Текст книги "Тихоокеанский шторм (СИ)"

Автор книги: Владислав Толстой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 34 страниц)

– Моя душа полна печали от того, что я вынужден огорчить столь уважаемых флотоводцев, как Вы, Мицумаса-сама, и Вы, Осами-сама – 'Иванов' поклонился, столь убедительно вжившись в роль опечаленного человека, что, доведись Станиславскому увидеть его в этот момент, он бы, несомненно, воскликнул 'Верю!' – но, увы, господа адмиралы, немецкая промышленность очень сильно пострадала от американских бомбардировок, так что речь может идти лишь о малой части необходимого доблестному Императорскому Флоту – скажем, о 300 самолетах и 500 моторах.

– Что же касается вопроса оплаты – увы, но я вынужден обратить Ваше внимание, господа, на то, что издержки при строительстве и самолетов ныне многократно выше, чем еще год назад. Варварские бомбежки англосаксов разрушили многие предприятия, производящие комплектующие для самолетов и моторов; при этом погибли многие квалифицированные рабочие и инженеры, было уничтожено ценное оборудование. К сожалению, господа, я вынужден Вам сообщить, что ныне производство одного ФВ-190 обойдется в три раза дороже, чем в прошлом году. Что же касается предложенного Вами варианта оплаты каучуком – я снова вынужден огорчить Вас, поскольку потребность в натуральном каучуке нынче не так уж велика, поскольку и в СССР, и в Германии созданы мощные производства синтетического каучука, вполне покрывающие потребности наших стран мирного времени, причем, по значительно менее высоким ценам, чем великодушно предложенные Вами.

Енаи и Нагано мгновенно просчитали встречное предложение, в смысловом переводе означавшее следующее: 'Да, господа, мы заинтересованы в затяжке войны на Тихом океане – и, поэтому готовы поставлять Вам немецкое вооружение'. Не вполне понятными оставались два момента – первым моментом было количество вооружения, которое Советский Союз готов был поставить Японии; тут были возможны четыре варианта, или, скорее всего, некая комбинация из всех четырех: во-первых, немецкий авиапром действительно сильно пострадал от бомбежек западных союзников СССР, во-вторых, 'Иванов' просто хочет получить максимальную цену за поставленную технику, в-третьих, советское руководство не хочет слишком усиливать Японию, поскольку собирается в недалеком будущем рассчитаться с Империей Ямато и за русско-японскую войну, и за интервенцию, и за все остальное, в-четвертых, слишком крупные поставки никак не удастся выдать за груз двух конвоев из Германии; вторым – реальная степень заинтересованности Советского Союза в каучуке, что намного усложняло для адмиралов заключение сделки.

– Увы, 'Иванов'-сама, но Империи нужен именно воздушный меч, но не кинжал – нам просто не имеет смысла закупать указанное Вами количество самолетов и моторов, тем более, по указанной Вами цене – вступил в беседу Нагано – что же касается цены на каучук, то позволю себе заметить, что этот каучук оплачен бесценной кровью воинов Империи, так что мы просто не имеем права предложить его Вашей стране по низким ценам.

– С пониманием относясь к потребностям доблестных воинов Императорского Флота, возможно, я смогу добиться некоторого увеличения поставок – скажем, на 100 самолетов и 150 моторов – сделал ответный ход 'Иванов' – что же касается предложенной Вами оплаты – увы, господа, здесь мои возможности крайне малы, как мне ни грустно это признавать. Я обязан следовать полученным инструкциям, в составлении которых участвовали не только воины, безусловно, с пониманием бы отнесшиеся к Вашим аргументам, но и финансисты, придерживающиеся своей точки зрения, которую можно сформулировать в двух положениях – во-первых, поставляемая техника не может быть дешевле своей себестоимости плюс стоимость транспортировки, во-вторых, цена на поставляемое стратегическое сырье не может быть дороже аналогов, доступных моей стране из других источников, разумеется, с учетом стоимости транспортировки.

Разумеется, 'Иванов' рисковал, идя на некоторое обострение – но полученные им инструкции это разрешали, в противном случае, вероятность того, что переговоры утонут в бесконечном обмене любезностями, приближалась к ста процентам. Это вообще типично для Азии – никто не может себе позволить 'потерять лицо', первым пойдя на уступки, поэтому, даже ведя переговоры с заведомо более сильных позиций, надо навязывать партнеру свою волю очень аккуратно, никоим образом не подводя его к этой грани. Именно это генерал-лейтенант ГРУ и делал, соблюдая японский этикет. Иначе, адмиралы просто прервали бы переговоры – да, вполне возможно, что им бы пришлось сделать сеппуку, принеся таким образом извинения своим соратникам за срыв важнейших переговоров, но для самураев это являлось приемлемой платой за ошибку, в отличие от бесчестия.

– Позвольте узнать, какова же минимальная цена для ФВ-190, и максимальная – для каучука? – адмирал Енаи понимал, насколько малы сейчас возможности для достижения взаимопонимания с руководством СССР – собственно, его контакты с русскими военными разведчиками были единственным неофициальным выходом на Сталина – и единственной возможностью договориться о чем-то серьезном; да, свои контакты были у генерала Умэдзу, но Енаи очень сомневался, что Сталин захочет о чем-то говорить с кланом Тесю в нынешней ситуации, уж очень весомы были взаимные счеты, взять хотя бы покушение на Сталина, организованное Люшковым благодаря помощи армейской разведки – и с молчаливого одобрения руководства Тесю.

Конечная цена ФВ-190, с учетом транспортировки, составит 380 тысяч рейхсмарок за самолет; для каучука – это цена 1936 года – твердо ответил 'Иванов' – при этом, бартер техники на каучук будет большой услугой со стороны СССР – если Императорский Флот заинтересован в дальнейших поставках техники, то советская сторона желает получать плату золотом.

Адмиралы задумались – конечно, 450 ФВ-190 и 650 БМВ-801 позволяли решить многие проблемы, неизбежно возникавшие как в ходе ожидавшегося сражения за Марианские острова, так и после него. Грубо говоря, 650 моторов позволяли выпустить 650 истребителей завоевания господства в воздухе 'Рейзен-9', способных дать бой и 'Корсарам', и 'Хеллкэтам'; 450 ФВ-190 – это многоцелевые истребители, способные и успешно перехватывать американские ударные машины, и наносить удары по американским кораблям и транспортам.

С другой стороны, советский представитель 'скромно' запросил за один ФВ-190 2,5 закупочных цены Люфтваффе – и, при этом, цена на каучук была выставлена весьма и весьма скромной, не столь уж сильно отличающейся от той бросовой цены, которая была на пике Великой Депрессии, в 1932 году. Если бы адмиралы не были самураями из старых родов, с малолетства приученными к жесточайшему самоконтролю, а, скажем, американскими гайдзинами, то они могли бы назвать это 'коммерческое предложение' неприкрытым грабежом. Но они были теми, кем были – и поэтому задались вопросом, почему такой профессионал, как 'Иванов', ставит им такие условия? Возможны были следующие варианты: во-первых, 'Иванов' хочет сорвать советско-японские переговоры, во-вторых, генерал считает нужным максимально быстро получить определенный ответ, в-третьих, русский разведчик подталкивает их к какому-то решению.

Первый вариант был возможен в двух случаях – либо 'Иванов' работает на американцев, кровно заинтересованных в скорейшем поражении Империи, что представлялось довольно маловероятным; либо он является членом некоей группировки в руководстве СА, которая заинтересована в срыве любых переговоров между СССР и Империей Восходящего Солнца, чтобы сделать войну неизбежной. Вариант работы на американцев представлялся маловероятным – военная разведка США была, несомненно, сильной разведкой, но, со своей спецификой – помимо обеих Америк она концентрировала свои усилия на Азиатско-Тихоокеанском регионе и Ближнем Востоке, уделяя довольно мало внимания СССР (в РеИ РУМО начало активно работать против СССР начиная со второй половины 1944 года В.Т.); конечно, в США еще была сильная военно-морская разведка, но она, в силу своей специфики, также мало занималась СССР. Конечно, были еще вездесущие британцы – но вряд ли они стали бы рисковать своим агентом такого уровня, так его подставляя. А вот вариант военных, играющих в большую политику, представлялся Енаи намного более вероятным – да, адмирал был неплохим знатоком России, и, в этом качестве хорошо знал, что эпоха политизированных 'красных командармов' закончилась вместе с Тухачевским и Блюхером; но, адмирал отводил некую вероятность на то, что часть военной элиты СССР, поднятой только что победоносно закончившейся войной с Германией на недосягаемую доселе высоту власти и влияния, и, весьма заинтересованной в том, чтобы оставаться на этой высоте и впредь, что было возможно только в том случае, если Советская Россия будет либо воевать, либо готовиться к новым большим войнам. Что такое корпоративная солидарность имперской военной касты – адмиралу объяснять было совершенно излишне.

Вариант желательности получения быстрого ответа представлялся адмиралу намного более вероятным – поставив себя на место Сталина, адмирал пришел к однозначному ответу: необходимо знать, есть ли с кем в Японии вести серьезные дела, или нет. В первом варианте Сталин мог выстраивать определенный 'веер' вариантов большой стратегии, во втором – стратегия сводилась к взятию Красной Империей максимального количества интересных ей территорий на Дальнем Востоке в момент краха Империи Ямато. Нет, было очевидно, что второй вариант сулит СССР очень большие выгоды – но на месте Сталина адмирал Енаи приложил бы максимум усилий для поиска серьезных партнеров в японской элите; после антигитлеровского переворота в Германии ни у кого не оставалось сомнений в том, что Сталин умеет, может и хочет находить таких партнеров.

И, наконец, третий вариант незамедлительно воскрешал в памяти адмирала светлый образ 'Лиса пустыни', в настоящее время, по достоверным данным, трудолюбиво формирующего т.н. 'казарменную полицию' Германии. По тем же данным, полиция была несколько своеобразна – например, в ее состав вошли 15-я и 21-я танковые дивизии, бывшие основой Африканского корпуса. Тяжелое вооружение данных дивизий, скромно названных 'моторизованными частями народной полиции', правда, находилось под охраной русских – но, внутренний голос подсказывал Енаи, что это продлится не слишком долго, особенно, если учесть личность командующего 'моторизованными полицейскими', каковым стал известный 'борец с преступностью', генерал-полковник Гудериан. Как докладывала разведка, это назначение вызвало в штабе Эйзенхауэра плохо скрытую истерику – отчего-то янки совершенно не верили в то, что отныне 'Быстрый Гейнц' будет привлекать к ответственности распоясавшихся преступников. Русские же, напротив, были уверены в том, что истинное призвание Роммеля, Гудериана, многих других известных немецких военных состоит в охране правопорядка.

Другое дело, что привлечь на свою всех этих людей, в большинстве своем вовсе не левых, русским удалось, предложив им более привлекательную для них альтернативу, нежели американский 'план Моргентау' – каких усилий разведке Флота стоило это выяснить, это тема отдельного разговора, но суть известна точно – русские выиграли Германию потому, что смогли предложить той части немецкой элиты, которая была готова договариваться с ними, более привлекательную альтернативу.

Естественно, это ставило перед адмиралом Енаи и его последователями следующие вопросы:

1. Текст 'плана Моргентау' добыть не удалось, но примерное содержание было известно – и, если американцы приготовили такое будущее для Германии, в общем, в противостоянии с США не слишком выходившей за рамки европейских законов и обычаев войны, то, какое будущее янки уготовили Японии, сделавшей нарушение этих законов и обычаев нормой?

2. Русские пошли на договоренность с частью немецкой элиты, даже после всего, что немцы творили в России – возможен ли какой-то компромисс в их отношениях с Японией, и, если да, то на каких условиях?

Требовалось аккуратно подвести 'Иванова' к ответу на эти вопросы, предварительно прояснив его цели на данной стадии переговоров.

– Немецкая техника очень хороша, но, боюсь, названная Вами цена – я имею в виду соотношение цен самолет-каучук несколько завышена – высказался Енаи.

– С точки зрения обычных обстоятельств, Мицумаса-сама, истинность Вашей точки зрения не подлежала бы ни малейшему сомнению – 'раскрылся' 'Иванов' – имело бы смысл заключить долгосрочный контракт, подождать восстановления – и спокойно закупать нужную Императорскому Флоту технику по обычным ценам. К моему, поверьте, глубочайшему прискорбию, ситуация такова, что времени на все это просто нет – американцы готовят удар по ключевой позиции оборонительного периметра Империи.

Откровенность 'Иванова' снимала многие вопросы – но требовалось уточнить пределы его откровенности, и, выяснить, чем придется рассчитываться за столь серьезную информацию.

– Не могли бы Вы подробнее изложить суть дела, 'Иванов'-сама? – попросил Енаи.

– Я к Вашим услугам, господа адмиралы – слегка поклонился 'Иванов', как равный – равным – через три-четыре месяца Быстроходное Соединение, под флагом адмирала Спрюэнса нанесет удар по Марианским островам. Осмелюсь обратить Ваше внимание на следующие моменты: во-первых, американцы, за счет систематического и массового использования стратегических бомбардировщиков в качестве дальних разведчиков с очень высокой точностью вскрыли состав сил и средств, выделенных Империей Ямато для обороны этой важнейшей позиции; во-вторых, они совершили прорыв в снабжении своих сил за счет массового строительства транспортного тоннажа и новых технологий снабжений – речь идет не о набеговой операции, а, именно о наступлении на большую глубину; в-третьих, за счет вооружения корабельной ПВО новыми орудиями и приборами управления огнем, использования РЛС управления огнем и радиовзрывателей, ПВО их соединений стала практически непробиваемой для классической ударной авиации – впрочем, если Вам это интересно, я готов представить более подробную информацию.

Ход 'Иванова' был практически беспроигрышен – отказаться от подробной информации японские адмиралы просто не могли, после чего вопрос закупки немецкой техники по назначенным советским представителем ценам решался положительно; более того, Енаи и Нагано становились должниками СССР, причем не по европейским правилу, когда отдариваться следовало равной ценностью, а по японскому, гласящему 'Если тебе подарили треску – отдариться следует не менее чем лососем, в противном случае ты 'потеряешь лицо''. Какого 'лосося' элита клана Сацума должна была подарить Советскому Союзу, чтобы 'не потерять лицо' – ну, это тема отдельного разговора. Как минимум, они должны были приложить все возможные усилия для развертывания советско-японского сотрудничества. Разумеется, 'Иванов' собирался точно выполнить инструкции Сталина, неотъемлемой частью которых было требование, чтобы это сотрудничество было выгодно для Сацума – и, ослабляло позиции Тесю.

– Нам будет весьма интересно ознакомиться с данной информацией, 'Иванов'-сама – медленно произнес Енаи.

– Счастлив быть Вам полезен, Мицумаса-сама – слегка поклонился 'Иванов'; после этого он неторопливо достал из своего портфеля две папки – в этой папке информация по готовящейся американцами операции, и, их технике; во второй – вариант срыва американской операции, исходя из того наличия сил и средств, которым, возможно, будет располагать Императорский Флот к моменту начала операции на Марианских островах.

– С Вашего разрешения, 'Иванов'-сама, мы прочитаем эти материалы немедленно – твердо сказал Нагано.

– Разумеется, Осами-сама – согласился 'Иванов' – служение Империи не может быть отложено ни под каким видом.

Следующие полтора часа лучший стратег Императорского Флота и начальник МГШ изучали данные по операции 'Форейджер', проведенной Спрюэнсом в мире 'Рассвета' – разумеется, расчет сил и средств американцев был подкорректирован Лазаревым с учетом произошедших изменений, хотя сам замысел был оставлен без изменений, поскольку адмирал резонно считал, что для этих условий трудно изобрести что-то лучшее; и вариант срыва операции, разработанный тем же Лазаревым по приказу Сталина.

– Мы Ваши должники, 'Иванов'-сама – с должной торжественностью сказал Енаи, закончив изучение переданных ему документов – но, мне бы хотелось задать Вам некоторые вопросы.

– Я к Вашим услугам, Мицумаса-сама – вежливо поклонился 'Иванов'.

– Американский план строится на последовательном уничтожении расположенных на Марианах аэродромов базовой авиации – и последующем сражении с Мобильным флотом, благодаря чему Быстроходное соединение, изначально имеющее примерно равные силы с нашей авиацией, базовой и палубной, громит нашу авиацию по частям, в каждый момент имея подавляющее превосходство – начал Енаи – это совершенно логично со стороны адмирала Спрюэнса – но я не вполне понимаю, откуда взялись 5 новых легких авианосцев 'Индепенденс'?

– Американцы решили компенсировать свои потери в тяжелых 'Эссексах', понесенные в Атлантике – объяснил 'Иванов' – быстро это можно было сделать только за счет перестройки свежепостроенных 'Кливлендов'; наша разведка засекла перестройку 6 'Кливлендов' – пять уже введены в строй, более того, три из них закончили курс боевой подготовки на Восточном побережье, и, в настоящее время, готовятся к отправке на Тихий океан; еще два авианосца заканчивают курс боевой подготовки, так что, самое позднее, через полтора месяца они тоже будут на Тихом океане; шестой легкий авианосец в настоящее время достраивается, так что его появление в составе Быстроходного соединения не вполне очевидно. За точность этой информации я ручаюсь своей честью.

Адмиралы переглянулись – конечно, японская военно-морская разведка, как и военная, хотя и в меньшей степени, чем последняя, делавшая ставку на массовое использование подданных Тэнно в качестве добровольных, хотя и малоквалифицированных агентов, руководимых офицерами флота, также понесла тяжелейшие потери в конце 1941 – начале 1942 годов, когда американские контрразведчики, философски взиравшие на японский шпионаж в мирное время, за несколько месяцев уничтожили почти все агентурные сети (соответствует РеИ – японская разведка действительно была фанатична и многочисленна, но использовала в работе устаревшие методы – поэтому янки, вычислившие практически все японские агентурные сети в США еще в мирное время, с началом войны устроили форменный разгром японских сетей В.Т.) – руководство Флота все же знало о возвращении новеньких 'Кливлендов' на верфи. Другое дело, что 'спящие' японские сети не смогли получить достоверной информации ни о точном числе 'Кливлендов', ни о перестройке их в авианосцы, ни, тем более, точной информации об американских универсальных орудиях 127-мм/38 на стабилизированных платформах, радиовзрывателях, радиолокационных системах управления зенитным огнем, тактике американской палубной авиации, ТТХ новых американских самолетов – ну а точный план американской операции по захвату Марианских островов был фантастическим успехом даже для разведки Кригсмарине, не говоря уже о разведке Императорского Флота, которая даже не могла мечтать о таких достижениях. Закономерно возникал вопрос – каковы же возможности подчиненных вице-адмирала Воронцова (начальник советской военно-морской разведки в 1941-1945 гг. В.Т.), если русские спокойно выкладывают на стол такие карты?! Говорить же о том, что после изучения русского варианта противодействия адмиралам просто стало плохо, абсолютно излишне – русские знали все и о линкорах 'Ямато', и о авианосце 'Тайхо', и о новейших авианосцах 'Унрю'. Создавалось впечатление, что группа господина Зорге была лишь вершиной айсберга..

– Если я правильно понял любезно предложенную Вами разработку, то план операции сводится к следующим пунктам – во-первых, на Сайпане и Тиниане, превращенных в единую крепость, концентрируются силы 2-го воздушного флота под командованием вице-адмирала Фукудомэ, переброшенные с Формозы и перевооруженные новейшими самолетами; во-вторых, Сайпан и Тиниан насыщаются зенитной артиллерией, в-третьих, там ставятся радиолокаторы германского производства, в-четвертых, группировка базовой авиации, находящаяся под командованием адмирала Какута, оттягивается на Гуам; в-пятых, 1-й Мобильный Флот перебрасывается в Манилу – изложил свое мнение адмирал Нагано.

– По мнению ваших разработчиков, 2-й воздушный флот должен связать боем ОС38/58, выбив американские авиагруппы – а, в это время палубная авиация 1-го Мобильного Флота должна нанести удары по эскортным авианосцам и транспортам десантного ОС 52. Должен заметить, что русские штабисты предложили довольно необычный план – вместо нанесения ударов силами пикировщиков и торпедоносцев по американским авианосцам предлагается бомбить их с горизонтального полета с истребителей-бомбардировщиков ФВ-190 и скоростных бомбардировщиков Ю-88/188.

Нагано сделал паузу, вопросительно глядя на 'Иванова', при этом в его глазах читался вопрос: 'Ваши адмиралы, что, не знают о том, что процент попаданий при бомбежке с горизонтального полета, при рекомендованной высоте сброса в 2000 м, мягко говоря, весьма скромен?'

– Простите мою забывчивость, господа – раскаяние 'Иванова' было столь искренне, что в него мог поверить практически любой человек – я совсем забыл ознакомить Вас с двумя предложениями. Питаю надежду, что Вы сочтете возможным выбрать одно из них, а не отвергнете их.

Генерал достал из портфеля еще две папки, и подал их японцам. Через несколько минут опытный разведчик не без удовольствия наблюдал за расширившимися глазами сначала Енаи, а, потом, и Нагано.

– Простите мой вопрос, 'Иванов'-сама – это все так, как здесь написано? – тихо спросил Енаи.

– Слово офицера, Мицумаса-сама – ответил 'Иванов', лично присутствовавший на учебной бомбежке, в ходе которой 1-й гвардейский морской авиакорпус РВГК использовал первую серийную партию самонаводящихся авиабомб КГ-800 – я лично видел сброс этих бомб по целям, имитирующим тепловое излучение американских авианосцев типов 'Эссекс' и 'Индепенденс' – процент попаданий был выше 20%, я считал.

Непосредственно перед отъездом генерал побывал на секретной базе, где опытные немецкие летчики-инструкторы осваивали первые образцы 'Рейхенберга', или, проще говоря, пилотируемого варианта немецкого самолета-снаряда 'Фау-1'. Эта система вооружения, предназначенная для поражения тяжелых кораблей и крупных индустриальных центров, вызвала у 'Иванова', человека жесткого, весьма сложные чувства – посылать летчиков на практически верную смерть (ему доходчиво объяснили, что у пилота этой машины, пикирующей на скорости в 850 км/ч, есть, в лучшем случае, один шанс из ста выброситься с парашютом) даже ему было неприятно. С другой стороны, неплохо зная японцев, с их фатализмом, презрением к смерти, готовностью в любой момент умереть за императора, он понимал, что для них это может оказаться более предпочтительным вариантом, чем новейшее управляемое оружие. Как это ни парадоксально прозвучит, но они вполне могли посчитать, что сложная система наведения может отказать, в отличие от безупречной преданности истинных самураев.

Конечно, когда 'Иванова' инструктировал лично Верховный Главнокомандующий, разведчика весьма заинтересовало, кто настолько хорошо просчитал и менталитет самураев, и, их возможные реакции. Другое дело, что эти странности прекрасно объяснялись версией 'визита потомков' – но, естественно, 'Иванов' держал свои предположения при себе, поскольку, в любом случае, ситуация должна была разрешиться в ближайшее время. Генерал понимал то, что либо высшее руководство военной и флотской разведок получит доступ к секрету 'Моржихи', либо начнется новая 'чистка' разведки, санкционированная Хозяином. В последнем случае оставалось надеяться на то, что удастся успеть застрелиться – согласно действующим 'правилам игры', тогда не трогали семью (соответствует РеИ В.Т.).

Енаи и Нагано пребывали в тяжких раздумьях – вариант с 'Рейхенбергом', предложенный 'Ивановым', наводил и на раздумья относительно информированности русских о происходящем в высшем военном руководстве Империи, и, ставил их перед нелегким моральным выбором.

Относительно первого момента – да, начиная со второй половины 1943 года, в высшем руководстве Армии и Флота шла дискуссия о способах парирования несомненного технического превосходства янки; и, с подачи руководства Армии, основным таким способом провозглашались самоубийственные тараны японскими летчиками американских кораблей (соответствует РеИ В.Т.). Но, об этой дискуссии знали высшие офицеры Армии и Флота, знала и небольшая часть старших офицеров – по преимуществу, летчиков и штабистов. Конечно, число информированных об этой дискуссии нельзя было назвать малым – несколько сотен человек, знающих суть дела, набиралось; но, все-таки, это не отменяло главного вопроса – каков реальный уровень информированности советского руководства о делах Империи Ямато? И, демоны побери русских, чего они добиваются, недвусмысленно демонстрируя такой уровень осведомленности?

Не менее сложной была проблема совместимости этого предложения с этикой самурая. Дело было в том, что предложение использовать самоубийственные тараны в качестве основного средства борьбы с американскими тяжелыми кораблями, полностью соответствуя самурайскому пониманию долга перед Тэнно, входило в решительное противоречие с чтимыми самураями семейными ценностями, точнее, с разделением ответственности отцов и детей. На первом настаивало большинство генералитета – в оппозиции было командование резерва армейской авиации, молчаливо поддерживаемое адмиралами (соответствует РеИ. В.Т.).

С учетом всего этого принимать на вооружение Императорского Флота 'Рейхенберги' было не вполне удобно.

Если же рассматривать вопрос с сугубо практической точки зрения, то 'Рейхенберги' были намного перспективнее КГ-800: во-первых, если КГ-800 могли топить корабли классом до легкого крейсера включительно, и, наносить тяжелые повреждения полетным палубам авианосцев, то 2,5-тонный 'Рейхенберг', имеющий боеголовку массой в 850 кг мощной взрывчатки, вполне мог нанести тяжелейшие повреждения и тяжелому авианосцу, и современному линкору – конечно, потопление авианосца или линкора с одного попадания представлялось сомнительным, но, дотащить тяжело поврежденный корабль через половину Тихого океана, до доков Перл-Харбора, в любом случае было нетривиальной задачей даже для прекрасно оснащенных и подготовленных американских моряков; во-вторых, перехват 'Рейхенбергов', с их крейсерской скоростью, равной 650 км/ч, был намного сложнее для американских истребителей, чем перехват обычных бомбардировщиков, пусть даже это были современные Ю-88/188; в-третьих, сбить 'Рейхенберг' зенитным огнем было предельно сложно, поскольку американские приборы управления огнем просто не были рассчитаны на борьбу с целями, имеющими максимальную скорость, равную 800 км/ч – впрочем, и зенитчики не имели такого опыта; в-четвертых, приличная практическая дальность 'Рейхенбергов', равная 330 км, вполне позволяла использовать их в качестве средства обороны побережья, вполне эффективного против американских тяжелых кораблей; в-пятых, эта дальность могла быть существенно увеличена за счет подвески 'Рейхенбергов' на Не-111, и, соответственно, воздушного пуска этих машин.

Имелись и очевидные минусы – Енаи и Нагано не были летчиками, но, вполне догадывались о сложности попадания несущимся на огромной скорости самолетом в пусть и немаленький, но, маневрирующий на приличной скорости корабль. А ведь на 'Рейхенберги' надо было сажать неопытных летчиков; опытных пилотов Империи и так катастрофически не хватало.. Очевидно было и то, что ставку надо делать на массированный удар – а, вот то, что неопытные летчики смогут на приемлемом уровне маневрировать в группе и распределять цели было куда как менее очевидно; эта проблема куда легче решалась при ударе бомбардировщиков – носителей самонаводящихся бомб, укомплектованных опытными экипажами. Проблемой было и сопровождение 'Рейхенбергов' истребителями, поскольку 'Зеро', идущие на максимальной скорости, безнадежно будут отставать от 'Рейхенбергов', идущих на крейсерской скорости – так что надо будет срочно изобретать новые тактические схемы.

Аргументом, который склонил мнение адмиралов к 'Рейхенбергам', было то, что выбрав КГ-800, они, в критический момент, попадали в полную зависимость от русских, поставлявших готовые ГСН – при принятии на вооружение 'Рейхенбергов', в конце концов, все зависело от японских летчиков. Адмиралы привыкли полагаться на себя.

Был и такой момент – адмиралы были выбиты из колеи – с одной стороны, им не надо было объяснять, что даст применение таких авиабомб по небронированным полетным палубам американских авианосцев, или, тем более, пилотируемых крылатых ракет по американским тяжелым авианосцам или линкорам; с другой стороны, они отлично понимали, что доверенное лицо Красного Императора никак не является добрым волшебником, так что резонно возникал вопрос оплаты и гарантий.

– Нам бы хотелось знать Ваши условия, 'Иванов'-сама – сказал Енаи.

– Мне поручено узнать, какие гарантии сохранения этих поставок в тайне Вы можете предложить, Мицумаса-сама – ответил 'Иванов'.

– Вас устроит вариант, при котором эти поставки будут проведены, как полученные из Германии – разумеется, с проведением комплекса операций прикрытия? – деловито предложил Енаи.

– Применительно к 'Рейхенбергам' – вполне; собственно, кроме некоторых узлов двигателя там нет ничего сложного – ответил генерал – это довольно простое и очень технологичное изделие. Конечно, необходимо точное соблюдение авиационной технологии – такие скорости, на которых летает 'Рейхенберг', не прощают недочетов, допустимых для обычных самолетов. Что же касается поставок, мы готовы поставить Империи в течение полутора месяцев 400 боевых и 200 учебных машин, с тройным комплектом двигателей на боевые машины, ведь пилотам надо будет облетать их, ну а на каждую учебную машину будет выделено 10 двигателей, поскольку у них очень малый ресурс. Цена этого комплекта – 20 тонн золота, в него войдет полный комплект документации на производство 'Рейхенбергов'. За отдельную плату мы готовы предоставить опытных инструкторов и необходимое оборудование для учебной базы. В дальнейшем возможны поставки или готовых двигателей, или – ключевых узлов к ним.