Текст книги "Козыри богов(СИ)"
Автор книги: Владимир Городов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 37 (всего у книги 42 страниц)
Дворец произвёл весьма своеобразное впечатление. Таких я не видел никогда. Он, собственно, и не был дворцом в моём понимании. Довольно большой дом с просторными высокими комнатами, лишёнными каких бы то ни было росписей, лепнины, статуй и прочего украшательства. Видимо, прав был Кавни, утверждая, что О-Ко-Ю-Ти не признавало искусства как такового, считая его слабостью и жалким уделом существ, поделенных по половой принадлежности. Мебель и утварь строго функциональная, полы земляные, стены и потолок сияют побелкой из молотого мрамора. Какая тут, к тарку, "экскурсия"! Побывав в одном зале, – который и залом-то назвать нельзя, так, комната – можно считать, что видел все: для полной осведомлённости остаётся только изучить планировку здания, больше приспособленного под оборону, нежели под жильё. Быстрым шагом мы обошли все помещения минут за пять, после чего А-Ту изъявило желание осмотреть храм. Его желание как нельзя больше совпадало с моим.
Храм и резиденция правителя (всё-таки язык не поворачивается назвать это строение дворцом) находились рядом. У маленького входа нас уже ожидал оповещённый настоятель, кланяясь и гостеприимным жестом приглашая внутрь.
Внутри местное святилище было невелико: стены и потолок небольшой каверны просто выровняли и задрапировали похожей на парчу материей. Молились здесь только избранные, все остальные – снаружи. Посередине, как я и ожидал, стоял портал, всё основание которого было заложено всевозможными дарами. Здесь же стояли две красивые мраморные вазы. Растущие в них лианоподобные растения вились по порталу бледными зелёно-жёлтыми стеблями с широкими листьями того же цвета: сквозь пару узких щелей-окошек света проникало недостаточно для того, чтобы растительность набрала полный цвет. За порталом широким полукругом стояли девять кованых светильников, тех самых, что раньше я видел в Урочище у подножия Рогов стихий. Долго осматривать тут тоже было нечего, и мы вышли наружу, где нас уже ожидала группа землекопов.
Дать людям волю и воду – вот что мы с А-Ту посчитали делом первостепенной важности. Мы прошли по улицам Окотэры, и там, где источники находились наиболее близко к поверхности, оставляли по несколько землекопов с заданием вырыть колодец. Нас не смущал тот факт, что новые колодцы порой располагались в самых неожиданных и даже неудобных местах: посередине улицы, на месте хозяйственной постройки, а один даже внутри дома. Народ тоже не роптал по этому поводу: вода была важнее.
Когда мы определили местоположение последнего колодца, в первом месте уже докопались до водоносного слоя. Жители улицы, до этого с недоверчивым любопытством следившие за работой землекопов, теперь ликовали. Так же, как буровики нефтью, они со счастливым смехом мазали друг друга грязной мокрой жижей и были от этого безмерно счастливы. При появлении А-Ту ажиотаж ещё более усилился, горожане принялись выкрикивать славословия новому Великому лад-лэдо. Одного особо счастливого, который порывался кинуться к А-Ту с объятиями, мне пришлось немного успокоить. Не больно, но наглядно.
На площади перед резиденцией правителя нас поджидал Иденс во главе отряда оборванцев из двадцати пяти человек.
– Великое лад-лэдо, принимай гвардейцев на службу, – сказал он, подходя к нам. – Некоторых из них я знаю как честных и храбрых людей, за остальных мои знакомцы поручились. Они будут верно тебе служить.
– Атак-редеро, – повернулось А-Ту к И-Ми, – распорядись, чтобы этих людей накормили, достойно обмундировали и вооружили. Только никаких халатов, никаких черепов на голову! В одной из комнат дворца я видело достаточно много приличной одежды. И, кстати, правителя кормить собираются?
– Трапеза для Светлого готова всегда, – склонилось И-Ми. – Как только прикажешь...
Первую ночь мы решили провести в одной комнате. Для безопасности. А чтобы было ещё надёжнее, я сходил за городскую стену и вызвал Асура. Возле двери опочивальни Иденс выставил стражу из четырёх гвардейцев: первая дюжина, сменяя друг друга, должна была нести службу до утра.
Атак-редеро попросило разрешения удалиться. Оно пожелало правителю, дабы Оба ниспослали ему наисладчайших сновидений, после чего поинтересовалось:
– Не прикажет ли Великое лад-лэдо прислать к нему утешников?
– Нет, не надо, – отмахнулось А-Ту.
– Ну конечно, конечно... С такими-то видными героями... – И-Ми окинуло нас с Иденсом таким похотливым взглядом, что меня покоробило.
– Исчезни, петух! – зло бросил я, заработав от атак-редеро такой убийственный взгляд, что, будь он материальным, наверняка прожёг бы во мне сквозную дыру.
Бепо такие же люди, и секс в их жизни занимает не меньшее место, чем у всех остальных. В качестве сексуального партнёра им необходим мужчина: здесь они ближе к женщинам. Однако, как ни парадоксально, во всех остальных жизненных ситуациях бепо воспринимаются мной как особи, более близкие к мужскому началу, а потому интимные отношения с ними воспринимаются мною как гомосексуализм. Кому-то здесь это, может быть, и доставляет удовольствие, но лично я в этом плане исключительно консервативен.
Я тяжело опустился на широкое ложе. Усталость, в основном моральная, дала о себе знать. Сон сморил меня моментально.
Проснулся я резко, но не шевелился и глаз не открывал. В этом и не было необходимости: я видел глазами Асура, который негромко, но очень тревожно ворчал. Да и слух мой по-собачьи обострился.
За дверью что-то происходило. Глухой шум, тихое позвякивание, тяжёлое дыхание множества людей. Что происходит? Смена караула? Нет, не похоже. Вот кто-то говорит шёпотом: не будь здесь бепса, я бы ни за что не расслышал: "Как только врываемся, вы четверо – к окну, чтобы никто не выпрыгнул. Вы вчетвером остаётесь у входа. Остальные режут самозванца и его прихлебателей. Никаких разговоров, никакой жалости, никакой пощады! И да помогут нам..."
Всё, дальше слушать нет необходимости. И без того ясно: попытка государственного переворота в самом примитивном и незатейливом дворцовом стиле. Друзей будить я не стал, для этого уже не было времени. На ходу включил Меч и ринулся к дверям, вышиб их ударом ноги и с рёвом ворвался в комнату. Зрение фотографически зафиксировало страшную картину. В небольшом помещении, освещаемом четырьмя неяркими масляными светильниками, собралось около пятнадцати солдат-бепо в неизменных лоскутных халатах во главе с атак-редеро И-Ми. Четверо новобранцев-гвардейцев лежат бездыханными в лужах крови с арбалетными болтами в голове, в шее, в сердце.
Заговорщики не были готовы к нападению на них. Наоборот, они сами готовились нападать – всей толпой через узкие двери, а потому и держались очень плотно. Я не стал играть в благородство и воспользовался этим. При такой скученности один взмах Меча косил по четыре-пять человек, а потому всё завершилось за считанные секунды. Многие, подозреваю, даже не успели сообразить, что произошло, как уже оказались на Светлом Пути. Если, конечно его заслужили, в чём очень сомневаюсь.
– Эй, кто здесь есть! Все сюда! – крикнул я, и голос гулко прокатился по анфиладе пустых комнат. Дворец сразу ожил, зашелестел, захлопали двери, застучали частые шаги: челядь торопилась на зов. В дверях опочивальни показались заспанные А-Ту, Иденс и Ти, с ужасом оглядывающие место побоища: вперемешку большой кучей валяющиеся части тел, полностью залитый кровью пол. Перекосившиеся от страха лица заполнили смежную комнату. Придворные, объятые ужасом, молчали.
– Посмотрели? – жестоко спросил я. – А теперь запомните и передайте всем. Завтра я ухожу. Но скоро вернусь. И если не застану Великое лад-лэдо О-Ко-А-Ту в живых, то следующим правителем Окотэры снова буду я. И да будут Оба свидетелями моей клятвы. А теперь унесите тела гвардейцев и подготовьте их к захоронению. Остальное – выбросить за ворота! Пусть крысобаки пируют!
– Нет! – раздался голос А-Ту. – Приказываю похоронить всех. Гвардейцев похоронить с почётом, если у них есть близкие – помочь им. Остальных... Тела остальных с утра выставить на всеобщий погляд с глашатаем, дабы всем поведал об их провинности, после чего захоронить по малому обряду.
И, признаюсь, оно было право. Сказанное мною было сказано на языке гнева, языке ненависти. Чуть остыв, я бы уже навряд ли дал такое распоряжение. Но, думаю, оно и к лучшему: разумное решение А-Ту только укрепит его авторитет.
Иденс выставил новый караул. Слуги спешно принялись выносить тела и наводить порядок, а мы вчетвером вернулись в опочивальню. Естественно, ни о каком сне уже не могло быть и речи.
– А куда ты собрался уходить? – поинтересовался Иденс.
– С монахами в Урочище Девятирога, – ответил я. – Хотел предложить тебе пойти со мной. Но теперь у меня будет к тебе другая просьба. Я прошу тебя помочь А-Ту. Одному ему будет очень трудно.
– И я прошу, – сказало А-Ту. – Не зазорно ли будет инфант-лэду принять чин атак-редеро... то есть атак-редера и должность главнокомандующего и начальника гвардии?
– Не зазорно, – чуть подумав, кивнул Иденс. – Великое лад-лэдо! Я с благодарностью принимаю от тебя дарованные мне чин и должность! И клянусь служить верно, не жалея для этого времени, здоровья и самой жизни!
На следующий день с восходом солнца небольшой караван двинулся из Окотэры. Впереди пешком шли монахи из Урочища Девятирога. Следом катился небольшой ковчег, в котором ехали ещё недостаточно окрепшие после многодневного «промывания мозгов» старцы-веломудры. Далее следовала телега, гружёная досками и брёвнами, предназначенными для восстановительных работ. Здесь же лежали все девять светильников Девятирога, не так давно похищенные из святилища. Каждую из повозок тащили по дюжине бывших стражников: никаких тягловых животных в Городе Великого Завтра не было, а потому раскаявшиеся бепо сообща решили, что это будет их первым послушанием. Я тоже шёл пешком, Асур трусил рядышком, иногда отбегая по каким-то своим делам, а потом возвращаясь обратно.
В дороге мы провели три с небольшим дня, останавливаясь на ночлег в дрогоутах. Селяне, наслышанные о трагедии Девятирога, принимали караван более чем радушно. АТу выделило из казны на нужды монастыря достаточно крупную сумму денег, в том числе и на пропитание в пути. Однако трактирщики как один и слышать не желали ничего о том, чтобы брать деньги со святых отцов. Да и сами жители дрогоутов от всего сердца приносили продукты, порою обижаясь, если мы не хотели их брать – уж очень всего было много.
Последнюю остановку сделали в Икорике, хотя солнце стояло ещё достаточно высоко. Решили выдвинуться к Урочищу Девятирога с утра, чтобы захватить больше светлого времени для восстановления монастыря и организации "противокрысобачьей" обороны. Однако когда на следующий день мы прибыли в Урочище, то были приятно удивлены: и стены, и ворота уже находились практически в том же самом виде, что и раньше. Нас со счастливыми улыбками встречали семнадцать монахов во главе с уже знакомым мне святым братом Сиоло-Тото из монастыря Святых Деяний Того и Другого. Воистину, свято место пусто не бывает. Паломники, пришедшие поклониться святыням, при поддержке местного населения вновь отстроили всё, что было разрушено. Старцы-веломудры приняли решение не медля вновь освятить монастырь и сотворить Великое Восхваление Обоим в благодарность за избавление от напасти.
Оба обряда в совокупности продолжались более полутора суток. Повторное освящение монастыря началось с Круга Девятирога. Перед Рогом торжественно, с соблюдением множества традиционных формальностей и обрядов, вкапывался в землю светильник, именно тот, который стоял на этом месте раньше. Как их различали, не знаю, на мой взгляд, все они были одинаковыми. Внутрь светильника возлагался фиолетовый брикет какого-то топлива. Затем Илен читал долгую молитву, перемежаемую всеобщим песнопением. После этого не менее долгую молитву читали все старцы-веломудры. А после наступал черёд всеобщей молитвы, после которой вновь брал слово Илен. К концу его молитвы светильник сам собой ярко вспыхивал, потом пламя уменьшалось и продолжало гореть, слабо мерцая. И так перед каждым из девяти Рогов. В молитвах и песнопениях менялись только названия стихий, олицетворением которой был тот или иной священный монумент.
Когда в последнем из девяти светильников разгорелся огонь, на середину Круга вышли девять монахов. В руках они держали нечто, напоминающее детские совочки для игры в песочнице. Ими они принялись копать яму в центре, не переставая громко петь божественный гимн. Копали они довольно долго – ещё бы, таким-то инструментарием! – и, наконец, извлекли из-под земли большую, чуть ли не метр в диаметре, каменную чашу. Видимо, этот ритуальный сосуд использовался и при первом освящении, при закладке монастыря. В чаше развели огонь, а сверху "солнышком" положили девять ровных палочек, которые при горении стали распространять удивительно тонкий аромат. После очередной молитвы веломудры взяли по палочке, и вся братия с ними во главе пошла в обход территории. По пути следования старцы на всём, где это было возможно, чертили Святой Косой Крест в Круге обугленным концом палочки, а монахи старательно прикладывались челом к этим изображениям, отчего их лбы в скором времени стали чернее ночи. Впрочем, перемазанные святой копотью лбы даже улыбки ни у кого не вызывали. Обход кончился там же, где и начинался – в Круге Девятирога. Заключительная молитва тоже была не из коротких, её последние слова прозвучали, когда на небе уже зажглись звёзды.
Великое Восхваление Обоим в благодарность за избавление от напасти оказалось намного менее зрелищным. Старцы расселись перед Рогами, монахи – за Кругом. Нечастые молитвы перемежались с длительными периодами медитаций.
Окончания церемонии я ждать не стал. Мы с Асуром устроились на телеге, с которой уже разгрузили строительные материалы, и завалились спать.
– Чем можем помочь послу Великого лад-лэдо О-Ко-А-Ту, Восстановителя Справедливости? – поинтересовался Форо-Мори. Великое Восхваление Обоим в благодарность за избавление от напасти окончилось к вечеру следующего дня, вновь смеркалось. Я стоял в центре Круга Девятирога, на том самом месте, где была вновь закопана священная ритуальная чаша. Сидящие вокруг старцы, завершив службу, вновь наложили на свои уста печать молчания, и для общения с ними был необходим переводчик.
– У меня к веломудрам личная просьба. А может, и не личная... как посмотреть. Я хочу вновь обрести покровительство Рога Воды.
– Вновь? – удивился монах. – Рог Воды лишил тебя своего покровительства?
– Нет, не так. Я ещё не обрёл покровительства после своего повторного появления в этом мире, – и я очень коротко изложил старцам свою одиссею.
– Стало быть, ты и есть тот убогий, который получил покровительство Рога Воды десять лет назад?
– Хм... Скажем лучше по-другому. Я тот, кому десять лет назад досталось довольно-таки уродливое тельце.
Старцы долго оживлённо обменивались жестами, после чего Форо-Мори донёс до меня их вердикт.
– В истории монастыря Девятирога ещё не было случая, чтобы кто-то получал покровительство Рога дважды. Однако на всё воля Обоих. Веломудры испросят Их волю. Если Они будут к тебе благосклонны, ты вновь обретёшь покровительство Рога.
Воля Обоих была мне объявлена ещё через сутки: мне дозволялось испросить покровительство Рога Воды. Однако даруется ли мне оно в этот раз – это было неизвестно. Ответ мог дать только Рог.
В этот раз ритуал отличался только одним: после того, как мы дождались сигнала, удивительного певучего звука неизвестного происхождения, меня не стали подводить ко всем монументам по очереди. Сразу же – к Рогу Воды.
– Обращаюсь к Тебе, Суть Жизнь Несущей Воды, что достойно представлена на Великом Совете Девятирога! – возвышенным тоном произнёс его служитель веломудр Дорий. – Окажешь ли ты покровительство ныне прибывшему Предназначенному, дашь ли имя Рога своего, наконечника и средоточия силы твоей?
И вновь звук, похожий на скрипичный аккорд, метался среди скал, вновь мириадами искорок покрылась поверхность Рога, вновь на ней тёмными пятнами выступили неизвестные мне древние руны.
– Рог Воды вновь даёт тебе своё имя и покровительство! – подвёл итог Илен. – Вновь имя тебе – Водорог. И да будет к тебе Один справедлив, если Другой благосклонен на твоём пути к свершению Предназначения!
Хотя в Окотэре я отсутствовал всего неделю, город разительно переменился. Вокруг него местные жители успели разбить множество небольших полей, на некоторых уже пробивались зелёные всходы: в здешнем климате можно успеть вырастить ещё один урожай. На подходе мне встретилась группа охотников. Хотя их внешний вид говорил о том, что охота больше походила на битву, шли они, тем не менее, очень довольные. Двое несли добычу: на длинном шесте очень плотно один к другому были навязаны крысобачьи хвосты. На дороге между следами колёс я заметил отпечатки воловьих копыт – кто-то уже успел купить в ближайших дрогоутах скотину. Колодцы на улицах радовали глаз знакомой аккуратной кладкой из мрамора. К ним выстроились очереди – люди с различными ёмкостями, наконец-то получившие возможность вдосталь получить воды: и напиться, и как следует вымыться, и постирать одежду. Грязным я увидел только одного человека. Перепачканный глиной и мраморной пылью, бывший распорядитель Двора Ожидания с упоением возводил очередной колодец.
– Как дела, Ходо? – окликнул я его.
– Эр-лэд, – узнал он меня и зачастил, опасливо поглядывая на Асура. – Дела очень хорошие, эр-лэд, очень. Много воды, много работы. Колодцы строить надо. Я люблю строить колодцы. И ещё стенки. И ещё оградки для деревьев. На площади получились красивые оградки.
На площади, действительно, росли несколько свежепосаженых молодых деревьев, заботливо окружённых мраморными бордюрчиками. Что ж, это только начало. Со временем Окотэра должна превратиться в цветущий оазис.
А-Ту я застал в большом зале дворца. Шло разбирательство какого-то спорного вопроса между торговцами. Это было обычной практикой на Ланеле, где суд занимался только уголовными делами, а арбитраж был прерогативой правителя. Пришлось немного подождать.
– Наконец-то ты вернулся! – обрадовано сказало А-Ту, когда мы остались втроём: я, оно и Иденс. Ну, и Асур вдобавок. – Без тебя не хотелось проводить праздник.
– Какой праздник? – поинтересовался я.
– Я решило учредить День Освобождения. Весь город оповещён, все готовятся. Будет очень большое торжество. Вот только со временем проведения пока не определились, тебя ждали.
– Жаль, Кавни далеко, – посетовал я. – Фигляры бы могли неплохо заработать.
– Вряд ли, – чуть усмехнулся Иденс. – Денежное обращение только-только восстановили. Горожане в большинстве своём почти отвыкли от монет, и сейчас не очень-то легко с ними расстаются.
– Это временно, – успокоил я. – Так когда, говорите, будет праздник?
– Ты здесь, больше ждать нечего, ответило А-Ту. – Завтра с утра и начнём. Сейчас пошлём глашатаев по городу. А повара пусть начинают готовить угощение.
– Думаю, этот праздник запомнится жителям Окотэры надолго. Не исключено, что о нём сложат легенды. А сразу после праздника я уйду.
– Так быстро? – расстроилось лад-лэдо.
– Да. У меня своя дорога, А-Ту. Виноват, О-Ко-А-Ту. И кстати, инфант-лэд, мне кажется, что ты уже не составишь мне компанию. Я прав?
– Ты прав, эр-лэд, – кивнул Иденс. – Мотаться по свету без особой цели мне надоело, возвращаться в Реголат нет смысла. А здесь я занимаюсь тем, что мне нравится.
– Рад за тебя. Что ж, пойду отдохну с дороги да перед праздником. Где в этом домике я могу прикорнуть?
– Тебе отведены покои в полуденной части дворца, – ответило А-Ту. – На веки вечные. Тебя туда проводят. Ти ждёт тебя там.
Всю ночь я сидел в храме и «шаманил». Вызывал дождь. Это было очень нелегко. Одно дело – собрать на небе тучи покомпактнее и вызвать мелкий дождик. Но мне-то была нужна очень сильная гроза! И это при условии, что на всём обозримом горизонте не только туч – ни одного даже самого мелкого облачка не видать! Ночью, когда солнце не прожаривает воздух, влажность чуть побольше. Однако всё равно этой влаги не хватало, и «воду небесную» пришлось гнать за многие сотни километров. К утру я вымотался почти до полного изнеможения. Но с рассветом окотэрцы с некоторым благоговейным ужасом смогли узреть результаты моих трудов.
Горизонт был чист и безоблачен. Однако встающее светило подсвечивало снизу алым огромную тучевую шапку, мощно нависавшую над Окотэрой и близлежащими окрестностями. А так как именно на этот день был назначен праздник, то все восприняли это как знак особого благорасположения Обоих к новому правителю. Что, собственно, и было одной из моих целей. Вторая, основная цель – открыть портал, чтобы через него попасть на Плато Синих Псов: я почти не сомневался, что он открывается именно туда.
Однако мои труды могли оказаться напрасными. Не совсем, конечно – хороший дождь местной растительности был более чем необходим. Но если не будет молний... Поэтому ещё около часа ушло на то, чтобы, разделив эту огромную тучу на десяток мелких, заставить их вращаться вокруг города. При движении тучи должны набрать электрический потенциал и разразиться молниями. И грянул гром! Да ещё какой! Думаю, даже местные старожилы такого не припомнят. Разряды сверкали почти непрерывно, чаще между тучами. Но некоторые ударяли в землю, в вершины Кошки Лоп. И результат был достигнут. Проём портала сначала понемножку, а потом всё сильнее и сильнее заискрился, запереливался, открывая мне быстрый путь на плато. И вот уже, медленно проявляясь, открылся знакомый каменный лабиринт, освещённый уже довольно высоко поднявшимся над горизонтом солнцем: разница во времени с Божьей Столешницей составляла часа четыре. На скале, стоящей напротив, ещё виднелись нацарапанные преподобным Я-На руны: "Здесь наша пла..."
– Ты не останешься на праздник? – раздался голос от двери. Судя по тону, А-Ту было огорчено.
– Врата открылись. Они открылись для меня. Этот путь мне предназначен.
– И ты бы ушёл не прощаясь?
– Я бы успел проститься. У меня не меньше часа времени.
– Ты вернёшься?
– Надеюсь. В моих планах есть и такой пункт, как возвращение библиотеки Асия. Если это удастся, то подготовь для неё достойное книгохранилище.
– Хорошо. Я прикажу, чтобы тебе приготовили провизии в дорогу. Очень возможно, что от этих Врат до Долгой Гривы путь неблизкий.
– Ты тоже узнало плато?
– Конечно. Ни это место, ни ту охоту забыть невозможно.
