Текст книги "Становление нации. Религиозно-политическая история Англии XVI — первой половины XVII в. в современной британской исторической науке"

Автор книги: Владимир Ерохин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 64 страниц)

По мнению А.Дж. Диккенса, диссолюция не нанесла удара по социальным низам и не изменила коренным образом характера английского землевладения, но при этом, по его мнению, с диссолюциеи связан подъем джентри. Спор о джентри, начатый еще Джеймсом Гаррингтоном (1611–1677), как полагал А.Дж. Диккенс, никогда не может быть решен к всеобщему удовлетворению, хотя, по его мнению, для утверждений о подъеме джентри в широком смысле есть основания. В XVII в. наблюдался заметный подъём семей джентри в каждом графстве и подъём йоменов, питавший джентри. Феодальное, церковное общество в результате диссолюции стало превращаться в общество, в котором доминировало джентри, йомены, торговцы и ремесленники. Их средства стали вкладываться в сельское хозяйство, строительство домов в городах, в образование и благотворительность. Продажа монастырских земель в результате диссолюции увеличила возможности приобрести землю для младших сыновей, так что численность землевладельческих семей в Англии увеличилась, что способствовало экономическому развитию страну в целом. Расширение рынка земли, увеличение земельного капитала в результате диссолюции, по мнению А.Дж. Диккенса, были фактором с более мощным влиянием, чем «влияние позднепротестантской экономической теории на уже сложившуюся капиталистическую этику», так что А.Дж. Диккенс скептически относился к тезису М. Вебера о влиянии протестантской этики на «дух капитализма»^{111}.

А.Дж. Диккенс рассмотрел также роль Томаса Кранмера – архиепископа Кентерберийского в начальный период Реформации в Англии. В 1529–30 гг. Кранмер, который к этому времени был доктором богословия, сблизился с семьёй Болейн, так что на передний план среди возможных кандидатур для продвижения на высшие церковные должности его вывели, в трактовке Диккенса, личные связи. В 1532 г. во время поездки в Европу с посольством к Карлу V Кранмер женился на племяннице известного лютеранского богослова Андреаса Осиандера. Под влиянием Анны Болейн Генрих VIII сделал Кранмера архиепископом Кентерберийским, разрешил привезти в Англию жену. Характерной чертой взглядов Кранмера была его безусловная вера в монархию. Кранмер стал партнёром и единомышленником Томаса Кромвеля. При этом реформаторская партия Кромвеля-Кранмера находилась в недостаточно устойчивом положении, зависела от капризов короля и колебаний его внешней политики.

А.Дж. Диккенс рассмотрел также доктринальную эволюция церкви Англии после начала Реформации. 10 статей 1536 г., считал А. Дж. Диккенс, не следует рассматривать как возможное сближение с лютеранами – это продукт английских условий. Ранее в 1535 г. Кромвель посылал своего представителя Эдварда Фокса для переговоров с немецкой Шмалькальденскои лигой, в том числе о возможности вступления в неё Англии, на что лютеранские князья потребовали финансовой помощи и признания Аугсбургского вероисповедания, а Генрих VIII посчитал такие требования чрезмерными. В 10 статьях ещё объявлялось таинством покаяние и не отрицалось значение остальных католических таинств.

В июле 1537 г. епископы и богословы согласовали текст «Установления христианина» (Institution of a Christian Man), которое называли также «Книгой епископов», где говорилось уже о семи таинствах (включая брак, конфирмацию, священство, соборование). Такое произведение выглядело вообще католическим по характеру, но отличалось от католической позиции тем, что воздерживалось от признания транссубстанциации в Евхаристии, признавало меньшими по значимости те таинства, которые не имели прообраза в Писании, и подчеркивало авторитет Писания, проблему оправдания, а также развивало идею о существовании всеобъемлющей церкви, состоявшей из свободных и равных национальных церквей. Но король не авторизовал эту книгу, советовал ее использовать лишь для наставления приходских священников, хотя книга, по мнению А.Дж. Диккенса, была сложна для них. Вместе с тем, как считал А.Дж. Диккенс, в проведении Реформации Генрих VIII по политическим причинам стремился идти своим путем и не копировать европейские образцы Реформации. С этим были связаны действия короля, выглядевшие как консервативные отступления от проведения Реформации, и такая консервативная стадия в ходе Реформации началась в 1539 г., выразившись в принятии Акта из шести статей. После Акта из шести статей 1539 г. Кранмер был вынужден отправить жену в Германию, хотя про неё и так шутили, что он «прячет её в сундуке». Смещение Кромвеля в июне 1540 г. было, как считал А.Дж. Диккенс, результатом происков консервативной группировки Норфолка-Гардинера^{112}.

В демонстративной казни трёх протестантов и трёх католиков после казни Кромвеля в 1540 г. А.Дж. Диккенс предлагал видеть зачатки будущего via media англиканской церкви. О том, что церковь Англии должна идти средним путем между «католическими предрассудками и еретической распущенностью», говорил также сам Кромвель в одной из своих последних речей в парламенте 12 апреля 1540 г. Публицист Томас Старки, которого А.Дж. Диккенс рассматривал как одного из предшественников известного богослова конца XVI в. Ричарда Хукера, в своем памфлете «Увещевание к народу» писал о том, какие беспорядки развернулись в Германии из-за вопросов, связанных не со спасением, а лишь с обрядами и церемониями. В Англии же, да и везде, считал Томас Старки, надо идти средним путем между позициями крайних традиционалистов и новаторов. Это неодобрение крайностей в религиозном реформаторстве сочеталось у англичан 1530–40-х гг., по мнению Дикенса, с глубоко укорененной ксенофобией: что и привело к очень осторожному подходу к событиям Реформации на континенте. При этом подчеркивалось, что национальная церковь должна опираться на Писание, что предполагало также стимулирование учёности духовенства и соответствовало интересам протестантов^{113}.

Как утверждал А.Дж. Диккенс, Томас Старки первым распространил среди английских богословов идею лютеранина Филиппа Меланхтона об adiaphora – важную для последующей истории церкви Англии, согласно которой в управлении христианской церковью есть элементы, которые являются обязательными, и в то же время есть такие черты церковного управления, которые сообразуются лишь с обстоятельствами данной страны, места и времени. Об adiaphora говорил ещё Лютер, а Меланхтон развил эту идею. Это мнение могло основываться на нескольких текстах из Св. Павла (например, Послание к Колоссянам 2:16–20, Первое Послание к Тимофею 4:1–5, Послание к Галатам 2:3–5, 5:13–15). Мнение, сходное с такой точкой зрения на adiaphora, высказывалось ранее в письме Августина Блаженного Януарию, и у либеральных богословов XV в. – Жерсона, Иоанна Везельского, Весселя Гансфорта^{114}. В англиканской церкви, воспринявшей эту идею, поэтому в дальнейшем смогли сосуществовать различавшиеся между собой идейные течения. Как отмечал А.Дж. Диккенс, в образе и деятельности Хью Латимера можно видеть прообраз будущей евангелической ветви (так называемой Низкой церкви) в церкви Англии, а в деятельности и взглядах Стивена Гардинера – будущую Высокую Церковь в англиканстве, имеющую внешне католические черты, существующие в протестантском контексте. Эти направления изначально сплачивались государством. Даже Генрих VIII, считал А.Дж. Диккенс, при всей его капризности и жестокости, заслуживает своей деятельностью внимания в этом отношении, поскольку ему удавалось сочетать и использовать в деятельности государственного организма таких разных людей с отличавшимися взглядами^{115}. А.Дж. Диккенс, рассуждая об этих проблемах с либеральной точки зрения, считал, что и для ныне существующих христианских церквей плодотворно понятие adiaphora, утверждая также, что все теологические системы должны сохранять статус гипотезы и не быть обязывающими или официально рекомендованными^{116}.

Постепенность в темпе религиозных преобразований при Генрихе VIII – типично английская по духу, считал А.Дж. Диккенс. Церковь Англии вообще не отличалась святыми, мистиками, аскетами: по его словам, «англичане избегали и вершин, и бездн католицизма и протестантизма». Церковь Англии стремилась создать условия для того, чтобы средний христианин исповедовал достаточно прочувствованно христианскую веру, но не до таких глубин, чтобы уходить от светской жизни. При этом с 1538 г. архиепископ Кентерберийский Кранмер думал о введении молитвенника на английском языке, и А.Дж. Диккенс полагал, что Генрих VIII был в курсе этих планов. В начальный период Реформации англичане нащупывали свой собственный путь в её проведении, подходивший под стремящийся к равновесию английский характер, а также действовали под влиянием патриотического недоверия к иностранным образцам. Становление англиканства, считал А.Дж. Диккенс, начиналось уже в религиозной политике 1530-х гг., а не при Эдуарде VI и не при Елизавете^{117}.

В 1543 г. из «Книги епископов» был подготовлен документ под названием «Необходимая доктрина и эрудиция христианина», написанный Томасом Кранмером с участием нескольких епископов. Здесь признавалась транссубстанциация, не делалось различий между таинствами, объявлялось «вредным и дьявольским» причастие под обоими видами. Мессы за умерших признавались, но при этом появилась формулировка, что месса совершается за всю общину, и никто не может иметь исключительное право на благотворное действие мессы именно для себя, и осуждалось злоупотребление чистилищем, вина за которое возлагалась на папство. При этом римско-католическая церковь лишалась претензий на универсальность, а папство лишалось права на власть над христианскими церквами. Велась полемика с учением Лютера об оправдании верой, признавалась свобода воли. Этот документ был авторизован королем, который снабдил его своим предисловием, так что он стал называться «Книга короля». А.Дж. Диккенс называл эту книгу «самым значительным памятником эксперименту с англокатолицизмом»^{118}.

У наиболее известных английских религиозных реформаторов также, как полагал А.Дж. Диккенс, формировались собственные богословские взгляды, которые не следует считать механическим заимствованием идей европейской Реформации. У Томаса Кранмера и Николаса Ридли складывалось свое понимание Евхаристии. Ридли утверждал, что на его взгляды повлияла работа “De Corpore et Sanguine Domini” бенедиктинца Ратрамна (Ратрамнуса) Корбийского, жившего в IX в. В ней говорилось о духовном, а не о телесном присутствии Христа в Евхаристии: внешне мы потребляем освящённые элементы, внутренне же – Тело Христово. К этим взглядам Кранмер пришел в 1546–48 гг. Исследователи видели в них близость к цвинглианскому символизму, или особую позицию, своего рода via media, в отличие от доктрин о Евхаристии, выдвинутых другими европейскими реформаторами. Затем польский реформатор Иоанн А'Ляско повлиял на Кранмера в цвинглианском направлении, но потом Кранмер вернулся ко взглядам Ратрамнуса, в которые Кранмер был обращен Николасом Ридли^{119}.

В последние годы правления Генриха VIII, как отмечал А.Дж. Диккенс, в качестве свидетельства начавшегося в народном религиозном сознании распространения протестантских идей можно рассматривать проявившуюся тенденцию не упоминать в завещаниях Деву Марию и святых, а только Христа. Это протестантское идейное влияние, которое, хотя и нельзя подтвердить сплошным статистическим наблюдением, как представлялось А.Дж. Диккенсу, можно считать свидетельством распространения в Англии протестантских идей. Он придерживался мнения, что протестантизация Англии уже началась в правление Генриха VIII^{120}.

1.5. А.Дж. Диккенс о религиозно-политической ситуации в Англии в правление Эдуарда VI и Марии Тюдор

А.Дж. Диккенс придерживался мнения, что ход Реформации в Англии сильно зависел от конкретных политических обстоятельств и воли монарха. 26 декабря 1546 г. умиравший Генрих VIII назначил регентский совет из 16 человек. Практически все они были новыми людьми с протестантскими взглядами, среди которых доминировала группировка Сеймуров. Власть захватил Эдвард Сеймур, граф Гертфорд, ставший лордом-протектором. Гертфорд, как утверждает А.Дж. Диккенс, затянул с объявлением о смерти короля Генриха VIII, о чём было сообщено лишь 31 января – через четыре дня после кончины монарха, и взял под контроль девятилетнего наследника престола Эдуарда VI. Сомерсет установил контакты с Кальвином, который побуждал его реформировать церковь Англии но женевскому образцу, но лорд-протектор сохранял постепенность в темпе проведения религиозных преобразований. Летом 1548 г. была проведена новая перепись церковного имущества, материалы которой хранятся в Государственном архиве Великобритании^{121}.

Сомерсет, как считал А.Дж. Диккенс, столкнулся с двумя крупными проблемами: аграрными беспорядками и осложнившимися отношениями с Шотландией, но продолжал разворачивать планы дальнейшей секуляризации церковного имущества и реформы литургии. И всё же из-за внутриполитических трудностей в Англии встал вопрос о выживании Сомерсета, в результате чего летом 1549 г. Сомерсет был вынужден передать власть Джону Дадли, графу Уорику, чтобы он подавил волнения в стране с помощью военной силы, а в октябре 1549 г. был отправлен в Тауэр^{122}.

К этому времени протестантская группировка Сомерсета решила конфисковать имущество часовен, поскольку оно использовалось для совершения служб за ускорение прохождения душ через чистилище, и был принят Акт о ликвидации часовен. В результате секуляризации, проведенной Сомерсетом, были конфисковано, по подсчетам современников, имущество 2374 часовен, 90 религиозных коллегий и 110 больниц, которое быстро распродавалось. В целом, как отмечал А.Дж. Диккенс, связанная с часовнями сфера традиционных религиозных верований находилась в упадке, как и многие благотворительные заведения, больницы, основанные на средства от завещаний^{123}.

В Акте о ликвидации часовен говорилось о том, что конфискованные средства должны пойти на нужды образования и помощь бедным, но, как считал А.Дж. Диккенс, это не реализовалось. По Акту о часовнях предполагалась также ликвидация религиозных братств. Там, где при часовнях существовали школы, они были сохранены. А.Дж. Диккенс придерживался мнения, что ликвидация часовен не нанесла урона английским школам того времени, но при этом утверждал, что ликвидация часовен внесла определённый вклад в моральное разложение английского общества, так как создавала атмосферу, в которой стремились поживиться все те, кто мог ухватить хотя бы часть этого имущества. Это морально повредило восприятию протестантизма англичанами при Эдуарде VI, поскольку протестантизация страны порождала ассоциации с грабежом.

Но, вместе с тем, происходили также изменения в доктрине и литургии. К маю 1548 г. были запрещены церемонии со свечами на Сретение, пепел (ashes) в среду на первой неделе Великого поста (в католической церкви Великий пост начинается со среды, называемой «пепельной», вследствие обычая посыпать пеплом голову при богослужении, введенного папой Григорием Великим (590–604), вербы в Вербное воскресенье, подползание к распятию в Страстную Пятницу, использование освященной воды и хлеба, и от имени Тайного совета было запрещено использование всех образов. Несмотря на возражения консерваторов, самыми известными из которых были епископы Гардинер и Боннер, новая английская форма литургии была утверждена обеими палатами парламента и вступила в действие как единственная законная форма организации службы 9 июня 1549 г. на Троицу^{124}.

Как считал А.Дж. Диккенс, богословы церкви Англии всё в большей степени шли своим путем в проведении Реформации. В толковании Евхаристии Кранмер и его единомышленники стали прямо ссылаться на авторитет патристики и «не выглядели почтительными учениками Виттенберга, фактически отвергая лютеранскую доктрину консубстанциации» (вездесущности освящённого тела Христа). Введённый в 1549 г. в использование новый молитвенник церкви Англии прямо не отвергал католическую доктрину, и в то же время мог толковаться вполне в протестантском смысле. Существовавший Канон по-прежнему включал в себя заупокойную молитву, почитание Девы Марии и других святых, на усмотрение священника оставлялось использование устной исповеди. Было отменено миропомазание при конфирмации, но сохранено при крещении, сохранено соборование при посещении больных. С апреля 1550 г. алтари в церквах стали заменяться столами для причастия^{125}.

Религиозные преобразования, отмечал А.Дж. Диккенс, были частью происходившей в стране политической борьбы. Оттесняя Сомерсета от власти, граф Уорик, Джон Дадли беспринципно маневрировал и заручился поддержкой сторонников католицизма (Томас Райотсли, граф Саутгемптон, граф Эрандел, сэр Ричард Саутвелл), обещая консерваторам пересмотреть религиозную политику. Архиепископ Кентерберийский Кранмер тоже поддержал Уорика, и 14 октября 1549 г. Сомерсет был отправлен в Тауэр. Затем 6 февраля 1550 г. его выпустили, а своих католических сторонников Уорик лишил влияния, держал в тюрьме, иод домашним арестом. В октябре 1551 г. Уорик сделал себя герцогом Нортумберлендским. Он ввёл в управлении страной должность лорда-лейтенанта по графствам. Страна была в сложном финансовом положении. Находившийся на свободе Сомерсет вербовал сторонников, и могло случиться так, что Сомерсета восстановили бы в должности лорда-протектора. Против Сомерсета и его сторонников Уорик выдвинул обвинение в государственной измене. Король Эдуард VI отдал приказ о суде над Сомерсетом, а Уорик изменил формулировку в королевском указе вместо ареста на приказ казнить Сомерсета, чтобы успеть расправиться с ним до того, как соберётся парламент 23 января 1552 г., и 22 января 1552 г. Сомерсет был казнён^{126}.

Как отмечал А.Дж. Диккенс, к 1550 г. определённое влияние на английскую Реформацию оказал также анабаптизм. А.Дж. Диккенс называл анабаптистов «пионерами либерализации в истории западной цивилизации», но в то же время подчёркивал, что «эксцессы ранней истории анабаптизма затормозили рост религиозной свободы в странах, где развернулась Реформация». Среди анабаптистов было много разобщённых групп, неспособных выработать какую-либо общую линию. В целом идеи анабаптистов, по оценке А. Дж. Диккенса, были «смесью заимствований из арианства, социнианства, пелагианства, манихейства, докетизма, милленаризма, мистицизма и коммунизма, и ещё массы всего – от пацифизма до многоженства». С 1552 г. в графстве Кент обнаруживались следы деятельности ответвления от анабаптизма – пантеистической и антиномианской секты «Семья любви», основанной Хендриком Никлаесом в Нидерландах. Влияние зарубежных протестантов на доктринальные и литургические реформы в Англии, как считал А.Дж. Диккенс, в целом не было значительным, но такой богослов, как Мартин Буцер, реформатор Страсбурга, всё же повлиял на развитие богословия в Кембридже во второй половине XVI в.^{127}

В феврале 1549 г. был издан статут о разрешении браков духовенства. По оценке А.Дж. Диккенса, после этого духовные лица получили возможность лучше организовать домашнее хозяйство, но не все категории духовенства имели для этого достаточные доходы. Ректоры, получавшие большую десятину, находились в наилучшем положении, а викарии, помощники приходского священника, обычно получавшие фиксированное содержание, имели гораздо более стеснённые материальные условия, их положение и далее ухудшалось – некоторые имели меньше средств, чем сельскохозяйственные наёмные рабочие. Размышляя о положении английского духовенства к концу XVI в. как результате влияния Реформации, А.Дж. Диккенс отмечал, что, взятое в целом, приходское духовенство, видимо, получало меньше, чем составляла бы достойная духовных лиц доля возраставшего национального богатства Англии, но духовенство при этом вступило в новую фазу возрастания его социального влияния, и в последующее время смогло численно пополнить английский средний класс, внесло также вклад в развитие духовной культуры Англии. Но традиционное общество не сразу восприняло эти явления: на севере Англии детей священников старухи даже во второй половине XVI в. называли «телятами». Сама королева Елизавета унизительно отзывалась о жёнах священников и не желала, чтобы они появлялись в окрестностях соборов^{128}.

Как отмечал А.Дж. Диккенс, с 1550 г. можно обнаружить свидетельства активизации распространения в Англии идей европейской Реформации. В январе 1551 г. под влиянием мнений Мартина Буцера, приехавшего жить в Англию, начал обсуждаться проект нового молитвенника. А.Дж. Диккенс отстаивал мнение, что Кранмер и Ридли не собирались писать цвинглианский или кальвинистский молитвенник, намеренно не пользовались формой службы, уже практиковавшейся к этому времени в Англии в эмигрантских церквах, созданных протестантами, бежавшими с европейского континента, хотя на Кранмера, считал Диккенс, оказывала давление группировка радикальных протестантов Хупера-Нокса-А'Ляско, к которой прислушивались и в Тайном совете. Кранмер отказывался вставить в текст молитвенника будущую «чёрную рубрику» – об опускании на колени во время причастия, но она была вставлена от имени Тайного совета, поскольку радикальный реформатор Джон Нокс лично убедил в этом малолетнего короля Эдуарда VI во время придворной проповеди. В апреле 1552 г. парламент принял второй Акт о единообразии, где предписывалось использовать с 1 ноября 1552 г. новый молитвенник^{129}.

Томасом Кранмером велась также подготовка нового кодекса канонического права (Reformatio Legum Ecclesiasticarum), но она не была завершена. Долгую разработку нового кодекса канонического права, когда новый кодекс был сформулирован и принят только в 1604 г., А.Дж. Диккенс объяснял тем, что у канонического права было много противников, которые не хотели оживлять его путем реформ. При Нортумберленде всячески насаждалась идея о том, что укрепление дисциплины в церкви невозможно поручить самим епископам^{130}.

В правление Эдуарда VI протестанты успели также подготовить вероисповедное кредо церкви Англии – 42 статьи, которые Эдуард VI одобрил 12 июня 1553 г., менее чем за месяц до смерти. Исследователи обсуждали вопрос о том, в какой степени на доктрину церкви Англии повлиял кальвинизм. А.Дж. Диккенс считал, что статья XVII из 42 статей содержит самую жёсткую в кальвинизме супралапсаристскую позицию (супралапсаризм – точка зрения в кальвинистском богословии, согласно которому ещё до сотворения мира Бог предопределил одних людей к спасению, других – к гибели), хотя статьи II и XXX (XXXI в редакции 1571 г.) подразумевают, что Христос умер за всех, а не только за избранных. Взгляды самого Кальвина на спасение исследователи квалифицируют, скорее, как инфралапсаризм – мнение, согласно которому Бог принял решение относительно причисления тех или иных людей к спасенным или осужденным на гибель лишь после грехопадения Адама.

А.Дж. Диккенс полагал, что англиканские статьи веры полемизируют с анабаптизмом, который в 1552 г. представлялся существенной угрозой. Нападки на анабаптизм, по его мнению, могут быть прослежены не менее чем в 18 статьях (II-IV, VI, VIII–X, XVIII, XIX, XXIV, XXXVI -ХСII). Часто также встречается полемика с учением католической церкви. А.Дж. Диккенс считал, что позиция англиканской церкви действительно может быть названа «средней», но «средней» она является, по его мнению, между Римом и анабаптизмом, а не между Римом и кальвинизмом или между Римом и лютеранством. Некоторые статьи, особенно XI, где говорится об оправдании «одной только верой в Иисуса Христа», очень близки к «Аугсбургскому вероисповеданию» в лютеранстве. Учение о Евхаристии, по мнению А.Дж. Диккенса, намеренно было оставлено неопределённым (статья XXIX в 42 статьях и в 39 статьях статья XXVIII) в надежде таким способом не накалять споры. В статье есть мотив, согласно которому причастие действенно только для достойных, осуждается пресуществление и реальное присутствие, поскольку Тело Христа не может быть одновременно во многих местах, и утверждается, что таинство не предписывал соблюдать Сам Христос. В XIX в. английские богословы характеризовали эту статью от процвинглианской до «опровергающей ошибки Цвингли», но, считал А.Дж. Диккенс, статья больше напоминает компромисс между Кранмером и группировкой Хупера-Нокса, проводившей кальвинистские идеи. Но всё же, по мнению А.Дж. Диккенса, при чтении 42 статей «восхищение преобладает над эмоциями». Статьи содержали то, что было уже самым продуманным в протестантском богословии к середине XVI в., стремились принести необходимый в это время элемент стабильности в интеллектуальной и социальной сфере. Как писал А.Дж. Диккенс, «эти статьи в их сознательной попытке найти мудрый баланс между крайностями весьма неуравновешенного XVI в. представляются по характеру выражающими нечто очень английское по духу»^{131}.

Оценивая религиозное положение в Англии к концу правления Эдуарда VI, А.Дж. Диккенс писал, что в 1553 г. «большая часть нации не была ни страстными протестантами, ни сознательными католиками». Все яркие свидетельства распространения протестантизма в стране этих лет, отмечал А.Дж. Диккенс, происходят из Лондона и местности вокруг него. В последующем развитии политических событий в борьбе за престол Марию Тюдор привел к власти, по мнению А.Дж. Диккенса, сохранившийся в обществе принцип легитимизма, а не стремление населения страны к возрождению католицизма. К началу 1553 г. Нортумберленд становился всё более непопулярным, ухудшалось отношение к нему и со стороны лидеров протестантской партии. При этом Нортумберленд не хотел отказываться от власти, предвидя скорую кончину Эдуарда VI из-за болезни. 21 мая 1553 г., в соответствии с планами Нортумберленда, внучка Генриха VIII Джейн Грей вышла замуж за сына Нортумберленда Гилдфорда Дадли, и стали явными планы захвата короны родом Нортумберленда^{132}.

Ошибкой Нортумберленда А.Дж. Диккенс считает то, что он после смерти Эдуарда VI не смог взять под контроль Марию, и она выбралась из Лондона в Восточную Англию. Действия населения Восточной Англии, склонного к протестантизму, показали, что англичане предпочитали мир, единство и законное престолонаследие тому, «чтобы какие-либо религиозные энтузиасты развернули бы в стране по религиозным причинам гражданскую войну». Нортумберленд пугал народ будущей опасностью испанского влияния в случае восшествия на престол Марии, но всем было известно его собственное своекорыстие. Ходили даже слухи, что он отравил Эдуарда VI, которые разносились людьми самых разных позиций и убеждений, но эти предположения, считал А.Дж. Диккенс, не имеют реальных оснований, и «Нортумберленд при его непопулярности должен был бы скорее молиться за здоровье Эдуарда VI». Нортумберленд сделал также еще одну ошибку – оставил Тайный совет без присмотра в Лондоне и отправился на подавление движения, поддерживавшего Марию в Восточной Англии. В итоге 24 июля 1553 г. Нортумберленд был заключён в Тауэр. Протестанты в Лондоне во главе с епископом Лондонским Николасом Ридли пытались проповедовать идею о том, что Мария и Елизавета не могут занимать престол как незаконные дети Генриха VIII. Нортумберленд продолжал приносить вред делу Реформации тем, что перед казнью отрекся от протестантизма, призывал присутствующих избегать «ереси». Те, кто знал Нортумберленда, были уверены, что он надеется на помилование в последнюю минуту^{133}.

По мнению А.Дж. Диккенса, после восшествия на престол Марии последствия протестантизамии Англии уже были непреодолимы. В парламенте при Марии всегда сохранялась заметная протестантская группировка, которая была конформистской лишь внешне. Большая группа депутатов парламента, численно оцениваемая историками от одной четверти до одной трети от общей численности, голосовала против отмены законодательства Эдуарда VI по религиозному вопросу, и королевское верховенство в церкви не было сразу отменено. Из палаты общин к Марии была отправлена депутация, просившая её выйти замуж за англичанина. В начале правления Марии происходили вспышки протестантской агитации в Кенте и Эссексе, были случаи оскорбления католических священников, разрушения утвари в лондонских церквах. А.Дж. Диккенс отмечал, что Марии для укрепления своего влияния не хватало английского национального чувства: «Мария презирала то, что было английским в её происхождении». В январе 1554 г. была достигнута договоренность о браке Марии с Филиппом Испанским, и его отпраздновали в июле 1554 г. При этом против испанского брака выступали парламент, треть Тайного совета, даже консервативный епископ Гардинер^{134}.

А.Дж. Диккенс утверждал, что правление Марии не было спокойным: государственные документы этого времени, в его истолковании, «просто пропитаны сообщениями о недовольстве и волнениях в стране». Насчитывают три попытки поднять восстание против Марии: в Девоншире (организованное сэром Питером Кэрью), в Уэльсе и в пограничных районах Уэльса и Англии (во главе с Джеймсом Крофтом), в Мидленде во главе с герцогом Суффолком и его братьями лордом Джоном и Томасом Греем. Неудача этих попыток, считал А.Дж. Диккенс, была связана исключительно с неумелым руководством. В наиболее опасном для власти Марии восстании под предводительством Томаса Уайатта было более 4 тысяч участников. Главным мотивом выступала ненависть к испанцам, к восставшим примкнула лондонская милиция. Марию спасла, считал А.Дж. Диккенс, поддержка некоторых магнатов – Уильяма Герберта, графа Пемброка, Джона Рассела, графа Бедфорда, а также то, что в Лондоне не знали Томаса Уайатта. Из участников восстания Уайатта было казнено около 90 человек, причём почти все были бедными людьми^{135}.

Расстановка политических сил в Англии в правление Марии, считал А.Дж. Диккенс, складывалась под влиянием тех перемен в стране, которые произошли вследствие Реформации. В Тайном совете при Марии существовали две группировки: католические эрастианцы во главе с лордом Пэджетом и католические клерикалы во главе с Гардинером. Первая группировка не позволила вернуть церкви ранее конфискованные у неё земли и не хотела возвращения духовных лиц в палату лордов в парламенте^{136}.

В ноябре 1554 г. в качестве папского легата в Англию прибыл Реджинальд Поул, отпустивший англичанам грех схизмы. Парламент отменил всё антипапское законодательство, принятое с 1529 г., и были восстановлены законы против лоллардов. Четвертый парламент Марии (октябрь – декабрь 1555 г.) проявил оппозиционность, провалив попытку представить законопроект о конфискации доходов тех протестантов, которые бежали за рубеж^{137}.