Текст книги "Сказка для взрослых (СИ)"

Автор книги: Владимир Лисуков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 30 страниц)

Глава 11

Где-то в Северной Америке. Штаб-квартира Системы.

Сэмюэль Виллентаг (премьер министр Системы), Марк Спайер XII (куратор службы безопастности Системы), Джамиль Рик (для друзей Джимми, а для близких «Белоснежка»).

* * *

У огромного, погруженного в полумрак, зала словно бы не было стен и свода. В самом центре, вокруг круглого стола, стояли роскошные кресла, каждое из которых, богатством убранства, могло поспорить с троном. Некоторые места не были заняты, но девять существ, ранее несомненно бывших людьми, расслабленно нежили свои иссохшие тела на услужливо прогибавшихся, под их весом, подушках.

– Докладывайте, Сэмюэль – выдохнула высокая мумия в пронзительно зелёном камзоле, украшенном лишь белым воротником.

– Всё идёт по плану, – выступил из полумрака на свет начинающий седеть и слегка располневший мужчина в строгом сером мундире без знаков отличия, – Материальные и людские ресурсы концентрируются в запланированных местах. Социальные процессы запущены и скоро начнут приносить плоды. Никто ни о чем не догадывается. Во всяком случае не зафиксировано никаких необычных явлений, указывающих на это. Если не считать Русское царство с сателлитами. Там всегда что-то странное происходит.

– Прошлый раз вы докладывали, что в данной стране полное умиротворение и покой – лысая мумия недовольно покосилась на докладчика, неспешно поправляя рукав черного балахона.

– Совершенно верно, Великий. Так оно и есть. Просто страна эта вечно наполнена чем-то непонятным и нелогичным. Никогда не поймёшь означает силу или слабость то, что постоянно появляется там на свет.

– Все могут удалиться. Мы сообщим о своём решении, – выдохнула мумия в зелёном.

Лёгкий шорох шагов быстро затих за бесшумно закрывшимися дверями.

В наступившей тишине было слышно лишь дыхание разом помолодевших участников дискуссии. Похоже, для обсуждения проблемы, они не нуждались в услугах речи.

* * *

Сэмюэль Виллентаг – президент-распорядитель Системы, обессиленно рухнул в кресло. Кажется пронесло. Великие не любят проблем, особенно если их решение находится за пределами логики и здравого смысла. Система давно и успешно контролировала значительную часть мира, меняя по своему усмотрению королей и правительства неугодных государств. К сожалению, только части.

Восток и юг каким-то немыслимым образом всё время выскальзывали из железных объятий силы, которой не было равных в мире. Эти уроды так судорожно держались за свои привычки и предрассудки, что их можно было уничтожить, но не присоединить к цивилизованному миру. А работать кто будет?

Поэтому Мудрейшие и приказали создать ведомство «мягкой силы», в задачи которого входило незаметное проникновение в сознание людей и его изменение до стандартов Системы. Это было нудное и долгое занятие, но результаты заметно превосходили эффект военной экспансии.

Вот только не всегда и не везде. Русское царство было одним из таких проклятых мест. Предшественник Сэмюэля покинул мир живых и возглавил южное войско Системы именно из-за неудач на этом направлении. Вся, засылаемая на протяжении многих лет, агентура, либо исчезала куда-то, либо переставала выходить на связь. Иногда без видимых причин. Например, некоторые из агентов занимали видные посты в государстве или предпринимательстве, но игнорировали послания и посланников. Часть из последних тоже пропадали без следа. Максимум чего удалось добиться, это посадить своих людей на малозначимые должности в провинции и в мелких купеческих домах.

Над входом в Святыню зажегся зелёный свет, что означало возобновление приёма.

Сэмюэль вскочил с кресла и постарался привести себя в порядок.

Когда, разукрашенные затейливой резьбой, двери бесшумно распахнулись, он глубоко вздохнул и бесшумной походкой опытного придворного вплыл на предназначенное ему место.

Заговорила бледно-желтая голова с пуском седых волос на макушке.

– Раз войско собрано – начинайте. Постарайтесь ослабить противника и внести смятение в общество.

Агентуру внедряйте под видом беженцев. Ищите недовольных и оказывайте им поддержку.

Приступайте немедленно.

Все свободны.

* * *

Выскользнув из Святыни, Сэмюэль направился в зал заседаний.

Ничего особенно мудрого и нового в словах Великих не прозвучало. Похоже его будущее, судя по имеющемуся опыту, было предопределено длительностью операции. Стоило хорошенько подумать о сроках её проведения. Судя по всему, чем дольше это будет продолжаться, тем лучше.

В зале заседаний царила лёгкая суета, слышались звуки разговоров и даже смешки собеседников. Министры и их помощники, с чувством облегчения, пытались расслабиться после чудовищного эмоционального напряжения в Святыни. И их можно было понять. Редкий приём заканчивался так благостно, без жертв.

Когда Сэмюэль вошел в дверь, все присутствующие встали, поприветствовав его лёгким наклоном головы и тут же заняли свои места. Подумаешь – президент-распорядитель. Все под Великими ходим. Назначение и наказание – их привилегия. Правда к мнению президента Великие прислушиваются и лучше его не дразнить, но для соблюдения приличия встать и поклониться вполне достаточно. Ну, и прекратить болтовню в присутствии начальства.

Развалившись в своём кресле, Сэмюэль задумался. Не очень понятно было с чего начинать разговор. Все и так всё знают. План детально разработан на годы вперёд, утверждён Великими и ничего нельзя в нем изменить или к нему добавить. До тех пор, пока не начнётся. Вот потом, когда посыплются нестыковки и промахи, можно вмешаться в процесс. А сейчас лучше понаблюдать за событиями.

– У кого-то есть вопросы или предложения?

По вышеперечисленным причинам ни вопросов, ни предложений не было.

– Все свободны, кроме куратора войск. Лично. И куратора тайных дел с помощниками.

После того, как остальные министры и их свита покинули зал, Сэмюэль мрачно уставился в совиные глаза Марка Спайера XII. Как же он ненавидел этого паука, явного кандидата в Великие и их очевидное око на заседаниях правительства Системы. Ничтожный канцлер мелкого королевства обладал гораздо большей властью, чем это предусматривалось его должностными обязанностями. Премьер министр Системы со всей очевидностью ощущал, что и гораздо большими, чем у него самого.

– У вас, Марк есть новости по объекту операции?

– Не знаю на сколько это существенно, но нам удалось выяснить, что произошла ротация сферы интересов наследных принцев.

Младший – Иван стал князем полукочевого государства на южных рубежах царства и женился на сестре своего предшественника. Бывший князь – Айдар откочевал со своим родом к предгорьям Кавказа.

– Это в стороне от направления главного удара.

– Совершенно верно. Туда же перемещается ещё один крупный род княжества. Налицо явное непонимание противником сложившейся ситуации в регионе.

– Мы не будем печалиться по этому поводу. Впрочем, и останься они на месте – ничего бы существенно не изменилось.

– Совершенно верно. Но не очень понятно. Иван, не смотря на относительно юный возраст, – один из ведущих специалистов царства в области фундаментальных наук. И такие перемены.

– Интересно, что он забыл среди этих чумазых кочевников?

– Не таких и чумазых, дорогой Сэмюэль. Но тем не менее, кочевников.

– Может он планирует провести в степи какие-то эксперименты? Места много – людей мало.

– Мы будем следить за ситуацией.

Средний сын царя – Савва занял пост Ивана. Ну, это, по крайней мере, понятно. Царь не хочет оставлять без контроля ведущий научный центр страны.

– Но Савва – типичный хозяйственник. Он же вообще ничего не смыслит в науке.

– К сожалению, у нас нет никакого доступа к данному ведомству Русского царства и мы представления не имеем о ситуации на обсуждаемом объекте. Для подавляющего большинства жителей России последнего просто не существует. А, для узкого круга, официальная версия гласит, что мы имеем дело всего лишь с игрушкой младшего царевича.

Однако я могу предположить, что новое назначение Саввы – формальность, а руководит институтом кто-то из его ведущих сотрудников.

– А Святослав?

– Давно не появлялся в войсках. В основном его видели на строящихся объектах и торговых мероприятиях.

– Получается, что военную составляющую царь взял под личный контроль. Это многое объясняет, хотя и не всё. Продолжайте отслеживать ситуацию и сообщайте мне о любых мелочах.

– Разумеется, Сэмюэль. Как и поступал всегда. Я могу откланяться?

– Можете.

После того, как за спиной последнего из помощников Марка Спайера XII закрылась дверь, Президент-распорядитель заметно расслабился и даже улыбнулся своему давнему приятелю – Джамилю Рику по кличке «Белоснежка». Ответная улыбка, ослепительно вспыхнула на чёрной, как головешка, физиономии Джимми.

– Виски будешь?

– Шутишь?!

– Тогда двинули ко мне в кабинет. У тебя, надеюсь, порядок.

– Не парься. Я тебя не подведу. «Стекляшек» девать некуда. Пришлось прекратить обработку туземцев. Число ведущих удвоено.

– На всякий случай на месте проконтролируй.

– Договорились.

Когда приятели вышли из зала заседаний, одна из панелей на стене открылась на подобие двери и в зал бесшумно выпрыгнул худощавый человек, одетый в облегающий тело костюм тёмно-фиолетового цвета. Закрыв «дверь», так что она опять превратилась в элемент декора, и прислушавшись к звукам в коридоре, он тоже покинул помещение.

Где-то в Северной Америке. Особняк Сэмюэля Виллентага.

Сэмюэль Виллентаг (премьер министр Системы), Эмма (жена Сэмюэля Виллентага).

* * *

Домой Сэмюэль добрался лишь в сумерках. Отпустив охрану, изображавшую случайных попутчиков, он кивнул привратнику и неспешно направился к каменному двухэтажному дому под красной черепичной крышей. От чудовищной смеси ароматов, источаемых разнообразными цветочными растениями, громоздившимися пёстрой стеной вдоль дорожки, слегка кружилась голова. Впрочем, она кружилась не только по этой причине.

Эмма, как всегда, ожидала его у входа, зябко кутаясь в недавно подаренную им тёплую шаль.

– Вы с Джонни сегодня на что-то отвлеклись и потому не нажрались, как лошади? – вполне миролюбиво поинтересовалась супруга.

– Это всё твои веники, дорогая – ухмыльнулся Сэмюэдь, – такой чад стоит. Пока дошел до дома – всё выветрилось.

Тонкие пальчики Эммы чуть вздрогнули под губами мужа. Господи, неужели эта женщина его жена, мать его детей? Казалось только вчера он увидел на балу изящное создание с грустными глазами и услышал: «Вы единственный мужчина в этом зале, который не лезет ко мне с дурацкими комплиментами». Ох, как бы он лез! Но горло отказалось издавать звуки. Удавалось только смотреть во все глаза и надеяться на чудо. Чуть позже голос вернулся и они обсудили танцующую публику, немного потанцевали сами, а потом отправились в его холостяцкую квартиру, чтобы больше никогда не расставаться.

– Как дела в компании, дорогой? Тебе сегодня удалось заработать очередной мешок золота?

– Увы. Только пол мешка.

– Что так?

– Отвлёкся на воспоминания о нашей первой встрече?

– Какое счастье, что ты тогда забрёл в тот закоулок зала, где я пряталась от надоедливых недоумков!

Эмма прильнула к мужу, уткнувшись ему в грудь лицом.

Только сейчас Сэмюэль понял, что его по-настоящему мучает целый день. Так мучает, что даже изрядная порция виски была употреблена без видимого эффекта. Отсчет времени начался, а никакого вразумительного плана нет.

– Тут прохладно. Идём в гостиную, моя хорошая. Насколько я понимаю меня ждёт какой-то кулинарный шедевр.

Вместо ответа Эмма порывисто поцеловала мужа в губы и они, обнявшись, вошли в дом.

Глава 12

Стольный град. Царский дворец.

Царь Святогор I, царевич Святослав, царевич Савва, Лавр (Лавр Игнатьевич Селиванов – мастер указа тёмных дел России), Марфа (Марфа Савельевна Стрешнева – графиня, первый заместитель мастера тёмных дел России), митрополит Михаил II.

* * *

Небольшая горница на верхнем этаже восточной башни дворца была излюбленным местом царя для приватных разговоров с сыновьями.

Самодержец в домашнем халате и тапочках, без особой помпезности устраивался во главе небольшого прямоугольного стола, а наследники по его боковым сторонам. На этот раз ещё присутствовал Лавруха, вооружившийся самоваром, подносом с чашками и кучей прочих сладких и сдобных мелочей, необходимых для организации чаепития.

Такова была семейная традиция. Все важные вопросы решались в неспешной беседе за чашкой чая или травяной настойки. Кому что больше по нраву.

– Как там Иван? – спросил царь ни к кому за столом конкретно не обращаясь.

– Вроде ничего. – Лавр потеребил бороду и добавил. – С Дамирой ладят. Создал охранный полк. Следят за Великой рекой. С юга Айдар кочует. С остальных сторон мы стоим. Придумал какой-то арбалет, что стреляет раз пять быстрее пищали. Правда недалеко. Асхат теперь командует войсками княжества. Люто зверствует. У него даже слепые и кривые стали в цель попадать. А Расима Иван при себе держит, как бы командиром личной охраны. Ещё у царевича какие-то дела с этим уродом – Рустамом. Зачем? Не понятно. Мои люди ничего выяснить не могут. И вести Иван шлёт тревожные и странные про каких-то воинов с остекленевшим взглядом, что собираются в несметное войско за Великой рекой да про беженцев, которые от ужаса почти разума лишились. Некоторые из последних уже до нас добрались. Не видел я, чтобы так пугались. Тут что-то ещё. Про Ивана мне больше сказать нечего.

– С арбалетами мы ему помогли. Но, в основном, они там сами всё придумали, – добавил Савва к уже сказанному, – Айдар не один год собирал и обучал мастеров. Так что придумать и изготовить есть кому. Вот только проблема в достаточном количестве нового оружия. Как у них, так и у нас. Нет в царстве заводов таких, чтобы новинки делать. Институт для другого создан. Все изделия штучные.

– Мне Сёма рассказал, что Ильчик разнюхал что-то про Рустама, но за так говорить не хочет.

– А что ему надо взамен? – царь явно был в курсе про домовых, вообще, и про агентуру Святослава, в частности.

– Чтобы свои простили. Он изгой. В Айдаровом тереме временно обосновался. Но скоро осень. А в Град ему ходу нет.

Царь глянул на Лавра и буркнул что-то вроде «посмотрим». Потом отпил чая из любимой кружки, уселся поудобнее и хрумкнул сухарем, что означало значительную степень задумчивости.

Какое-то время сидели молчком. Святослав с аппетитом налегал на любимые пирожные. Лавр неспешно пил чай из блюдечка, сунув кусок сахара за щёку, а Савва просто сидел, уставившись в стену.

– У тебя что-то случилось, Савва? Почему такой хмурый? – царь положил сухарь на блюдце и отпил из кружки.

– В Институте всё нормально.

– Я не про институт.

– Тут ты мне не помощник. Сам как-нибудь разберусь.

– Твой старший брат уже разобрался. Готовит государственную измену.

Святослав подавился очередным пирожным и закашлялся. Хмурый Лавр, с явным удовольствием, два раза врезал ему по спине. Правда кашель после этого прекратился.

– Можешь не пучить глазищи. Донесла не Нюша. Хватает и без неё верных людей. Этой дуре было велено тебя угомонить, а не женить на себе.

– Об этом речь не идёт.

– А дом в Польше, на её имя записанный?

– Она об этом не знает.

– Зато я об этом знаю! – взревел царь. – И про ребёнка тоже!

– Кончай, Святогор, реветь, – тихо произнёс Лавруха, после чего в помещении установилась мёртвая тишина, – чай не на публике. Она действительно ничего не знает, даже про ребёнка. Да эти домовые и ошибаются иногда. А то бы Марфа её давно в бараний рог согнула.

………………………………………………………………………………………………………………………………………

Милая придворная дама Марфа Савельевна Стрешнева, супруга одноименного мужа, князя Виктора Игоревича Стрешнева, отличалась улыбчивостью и мягким нравом, за что была любима и уважаема знатным сословием царства. Она слыла меценаткой и тонкой ценительницей заморских вин, которыми торговала компания мужа. А ещё эта славная женщина была правой рукой Лавра. Но про это её хобби знали очень немногие. Из тех, кому положено знать. Остальные, случайно коснувшись этой тайны, очень быстро отправлялись в мир иной.

………………………………………………………………………………………………………………………………………

– Ты бы просветил их, – продолжил Лавр, – мне кажется, что времена такие, что можем и не успеть.

Заметно успокоившийся самодержец выдохнул, отпил из любимой кружки и улыбнулся:

– Ну, и рожи у вас, сыны мои славные. Смотреть приятно. Закройте рты, а то кому ещё ворона в глотку залетит.

Братья, как по команде, клацнули зубами и начали приходить в себя. Лавруха, конечно, близкий к бате человек. Может и самый близкий. Но затыкать царя батюшку? При наследниках!?

Внизу раздался какой-то шум, послышались тяжелые шаги по лестнице и в горницу вошел митрополит Михаил II собственной персоной. Тут братьям пришлось удивляться во второй раз. Батя с Лавром, не сговариваясь, бросились к предстоятелю церкви и бережно усадили его в кресло, после чего уселись на свои места.

– Мы можем говорить при этих молодых людях? – спросил митрополит у царя.

– Лавр считает, что пора. А ты по какому делу, святой отец? Давно тебя не видели.

– Невместно священнику мешать мирской жизни, рясой среди мирян трясти. Наше дело – души людей. Тем и заняты. – с улыбкой ответил митрополит, – Чаю нальёте?

Кружка материализовалась перед святым отцом.

– Я тоже тут потому, что время пришло. Пора церкви помочь тебе, государь. Иконы плачут. Колокола сами звенят. Смутное время грядёт. Мир, который мы веками строили и оберегали, в опасности. И самое страшное – черный лес тает. Превращается в мираж. Такого никогда не было. И это верный знак, что вера людская слабеет.

Вчера собирали совет предстоятелей. Ибрагим и Исаак в один голос утверждают, что у них, по всем признакам, тоже самое. Какие-то пророки смущают народ. Фанатики, не боясь смерти, призывают на войну с иноверцами.

– И всё это не так давно началось, – Лавр разломал сухарик и, похоже, так и не решив, что с ним делать дальше, бросил на тарелку. – Когда первого смутьяна поймали и привели на допрос, я удивился. После указа царя Никодима о религиозных бунтах и забывать начали…

………………………………………………………………………………………………………………………………………….

Почти двести лет тому царь Никодим II издал указ, который гласил:

1. Все, кто верят в единого Бога, – верят в одно и то же.

2. Если разные люди делаю это по-разному, значит на то есть воля Божья.

3. Противиться воле божьей и совращать иноверцев в свою веру – тяжкий грех, караемый каторжными работами.

4. Совращение в свою веру путем насилия – смертельный грех, караемый смертной казнью.

5. Браки совершаются на небесах и потому не имеет значения в каком храме и каким священником проведен обряд. Он будет признан законным.

6. Вера семьи и обряды в ней – дело семейное.

7. Религиозные диспуты допустимы только между священнослужителями.

Так с тех пор и повелось. При христианских храмах, мечетях и синагогах появились пристройки, где иноверцы могли помолится богу по-своему. Разумеется, если поблизости не было храма своей конфессии и верующий не считал возможным заходить в чужую святыню. Те, кому новые порядки пришлись не по душе давно отправились в мир иной, а народ государства постепенно привык креститься в мечети или возносить хвалу аллаху рядом с церковью, а то и внутри оной.

…………………………………………………………………………………………………………………………………………

… Удивляться я перестал, когда через день привели второго, а потом третьего смутьяна. – Лавр опять машинально вертел в пальцах кусок сухаря, не обращая внимания на крошки, усыпавшие стол и колени. – Сейчас у меня палач не справляется. А они всё злее и их всё больше. И ничего не боятся. Умирают с улыбкой. Как мученики за святое дело. Словно их ждёт не геенна огненная, а райские кущи.

– Пусть монахи поспрашивают смутьянов. Я пришлю несколько человек. Потом и решим, что за зараза такая. Кто-то всерьёз за нас взялся, дети мои. Что-то мы просмотрели. Больно хорошо всё складывалось. Я отдал приказ монахам идти в мир, говорить с людьми, укреплять веру. И священники не будут, как прежде, в храмах отсиживаться.

Святой отец встал, по очереди перекрестил присутствующих и отправился по своим делам.

В горнице снова стало тихо. По ошарашенному виду обоих царевичей было видно: то, что они привыкли считать простым и привычным, вдруг обернулось чем-то странным и пугающим.

– Всего я вам и сейчас рассказать не могу. Потом как-нибудь. – неспешно начал говорить царь, – Не с меня это началось – не вами и закончится.

И ты, Святослав, и ты, Савва, не единыжды приходили ко мне с просьбами улучшить то или это в государстве, обвиняли меня в нежелании что-то делать за пределами привычного. Но я откладывал и отказывался.

А вы никогда не задумывались откуда взялся Институт? Не Иван же его создал. Он только дом свой построил с краю, поближе к своим лабораториям. И почему наше войско всегда вооружено и обучено не хуже, но и не лучше, чем заморское? И товары у нас, как у всех. Даже некоторые похуже будут. Но народ сыт и счастлив, а на землях наших покой и благоденствие.

Ради последнего всё и делается. Шило в мешке не утаишь. Оглянуться не успеешь – кругом гарь, чад и машины вместо людей. Ради одних машин другие создают, а ради тех, ещё какие-то. Пока для человека вовсе не останется места. Да и для мира, в котором он родился.

Мы пытаемся идти другим путём, через человека, его совершенство. А машины должны быть вечными помощниками. И не более того.

Больше я вам пока ничего сказать не могу. И это – страшная тайна. Со временем узнаете всё. А сейчас идите по домам. Нам с Лавром кое-что обсудить надо.

Братья поклонились отцу и затопали сапогами по лестнице.

Когда шум шагов стих, царь с Лавром быстро, явно совершая привычный ритуал, убрали со стола остатки еды и посуду с самоваром, после чего сняли столешницу, под которой обнаружилось квадратной формы матовое зеркало, которое засветилось, как только Лавр пару раз ткнул в него пальцем.

– Привет, уроды, – произнёс, не обращаясь ни к кому в горнице, царь, – Воевать с нами удумали? …

Где-то за пределами сюжета романа и планеты Земля. Кто-то.

* * *

– У них что, компьютерный монитор в стол вделан? Прям рояль в кустах. И «Система» какая-то бутафорская. Детские игры, а не мировая политика.

– А правители не люди? Дураков среди них не меньше, чем среди простых смертных.

– Отчего же? Люди. Только возможностей у них побольше, чем у простых смертных, и последствия дурости масштабнее.

– Всё должно развиваться естественным образом иначе …

– Иначе произойдёт что-то неожиданное и у них не будет времени обдумывать каждый свой поступок и поступать рационально?

– Ты предлагаешь вмешаться и всё взбаламутить?

– Они это сделают сами. Ты только чуть подтолкни. В пределах разумного.