Текст книги "Козыри богов(СИ)"
Автор книги: Владимир Городов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 42 страниц)
– А чего тут договариваться! Каждый сам за себя,– пробурчал Авер, косясь на женщин и бепо.– В одиночку и спрятаться, и до Башни Спасения дойти легче, и в обузу никто не будет.
– Чушь! – возразил Рани.– Вместе и действовать легче, и стрельбой из нескольких скорострелов проще поразить атак-редера.
– Ага! – со злой иронией сказал Авер.– И ты думаешь, что он сразу же ляжет на земельку, сложит ручки на груди и скажет: "Ах, ах, я убит, я больше не играю!"? Он же, измазанный, своей должности лишится! Он от злости тут же всех перестреляет! Нет уж, вы как хотите, а я – один.
Плато Синих Псов,
кумината 8855 года
Клеть большого грузового лифта долго и нехотя поднималась вверх по высеченной внутри скалы шахте. Наконец она остановилась, и нас, всех закованных в ручные кандалы, вывели на высотную площадку, с которой на многие километры открывался вид на обширнейшее плато Синих Псов, которому вскоре предстояло стать кровавой ареной императорской охоты. Вся его поверхность пересекалась многочисленными щелями-траншеями, будто на ровную поверхность упал и рассыпался гигантский пласт штукатурки, самый маленький "кусочек" которого достигал высоты не менее четырёх метров. Вся эта россыпь, образуя неимоверно запутанный лабиринт, тянулась до самого горизонта, туда, где еле просматривался горный хребет, чуть видимый сквозь красноватую дымку: близился час заката, и лучи солнца, пробивающиеся сквозь облака, окрашивали всё окружающее в багровые тона. За нашими спинами раскинулся огромный каньон, своею формой похожий на след от гигантского, километров десяти в диаметре, копыта. Долина каньона зеленела аккуратными полями и фруктовыми рощами, среди которых местами располагались какие-то строения. Сам Суонар виднелся в центре, но из-за дальности расстояния рассмотреть что-либо не представлялось возможным. Красоту пейзажа портили только дюжина автоматчиков да здоровенный бугай в мелком чине полудюженника, который, заложив руки за спину, прогуливался перед нашим строем, надменно выцеживая из себя последние инструкции:
– Сейчас мы покажем вас, вонючих козлов, великому императору и его славным атак-редерам. Потом вы получите защитные кирасы, сухой паёк на семь суток, фляжки с водой и карты местности, на которых отмечены место складирования скорострелов и маршрут до Башни Спасения. В последний раз повторяю: спасти свои трусливые шкуры вы, вонючие козлы, можете тремя способами: первый – добраться до Башни Спасения, второй – продержаться в живых более семи суток, и третий, самый маловероятный для таких вонючих козлов, способ – обстрелять краской всех атак-редеров. Охота начинается завтра на рассвете, к тому времени постарайтесь унести свои задницы как можно дальше. Вопросы? Нет и быть не может! Налев-во!
Императору на вид было лет сорок. Облачённый в шитый золотом синий мундир, он сидел в глубоком кресле под помпезным балдахином и о чём-то беседовал с почтительно склонившимся уже знакомым мне атак-гроссером, поглаживая бородку a la НиколайII большим пальцем правой руки. Ноготь этого пальца блестел серебром – по-видимому, знак принадлежности к высшей касте, потому что атак-редеры, выстроившиеся в шеренгу по обеим сторонам трона, сложив руки на груди, также выставляли напоказ свои серебряные ногти. Я обратил внимание на то, что их шестеро, а не семеро, как говорил Рани. За каждым атак-редером стояли два оруженосца, торжественно держащие вооружение охотника: длинноствольный карабин и короткий меч в богатых ножнах, рукоять которого имела довольно странную для такого оружия форму.
Нас, звенящих оковами, вывели и построили в шеренгу напротив свиты. Император произнёс несколько слов на незнакомом языке. Атак-гроссер что-то коротко ответил, затем подошёл к нам и остановился напротив меня.
– Мне приказано передать тебе, Четыреста Двадцать Первый, что у тебя имеется всего лишь один шанс,– произнёс он, сверля меня холодным взглядом серых глаз. Боковым зрением я увидел, как при этих словах головы моих товарищей по несчастью как по команде повернулись в мою сторону.– Если скажешь, где ты спрятал Камень Ол, то император обещает, что ты умрёшь от старости.
– Меня зовут Ланс. В отряде Неутомимых я никогда не служил,– ответил я.
– У тебя есть время до рассвета,– продолжил тот, не обращая внимания на мои слова.– Если утром ты будешь здесь с рассказом о том, где находится Камень Ол,– обещание императора остаётся в силе. В ином случае не надейся даже на Башню Спасения.
По знаку распорядителя шестеро слуг вынесли кирасы, более похожие на бронежилеты – металлические пластины, обтянутые материей и снабжённые ремешками креплений. На каждой спереди и сзади красовались нарисованные жёлтой краской четырёхугольные звёзды. На всех кирасах – разное количество. Император ткнул пальцем в мою сторону, и один из слуг всучил мне тяжеленную кирасу с одной большой звездой. Кирасу с пятью маленькими звёздами получил Рани, с четырьмя– Авер, с тремя – Марк. Две звезды достались Ил. Кирасу с одной маленькой звездой слуга презрительно бросил в руки А-Ту. Для Ос кирасы не осталось, и два автоматчика повели её обратно.
– Повезло,– завистливо пробормотал ей вслед Авер. Ос резко повернулась в его сторону, и губы её на мгновение скривились в улыбке. Почему-то очень не понравилась мне эта улыбка.
Император стал что-то негромко говорить, а атак-гроссер повторял за ним всё слово в слово, но так громко, чтобы слышал каждый. Незнакомая речь – одновременно и гортанная, и содержащая множество "французских" прононсов – резала слух. Шесть жадных взглядов упёрлись в меня, скользя со знака на кирасе к моему лицу и обратно.
– Интересно знать: о чём он там гундосит? – тихо пробормотал Рани.
– Напоминает своим воякам правила игры,– откликнулся Марк.– Тому, кто добудет большую звезду, достанется должность верховного главнокомандующего.
– Ты что, по-ихнему пони...– Рани осёкся от короткого, почти невидимого, но от этого не менее болезненного удара дулом автомата сзади под рёбра.
– С-смирно с-стоять, коз-злы вонюч-чие, когда перед императором находитессь!– сквозь зубы просвистел полудюженник.
Император удалился. За ним последовала вся свита. Полудюженник разомкнул сковывавшие нас кандалы. Пока мы подгоняли под себя кирасы, подкатила тележка, которую толкал перед собой разбитной солдатик.
– А ну, становись в очередь за жрачкой! – крикнул он и стал выдавать каждому ранец с провизией, большую, литра на два, флягу с водой и карту местности. Он весело и глупо балагурил, но вдруг, передавая мне ранец, резко замолчал и замер. Подняв взгляд на его лицо, я увидел, что он оторопело смотрит куда-то за моё плечо. Однако, оглянувшись, я не заметил ничего необычного. Солдатик же, торопливо раздав содержимое тележки, удалился чуть ли не бегом.
– Надо поторапливаться,– сказал Марк.– Неплохо бы до захода солнца отыскать скорострелы.
Забросив за плечи ранцы, мы сверились с картой и торопливо устремились в каменные джунгли. Идти оказалось очень сложно. Лабиринт плато не изобиловал ровными поверхностями, в основном приходилось скакать по завалам из крупных валунов или пробираться по гравийным осыпям. К тому же, ориентиры встречались редко, а незнакомые знаки на карте чаще сбивали, нежели помогали найти правильный путь. Тем не менее, сверяясь с картой в очередной раз, я понял, что мы где-то рядом с тем местом, где нас ждут автоматы. Ив этот момент раздался пронзительный визг Ил. Она стояла с выражением дичайшего ужаса на лице и указывала пальцем в боковой проход. Подбежав к ней ближе, я увидел, кого она так испугалась: между камнями, пригнув к земле острую морду и злобно скалясь, стояла крысобака. Более точного названия для этого животного не придумать: почти голая бурая крыса размером с поросёнка на длинных мускулистых ногах; громадную пасть венчают острые конические зубы, смыкающиеся как капкан, не оставляя между собой промежутков; длинный хвост, похожий на половину удава, настолько гибок и мускулист, что выполняет роль ещё одной конечности.
– Не бойся, сейчас я её...– я поднял увесистый булыжник и с силой швырнул в тварь, однако та непостижимым образом увернулась и продолжала медленно приближаться, свирепо глядя на меня налитыми кровью маленькими глазками.
– Ах, так! – пробормотал я.– Ну что ж, встретимся поближе...
Острый кусок породы, похожий на каменный нож, удобно лёг в мою ладонь. Сделав пару шагов вперёд, я приготовился к нападению хищника.
– Постарайся, чтобы она тебя не укусила,– дрожащим голосом сказала Ил.– Уних зубы поганые, могут кровь заразить.
– Не бойся, не сможет.– С одним зверем я бы справился. Но в этот момент из-за утёса показалась вторая крысобака. За ней третья, четвёртая... Ещё, ещё...
– Все вверх, на камень! – скомандовал я.– Попробую их задержать!
Повторять не пришлось. Все дружно кинулись к скале и стали карабкаться наверх. Увидев, что добыча от них ускользает, крысобаки истошно завизжали и бросились вперёд.
Нет, я бы их не сдержал. Они бы меня смели и разорвали на клочки. И мои спутники не смогли бы подняться по почти отвесной скале хотя бы на пару метров. Но тут с соседнего утёса ударила длинная автоматная очередь. Во все стороны брызнула кровь, раздались истерические визги раненных животных. Первая волна крысобак рухнула и, прокатившись по инерции несколько метров, забилась в конвульсиях. Остальные в замешательстве остановились. Воспользовавшись этим, мы быстро, помогая друг другу, вскарабкались наверх, и только здесь, на высоте примерно семи метров, смогли отдышаться и осмотреться.
На краю соседнего утёса, свесив вниз ноги и положив на колени автомат, сидел тот самый солдатик, который раздавал нам ранцы. Он с интересом наблюдал за тем, что происходило внизу.
– Привет! Давно не виделись! – крикнул он нам и помахал рукой.
– Привет, Джой! – откликнулась Ил.– Как ты сюда попал?
– Да вот, проходил мимо, дай, думаю, помогу ребятам.
– Кто это? – подозрительно спросил Авер у Ил.
– Джой? Просто... парень с нашей улицы. Его год назад забрали служить в имперскую пехоту.
– Подосланный он, никак не иначе,– проворчал Авер.
– Да что за чушь ты говоришь?! – возмутилась Ил.– Тогда зачем бы он нас спасал?
– Да чтобы "дичь" целее была!
К этому времени крысобаки уже оправились от шока. Вниз мы старались не смотреть: противно. Уцелевшие твари пожирали трупы убитых, истошно визжа и дерясь из-за каждого куска. Животных оставалось ещё очень много, не менее полусотни. Возле трупов уже образовалась огромная толчея. Те же, кто не сумел протолкнуться к месту кровавого пиршества, скакали вокруг утёсов, плотоядно глядя на нас. Некоторые пытались карабкаться вверх, причём небезуспешно, цепляясь за камни когтями, зубами, помогая себе хвостом. Самых талантливых "скалолазов" пришлось сбивать камнями. Сваливаясь, они ещё больше увеличивали царивший внизу хаос. Однако долго так продолжаться не могло. Солнце уже наполовину скрылось за горизонтом. С наступлением темноты мы перестанем видеть крысобак, и они, в конце концов, доберутся до нас.
– Сколько у тебя патронов? – стараясь перекричать несусветный визг, спросил я у Джоя.
– Один магазин я уже полностью расстрелял. Остался только запасной. На всех крысобак патронов не хватит,– крикнул в ответ тот.
– Камнями?
– Не выход.
– Что будем делать?
– Открывайте свои ранцы, доставайте из них самые нижние пакеты и бросайте вниз! Даже не разворачивая!
Уже догадываясь, в чём дело, я распотрошил наши "сидоры" и один за другим бросил вниз шесть пергаментных свёртков, которые мгновенно разлетелись в клочья под острыми зубами и когтями голодных животных. Секунды спустя даже куски обёртки исчезли в ненасытных утробах. Теперь оставалось только наблюдать, периодически швыряя камни в тех, кто продолжал карабкаться. Неожиданно из небольшой тучи, проплывавшей над нами, хлынул мощный ливень. Подсвеченные сбоку заходящим солнцем, его струи казались льющейся сверху кровью, страшным дополнением извращённого сценографа к царящему внизу жестокому действу. Мы мгновенно промокли насквозь. Влажная одежда неприятно прилипла к телу, но зато камни стали осклизлыми, что заметно снизило пыл тех тварей, которые пытались нас достать. Через некоторое время одна из крысобак вдруг взвыла, закрутилась волчком и рухнула бездыханной. За ней вторая, третья. К ним тотчас бросились другие и стали рвать на части. Аспустя ещё немного стали умирать и эти.
– Что это с ними? – удивлённо спросила Ил.
– Яд,– ответил я.
– Какой яд? Откуда?
– В каждом седьмом пакете с едой. На тот случай, если кто-то всё же уйдёт от охотников. Подстраховка.
– Какая жестокость...– медленно произнесла потрясённая девушка.
Постепенно яд вкупе с тупостью и жадностью хищников сделали своё дело. Внизу стало почти тихо. Дождь кончился. Солнце село, и стало темно настолько, что Джой, сидевший всего в нескольких метрах от нас, виднелся лишь неясным силуэтом.
– Не пугайтесь, я сейчас буду стрелять,– сказал он.
Каждый из четырёх одиночных выстрелов в непроглядную мглу ущелья сопровождался предсмертным взвизгиванием. Когда смолкло эхо, Джой ещё долго прислушивался.
– Всё,– сказал он наконец.– Больше нет. Удивляюсь, откуда они вообще взялись. Раньше в наших местах они не встречались.
– Ты что, в темноте видишь? – спросил его Марк.
– Нет. Умею стрелять на слух. Я был охотником до того, как меня забрали в войска.
– Хотел бы я видеть в темноте,– проворчал Авер,– чтобы спуститься отсюда, не рискуя поскользнуться и свернуть шею. Не сидеть же здесь до рассвета!
– Может, развести огонь...– предложила Ил.
– Ага! Сходи, дров пособирай! – съязвил Авер.
– Спокойно, не надо ссориться! – раздался весёлый голос Джоя.– Всё не так уж и плохо!
– Может ты, такой умный, знаешь, как нам спуститься?! – окрысился Авер.
– Конечно. Очень просто: по верёвочке!
– А она у тебя есть?
– У меня нет. А у вас есть.
– Да-а? И где же?
– Ранцы...
Ай да Джой! Действительно, всё гениальное просто. Двенадцати прочных кожаных ремней от ранцев более чем достаточно для того, чтобы спуститься с семиметровой высоты! Мы связали их в одну длинную верёвку, и я держал её, пока все по очереди не спустились. Оттранспортировав вниз ранцы, я сложил верёвку вдвое, перекинул её через каменный выступ и слез сам.
– Ну что, спустился? – раздался рядом со мной голос Авера.– Быстрей развязывай ремни. Надо скорее идти, искать скорострелы.
– Погоди развязывать,– сказал я.– Прежде надо помочь спуститься Джою.
– Была бы нужда! – огрызнулся Авер.– Утром сам слезет и пойдёт, откуда пришёл. Незачем время терять!
– Подождёшь! – зло сказал я, а затем крикнул вверх.– Джой! Как ты там?
– Нормально. Только не там, а здесь,– прозвучало совсем рядом со мной.
– Джой! Ты такой ловкий и смелый! – раздался голос Ил.– Я тобой восхищаюсь.
– Ну, наконец-то! – голос Джоя звучал довольно.– А то всю жизнь не замечала.
– Джой, Джой... Должен бы уже понимать, что подчёркнутое пренебрежение – признак повышенного внимания.
– Правда?
– Хватит вам! Раскудахтались! – вновь раздался злой голос Авера.– Пошли скорострелы искать!
– Ваш дружок груб, но он прав. Надо идти,– сказал солдат.
– Но куда? – спросил Марк.– Темнота, ничего не видно.
И тут, словно услышав его слова, из-за туч выглянула луна, осветив всё таким ярким светом, что, как говорится, хоть иголки подбирай. Мы развязали ремни и быстро привели ранцы в транспортабельное состояние.
– Идите за мной. Скорострелы здесь недалеко,– сказал Джой.
– Откуда знаешь? – подозрительно спросил Авер.
– Так я ж сам их сюда и припёр! Пошли! – он закинул свой автомат за плечо и бодро шагнул в один из "проулков". Все двинулись за ним. Я шёл замыкающим.
Зуб Дракона – высокая коническая скала, заметно возвышающаяся над плато и обозначенная на карте как место, где находится оружие – находилась действительно уже недалеко, в нескольких сотнях метров. У её основания нас поджидали два ящика. Водном лежали шесть автоматов, во втором – патроны с мягкими, похожими на силиконовые, красными пулями. Авер тут же схватил один из автоматов, спешно снарядил два магазина, бросил несколько горстей патронов в ранец.
– Ну, всё. Прощайте, навряд ли свидимся. Да помогут нам Тот ли, Другой ли, а лучше Оба сразу! – сказал он.
– Подожди...– начал было Джой.
– Некогда ждать. Время уходит: чем его меньше, тем меньше шансов!
– Но...– попытался что-то сказать Джой, однако Авер только досадливо отмахнулся и скрылся между скалами.
– Жаль...– тихо произнёс Джой.
– Чего тебе жаль? – спросил Марк.– Что он не идёт вместе с нами?
– Нет, совсем не этого. Мне жаль, что он меня не выслушал. Теперь он обречён.
– А что, для нас, кроме яда, ещё какие-то сюрпризы приготовлены? – насторожился Рани.
– Джой, ты сказал "с нами"? Ты не возвращаешься? – испуганно спросила Ил.
– Да, сюрпризы есть, и поэтому я иду с вами,– ответил Джой сразу на оба вопроса.
– Но разве ты не можешь рассказать нам всё, а потом вернуться, чтобы не подвергать себя опасности? – Ил робко тронула солдата за рукав.
– Чтобы стать "дичью" во время следующей охоты? – грустно усмехнулся тот.
– Но они ничего не докажут...
– Они и не будут доказывать. Подцепят к "пытальнику", и я сам всё расскажу. Вон, Ланс через это прошёл, знает. Ладно, не будем о грустном. Давайте сделаем привал.
– Не стоит отдыхать, буря мала. Лучше постараться уйти подальше,– сказал Рани.
– Идти веселее сухими и вооружёнными. Так что предлагаю развести костёр, обсушиться. Сдровами на плато тяжело, а тут два таких замечательных ящика из сухих досок!
Мы разломали ящики, и Джой стал разводить костёр.
– Проклятый ливень, подмочил дровишки...– пробормотал он.– Чем-то бы растопить... Кстати! У вас же карты есть! Ил, дай-ка мне свою.
– Но, Джой,– нерешительно пробормотала Ил,– как я могу отдать тебе свою карту? Вокруг совершенно незнакомая местность. Авдруг мы потеряем друг друга. Как же я найду дорогу к Башне Спасения?
– А, брось! – Джой пренебрежительно махнул рукой.– Я эти карты сам чертил. Они точны только до Зуба Дракона. Дальше я рисовал, как Тот или Другой на душу положат!
– Но зачем? Это же не честно!
– Так приказали... К тому же, дальше я и сам пути не знаю.
– Послушай, дружище,– перебил их Рани,– а что ты имел в виду, говоря, что лучше идти вооружёнными?
– Сейчас, разожгу костёр...
– Костром пусть займётся А-Ту.
Джой, предоставив А-Ту заниматься разведением огня, подошёл к своему ранцу, достал из него три складных ножа и раздал их мужчинам.
– Больше достать не удалось, – сказал он.
– Хороший ножик, острый,– проверив наточенность лезвия, сказал Марк.– Только вот против крысобаки, а, тем более, против Меча или дальнобоя с ним, мне кажется, несподручно.
– Не в том дело,– Джой пропустил усмешку Марка мимо ушей.– Дай-ка мне свою кирасу.
Марк снял свой бронежилет и отдал солдату, который отошёл на несколько шагов и прислонил защиту к камню. Затем Джой загнал в патронник один из зарядов с краской и, отойдя подальше, выстрелил. На кирасе расплылось большое красное пятно.
– Посмотрите,– сказал он.– Кираса цела, а краска мгновенно высыхает. Получается твёрдая корочка, которую невозможно отмыть.
– Эка невидаль – краска высохла! Что в этом удивительного? – продолжал недоумевать Марк.
– А вот что! – Джой взял пригоршню патронов, слегка понадрезал ножом оболочки пуль и протянул их нам.– Сравните!
Пока мы рассматривали ставшие жёсткими, похожими на пластмассовые пули, Джой загнал в автомат модернизированный патрон и ещё раз выстрелил по кирасе. Но и такая пуля её не пробила, однако, в отличие от первой, в клочья разорвала материю и оставила на металле весьма внушительную вмятину.
– Убить такой пулей сложно,– продолжал Джой,– разве что в глаз попадёшь. Но вывести из строя можно надолго.
– Мог бы и так рассказать, не портя кирасы. Мы бы поверили,– проворчал Марк.
– Кстати, об этих железяках.– Джой презрительно пнул лежащую перед ним кирасу.– Их надо снять и оставить здесь.
– Почему? – спросил Рани.
– Знаю, что говорю. Во-первых, они сделаны специально для "тушканчиков" – тяжелее обычных боевых и мешают идти. Во-вторых, от пули дальнобоя они не спасают. Разве что от скользящего попадания, а это и без кирасы не очень страшно. И третье, самое главное: не знаю, что в них за колдовство, но тех, кто их носит, охотники находят где угодно, хоть под землю закопайся!
Тотчас все брезгливо сняли с себя бронежилеты и сбросали в одну кучу, а Ил даже на всякий случай осенила их Святым Косым Крестом в Круге. Я раскрыл нож и стал потрошить свой бронежилет. Под оболочкой из прочной материи находились "бутерброды" из тонких железных и толстых свинцовых пластин. Свинец, без всякого сомнения, вставлен только лишь для увеличения веса. Апотом я нашёл и то, что искал: маленькую металлическую таблетку-капсулу. Держа её на ладони, я направился к костру, где сидели мои сотоварищи: Ил и А-Ту поддерживали огонь, мужчины надрезали пули. Рани поднял голову мне навстречу, и вдруг его лицо стало злым и жестоким. Он резко схватил лежащий рядом автомат, и тишину ночи прошила короткая очередь. Моё тело среагировало быстрее, чем я что-либо сообразил: сильным прыжком я ушёл в сторону, на лету выхватывая из-за спины оружие, кувырком погасил инерцию движения, залёг и передёрнул затвор. Одновременно на то место, где я только что стоял, шлёпнулось тело здоровенной крысобаки. Между глаз у неё кровоточила рана. Все вскочили и настороженно вглядывались в тёмные проходы, ожидая появления других животных. Лишь только Джой не выказывал беспокойства.
– Это изгой, самец-одиночка,– сказал он, присев над крысобакой и разглядывая рану.
– Откуда знаешь? – спросил Марк.
– Только они огня не боятся. Этого надо прирезать, пока не очухался: пуля только оглушила его и сорвала кожу.
Он задрал крысобаке голову, намереваясь перерезать ей горло ножом, но я остановил его:
– Погоди! У меня насчёт этой твари есть кое-какие планы. Она появилась здесь очень вовремя.
– Да ну? Лично мне так не показалось. Ещё чуть-чуть, буря мала, и ты бы лежал на её месте с перекушенной шеей! – сказал Рани.– Так что же ты хотел с ней сделать?
– Есть у меня один план. Вот смотри. Эту штуковину я нашёл внутри кирасы. Это маяк. По нему-то и находят местоположение того, кто её носит...
У Джоя нашлись иголка и нитки. Пока Ил шила из ткани бронежилета небольшой мешочек, я из ремешков от того же бронежилета соорудил ошейник. Вмешочек мы сложили все пять маячков и надёжно закрепили на ошейнике, который, соблюдая меры предосторожности – животное уже начало подавать признаки жизни – надели на крысобаку. После этого я плеснул немного воды из фляжки ей на морду.
Крысобака зашевелилась и неуверенно встала на подгибающиеся лапы. Её бессмысленный взгляд долго блуждал, но, остановившись на нас, сфокусировался и налился злобой. Зверь ощерился и припав к земле, стал медленно приближаться. Явыстрелил в воздух, но крысобака только прижала уши. Пришлось выстрелить вторично, уже прицельно. Пластиковая пуля, попав в грудь животного, отбросила его на несколько шагов назад. Крысобака взвизгнула и захрипела, но, всё равно, продолжала смотреть на нас как на добычу. Только ещё один выстрел на поражение обратил её в бегство.
– Вот так-то! – довольно сказал я.– Будем отвечать сюрпризами на сюрпризы. Пока счёт два – ноль в нашу пользу.
– Это как? – поинтересовалась Ил.
– Первый сюрприз – твёрдые пули, второй – убегающие маячки. А их сюрпризы уже не в счёт, раз мы о них знаем.
– О всех ли? – задумчиво произнёс Рани.– Джой! Не знаешь, почему атак-редеров, бушприт им в рёбра, было только шестеро?
– Что значит "только"? Их на всю Империю всего шестеро – ни больше, ни меньше,– пожал плечами Джой.
– А нам говорили – семь. Так значит, Ос...– Ил испуганно прикрыла ладошкой рот.
– Ос-переос! Да...– Рани выругался так цветисто, витиевато и вместе с тем гнусно, что у всей морской нечисти, услышь она это, даже рога бы покраснели.– Нету никакой Ос! Подсадная она: вдруг бы мы что-нибудь придумали? И "помилованного дядюшки Олио" тоже нет и никогда не было! И потому получается, что эта долбанная Башня Спасения – это... это...
–...полная туфта,– подсказал я.– И не надо к ней идти.
– Как бы там ни было,– сказал Марк,– но отсюда надо уходить: сюда-то атак-редеры придут наверняка. Да и костёр уже догорает. Но прежде я предлагаю выбрать старшего.
– Кого ты предлагаешь? – спросила Ил.
– Мне кажется, это должен быть или Джой – он лучше других знает здешнюю местность и повадки наших противников, или Рани – у него есть боевой опыт, пусть хотя бы и на море.
– Я солдат, а не командир,– возразил Джой.– К тому ж, я уже говорил, что местность дальше Зуба Дракона я не знаю.
– В таком случае остается только Рани,– подытожил Марк.
– А Ланс? А ты? – спросила Ил.
– Если бы я чувствовал, что смогу быть старшим, то не постеснялся бы себя предложить: ведь речь идёт о наших жизнях. А Ланс... Слишком мало времени мы его знаем.
– Но Джоя ты знаешь ещё меньше.
– Давайте не будем терять время на споры,– вмешался я.– Мне тоже думается, что лучшим командиром будет Рани. Другие мнения есть?
Возражений ни у кого не имелось.
– Эх, буря мала! – воскликнул Рани.– Быть по сему, принимаю командование кораблём на себя. Первый приказ: срочно собираемся и выступаем. Идти будем, пока светит луна. Джой, как ты думаешь, в каком направлении утром двинутся атак-редеры?
– Я думаю, на ночь-ночь-закат, в сторону Башни Спасения,– ответил тот.
– Значит, мы пойдём на день-закат.
– Но... там горы. Они непроходимы.
– А ты это точно знаешь?
– Нет, но говорят...
– Говорят, за морем песок едят. Не думаю, что кто-нибудь слишком упорно искал проход в этих горах. Вот мы и проверим. Зачем ты эту хренотень напяливаешь?
Последнее относилось ко мне: я надевал наиболее уцелевшую после потрошения кирасу.
– Пригодится! – усмехнулся я.– Думаю, ещё один сюрприз подготовить.
– Ну, смотри – тебе тащить!
– Кстати, все остальные кирасы надо припрятать, чтобы атак-редеры не сразу догадались, что за пустышкой гоняются. Лучше всего – закопать в камнях.
Мы надёжно закопали кирасы в высокой осыпи из щебня, окружающей Зуб Дракона, и двинулись в путь.
Плато Синих Псов,
ночь с 20 на 21 кумината 8855 года
Луна освещала нам дорогу ещё часа два, и всё это время мы шли в выбранном направлении без остановок. Затем вдруг набежали тучи, стало темно. Мы пробовали продвигаться в потёмках, но это получалось так медленно, что попросту не имело смысла.
– В дрейф ложиться, вахту ставить! – скомандовал Рани.– Всем спать. Ланс, заступаешь на вахту первым. Через два часа разбудишь Марка, он тебя сменит. Стрелять без предупреждения на любой шорох: свои здесь не ходят.
Мои спутники немного повозились, устраиваясь на ночь, и вскоре всё стихло. Яостался наедине с собой, и вдруг осознал, что ночь нежна и прекрасна. Негромко стрекотали насекомые. Изредка пролетали большущие светлячки, неоновое мигание которых напомнило мне бортовые огни самолётов. Лёгкий ветер сдувал дневные заботы: казалось невероятным, что в это самое время шесть человек спят и видят, как моя голова – самый ценный трофей предстоящей охоты – летит на землю после залихватского удара меча.
– Скажи, Джой, почему ты пошёл вместе с нами? Ведь это опасно, это смертельно опасно!– услышал я тихий шёпот Ил и от неожиданности даже вздрогнул. Ночная тишина и каменные стены создавали удивительный эффект: казалось, губы девушки произносят эти слова прямо возле моего уха.
– Я пошёл не с вами, я пошёл с тобой,– также шёпотом ответил солдат.
– Но ведь ты мог этого не делать. Был бы сейчас в безопасности...
– Хочу быть рядом с тобой. Ты мне нужна.
– Почему именно я? Ведь не такая уж я и раскрасавица. Вокруг столько красивых девушек и женщин... Такому видному парню, как ты, стоит только лишь прищёлкнуть пальцами, как их набежит столько, что придётся отбиваться.
– Я солдат, а солдаты предпочитают завоёвывать, а не отбиваться,– пошутил Джой.
– А если серьёзно?
– Если серьёзно... Если серьёзно, то других я просто не вижу. Все эти долгие месяцы я всё время вспоминал о тебе. И каждый раз сердце сжималось. Мучительно-мучительно. А вчера, когда я увидел тебя здесь, оно чуть не выпрыгнуло наружу.
Сообразив, что я сейчас могу стать невольным и, возможно, нежелательным свидетелем любовного признания, я пошевелился, произведя лёгкий шум, и слегка кашлянул. Однако эти двое по-прежнему не обращали на меня и малейшего внимания. Что ж, их дело. По крайней мере, они знают, что я их слышу.
– И что это означает? – преувеличенно наивно спросила Ил.
– Это означает, что я очень заволновался, увидев тебя.
– А почему?
– Почему? Потому что правы фигляры и стихотворцы: есть на свете Любовь, чувство, когда жизнь и счастье другого человека становятся тебе дороже собственных. Ил, я люблю тебя. Тебя и только тебя. И не нужны мне те другие тысячи женщин, которые бегут на щёлканье пальцев.
– И я, Джой... и я люблю тебя. Я хочу всегда быть с тобой. Рядом. Близко. Близко-близко. Всегда, сколько бы жизни нам ни отмерили Тот либо Другой.
– Сколько бы ни отмерили...– эхом повторил Джой.– Может быть, эта ночь – последняя в нашей...
– Тс-с-с! Не говори ничего. Просто обними меня и люби, как в последний раз. Исколько бы ни было отпущено нам мгновений любви, мы будем чувствовать каждое из них как последнее... Да?
– Да, любимая.
Шёпот стал неразборчивым, сбивчивым, понятным лишь для двоих, прерывающимся судорожными вздохами и тихими постанываниями.
Я думал, что эти двое вообще сегодня спать не будут. Но нет, очень скоро они утихли, заснув, вероятно, в объятиях друг друга. Говорю "вероятно", потому что видеть этого не мог: стемнело так, что огоньки светлячков стали резать взгляд. Если сначала сквозь тихо плывущие облака хоть изредка проглядывал туманный абрис ночного светила, то сейчас наползла огромнейшая чёрная туча, погрузив всё в полнейший мрак. И мне вдруг очень захотелось увидеть луну. Как в детстве, представив себя волшебником, я вытянул вперёд руки ладонями в стороны (всё равно никто не видит!), и стал мысленно раздвигать тучи...
...Этого не могло быть, но это происходило: тучи расходились туда, куда я сдвигал их руками! Те, что по ветру – чуть быстрее, против ветра – чуть медленнее. Совпадение? Или... Яопустил руки. Разрыв в туче быстро затянулся. Я вновь попробовал расчистить небо. И вновь получилось!
"Рог Воды дает тебе свое имя и покровительство. Отныне имя тебе – Водорог",– всплыло в сознании. Вот это да! Так значит, это не пустые слова! Вода дала мне имя, вода оказывает мне покровительство, вода повинуется мне! Я закрыл глаза и расслабился. Мне показалось, что я сейчас должен что-то ощутить. И не ошибся. Каким-то внутренним взором я увидел всю окружающую меня живую воду. Легко проплывали надо мной облака и тучи. Колокольчиками звенели капли росы на камнях. Невдалеке облегчённо вырывался из недр горы маленький ручеёк чтобы, покрутившись в крошечном озерце, тут же ринуться в непроглядную бездну пещеры. Авдали что-то незлобиво ворчал старик Океан. И от всего этого ко мне устремлялась добрая, подпитывающая меня энергия.
