Текст книги "Рыцарь Хаген"
Автор книги: Вольфганг Хольбайн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 26 страниц)
Глава 4
Кто-то несильно, но настойчиво тряс его за плечо. Открыв глаза, Хаген увидел лицо склонившегося над ним брата.
– Данкварт? – заспанно пробормотал он. – Что…
Данкварт тут же приложил палец к губам, жестом приказывая Хагену встать и следовать за ним. Хаген разозлился: он устал и хотел одного – выспаться. Однако, кивнув, он осторожно выбрался из-под пледа и вскочил на ноги.
Холод пробрал до костей, когда он на несколько шагов отошел от костра – чтобы никто не смог их услышать. Снег больше не шел, и в бледном свете луны можно было разглядеть окрестности на расстоянии брошенного камня.
– Что случилось? – громко прозвучал голос Хагена в полной тишине.
– Следы, – прошептал Данкварт, – Там следы на снегу. – Схватив Хагена за руку, он потянул его за собой, – Я проснулся от какого-то шороха. Кажется, я кого-то видел: тень, сновавшую вокруг лагеря, а может, и несколько теней.
– Тебе кажется? Что это значит? Ты видел кого-то или нет?
Данкварт замялся:
– Я… не совсем уверен. Это была всего лишь тень. Но я встал и осмотрел окрестности. Вон там, – Он кивнул на север и побрел сквозь сугробы.
Ветер снова ударил в лицо, когда они вышли из-за скалы, но по крайней мере теперь Хаген проснулся окончательно. Через несколько шагов Данкварт остановился и опустился на корточки. Хаген осторожно наклонился к нему.
Действительно, на свежем снегу отпечаталась цепочка неглубоких маленьких следов, словно детских. И они явно были оставлены недавно: хоть сильный ветер высоко вздымал с земли снежный покров, следы были видны достаточно отчетливо. Тот, кто их оставил, далеко уйти не мог.
Хаген выпрямился и вгляделся в окружавшую их темноту. Ни шороха, ни звука. Следы терялись в ночи, под покровом которой могло поджидать их целое войско.
– Разбудить остальных? – спросил Данкварт.
Хаген покачал головой:
– Не нужно. Лучше иди и принеси мои щит и меч. Я хочу сам посмотреть, кто тут пытается за нами шпионить.
Послушно повернувшись, Данкварт отправился к лагерю. Хаген опустился на корточки, стараясь, чтобы снег не попал в сапоги, стащил зубами перчатку и пальцами осторожно прикоснулся к следу. Словно по волшебству в тот же миг налетевший порыв ветра развеял его.
Данкварт вернулся, неся щит Хагена и два меча. Хаген быстро натянул перевязь, закинул за спину щит. Брат последовал его примеру.
– Иди разбуди Арнульфа, – тихонько промолвил Хаген, – Но только его одного. Пусть будет начеку. А поднимать панику из-за неоправданного подозрения не имеет смысла.
– Это я уже сделал, – кивнул Данкварт.
Хаген благодарно улыбнулся. Сейчас он вновь ощутил незримую нить, связывавшую его с братом, – как и раньше, когда они были еще детьми и мир казался огромным и полным приключений.
Они тронулись вперед, в любой момент готовые дать отпор неожиданному сопернику, – впереди Хаген с обнаженным мечом в руках, в двух шагах позади него – Данкварт. Следы вели прямо, через несколько шагов резко сворачивая правее, к изломанному отрогу скалы, в тени которой был разбит лагерь.
Хаген остановился. Глаза постепенно привыкли к темноте, и теперь он мог различить, что следы теряются в нагромождении обломков камня и снова исчезают в расщелине скалы.
– Не нравится мне это, – пробормотал Данкварт.
Хаген не ответил. Подойдя к скале, он заглянул в расщелину – там царил полный мрак.
– Наверное, это ловушка, – продолжал Данкварт. – Если там затаился хоть один лучник, мы оба погибли.
Хаген пожал плечами. Нет, ловушкой это быть не могло. Если бы тот, по чьему следу они шли, хотел убить их, то незачем было прикладывать столько усилий, чтобы увести их от лагеря: усталые и изможденные люди не смогли бы оказать достойного сопротивления. Если это и ловушка, то совсем другого рода, и в таком случае они давно в нее попались. Он шагнул в расщелину.
Земля в пещере почти не была занесена снегом, под ногами заскрипели мелкие камешки и смерзшиеся комочки глины. Полная темнота окружала их со всех сторон, но то и дело попадались ориентиры, которые можно было нащупать ладонями или ступнями, – выдающийся острый край скалы, отколовшийся камень. Нет, следы завели их сюда вполне намеренно, чутье опытного воина не могло обмануть Хагена. Хаген разозлился: он терпеть не мог, когда другие за него решали, что он должен делать.
Шагов через пятьдесят впереди замаячил просвет. Коридор закончился, они вышли на заснеженную площадку, со всех сторон окруженную отвесными скалами. Небо прояснилось, ярко светили звезды, но завывание ветра доносилось издалека, мрачно и угрожающе. Следы снова вынырнули перед ними: причудливо петляя по занесенной снегом долине, они вели к другой расщелине. На этот раз Хаген шагнул в нее без колебаний. Гулко отдававшиеся в тишине шаги по окаменевшей лаве должны были быть слышны очень далеко, но Хагена это не волновало. Тот, кто оставил след, хотел, чтобы они пришли сюда.
Туннель оказался недлинным, и теперь перед ними лежала огромная равнина. Сквозь завывание ветра доносился приглушенный гул – вдалеке бескрайним зеркалом простиралось море.
Посреди необозримой равнины возвышался Изенштейн. Хаген содрогнулся. Черный колосс, вершину которого венчала крепость валькирии, в высоту насчитывал едва ли сотню человеческих ростов, но его склоны были почти отвесными. Кое-где они даже нависали над самой вершиной, гора была похожа на окаменевший гриб. Словно чудовищная паутина, поверхность скал покрывала сеть глубоких трещин и разломов. И лишь в одном месте виднелось некое подобие тропы, ведущей к вершине.
А замок! У Хагена перехватило дыхание. Как и гора, название которой носила крепость, она была не очень огромна – не больше замка Тронье, и уж совсем не так внушительна, как Вормс. Но с первого взгляда было ясно, что создана она была отнюдь не человеческими руками. Древние легенды не лгали. Обиталище валькирий могли воздвигнуть лишь боги. В таких же замках жили Аасы еще до появления рода человеческого, в крепостях ожившего мрака и воплотившейся в камне силы, грозных жилищах цвета ночи, один лишь взгляд на которые мог лишить человека рассудка. Изенштейн был подобен гранитному кулаку, башни напоминали сломанные стрелы, когда-то державшие небо. Зубцы стен образовывали застывшие потоки лавы, а ворота казались глазами демона, внимательно глядящими вниз. Даже цвет колосса повергал в неописуемый ужас. Чернота древних стен была мрачнее, чем темень непроглядной ночи. «Уходи прочь, – говорили они человеку. – Беги отсюда, это место запретно для смертного!»
Наконец Хаген оторвал взгляд от крепости.
Несмотря на сильную метель, равнину почти не занесло снегом, а у подножия крепости земля была совершенно черной. Отдельные снежинки падали с неба, с едва слышным шипением тая, коснувшись горячего камня. Быть может, легенда о Ваберлое была не просто сказкой.
В нескольких шагах от них снег превращался уже в грязное месиво, а затем исчезал совсем, и вместе с ним пропадали следы.
И тут Хаген заметил тень. Она показалась лишь на долю секунды, в следующий миг исчезнув во мраке. Это была маленькая фигурка, ростом не больше ребенка, но рассмотреть ее Хаген не успел.
Они двинулись дальше. Теперь под ногами была горячая лава – неприятное тепло ощущалось даже сквозь подошвы сапог. Снова перед ними вынырнула тень, словно указывая дорогу, и опять пропала.
– Он хочет, чтобы мы следовали за ним, – пробормотал Данкварт.
– Так не станем заставлять его ждать, – Хаген решительно шагнул вперед.
Когда они достигли того места, где в первый раз показалась тень, она, как и ожидал Хаген, появилась в третий раз, теперь ближе к морскому берегу, чем к Изенштейну. Хаген оглянулся – нет, он зря опасался, что в темноте они могут заблудиться и не отыскать обратной дороги. Покрытая снегом и льдом скала поблескивала в ясном свете звезд, и даже на значительном расстоянии расщелина, из которой они вышли, выделялась на ней темным шрамом.
Как долго они шли, Хаген сказать не мог. Казалось, время остановилось на этом выжженном клочке земли, а от попытки сосчитать шаги он вскоре отказался. Разбросанные повсюду куски лавы затрудняли ходьбу, но наконец поверхность несколько выровнялась, и они ускорили шаг. Однако тень тоже теперь двигалась быстрее, и догнать ее никак не удавалось. Они уже достигли берега, и, если бы их таинственный проводник не остановился, предупреждающе подняв руку, Хаген, наверное, свалился бы в пропасть. Равнина заканчивалась отвесным обрывом, словно земля была обрублена ударом меча. В сотне саженей под ними плескалось море. Хаген содрогнулся, глянув вниз, – нет, таинственный незнакомец не желал их гибели. Отступив на шаг, он осторожно опустился на одно колено.
Теперь Изенштейн был виден еще отчетливее, как и тропа, ведущая от замка вниз, к морю. Перед черными скалами стоял на якоре корабль, железными цепями надежно прикованный к торчавшим из воды стержням. Киль ладьи венчала голова дракона, на мачте трепетал белоснежный парус и кроваво-красный вымпел.
– Это же корабль Зигфрида! – Данкварт едва не задохнулся, – Значит, Зигфрид и Гунтер уже здесь!
Хаген повернулся к нему – и с воплем отскочил в сторону, одновременно ногой нанеся мощный удар Данкварту прямо в грудь, – тот отлетел на несколько метров, сам Хаген бросился на землю и откатился в сторону, ободрав себе лицо и руки о шершавую поверхность лавы. В ту же секунду клинок нападавшего высек из камня сноп искр в том самом месте, где только что стоял Данкварт.
Нежданный противник возник у них за спиной совершенно беззвучно, точно тень, но сомнений не было: они следовали отнюдь не за ним. Это был богатырь огромного роста, необычайно широкоплечий, но, несмотря на это, двигался он с ловкостью тигра. Пока Хаген поднимался, воин набросился на Данкварта, занеся меч для смертельного удара. Подскочив одним прыжком, Хаген нанес врагу удар под колено, одновременно ставя ему подножку. Воин пошатнулся, выронил меч и грохнулся прямо между Хагеном и его братом.
Почти одновременно все трое вскочили на ноги. Данкварт отпрыгнул в сторону, Хаген молниеносно сорвал со спины щит, но едва успел заслониться от удара великана. Данкварт среагировал вовремя: издав пронзительный вопль, он набросился на противника сзади, но тот умудрился-таки парировать удар. Только теперь, по-видимому, он понял, что недооценил соперников и потерял свое единственное преимущество – внезапность. В полумраке Хаген никак не мог разглядеть его лица.
– Кто ты такой? – громко осведомился Тронье, – Почему ты напал на нас? Я – Хаген из Тронье, а это – мой брат Данкварт. Мы друзья Гунтера Бургундского.
Незнакомец не ответил. Вместо этого он решительно повернулся к Хагену и снова попытался атаковать его. Словно молния, взметнулся смертоносный клинок, дубовый щит затрещал от удара, Хаген застонал от страшной боли, но устоял на ногах. Подоспевший на выручку Данкварт попытался ударом меча обезоружить врага, однако тот успел заметить опасность и отскочил в сторону.
Тяжело дыша, Хаген выпрямился:
– Сдавайся! Нас двое, и у тебя нет шансов. Не вынуждай нас тебя прикончить!
Ответом служила новая атака. Но теперь Хаген решил действовать иначе: рука нестерпимо болела, и он понимал, что второго столь жестокого удара ему не выдержать. Так что отражать выпады противника он больше не стал, а начал уворачиваться от страшного меча, шаг за шагом отступая назад. Но и гигант тоже изменил тактику: вращая мечом, он заметался между обоими противниками, не давая возможности Данкварту снова наброситься на него из-за спины. Однако Хаген уже изрядно устал и двигался недостаточно проворно – следующий удар пришелся прямо по щиту, посыпались искры, и Хаген, не удержавшись, опрокинулся навзничь.
Но снова Данкварт пришел ему на помощь – только на этот раз он жестоко поплатился: кровь брызнула из глубокой раны в плече.
С трудом поднялся Хаген на ноги. Фигура великана расплывалась перед его взором. Если им с Данквартом не удастся быстро положить конец этой битве – они погибли: незнакомец, казалось, не знал ни боли, ни усталости. Бросившись теперь на Данкварта, великан в последний момент резко развернулся и обрушил меч на Хагена; тот успел увернуться, но острое лезвие, скользнув по его груди, оставило кровавый след. Вскрикнув, Хаген повалился на землю, но, падая, умудрился нанести незнакомцу удар по ноге. Гигант скорчился от боли, уронил меч и пошатнулся. В тот же миг клинок Данкварта с жутким скрежетом вонзился в его тело, пробив броню.
Богатырь дернулся, тело его вздрогнуло в последней судороге. Схватившись за торчащий из груди клинок, он неимоверным усилием вырвал его из рук Данкварта, пошатнулся и камнем упал со скалы в пропасть.
Хаген хотел подняться, но ноги уже не слушались его; подхватив брата под руки, Данкварт помог ему встать:
– Ты тяжело ранен?
Хаген вяло отмахнулся:
– Ничего… страшного. – Рот был полон крови, сильная боль пронизывала все тело. Он негромко застонал. – Боже праведный, Данкварт, что… что это было?
– Я не знаю, – едва слышно ответил брат, – Ты весь в крови. Дай я осмотрю рану. – Он протянул руку, но Хаген решительно покачал головой: – Позже. Нам нужно спешно возвращаться.
Не произнося больше ни слова, они заторопились к лагерю.
Глава 5
Над лагерем витало молчание смерти. Костер потух, затоптанный копытами лошадей и заваленный безжизненными телами, кровь которых смешалась с пеплом.
Потрясенный жуткой картиной, Хаген застыл на месте. Он заранее предчувствовал, что их может ожидать что-то подобное, но разум не хотел мириться с этой трагедией. Он не ощущал ни слабости, ни боли, хоть шатался от усталости, а глубокая рана начала воспаляться. На первых вестников беды они наткнулись уже неподалеку от лагеря – снег был разметан копытами лошадей, но до последней минуты в душе Хагена теплилась надежда. И вот теперь он стоял у пепелища: снег был покрыт бурыми пятнами крови, повсюду разбросано оружие и клочья одежды, и всюду лежали трупы убитых товарищей…
Бой, судя по всему, продолжался недолго. Около половины отряда было застигнуто врасплох – они так и не успели проснуться, убитые на месте. Остальные же, кто успел схватиться за оружие, пали в неравном бою. Судя по следам, убийц было много, не менее дюжины вооруженных всадников, предательски напавших на горстку спящих людей. Они даже не потрудились прикончить всех мечами или копьями, многие тела были попросту растоптаны копытами.
– Они… они не пощадили даже лошадей, – пробормотал Данкварт.
Хаген оглянулся. Его любимая серая кобыла лежала с перебитыми ногами в нескольких шагах от пепелища. Снег рядом с нею потемнел от крови, в боку зияла страшная рана. Хаген опустился подле нее на колени, погладил по шее. Шкура была еще теплой.
– Кто мог такое сделать? – Данкварт тщетно вглядывался в лица погибших, пытаясь обнаружить хоть искорку жизни.
Хаген поднялся, подошел к скале. Арнульф, один из немногих успевших броситься к оружию, лежал навзничь с мечом в руке. На лице моряка застыла гримаса ужаса и боли. Но меч его был чист – ни единой капли крови не упало с лезвия клинка! Потрясенный внезапной догадкой, Хаген обнажил свой меч.
Услышав звон оружия, Данкварт вздрогнул:
– Что случилось?
– Покажи свой меч, Данкварт.
Подозрительно взглянув на брата, точно сомневаясь в здравости его рассудка, Данкварт все же повиновался. Клинок меча блеснул в звездном свете. Ни малейшего следа крови не отпечаталось на стальном лезвии. Как и на оружии Хагена.
Данкварт сообразил не сразу.
– Что это?.. – Голос его сорвался. – Боже мой, Хаген, я… я ведь убил его. Я… Это колдовство! Это… – Внезапно он запнулся, настороженно прислушавшись, – Кто-то приближается сюда. Всадники!
Теперь и Хаген услышал приглушенный топот копыт. Вдалеке показались смутные тени, и через несколько минут он увидел всадников.
Но это были не убийцы – Хаген понял это в тот момент, когда первый рыцарь остановился в нескольких шагах от них. Он был высок ростом и широкоплеч, но это был человек, а не призрачная тень, с которой дрались они с Данквартом.
Чистого золота панцирь рыцаря, испещренный серебряными узорами и непонятными символами, поблескивал в полумраке, поверх него был наброшен плащ из шкуры белого медведя. Костюм дополняли белые шерстяные шаровары и подкованные железом сапоги выше колен. Правая рука в тяжелой, отделанной золотыми планками перчатке сжимала поводья великолепного боевого скакуна, в левой рыцарь держал массивный, тоже золотой, щит, покрытый руническими надписями. Голову воина венчал тяжелый шлем с опущенным забралом, украшеный парой широко распростертых орлиных крыльев. К седлу вместо копья был приторочен длинный меч.
Двенадцать спутников таинственного незнакомца, храня молчание, тесным полукругом выстроились вокруг Хагена и Данкварта. Тронье опустил меч, тогда кольцо расступилось, и вперед выехал еще один всадник. Хаген не поверил собственным глазам, узнав маленькую фигурку, скрючившуюся в седле громадного скакуна.
– Альберих!
– Совершенно верно, Хаген из Тронье, – Альб остановил коня возле Хагена. С тех пор как они не виделись, Альберих, казалось, изменился: взгляд его был серьезен, даже озабочен, и привычная ухмылка на тонких бескровных губах не могла сбить Хагена с толку. – Я вот думаю, – продолжал карлик, – стоит ли мне обижаться на то, что ты вовсе не рад меня видеть. Или у вас так принято приветствовать старых друзей? – Он покрутил головой в разные стороны, – Мы явились слишком рано или опоздали? Это вы разгромили тут целый отряд? – Не дожидаясь ответа, он подъехал ближе к пепелищу и покачал головой: – Нет. Это были не вы. Хаген из Тронье не позволил бы себе столь грязной работы.
– Откуда ты здесь взялся? – негромко спросил Хаген, еще не до конца справившись с удивлением. Данкварт не проронил ни слова.
– Прямо из Изенштейна. – Альберих кивнул в сторону замка. – Мой господин и я – гости Брунгильды…
– Знаю, – нетерпеливо перебил Хаген. – Не прикидывайся дураком, альб. Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю! Что ты здесь делаешь и кто эти рыцари?
Альберих подбоченился и с упреком взглянул на Хагена.
– А ты изменился, – насмешливо заявил он, – Пожалуйста, если ты такой нетерпеливый: воины Брунгильды донесли, что в пределы ее царства вторглись чужестранцы, а так как не многим хватит безрассудства приблизиться к Изенштейну, я сразу понял, что это ты…
– Откуда ты это узнал?
Альберих захихикал:
– Земля, Хаген. Слухом земля полнится. Или ты забыл, что для короля альбов не существует тайн?
– Значит, и Зигфриду это известно, – пробормотал Данкварт.
– Разумеется. Но прежде чем делать неверные выводы, учтите, что это он попросил Брунгильду выслать навстречу вам отряд, чтобы проводить вас в замок. – Альберих вздохнул: – И, как вижу, не зря. Что здесь произошло?
– Этого мы не знаем, – быстро проговорил Хаген, не давая Данкварту раскрыть рта. Он чувствовал, что брат уже с трудом сдерживается: лицо его побелело от ярости. Скорее всего, он считал, что во всем виноват гном.
– Не знаете? – недоверчиво переспросил Альберих. – Я вижу вас с мечами в руках посреди горы трупов, и вы не знаете, что случилось?
– Нас здесь не было.
– Так вы что-то искали?
– Тебя это не касается, гном! – рявкнул Хаген, – Когда мы вернулись, все наши спутники были убиты. И нас постигла бы та же участь, останься мы здесь.
Кивнув, Альберих сапогом уперся прямо в грудь Хагена. С трудом Тронье подавил стон – гном потревожил открытую рану.
– Мне кажется, кто-то другой пытался поправить это упущение, – заявил карлик.
Хаген отшвырнул его ногу:
– Это тебя не касается! Не суй свой нос в мои дела, иначе я его отрежу! – Он угрожающе приподнял меч.
Молниеносным движением оказавшись рядом, один из рыцарей щитом отшвырнул меч Хагена, одновременно приставив к его горлу острый клинок. Тронье попытался уклониться – но тщетно.
– Что… что это значит? – прохрипел он, – Убери его сейчас же, гном!
Альберих хихикнул:
– С чего ты взял, что я имею право приказывать личной охране Брунгильды, Хаген из Тронье?
Проглотив ругательство, готовое сорваться с языка, Хаген уронил меч.
– Вот и чудесно, – Альберих кивнул, – Ты хоть и необуздан, Тронье, но благоразумен. Отпусти его. Это была шутка, хоть и не очень умная, – Последние слова относились к рыцарю Брунгильды. Тот опустил оружие и отступил назад.
Осторожно нагнувшись, Хаген поднял свой меч и вложил его в ножны.
– Как ты их назвал? Личные охранники Брунгильды?
– Охранницы, – поправил Альберих, – Ты должен знать, Хаген, что Брунгильда не потерпит возле себя мужчин, – Он нагло ухмыльнулся: – Надеюсь, тебя не задевает, что женщина приперла тебя к стенке.
Спешившись, гном склонился над одним из убитых и выдернул из его шеи стрелу.
– Странно, – пробормотал он, разглядывая причудливое оперение.
– Что – странно? – Хаген шагнул к нему.
– Эта стрела. – Альберих протянул ему находку.
Удивительно – схватившись за древко стрелы, Хаген ощутил прохладу, словно коснулся гладкой стали, а не дерева, – быть может, просто пальцы онемели от мороза. Но, приглядевшись внимательнее, он понял, что она действительно была сделана из неизвестного материала, почти невесомого. Она была тоньше обычной стрелы, но сломать ее Хагену не удалось: древко гнулось, словно свежая лоза.
И еще кое-что было не совсем обычным: казалось, стрела была живой. Сквозь нее словно протекала некая загадочная сила, как кровь по жилам человека. Сила, стремящаяся уничтожать любой ценой.
Руки Хагена задрожали.
– Что это?
Альберих пожал плечами:
– Откуда мне, глупому альбу, знать больше, чем знает великий Хаген из Тронье? – Однако, как ни старался гном, страха, отразившегося в его глазах, ему скрыть не удалось.
– Стрела эта создана не руками человека, – молвил Хаген.
Гном кивнул:
– Я знаю. Но откуда это известно тебе?
Не ответив, Хаген швырнул стрелу в снег. Альберих подозвал одну из всадниц и заговорил с ней на чужом языке – Хаген не понял ни слова. Женщина исчезла в темноте и вскоре вернулась, ведя в поводу двух оседланных лошадей.
– Ты все предусмотрел, – проговорил Хаген.
– Для этого я здесь и нахожусь.
– А откуда ты знал, что понадобятся только две лошади?
Альберих замялся:
– Я не знал. Я надеялся, что понадобится еще целых десять и мне не придется вести их обратно в Изенштейн без седоков.
Хаген удивленно воззрился на гнома. Затем молча вскочил в седло.
