уверен, что воины, со всех сторон ринувшиеся во двор, не представляют для его отряда серьезной угрозы. Он вызвал на поединок самого Гунтера, чья рыцарская честь не позволит ответить на вызов предательским нападением.
Гунтер выдержал взгляд Ксантенца:
– Ты удивляешь меня, Зигфрид из Ксантена. После всего слышанного о повелителе нибелунгов я считал тебя не только мужественным, но и разумным человеком. Эта крепость и эта земля – наследие наших отцов. Многие храбрецы отдали свою жизнь за Бургундию. Земля эта пропитана кровью отважных и верных воинов. И ты всерьез уверен, что я поставлю все это на кон ради забавы?
– Это не забава, Гунтер, – запальчиво возразил великан, – Я вызываю тебя на бой, король Бургундии. Тебя или одного из твоих рыцарей. Можешь выбирать: твое войско против моего или ты один на один со мной. Решайся!
Гунтер хотел что-то возразить, но Хаген опередил его. Шагнув вперед, он выхватил из ножен меч и прикоснулся острием к груди Ксантенца. Ответ был недвусмысленный. Зигфрид молниеносно отскочил и ударом Бальмунга отшвырнул в сторону клинок Хагена. Острая боль пронзила руку Тронье до самого плеча: сила даже символического удара заговоренного меча была сокрушающей.
Зигфрид усмехнулся:
– Ну, Хаген из Тронье? Я вижу, ты готов постоять за честь своего короля.
Лицо Хагена оставалось неподвижным.
– Значит, решено! – Зигфрид повернулся к Гунтеру, не упуская, однако, из поля зрения Тронье: – Твоя корона против моей!
Мечи противников взметнулись одновременно. Но клинки не успели скреститься: им помешала неожиданно возникшая между ними стройная темноволосая фигура. Юноша изо всех сил ударил мечом по рукояти Бальмунга, одновременно щитом парировав натиск Хагена. Удар был столь сильным, что храбрец с криком боли опустился на колени.
С яростным воплем Зигфрид отскочил назад, поднял щит неожиданного соперника, но растерянно остановился, узнав на нем королевский герб. Это был брат короля Гернот.
– Остановись, Зигфрид! – воскликнул юноша. – Не пристало королям проливать кровь друг друга, – Он говорил почти скороговоркой, но слова отчетливо разносились далеко вокруг, – Тебе не принесет славы убийство храбрых мужей ради чужой короны. Эта страна просторна и богата, но это наша земля, политая кровью наших отцов. Народ Бургундии предан своему королю, Зигфрид. Ему не нужен другой повелитель. Побереги свои силы, чтобы бороться с несправедливостью и нуждой, в мире их еще немало!
Зигфрид, так и не опуская меча, растерянно смотрел на юношу. Если он сейчас прикончит стоящего перед ним на коленях Гернота – это будет самое настоящее убийство. Он заранее продумал каждое слово, каждый жест и все возможные ответы Гунтера. Но на неожиданный выпад Гернота великан не рассчитывал.
– Не трать красноречия, Гернот, – вмешался Ортвейн, выходя вперед. Голос его дрожал от гнева, – Ты вошел в приветственно распахнутые перед тобой ворота, Зигфрид из Ксантена. Но пренебрег гостеприимством нашего короля и осмелился поднять меч против его подданного. Если хочешь бороться – борись, в одиночку или всем своим войском – не важно, – В глазах Ортвейна сверкала решимость.
К удивлению Хагена, Зигфрид опустил меч, с презрением разглядывая стоящего перед ним рыцаря.
– Я вызвал на поединок вашего короля, – холодно промолвил Ксантенец, – а не тебя. Если хочешь помериться силами – выбирай кого хочешь из моих воинов. Любой из них будет тебе достойным соперником.
Ортвейн побледнел от оскорбления и, издав пронзительный вопль, бросился на Зигфрида. Но снова между ними встал Гернот.
– Не делай глупостей, Ортвейн! – взмолился он, – Прошу тебя. Нельзя допускать кровопролития. Зигфрид из Ксантена – храбрый рыцарь, слава о котором гремит по всему свету. Ему нет необходимости доказывать свое мужество. Мы должны жить в мире, а не растрачивать понапрасну силы.
– Гернот прав, – вмешался Хаген. – Бургундия – мирная страна. Мы никогда не несли своим соседям войн и горестей. Почему же вы пришли к нам как враги?
– Пустая болтовня! – В голосе Зигфрида все еще слышалась неуверенность.
Великан упустил момент, когда спор можно было решить силой. Он явился с оружием в руках, но Гернот – и, к его изумлению, даже Хаген, угрюмый, мрачный Хаген из Тронье, – применил против него другое оружие: слова. А этим оружием он не владел.
– Пустая болтовня! – презрительно повторил Ксантенец, – В этом твоя сила, Хаген из Тронье? Так ты этим оружием побеждаешь врагов? Возьми в руки меч, и посмотрим, кто из нас сильнее! Или ты боишься?
– Разве это трусость – избегать драки с человеком, которого невозможно поразить ни мечом, ни копьем? – Хаген не терял присутствия духа, – Или нужно особое мужество, чтобы вызвать на бой противника, когда твое оружие заговорено?
Зигфрид вздрогнул – такого поворота он не ожидал. Для Ксантенца не были секретом легенды о его неуязвимости, но то, что их можно было использовать против него самого, явилось для него неожиданностью.
– Будь лучше нашим гостем, Зигфрид из Ксантена. – Вперед выступил Гизелер, – Ты и твои рыцари. Послушай моего брата – опусти оружие и прими нашу дружбу.
Зигфрид перевел взгляд на юношу.
– Ты, должно быть, Гизелер, – промолвил он, – Слышал о тебе – мальчик, способный бороться наравне с мужами и разговаривать как взрослый. У вас в Вормсе принято приглашать в гости в ответ на вызов на поединок? – Улыбнувшись, он вложил меч обратно в ножны.
Кажется, вся толпа, собравшаяся во дворе, облегченно выдохнула. Единственным, пожалуй, среди всех, не разделявшим общей радости, был Хаген. Слишком быстро уступил Зигфрид, и его внезапное отступление не предвещало ничего хорошего.
Но король Гунтер не дал Хагену возможности высказать свои опасения.
– Кнехты! – вскричал он. – Слуги! Сюда! Примите у гостей лошадей и позаботьтесь о них. Приготовьте господам комнаты и еду! – Вновь повернувшись к Зигфриду, он продолжал: – Окажи честь выпить с нами бокал вина, Зигфрид из Ксантена, – Он улыбнулся: – Убедись, что крепость вина Синольда не уступит остроте твоего клинка.
– Надеюсь только, оно не столь же смертоносно, – сухо заметил Ксантенец. Несколько секунд Гунтер непонимающе таращился на него, затем разразился громовым хохотом. Его примеру последовали все остальные, кроме Хагена и Ортвейна. Только этот смех звучал неестественно.
По знаку Зигфрида его воины спешились и окружили своего предводителя тесным кольцом. Хаген внимательно наблюдал за ними. Только сейчас он обратил внимание, как они походили друг на друга: одинакового роста, атлетически сложенные, все светлокожие и белокурые.
Зигфрид о чем-то заговорил с ними на непонятном языке. Хаген пришел в ярость – после всего происшедшего это было в высшей степени невежливо.
Зигфрид, Гунтер и его свита вошли в дом. Отряд нибелунгов остался во дворе. Хаген забеспокоился – все это выглядело подозрительно.
Он повернулся и последовал за королем. Нагнав Ортвейна, Хаген коснулся его плеча.
– Задержись, – вполголоса попросил он.
Ортвейн нетерпеливо нахмурил брови, однако остановился, дожидаясь, пока шумная толпа удалится. Внешне молодой человек выглядел спокойным и сдержанным. Но Хаген слишком хорошо знал племянника: он не забыл оскорбления, нанесенного Зигфридом ему и его королю. Ортвейн из Меца не сдавался так быстро.
– Что случилось?
– Одно слово, Ортвейн, – промолвил Хаген. – Хочу попросить тебя о маленькой услуге.
Ортвейн нетерпеливо переминался с ноги на ногу:
– Я должен находиться возле Гунтера. Не доверяю я этому Ксантенцу. Мне будет спокойнее, если я буду рядом.
«А мне – наоборот», – подумал Хаген. Ортвейн был несдержан и сгоряча мог натворить такого, о чем потом пожалел бы сам.
– Об этом и речь, – молвил Хаген, кивнув на воинов, – Не выпускай из виду этих молодцов. Мне они подозрительны. Я бы сам этим занялся, но мое отсутствие за столом бросится в глаза.
– Не думаешь ли ты, что прославленный герой осмелится нарушить данное слово? – Ортвейн не скрывал насмешки, но Хаген пропустил это мимо ушей. Он не доверял Зигфриду. Но сейчас не время было это обсуждать, да и пререкаться со своим племянником Хаген не хотел. Был бы здесь Данкварт! Но брат скучал в замке Тронье, в двенадцати днях пути от Вормса.
– Нет. Но чует мое сердце, он что-то замыслил. И я выясню что.
Немного помявшись, Ортвейн кивнул:
– Хорошо. Я послежу за ними. – Повернувшись, он вышел во двор.
Хаген задумался. Он никогда не руководствовался эмоциями и предчувствиями, он гнал их прочь, дабы они не мешали рассуждать здраво. Но на сей раз внутренний голос не хотел умолкать. И это было не просто предчувствие, а внезапная, ничем не обоснованная, но непоколебимая уверенность, что этот человек несет гибель ему и всему Бургундскому королевству.
Хаген встряхнулся. Надо было торопиться: нельзя оставлять короля наедине с Зигфридом. Но не успел он пройти несколько шагов, как за спиной раздался чей-то сдавленный смешок. Хаген остановился, огляделся – никого. Тоненькое хихиканье послышалось снова. Приглядевшись внимательнее, Хаген заметил в углу какую-то тень. Он невольно схватился за рукоять меча.
– Подозрительный ты тип, Хаген из Тронье, – раздался чей-то голосок. Тень пошевелилась, и из темного угла навстречу ему шагнула маленькая фигурка, закутанная в бурую накидку. В полумраке коридора можно было разглядеть лишь ее неясные контуры.
Незнакомец снова противно хихикнул, на секунду замер, будто давая Хагену возможность разглядеть себя, затем подошел ближе и остановился на почтительном расстоянии. В первый момент Хаген решил, что это был калека, один из несчастных ошивающихся при дворе уродов с маленькими ручками и ножками и непропорционально огромной головой. Но, приглядевшись внимательнее, он сообразил, что ошибся: человечек был вполне нормального сложения, только маленького роста и необычайно тощий. Это был карлик.
– Закрой рот и оставь в покое свой меч, – пропищал карлик. – Я тебе не померещился, Хаген.
– Так ты… альб! – вырвалось у Хагена.
Человечек скорчил рожицу и вызывающе подбоченился.
– Я не просто альб, – обиженно проскрипел он. – Я – Альберих, повелитель альбов.
Хаген не знал, что и думать. Альбы… Он никогда не верил в их существование. Они были созданиями иного мира, так же как драконы и ведьмы, Аасы и другие мрачные божества. Он обескураженно уставился на карлика.
– А ты, стало быть, Хаген, – Карлик опять хихикнул. В его глазах мелькнули насмешливые искорки, – Сильный, храбрый, знаменитый грозный Хаген из Тронье. Признаюсь, я представлял тебя более внушительным. – В устах гнома это звучало откровенной наглостью.
Оцепенение Хагена сменилось злостью.
– Как ты сюда вообще попал? – набросился он на пришельца. – Кто тебя впустил и что ты делаешь здесь?
Альберих ухмыльнулся:
– Впустил? – Внезапно голос его изменился: – Впустил? Я – Альберих, король альбов! Никто не волен впускать или выпускать меня. Я просто наступаю, как ночь.
Он снова отвратительно захихикал. Теперь Хаген мог разглядеть его лицо – старое и сморщенное, с крючковатым носом и бескровными губами. Темные, глубоко посаженные глаза с любопытством таращились на Хагена.
– Могу тебе сказать, что я тут делаю, – невозмутимо продолжал Альберих, – Я пришел со своим господином. Ты разве не следуешь за своим королем, Хаген из Тронье?
– Твой господин?.. – Хаген замялся. – Зигфрид из Ксантена?
– Зигфрид, – кивнул карлик, – Покоритель дракона, наследник трона нибелунгов и, – он вздохнул, – поработитель альбов.
– Значит, древние легенды не лгут? – невольно вырвалось у Хагена. – И он действительно, омывшись кровью дракона, одолел тебя и отнял твою шапку-невидимку?
Альберих понурил голову.
– Одолел, – признался он. – Это так. Я проиграл эту битву.
– И теперь он тебя держит в качестве шпиона.
Лицо Альбериха помрачнело.
– Я служу ему, Тронье, – прошипел карлик. – Никто не в силах заставить Альбериха делать то, чего он не желает. Зигфрид из Ксантена подарил мне жизнь, хотя одержал победу в поединке со мной. За это я обязан ему.
– Обязан! – Хаген покачал головой, – Какой прок от подаренной жизни, если ты не можешь распоряжаться ею?
– О, ты не прав, – Альберих высунул из-под плаща костлявую ручонку и ткнул указательным пальцем в грудь Хагена, – Ведь и ты служишь другому.
– Я служу честному человеку, своему другу, который…
– Молчи! – завизжал Альберих. – Зигфрид – мой повелитель. Никто не смеет оскорблять его в моем присутствии.
– Ведь ты все-таки король – или был им, пока не… поступил на службу к Зигфриду.
– Да, король, – Альберих опять подбоченился, – Я был и остаюсь королем гномов, маленьких ростом и слабых духом. Империи, похожей на сырую яму, достойную крыс и пауков. Нет, – Он затряс головой, – Империи холода и мрака. Нет, нет, это не самый плохой обмен.
– Ты действительно так считаешь? Или пытаешься убедить себя, не в силах смириться с рабством у Зигфрида?
К удивлению Хагена, Альберих среагировал не слишком бурно.
– Да, мне не солгали, рассказывая о тебе, – молвил он, – Язык твой также остер, как и меч. Но ты ошибаешься, Хаген. Жизнь подле Зигфрида дает некоторые преимущества. Даже для гнома.
– Пока он это терпит, – сухо возразил Хаген, – Можно запросто обжечься, слишком приблизившись к огню.
Альберих осклабился:
– Я поклялся служить ему верой и правдой до конца дней своих. Но человеческий век короток. Быть может, скоро мне суждено вернуться обратно в мое царство, – Он пожал плечами, – А может, и нет. Наверное, я многое пропустил за те столетия, пока находился в Шварцальфенхайме.
Хаген невольно улыбнулся.
– А может, я останусь здесь, – продолжал Альберих, – пока не наступит конец света.
– Конец света, – молвил Хаген, – Вы, альбы, долговечны, но и ваше время ограниченно.
– Это так, – кивнул Альберих.
– Мне пора, – закончил Хаген. – Король ждет меня.
– Да, иди. Короля нельзя заставлять ждать.
