Текст книги "Козыри богов(СИ)"
Автор книги: Владимир Городов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 31 (всего у книги 42 страниц)
Взгляд Злого Шершня был прикован к моим глазам почти непрерывно – за исключением того короткого промежутка времени, когда его голова делала очень резкий поворот на триста шестьдесят градусов. Промежуток очень маленький, но мне его хватило. В схватке нельзя отвлекаться ни на миг. И я, улучив то короткое мгновение, когда голова бепо совершала вращательное движение, перехватил меч и метнул его. И попал. Точно в лоб. Тем самым тяжёлым шаром, который венчал эфес. Я успел заметить, как глаза Я-Тэ сошлись к переносице. Для подстраховки я упал на руки и, крутанув тело, сделал противнику подсечку сразу обеими ногами, после чего его грациозное вращение сразу же перешло в такое, которое в народе называется "катись колбаской". При этом многочисленные полосы халата так спеленали его, что навряд ли оно смогло бы встать без посторонней помощи.
– В Битве За Свой Путь победил лэд Ланс из Реголата, – громко, но без особого энтузиазма подвело итог И-Ми. – Он волен идти куда пожелает – таково нерушимое слово Светлого лад-лэдо!
– Отлично! – сказал я и, отыскав глазами в толпе сетрика, крикнул ему. – Кавни, запрягай повозки!
– Лэд волен идти куда пожелает ОДИН, – насмешливо уточнило И-Ми. – Всё остальное – военный трофей Светлого лад-лэдо.
Нет, ну нельзя же быть таким жадным! Отпустили бы они нас всех – и разошлись бы тихо-мирно, как в море корабли.
– Всё ж таки военным? – уточнил я и, подойдя к подножию монумента, в последний раз попытался урегулировать назревающий конфликт. – В таком случае от имени своего милорда, Светлого лад-лэда Вилтана предлагаю Великому Светлому лад-лэдо Окотэры О-Ко-Ю-Ти мир без аннексий и контрибуций!
На трибуне произошло некоторое замешательство, после чего И-Ми всё же пришлось признать свою некомпетентность:
– Выражайся понятнее!
– Понятнее это звучит так: вы отдаёте мне людей и имущество, а я взамен обещаю не сообщать своему лад-лэду о том, что вы объявили ему войну.
– Он предполагает, что я трусливо, – с надменной усмешкой произнесло лад-лэдо. – Это оскорбление Величия, от которого не спасает Право Своей Дороги. Убейте его!
– Эту войну не я объявил, – уже довольно сердито ответил я. – Так что не обижайся, лад-лэдо!
К вершине постамента вело несколько десятков пологих ступеней, если считать по спирали. А если по прямой – всего четыре крутых, полутораметровых. В четыре прыжка, оставив за собой завал из десятка охранников и одного атак-редеро, я оказался рядом с правителем и, приставив к его шее позаимствованный у него же кинжал, повторил:
– Не обижайся, лад-лэдо! Ты не оставило мне другого выхода. Поэтому тебе придётся проехаться вместе с нами до ближайшего дрогоута сопредельного государства.
О-Ко-Ю-Ти, шокированное такой резкой сменой ролей, пару минут молчало. Воины охраны стояли неподвижно, не решаясь чего-либо предпринять: страх за жизнь правителя сдерживал их. И я прекрасно понимал это состояние: в прошлое посещение Ланелы я был в их шкуре, когда атаман привольных взял в заложницы юную лэд-ди Ан. А сейчас, тарк побери, сам в террористы записался! Но что делать, другого выхода в этот момент я придумать не смог!
– Хорошо, ты меня убедил, – наконец надменно произнесло О-Ко-Ю-Ти. – Твои люди и имущество тоже свободны. И у тебя нет необходимости держать меня в заложниках: даю слово лад-лэдо, что вас пропустят беспрепятственно.
– "Единожды солгавши, кто тебе поверит?" – произнёс я тихо на ухо правителю и, видя, что оно уже приготовилось гневно вспыхнуть негодованием, добавил. – Так где, говоришь, находится Реголат?
По широкому коридору, проложенному для нас в толпе воинами-бепо, мы двинулись обратно ко Двору Ожидания. Лад-лэдо молча шло прямо передо мной. Кинжал от горла правителя я убрал, предварительно уведомив его, что мне, по большому счёту, и оружия не требуется для того, чтобы за долю секунды отправить его по Светлому Пути. Толпа, отделённая от нас невидимой линией, за которую никто не смел преступать, возбуждённо гомонила. Гул над площадью стоял неимоверный, поэтому даже удивительно, как я расслышал обращённый ко мне крик:
– Лэд Ланс! Я хочу говорить с тобой!
Я повернулся в ту сторону, откуда он донёсся, и сразу же встретился взглядом с одетым в какое-то рваньё молодым человеком, почти юношей, у которого растительность на лице и бородой-то назвать нельзя – так, светлый пушок. Хотя на меня смотрели практически все, именно его глаза мгновенно приковали моё внимание: в них, в отличие ото всех других, не было праздного любопытства. В них была воля, в них была гордость.
– Пропустите ко мне этого человека! – приказал я.
Возбуждённый гомон сразу же поутих, перейдя в любопытствующий говорок. Хотя других приказов никем отдано не было, и солдаты оцепления по-прежнему стояли истуканами, юноша вышел из толпы и решительно направился ко мне.
– Узнаёшь ли ты меня, лэд Ланс? – спросил он, подойдя.
– Нет. А должен? – ответил я заинтересованно. Я помнил все лица, даже увиденные мельком, но этого человека видел впервые. А в качестве лэда Ланса меня до сего момента вообще знали всего лишь несколько человек – Егор, лад-лэд Касар да его придворные.
– Несомненно. Моё имя Иденс. Я инфант-лэд Реголата. Надо ли мне напоминать тебе о твоём долге?
И я понял, что молодой человек блефует: либо полностью, либо частично. То есть, либо он вообще не реголатский инфант-лэд, либо ему совершенно безразлично, кто я такой: главное – вырваться из этого "свободного" государства. Что ж, в любом случае стоит ему подыграть.
– Прошу прощения, инфант-лэд! Я давно странствую и очень долго не был в Реголате. За последние годы ты очень сильно изменился. Мне не надо напоминать о моём долге. Жизнь и безопасность сюзерена и его семьи превыше всего, – ответил я и, обратившись к О-Ко-Ю-Ти, добавил. – Ты всё слышало, лад-лэдо. Инфант-лэд Иденс с этого момента находится под моей защитой!
– Пусть покажет лад-лэдский знак, – процедило оно.
Может быть, лад-лэдский знак, цветная татуировка на левой стороне спины, у Иденса есть, но, если блеф полный, его может и не быть. Во всяком случае, рисковать не стоит.
– Ты сейчас не в том положении, лад-лэдо О-Ко-Ю-Ти, чтобы приказывать. Обижаешь недоверием члена высочайшей семьи? Достаточно того, что я утверждаю: этот человек – инфант-лэд Реголата!
Отвлёкшись на этот разговор, я несколько снизил бдительность, и это чуть не стоило мне жизни. Какое-то шестое чувство вновь вогнало меня в боевой транс и заставило обернуться. Ко мне приближалась стрела. И летела она чрезвычайно точно: останься я на месте ещё несколько долей секунды, стрела пробила бы мне сердце. Я успел отстраниться. Откровенно говоря, мог бы успеть и О-Ко-Ю-Ти оттащить с её пути, но, точно просчитав, что дело закончится лишь лёгким ранением руки, делать этого не стал. Чтобы другим неповадно было испытывать и свою меткость, и свою судьбу так же, как то бепо-стрелок, что, беспомощно опустив боевой лук, стояло сейчас возле скалы-постамента: на его лицо медленно наползала гримаса отчаяния. Для чего я потребовал, чтобы это бепо тоже нас сопровождало – сам не знаю.
Волы вновь размеряно шлёпали копытами, увлекая фиглярские повозки на восток, обратно к Северному Торговому пути. По случаю жаркой погоды задняя дверь последнего фургона была настежь распахнута. Я сидел подле неё, следил вполглаза за тем, чтобы лад-лэдовский эскорт, который должен сопроводить его обратно в Окотэру – две дюжины собачьих повозок с воинами, вооружёнными, как было оговорено, исключительно мечами – не приблизился сверх условленного расстояния, и с помощью ветоши чистил трофейный автомат, пришедший за время пребывания у Авера в довольно плачевное состояние. Снаружи-то он выглядел более-менее сносно, но внутри!.. Впрочем, дело было не совсем безнадёжным, я не терял надежды привести его в божеский вид. Патронов в рожке я насчитал двенадцать штук.
Настроение у меня было прекрасное. Во-первых, нам удалось вырваться из плена. А во-вторых, рядом со мною лежал Асур, догнавший караван, едва лишь мы отъехали от Окотэры на пару силей. Как ему удалось выжить ночью на Божьей Столешнице – знал только он сам, однако, естественно, никому об этом не рассказывал, и с ехидным выражением морды вывешивал свой чёрный язык, словно бы дразня плетущихся сзади собак, запряжённых в богато отделанную упряжку с удобным даже на вид сиденьем – личный "лимузин" правителя. Те обиженно тявкали, то и дело пытались догнать фургон, чтобы наказать наглого бепса, но кнут погонщика удерживал их на положенном расстоянии. В конце концов, погонщику надоела эта нервотрёпка, и он, пробурчав что-то не слишком ласковое в адрес Асура, перегнал повозку вбок и повёл её рядом, по целине: не так удобно, зато спокойнее.
В фургоне нас, за исключением Асура и сидящего на козлах Кавни, было четверо: на правой скамье сидели лад-лэдо и незадачливое стрелко (таким вот образом бесполые трансформируют слова, создавая свой "среднеродовой новояз"). Левую скамью занимал инфант-лэд Иденс. О-Ко-Ю-Ти изредка морщилось от боли, бережно придерживая правой рукой перевязанную раненую левую. Бепо-солдат сидело с видом полнейшего отчаяния на смуглом лице.
– Как ты посмело стрелять в меня? – негодовало О-Ко-Ю-Ти.
– Я стреляло не в тебя, господино, – пыталось оправдаться бепо. – Я – лучшее во владении луком в Окотэре, я получило из твоих рук Чашу Достойного. Если бы не чары лэда, ты сейчас было бы свободно.
– Какие ещё чары! Я лишаю тебя Чаши Достойного! По возвращении ты подвергнешься суровому наказанию! – гневалось О-Ко-Ю-Ти.
– Как тебя зовут? – спросил я солдата.
– У-Ки, господин.
– У меня для тебя, У-Ки, есть совершенно оригинальный совет насчёт того, как тебе избежать сурового наказания. А поехали-ка вместе с нами! Ты не лэдо, толена своего, как я понимаю, завести тебе не позволяют, никто тебя не ждёт. У нас ещё один отличный стрелок есть, вместе какой-нибудь замечательный номер для представления сделаете. А? Да не смотри ты на лад-лэдо, здесь его власти нет! Наши фургоны экстерриториальны.
– Нет, господин. Великий Светлый лад-лэдо О-Ко-Ю-Ти – моё господино. Окотэра, Город Великого Завтра – моя судьба, какая бы она ни была.
– М-да... Единственный, кто хоть что-то попытался сделать для спасения своего правителя... Узнаю властьпредержащих – будь то мужчина, будь то женщина, будь то бепо... Подхалимов – приблизить, самых преданных – в опалу! – при этих моих словах лад-лэдо презрительно фыркнуло. – А если я скажу тебе, У-Ки, что у Окотэры нет не только великого, но и вообще никакого "завтра"?
– Позволь тебе не поверить, господин, – покачало головой У-Ки.
– Клевета! – присоединилось к мнению лад-лэдо.
– Клевета, говоришь? Ладно, обижаться на тебя я не буду. Давай обсудим этот вопрос поподробнее. Само посуди, как долго соседи будут терпеть рядом с собой государство, которое живёт только за счёт, как ты выражаешься, "военных трофеев"? Сейчас они, может быть, и враждуют между собой, но скоро поймут, что им жизненно необходимо забыть свои распри и объединиться против тебя.
– Не успеют. Уже совсем скоро я начну военный поход. Все бепо мира примкнут к моей армии, и очень скоро вся Ланела станет Великим Муравейником, живущим по истинным заветам Обоих!
Внутри фургона повисло тяжёлое молчание: заявление О-Ко-Ю-Ти поразило всех.
– То, что оно говорит, – спустя некоторое время произнёс Иденс, – вполне возможно. Идея превосходства очень легко захватывает умы бесполых. Я это видел в Окотэре. Война с бепо... Да, это вполне возможно. И если это случится, то будет страшным потрясением для всего мира. Лэд Ланс! Я приказываю тебе убить этого человека! Он опасен для всех!
– Нет, инфант-лэд. Я не буду этого делать. И я объясню тебе, почему...
– Если у тебя все воины такие же, как этот, – насмешливо обратилось к Иденсу О-Ко-Ю-Ти, кивнув головой в мою сторону, – то вы не сможете оказать достойное сопротивление движению бесполых. Воин не должен размышлять. Воин должен выполнять приказ. УКи, убей Ланса!
И У-Ки, безоружное, не имеющее никаких шансов одержать победу, бросилось на меня с отчаянием защищающей своих котят кошки и явным намерением загрызть, задушить, разодрать горло – короче говоря, любым способом лишить меня жизни. Пришлось выбросить его из открытой двери. Приземлилось оно не очень удачно, повредив при падении ногу, однако тут же поднялось и, сильно хромая, заковыляло вслед за фургоном. Его лицо, только что такое испуганное и смущённое, теперь выражало единственное желание: выполнить приказ, убить! Убить любой ценой!! Да, по своему психологическому состоянию – идеальный солдат. Мне стало жаль этого человека.
– Лад-лэдо, отмени приказ, – обратился я к О-Ко-Ю-Ти. – Ты же понимаешь, что справиться со мною он не сможет. Тебе не жаль его?
– Отменить приказ? Зачем? – ответило оно с издевающейся усмешкой. – Пускай доставит тебе несколько беспокойных моментов. Мне это будет приятно.
– Послушай, ты... – я был взбешён и уже говорил сквозь зубы. – Мне, в отличие от тебя, не доставляет удовольствия мучить людей. Но в отношении тебя я уже почти готов... Жизнь сохранить я тебе, конечно, обещал. Но вот про твоё здоровье не было сказано ни слова. Пожалуй, пора тебе что-нибудь сломать! Выбирай: руку, ногу, челюсть?
– Ты осмелишься поднять руку на лад-лэдо? – искренне удивилось оно.
– А почему бы и нет? Тем более, что ситуация изменилась. Только что ты приказало своему человеку убить меня, я же получил приказ убить тебя.
Видимо, О-Ко-Ю-Ти прочитало в моих глазах, что всё это не пустая угроза и отменило приказ, отправив солдата в свою повозку.
– А я уж было начал надеяться, что ты его всё-таки убьёшь, – сказал Иденс, со злым прищуром глядя на лад-лэдо. – Оно этого заслуживает. Почему ты не хочешь этого сделать? Или не можешь? Тогда дай меч, я это сделаю сам!
– Делать этого не стоит, и причин тому много, – ответил я, беря себя в руки и постепенно успокаиваясь. – Во-первых, оно – залог нашей безопасности,..
– Что такое наша жизнь в сравнении с тем, что будет, начни оно осуществлять свои планы?
– ...во-вторых, я дал слово сохранить его жизнь...
– Могу взять на себя этот грех!
– ...а в третьих, его смерть ничего не решит. Уже посеяна в умы бредовая идея, способная затуманить мозги. Уже имеются единомышленники, готовые и сами, случись что, встать во главе восстания. Среди единомышленников наверняка найдутся и такие, которые считают, что они гораздо более достойны и лучше справятся... Лад-лэды, узнав про эти планы, наверняка воспользуются услугами наёмных убийц... В любом случае, самому лад-лэдо жить осталось недолго. Господствовать над всем миром... Идея грандиозная и заманчивая для многих. Однако, хлопотно это и, к тому же, очень опасно для здоровья.
О-Ко-Ю-Ти криво ухмыльнулось:
– О своём здоровье я само позабочусь. А тебе скажу вот что: мне нравится твой пёс. Я хочу купить его. Он достоин того, чтобы вести мою упряжку. Под его лапы ляжет вся Ланела!
– Ну что ты, лад-лэдо! Такой пёс – на вес золота.
– Договорились!
– О чём? – не сразу сообразил я.
– Я дам тебе столько золота, сколько весит этот пёс.
С облучка донёсся сдавленный звук: Кавни, активно интересующийся происходящим внутри фургона, чуть не поперхнулся, услышав это предложение.
– Нет, лад-лэдо. Асур – не просто пёс, он мой друг. А я друзьями не торгую.
Не доезжая примерно полсиля до дрогоута Фуоли, я отпустил лад-лэдо. Уже устроившись на сидении своей повозки, оно обратилось к нам:
– На прощанье хочу сказать, что я никогда не отказываюсь от своих слов. Инфант-лэд, передай своему отцу, что я объявило войну всему миру, а значит, и Реголату в том числе! – и, обращаясь к вознице, приказало.– Вперёд!
Отъехав с полсотни метров, повозка лад-лэдо остановилось, и оно спешилось. Следом за ним сошло бепо-стрелок и опустилось на колени. О-Ко-Ю-Ти взяло меч у возницы. Взмах, проблеск стали под лучом солнца, и голова злосчастного У-Ки упала на землю. Медленно и неуклюже рухнуло тело. Из рассечённой шеи обильно потекла кровь, которую тут же жадно принялась впитывать сухая земля Божьей Столешницы.
– Лэд Ланс! – крикнуло лад-лэдо. – Ты видел это? Знай: жалость – удел слабых. Ты слаб, а потому не достоин этого пса. Он будет моим, или я не буду лад-лэдо!
Я чертыхнулся и принялся спешно собирать автомат, хотя уже осознавал, что не успею: собаки резво уносили О-Ко-Ю-Ти к виднеющемуся вдали эскорту.
– Сдаётся мне, надобно поторапливаться, – трясущимися губами произнёс Кавни, глядя вслед удаляющейся повозке, и, спешно залезая на козлы, крикнул. – Эй, Жиго, Лимо, Годо! Гоните к дрогоуту что есть духа!
– Реди! – позвал я. – Хватай лук, и ко мне!
Мы с Реди залезли на крышу последнего фургона: он – с луком, я – с автоматом. Оттуда было хорошо видно, что эскорт лад-лэдо, как только увидел приближающуюся повозку, сразу же ускоренно двинулся навстречу и, очевидно, получив приказ, бросился за нами в погоню. Сетрик пустил волов вскачь. Я не ожидал, что эти животные могут двигаться с такой скоростью. Однако стены дрогоута, бывшие так близко, не стали нам защитой: селяне, перепуганные появлением собачьих повозок, загодя заперли ворота и, вооружённые кто чем, маячили на стенах и сторожевых башнях. Времени на выяснение кто есть кто, кого можно пускать, а кого не стоит, не было.
– Гони дальше по дороге! – что есть мочи крикнул я Годо, который управлял первым фургоном и уже было придерживал вола, готовясь свернуть к дрогоуту.
– Сколько у тебя стрел? – спросил я у Реди, который уже стал на колено, изготовившись к стрельбе.
– Две дюжины.
– Плюс у меня дюжина патронов. Не густо. Действовать будем так: стреляем по собакам, лучше – по головной. Она упадёт, запутает упряжь, и повозка отстанет. Неплохо бы рассчитывать так, чтобы в повозку ещё врезалась другая, задняя.
Я поставил автомат на одиночные выстрелы и приготовился было стрелять из положения лёжа. Однако фургон так сильно трясло, что прицелиться было совершенно невозможно. А собачьи упряжки всё приближались и приближались. Тогда я поднялся и стал целиться, гася тряску за счёт подпружиненных ног. Пока я приспосабливался, Реди уже успел вывести из строя четырёх собак. Но повозки это задерживало ненадолго. Упряжь была приспособлена для войны: отцепить погибшую собаку было для возницы делом нескольких секунд. Я понял, что обойтись малой кровью не получится, и приказал Реди:
– По собакам – отставить! Бьём по...
В это время фургон так тряхнуло на попавшем под колесо камне, что нас обоих подбросило в воздух. Реди, стоявший ближе к центру, сумел удержаться на крыше, я – нет. Фургон просто уехал из-под меня.
Лететь было относительно высоко, хватило времени на то, чтобы развернуться в воздухе лицом к движению, сгруппироваться и грамотно упасть. Автомат из рук я не выпустил и после нескольких кувырков по земле уже стоял на колене, готовый к стрельбе. Повозки мчались на меня широким фронтом: над оскаленными собачьими пастями возвышались фигуры в рогатых шлемах. И я открыл огонь.
Никаких рефлексий по этому поводу я не испытывал ни в то время, ни после. Людей– разумных существ с чувствами, чаяниями и эмоциями – в данной ситуации не существовало: были враги. Они пытались убить меня, я должен был убить их. Или– или, третьего не дано. Однако слишком уж неравные силы. Двадцать пять боевых повозок – пятьдесят воинов, почти полторы сотни злобных, натасканных собак. И всего лишь двенадцать выстрелов, которые приходилось считать.
Поймал на мушку передовую повозку, оскалившееся лицо возницы. Выстрел! На переносице возницы образовалось чёрное отверстие. Он взметнулся и тотчас завалился навзничь. Но собаки продолжали нестись на меня, в их глазах светилась ярость. Выстрел! Коренник рухнул с пробитой грудью, остальные собаки, споткнувшись, опрокинули повозку. Задняя повозка начала обходить рухнувшую очень близко. Ещё выстрел – и вот уже две упряжки барахтаются рядом, обе без своих вожаков. Возница второй повозки бросился было отцеплять погибшую собаку, но ещё одна пуля кинула его на землю. Собаки повозок злобно сцепились друг с другом, шерсть летела клочьями, постромки всё больше запутывались. Раненый возница пополз прочь, опасаясь быть разорванным чужими и своими, вышедшими из повиновения собаками.
Две повозки и визжащий, рычащий и воющий клубок псов стал преградой, которая защищала меня от прямой атаки. Из-за них я продолжал вести огонь по собачьей лаве. Один раз промахнулся, но ещё шесть пуль нашли свою цель, ещё шестеро стражников остались лежать на земле ранеными или убитыми.
Последний патрон я берёг. Адресно. И когда эта воющая и орущая орда, настигнув меня, принялась крутить вокруг свою дьявольскую карусель, я искал среди ездоков ставшее мне ненавистным лицо О-Ко-Ю-Ти. И нашёл. Лад-лэдо скакало на своей повозке среди других, глядя на меня с презрительной и надменной усмешкой. Я вскинул оружие и навёл его на правителя. В глазах лад-лэдо мелькнуло что-то, похожее на испуг. Я нажал на курок, и... осечка! Последний патрон дал осечку! Всё, автоматом теперь можно пользоваться только как дубинкой! С досады я плюнул и бросил автомат на землю. Увидев это, О-Ко-Ю-Ти захохотало нагло и вызывающе, откинув голову назад. Из-за хаоса звуков хохота не было слышно, но его поза позволяла представить те издевающиеся звуки, которые вырывались из его горла. На меня оно демонстративно не смотрело. И зря. Всё больше убеждаюсь в истинности правила: в схватке нельзя расслабляться до тех пор, пока не убедишься в том, что противник окончательно повержен. Я быстро наклонился, схватил автомат за дуло и что есть силы запустил в О-Ко-Ю-Ти. Вращаясь как бумеранг, он просвистел по воздуху и мощно впечатался дулом в висок лад-лэдо, которое тут же рухнуло с повозки на землю. Те, что ехали следом, не успев затормозить, врезались в тело, возникла невообразимая мешанина из людей, собак и повозок, гвалт ещё более усилился. Воины эскорта, с ужасом поняв, что произошло, отчаянно закричали, прервали "карусель" и бросились на помощь к своему господину. Но тому помощь уже не требовалась. Командиры дюжин быстро поняли это и взяли командование на себя.
Бездыханное тело бывшего правителя возложили обратно на его повозку. На другие повозки загрузили ещё шестерых погибших. Чуть в стороне оказывали первую помощь раненым. Я стоял, приготовившись к неравной схватке. Упряжки окружили меня широким кольцом. Собаки злобно рычали, нетерпеливо ожидая команды от своих хозяев, чтобы разорвать меня в клочья. И, откровенно говоря, мне стало страшно. Люди – это не так опасно. Хотя их и много, но всё равно больше четырёх-пяти одновременно подступиться ко мне не смогут, будут друг другу мешать. Да и реакция у них не та. Собаки – иное дело. Эти могут одновременно напасть и десятком, и двумя. А у меня и обороняться-то нечем, даже палки никакой под руками нет.
Со всех сторон из-под рогатых шлемов на меня гневно смотрели глаза воинов. Как и собаки, они жаждали моей смерти. И только двое дюженников, отойдя чуть в сторону, довольно долго держали совет, изредка с каким-то непонятным выражением поглядывая на меня. В конце концов, одно из них что-то решительно сказало другому, подкрепив свои слова энергичным жестом, после чего двинулось в мою сторону.
– Раздайся! – громко приказало оно. Повозки развернулись, отъехали в стороны. Кольцо стало много шире. – Ещё! Ещё!!
Круг раздался ещё больше, от меня до ближайшей повозки теперь было метров пятьдесят. Бепо достало из ножен свой меч, двумя руками – за рукоять и за клинок – подняло его над головой, затем аккуратно положило оружие на песок и направилось ко мне. Остановившись в нескольких шагах, оно опустилось на землю и жестом предложило мне сделать то же самое. Переговоры? Ну что же, давай поговорим. Я тоже сел на горячий песок, но бдительность не снижал, постоянно был настороже.
– Меня зовут дюженнико Е-Ро. Я старшее второй дюжины первого круга, – представилось бепо.
– Лэд Ланс из Реголата.
– Знаю. Лэд Ланс, ты убил Великого лад-лэдо О-Ко-Ю-Ти.
Я подавил желание сказать, что нисколько не жалею об этом. Е-Ро немного помолчало, а затем продолжило:
– Окотэра осталась без лад-лэдо.
Снова пауза. Чувствовалось, что мозги бепо ворочаются с большим скрипом. Я молчал.
– У бепо не бывает детей. У О-Ко-Ю-Ти нет наследников. Престол Окотэры занимает сильнейший. Кто убивает лад-лэдо, сам становится лад-лэдо. Ты убил лад-лэдо. Но ты не можешь стать лад-лэдо. Ты не бепо. Чтобы всё было правильно, тебя должно убить бепо.
– Что ж, попробуйте.
– Да, убить тебя будет трудно. Ты хороший воин. Я видело, как ты победил Я-Тэ Злого Шершня. Но нас много. Кто-нибудь из нас убьёт тебя и станет лад-лэдо.
– Так в чём же дело? Крути рулетку!
Похоже, по моей интонации бепо поняло, что я имел в виду.
– Ты хороший воин, – повторило оно. – Ты великий воин. Я не хочу больше терять своих солдат. Да и великие воины тоже хотят жить. Я говорю правильно?
– Не могу не согласиться. И что дальше?
– Отдай власть и живи, – предложило мне Е-Ро не слишком уверенно.
Отдать то, что мне и на дух не надо в обмен на жизнь? В принципе, неплохая сделка. Пожалуй, стоит согласиться.
– Что для этого я должен сделать?
– Это просто, – бепо заметно приободрилось. – Говоришь громко, так, чтобы все воины слышали (я их поближе соберу), что уступаешь Е-Ро титул и права лад-лэдо. Потом простираешься ниц, чтобы я могло наступить тебе на голову. И всё.
– Хм. Власть-то отдать я не против. А вот что касается остальной части ритуала... Понимаешь ли, Е-Ро, не нравится мне, когда по моей голове кто-то ходит!
– Так ведь я ж тихохонько... Больно не будет.
– Не о боли речь. Ненавижу, когда меня пытаются унизить.
– Стало быть, отказываешься?
– В том виде, в каком ты предложило – отказываюсь!
– Так вот? Ну что ж, тогда...
С самым хмурым видом Е-Ро стало подниматься. И в это время раздался вой. Тот самый вой, та самая Песня Смерти, что привела в ужас Окотэру сегодняшней ночью. Все тотчас испуганно оглянулись. Собаки, как одна, прижали уши и пригнули головы к земле. Невдалеке, широко расставив лапы, стоял готовый к смертному бою Асур и, задрав вверх морду, выводил свою демоническую арию.
– Сакум! – истерически завопил Е-Ро и опрометью бросился к своей упряжке. Его истошный крик стал сигналом к паническому бегству, и меня чуть было не смели те повозки, которые находились между мною и бепсом. Отчаянно пыля, эскорт уносился к горизонту.
– Не прав ты, дюженнико Е-Ро. Моего нечистика зовут не Сакум, а Асур, – с усмешкой произнёс я им вслед, подобрал автомат и направился в противоположном направлении. Асур с сознанием выполненного долга гордо бежал рядом.
Дрогоут показался на горизонте часа через полтора. Его ворота тоже были закрыты, стражники пребывали в боевой готовности: ждали налёта беповского отряда. Однако меня, одинокого путника с собакой, после долгих переговоров всё же впустили.
Фигляры находились здесь же: именно они принесли известие, так взбудоражившее дрогоут Дилонар. Я заверил Кавни, что в ближайшее время набег не состоится, и он решился пуститься в дальнейший путь, чтобы быстрее оказаться как можно дальше от ненавистной Окотэры.
В этот день мы поставили личный рекорд по пройденному расстоянию. Если считать вместе с Фуоли, наш караван в убыстренном темпе проехал мимо шести дрогоутов. По просьбе Иденса нас оставили в фургоне вдвоём: Ти и Зи отправились в гости к Дэ.
– Лэд Ланс, – обратился он ко мне, – я благодарен тебе за моё спасение. Мне жаль, если я нарушаю твои планы, но ты должен сопроводить меня в Реголат.
Нет, такая перспективка мне совсем не улыбалась. Сопровождать к папочке высокопоставленного обалдуя, которого неизвестно каким ветром занесло за многие тысячи силей от родных пенатов – оно мне надо? По-моему, вполне достаточно и того, что я вытащил его из Окотэры.
– Давай раскроем карты, – предложил я. – Если ты действительно тот, за кого себя выдаёшь...
– Ты сомневаешься в моём происхождении? Тогда смотри! – Иденс быстро стащил то, что заменяло ему рубашку, и повернулся ко мне спиной. На левой лопатке имелась татуировка: два пересекающиеся ромба, напоминающие розу ветров, между лучами которой размещались четыре полумесяца рогами внутрь. В центре герба располагалось стилизованное изображение трилистника, чем-то похожее на лайбу фирмы "Адидас".
– Прими мои извинения, инфант-лэд. Так вот, я хотел сказать, что ты должен прекрасно знать о том, что я не имею чести быть лэдом Реголата. В противном случае мы были бы знакомы раньше.
– Это легко исправить, – Иденс протянул руку и возложил её мне на темя. – Ланс! От имени своего отца Светлого лад-лэда Вилтана, владетеля Реголата, за заслуги перед правящим Домом дарую тебе титул лэда Реголата со всеми полагающимися правами, привилегиями и полномочиями! Лэд Ланс! От имени своего отца Светлого лад-лэда Вилтана, владетеля Реголата, за выдающиеся заслуги перед правящим Домом дарую тебе титул эр-лэда Реголата со всеми полагающимися правами, привилегиями и полномочиями! Патент эр-лэда и достойное вознаграждение ты получишь, как только мы прибудем в Реголат. А пока, дабы не обвинили тебя в самозванстве, прими вот этот позналь.
Позналью – видимо, от слова "опознавать" – назывался небольшой, сантиметра два в диаметре кругляш, отчеканенный, похоже, из серебра. С одной стороны он был гладкий, а с другой красовался тот же герб, что и на спине у Иденса. По бокам выступали два ушка с дырочками. Удобно: хоть в качестве медальона носи, хоть браслетом, а хочешь – на одежду пришей. Ну вот, снова попал в число знати. "Эр-лэд"... Впервые слышу такой титул. Судя по всему, особо приближенные к правителю люди. Вроде как "лейб": лейб-гвардия, лейб-лекарь. Теперь хочешь, не хочешь – выполняй долг перед сюзереном. А впрочем, почему бы и не посетить славный город Реголат, в котором направо-налево раздают титулы и привилегии? Только вот...
– Благодарю, инфант-лэд, за оказанную честь...
– Зови меня просто Иденс – мы не при дворе.
– Хорошо, Иденс. Ты стремишься попасть на родину. Я предлагаю тебе два плана. Первый. Я даю тебе денег, и ты добираешься один с попутными караванами. Второй. Мы путешествуем вместе, но по моему маршруту: мне необходимо посетить пару городов.
– Выбираю второй. Мне особенно торопиться некуда.
– А что так?
– Дело-то, понимаешь ли, в том, что я, можно сказать, изгнанник. Добровольный. Почти.
И Иденс коротко рассказал свою историю. Оказалось, он не единственный инфант-лэд Реголата, у него имеется брат-близнец. Кто из них старше, кто младше – этот аспект долгое время являлся предметом споров, интриг и инсинуаций. А при дворе правителя это далеко не праздный вопрос – вопрос престолонаследия. Это было головной болью правящей династии с давних пор. Чем взрослее становились близнецы и дряхлее лад-лэд Вилтан, тем больше разгорались страсти между двумя группировками придворных, каждая из которых намеревалась возвести на престол Реголата "своего" инфант-лэда. Поэтому на семейном совете было принято соломоново решение: обоих братьев перекрестили, дав на двоих одно имя Иденс, и одного из них – никто из посторонних не знал, которого именно – отправили в долгий "дипломатический вояж", познавать другие страны и налаживать межгосударственные связи. Подспудно не исключалась возможность женитьбы на какой-нибудь юной лад-лэд-ди, отец которой бы не имел сыновей. Круиз предполагался долгий, кругосветный, по побережью всего континента. Однако многочисленные стычки с привольными привели к тому, что от большого каравана остался только один возок и три человека свиты. Инфант-лэд решил прервать путешествие и вернуться домой кратчайшим путём – Великим Северным Торговым, посетив заодно и самую знаменитую святыню мира – Урочище Девятирога. И надо же было так совпасть, чтобы одновременно с ним в Урочище прибыла очень многочисленная делегация бепо из Окотэры с требованием от О-Ко-Ю-Ти: веломудры должны признать, что Тот и Другой – бесполые! (О, да! Могу себе представить, какую пропагандистскую деятельность развернуло бы лад-лэдо, получи оно подтверждение, что именно бепо созданы по образу и подобию!...) Богословы-бепо с пеной у рта требовали у святых отцов диспута: они-де готовы доказать этот постулат и разбить все доводы оппонентов! Однако же оспаривание догматов веры не состоялось. Веломудры, связанные обетом молчания, красноречивым жестом указали непрошеным гостям на ворота. Взбешённые, те учинили страшную резню. Немногих выживших из числа монахов и паломников, в том числе Иденса, пленили и увезли в Окотэру. Всех веломудров также доставили туда. Что с ними сталось, Иденс не знал, ни разу не видел их после пленения за все восемь дней, проведённых в рабстве. Вместе с монахами ему пришлось таскать камни для постройки новой стены. Дни и ночи Иденс изыскивал способ побега, но придумать так ничего и не смог. Пешком не уйти. Единственный транспорт в Окотэре – собачьи упряжки. А собаки повинуются только своему хозяину, чужому с ними не справиться. Оставалось лишь молиться Обоим. И Они, по словам Иденса, вняли его мольбе.
