Текст книги "Рыцарь Хаген"
Автор книги: Вольфганг Хольбайн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 26 страниц)
Глава 13
К утру третьего дня они повстречали Ортвейна. Из стен крепости племянник Хагена выезжал с маленьким эскортом – дюжина всадников сопровождала чужеземных послов. Сейчас в отряде было больше сотни вооруженных рыцарей. Выполнив свою задачу, Ортвейн не отправился тотчас же назад, навстречу основному войску, а послал своих людей по окрестным селениям вербовать ратников. И не без успеха: многие примкнули к его отряду, плененные именем Зигфрида.
Все вместе они тронулись дальше на север, пересекли границу Бургундии и углубились во владения гессов. Число их постепенно увеличивалось: теперь их сопровождало больше тысячи трехсот всадников, но вперед они продвигались все медленнее. Зима словно решила возвратиться вновь – день ото дня холодало, а к вечеру четвертого дня пошел снег.
На седьмой день похода стали заметны следы войны. На пути все чаще попадались покинутые жилища: люди бросали дома и имущество, стремясь спасти собственную жизнь.
Следующее утро принесло неожиданную встречу: даны. Хаген вместе с Данквартом, Зигфридом и еще шестью всадниками отправились на разведку по окрестностям. План Зигфрида основывался на том, чтобы застигнуть Людегаста врасплох, но их огромное войско не могло бесшумно продвигаться по лесу. И единственный вражеский шпион, заметивший отряд и донесший о нем весть в лагерь данов, мог полностью разрушить их намерения.
Они пересекли узкую полоску леса, собираясь выехать на просторную поляну, как вдруг Зигфрид резко остановил коня. Хаген, сощурившись, взглянул в направлении, куда указывал Ксантенец. На противоположном конце поляны стояла крытая соломой хижина, из трубы курился дымок.
– Смотрите, там… там лошади, – шепнул Зигфрид, – Даны?
Хаген пожал плечами. Он тоже заметил лошадей – восемь или десять животных были привязаны за хижиной, но сквозь сплошную пелену падающего снега виднелись лишь их смутные силуэты.
– Может быть, – пробормотал он. – Очень даже может быть. Поэтому следует поостеречься, пока мы не выясним, кто это.
Один из нибелунгов тронулся было вперед, но Ксантенец остановил его резким окриком:
– Стой! Если это действительно даны и хоть одному из них удастся улизнуть – все пропало. Нужно действовать осмотрительно, – Он повернулся в седле, – Данкварт, бери половину моих людей: обогните поляну с другой стороны, а мы с Хагеном останемся здесь. Если это даны, то ты знаешь, что делать.
Да, можно было и не пояснять – все действительно знали, как нужно поступать в этом случае. Данкварт кивнул. Все понимали, что у них не было ни времени, ни возможности брать пленных. Каждый меч, оставленный для их охраны, мог сыграть решающую роль в предстоящей битве.
– Дайте нам знак, когда будете готовы, – предупредил Зигфрид.
Еще раз молча кивнув, Данкварт пришпорил коня. Четверо нибелунгов последовали за ним, еще два остались с Хагеном и Зигфридом.
Минуты тянулись как часы. Хаген внимательно вглядывался в контуры маленькой хижины. Скорее всего, это были даны – но что они делали здесь, вдали от своего войска? Разумеется, Людегаст должен был выслать вперед разведчиков – но так много и так далеко?
Зигфрид, очевидно, думал о том же.
– Видимо, мы подобрались к лагерю Людегаста ближе, чем предполагали, – пробормотал он.
Хаген не ответил. У них не было времени выяснить точное расположение войска данов – пришлось положиться на интуицию. Возможно, они просчитались. А могло оказаться и так, что армия Людегаста двигалась им навстречу.
– Нужно взять хотя бы одного языка, – продолжал Зигфрид, обращаясь, по-видимому, скорее к себе, нежели к Хагену. – Продолжать действовать наобум слишком рискованно.
С другого конца поляны послышался протяжный крик птицы. Зигфрид рывком выпрямился в седле. Это был сигнал Данкварта.
Одним мощным скачком лошади вынесли их из укрытия, и одновременно с противоположной стороны из леса выскочили Данкварт с остальными воинами. Все произошло в считанные секунды – но… недостаточно быстро.
Дверь хижины распахнулась, когда они не преодолели и половины расстояния. Из дома выбежал человек, на мгновение замер на месте и вдруг тревожно вскрикнул. Пригнувшись в седле, Хаген обнажил меч, краем глаза заметив, как Зигфрид, взмахнув щитом, занес свое копье. Человек выхватил из-под плаща меч, и в этот момент Зигфрид метнул копье.
Никогда Хаген не видел столь мощного удара. С быстротой молнии копье нибелунга понеслось вперед. Дан попытался отскочить в сторону, но было уже поздно: смертоносное оружие, вонзившись в грудь несчастного, пригвоздило его к стене. Сдавленно вскрикнув, дан обеими руками схватился за торчащее из груди копье, голова его склонилась набок, тело дернулось в предсмертной судороге. Снег под ногами жертвы начал окрашиваться кровью.
Из дома выскочили еще несколько воинов – рослых, плечистых богатырей в массивных панцирях и украшенных рогами или крыльями шлемах. Вооружены они были мечами и топориками, иные держали в руках разрисованные круглые щиты.
– Даны! – воскликнул Зигфрид. – Бей их!
И разразился бой, нет, не бой – побоище. Даны не превосходили их числом, но они не успели даже сориентироваться. Обе группы всадников – Зигфрида с одной и Данкварта с другой стороны – одновременно вихрем ворвались в беспорядочную толпу противников. Половина их на месте была сломлена мощным натиском нибелунгов, уцелевшие попытались спастись бегством.
Но ни один дан не ушел: двое из них попытались в последнем отчаянном порыве оказать сопротивление догонявшим их всадникам, но тщетно. Один из них пал, настигнутый копьем нибелунга, другой, отчаянно рванувшись в сторону, чтобы уклониться от удара, метнулся прямо под копыта лошади Хагена, инстинктивно взмахнув мечом.
Хаген парировал удар щитом, мощным толчком сбив противника с ног, и развернул коня, но второй удар нанести он не успел. Его опередил нибелунг, неожиданно выросший рядом с ним и с размаху вонзивший копье в бок несчастного дана. Тот упал, издав тонкий, пронзительный, совершенно нечеловеческий вопль. Нибелунг поворотил коня, но Хаген в ярости схватил его за плечо:
– Прикончи его! Будь же милосерден!
Мгновение нибелунг непонимающе таращился на него. Затем поднял копье и одним ударом освободил страдальца от мучений.
Все было кончено. Вокруг на снегу валялись трупы данов. Один из них, чудом избежавший смерти, отшвырнув меч, помчался туда, где стояли привязанные лошади. За ним гнался Данкварт, занеся оружие для смертельного удара.
– Данкварт, стой! – отчаянно крикнул Ксантенец, – Он нужен мне живым!
Но Данкварт его словно не слышал. Пришпорив коня, он пригнулся в седле и нанес беглецу мощный удар. Однако в самый последний момент он успел повернуть меч: клинок настиг дана тупой стороной. Пошатнувшись, противник рухнул в снег, но прочный шлем сослужил свою службу: удар не причинил дану особого вреда.
Зигфрид, Хаген и еще двое нибелунгов одновременно оказались рядом с поверженным даном. Соскочив с коня, Зигфрид опустился подле него на колени. Обнаженный Бальмунг блистал в его руке, с клинка стекала вражеская кровь. Рывком перевернув дана на спину, Ксантенец ладонью принялся хлестать его по щекам, но тот не шевелился. Зигфрид пожал плечами, поднялся и жестом подозвал одного из своих рыцарей.
– Этот еще жив. Присмотри за ним, пока он не придет в сознание.
Хаген тоже спешился. Он все еще не мог прийти в себя от неожиданности происшедшего, и прежде всего от этого жуткого зрелища. Снег вокруг был окрашен кровью, запах ее стоял в морозном воздухе. Схватка длилась не больше двух минут. Воины Зигфрида, точно стихийное бедствие, лавиной обрушились на данов, не дав им возможности даже попытаться обороняться. Он содрогнулся.
– Вот и повод, чтобы возвратиться к нашему отряду, – Хаген кивнул в сторону пленника. Один из нибелунгов схватил его за плечи, пытаясь поставить на ноги, в то время как другой растирал ему снегом лицо. – Этого нужно взять с собой.
– Зачем? – удивился Зигфрид, – Все, что нужно, мы узнаем у него и здесь. И куда быстрее. Мы только потеряем время, если потащим его с собой.
От ярости Хаген едва не задохнулся.
– Я не допущу убийства, Зигфрид, – возмутился он, – Это наш враг, но тем не менее он воин и имеет право на соответствующее отношение.
Зигфрид хотел что-то ответить, но в этот момент из хижины вышел один из его воинов. Приблизившись к Ксантенцу, он что-то шепнул ему на ухо. Зигфрид вздрогнул.
– Подожди минуту, Хаген. – Он повернулся и вслед за воином вошел в дом.
Через несколько мгновений он появился в дверях. Лицо его было бледно как мел и перекошено от гнева.
– Зайди-ка лучше в дом и посмотри, что творят эти «благородные» люди, Хаген! – проскрежетал он сквозь зубы. – И тогда можешь учить меня, как нужно обходиться с пленными.
Хаген шагнул к дому и остановился у порога. Он не хотел видеть того, что было внутри, – он и так все знал.
– Мужчина и женщина, – промолвил Зигфрид, – И еще ребенок, наверное, их дочь. Точнее, то, что от нее осталось.
Хаген бросил беглый взгляд в дверь. После яркого света глаза выхватили из полумрака лишь неясные тени, бесформенные контуры. Он резко повернулся и пошел прочь, избегая смотреть в лицо дану, которого люди Зигфрида тащили в дом.
Данкварт, нахмурившись, взглянул на брата:
– Что с тобой? Неужели тебе жаль этих убийц?
– Жаль? – Хаген с шумом вдохнул воздух. Теперь, когда все было позади, он вновь почувствовал холод. Было ли ему жаль дана? – Нет, – промолвил он, – Но он человек.
– Те, в хижине, тоже были людьми, – напомнил Данкварт.
Хаген не ответил. Данкварт был прав. И все же он с трудом сдерживался, чтобы не вернуться и не остановить Зигфрида.
Через некоторое время Ксантенец нагнал их. Они пересекли поляну и углубились в лес. Хаген то и дело оглядывался назад. Снег пошел сильнее, но немного потеплело, и к тому же деревья теперь защищали их от пронизывающего ветра. Необычная тишина царила в лесу. Хагену показалось, что он слышит доносящиеся от дома глухие удары, крики. Затем из дверей хижины вышли люди Зигфрида, и через несколько мгновений над ее крышей взвилось пламя.
Глава 14
– Значит, завтра.
Хаген не мог понять, облегчение или беспокойство звучало в словах Гернота; возможно, и то и другое. В палатке Зигфрида был созван военный совет, и Хаген вкратце поведал об их стычке с данами. Никто из собравшихся не удивился подробностям встречи – саксы и даны славились своими бесчинствами и мародерством. И следовало заранее предусмотреть возможность подобного столкновения. Чего они не рассчитали вообще, так это времени. По их сведениям, войско Людегаста, подобно кровожадному монстру, продвигалось по стране, сметая все на своем пути; вслед за ним шли их же отряды, добивая оставшихся в живых и разоряя жилища мирных жителей. Та группа, на которую наткнулись Хаген с Зигфридом, очевидно, была выслана на разведку.
– Завтра, – подтвердил Зигфрид. – Войско Людегаста расположено в нескольких часах пути к северу от нас. Если бы отряд разведчиков не пренебрег приказом и вел себя поосмотрительнее, вместо того чтобы мародерствовать, Людегаст, скорее всего, уже бы знал о том, что мы здесь. К тому же я уверен: эти шпионы не единственные. Тут я согласен с Хагеном: мы находимся в положении волка, задумавшего одолеть медведя. Мы можем с ним справиться, лишь выбрав подходящий момент и нанеся удар первыми. Если же мы попадем ему в лапы, он сотрет нас в порошок.
Фолькер ошарашенно взглянул на него – он, похоже, только теперь окончательно понял, что означала встреча с данами.
– И что же… нам теперь делать?
– Если мы хотим использовать преимущество неожиданного нападения, – ответил Зигфрид, – мы должны атаковать противника сейчас. И если мы сию минуту тронемся в путь, то к рассвету доберемся до лагеря данов.
– Но люди устали, – вмешался Гернот, – Они скакали целый день, Зигфрид. И теперь еще целую ночь? – Он покачал головой. – Напасть горсткой утомленных людей на противника, превосходящего нас втрое, и одолеть его?
– Вдвое, – поправил Зигфрид, – Их не больше трех тысяч, и большинство плохо вооружены, к тому же они без лошадей. Наши перспективы на так уж мрачны, Гернот. Воины Людегаста недисциплинированны, настроение в войске плохое, многие устали от походов и не отказались бы вернуться домой. Целый год слишком долгий срок для войны.
– И все-таки, – продолжал сомневаться Гернот, – Твоя уверенность основана только на сведениях врага, пойманного вами. Почему ты считаешь, что он не солгал?
– Он сказал правду, – безапелляционно заявил Ксантенец. – Повторяю, даны находятся совсем близко, а завтра на рассвете они двинутся дальше, навстречу саксам, и через два дня объединятся с их армией. Если мы будем топтаться на месте, нам придется столкнуться с восьмитысячным войском, Гернот.
Гернот не ответил. Зигфрид говорил убедительно, да иного выбора у них и не оставалось. В конце концов, Ксантенец был их предводителем и при необходимости мог просто отдать соответствующий приказ.
– Зигфрид прав, мы должны выступить сегодня! – возбужденно вмешался Гизелер. Глаза его горели.
– Пусть будет так, – вздохнул Гернот. – Тогда не будем терять времени. Дорог каждый час.
Зигфрид довольно улыбнулся. Он был уверен, что все в конце концов с ним согласятся.
Гернот повернулся к стоявшему в дверях Синольду:
– Отдай приказ сняться со стоянки. Пусть воины седлают коней.
– Люди будут недовольны, – покачал головой Синольд.
– Мне тоже это не очень нравится, – отвечал Зигфрид. – Но данам понравится еще меньше, когда на рассвете мы обрушимся на них всей мощью.
Пожав плечами, Синольд вышел.
– Пойду-ка я к отцу Йозефу, – сказал Ортвейн. – Пусть приведет воинов к причастию, – объяснил он, заметив удивленный взгляд Зигфрида, – У нас принято так делать перед битвой.
Ксантенец лишь снисходительно усмехнулся. Ортвейн, Фолькер и Румольд удалились.
– Пожалуй, нам стоит показать пример воинам: пойдемте к лошадям, – предложил Зигфрид, – Чтобы люди не роптали.
– Бургундские воины не ропщут, – резко отозвался Гернот, – Они повинуются твоим приказам, Зигфрид. Если приказы разумны.
– Разве они неразумны? – Ксантенец поднялся, – Если вы сомневаетесь в моем плане, то…
– Нет, я не сомневаюсь, – перебил его Гернот. Больше он не вымолвил ни слова, уставившись в пол и бессильно сжав кулаки.
Зигфрид кивнул:
– Ну и хорошо. Все мы устали и раздражены. Завтра в этот час все будет уже позади. Пойдем, Гизелер… – Схватив Гизелера под руку, он увлек его за собой.
Гернот тоже хотел было выйти, но Хаген задержал его:
– Секунду, Гернот. Может получиться, что потом у нас не будет возможности поговорить.
На лице Гернота отразилось нетерпение. Вокруг них лагерь был охвачен суетой. Сумерки спускались на землю, и здесь, в палатке, уже почти наступила ночь.
– Речь идет о Гизелере, – начал Хаген. – Я все время наблюдаю за ним. И я недоволен. Недоволен тем, что он постоянно крутится возле Зигфрида.
Лицо Гернота помрачнело:
– Мне тоже это не нравится. Что до меня – я вообще оставил бы его в Вормсе. Он слишком молод и горяч. Нужно не упускать его из виду, чтобы он ничего не натворил.
– О чем я и хотел тебя попросить, – подхватил Хаген. – Знаю: он не хуже остальных может обращаться с мечом и копьем. Но беспокоюсь я не только за его жизнь.
Гернот удивленно вскинул брови.
– Удали его от Ксантенца, Гернот. Дай ему какое-нибудь задание, чтобы он находился подальше от Зигфрида и его нибелунгов.
Гернот пристально взглянул на Тронье:
– Опять за старое, Хаген?
– Нет. Просто я видел Зигфрида в бою. Его и его воинов-нибелунгов.
– Все мы это видели. И не один раз.
– Это не совсем то, Гернот, – перебил Хаген, – Мы отправляемся не на прогулку и не на рыцарский поединок, как в Вормсе, а на смертельную битву. Спроси Данкварта, если не веришь мне, Гернот. До сегодняшнего дня никто из нас не видел этого человека в настоящем бою.
Гернот не ответил. Лицо его не выражало никаких эмоций, но Хаген знал, что Гернот – именно он, а не кто-нибудь другой – понял, что он хотел сказать. Слова его не имели никакого отношения к личной неприязни.
– Я попытаюсь, – наконец промолвил Гернот. – Но ничего не могу обещать тебе, Хаген. Ты ведь знаешь Гизелера.
– К сожалению, очень хорошо знаю. Но если нам повезет, битва не будет долгой…
Гернот это тоже прекрасно понимал. План Зигфрида был их единственным шансом, но предстоящая бойня не имела ничего общего с честным поединком, поскольку позволить они себе этого не могли. Противник превосходил их числом втрое или вчетверо, но то, что они собирались предпринять, мало чем отличалось от преднамеренного убийства – нападение из-за спины на спящих людей. Но выбора у них не оставалось.
Гернот молча вышел. Говорить больше было не о чем. Хаген направился к лошадям. На улице стемнело и похолодало. В лагере царила суета, отовсюду раздавались громкие окрики, но Хаген чувствовал себя среди всеобщего возбуждения безмерно одиноким. Возможно, потому, что все эти люди были ему чужими. Правда, среди них был Гримвард, молчаливый лангобард, с которым Хаген съел не один пуд соли. Быть может, как раз сейчас он тайком наблюдал за ним из темноты – но заговорить он с ним теперь, когда их было не двенадцать человек, а двенадцать сотен, наверняка не решится. Верный Гримвард опять стал лишь частицей огромного послушного существа, состоящего из мечей, копий, щитов и человеческих тел, – существа, которым ему, Хагену, предстояло управлять.
Данкварт уже ожидал его возле лошадей. Новые попоны покрывали спины отдохнувших животных, Данкварт тоже сменил темную накидку на кроваво-красный плащ бургундского рыцаря. Становилось все холоднее: Зигфрид первым делом отдал приказ потушить все костры. Хотя это было не вполне разумно: могло получиться и так, что иные воины не смогли бы подняться утром на ноги, переночевав на снегу.
– Копье или пику? – осведомился Данкварт.
Только сейчас Хаген заметил, что брат не только переседлал лошадей, но и приготовил оружие – огромный изогнутый щит треугольной формы, шестопер на случай, если его меч сломается в бою, и длинную пику.
Хаген задумался. Разумеется, помимо меча, с которым он никогда не расставался, неплохо было бы иметь еще какое-нибудь оружие. Но пика никак не подходила для предстоявшего им боя. Конечно, против ее сокрушительного удара не мог устоять ни конный, ни пеший, но она могла очень легко сломаться, и ее непомерная длина и вес могли стать препятствием в ближнем бою. А если маленькое метательное копье? Невольно Хаген вспомнил пригвожденного таким копьем к стене хижины дана. Нет, этим оружием он вряд ли когда-либо сможет воспользоваться.
– Ни то и ни другое, – молвил он. – Лук. Или, пожалуй, сразу двадцать.
Данкварт удивленно взглянул на него:
– Ты считаешь…
– Окажи мне любезность, Данкварт, – перебил его Хаген, – Среди наших ратников есть один лангобард. Зовут его Гримвард – ты его знаешь, я не раз бывал с ним в походах, – Данкварт кивнул, и Хаген продолжал: – Отыщи его и скажи, что мне нужен он и еще двадцать лучших лучников.
Данкварт вновь кивнул, но лицо его выражало крайнее недоумение.
– Сделай это, прошу тебя. И сам приведи его ко мне. И… проследи, чтобы никто ничего не заметил. Прежде всего – Зигфрид.
– Зигфрид?
Тронье усмехнулся:
– Не беспокойся, Данкварт. Стрелы Гримварда не станут целиться в спину Ксантенцу. Иди же. Я все объясню, когда вернешься.
Пожав плечами, Данкварт удалился. Хаген смотрел ему вслед, пока тот не исчез в толпе.
– Браво, Тронье, – раздался тоненький писк за спиной Хагена. Повернувшись, он увидел гнома, кутавшегося в ободранный плащ. – Браво, – ехидно повторил Альберих. Выпростав ручонки, гном захлопал в ладоши, – Как вижу, ты держишь свое слово. Ты действительно человек чести.
Хаген окинул его мрачным взором.
– «Не беспокойся, Данкварт, – передразнил Альберих. – Стрелы Гримварда не станут целиться в спину Ксантенцу», – Он опять захихикал, – Конечно. Теперь ты решил разыграть из себя ангела-хранителя! Смотри только, чтобы Зигфрид действительно ничего не заметил. А то он может неправильно понять!
– О чем ты вообще болтаешь? – разозлился Хаген.
– Не притворяйся. Думаешь, я ничего не знаю о твоем глупейшем обещании Кримхилд? Как же тебе должно быть тоскливо защищать Зигфрида. Бедняга Хаген!
Хаген стиснул зубы.
– Так ты нас подслушал! – прошипел он.
– Ну разумеется. Для этого я здесь и нахожусь, – хихикнул Альберих, – Ты что, забыл, как сам два дня назад заставлял меня шпионить? Но можешь не волноваться, я оставлю эту маленькую тайну при себе.
– Когда-нибудь я сверну тебе шею, – пообещал Хаген.
Гном лишь гнусно ухмыльнулся:
– Зачем ты так злишься? Каждый занимается тем, чем умеет. Один убивает людей направо и налево, другой вынюхивает секреты.
– Интересно, на кого же ты все-таки работаешь? – пробормотал Хаген, – Может, на меня?
– Смотря что ты под этим понимаешь. Какой ты скучный, Хаген. Вопросы, вопросы, вопросы… Нет бы сказал что-нибудь интересное, – Внезапно гном стал серьезным, – Я пришел вовсе не затем, чтобы спорить, хотя должен признать, что меня это начинает развлекать.
– Зачем же тогда?
– Меня послал мой господин. Зигфрид хотел бы видеть в тебе союзника. Но боюсь, что доверяет он тебе так же мало, как и ты ему. Однако не беспокойся. Я подожду твоего брата и все ему объясню. Или лучше пойду-ка помогу ему разыскать этого лангобарда, а то он и до утра его не найдет.
Хаген хотел было остановить его, но куда там: гном уже растворился в темноте. Тронье выругался сквозь зубы. Он достаточно хорошо успел узнать Альбериха, но гному все равно всякий раз удавалось вывести его из себя. Он в ярости схватил щит и вскочил в седло.
