355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Владимир Городов » Козыри богов(СИ) » Текст книги (страница 19)
Козыри богов(СИ)
  • Текст добавлен: 21 октября 2016, 19:39

Текст книги "Козыри богов(СИ)"


Автор книги: Владимир Городов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 42 страниц)

– Не могу назвать серию этого дредноута, но рядом с этой "леталкой" твой "дракон" – мелкая мошка. Неизвестно, какие у неё планы, но на всякий случай в полёте будь осторожен. Напрямую над плато лететь не стоит. Сначала – до моря, прячась за скалами. Там снизишься локтей на сто и пойдёшь вдоль стенки. Бортовые огни не включай.

– А если луна за тучами скроется?

– Не скроется, это я гарантирую.

Я вернулся и продолжил копирование. Примерно через полчаса Нико доложил, что, хотя бак ещё далеко не полон, но заправлено достаточно для полёта до цели и обратно. Топлива летательный аппарат потреблял невероятно много: сколько же придётся копировать, чтобы он смог перелететь через пол-планеты?!

– На сколько силей полёта хватит? – спросил я.

– На сто пятьдесят.

Да уж, пожорлив дракон чрезвычайно! Чтобы произвести топлива на сто силей полёта, потребовалось полтора часа. Несложные арифметические подсчёты показывают: для того, чтобы перегнать аппарат на Априю, потребуется более трёхсот часов непрерывной работы "ксерокса"!

С задания "ледр" вернётся с почти пустыми баками. Стоит, на всякий случай, ещё подзапастись горючим. Отправив группу на задание, я ненадолго соединился с Одессой и сделал два звонка по дальноговорнику: Муму – распорядился подкинуть дровишек, и Пете – прислать ещё трёх человек на подмогу. После этого я вновь принялся за работу.

Одного гвардейца я оставил наблюдателем на площадке перед пещерой, выдав ему бинокль с алмазными линзами. Прекрасная, кстати говоря, получается из бриллиантов оптика! Двое других относили туда же вновь появляющиеся бутыли с топливом, чтобы вернувшийся «ледр» можно было оперативно дозаправить и вновь отогнать в укромное место. Когда они вернулись, в очередной раз перенеся пару бутылей, один из них подошёл ко мне и, козырнув, доложил:

– Светлый, дозорный передаёт, что слышен звук приближающегося "ледра". Кроме того, замечено неопознанное движение со стороны Суродилы.

Я поспешил выйти на площадку. Звук турбин слышался отчётливо. "Дракон" был уже виден, но приближался он не вдоль гряды, как я инструктировал, а напрямую, над плато. За ним, выше и сзади, бесшумно двигалась "летающая тарелка". Не та, что зависла над столицей – она по-прежнему хорошо просматривалась вдали – а много меньшего размера, что-то вроде десантного катера. Её плоский, несколько вытянутый восьмиугольный корпус точно так же сиял сине-фиолетовым, заливая этим светом несущийся перед ним "ледр". То, что догнать летательный аппарат ей не составляет труда, стало ясно, когда она стала облетать его со всех сторон, то опасно приближаясь, то отходя на некоторое расстояние, то описывая вокруг спираль. Когда "дракон" очень неуверенно, рывками, перешёл в режим вертолёта и стал садиться на площадку, тарелка неподвижно зависла в полусотне метров над пещерой. Нико нервничал, и посадил аппарат очень неудачно, на самом краю площадки, чуть не уронив его в пропасть. Боковой люк распахнулся. Оттуда выскочили Атон и один из гвардейцев. Они стали помогать выйти перепуганной, бледной от страха Ан, которая, как назло, зацепилась за что-то подолом платья и чуть не упала. Я бросился к ним на помощь. И в этот момент из тарелки ударили два энергетических луча. Один был нацелен в "ледр", второй – в батарею подготовленных к заправке бутылей. Бутылки взорвались все разом, рванув не хуже осколочных гранат, выбросив вверх большое кольцо чёрного дыма. Один из тех гвардейцев, которые оставались со мной, упал, второй сморщился от боли, зажав ладонями рану на бедре. Остальные не пострадали, так как были прикрыты корпусом "ледра", тоже, к моему удивлению, не получившему никаких повреждений, чего нельзя было сказать о "тарелке": у той справа был выдран изрядный кусок обшивки, из дыры в корпусе вырывались языки пламени. Видимо, что-то у них случилось и с управлением, потому что аппарат, висевший до этого неподвижно, стал "рыскать" с амплитудой в несколько метров. Я крутанул головой в поисках помогшей нам "зенитки", но ничего не увидел. Однако особо оглядываться было некогда. Горящие ручьи топлива уже подбирались к "дракону", да и "тарелка" в любую секунду вновь могла открыть огонь.

– Все – в пещеру! Помочь раненым! – скомандовал я и бросился к упавшему гвардейцу. У того из груди торчала "розочка" – отбитое горлышко бутыли с длинными острыми краями. Припомнив то немногое, что я знал о военно-полевой хирургии, я не стал вытаскивать осколок, чтобы не усиливать внутреннее кровотечение, взял гвардейца за руку и перекинул её через своё плечо. С другой стороны бойца подхватил Атон.

Площадку очень кстати заволокло густым дымом, и мы без потерь добрались до убежища и переместились в Подземный Город ещё до того, как вновь начался обстрел. Я пересчитал вернувшихся.

– Капитан, где ещё двое? – спросил я у Димы.

– Остались со спецзаданием. За них не волнуйся! Подробно доложу потом.

Я кивнул и тут же переключил аппарат на Одессу.

Раненый гвардеец был без сознания. Дышал он редко, со страшным клокотанием, а изо рта непрерывной струйкой стекала кровь.

– Всё, не жилец...– глядя на него, грустно произнёс Атон.

– Ну, это мы ещё посмотрим! Дима, срочно вызвать сюда техника Лопо! Атон, несём его вон туда! – указал я в сторону коридора, где находилась комната с "омолаживателем", а точнее – "биоэнергообменник с ограниченными реституционными свойствами". То есть, с восстанавливающими свойствами. Вот и проверим, насколько восстанавливающими.

"Навыков целительства у меня, к сожалению, нет, но ситуация такая, что терять нечего, хуже уже не будет",– думал я, укладывая бойца в кресло "омолодителя".

Прибежал запыхавшийся Лопо.

– Включай агрегат,– приказал я, вставляя в паз Камень Ол.– Попробуем вытащить бойца.

– Но... я никогда не работал в этом режиме, не знаю, как это делается,– растерялся тот.

Чертыхнувшись про себя, я залез в меню прибора и начал лихорадочно искать нужную опцию. "Вот оно!" – вздохнул я облегчённо, когда передо мной высветилось: "Регенерация биологического объекта в автоматическом режиме". Однако после запуска операции меня ждало разочарование. "Регенерация объекта в автоматическом режиме в данный момент невозможна. Подключите блок АСПР93 или индивидуальную базу данных объекта",– высветилось красное предупреждение. Ну, ёлки зелёные! Где ж его искать, блок этот? Пока найдёшь, человек уже в мире ином окажется! А база данных, по-видимому, должна подготавливаться заранее, данные со здорового человека снимаются. Нет, надо искать другие режимы. Я ещё полистал меню. Вот: "Регенерация биологического объекта сенсорной направленностью". Похоже, то, что надо. Я запустил операцию. Вновь загорелась надпись, но на этот раз зелёным: "Система готова к работе. Ожидается подключение источника сенсорных импульсов". Источник – это я. Пора занимать место целителя.

– Контролируй процесс. Осколок вынешь, когда скомандую,– обратился я к Лопо и лёг во второе кресло, послушно принявшее форму моего тела.

Сначала я ощущал только лёгкую вибрацию. Был слышен тихий расслабляюще-убаюкивающий звук. А потом резко упала боль. Страшная, разрывающая грудь, горящая, как расплавленный свинец. Нет, такой боли не бывает, не должно быть! Прочь, прочь, боль! Уйди! Прочь!!

Что-то со стеклянным звоном упало на пол и боль отступила.

– Лопо, я же приказал: осколок вынимать только тогда, когда я скомандую! – произнёс я, не открывая глаз.

– Я ничего не трогал, Светлый! Клянусь светом Обоих! – раздался взволнованный голос техника.– Осколок сам вылез, как будто его кто изнутри вытолкнул! И рана... она затягивается! Затягивается прямо на глазах! И румянец!.. Светлый, у него на щеках появился румянец!

Я с трудом сел. Голова кружилась, в ушах звенело, глаза не открываются. Прямо как после сдачи крови. И воспоминания об ощущениях – далеко не из приятных. Хорошо ещё, болевой шок не заработал. А ведь мог бы!

– Генерал, а у тебя замечательно получается,– услышал я Димин голос.– У нас ещё один раненый. Рана не страшная, но, может, ты и его в строй поставишь?

Пришлось прочувствовать ещё и глубокую резаную рану бедра. Это было уже не так ужасно, как проникающее ранение грудной клетки, но всё равно ощущение далеко не из приятных. Нет уж, больше мне такого экстрима не надо! С завтрашнего дня засажу Лопо за "омолаживатель", пускай составляет базы данных на всех одесситов. В первую очередь – на гвардейцев. Как это делается, тоже выясним завтра.

Я лежал на берегу океана, прямо в полосе прибоя. Одна за другой волны набегали на меня, а затем откатывались обратно в пучину, унося с собой мою усталость. Дима сидел на песке чуть подальше и докладывал о том, как прошла операция по освобождению невольников.

– Всё произошло довольно быстро. Нико посадил "ледр" на поляну, где конвой остановился на ночёвку. Они остолбенели, когда увидели "дракона". Ну, мы их тут же и повязали. Двое, правда, за арбалеты схватились было, но ребята их тут же положили: не ждать же, пока они в нас стрелять начнут! Остальные сами оружие покидали. Старшой ихний успел кому-то по дальноговорнику позвонить, поэтому, думаю, и леталка эта за нами погналась. Вот и всё. Двоих, как ты приказывал, мы с собой забрали, а остальных отпустили. Ещё кое-кто просился, но – куда?

– Что с "воронами"?

– Понятия не имею. Там остались. Думаю, мужики с ними сами разберутся.

– Для чего ты оставил там двух гвардейцев?

– Так я ж говорил уже: ещё кое-кто решил к нам примкнуть. Вот они их и проводят до портала, того, что за Толимбом.

– Не дети малые, могли бы и сами дойти. Мы бы их встретили в условном месте. Что-то ты темнишь, капитан...

– Есть немножко...– замялся тот.– Понимаешь, Светлый, всё-таки две дюжины риков... не оставлять же их помирать!

– То есть, две дюжины риков остались без хозяев уже при вас? Понятно... Дима, заканчивай врать. Рассказывай, как дело было.

– Есть у меня в роте гвардеец один, Санк. Так вот он долгое время в привольных ходил и множество их уловок знает. Приручить рика, конечно же, даже он не может, а только ведома ему одна травка, от которой рики просто дуреют и ничего не соображают: бери их голыми руками и делай что хочешь. Вот мы и решили взять этих риков себе, а потом к тебе за помощью обратиться. Ну, чтобы ты их тоже... как тогда Буцефала. Мне Петя рассказывал.

– Почему со мной не согласовал?

– Так ведь, понимаешь, Светлый... Увидел там этих красавцев – и решил. На согласования времени не оставалось.

– Опять врёшь! Хочешь меня уверить, что твой Боло за несколько минут нашёл на ночной поляне столько этой травы, что её хватило на то, чтобы одурманить две дюжины риков?

– Виноват, генерал,– смутился Дима.– Всё это, в самом деле, задумалось заранее. И траву дурманную с собой взять я гвардейцу приказал. Так ведь не для себя же! Для укрепления боеспособности.

– Трое суток домашнего ареста за несанкционированные действия! И молись Обоим, чтобы гвардейцы твои невредимыми вернулись!

– Есть трое суток ареста! – козырнул Дима.– Так как с риками-то, Светлый? Поможешь?..

– Петя немного напутал. С риком поработал не я, а Аррутар.

– Нет, Петя ничего не напутал. Он так и рассказывал: ты и Аррутар с помощью Синего Пса. Но теперь-то, Светлый, у тебя свой пёс имеется.

– Попробую. Только получится ли?

– Как есть получится! – обрадовался Дима.

Позже я вновь соединился с Долгой Гривой. В пещере было довольно темно, а вход в неё после обстрела энергетическими лучами почти завален горой камней. Лишь высоко вверху оставалось крошечное окошко, через которое проникал слабый дневной свет, периодически заслоняемый жирными чёрными клубами дыма от догорающих обломков «Летающего дракона». Я залез по осыпи и выглянул наружу. Над Полуденным Морем стояла лёгкая дымка, но плато просматривалось превосходно. Ни катера, ни тарелки уже не было. По небу плыли редкие облака. Несколько штук я согнал в одно и вылепил из них сжатую кисть руки, оттопыренным мизинцем указующую на Суонар.

Одесса,

лакината 8855 года

По мере взросления Беса наши ментальные контакты становились всё более частыми. Это было очень непривычное ощущение: словно бы смотришь на одном экране сразу два фильма и пытаешься разом вникнуть в содержание обоих. Впрочем, это пример несколько упрощённый, потому что в действительности в этом процессе были заняты не только зрение и слух, но и все остальные органы чувств. "И как это получается у Аррутара с его полусотней Синих Псов?" – не переставал удивляться я. Бесу было проще, чем мне: он с ходу отметал лишние ощущения и ориентировался только по тем, которые ему были необходимы на данный момент, обращая внимание на моё присутствие в своей голове только тогда, когда я к нему "обращался". Я же сделал для себя массу открытий. Оказывается, очень увлекательно гоняться за собственным хвостом, который почему-то всегда успевает убежать в отличие от вкусных толстых лягушек... Ну, и тому подобное. Контакты чаще всего возникали на фоне эмоциональных всплесков, которых у Беса, с восторгом познающего окружающий мир, конечно, было гораздо больше. Очень часто мне во время какого-нибудь разговора приходилось отвлекаться то на злобно цыкающего похожего бурундучка зверька, то на удивительный хвост, который прыгал сам по себе, без ящерицы, то на что-то непонятное, что непременно следовало обнюхать.

Однако очень скоро я приспособился и из сигналов, поступающих от Беса, стал почти машинально выделять только действительно важные. Впервые у меня получилось дать мысленный приказ Бесу, когда он намеревался поиграть с метровой гюрзой.

Поздним вечером мы с Петей обсуждали план размещения вооружений в возводимых на побережье дотах, когда ко мне поступил «звонок» от Беса.

– Петя, стоп! Погоди маленько...– я прикрыл глаза, сосредотачиваясь на контакте со щенком.

– Что с тобой, Светлый? Тебе плохо?

– Нет, всё нормально. Но немного помолчи.

...Я учуял знакомый запах. Точно такой же запах исходил от той дальнометки, которую я обнаружил на острове: где-то недалеко был тот, кто её сюда принёс...

– Обнаружены шпионы императора. Срочно вызови наряд гвардейцев!– скомандовал я.

...След был свежий и вёл к небольшой времянке, стоящей на краю города между двумя высокими эвкалиптами...

– Вместе с ними срочно – на улицу Цветочную, последний дом! И оставайся на связи со мной.

...Из окошка времянки был виден огонёк светильника и слышались два неразборчивых мужских голоса. Участок земли был из вновь выделенных, обнести оградой его ещё не успели, поэтому я без помех смог подобраться вплотную к жилищу и отчётливо слышал происходящий там разговор.

–...служить императору после всего, что здесь увидел и услышал! ..

Моя память прочно зафиксировала и имена, и голоса всех без исключения жителей Одессы. Этот взволнованный голос принадлежал одному из недавно прибывших, который представился как Орул-скорняк.

– Петя? – поднёс я к уху дальноговорник.

– На связи, Светлый! Продвигаемся к заданному месту.

– Первый объект захвата: Орул-скорняк. Блондин, рост чуть выше среднего, телосложение плотное, лицо круглое, глаза голубые, шрам на левой брови, справа над губой крупная родинка.

...– Тебе что, мало денег обещано? – поинтересовался второй...

Я узнал по голосу прибывшего в одной партии с Орулом человека, который назвался Видо-писцом. Ещё тогда я обратил внимание на его руки: косточки набиты, как у каратиста. Но мало ли кто чем занимается? Монахи Шаолиня, к примеру, тоже вполне могут за себя постоять.

– Второй объект захвата: Видо-писец. Высокий шатен, телосложение сухощавое, но мускулистое, глаза карие, лицо овальное, особых примет нет. Возможно, владеет приёмами боевых единоборств.

...– На те золотые, которые ты получишь,– продолжал Видо,– ты сможешь безбедно прожить до конца своих дней, даже не возвращаясь к своему ремеслу. И всё это только лишь за то, чтобы увести из-под носа Апри какой-то камешек, который толком даже и не охраняется! Разве это сложно для такого мастера, как ты, которого и в императорской сокровищнице, святая святых дворца, поймали лишь благодаря нелепой случайности? Право же, меня удивляет милосердие императора! В моём доме один раз тоже поймали вора, так он проклял тот день, когда появился на свет.

– Милосердие?! О чём ты?! Здесь от милосердия даже запаха нет – сплошная корысть. Ход его мысли прост: замучить вора – пользы не будет, а коль сумел он проникнуть в сокровищницу – сумеет и нужный камешек выкрасть. А чтобы не сбежал – отца в заложники! Милосердие, скажешь тоже... А чума бесполия? Апришельцы со второй луны?

– Ничего этого нет! Бесполые были всегда. И две луны также были со времён Сотворения. Все эти байки – хитрый ход Апри: на самом-то деле он никакой не освободитель, а простой политический интриган, который мечтает занять трон императора.

– Я видел Олина Апри. Он совсем не похож на такого человека. Он щедр, он заботится о простых людях.

– Все ему подобные до поры до времени хотят казаться хорошими. Он жертвует многим, чтобы получить всё. Он и не скрывает, что хочет свергнуть императора. И, если ему удастся это сделать, кто, по-твоему, взойдёт на трон?! Вот то-то же!

– Не верю я тебе. Зарёкся я легавым верить. Тем паче, таким, как ты, тайным. Одиножды поверил,..

– У императора есть отряд для особых операций? – спросил я у Пети.

– Ходят слухи, что есть. "Полуночные призраки". Но сам я с ними не сталкивался. А что?

– Есть подозрение, что Видо из их числа. Будьте осторожны: в таких подразделениях учат использовать любую вещь в качестве оружия.

...так на каторге оказался. А если даже и так, как ты говоришь! По мне, уж лучше император Олин, чем нынешний, у которого даже и имени-то нет. Многие так и считают, что "Император" – это его имя. Апри не стал бы брать в заложники моего отца. Думаю, он вообще бы не стал пользоваться ни услугами вора, ни услугами наёмного убийцы.

– Ты что, был на каторге? – удивился Видо.– Но таких, как ты, оттуда не отпускают, и оттуда никто не сбегал.

– Тебе-то откуда это знать? – невесело усмехнулся Орул.– Кто их там считает, каторжников? И кто считает их трупы, которые даже не хоронят, а просто бросают в дальнем конце Малого каньона на растерзание стервятникам? Два самодельных ножа и фляга с водой – вот и всё, что у меня было, когда я ночью почти на ощупь взбирался по скале на плато. Местами я пробирался почти на одних ножах, втыкая их в трещины между камнями. Где-то на полпути один из ножей сломался и я чуть не рухнул вниз. Это просто чудо, что я тогда выбрался. Дважды такое не повторяется. А про то, как я скитался по Плато Синих Псов – это уже история на особицу. И за это я должен благодарить императора?

– Надо понимать, что выполнять приказ императора ты не собираешься?

– Я хороший вор. А чтобы быть хорошим вором, надо хорошо знать людей. Когда я разговаривал с императором, я видел его глаза: они говорили мне совсем не то, что слышали мои уши. "Твоего отца я уже убил,– говорили они.– И с тобой будет то же самое. Но сначала ты принесёшь мне камень!"

– И что ты сейчас намерен делать?

– Я ведь ещё ни в чём не провинился перед лад-лэдом Апри...

– А это ведь как посмотреть! Уже одно то, что ты знаешь о том, что я собираюсь сделать, и не сообщаешь...

В этот момент контакт с Бесом – самый длительный из всех, которые были – оборвался: щенок переутомился.

– Поторопитесь! – скомандовал я.– Похоже, намечается убийство. Орул – жертва шантажа, постарайтесь, чтобы он не пострадал. Реальный противник – Видо, с ним – по обстоятельствам. Где-то там крутится Бес, позаботься о нём.

– Всё понял, Светлый. Уже подходим. Халупа перед нами. Всё тихо, внутри темно. Сейчас штурманём!

– Стоп! Внутри темно? Там же только что горел свет... На штурм не идти. Дом окружить, после чего предложить Видо сдаться. Вызвать подкре...

И тут раздался очень громкий взрыв: сначала я его услышал по дальноговорнику, а затем, несколько мгновений спустя, звуковая волна докатилась до центра Одессы.

– Петя, что там у вас случилось?!

– Хорошо, Светлый, что ты нас предупредил. Халупа разлетелась вдребезги, но наши все целы. Включая твою псинку.

– Осмотрите место происшествия.

– Уже осматриваем... Разнесло всё основательно... Кругом куски досок... Обнаружили тело... Осматриваем... Без признаков жизни. Судя по твоим описаниям, это Орул. Больше никого нет. Второй ушёл. Скорее всего – в лес: он начинается в нескольких шагах отсюда. Организовываем преследование.

– Отставить преследование! В лучшем случае вы его просто не найдёте. В худшем – будут потери с нашей стороны. Не забывай, с кем имеешь дело.

– Так ведь уйдёт, гад!

– Не уйдёт. Возвращайтесь,– я отключился от связи и зло проворчал,– Куда он денется... с подводной лодки...

Одесса,

лакината 8855 года

Капитан Дима за последние дни весь извёлся, ожидая возвращения своих подчинённых. Внешне он старался это никак не показывать, но уже только лишь то, что с начала дня он уже третий раз просил меня соединиться с толимбским порталом, красноречиво свидетельствовало о его душевной тревоге. И как будто бы тень слетела с его лица, когда он увидел, как они перешагивают порог портала, радостные и довольные тем, что сумели хорошо выполнить порученное им задание.

Гвардейцы и примкнувшие к ним восемь освобождённых добирались до портала, находящимся под Толимбом, за шесть суток – довольно быстро, если учесть, что передвигаться приходилось скрытно, да при этом ещё и перегонять две дюжины одурманенных, плохо соображающих риков. На животных было жалко смотреть: табун напоминал компанию чересчур перебравших забулдыг. Они брели, качаясь и спотыкаясь, с мутным бессмысленным взглядом, на телах у некоторых виднелись наскоро подлеченные Санком раны – видимо, результат вспыхивавших между ними беспричинных драк.

– А почему они такие тощие? – спросил я у Санка.– Неужели под Толимбом пастбищ нет?

– Не в пасбищах дело, Светлый. Дурные-то они сейчас дурные, да только вот тоска по хозяину никуда не делась. Отказываются они от еды-то, вот ведь какое дело... Жаль животинок. Им, ежели сейчас не помочь, жить осталось дня два-три,– парень большим пальцем смахнул из уголка глаза набежавшую непрошенную слезу.

Я посмотрел на сидящего у моих ног щенка и спросил его:

– Ну что, Бес, попробуем помочь лошадкам?

Накануне я провёл эксперимент, добровольными участниками которого стали Вася и Петя. Меня очень заинтересовал сам факт возникновения ментальных контактов со щенком, и в связи с этим возник закономерный вопрос: не присутствие ли Пса наделяет его хозяина телепатическими способностями? С утра мы, чтобы никто не отвлекал, заперлись в здании администрации, и втечение пяти часов в присутствии Беса я пытался прочитать мысли гвардейцев и послать им свои. После многочисленных попыток Петя, наконец, воспроизвёл фразу, которую я ему посылал: «В лесу родилась ёлочка». После этого мне удалось, хотя и не с первого раза, передать ему ещё несколько фраз. Внешне щенок в этом никак не участвовал – валялся кверху пузом, иногда порывался поиграть со мной. Однако стоило лишь удалить его из зоны видимости (Вася уносил его за перегородку), как тут же все попытки становились безрезультатными. Это подтверждало мои предположения. С обратной связью дело обстояло намного хуже: то, что возникало перед моим мысленным взором, я никак не мог связать во что-то единое целое.

Помнится, наткнулся я в одном научно-популярном журнале на статью, в которой утверждалось, что мысли человека можно читать, наложив на его горло чувствительные датчики: дескать, голосовые мышцы непроизвольно сокращаются, когда он мысленно произносит слова. Может быть, конечно, и так. Но дело-то в том, что словами обычный человек думает крайне редко, лишь в том случае, когда сознательно пытается контролировать свой мыслительный процесс. А в основном мысли – это образы, взаимосвязи между ними, ассоциации, присущие только данной конкретной личности. Постороннему разобраться в этом фейерверке эмоций очень и очень сложно, для этого нужен немалый опыт.

– Петя, сделаем так,– сказал я.– Ты задумаешь какую-нибудь фразу и, чтобы можно было проконтролировать, шепнёшь её Васе. После этого повторяй про себя только лишь её одну. Давай!

Петя поскрёб пятернёй затылок, потом склонился к Васиному уху и что-то прошептал. Тот хмыкнул и кивнул в знак того, что понял. Я вновь сосредоточился. Не прошло и минуты, как в голове завертелось: "...по распорядку... Война войной, а обед по распорядку... Война войной, а обед..."

Я поднял глаза и увидел, что Петя – губки бантиком, руки аккуратно лежат на коленях ладонями вниз: ну прямо не полковник, а идеальное воплощение пай-мальчика – с самым невинным видом рассматривает потолок.

– Давно подозревал,– с укоризной произнёс я,– что вам набивать своё брюхо гораздо интереснее, нежели заниматься научными экспериментами!

Гвардейцы смущённо хрюкнули.

– Ладно уж, отправляйтесь на обед!

– Есть отправляться на обед! – вскочив, козырнул Петя.– Капитан Вася!

– Я!

– На обед стройся! Левое плечо вперёд – шагом-м-м... арш! Песню запе... вай!

– "В лесу-у-у родилась ё-ё-ёлочка!" – затопали они строевым шагом к выходу.

– Раздолбаи...– весело проворчал я им вслед.

– Начнём, пожалуй, с командирского рика. Какого ты себе выбрал? – спросил я у Димы.

– Вон того, серого.

– Веди его сюда.

Дима подвёл за недоуздок шатающегося скакуна. Я долго не мог поймать блуждающий взгляд животного. Наконец мне это удалось, и спустя малое время стали доступны мыслеобразы рика. Они представились мне в виде очень запутанной пространственной схемы, где каждое понятие было представлено в виде сложного объёмного тела только ему присущих формы и цвета. Понятия соединялись между собой ассоциативными разноцветными цепочками. Хорошие ассоциации мне виделись в различных оттенках жёлтого цвета, плохие – в синих тонах, нейтральные – в зелёных.

Если рики так преданы, то хозяин должен в их сознании ассоциироваться по большей части с чем-то хорошим. Приняв этот постулат за отправную точку, я принялся мысленно передвигаться от первого попавшегося мне понятия по наиболее светлым ассоциативным цепочкам. Найти оказалось легко, путь был не длинным: "голод" – "кушать" – "трава" – "овёс" – "кормушка" – "дом" – "хозяин". Понятие "хозяин" представлялся в виде сложного лучистого тела ярко-жёлтого цвета, с которым связывалось большинство положительных эмоций. Гораздо труднее было найти мыслеформу, которая ассоциировалась у рика с Димой – для этого мне пришлось изрядно поплутать по лабиринтам сознания животного. Наконец, это удалось: найденный образ представлял собой нечто амёбоподобное светло-синего цвета. Найденные два тела я поменял местами. Изменив дислокацию, они тут же поменяли и цвета, которые напрямую зависели от цвета ведущих к ним ассоциативных цепочек.

После этого я выстроил линию желаемых поступков рика на ближайшее время: "спать" – "проснуться" – "Дима-хозяин" – "радость" – "голод" – "кушать".

Рик закрыл глаза, подогнул ноги, лёг, вытянув вперёд рогатую голову, и уснул. Контакт прервался.

– Думаю, получилось,– сообщил я Диме, напряжённо ожидающему результатов.– Когда рик проснётся, ты должен быть рядом. И приготовь ему покушать чего-нибудь повкуснее. Овса, например. Подводите следующего!..

Переориентация риков на других хозяев оказалась не слишком утомительным занятием. Скорее, наоборот: словно головоломки разгадываешь и получаешь удовлетворение от того, что всё замечательно выходит, а результат сходится с ответом. К концу дня Дима и девятнадцать гвардейцев из его роты стали счастливыми владельцами риков. Ещё четырёх скакунов я распорядился выделить для полковника и командиров остальных рот. Энтузиазма в диминой роте это, конечно, не вызвало. Тем более что риков командиры выбирали себе сами. Тем не менее, приказ единодушно был признан справедливым.

Одесса,

лакината 8855 года

Утром за мной зашёл Петя.

– Пойдём, Светлый, на Совет. Все уже собрались, тебя ждём.

– Подожди, какой Совет? – ничего не понял я.– На сегодняшнее утро Совет не запланирован!

– Внеочередной, по поводу чрезвычайного происшествия: старшего герасима обидели.

– Кто?

– А неизвестно. Никто никого не видел. Но кое-какие следы остались.

Мы поспешили к зданию администрации. Петя на ходу рассказывал мне то немногое, что сам узнал об инциденте:

– С полчаса назад это было. Сержант Ради вывел отделение новобранцев на утреннюю пробежку. Бегут они, стало быть, по центральной площади. Глядь – мужик лежит на земле. Ну, думают, пьяный. Ан, нет: пьяные то всё больше нараскоряку валяются, а этот– столбиком. Ближе-то подошли – а это Муму в отключке полной, да ещё и зашнурован от подбородка до самых пяток. Сивушного запаха нет. Да и не солидно бы при такой-то должности. Ну, понятно, развязали его, в сознание привели. А он и вспомнить-то ничего не может, только глазами хлопает да руками разводит. А под верёвку-то записочка была заткнута. Ради, конечно, как положено, доложил обо всём по команде. Как до меня дошло, так я и распорядился Совет собрать.

Члены Совета с нетерпением ждали моего прихода. Муму, похоже, уже не в первый раз рассказывал:

– Иду, стало быть, к стойлам риковым, которые на Речной улице ныне строим. Думаю, сколько ещё досок надобно, да крепежу, да инструменты какие потребуются. И вдруг – раз! – и уже, значит, Ради меня по щекам хлопает. И тело всё затекло – не пошевелиться! А как я с Речной на площадь попал – убей, не помню!

На столе лежала та самая записка – кусок похожей на бересту коры с нацарапанными на ней рунами.

"Лад-лэд Апри! – прочитал я вслух.– Пока это только предупреждение. Я не хочу жить затравленным зверем на этом поганом острове. Да и тебе моё присутствие радости не доставит. Я предлагаю безоружный поединок до полной победы с лучшим бойцом твоего ладства сегодня в полдень на площади. В случае моей победы ты обязуешься живым и невредимым переправить меня на материк. Белый флаг над главным зданием будет означать, что ты согласен и даёшь слово лэда, что так и будет. Иначе я буду вынужден каждую ночь убивать по одному твоему подданному. Видо."

– Вот мерзавец! – возмутился Петя.– Сейчас подниму гвардию. Прочешем лес, найдём этого...

– Не стоит,– возразил я.– Слишком мало у тебя людей для того, чтобы джунгли прочёсывать. А если это действительно "полуночный призрак", человек из спецслужбы, то подозреваю, что твои бойцы в двух шагах от него пройдут и не заметят.

– Я замечу,– сказал Джой.– Я неплохой охотник и, думаю, сумею его выследить.

– Джой, я не ставлю под сомнение твои охотничьи таланты. Однако охота на зверя и охота на человека – разные вещи. Этого Видо как раз на людей и натаскивали.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю