Текст книги "Тихоокеанский шторм (СИ)"

Автор книги: Владислав Толстой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 34 страниц)

– Что же касается гарантий Германии – позволю себе напомнить Вам, господа, предысторию как прошлой Великой войны, так и нынешней: в 1914 году наши страны столкнули в истребительной войне, ради интересов Великобритании, Франции и США, для того, чтобы английская промышленность и финансы избавились от германского конкурента, постепенно вытеснявшего их с рынков, чтобы Франция вернула себе Эльзас и Лотарингию; также и затем, чтобы Англия и Франция продолжали получать дешевое российское сырье, а не конкурировать с российскими товарами, произведенными на германском оборудовании; отдельно следует упомянуть нефтяной фактор – нефтяная промышленность России понемногу вытесняла из Европы американцев и англичан, тем самым нанося колоссальный ущерб семействам Рокфеллеров и Ротшильдов, оттого то полковник Хауз, креатура Рокфеллеров, делал все, от него зависящее, чтобы ослабить Россию, ну а перечислять достижения сэра Генри Детердинга, полагаю излишней тратой времени; предлагаю также, господа, вспомнить историю взлета некоего ефрейтора баварских стрелков, точнее, роль, которую в этом взлете сыграли господа Ханфште́нгль и Гесс – у нас есть все основания считать, что первый осуществлял финансирование НСДАП на деньги Рокфеллеров, а второй тесно связан с известными британскими кругами, ориентирующимися на Ротшильдов.

– Пожалуйста, господа, поправьте меня, если я не прав – но дважды за 30 лет мы убивали друг друга во имя чужих прибылей, ради того, чтобы чужое процветание не было поколеблено.

Фон Штюльпнагель и Остер переглянулись – и на вопросительный взгляд генерал-полковника, опытнейшего строевика и генштабиста, но, в силу специфики службы хуже осведомленного в хитросплетениях теневой политики, Остер утвердительно прикрыл глаза, подтверждая правдивость сказанного 'Ивановым'.

'Иванов', естественно, заметил эту безмолвную беседу – и еще раз убедился в правильности взятого им направления, в котором упор делался на максимальную откровенность беседы.

– Закономерен вопрос, господа – а каковы гарантии Германии на будущее?

– Поскольку есть все основания считать, что англосаксы останутся врагами России и в будущем, причем, любой России – неважно, красной или белой, имеет смысл сделать своего рода 'инженерную прикидку' на будущее.

– Я не хотел бы вдаваться в детали – надеюсь, Вы меня простите – но у нас есть стопроцентная уверенность в том, что в будущем противостоянии ключевыми видами вооружения, если Вы позволите так выразиться, стратегической триадой, станут высокие технологии, финансы и мировой рынок – а классические Вооруженные Силы будут играть обеспечивающую роль.

– В связи с этим у нас вызывает массу вопросов, какие истинные цели преследует т.н. 'план Моргентау' (в РеИ план Моргентау появился в 1944 году, в АИ МВ он был составлен раньше В.Т.) – полагаю, господа, Вы знаете, что планируют американцы?

Немецкие офицеры смотрели на 'Иванова' с некоторым недопониманием – во-первых, то, что он говорил о предполагаемом устройстве Германии и отношениях Германии с СССР мало напоминало положение младшего партнера – называя вещи своими именами, это было смесью положения фарватерного союзника и оккупированной страны, во-вторых, им были непонятны столь мрачные намеки применительно к плану Моргентау – абвер сумел выяснить примерное содержание американских планов, но не более того – несомненно, это был смертный приговор Германии, но, судя по тому, что говорил 'Иванов', русские считали этот план направленным против них.

– Простите, герр 'Иванов', но, то, что Вы предлагаете, мало похоже на положение младшего партнера – скорее, это похоже на условия, предлагаемые фарватерному союзнику – фон Штюльпнагель был прямолинеен.

– Герр фон Штюльпнагель, война между нашими Империями не была нужна ни нам, ни вам – тем не менее, за неполных 30 лет Германия развязала две Великих войны против моей страны – 'Иванов' был не менее прямолинеен – и, при всем моем, поверьте, глубочайшем уважении к германской военной элите, Вам не удалось остановить подстрекаемых англосаксами политиков.

– С нас хватит – прошлая Великая война стоила жизней четырнадцати мужчин из нашей фамилии, на нынешней погибли двое моих братьев и шестеро кузенов; я не хочу, чтобы через 20 или 25 лет моему сыну и племянникам вновь пришлось сражаться с Германией – поэтому мы будем строжайше контролировать германскую деловую элиту, политиков, прессу, армию и флот, секретные службы – 'Иванов' позволил себе искренность, прекрасно понимая, что эмоции тоже являются оружием в переговорах, будучи своевременно и правильно проявлены.

– В Вашей стране издавна боролись проанглийское и прорусское течения – мы уважаем и ценим наших друзей, но, они не могут справиться в одиночку, поэтому мы приложим все усилия, чтобы навсегда искоренить враждебные нашей стране течения; это невозможно без установления жесткого контроля сроком на пятьдесят лет, но, конечно, по мере достижения поставленных целей, заключающихся в максимально полной интеграции Германии в руководимое Советским Союзом евразийское пространство, контроль будет постепенно смягчаться.

Немцы внимательно слушали советского разведчика, внутренне соглашаясь с его аргументами, поскольку они были подобраны с учетом немецкого менталитета, с его абсолютизацией силы, с его принятием права сильного – а русские убедительно доказали свою силу на полях сражений, так что подчинение воле победителя было приемлемо; и удачно дополнены толикой сентиментальности и холодного гнева, когда речь зашла о его погибших близких – это тоже было близко и понятно немцам.

Другое дело, что им надо было прояснить советскую позицию до конца.

– Герр 'Иванов', Вы упомянули план Моргентау – какого Вы о нем мнения? – спросил Остер.

– Это смертный приговор Германии, который, согласно замыслу англосаксов, должен быть приведен в исполнение нами, с целью сделать неизбежным наше поражение в будущей войне с англосаксами – пожал плечами 'Иванов'.

– Простите, ГРУ располагает полным текстом? – уточнил Остер.

– Что касается основной части плана – да, но, судя по некоторым моментам, не исключено наличие дополнений или приложений к плану, до которых мы не сумели добраться – честно ответил 'Иванов'.

– Простите – Остер был настойчив – я хочу просить Вас об услуге – подробно рассказать содержание плана.

– Это возможно – спокойно ответил полковник – но я предлагаю поступить проще – прочитайте его сами, господа.

Последовавшая вслед немая сцена вполне впечатлила бы Гоголя – такой уровень открытости, мягко говоря, не слишком типичен для разведок.

Тем временем, 'Иванов' достал из портфеля черную кожаную папку, открыл ее, достав оттуда несколько скрепленных листов бумаги.

– Прошу прощения, господа, в моем распоряжении есть единственный экземпляр – извинился он.

Первым читал фон Штюльпнагель – естественно, прочитанное произвело на него сильнейшее впечатление, несмотря на то, что боевой генерал был мало похож на выпускницу монастырского пансиона. Закончив чтение, генерал-полковник молча передал бумаги Остеру – полковник управился быстрее, причем, как заметил фон Штюльпнагель, Остер не выглядел удивленным – скорее, полковник производил впечатление человека, чьи плохие предчувствия оправдались.

– Я Ваш должник, герр 'Иванов' – серьезно сказал Остер – этот документ подтверждает те отрывочные данные, которые мы сумели собрать – все совпадает, американцы, при активном содействии англичан, готовят уничтожение единого немецкого государства – подготавливая раздробление Рейха даже, фактически, не на три государства, как тут написано, а на восемнадцать, по сути дела, независимых земель, полное уничтожение германской армии как института государства, не только военной промышленности, но и вообще всей тяжелой промышленности Германии, в частности, промышленного района Рура, с последующим превращением Германии в сугубо аграрную страну, уничтожение высшего образования, с понятными последствиями для германской науки (излагается суть плана Моргентау, существовавшего в РеИ. В.Т.).

– Позвольте задать Вам еще два вопроса?

– Я к Вашим услугам, герр Остер – кивнул 'Иванов'.

– Вам что-то известно о планах сокращения населения Германии на 25 миллионов человек?

– Такая информация была, но точно ее подтвердить не удалось – возможно, речь идет о каком-то дополнении к плану Моргентау – ответил 'Иванов'.

– Простите, речь идет об использовании англо-американцами нацистской практики? – спросил фон Штюльпнагель.

– Точной информацией мы не располагаем – судя по отрывочным данным, речь идет о применении к немецким мужчинам практики принудительной кастрации – ответил 'Иванов' – предположительно, именно поэтому и оговаривается обязательная регистрация мужчин, начиная с 14 лет (не располагаю точными данными, но подобные версии слышать доводилось неоднократно; принудительная кастрация была законодательно оговорена в некоторых штатах США, в описываемый период, как мера профилактики асоциальных элементов В.Т.).

– Это смертный приговор Германии – спокойно констатировал фон Штюльпнагель.

– Полностью с Вами согласен – наклонил голову 'Иванов' – будет территория, на которой когда-то была Германия, территория, на которой будут жить люди, с той или иной долей немецкой крови в жилах – но Германии больше не будет, никогда.

– Второй вопрос – напомнил о себе Остер – почему Вы считаете этот план смертным приговором не только нам, но и Вам?

– Все просто, герр Остер – совокупный экономический потенциал англосаксонских стран составляет примерно 55-60% от мирового экономического потенциала – ответил 'Иванов' – наш, даже если мы получим преимущественное право разграбления Германии, составит где-то 10-15% мирового экономического потенциала, и то не сразу – предприятия надо демонтировать, возвести цеха, перевезти оборудование, смонтировать его на новом месте, обучить персонал.

– С учетом наших потерь, и отсутствия сильных союзников, англосаксы просто раздавят нас за счет экономического превосходства – хотя, возможно, это произойдет и не сразу, а после некоторой мирной передышки.

– Да, конечно, мы дорого продадим свои жизни – но нашей страны тоже не станет, как и нашего народа – с ледяным спокойствием закончил 'Иванов'.

– Можно сказать, что в отличие от прошлой Великой войны, англосаксы приняли обратную последовательность – тогда планировалось сначала уничтожить нас вашими руками, и, только затем добить вас, сейчас же – наоборот.

– В том же случае, если мы принимаем Ваше предложение? – жестко спросил фон Штюльпнагель.

– У нас будет примерно 25-30% мирового экономического потенциала – и, с учетом и наших, и ваших традиций стремительного экономического роста – хорошие шансы быстро его увеличить – ответил полковник – вначале, конечно, нам придется посидеть в стратегической обороне, но уже через 5-10 лет ситуация может существенно измениться.

– Каковы Ваши взгляды на будущее Вермахта? – не менее жестко спросил фон Штюльпнагель.

– По мысли маршала Сталина, значительно уместнее будет название Фольксармее – уточнил 'Иванов' – сухопутная армия мирного времени, комплектуемая по призыву, численностью в 15-20 дивизий, с танковыми войсками, полноценной артиллерией, частями усиления; разумеется, новая Германия должна иметь полноценные ВВС и ВМФ.

– В случае развертывания Фольксармее – все может быть, нельзя исключить вероятность новой большой войны в Европе – на складах и базах хранения, находящихся под совместным контролем Фольксармее и Советской Армии, будет находиться комплекты вооружения и военной техники еще на 80 дивизий.

– Офицерский и унтер-офицерский корпус Фольксармее будет состоять из граждан Германии, имеющих должную квалификацию, не состоявших в преступных организациях, и, непременное условие – не замешанных в военных преступлениях против граждан СССР.

– Двадцать дивизий – это немного – заметил генерал-полковник.

– Хотелось бы обратить Ваше внимание на следующие моменты: во-первых, Германия потеряла треть мужчин самых активных возрастов только убитыми, поэтому демографическая ситуация еще долго не позволит развертывать большую армию мирного времени; во-вторых, это только сухопутные войска, без ВВС и ВМФ; в-третьих, с изменением демографической ситуации размеры Фольксармее будут увеличены – обстоятельно ответил полковник.

– Если я правильно Вас понял – военнослужащие Вермахта могут служить в Фольксармее, даже если это люди не левых взглядов? – уточнил фон Штюльпнагель.

– Да – согласился 'Иванов' – например, маршал Сталин назвал в качестве приемлемого для СССР главкома Фольксармее генерал-фельдмаршала Роммеля – это, разумеется, только в качестве примера.

Немецкие офицеры задумались – об оппозиционных настроениях фельдмаршала знали очень немногие люди, так что либо ГРУ имело своих агентов среди заговорщиков, либо русские сумели просчитать вероятных участников заговора, что было менее вероятно.

– Только тех, кто не воевал против Вашей страны? – еще раз уточнил фон Штюльпнагель.

– Простите, почему же? – 'Иванов' слегка поднял бровь – Если такой достойный офицер, как генерал-полковник Гудериан сочтет возможным принять командование Панцерваффе новой германской армии, то Советский Союз не будет иметь ничего против этого.

– Называя вещи своими именами, господа – наше руководство видит Фольксармее 'европейской шпагой' СССР. Разумеется, эта 'шпага' должна быть отточена и, вообще, содержаться в должном порядке.

Фон Штюльпнагель и Остер переглянулись – советские условия были намного жестче, чем они предполагали первоначально, но, были не в пример выгоднее и гуманнее для Германии, чем американский вариант.

– Мы должны будем получить одобрение коллег, герр 'Иванов' – церемонно сообщил фон Штюльпнагель – но, хочу Вам сообщить, что я буду рекомендовать им принять вариант, предложенный СССР.

– Сочту за честь присоединиться к мнению герра фон Штюльпнагеля – сообщил Остер.

– Для меня большая честь – столь высокая оценка Вами, господа, предложений СССР – поддержал предложенный немцами на прощание тон 'Иванов'.

После недолгого прощания полковник подошел к столу, налил себе еще бокал коньяка, и неторопливо его выцедил, чувствуя, как уходит дикое напряжение – он понимал, что начало было удачным, играя на контрасте между планами США и СССР, удалось перетащить на свою сторону не только русофила фон Штюльпнагеля, но и правого центриста Остера, близкого к консервативным кругам и Генштаба, и военной разведки.

Доклад военно-морской разведки военному

Неприметный коттедж на территории базы Литтл-Крик, февраль 1944 года.

Присутствуют: военный, начальник военно-морской разведки США, его первый заместитель, начальник аналитического отдела ВМР.

– Джентльмены, рад Вас видеть – поздоровался с морскими разведчиками военный, производивший впечатление вконец загнанной лошади – надеюсь, Вы сможете сказать мне что-то определенное.

– Мы тоже рады Вас видеть, сэр – устало улыбнулся шеф ВМР, выглядевший не намного лучше военного – кажется, нам удалось внести некоторую ясность в вопрос о русском флоте. А, пока, может быть, Вы хотите выпить чашечку кофе, или, чего-нибудь покрепче?

– Кофе – с удовольствием – согласился военный – а, остальное, попозже.

– Как Вам будет угодно, сэр – ответил начальник ВМР – доклад подготовили аналитики, так что докладывать будет кэптэн.

– Хорошо – ответил военный, наливая себе кофе.

– Сначала немного истории – начал аналитик – кораблестроение никогда не было сильной отраслью русской экономики, так что их корабли нередко или строились за границей, или строились в России – но по иностранным проектам, и с иностранной технической помощью. Я не буду перечислять все корабли РИФ конца XIX – начала XX веков, построенные за границей, или с иностранной помощью, поскольку таковыми были почти все – достаточно вспомнить дредноуты типа 'Севастополь', являвшиеся копиями итальянского дредноута. Особой проблемой для русских всегда были силовые установки – они постоянно отставали в этом вопросе от мировых лидеров – например, перед прошлой Великой войной они построили лучшие в мире эсминцы типа 'Новик', но на этих кораблях стояли английские турбины 'Парсонс'. Этот набор проблем был унаследован большевиками – в 20-е – 30-е годы они использовали в своем кораблестроении практически любые серьезные наработки, до которых им удавалось дотянуться, но их ключевым партнером была Италия, поскольку ни о каком сотрудничестве в военно-морском строительстве ни с нами, ни с кузенами не могло быть и речи. Именно итальянцы помогли построить русским их эсминцы и легкие крейсера, являющиеся основой их надводного флота.

– Несколько сложнее вопрос с русскими субмаринами – тут, помимо итальянцев, была некоторая помощь и немцев, и, в самом начале, чуточку – французов, и собственное русское творчество, которое нас, по понятным причинам, очень мало интересовало – в общем, русские, в то время, так и не выработали сколько-нибудь стройной концепции строительства и применения флота, занимаясь метаниями между откровенной слабостью русского кораблестроения, острой нехваткой ресурсов на необходимое, не говоря уже о желаемом – и, страстным желанием иметь мощный океанский флот, при том, что у них не хватало сил для надежного контроля прибрежной зоны Советской России. Я уже молчу о реалиях географии, производной которой является стратегия – Балтика и Черное море являются классическими внутренними морями, выходы из которых легко закрывают 'кузены', на Дальнем Востоке, применительно к Евразии, господствует японский флот, контролирующий все выходы в океан; в принципе, у них есть выход в Северную Атлантику, с базированием на Мурманск, но, во-первых, театр у них совершенно не оборудован, во-вторых, русский Северный флот, по имеющимся силам и средствам, вряд ли может быть назван приличной эскадрой, в-третьих, выход на ключевую коммуникационную трассу США-Европа перекрыт Исландией. Можно сказать проще – на море русские являлись третьеразрядной морской державой, имевшей флот, по своим возможностям примерно соответствующий аргентинскому или бразильскому, но, в отличие от латиноамериканцев, 'размазанный' по четырем ТВД, два из которых являются изолированными, а, два – Тихоокеанский и Северный, формально связаны Северным морским путем, но очень условно, поскольку он крайне плохо обустроен. Надо заметить, русские пытались найти выход из этой безнадежной ситуации в массовом строительстве субмарин, как самого дешевого морского вооружения.

– И вот, летом 1942 года на Севере появляется русская суперсубмарина, резко меняющая соотношение сил на ТВД. Что мы знаем о ней точно – это корабль водоизмещением 15-20 тысяч тонн, способный развивать под водой скорость не менее 30 узлов, при этом лодка имеет колоссальную дальность подводного хода, причем, на высокой скорости. Его вооружение состоит из дальнобойных, управляемых торпед, и, предположительно, из самолетов-снарядов. Тип силовой установки неизвестен – первоначальное предположение, что лодка имеет силовую установку на фторе, не подтвердилось, поскольку наша опытная лодка 'Си девил', переделанная из типа 'Балао', хоть и сумела достичь подводной скорости в 25 узлов, имеет дальность не более 200 миль, при этом назвать ее силовую установку хоть сколько-нибудь надежной можно только в шутку.

– Закономерно возникает вопрос – а когда и где была построена эта субмарина? – кэптэн пристально посмотрел в глаза присутствующим.

– Первоначально мы рассматривали версию, что подводный корабль был выстроен на Севере России, с технической помощью немцев. Сейчас мы точно можем сказать, что немцы тут ни при чем – благодаря любезности 'кузенов', имеющих давние и прочные связи с военно-морской разведкой Германии (соответствует РеИ – например, нападение на советских дипкурьеров, в результате которого погиб Теодор Нетте, было совместной операцией британской и германской военно-морской разведок В.Т.), нам удалось получить информацию от разведки Кригсмарине.

– Итак, строительство субмарины водоизмещением 15-20 тысяч тонн – таких кораблей не строил никто и никогда в мире, для сравнения – у нас строительство тяжелого крейсера, имеющего водоизмещение в 1,5 раза меньше, занимает три года; русские же тратили на строительство и ввод в строй субмарины типа 'К', имеющей на порядок меньшее водоизмещение и традиционную конструкцию, три года – сколько же времени ушло у русских на постройку и ввод в строй уникального подводного дредноута, несомненно, имеющего новаторскую конструкцию – пять лет или больше? Следовательно, он был заложен не позже лета 1937 года? А откуда русские взяли технологии, позволившие им создать уникальные торпеды, если авиаторпеду они купили у итальянцев? Что им мешало использовать эти же технологии для создания авиаторпед, пусть неуправляемых? И, самое главное – когда русские успели сделать силовую установку своей субмарины, если они заложили ее не позже лета 1937 года?

Военный задумчиво смотрел на разведчиков – было похоже, что они нашли ответ на вопрос, что же такое 'Моржиха'.

– Резонно возникает вопрос – продолжил аналитик – если русские каким-то образом сумели создать принципиально новую силовую установку, то, почему она стоит только на 'Моржихе'? Стандартный вариант внедрения новых силовых установок, да и любой новой технологии – от простого к сложному, от малого к большому. До сей поры это правило не знало исключений – просто потому, что любую, сколько угодно гениальную идею, сначала надо воплотить в металл опытного образца, выявить его 'детские болезни', потом сделать предсерийный образец – и провести расширенные испытания, затем выпустить малую серию – и отработать ее в практическом использовании; и только после этого возможен выпуск чего-то по-настоящему сложного и совершенного.

– Вспомните историю броненосцев, джентльмены – прошло сорок лет, прежде чем родился качественно новый тип линейного корабля – дредноут. Вспомните историю подводных лодок – первые субмарины современного типа появились еще в начале века, но, несмотря на то, что они непрерывно совершенствуются, кроме России, нигде нет качественно новых субмарин – и это притом, что над совершенствованием подлодок работаем мы, 'кузены', гунны, лягушатники, джапы, макаронники. Ничего подобного 'Моржихе' нет нигде в мире – мы знаем практически все о флотах 'кузенов', гуннов, макаронников, лягушатников.

– Простите, а японцы? – спросил военный.

– Сэр, Вы верите в то, что джапы сумели создать качественно новый корабль – и отдали его потенциальному противнику? – ответил вопросом на вопрос кэптэн. И в таком случае – почему мы не видим ничего подобного 'Моржихе' в составе Императорского Флота? Почему нет кораблей и субмарин с подобными двигательными установками, вооружением и аппаратурой в любом другом флоте, если это не русская разработка?

– Вы правы – это был глупый вопрос – военный умел признавать свои ошибки.

– Хорошо, допустим, что русским повезло совершить качественный прорыв сразу по нескольким направлением – но, в таком случае, почему они сначала не построили дюжины-другой средних и больших субмарин, подобных 'Моржихе', пусть менее совершенных – ведь их промышленности надо было на чем-то отрабатывать навыки постройки новых подлодок, их морякам необходимо было научиться обслуживать и применять новые подводные корабли? – аналитик был не понаслышке знаком с правилом, согласно которому в правильно заданном вопросе содержится половина ответа – кстати, а почему они не ставят эти установки на свои надводные корабли? Посудите сами, насколько бы выросли возможности их легких крейсеров, если бы получили настолько мощные силовые установки? Почему они не используют торпеды нового типа и аппаратуру обнаружения на эсминцах или легких крейсерах? В общем, почему все инновации сосредоточены на одной 'Моржихе' – и только на ней?

– Насколько я понимаю, Вы хотите сказать, что комплекс уникальных технологий, благодаря которым стало возможно строительство 'Моржихи', уже был готов в 1937 году, если, конечно, принять за основу вариант, что Советы самостоятельно построили эту сверхлодку – но, почему-то, нет никаких признаков того, что русские предварительно отрабатывали эти технологии; более того, прошло семь лет, но ни один русский корабль, ни одна субмарина, не получила чего-то подобного оборудованию суперсубмарины – медленно произнес военный – и если второе еще как-то можно попытаться объяснить, хотя я лично с трудом представляю логичное объяснение этого, то первого просто не может быть, по ряду причин.

– Вот именно, сэр – аналитик смотрел военному в глаза – чудес на свете не бывает, мне, во всяком случае, не довелось наблюдать таковые – поэтому я не верю в бред гуннов о Полярном Змее, разбуженном русскими священниками. Я доверяю фактам – а они таковы – во-первых, технологий, позволяющих построить такую субмарину, нет ни у одной из ведущих кораблестроительных держав мира; во-вторых, русская кораблестроительная промышленность, деликатно говоря, не блещет достижениями – если называть вещи своими именами, пока русские просто воспроизводят итальянские проекты, в области надводных кораблей, и, что-то делают в области постройки субмарин; в-третьих, если бы они создали эти технологии самостоятельно, или, по крайней мере, могли бы их воспроизвести, они бы попытались их тиражировать, пусть очень ограниченно, просто потому, что их выигрыш в морской войне был бы колоссален – чего не наблюдается. Отсюда следует вывод – 'Моржиху' построили не Советы, или – не нынешние Советы, как предположил один из моих подчиненных.

Военный обвел тяжелым взглядом флотских разведчиков – ему ответили такими же тяжелыми, прямыми взглядами.

– Будьте добры пояснить свою мысль – сухо попросил военный, понимая, что ему высказывают официальную позицию разведки ВМФ.

– В настоящее время ни в одной из ведущих морских держав мира не существует технологий, позволяющих построить суперсубмарину – констатировал начальник аналитического отдела – что же касается России, то можно с уверенностью заявить, что в первой половине 30-х годов Советская Россия не располагала достаточными ресурсами для создания, например, 'атомного котла', поскольку для этого пришлось бы создавать новую отрасль экономики; если бы русские сумели создать что-то качественно новое, но, при этом, дешевое и технологичное – они бы начали более или менее массовое серийное производство этих силовых установок для своего флота.

– Итог – русская суперсубмарина, безусловно, существует; при этом, русские не могли построить ее самостоятельно – и не могли купить в какой-то другой стране, поскольку ее никто не мог построить – такого уровня технологий еще никто не достиг. Отсюда следует вывод – 'Моржиха' либо получена большевиками от инопланетян, либо – от русских из будущего.

Военный, справившись с потрясением, анализировал сказанное – вероятность недобросовестности или неточности в расчетах была минимальной, поскольку разведчики этого ранга, будучи профессионалами высочайшего класса, привыкли отвечать за точность предоставляемой ими информации; вероятность перевербовки высшего руководства флотской разведки он отверг сразу – кого-то одного, еще может быть, хотя и очень маловероятно, поскольку не те возможности были у советской разведки в США, чтобы вербовать высших руководителей американских спецслужб – но не сразу троих, это было невозможно. Оставалась вероятность добросовестного заблуждения – но, по зрелому размышлению, вероятность этого также была невелика – список стран, способных создать технологии такого класса и довести их до практического применения, был предельно короток – США, Великобритания, Германия. Если Германия отпадала – тогда русским просто не у кого было получить техническую помощь, во всяком случае, на этой планете..

Военный продолжал искать логические неувязки в сказанном – и не находил их.

Разведчики ждали.

– Хорошо, джентльмены, я готов принять Ваш вариант в качестве рабочей версии – сказал он – но мне бы хотелось услышать Ваши предположения – кто и почему?

– Мы не располагаем информацией для анализа – ответил шеф ВМР – поэтому все последующее является не более, чем предположениями. Теоретически, инопланетянам могло потребоваться какое-то редкое сырье, которое им мог предоставить только мистер Сталин – или, возможно, им еще требовалась полная тайна; в результате, была выстроена привычная для русских схема торговли – сырье в обмен на технологии и оборудование; не исключено, что этим объясняется резкий прорыв русских в военно-технической сфере, начавшийся во второй половине 1942 года. Косвенным подтверждением этой версии может служить запущенный русской контрразведкой слух, что субмарина принадлежит 'вооруженным силам коммунистического Марса' – они могли счесть, что наиболее надежным способом скрыть правду будет правдоподобная ложь – именно потому, что такой бред любая разведка будет проверять в последнюю очередь. Благодаря этому русские выиграли, как минимум, год – мы просто не восприняли это всерьез, сочтя это пьяным бредом русского матроса в портовом кабаке.

Военный молчал – упрекать разведчиков было не в чем, ему в это не верилось до сих пор.

– Более реалистичной выглядит версия 'Советов из будущего' – в этом случае снимается вопрос, как инопланетяне сумели наладить контакт с русскими, поскольку соотечественникам, пусть из разных времен, найти общий язык, в прямом и переносном смысле, было бы не в пример легче. Не исключено, что в будущем продолжается противостояние Америки и Советской России – и, возможно, большевики решили изменить начальные условия этого противостояния, оказав помощь своим предкам в более успешном завершении Второй Мировой войны. Косвенным подтверждением этой версии может быть информация о том, что советские морские офицеры, общавшиеся с членами экипажа 'Моржихи', говорили о них, что, это, несомненно, русские – но, какие-то не такие. Если это русские, скажем, из 1975 года, или, тем более, 1995 года, то эта странность получает логичное объяснение – за несколько десятилетий изменился язык, пусть и не очень заметно; изменились и какие-то нормы поведения в обществе, пусть и малозаметно. Все это 'режет глаз' русским из 1944 года – они замечают отличия, но, судя по всему, им даны какие-то правдоподобные объяснения, или настоятельный совет не любопытствовать сверх меры, или и то, и другое вместе. Это же еще лучше объясняет и научно-технический, и военно-технический, и военный прорывы большевиков – потомки попросту привезли с собой подробнейшую информацию по всем вопросам, могущим заинтересовать Сталина и его окружение. Проще говоря, возможно, там русские запустили Т-54 в серию в 1945 году – а получив от потомков подробные чертежи и технологические карты, смогли сделать это на два года раньше. Этим же объясняется и блестящая победа русских в Сталинградской битве – благодаря потомкам они имели подробнейшую информацию не только о силах немцев, но и знали все ходы, удачные и неудачные, свои и врага, в этом генеральном сражении. Та же история с резким ростом русского военного искусства – русские из будущего привезли своим предкам соответствующие уставы, подробные руководства по тактике и стратегии, списки талантливых генералов и адмиралов – и списки неудачников.