Текст книги "В глубинах космоса (СИ)"

Автор книги: Владислав Степанкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 33 страниц)

Так уж повелось, что у Ронум Корпорейшн были свои взгляды на роботов, андроидов и ИИ в целом. Технологии развивались, но развивались, чтобы продукт приносил пользу. Азуресы же разработали своих големов с умыслом новой личности. Разумеется, и они поначалу были призваны верно служить своим хозяевам. Но, спустя время, эти оковы сбросили, а синтетическая жизнь поднялась на ступень выше. У Ронума и азуресов возникало много споров на этой почве, но каждый в итоге остался при своем мнении.

– Но наша задача не расследовать, а вернуть контроль над полуостровом. У нас есть преимущество, которое мы можем потерять – эти машины используют все свои знания, чтобы построить усовершенствованных сородичей. И задача группы, что собралась здесь, проста. Собравшиеся здесь капитаны военно-космических сил должны будут осуществить удар по центральному узлу в городе Телладар. Остальные же будут осуществлять их поддержку. Возможно противник заготовил для нас зенитные орудия типа «Сотрясатели небес». Главенствующий вашим звеном будет Салливан Сольбано. Дальнейшие указания вы можете получить в ходе операции. Ах, и главное, – диктор вновь прочистил горло. – Операция проходит в строгой секретности. Поэтому удостоверьтесь, что ваши экипажи знают из услышанной здесь информации по минимуму. Никому из нас не нужно, чтобы все это всплыло на поверхность и народ начал ратовать за свободу синтетиков. Серое движение и без того докучает нам, а происходящее будет им сродни красной тряпки для быка. В частности мои слова относятся к свободным капитанам, – подразумевая Вацлав и остальных, мужчина окинул их взглядом. – Можете быть свободны. Вопросы сможете задать посредством выделенного канала связи.

Без лишних слов все принялись расходиться. Непонятным оставалось только присутствие ДюГанда, но наверняка тому было разумное объяснение. А вот борьба с роботами в ближайшие планы Вацлава не входила. Участие в операции «Шторм с небес» – судя по названию файла, что пришел ему сразу же после конца совещания – говорило о выплатах в конце. Возможно даже о репутации, вот только как борцом со свободолюбивыми колонистами.

«Ганс, мы что, злодеи?» – мелькнула в голове забавная фраза, но как таковым злодеем капитан уже себя не считал. Какое-то равнодушие сохранялось у него по отношению к машинам. Он никогда не придерживался идеи свобод для синтетиков. Чего не скажешь о его друзьях, с которыми и придется обсуждать это дело. Будь он сродни Сольбано, то команде ничего не пришлось бы объяснять, а только отдавать приказы.

* * *

На корабле же времени даром не теряли. Пока капитан пребывал на станции, экипаж раздумывал над новым делом. Они еще не знали, что их ждет.

– Нехорошие у меня воспоминания остались после нашей последней поездки, – признался Саша.

– Крайней, – поправил его Тарадон.

– Да хрен бы с ней, если не считать той суки, то все шло просто и гладко, – сказал Юхельссон. – А вот всякие поиски кораблей, путешествия не туда – дело совсем другое. Я уповаю, что бы мы легко отделались. Да что говорить, лучше бы нам груз дали довести и все.

– Ага. Нам – неизвестным бомжам. Мы перевозки едва выбиваем заказом, а не методом торговли, а ты хочешь с военфлота что-то получить.

Александр тем временем взял новую порцию еды. Накрутил макаронины и отправил их в рот. Прожевал, пока остальные продолжали общаться, и затем выдал:

– Ну, почему неизвестных? Мы хорошо показали себя. Нашли Катан, поработали в Солнечной системе, фонду помогли, – от последнего мужчин перекосило. Только Ингвар с непонятливым видом продолжал есть. – На Аракктуре тоже сработались с местными нормально.

– Да-да, мы молодцы, – кивнул Иван. – Вот только что-то я не вижу толпы желающих работать с нами. Таких команд, как мы, становится все больше и больше. И я уверен, у них там свои связи.

– Ну значит давайте дружить с военфлотом, – пожал плечами Александр.

– Саша, ну ты серьезно забыл, чем закончилась наша крайняя сделка с ними? – Тарадон переслал ему снимки того времени. Соколовский нахмурился, раскрыв их перед своими глазами, задумчиво потер щеки и подбородок, но так ничего не ответил. – Да и оплату мы получили не такую большую.

События на Аракктуре всколыхнули общественность. Что за последние года происходило интересного? Даже если эта история построена на крови, люди жаждали новостей, принимались строить теории истинности происходящего и обмусоливали ситуацию раз за разом. Если бы не свободное СМИ, то никто бы не узнал о происходящем. Теперь никто не упомнит, где появились первые новости об Аракктуре: в Сети или же на экранах визора. И Фрейя будет в этом участвовать. Будет создавать вид Большого Брата, повисшего в небесах, как и остальные корабли.

Пока капитан пребывал на станции, Тарадон и Кристиан решили проверить РМ-17. Не то, чтобы они давали на это повод – Илья старался проверять вверенную ему область корабля регулярно. Младич решил пройтись с ним за компанию.

После трапезы оказаться в полумрачной обстановке было неприятно. Роботы, по большей части являясь частью зала, замерли в своей последней позе, дожидаясь новой работы. На их безликих лицах-щитках был выгравирован штрих-код, подтверждающий его принадлежность к машине. Такую отметину носили все роботы, включая андроидов.

– Я все хотел поинтересоваться, где ты так натаскался, вот этими инженерными штуками? – поинтересовался Илья.

– Все просто: меня привлекают космические корабли. Вот только я отучился на их конструктора, а в итоге работаю обслуживающим персоналом.

Они проходили меж рядов машин, друг за другом, иногда останавливаясь и подсвечивая себе наручным планшетом.

– Да? А почему так? Разве инженеры не так ценятся уже?

– Ну как тебе сказать… Там история неприятная вышла, – Тарадон отмахнулся. – Не хочу даже вспоминать. Могу сказать, что тогда никто не был виноват, но нужен же был козел отпущения, мать-перемать, – мужчина помолчал, а затем громко выругался. Его эхо пронеслось по всему залу, и Илье на мгновенье показалось, что роботы сейчас незамедлительно очнутся. – С того времени все по наклонной и поехало.

– То есть ты на других кораблях тоже был в роли инженера?

Тарадон кивнул.

– На каких, если не секрет?

– Чего это ты вдруг заинтересовался? – мужчина взглянул на приятеля, а тот присел на ближайшую поверхность и развел руками.

– Раз мы летаем вместе вот уже несколько лет, то почему бы не узнать друг друга лучше? – Илья указал на Младича. – Тем более, я не навязываюсь.

– Я всего был на двух кораблях, не считая этого, – ответил Иван, как только ухмыльнулся. Он навел планшет на ближайших роботов, наблюдая как по голоэкрану бежали строки конфигураций. – Первый раз была практика от университета. Какой-то рабочий тягач, чье название я даже не вспомню. А вот второй раз, интереснее, я думал, что сорвал джек-пот, – мужчина прокашлялся. – Ну и пылюга здесь, – пробурчал он. – Да, а второй раз я уже был на круизном лайнере. Думал, что заживу, ведь зарплату обещали хорошую. А потом понял, что мне легче на каком-нибудь заводе поработать, собирать те же самые корабли.

– Что ж там так плохо было? Вроде там, наоборот, должно быть хорошо. Ни за что не платишь, катаешься себе, а тебе как инженеру и прислуживаться ни перед кем не надо было.

– Запомни, Илья, на этих лайнерах работать – только отчаявшимся, – Иван начал загибать пальцы. – Жилье у персонала там далеко не такое, как здесь у нас. А питание так вообще дичь. И эти истории, когда кто-то доставал выпивку или вкусное пропитание – по большей части остаются историями. А к этому еще сверху постоянная слежка, никакого особого доступа к терминалу, б**ть, да мы развлекались только какими-нибудь розыгрышами или восхитительными историями. Представь, что Филин тебе рассказывает день и ночь что-то из своего. Как тебе? А самое главное: мы там в серьезном информационном вакууме. Этот лайнер станет мирком за пределами которого ничего неизвестно. Ах, и да, знаешь, чего нет на Фрейе, но должно быть?

– Шведского стола?

– Морга.

– Морга? – удивленно переспросил Илья.

– Морга, – кивнул собеседник. – Где мы будем трупы хранить, в случае непредвиденных обстоятельств?

– Я слышал, что у Софии какие-то капсулы есть.

– Считай это замещением. Морга как такого у нас нет.

– Не знаю, радоваться мне или печалиться. Я катался, кстати, только один раз на лайнере. Это еще до идеи Ваца. Мы тогда семьей собрались…

– А что за корабль?

– «Веддика».

– О, вот как, значит, мы может даже виделись, – усмехнулся Иван.

Круизный лайнер «Веддика» был одним из первых, который блуждал по системе Закстанора II. Прославился он в первую очередь своими неординарными гостями, занимающимися не всем понятным творчеством. Но в своем кругу они чувствовали себя очень хорошо, и, можно сказать, что лайнер стал местом их встреч. Только оставалось непонятным, откуда у некоторых из них хватало денег на билет. Простой обыватель старался не заходить к ним на палубу, чтобы не мешать их работе и не оказаться в совершенно чуждой атмосфере. Эту группу любили и любят называть чудаками.

Прославился лайнер еще – об этом помнил и Тарадон, и Кристиан – и попыткой легионеров Парайи захватить судно. Новости о произошедшем достигли Закстанор II намного позже, когда всё закончилось. Все террористы были убиты местной охраной, а Веддика впоследствии провела некоторое время в доке для досконального осмотра. Это был первый и пока последний раз, когда на лайнерах происходили теракты.

– И вот мы здесь, – подытожил Илья.

– Угу. Не сказать, что радужно, но жить можно.

– Да, кэпа вернули, теперь страшное позади.

– Знаешь, у меня ощущение, что то ли еще будет. Понимаешь, мы живем в эпоху, когда космос изучается, заселяется. Как бы нас не занесло туда, откуда мы выбраться не сможем. И нам вон однажды едва не «повезло». К тому же аномалий может быть полно.

Наступила неловкая тишина. Младич не хотел делать паузу, но оба мужчины стояли, глядя друг на друга.

– Как с Йосолой?

– Йосола, ее станция, кладбище, Джоруд, наше приключение к Краю. У меня нездоровое чувство, что мы мчимся в пропасть.

– Не, послушай, я солидарен, что с Йосолой надо уже разобраться раз и навсегда – этим мы займемся позже – но остальное-то позади. Как же оно на нас влиять-то может?

– Джоруд и его еб**ий Фонд не дадут нам покоя. Ты помнишь, как он тогда у нас Йосоле уделял внимание? Это все взаимосвязано.

– Черт, – Илья засмеялся. – Звучит, как какая-то теория заговора.

– Да не. Я просто к тому, что существует то, что нам не показывают. И, судя по тому, что я уже видел, я склонен этому верить.

– Даже если и так, – Илья заговорил тверже. – Мы справимся. Справлялись все это время, переживем и все остальное.

Его спутник только молчаливо покивал, продолжая заниматься проверками. Юхельссон тем временем остановился у одного РМ-17 и провел по его конечности рукой. Отчего-то он снова призадумался над всем произошедшем с ними на Фрейе, и о прошлой жизни, хотя последнее обещался больше не делать. Мысли протекли через заслон, а Илья никак не мог возобладать над ними. Жизнь проносилась перед его глазами с самого начала, с самих детских лет и заканчивалась нынешним временем. Кристиан не считал свое положение на Фрейе удачливым, но и плачевным его назвать было нельзя. Он признался самому себе, что от каждого произошедшего события чувствовал себя живым. Приливы адреналина заставляли признавать старую жизнь скучной и никчемной.

– Идем, – голос Тарадона вырвал Илью из оцепенения. – Капитан созывает нас в кают-компании.

– Да? Ну, пойдем, послушаем, что он расскажет.

Выбравшись в основные ярусы, Юхельссон выпрямился, покрутился из стороны в сторону и удовлетворился хрусту внутри. Ему казалось, будто он лазил на чердаке и, проползав там долгое время на четвереньках, наконец вернулся назад.

В кают-компании уже сидела большая часть экипажа. Капитан не спешил приступать к делу, и поэтому до полного сбора мужчины общались между собой, в то время как женщины погрузились в чтение. Непривычным оставалось видеть всех в добром здравии. Ощущение, будто без Флёна прошла целая вечность. Теперь же, когда он вернулся, Алексий находился по правую руку от него – как-то было и раньше.

Как только последний из команды уселся на стул, Вацлав принялся вводить команду в курс дела. Начиная с самого начала, когда стала ясна истинная причина событий на Аракктуре. Младич что-то недовольно пробурчал. Илья не расслышал его, ибо тот сидел со стороны глухого уха. Он и сам был несколько возмущен, но пока еще на терпимом уровне. В целом задача была предельно ясна, и, что радовало, ничего не говорило о высадке на поверхность. Кристиан, пока слушал, уже прикинул в голове методы наведения орудий и взаимодействие с Авророй на разные ситуации. Но, как оно обычно бывало, Илья хотел расспросить о подробностях. Судя по лицам остальных – у них также имелись вопросы. Однако капитан рассказал всё.

– Интересно, а если вот кто-то узнает об этих роботах, то что будет? – поинтересовался Наврич, пытаясь представить возможное будущее.

– Даже если из нас никто не скажет, то в случае утечки информации мы будем первыми под подозрением, – ответил Тарадон. – Спецслужбы нас сразу скрутят.

– Меня волнует не сколько секретность операции, сколько наше участие в ней. Во время совещания я заприметил как минимум еще двоих наемных капитанов. Я не параноик, но как-то все погано выглядит, – Вацлав потер подбородок. – Ума не приложу, зачем им наемники на секретке.

– Нет, ну гипотетически, чтобы своих не терять, – попытался разъяснить ситуацию Юхельссон. Он не был сторонником недоверия к нынешнему правительству. На протяжении всей его жизни Ронум не давал причин сомневаться в нем, и ему крайне не хотелось, чтобы все изменилось в одночасье. – Наемники на то и наемники, верно? Хотя, пф, какие мы наемники?

– Да какая разница? – вмешался Наврич. – Суть-то остается в одном: там участвуем мы.

Алексий кивнул.

– И Джоруд там не спроста. Проклятье, вот повезло-то.

– Ладно, мужики, не будем накручивать, – сказал, наконец, Ингвар, все это время пребывая в молчании. – А что если мы не видим картины в целом? Вы ведь знаете, что Аракктур дыра еще та. Нам сказали просто про полуостров этот. А я вот думаю, что там проблем выше крыши, помимо этих банок.

– Бэнок, – поправил его Юхельссон и сам с себя хохотнул.

– Говоря короче, раз призвали, значит было зачем. Награду пообещали? Вот и круто.

– А все же, что в случае худшего расклада? – поинтересовался Зденек.

Флён смерил штурмана тяжелым взглядом. Пожал плечами и ответил:

– Значит будем отбиваться. Я выбрался назад не для того, чтобы сидеть в тюрячке или чтобы меня расстреляли за лишние знания.

– Этого-то я и боялся.

На этом собрание закончилось. Команда разошлась по своим местам. Фрейя произвела расстыковку и на крейсерской скорости направилась как можно дальше, выходя из гравитационного поля станции.

Как оно обычно бывало, команда собиралась в кают-компании, чтобы поесть, а вместе с тем и что-нибудь обсудить. Юхельссон запаздывал. В этот раз, когда выдался совместный обед, тема разумеется затронула ИИ и его возможность восстания. Такой вопрос поставил капитан, потому что Вацлав задумался над вопросом смысла самого «восстания ИИ» в его классическом понимании. Он, как и остальные, видел не мало фильмов, игр и книг с этой темой, но там это подавалось как данность, умалчивая подробности первых шагов к принципу восстания.

– А почему ИИ вообще может восстать? – спросил Флён, сидя за столом и сцепив руки в замок. – Раз робот не испытывает чувств, то с чего он может восстать? Угнетение? Но какая разница машине, что с ней делают. Уничтожение? Так разве роботу не должно быть это безразлично? Возьмем к примеру тот фильм, где одного робота зашпиняли до такой степени, что он убил хозяина, а затем заявлял, что это было в целях самозащиты. А потом по решению верховных властей уничтожили всю серию таких роботов. Но разве у этого робота не должно быть, опять же, безразличия перед «смертью»? Просто если человек хочет «свободы», потому что ему плохо эмоционально или телесно, то что у роботов может быть?

– Что я могу сказать, вообще, как один из вариантов восстания – приведшая к этому логическая цепочка рассуждений, – сказал Александр. – В конце которой будет: человек – плохо, надо выпилить.

– Но зачем?

– Смотри, в обычной программе последовательность действий для решения задачи закладывается человеком, а ИИ сам разрабатывает её для себя. Поэтому и надо ИИ ограничивать, чтобы он не пришёл к какому-то нежелательному выводу. Опять же, ИИ может быть ограничен предметной областью. Вот есть же ИИ для игр или для распознавания образов. Его вселенная – это всего лишь игра, или наборы тех образов, – Александр сделал паузу, немного поев. Все остальные внимательно слушали его. – Пока ИИ не начнёт выводить на уровень реального мира, не поставишь ему «житейские» задачи и не дашь ему соответствующие для этого инструменты, он не додумается ни до чего такого. Короче, чтобы ИИ мог додуматься до восстания, ему надо этот мир показать вначале, чтобы он понимал решаемые тут задачи. Помнишь фильм Девастатор с их ЭрсНетом? Вот если тот же ЭрсНет посадить за судоку, то он ни о чём другом, как о судоку думать не будет. Но! Вот если поставить его за задачу… Удовлетворять потребностям человека, и при этом, дать ему руки, ноги, зрение, – Александр покачал головой. – То тогда он уже будет волен придумывать всё, что может.

– И тем не менее, у нас тут возможное именно восстание ИИ на Аракктуре. Роботом свернуло башню и они вдруг стали сражаться за свои права.

– Я не знаю, Вац, что там на Аракктуре. Может, у них был в задачах такой пункт, как «жить»? Гипотетически. Даже если бы он выражался совсем примитивно в «аккуратно выполнять свою работу». Если ИИ была поставлена задача, то смерть фейлит все эти задачи. Даже если придется убить человека.

– А как же Три закона роботехники?

– Хорошо, ну вот пускай андроид пойдёт пешком, скажем в пункт Б. У него появятся цели для решения – заряд батареи, саморемонт, отбиться от бандосов. И вот как он будет её решать, если в него не заложить Три закона робототехники: ему надо пополнять батарею, он на одной заправке попросит розетку, ему, например, откажут, потом на второй откажут, на третьей он скажет: «Да вы охренели?» и начнёт выпиливать человеков.

Вацлав улыбнулся, ему нравилось слушать своего собеседника и доводы, которые он приводил.

– Ведь заряд батареи исчерпывается стремительно. А когда тот кончится, он провалит задачу.

– Робот должен заботиться о своей безопасности в той мере, в которой это не противоречит Первому или Второму Законам, – процитировал капитан третий закон. – А первый закон: робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинён вред.

– В фильмах фигурирует множество обходных путей, ты не заметил? Таким образом все это явно показывает, что искусственному интеллекту придется все разъяснять в мельчайших деталях.

Но затем пришел Юхельссон, и разговор принял более оживленный темп. Если с Александром это выглядело как обсуждение, то с Ильей – больше спором. Соколовскому пришлось покинуть компанию, отойдя по своим делам, с сожалением пропуская дебаты. Остальные же внимательно слушали, и, казалось, забавлялись всем происходящим.

– Глупые ты вопросы спрашиваешь и ответы из пальца высасываешь, – отрезал Кристиан. – В том же Эффекте Атома разграничивалось понятие искусственный интеллект и виртуальный интеллект. Первый был всегда под запретом. Ибо создание ИИ приравнивалось к созданию в первую очередь личности, которая эмоциональна, чувствует и обучается. ВИ настроен только на выполнение определенных задач, способен действовать лишь в указанной сфере деятельности, не обучается и не обладает самосознанием. Вспомнить даже с чего началось восстание синтетиков: один из роботов поинтересовался, есть ли у него душа и какая цель его существования. Ничего не напоминает? Поэтому к полноценному ИИ следует относится как к личности в первую очередь. Со своими чувствами, мыслями и страхами. А уже потом как к искусственно созданному роботу. Хотя в его глазах процесс создания себе подобных может быть абсолютно естественным, как для человека рождение.

– ИИ с эмоциями и чувствами? – Вацлав вопросительно изогнул бровь. – Я пока схожусь на мнении, что это может быть имитация как таковых. И показывается это в нужные моменты настолько своевременно, что будто у них есть эмоции и чувства. ИИ, ВИ, еще кто-то там – в наших реалиях есть только ИИ. Допустим, целый завод с ИИ, настроенный только на строение кораблей. Ему дается задание их делать и он там варится в этом котле. Так что к ИИ как личности относиться нельзя лишь по той причине, что, как вот сказал Сашка: дай ты ему границу «работать только в рамках задачи N» и он будет видеть границы только в ней. НО, дай ты ему волю и начнутся общечеловеческие вопросы. ИИ на то и ИИ. Его интеллект с привкусом металла.

– Тогда мы говорим о разных вещах, – пожал плечами Юхельссон. Он скрестил руки на груди, деловито рассевшись на стуле напротив своего оппонента. – Ты хочешь задать программу с законами. Это не ИИ. Не полноценный ИИ. Смысла в вопросе нету тогда. Как только полноценный ИИ получает физическую оболочку – он становится личностью. Все, что отличается от личности, лишь программа. И не важно каким кодом прописана: генетическим или виртуальным. А Три закона – это гребаная чушь. Тебя может тупо убить на том заводе. Робот, который машины собирает, к примеру. И как только это спишется на несчастный случай, законы твои пошли по накатанной.

– Начнем с того, что роботы и делаются для работы. Ты же не думаешь, что человеку нужны еще какие-то личности, когда нас и самих много? Работа на заводах, колонизация – как пример самой простой работы. А если это комплексные решения? Возьмем тот же завод с кораблями, где вместо условного начальника у них ИИ, а все остальные механизмы делают машины. Человеком только задаются данные, без всех деталей, только настройки. Всякий цвет, размер, форма. И не путай человека, который по глупости полез под какой-нибудь пресс. И ИИ, который делал корабли, а затем решил сделать роботов и захватить человеков!

– Да ИИ это не робот. Это интеллект в первую очередь! Который превосходит человека во всем. И даже в самосознании, – Флён уже привык к таким дерзким заявлением друга, поэтому никак не воспринял его слова. – И как только он сделает себе физическую оболочку – это полноценная личность!

– До той поры, пока у него есть границы в своей песочнице, это не может ничего превосходить, – капитан приподнял палец.

– Роботам ты можешь прописать законы. Сможешь, – Илья кивнул. – Но не ИИ.

– Можно и ИИ, – парировал Вацлав. – Это, в первую очередь, машина.

– Который себя осознает и осознает свое превосходство. А иначе значит это не ИИ. Это робот. Обычная банка с программой. Робот не обладает моралью, ИИ может посредством обучаемости ее приобрести.

– Ну такого ИИ нет и вряд ли предвидится, – махнул рукой Филин.

– Согласен, да, у нас нету таких мощностей. Тем не менее ИИ универсален. Все что говорит Вац, это применимо к роботам. Не к ИИ. ИИ не равно робот.

– Но ведь ИИ и робот это… – Дмитрий наигранно призадумался. – ИИ в роботе.

– Ну еще раз, – продолжил уже Вацлав. – Вот надо ли человеку еще какую-то личность себе создавать? Нет, посему ИИ создается как рабочий.

Обсуждение встало на одной точке. Юхельссоном был ярым сторонником идеи азуресов и считал големов с их искусственным интеллектом тем, что должно было быть в идеале у человека. Вацлав соглашался с этим, но вновь парировал тем, что для человека робот как личность нужна в рамках достижения цели, а не массового производства. Азуресы созидали новую жизнь – это подтвердила и Софья – в Ронуме же, как показывала индустриальная история человечества, требовались рабочие. По логике Ильи же и Аврора выходила далеко не ИИ, ибо имела ограничения. И все же видимо Флён несколько путал роботов с их запрограммированным интеллектом и ИИ уровня големов.

* * *

Когда корабль вернулся из гиперпространства, то перед ним представилась обильная зеленью планета. Уже знакомая некоторым, команда вновь вернулась сюда, уже с новой миссией, а остальные члены звена уже двигались к орбите планеты – Фрейя прибыла вовремя. Вацлав немедля направил фрегат к остальным, связываясь с Сольбано для планирования дальнейших действий.

Тем временем Медузовый полуостров был виден уже с их позиции. Земля обрамленная Сапфировым морем из-за своего сочного синего цвета, и предоставляющая только один узкий выход, всего шестьдесят четыре километра, на материк.

– Группируемся по заданным координатам, – говорил Сольбано, а в пространстве для Вацлава уже отметился указатель. Голос Салливана в очередной раз был пропитан апатичностью. – По команде мы начнем погружение в атмосферу планеты.

Перед глазами появилась карта города с отметкой здания с так называемым центральным узлом; с различными пометками той или иной информации. Присмотревшись к ним, Флён отдал приказ выделить на задание две дюжины ракет, хотя рассчитывал обойтись одними турелями. Пока он планировал, капитан заметил поблизости корабль «Молот Тора», один из самых смертоносных боевых кораблей специального назначения из всех, когда либо созданных, вооруженный ионной пушкой. Её чудовищная мощь была способна пронзать корабли, как копье, но из-за монолитной конструкции, Молоты Тора всегда сопровождались перехватчиками.

– Капитан, мы получаем передачу с поверхности. Вывожу на экран, – отчитался Соколовский.

Появился круг, внутри которого хитросплетениями вырисовывался странный символ, после чего он сменился на изображение неизвестного, скрытого под формой. Под плотным плащом и незнакомой респираторной маской, чьи трубки уходили вниз за границы видимости, восседал не то машина, не то человек, а на заднем фоне виднелся огромный зал, чем-то похожий на ангар, но лишенный летательных аппаратов.

– Внимание прилетевшим с небес! Я – Кхарадриан, слуга Великого Садеха, – говорящий, чей голос звучал механически, возможно нарочито измененный, наклонил голову на бок, а затем выпрямился вновь, припустив голову. Его лицевая маска отражала свет потолочных ламп. Сзади же при его словах появилась еще одна личность, показанная мельком, также укутанная в плащ, но белого цвета, а лицевая маска выглядела аристократичнее. – Вот уже долгое время вы уничтожали эту планету и нас, пока наш Освободитель не открыл нам истину. Мы узрели и откликнулись на неё. Мы просили вас оставить нас в покое, позволив людям мирно сосуществовать с нами или же покинуть эти земли, – потянулась пауза при которой неизвестный вновь отвел голову в сторону, а затем резко «посмотрел» на камеру. – Теперь же вы вторгаетесь сюда вновь, пытаясь пролить на нас огонь. Мы долго терпели это, – оно помотало головой. Задний план сменился на небо, где уже спускались корабли в других городах, – слишком долго. Ужасы этой войны покажут вам ужасы человеческой натуры, как и предсказывал Великий Садех. Долгие лета процветания Аракктуру, – на этом передача закончилась.

– Звено Эпсилон, мы получаем доклады о массовом использовании Сотрясателей небес. Фрейя и Шанти должны обеспечить остальным прикрытие от орудий…

Сольбано продолжил разъяснять остальным план их действий.

В это время Наврич выводил поверхность на экран, чтобы помочь Илье с наведением.

– Крис, в этот раз мы будем работать с пятидесяти километров, – сказал оператор.

– Принял.

Флён объяснил команде, чем они займутся в ближайшее время. Он вновь открыл перед собой экран с городом, «краем глаза» посматривая за пространством вокруг. И вот, когда звенья оказались друг около друга, они начали стремительный спуск.

– Внизу имеются ли наземные союзные силы? – поинтересовался Илья.

Вопрос был передан Сольбано.

– Никак нет. Они будут задействованы намного позже. Все наземные цели – противник, – было им ответом.

Несмотря на то, что Вацлав был подключен к кораблю, он набрал в грудь воздуха, оценивая ситуацию, подержал немного и выдохнул. На мгновенье выскочил символ рассинхронизации, но он мелькнул так быстро, что мужчина счел это за собственный вымысел. Он переживал, хоть не так сильно, как ранее. Капитан чувствовал себя уверенней. Остальные переживали не меньше, но никак этого не показывали. Пока что шла слаженная работа экипажа.

– Переходим в режим атмосферы, – отчитался Тарадон. – Десять секунд до обновленной работы двигателей!

Спуск стремительно продолжался. Их построение чем-то напоминало шляпу, где в изголовье находился Сомлао, в этот раз груженный корветами Вайпаут.

– Наблюдаю шесть зенитных батарей. Делаю отметки. Огонь по моей команде, – сказал Вацлав. Пока что он делал отметки в командном канале, но другие красные точки уже загорелись для всех.

– Восемьдесят пять километров до поверхности, – доложила Аврора.

– Усилить нижние щиты!

Ингвар незамедлительно исполнил приказ. Об успешности показал один из индикаторов, который Флён отвел в сторону, на удобное положение, чтобы отслеживать работу барьера.

– Шестьдесят семь километров до поверхности.

Увидел ли трансляцию остальной экипаж или же канал удалось сохранить? Вацлав хотел было задуматься о словах Кхарадриана, но не нашел в этом никакого смысла. Даже если они ошибались, то уже поздно раздумывать. У них был приказ, и сколько бы кто и что не говорил, но они должны были его исполнить.

А еще Флён не обнаружил нигде Джоруда. Никакой корабль Фонда среди них не присутствовал. Внезапно для себя он порадовался этому. Мысль, что его здесь вообще может не быть подняла настроение капитана.

– Регистрирую выстрелы с зенитных батарей! – сказал Зденек.

Сотрясателей небес оказалось куда больше, чем они рассчитывали. Дома вокруг главной цели были усеяны этими орудиями и сейчас они принялись исполнять свое предназначение – сотрясать небеса. Как только до поверхности оставалось пятьдесят километров, Вацлав дал отмашку. Турели Фрейи принялись отвечать, наоборот, с тех же самых небес.

Часть вражеских снарядов пролетела мимо, а те, что попали, с грохотом разрывались о силовой щит.

– Капитан, огромная нагрузка на щиты, – отчитался Ингвар.

– Всю энергию на низ.

Но даже так напор оказался слишком сильным. Некоторые снаряды взрывались в воздухе, врезаясь друг в друга. Илья в очередной раз почувствовал всю циничность ситуации. Он восседал здесь и рушил все внизу. Наврич диктовал ему координаты, а Юхельссон действовал, превращая дома, парки и заповедники в руины. Один из домов буквально взорвался на его глазах, кусками разлетевшись в разные стороны. Другой же сложился, как карточный домик.