Текст книги "Становление нации. Религиозно-политическая история Англии XVI — первой половины XVII в. в современной британской исторической науке"

Автор книги: Владимир Ерохин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 59 (всего у книги 64 страниц)

Причины продолжавшихся в Англии в постреформационный период обращений в католицизм были разнообразными, считает Дж. Эйвлинг, как были разнообразны эти вновь обращенные люди. Среди католиков были те, кто исповедовал католицизм по упорной семейной традиции. Некоторые из протестантов избирали переход в католицизм формой протеста против чрезмерного давления родителей. В XVI в. среди части образованных валлийцев распространилась тяга к католицизму, так как в Англии они не могли конкурировать за получение приходов с образованными англичанами. Переходы в католицизм с XVI в. провоцировались также браками с католиками, влиянием родственников, опекунов, учителей, личными предпочтениями. При этом католики считали те или иные обстоятельства жизни, приводившие к обращению в католицизм, влиянием провидения. В католицизм приводили, бывало, панический страх оказаться в числе осуждённых на гибель, неуверенность в спасении – такие ищущие личности встречались с 1580-х гг. Постоянным явлением стали католики, вышедшие из пуритан, начиная с Роберта Парсонса. Встречались также различные мистики, комфортно чувствовавшиеся себя на католической, а не на англиканской службе, а также те, кто, по мнению протестантов, обращался в католицизм под влиянием различных суеверий. Но, как отмечает Дж. Эйвлинг, даже среди образованных протестантов в XVI–XVII вв. католические священники, католические реликвии и обряды обладали определённым магическим влиянием.

В 1590–1620 гг. по Англии прокатилась кампания поиска ведьм, и католические священники сыграли в это время заметную роль как экзорцисты. Местные католические святыни ещё и в XVIII в. оказывали влияние на воображение протестантов – они их посещали, и не только из любопытства, но и с верой. Возведение в сан католического священника рассматривалось и как средство от депрессии, от телесных недугов. Были поверья, что католические таинства способны совершать чудеса при их принятии. Вера в чудеса католиков заметно держалась до 1670-х гг., сохраняясь в дальнейшем в отдалённых районах страны. Некоторых протестантов привлекала в католицизме возможность устной исповеди – протестанты чувствовали её покаянное влияние. Некоторые обращенные были привлечены в католицизм той репутацией, которую католики имели как мастера аскетической или мистической молитвы. В течение долгого времени многие протестантские духовные писатели избирательно использовали католическую духовную литературу. Были католические духовные книги (например, произведения Роберта Парсонса), которые больше читались протестантами, чем католиками, что тоже частично способствовало обращению в католицизм. В целом представляется, как пишет Дж. Эйвлинг, что большинство англичан, обратившихся в католицизм, начиная с 1570-х гг., пришли к нему нерационально и неожиданно, разным путями, удивляя этим самих английских католиков. Апологеты английского католицизма до середины XIX в. представляли католицизм в стране как монолитное, неизменное сообщество, что было основой претензий английских католиков на их принадлежность к истинной вселенской католической церкви. Но Дж. Эйвлинг считает, что английский католицизм за период XVI–XIX вв. нельзя считать неизменным^{2489}.

Средневековый английский католицизм, как отмечает Дж. Эйвлинг, был совокупностью верований, включавшей в себя различные оттенки и даже школы мысли. В нём были даже языческие элементы, видные для последующих протестантов. Впоследствии на континенте Контрреформация начала процесс очищения, унификации и реформирования католицизма, но декреты Тридентского собора не могли быть выполнены в протестантской Англии в полном объёме, и английские католики внесли в жизнь своего сообщества значительные элементы импровизации, которые были им необходимы, а потом предпринимали меры к тому, чтобы согласовать свою жизнь с католическими установлениями и с Римом. Появление различных католических институтов, созданных англичанами-католиками за рубежом, принесло некоторое единообразие, но унифицированных внутренних порядков в жизни английских католиков не было до рубежа XVIII–XIX вв.

После легализации английского католицизма католики середины XIX в. рассматривали время после 1570 г. как тёмное время полукатолицизма, но также и героическое, достойное восхищения, которому, правда, лучше не подражать, чтобы его забыть. В 1570–1850 гг. протестанты в Англии воспринимали католиков лишь как папистов, но в этот период образованные английские католики придерживались довольно широкого спектра мнений относительно папства и его места в жизни церкви. Тем не менее, все католики признавали, что необходимо ненарушенное церковное общение с другими католическими церквами, с папой. Но в истории английского католицизма в 1570–90-е гг. был период, когда такое церковное общение потеряло свои формальные характеристики, и даже в среде английского католического духовенства высказывалось мнение, что католики могут быть одновременно также членами церкви Англии, но затем давление Рима, большей части английского католического духовенства и самой англиканской церкви показали, что такая позиция несостоятельна. С конца XVI в. английские иезуиты стали превозносить значение папства, в то время как белое духовенство, бенедиктинцы уделяли этому вопросу минимальное внимание. До 1840-х гг. большинство английских католиков воспринимало панство по-средневековому, как безусловную данность, но без особого почитания, интереса или романтизирования. Образованные католики и даже протестанты почитали Рим как город классических и христианских древностей, но их отталкивала коррумпированная курия и неприглядные стороны жизни Рима. Но в мышлении людей XVII–XVIII вв., отмечает Дж. Эйвлинг, всё же большое место занимала верность принципам – божественному верховенству в мире, иерархическому строю общества, своей церкви, монархии, и недостатки отдельных представителей этих социальных институтов не подрывали в их сознании незыблемость этих принципов как таковых^{2490}.

Жизнь без епископов в протестантской Англии в 1558–1686 гг. и с епископами, обладавшими малыми полномочиями в 1686–1790-х гг. привела к тому, что вопрос о епископате и даже его необходимости для английских католиков стал дискуссионным. Мнения в этом вопросе простирались от принижения значения епископата, что было характерно для многих иезуитов, до активной защиты епископов белым духовенством. Католицизм всегда пытался отстаивать высокий авторитет священства, но исторически в Англии в XVII–XVIII вв. авторитет священников-миссионеров не был таким безусловным – они во многом находились под властью джентри и аристократии.

Вся история христианства, считает Дж. Эйвлинг, это колебание между тягой к ритуализму и его ослаблению: ритуализм в церкви то ослабевал, то усиливался, и даже протестантские церкви, поначалу отталкивавшиеся от усложненного позднесредневекового ритуализма, впали впоследствии в свой ритуализм. Английский католицизм тоже испытал подобные влияния, и после 1570-х гг. даже среди английских иезуитов были своеобразные «пуритане» и ритуалисты. В английском католицизме в целом ритуализм набирал влияние и силу до 1660-х гг. В истории католицизма очистительные импульсы часто исходили от монашества, в результате чего основывались новые ордена, а старые, дискредитировавшие себя, распускались. В 1570-е гг. в английском католицизме ещё преобладало отрицательное отношение к монашеству как к коррумпированному институту, а с 1620-х гг. опять стал наблюдаться подъём интереса к монашеству и приток туда новых сил^{2491}.

Контрреформация в Европе, как и протестантизм, сократила количество дней, отводившихся для религиозных постов и праздников. Даже священники-миссионеры критиковали приверженность англичан-католиков к соблюдению постов. При протестантах в Англии стала утверждаться шестидневная рабочая неделя со строгим соблюдением воскресного дня^{2492}.

В католической традиции также обычно насаждалось представление о необходимости жёсткого отделения настоящих католиков от протестантов и еретиков. Реально в Англии 1570–1829 гг. существовала обособленность католиков и протестантов, но требуемой настоящим католицизмом сегрегации между католиками и протестантами не было. Общество, но сути дела, смирилось с существованием католиков как разновидности диссентеров при условии, что общественные устои в стране будут оставаться протестантскими, а католики до 1850 г. были вынуждены мириться с отсутствием в Англии полномасштабных католических структур. Во второй половине XIX в. католические писатели стали насаждать представление, что английский католицизм всегда был верным себе и охранял собственную идентичность. Реальная же линия преемственности в жизни английского католического сообщества, считает Дж. Эйвлинг, прошла через многие, хотя и постепенные, изменения в мировоззрении. С этим Дж. Эйвлинг связывает название своей работы – «Топорище и топор»: в истории английского католицизма «топор» – католицизм всё же оставался топором, но его рукоятки, «топорища», менялись. При всех этих изменениях, считает Дж. Эйвлинг, католицизм сохранил узнаваемую идентичность и постоянные функции^{2493}.

Из литературы, которой пользовались английские католики, исследователи обращают внимание на «Христианское руководство» Роберта Парсонса, переводы сочинений Луиса де Гранады, вышедшую в 1533 г. в Англии книгу Ричарда Уитфорда «Работа для домохозяев», перевод труда Фомы Кемпийского «Подражание Христу». Влияние Контрреформации на английских католиков, считает А. Дюре, ограничивалось средой джентри, поскольку преимущественно джентри были грамотными и имели регулярный доступ к священнику. В среде джентри была возможность придерживаться практики частой исповеди и подхода к причастию, что было рекомендовано Тридентским собором. Для крестьян-католиков католицизм по-прежнему оставался традиционной религией с мессой, молитвами на латыни, выученными наизусть без понимания, защитной магией и паломничествами. Месса у английских католиков стала в постреформационный период скорее домашней, а не публичной службой, и её служили даже на чердаках^{2494}.

Высказывалось мнение, распространённое в XVII в., что численность католического духовенства в первые десятилетия XVII в. к 1640 г. чрезмерно возросла, что повлекло за собой безработицу и неполную занятость среди духовенства и вызывало недовольство среди молодых священников.

Основной причиной этого считали существенное повышение численности студентов университетов к началу гражданской войны. По этой причине многие выпускники университетов принимали посвящение в духовный сан не по призванию, а лишь для получения места работы, становясь также пуританами (это был дополнительный способ найти покровителя и место работы) и даже переходили в католицизм, тоже приоткрывавший возможность трудоустройства. В среде английских католиков с начала XVII в. создание новициатов монашеских орденов, создание английской провинции иезуитов увеличивали количество духовных лиц. До 1642 г. увеличивалось количество рекузантов и священников в миссии^{2495}.

Увеличение численности рекузантов к 1642 г. Дж. Эйвлинг связывает со все более эффективной деятельностью католического духовенства. Хотя английские католики не породили крупных богословов с общеевропейской известностью, среди них было много способных авторов духовных руководств, полемистов, историков церкви (Кресси, Бенет Уэлдон, Августин Бейкер), значительные по способностям спекулятивные богословы (Томас Уайт (Блэкло), Джон Барнс), два очень влиятельных мистических богослова (Бейкер и Кэнфилд), крупный религиозный поэт Ричард Крэшо. В XVII в. в среде английского духовенства распространились также идеи Августина Бейкера. Он считал, что состояние религиозности в человеке открывает для него уникальные духовные преимущества, но, как ему представлялось, в соответствии с божественным предопределением этого состояния можно достичь лишь вне формальной религиозной дисциплины и даже вне состояния священства, и такие настоящие «созерцатели религиозных истин», которых он даже называл монахами, рассматривались им как наиболее подходящие для миссионерской деятельности. Обычное духовенство, как считал Бейкер, необходимо лишь для поддержания формальной дисциплины. У самого Бейкера не было формального богословского образования, и к своим взглядам он пришел, читая позднесредневековую богословскую литературу и духовных писателей круга Devotio Moderna. Идеи Бейкера восприняли самые разные духовные течения в Англии XVII в.: иезуиты, Мэри Уорд, английские капуцины, англиканские богословы, а также сектанты и диссентеры^{2496}.

В регулировании жизни английского католического сообщества декреты Тридентского собора не вступили в действие, так что английское католическое духовенство регулировало свою деятельность в XVI–XVII вв. средневековыми канонами. Историки выделяют среди священников английской католической миссии в XVII в. три группы: семейных капелланов, странствующих священников, переезжавших из дома в дом в среде мелкого джентри, обслуживая их семьи и тех крестьян-арендаторов на принадлежавших этому джентри землях, которые оставались католиками, и священников, живших на одном месте и обслуживавших католиков из простонародья, торговцев, ремесленников и крестьян. Среди католиков появившиеся в XVII в. братства в среде белого духовенства стремились к равномерному распределению священников по территории страны и к более равномерному распределению средств, жертвовавшихся английскими католиками, среди священников, а епископ Смит оказывал с этими целями давление на светских патронов. Английская католическая миссия в течение всего XVII в. боролась за улучшение экономических условий жизни священников. Судя по некоторым из сохранившихся документов – завещаниям священников-миссионеров и джентри-рекузантов – некоторые миссионеры были достаточно материально обеспеченными и работали в согласии со своими патронами, но немало сохранилось свидетельств о священниках-миссионерах, которым не хватало средств, и они не находили общего языка со своими покровителями из католического джентри^{2497}.

Английская провинция Ордена иезуитов существовала с 1623 по 1773 г.^{2498} Численность иезуитов за этот период колебалась от 120 до 170 человек. Примерно такой же, как установлено, была численность монахов бенедиктинского ордена. Численность миссии расширялась до гражданской войны. Накануне её начала члены орденов и белое духовенство, численность которого особенно увеличилась, вместе составляли примерно 750 человек. Эта численность духовных лиц сохранялась до конца XVII в. и была, как считает Дж. Босси, даже несколько избыточной по отношению к числу католиков-мирян, что создавало среди священников конкуренцию за лучшие места служения^{2499}.

В организации служения в миссии иезуиты стремились к тому, чтобы не жить на пожертвования лишь одного человека, поскольку такой священник фактически мог превратиться в наёмного капеллана. Иезуиты получали порой значительные пожертвования в несколько тысяч фунтов. Иезуиты отказывались принимать пожертвования, которые жертвователи хотели направить только на определённые цели, отдавая такие пожертвования белому духовенству. Самыми большими по размерам денежными поступлениями в истории английской католической миссии было получение двух пожертвований в 8000 и 9000 фунтов. На собранные средства иезуиты покупали дома, фермы, получали с них ренту, закладывали это имущество, а также обучали детей католического джентри. Установлено, что английская миссия существовала на свои средства, а континентальные субсидии, иногда получаемые английскими католиками, были незначительны.

В XVII в. руководство английской миссии исходило из того, что содержание католического священника в стране должно обходиться не более, чем в 20–25 фунтов в год, но на крайнем юго-западе Англии, на северо-востоке страны работавшие в этих районах священники жили менее чем на 10 фунтов в год. В начале XVII в. после гибели Генри Гарнета в результате Порохового заговора распоряжение финансовыми средствами строилось с учётом того, какой район сколько сумел собрать денежных средств. Это было уступкой влиянию местного джентри в английском католическом сообществе.

О финансовом положении белого духовенства нет данных, подобных данным об иезуитах. Белое духовенство позднее создало эффективную организацию, а финансовые средства, которые они добывали, принадлежали у белого духовенства отдельному священнику или местной миссии, а не организации в целом. Белое духовенство при епископе Ричарде Смите тоже пыталось создать общий финансовый фонд^{2500}.

В 1616 г. иезуиты предприняли первое общее исследование образа жизни священников в английской католической миссии и распределили священников на три категории: 1) те, кто жил в больших домах крупных землевладельцев и был в целом защищен от непосредственной угрозы своей деятельности; 2) жившие в укрытиях в домах джентри и прятавшиеся на чердаках; 3) священники, перемещавшиеся по территории страны. В первые десятилетия существования миссии большинство священников были странствующими, и такое служение сохранялось в английской миссии до 1700 г. С течением времени странствующие священники стали в основном обслуживать бедных католиков, главным образом в нагорьях. С середины XVII в., когда распространилась практика содержания домашних капелланов, католические священники стали жаловаться, что обращение с ними стало менее почтительным – покровители священников из числа джентри стали даже требовать, чтобы священники занимались хозяйственными делами, а не просто маскировались, например, под садовников, служивших в доме. Служение католических священников в Англии перестало быть смертельно опасным, как считают, к концу XVII в.^{2501}

Католические священники вплоть до XVIII в. выполняли миротворческие функции. Как показал К. Томас, важной функцией католического священника был экзорцизм, а также физическое и психическое лечение в целом, причем в постреформационный период эти функции католического священника продолжали рассматриваться не как второстепенные умения, а как одна из главных его способностей. Экзорцизм и способность к этой деятельности были особенно важны для католического священника примерно до середины XVII в.^{2502}

Для католических священников также были очень важны исповедь и проведение катехизации. В XVII в. исповедь на коленях становилась всё более редкой – многим католикам из числа джентри она давалась тяжело из-за самолюбия. На колени становились в случае отпущения грехов. Иезуиты способствовали повышению качества исповеди^{2503}.

Дж. Босси отмечает, что отношение католического джентри к распространению грамотности среди бедных католиков было сдержанным. Одним из основных опасений в этом отношении было то, чтобы грамотные католики из социальных низов не занялись прозелитизмом среди окрестного протестантского населения, чего не потерпела бы англиканская церковь. К 1620-м годам, как он полагает, завершилась консолидация католической фракции английского землевладельческого класса: исчезли «церковные паписты», все лица, жившие в доме, включая слуг, были, чаще всего, одного вероисповедания, довольно широко распространилась практика обучения детей в католических учебных заведениях на континенте^{2504}.

Дж. Босси сравнивает трудности английского католического сообщества в середине XVII в. с проблемами «кризиса середины XVII столетия», о котором писали британские историки^{2505}, связывавшие этот кризис в экономической его составляющей с тем, что в середине XVII в. трансформировавшееся феодальное общество не могло ещё потреблять в значительных объёмах продукты раннего формировавшегося капитализма. Это сравнение Дж. Босси метафорически переносит на оценку деятельности английской католической миссии в Англии: по его словам, английская миссия «торговала «предметами роскоши» – католическими священниками, и не могла их всех сбыть и реализовать». Из-за перепроизводства «цена» католических священников на рынке в 1640–1670 гг. «очень сильно упала»^{2506}. И всё же, как отмечает Дж. Скарисбрик, в течение значительной части XVII в. английский католицизм не был лишь домашней религией землевладельца, его семьи, слуг и арендаторов – социальная база католицизма была шире^{2507}.

Оценивая английский католицизм XVII в., Дж. Эйвлинг охарактеризовал его как «немногочисленную, территориально разбросанную, сельскую по характеру нонконформистскую секту, сознающую себя как особое образование, занявшую позицию в обороне, почти пуританскую в импульсивности своего культа, по социальному составу отличающуюся преобладанием светской аристократии и сквайрархии». Современный католицизм в Англии, как полагает Дж. Эйвлинг, во многом обязан ирландскому католицизму, питавшему английский католицизм в результате переселения ирландцев в Англию в ходе индустриализации страны, и, если бы, по его мнению, английский католицизм состоял только из коренных англичан, он был бы «малочисленной, бесцветной, выродившейся нонконформистской сектой». Но при этом всё же, считает британский историк, в основе английского католицизма в годы преследований существовала своя идентичность, которая смогла возродиться в более благоприятных условиях^{2508}.

Таким образом, в изучении английского католического сообщества предреволюционных десятилетий XVII в. к настоящему времени оценочно установлена численность католических священников, служивших в Англии, проанализированы отношения между группировками внутри сообщества английских католиков, характеризовавшиеся противостоянием белого духовенства и религиозных орденов. В отличие от изучения причин Английской революции и положения в церкви Англии, деятельности пуритан, католицизмом предреволюционных десятилетий занимается не так много историков, но современные исследователи в целом реконструировали основные проявления деятельности сообщества английских католиков этого времени. Историки обращались к изучению организационных структур, управлявших английским католическим сообществом, и к вопросам о распределении финансовых средств внутри сообщества. Предметом анализа была также политика английских властей по отношению к католикам и её особенности в правление Якова I и Карла I, и вопросы о влиянии континентального католицизма на английское католическое сообщество. Рассматривался вопрос об объёме штрафов, уплачивавшихся католиками в государственную казну. Изучался вопрос о том, в каких социальных группах католицизм в Англии имел поддержку. Историки пришли к мнению, что к середине XVII в. английское католическое сообщество занимало оборонительные позиции в протестантском окружении и опиралось главным образом на материальную поддержку землевладельцев-католиков, а придворный католицизм не имел серьёзного политического значения. Протестанты в предреволюционные десятилетия XVII в., как считают современные британские историки, преувеличивали организованность, сплочённость и степень политической опасности католицизма в Англии. Хотя в эти десятилетия происходил рост численности католических священников, и у современников было ощущение увеличения численности приверженцев католицизма, руководители английского католического сообщества не стремились к политической деятельности, направленной против протестантского режима в Англии, поскольку уже были поглощены решением внутренних проблем, связанных с поддержанием существования католицизма в протестантской стране.