Текст книги "Сказка для взрослых (СИ)"
Автор книги: Владимир Лисуков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 30 страниц)
Глава 8
Королевство Польское.
Святослав (царевич), Магда (графиня, сотрудник службы тёмных дел князя Якова Вишневицкого), Здислав Вишневицкий (князь, родственник князя Якова Вишневицкого), Михаил (сотник князя Здислава Вишневицкого).
Повествование от лица Святослава.
* * *
На первом же привале позвал сотника и поинтересовался что его бойцы знают о тактике боя. Оказалось, и сам сотник считает вполне приемлемой тактикой навалиться толпой на противника, а там уже один на один решать, кто кого.
Сидевшая рядом графиня, как бы между делом, заявила, что сотня подчиняется мне лично и обязана выполнять все мои приказы.
Что ж. Дал команду «в седло» и приказал «атаковать» ближайший лес.
В чаще обнаружились до полусотни бойцов, остальные сбились в кучу на опушке.
Приказал сотнику повторять манёвр пока он не обнаружит рядом с собой всё подразделение. С пятой «атаки» всей сотне удалось скрыться в зарослях.
Ну, ничего на первый раз. Велел личному составу разобраться с лошадьми и отдыхать. Завтра продолжим. Всё равно сменных лошадей нам никто не выставит. Будем «отдыхать» с пользой.
– Что это было, ваше высочество? Не боитесь, что останемся без лошадей? – спросила графиня, когда я устроился рядом с ней у костра.
– В таком лесу – вряд ли. Это обычное натаскивание сотни на коллективные действия. Чтобы научились сохранять подобие строя, проходя через вражеские порядки.
– И зачем нам это?
– В дороге может и не понадобиться, но, если столкнёмся с чем-то серьёзным, хотелось бы иметь за спиной не толпу, а хотя бы какое-то подобие строя. А то так можно и одному остаться среди вражеских построений.
– У меня такой же опыт, как и у сотника. Никогда не участвовала в серьёзном бою. Как это изнутри?
– Лучше вам, Магда, этого на себе и не пробовать. Когда понимаешь тех, кто рядом, с полуслова, ещё туда-сюда. И то от случайности уберечься практически невозможно. Каждый раз зацепят. А если вот с такими молодцами, то одна надежда на удачу.
Кстати, толковые ребята. Очень быстро соображают. За три дня ничего серьёзного сделать нельзя, но хоть привыкнут к атакующему построению.
У вас, графиня, правая рука рабочая?
– Обе.
– Станете слева, а сотника поставлю справа. Ещё бы пару троек и остальные пусть атакуют как хотят.
– Вы уверены, что именно этим стоит заниматься в дороге.
– Нет. Главное побыстрее добраться до Калиша. А это так – чтобы занять чем-то голову.
* * *
На следующий день сформировал атакующее построение и, где позволяла дорога, двигались именно этим порядком. День тянулся невыносимо. Ещё и мысли про брата бередили душу. Ну, прилетим мы в Калишь, а дальше что?
Надо нанять следопытов и найти путь, по которому увозили Сову. Ну, и? За несколько дней его могли уволочь на край света. Всё равно придётся проследить на столько, на сколько удастся. А там дальше думать будем.
* * *
Уже почти добравшись до Калиша, столкнулись лоб в лоб с Баварскими драгунами, попытавшимися нас атаковать. Когда наша сотня проткнула насквозь их строй, позади нас бегали только лошади без всадников. Правда среди них немало было и наших.
Меня, вроде бы, не зацепило, а графиня пыталась как-то забинтовать рану на левом бедре. Кто ж так сбивает метательный нож? Сотника вообще не было видно.
Вокруг меня толпились кучей бойцы сотни.
– Первый десяток! Выдвигаетесь вперёд. Разведать местность по ходу движения. В стычки с противником не ввязываться. Там должен быть обоз. Захватить. Нужны подводы для раненых. Исполняйте.
Второй и третий десяток – оказать помощь раненым. Сначала нашим. Исполняйте
– пан Царевич, десятник второго десятка убит.
– Можно и по-простому, ваше высочество. Вы назначаетесь десятником. Исполняйте.
Четвёртый и пятый десяток. Переловить лошадей.
Десятый – огнестрельный! Командира ко мне. Занимаете позиции справа и слева от дороги по направлению к Калишу. Всем изготовиться к стрельбе. Орудие заряжаете лично. Выполняйте.
Шестой десяток! Проверить не гнался ли кто-то за нами. Доберётесь до холма, где заканчивается берёзовая роща и сразу назад.
Седьмой, восьмой и девятый десятки! Наших погибших – сюда. Трупы врагов – вон в тот овраг. Только предварительно забрать всё ценное. Десятнику седьмого десятка доложить о наших потерях через десять минут. Выполняйте.
После того, как народ разъехался и разбежался выполнять мои «мудрые» указания, занялся ногой графини. Наплевав на возмущенное рычание благородной дамы, снял сапог, разрезал до паха штанину вместе с повязкой и нормально обработал рану. Слава богу ничего страшного. Крови много, но крупная артерия не задета. До нормальной лекарской помощи дотерпит.
Рядом встал и переминается с ноги на ногу кто-то из десятников. Кажется, седьмого десятка.
– Что мнёшься? Докладывай.
Молодой шляхтич – конопатый блондин в кучеряшках вместо причёски, покраснел и вытянулся по стойке смирно:
– Ваше высочество, у нас пятнадцать убитых, в том числе сотник и десятник второго десятка и сорок семь раненых. Семеро – очень тяжелые. Всех перевязали. Половина раненых себя ранеными не считают.
– Посмотрю, как они запоют, когда отпустит горячка боя. Что с трофеями?
– Около пяти сотен монет. Оружие. Все трофейные лошади в хорошем состоянии.
– Деньги и оружие, которое можно продать делишь пополам. Половину семьям убитых. Остальное пусть раненые поделят между собой. Выполняйте.
– Ну, что графиня? Как вам война изнутри?
– Редкостное паскудство.
– Не могу с вами не согласиться.
Опять пришел конопатый десятник и попытался всучить графине её часть добычи. Та закатила глаза и взяла монету на память. Остальное велела отложить на долю погибших. Кажется, так поступили все раненые, которые не считали себя таковыми.
Вскоре вернулись разведчики тыла и доложили, что с холма ничего не видно. В километрах пяти позади нас точно никого нет.
Ещё через пол часа прискакал на взмыленной лошади посыльный от десятника первого десятка.
– Пан Здислав просит помощи, – с трудом выговорил он, практически свалившись с лошади.
– Вы ничего не путаете, молодой человек?
– Ни как нет, ваше высочество. Если бы не дружина князя, нас бы уже не было в живых.
– Ясно. Десятник седьмого десятка!
– Я, ваше высочество.
– Ты и твой десяток отвечаете за раненых. Двух человек выдвинешь вон туда. Если увидят противника – уводи людей и раненых в лес. Если до вечера от нас не будет вестей – выводи всех в глубь страны. Ружья и пушка в твоём распоряжении. Исполняй.
Остальные по коням. За мной! Рысью. Марш!
* * *
Нравится мне этот парень. Шустрый. Должен справиться.
По дороге оглянулся и обнаружил, что в отдалении за нами тащится графиня. Вот дура! Только раненой бабы в бою мне не хватало!
Место схватки открылось внезапно, как только выскочили из леса. Вокруг обоза происходило самое мерзкое, что может быть на войне – общая свалка. Наши вперемешку с противником.
Тут уж не до построений. Приказал разбиться на тройки и каждой самой выбирать себе цель.
Наше появление принципиально изменило ситуацию. Через пол часа всё было кончено.
Пана Здислава обнаружил на коленях у Магды. Никакого отношения к амурным делам это не имело. Графиня бинтовала плечо князю. Рядом валялся окровавленный арбалетный болт. Неподалёку, в причудливых позах лежали два изрубленных трупа. Чуть в стороне ещё один с метательным ножом в шее. Явная работа графини.
– Здислав, говорить можешь?
– Могу. Только лёжа. Голова кружится.
– Тебе что по ней прилетело?
– По касательной. Но всё равно гудит.
– А как ты тут оказался?
– Он пришел мне на помощь. Нога совсем не работает. Лошадью управлять толком не могу.
– А из арбалета кто его?
– Уже с болтом прискакал. Вдвоём еле отбились.
– Помощь нужна?
– Я думаю у вас, Святослав, есть более неотложные задачи.
Это точно. Задач хватает.
– Я скоро вернусь.
– Моей дружиной командует Михаил. Пусть он решает. – Крикнул мне вслед Здислав.
Мои бойцы справедливо решили, что единыжды данный приказ продолжает иметь силу, и без суеты, очень организованно, разбирались с последствиями схватки.
Ко мне подбежал высокий жилистый парень со щегольской бородкой и принялся докладывать обстановку.
– У нас убитых пятеро. В дружине князя – восемь. С тяжелыми ранениями у нас тоже пять человек. У князя – двое. Не признаются у нас двенадцать, а у князя меня послали куда подальше. Оврага тут нет. Трупы солдат противника просто стаскиваем с дороги. Наших похороним чуть позже. Трофеев много. Ещё не посчитали. Да. Все раненые перевязаны.
– Ты кем командуешь?
– Рядовой третьего десятка.
– А командир где?
– Тяжело ранен.
– Принимай десяток.
Ко мне подошел седой поджарый шляхтич почти моего роста и став в некое подобие стойки смирно доложил.
– Сотник дружины князя Здислава Вишневицкого Михаил. К вашим услугам, ваше высочество.
– Сколько у вас в строю, сотник?
– Восемнадцать человек, ваше высочество. Трое под вопросом
– Что будем делать с новобранцами?
– Отправлять домой с ранеными, ваше высочество. Вы же не собираетесь принимать участие в боевых действиях?
– У меня другая задача. Сформируйте десяток из дружинников князя, включая тех, кто под вопросом. То, что осталось от сотни, поступает в их подчинение. И пусть немедленно уходят назад. Маршрут – на ваше усмотрение. Вы лучше знаете местность.
Не успел Михаил дойти до своего коня, как из придорожных кустов протрещал залп и на дорогу стали выходить пехотинцы в не понятно кому принадлежащих мундирах.
Первый раз в жизни унизил животное остриём сабли, потому что двое из нападавших направились в сторону Магды со Здиславом. Но всё равно мой нож прилетел слишком поздно. В серцах снёс голову уже падающему на землю противнику. Второй и так бился на земле с ножом в промежности.
На моё удивление Здислав с Магдой ещё дышали, хотя из шеи князя и левого бока графини обильно текла кровь. Судя по окровавленным ладоням Здислава – он сделал всё, что мог, чтобы избежать худшего.
Оглянулся кругом. Бой, не успев начаться, подошел к концу
Как сумел остановил обоим кровотечение, а потом подъехали мои бойцы и мы наложили нормальные повязки.
Всё. Оставаться тут больше нельзя. Хрен его знает, кто ещё прискачет или выползет из леса. Так вообще всех людей потеряю.
Сбросили с повозок то что там было, погрузили на них раненых и убитых, которых стало существенно больше и отправились в обратный путь.
По дороге Магда пришла в сознание и приказала позвать меня к ней.
– Что случилось, графиня?
– В правом сапоге внутренний карман. Под засапожником. Там жетоны князя и короля. Вы под их защитой. Любая…
Глаза Магды закрылись, но потом, не открывая глаз, она заговорила снова.
– Любая служба безопасности Польши окажет вам содействие. Извините ваше …
Я испугался, что это последние слова графини на этом свете, но пульс на шее прощупывался. Значит обморок.
С трудом вытащил два серебряных жетона (кармашек явно делали под женские пальцы) и сунул их в тайник на поясе.
* * *
В том месте, которое мы покинули несколько часов назад, нас ждала странная картина. На дроге лежали пару десятков убитых пехотинцев в той же непонятной форме и несколько наших, а на трупе лошади сидел конопатый десятник и монотонно колыхал перевязанную левую руку. Левая нога у него тоже была в повязке. Больше вокруг никого не было. Включая оставленных раненых и убитых.
Спрыгнул с коня и сел рядом с парнем.
– На выпей. Легче будет.
– Я уже. Опьянею.
– Тебе сейчас это в самый раз будет. Людей спрятал?
– Если бы они шли не по дороге, то мы не успели бы, а так дали залп в упор – сначала слева, а потом и справа. И атаковали. А наши в это время ушли.
– Как ты думаешь – далеко ушли?
– Я-зык …
– Что язык?
– Пан царевич, язык не слу-ша-ет-ся и голова кружится!
– Ясно. Отдыхай.
Михаил!
– Слушаю, ваше высочество, – соскочил с лошади и встал передо мной на вытяжку сотник.
– Пошлите людей догнать раненых. И выставьте охранение. Надоели сюрпризы.
– Слушаюсь, ваше высочество, – вполне внятно рявкнул ветеран и умчался выполнять мой приказ. А я поднял совсем окосевшего десятника на руки и отнес его в повозку. Надо как-то не потерять парня из виду и постараться заманить в нашу военную школу.
Где-то за пределами сюжета романа и планеты Земля. Кто-то.
* * *
– Что с тобой?
– Не знаю. Страшно.
– Ты шутишь? Что с нами может случиться?
– Не за себя.
– Я же говорил тебе, что воплощение – опасная штука.
– Зато чувствуешь, что существуешь.
– Сомнительное удовольствие.
Глава 9
Французское королевство. Мэйнц.
Савва (царевич), Дидье Пашан (владелец корчмы), Яхим Кац (крупный торговец Мэйнца), Одноглазый Симон (владелец оружейной лавки), Сур (древний).
Повествование от лица Саввы.
* * *
Деревня была большая. Почти город. На въезде имелась корчма со скучающим хозяином за стойкой.
– Мсье ограбили по дороге? – без большого интереса произнёс он – Нищим не подаём.
– А если ограбили, но не до конца.
– Тогда другое дело, – расцвёл корчмарь, протирая не первой чистоты полотенцем глиняную кружку.
Обнаруженный перед носом золотой вообще заставил его засветиться изнутри и выскочить из-за стойки, чтобы проводить меня за стол.
– Что прикажет, мсье?
– Что-то перекусить.
– Тушеная баранина, вино, козий сыр?
– Тащите всё. И мне надоело носить одежду, в которой меня пытались убить.
– Я пошлю сына за портным. Думаю, у него найдётся что-то готовое.
Никогда не ел ничего вкуснее! Совсем другое дело. Даже рана перестала кровоточить.
Заметив, что с едой покончено, хозяин возник неподалёку всем своим видом демонстрируя, что готов оказать мне любую услугу. От чего же? Есть у меня такая потребность.
– А не подскажете, уважаемый, имеется ли у вас тут оружейная лавка.
– Мэйнц – большой город. У нас их две. Вам повезло мсье. Та, что неподалёку, как раз то, что вам нужно. И товар приличный и цены божеские. А ту, что за рынком, – держит Одноглазый Симон. Бывший гвардеец. Жмот и воображала. У него цены, как в Париже, а товар не на много лучше. Ума не приложу почему не разорился до сих пор?
Тут и ума прилагать не надо. Высокое качество, а цены только по местным понятиям парижские. Кому нужен копеечный хлам, кроме местных простаков.
– А почему у тебя в корчме пусто? Или к вечеру соберутся.
– И вечером не особенно. Разве соседи забредут пропустить по кружке вина. Все едут на площадь, как будто им там мёдом намазано.
Явно задетый за живое хозяин присел за стол и подпер погрустневшую физиономию кулаком.
– А взгорок, у тебя за забором, чей?
– Мой. Ну, наш с братом. Только пользы от него. Один песок. Ничего, кроме сорняков, расти не хочет. А позади него овраг. Прадед там глину добывал, а потом она закончилась. Так и осталось.
Господи! Чему у них в коммерческой школе учат, если она тут вообще есть?
– А если засыпать песком овраг, что получится?
– Уменьшится участок и всё равно песок будет.
У-у, двоечник!
– Будет стоянка для торговых людей, которые сейчас мимо ездят.
– Это же сколько работы?
– Такая проблема нанять за бочку прокисшего вина толпу забулдыг. Они за день тебе тут всё сроют. Останется только подровнять и затрамбовать. И столбы по обеим сторонам тракта закопай с указателями: Приют путника – вкусная еда, ночлег, место для размещения повозок. Это чтобы видели те, кто по тракту едут. Твоя же корчма к нему ближе всех. А у себя, на выезде, что-то с пожеланиями счастливого пути. Серьёзные люди ездят постоянно. Если не отравишь – регулярно будут твоими гостями.
– Обижаете мсье. У меня брат ферму держит.
Просветлевший лицом хозяин корчмы выскочил из-за стола, но, вспомнив что-то, повернулся ко мне.
– Я, мсье, прикажу вытопить баню и нагреть воды. Жижи позовёт.
Последние слова, явно окрылённый коммерческой идеей, корчмарь выкрикнул на бегу.
Только сейчас почувствовал, как всё тело зудит и чешется.
* * *
Жижи – шустрая девица с нахальным взглядом местной сердцеедки попыталась оказать полноценную банную услугу во всех её проявлениях, но была выпровожена за дверь.
Надо спокойно подумать, отмокая в большой деревянной бадье. Да и пугать девушку видом свой раны не хочется. Только лишних слухов мне не хватало.
С Францией у нас напряженные отношения, так что лучше всего, не привлекая внимания, добраться до Парижа в единственное наше торговое представительство, а оттуда – домой.
Идеально было бы разыскать своих убийц, а главное, их заказчика. Но, скорее всего, это не выполнимая задача. Париж – очень большой город и не факт, что заказчик на самом деле маркиз. Скорее это кличка бандитского главаря высокого уровня. Как рана чешется! Ладно. Хорошего понемногу.
Эта тряпка, похоже, тут заменяет полотенце.
И так, осталось девять золотых монет, а также имеются вполне себе пригодные сапоги и очень приличный кинжал без ножен. Кинжал придётся продать. Уж больно приметная вещь. Деньги потрачу на лошадь, одежду, саблю и … всё. На арбалет точно не хватит. Придётся, если повезёт, наняться охранником в торговый караван или просто тащиться за ним следом. До Парижа не так уж далеко. Максимум пара дней пути.
В предбаннике на скамейке лежали высокие походные шерстяные носки, льняное бельё и ситцевая рубаха. Толстые гвозди в стене, заменявшие здесь вешалку, украшали кожаные штаны и куртка. Плакали мои денежки.
* * *
Когда оделся и вышел из бани, то внимание привлёк шум и гам за забором корчмы. Целая толпа сомнительных личностей вдохновенно сгребала песок в сторону оврага. На уже выровненном участке возле дороги стояло несколько тяжело нагруженных подвод. Оно и понятно. Кому охота тащиться не известно куда. Когда вот оно.
У ворот вкапывали в землю высокий столб, а возле прислонённых к забору только что сколоченных деревянных щитов солидно прохаживался перепачканный краской юнец – явный автор броских каракуль, нанесённых знаками чудовищного размера.
Вот это я понимаю! Оперативность. Не первый раз встречаю таких людей. Сидит сиднем, уже мхом порос, а чуть подтолкнёшь – откуда что берётся. Жаль у нас с Францией никакая торговля. А то бы лучшего представителя в регионе и искать не надо.
* * *
В корчме бурлила жизнь. Переодевшийся в чистое, с белоснежным полотенцем в руках, хозяин разливал вино по кружкам. А Жижи метеором носилась от кухонного окна к столикам, занятым клиентами, ловко уворачиваясь от поощрительных шлепков купеческой братии.
– Я с Яхимом поговорил. Будем гостиницу строить. А то у меня всего три комнаты. – улыбнулся корчмарь, выставляя на стойку кувшин с вином.
– Не облапошит?
– Яхим – может. Запросто. Но он давно мне это предлагал, а я дурак отказывался. Может и не дурак. Двадцать процентов – маловато. А теперь сделал вид, что так и быть – согласен. Но пополам. Его деньги, а мои строители и из своей доли зарплата прислуге. Он же не видел, что у меня твориться. Думал быстро разорюсь и всё тут ему достанется. Только что ушел. Такая рожа у него была. Аж душа радуется.
– Теперь откажется от сделки.
– Нет. Надурить может. А слово нарушить – никогда. Да и сын мой с его Фаиной сбежать грозились, если не дадим пожениться.
– Первый раз такое про еврея слышу.
– Кровь – злая штука. Он не жадный. Просто не может с деньгами расставаться без выгоды. Заболеет. Мы с детства приятели. Но кровь …, – вздохнул корчмарь.
– Вас как звать, уважаемый?
– Дидье Пашан. А что?
– Меня Савва. Сколько я должен за одежду.
– Один золотой. Портной хотел больше, но я часть оплаты отдал продуктами. И в дорогу что-то соберу вам, мсье Сава. Почему я до такой простой вещи сам не додумался? Ума не приложу.
– Как мне добраться до оружейной лавки. Обоих.
– По дороге идите, а там вывеска.
– Спасибо.
Над дверью в корчму звякнул колокольчик и в зал зашло несколько клиентов. Кажется, сегодня ожидается аншлаг.
* * *
Вышел из корчмы и, не спеша, двинулся в указанном направлении. Ещё сохранялась некоторая вялость во всем теле, но явно возвращалась прежняя лёгкость. Оружейная лавка, как и ожидалось, была плотно набита низкопробным мусором по бросовым ценам. Чтобы не обижать хозяина прошелся вдоль полок и направился дальше.
По мере приближения к центру города, стали появляться каменные дома, а грунтовая дорога превратилась в мостовую. Вонь из придорожной канавы была на удивление переносимой. Вообще всё заметно изменилось. Стало чище. Во всяком случае по городу можно было перемещаться пешком.
В прошлое моё посещение местных поселений и верхом на лошади иногда мучали опасения утонуть в зловонной жиже.
Центр города представлял собой большую площадь с полагающейся по статусу ратушей, не впечатлившим меня храмом и морем торговых лавок, возле которых сновало довольно много народа.
Искомая лавка находилась чуть в стороне от этого торгового безумия на тихой улочке, застроенной домами явно состоятельных жителей. Внутри неё было пусто, если не считать прилавка с колокольчиком и витрины, на которой лежали ножны разного размера и для разного оружия.
Под звон колокольчика открылась дверь за стойкой и ко мне вышел высокий мужчина с повязкой на лице, одетый во всё черное.
– Рад вас приветствовать, царевич. – широко улыбнулся мне одноглазый. – А мы уже начали переживать, что вы нас не удостоите своим визитом.
Какая жалость! А как хорошо всё складывалось.
– Чем могу быть полезен, – улыбнулся я в ответ, прикидывая, что быстрее – ударить кулаком или сделать это при помощи кинжала.
– И не думайте. На этот раз какой-нибудь из арбалетных болтов точно пробьёт вам сердце. Не помогут даже ваши уникальные регенерационные способности.
– Что вам нужно?
– Чтобы вы побеседовали с одним человеком.
– И в чем проблема?
– Он опасается за свою жизнь.
– Это его проблемы.
– Его беспокоит угроза с вашей стороны.
– Пусть спрячется за какое-нибудь препятствие. Например, толстую решетку.
– Это конфиденциальный разговор. Посторонние не должны при нём присутствовать. И кинжал верните. Ему самое место в глотке Графа или его хозяина. Мы решим этот вопрос позже. Руки пожалуйста.
Весьма профессионально исполненные наручники с храповиком защелкнулись у меня на запястьях. Высунувшиеся из-под прилавка руки проделали то же самое с моими ногами.
На голову набросили непрозрачный колпак из плотной шелковой ткани и повели куда-то вглубь лавки.
Потом под ногами зашуршала трава и исчезло городское эхо. Порыв ветра сбросил колпак и оказалось, что я нахожусь посреди луга, простирающегося чуть ли не до горизонта, а рядом стоит большое и, наверно, удобное кресло.
– Присаживайтесь, Савва. И снимите эти железяки. Нас уже никто не видит.
Оказалось, что наручники не застёгнуты. И на ногах та же картина. А напротив меня, в таком же кресле, сидит седой крючконосый господин с зелёными змеиными глазами.
Господин с хрустом надкусил большое сочное яблоко, которое держал в правой руке и разочарованно хмыкнул.
– Расстарался, Стёпа. Только ломать. А это ему сильно не понравится.
Господин ещё раз, с видимым удовольствием, откусил от яблока и произнёс вполне искренне извиняющимся голосом:
– Ошибочка вышла, молодой человек. Приношу извинения. Цепляйте свои железяки.
– Вообще-то они не мои.
– Ах, да. Какой-то я сегодня рассеянный. Тогда просто встаньте и закройте глаза.
Подул ветер и я обнаружил, что стою в лавке оружейника перед тем же одноглазым господином, но одетым в обычную одежду дворянина средней руки.
– Я слушаю вас, мсье, – слегка наклонил голову одноглазый.
Кажется этот тип понятия не имеет о том, что только что произошло. Какие-то галлюцинации. Ладно. Об этом – потом.
– Я бы хотел приобрести у вас саблю с ножнами и продать …, – Вот черт! А кинжала то и нет. – Извините. И по чем у вас арбалеты?
– Саблю за плечо или на пояс?
– За левое плечо.
– Десять золотых.
– Мне бы что-то попроще. Хотя бы за семь золотых.
– Попроще не держим.
– Тогда без ножен.
– Порезаться не боитесь?
– У меня всего восемь золотых. Что-то же надо есть в дороге.
– Могу предложить вот эту. За семь. Можно сказать, без ножен. Никто из благородных господ не унизился до такого убожества, но вам, как я посмотрю, выбирать не приходится.
Ничего себе «убожество»! Да. Всё предельно просто и никаких украшений ни на ножнах, ни на рукояти. Но какая прекрасная работа и клинок изумительной выделки.
Хозяин заметил моё восхищение и улыбнулся.
– Сейчас редко встретишь настоящего ценителя. Я бы за неё просил куда больше, чем за все остальные. Но кто же за такие деньги её у меня купит?
Что касается арбалета, то у меня есть к вам предложение. Один мой приятель в Париже просил продать ему компактный арбалет и уже оплатил покупку. Возьмётесь доставить товар покупателю? И десять болтов в придачу.
– Если честно, мсье, то у меня нет выбора. Слово дворянина. Всё будет исполнено.
– Вот адрес.
Пока расплачивался, в лавку вошли покупатели и я, поклонившись хозяину и повесив на себя саблю с арбалетом, направился к выходу. Сумка с арбалетными болтами оттягивала руку, но лошади, которой положено носить этот груз у меня не было и в ближайшее время не предвиделось.
У корчмы наблюдалось столпотворение. Какие-то повозки отъезжали на тракт, а другие спешили занять их место. Корчма явно не была готова к такому наплыву посетителей.
Во дворе спешно сколачивали длинный стол с навесом.
Взмыленный хозяин с пятнами вина на переднике и даже лице затравленно посмотрел на меня и улыбнулся.
– Большая удача – тоже не сахар. Если бы Яхим с семейством и своими работниками не помог, даже и не знаю, что делал бы. Наверно валялся за стойкой в беспамятстве.
Только сейчас я обратил внимание, что по залу, с прытью не меньшей, чем у Жижи, носится кареглазая девица в строгом сером платье без украшений. Ну, и жмот же у тебя папенька.
– Мсье Сава. Яхим очень просил о непродолжительной беседе с вами. У него имеется предложение, от которого вы в ряд ли откажетесь.
– Почему бы и не поговорить?
– Тогда вам вон в ту дверь.
Из «той двери» вышла солидная матрона с двумя кувшинами в руках. С грохотом водрузив свою ношу на стойку, она улыбнулась нам и отправилась, скорее всего, за следующей партией.
В небольшой проходной комнате у единственного окна стоял стол, накрытый на двоих. Через некоторое время, из двери напротив, вышел высокий сухощавый мужчина в строгом коричневом костюме. Посреди роскошной шевелюры красовалась затейливо вышитая ермолка.
– Яхим Кац, – представился мужчина.
– Савватий.
– Ну, да. Я примерно так и предполагал. Прошу за стол.
Правильно истолковав мой удивлённый взгляд, Яхим улыбнулся и продолжил:
– Я, царевич, когда учился в Столичной коммерческой школе, видел вас пару раз мельком. Вашу внешность трудно с чьей-либо перепутать. Как вы сюда попали – не моё дело. Маленьким людям, вроде меня, лучше не лезть в большую политику. Довольно и того, что мне поручено присматривать за этим городом, чем и занимаюсь в меру своих скромных сил.
С другой стороны, было бы просто преступлением не воспользоваться такой возможностью, как ваш неофициальный визит во Францию. Этого бы мне не простили точно. В финансовых кругах нашей страны давно уже зреет недовольство близорукой политикой королевства в отношении наших экономических связей с Россией.
Правда, в последнее время, внешне, ситуация в стране несколько изменилась, особенно с появлением новой фаворитки у его величества. Но, в целом, всё остаётся в прежнем удручающем положении. Разве что Версаль стал походить на королевские дворцы мировых держав. А то вонь, любимые собаки правящей семьи, … загажено всё вокруг …
Только в прошлом году начали устраивать дворцовую канализацию и то, исключительно из-за королевских терм. Дикость какая-то. Лишь бы отличаться от остального мира.
Но я отвлёкся. Мне представляется целесообразным организовать вашу встречу с теми, кто реально управляет экономическими процессами во Франции.
– Я готов. Только сначала доберусь до нашего торгового представительства и приобрету подобающий вид.
– Разумеется. И, на сколько я понимаю, это надо сделать, не привлекая лишнего внимания.
– Я тоже так считаю. Обстоятельства моего попадания в вашу страну таковы, что приходится думать о неких силах во Франции, которые предпочли бы видеть меня мёртвым.
– А мы предпочитаем видеть вас живым.
Вечером мимо будет проходить большой купеческий караван с сильной охраной. Я обычно присоединяю к нему несколько повозок со своим товаром. Вы наняты в качестве курьера с моим личным посланием главе торговой гильдии. Это обычная практика и никто лишних вопросов задавать не будет. По счастливой случайности мой товар должен быть доставлен на ту же улицу Святой Елены, где находится ваше торговое представительство. Мои люди даже не попытаются заметить, как вы их покинете. Ну, а о встрече вас известят позже.
– Спасибо. Я охотно принимаю ваше предложение.
– Кстати, как вам удалось уговорить этого твердолобого тупицу сделать очевидные вещи. Хотя, надо признаться, эффект впечатлил и меня самого.
– Люди так устроены. Часто мнение постороннего человека для них важнее, чем советы кого-то из близких.
– Никакие мы не близкие. Просто он всегда защищал меня в детстве. А я решал за него задачи. И ещё с ним весело. И мешок золота можно дать ему на хранение, зная, что ничего не пропадёт … Наверно вы правы. Привык я к нему за столько лет. И сын у него не такой тупой, как папаша, хотя петь и плясать тоже большой мастак. Но всё равно Фаня … А-а. Ладно. Посидите пока в корчме. Жорж за вами зайдёт.
* * *
Я уселся в самом дальнем и тёмном углу зала, чтобы ещё какой-нибудь глазастый посетитель не признал во мне царевича и приготовился коротать время за кружкой вина и тарелкой с мясным рагу, принесёнными мне Фаиной. Мысли скользили по последним событиям, не цепляясь ни за одно из них. Наверно сказывалась усталость.
