Текст книги "Козыри богов(СИ)"
Автор книги: Владимир Городов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 36 (всего у книги 42 страниц)
Глава 5
...И вся королевская рать
Та и фигляров я застал в слезах и великой печали. А вот рыбак Дроки был неимоверно счастлив: накануне он выловил перетягой свой челн. Впопыхах я привязал судёнышко не слишком надёжно, и его унесло течением. Челн появился в Орими раньше меня, и все тут же решили, что со мною произошло самое страшное. А потому наше возвращение ознаменовалось всеобщим ликованием. Ти обхватила меня, прижалась лицом к груди и долго не отпускала. На курточке образовалось большое мокрое пятно.
Опоздай мы хотя бы на день, в Орими бы уже никого не застали. Фигляры заждались. Их бродячие души рвались в дорогу. Однако же совсем не в том направлении, которое я предложил. Тут Кавни взбунтовался и категорически отказался повернуть караван обратно на Божью Столешницу, оставаясь глухим ко всем моим уговорам и посулам.
– Пусть уж лучше обо мне худая слава пойдёт, что, дескать, старый сетрик Кавни слово своё не держит. Я не лэд и не купец, как-нито переживу. Зато все мои люди живыми останутся, а это куда как более важно. Не возвернусь я на Божью Столешницу! И впредь зарекаюсь даже на край её ногой ступать! Да-а... – взволнованно бормотал он, избегая смотреть мне в глаза. Я понял, что уговаривать его – пустая трата времени, и больше настаивать не стал.
– Ладно, не переживай, – успокоил я сетрика. – Освобождаю тебя от данного слова.
Тут же, неловко и скомкано попрощавшись, Кавни отправился запрягать повозку. Ко мне подошёл Реди.
– Там, где ты был, моего отца нет? – спросил он.
– Нет, – покачал я головой. – Возможно, он в городе, который называется Новгород. Хотя не исключено, что и там его нет. Он ведь по нраву своему человек вольный, перекати-поле.
– Угу, понятно, – кивнул парнишка. – Жаль, что уходишь. Хотел бы я ещё поучиться искусству твоему боевому. Но раз уж так складывается, останусь я с фиглярами. Любо мне это...
– Конечно, – улыбнулся я. – "Каждый выбирает для себя..."
Уже вскоре красно-зелёные фургоны миновали околицу, протарахтели по мосту и скрылись в лесу, уходя дальше на север. Со мною остались только Ти, Иденс и А-Ту.
– Не знаю, как вы, уважаемые господа, – обратился я к ним, – а у меня появилось огромное желание чего-нибудь съесть.
Возражений не было, и мы отправились в трактир.
– Долгонько ты гулял. Я здесь едва от скуки не помер, – пожаловался Иденс, когда мы, усевшись за столом трактира, заказали себе обед. – Говоря по чести, повстречайся мне в последние дни кто-нибудь из Реголата или окрестностей, уехал бы с ними. Да только вот уж слишком нечастые гости мои земляки в здешних краях. С тех пор, как ты в леса ушёл, ни одного не было.
– Так шёл бы с другими, с любым попутным караваном.
– Да кто же мне без денег-то место в караване предоставит? Подумывал уж было охранником наняться, только вот... зазорно это для инфант-лэда.
– Разве одного лишь слова инфант-лэда не достаточно для того, чтобы тебя доставили туда, куда тебе будет угодно?
– А вот про то, кто я такой, как я понял, на большой дороге языком чесать не стоит. Особенно ежели при тебе ни свиты, ни охраны. Больше надежды невредимым остаться.
– Могу ссудить тебя некоторой суммой, достаточной для возвращения домой. Сам я, как ты слышал, направляюсь обратно. Другие планы у меня нарисовались.
– Какие? Может, поделишься, коли не секрет?
– Да какой тут секрет. Вот, кстати, познакомьтесь: А-Ту – инфант-лэд Реголатский Иденс, инфант-лэд Реголатский Иденс – А-Ту.
– Эр-лэд Ланс, ты, похоже, немножко сдурел! – вскинулся Иденс. – Официально знакомишь меня, инфант-лэда, с бепо?
– Не просто с бепо. Во-первых, это мой... моё... мой друг и соратник. А во-вторых, вы с ним – во всяком случае, в моих глазах – почти равны по положению. Я собираюсь возвести А-Ту на окотэрский престол, передав ему мои права.
– Мне думается, Ланс, – задумчиво почесал переносицу Иденс, – это будет приключение с очень маленькой надеждой на удачное завершение.
– Точно, авантюра, – поддакнул я.
– Замечательно! – восхитился инфант-лэд. – Я отправляюсь с вами!
– С нами? Зачем тебе это нужно?
– Зачем? Я тебе отвечу, зачем. Ты можешь мне не поверить, но моя самая заветная мечта – это отнюдь не реголатский трон. Хочу иметь хороший дом где-нибудь в предместье и большую любящую семью. Чтобы вечерами в камине горел огонь, а я сидел подле и рассказывал своим детям и внукам удивительные истории из моей жизни. Одна из них, похоже, начнётся в самое ближайшее время!
– А если, не приведи Оба, не доживёшь до этой идиллии?
– Так ведь тогда и мечтать будет некому! – беспечно махнул рукой Иденс. – Итак, решено!
Пока мы обедали, со двора донеслись звуки подошедшего каравана: проезжавшие мимо купцы тоже решили подкрепиться в нормальных, а не полевых условиях. Обоз двигался на юг. Общительный караван-лэд за весьма умеренную плату согласился предоставить нам места в пассажирском ковчеге и доставить до дрогоута Фуоли.
Асур предпочитал сопровождать караван сторонкой и несколько дней вообще не появлялся на глаза: лишь только благодаря нашей связи я чувствовал, что он где-то поблизости. Путешествие проходило довольно скучно. Один из попутчиков, франтоватый лэд Кори из Отонара, навязчиво предлагал мне перекинуться в картишки. Я долго отнекивался: азарта при моих способностях карточная игра не даёт, да и в деньгах я пока особо не нуждался.
– Я знаю новую игру. Она простенькая, лишь совсем не на много сложнее "мерабо", но несравненно более интересная, – навязчиво уговаривал меня лэд. – Называется "блэкджек". Что такое "блэкджек", я не знаю, ну да это и не важно. Я тебя быстренько обучу. Меня самого недавно научили в неё играть в Суродиле. Там открыли весьма любопытное заведеньице, называется игорный дом.
– Хочу предупредить, что мне необыкновенно везёт в играх. Можешь остаться без шестака в кармане.
– Ну что ты! Такого со мною никогда не происходило. Я всегда умею вовремя остановиться. Так что, сыграем? А то дорога такая скучная, утомительная! Там ещё и карты другие, я их специально в Суродиле купил. Называются "встилиню". В общем, девки там голые нарисованы. Сейчас покажу! – и лэд Кори полез в свой багаж за колодой.
– Не надобно с ним играть, – улучив момент, шепнул мне другой попутчик, судя по виду, купец с южного побережья. – Плутует изрядно, а за руку не поймать.
Плутует? Ну что ж, это меняет дело. И я дал себя уговорить. Карты, которые достал мой азартный попутчик, также были изготовлены вручную. На них примитивно, обычными штампами, была оттиснута "обнажённая натура".
– А ну, дай полюбопытствовать! – я взял колоду и, делая вид, что рассматриваю пикантные картинки, перебрал карты и запомнил их. Мало того, запомнился их порядок. В голове словно компьютер включился: как бы Кори не тасовал колоду, я, лениво поглядывая на его действия, всё равно знал, какая карта за какой следует. И вдруг меня что-то насторожило, словно окошко предупреждения выскочило. В колоде вдруг не стало одной карты. Туза червей. А вот как он оттуда исчез, заметить я не успел.
– Колоду сюда положи, – я постучал пальцем по дорожному сундучку, на котором мы расположились было играть.
– Зачем? – Кори вскинул брови в довольно натуральном недоумении, только чуть побледневшее лицо выдавало его.
– Пересчитать хочу.
– Что ж, пересчитывай! – лэд обиженно пожал плечами и шлёпнул колоду на сундук. Я взял её и не спеша принялся перекладывать карты.
– Ой, ты смотри-ка! Одна упала! – изобразил удивление Кори, глядя себе под ноги.
– Ещё раз упадёт – дальше пешком пойдёшь, – предупредил я. – Сдавай!
Волей-неволей пришлось лэду играть честно. А я... А я и не играл, просто наказывал мошенника. Спустя пару часов кошелёк Кори изрядно полегчал, а сам он, утратив былое веселье, отказался от игры и всё оставшееся время грустно сидел у окошка, отсутствующим взглядом следя за проплывающими мимо пейзажами.
В дрогоут Фуоли прибыли под вечер. Здесь караван остановился на ночёвку, а мы отправились дальше пешком. Привратные стражники смотрели на нашу четвёрку как на сумасшедших: виданное ли дело – выходить за стены дрогоута Божьей Столешницы на ночь глядя? Ведь любому ясно, что ни до какого поселения добраться мы уже не успеем! Старший стражник попробовал было воззвать к нашему благоразумию. Я поблагодарил его за заботу и заверил: мы знаем, что делаем.
Уже вскоре к нам присоединился Асур. Я поймал себя на мысли, что восхищаюсь поведением пса: он, как ангел-хранитель, появляется именно в тот момент, когда его присутствие необходимо, а когда оно нежелательно, бепса не видно и не слышно.
Чтобы сократить путь, мы двинулись не по торговому пути, а наискось, на юго-запад, ориентируясь по клонящемуся к закату солнцу, по пути собирая под редкими деревьями сухие сучья для костра: ночи уже становились прохладными. И лишь только светило коснулось горизонта, мы стали на ночлег, развели костёр.
Как только стемнело, ночные хищники не заставили себя ждать. Крысобаки повылезали из своих логовищ, где они весь день скрывались от солнечных лучей, и подняли заунывный вой, волнами перекатывающийся по всей Божьей Столешнице. Мои спутники напряглись. Руки мужчины и бепо почти непроизвольно легли на рукояти оружия. Ти испуганно прижалась ко мне.
– Ланс, мне очень страшно, – прошептала она. – Но ведь опасность нам не угрожает? Ты знаешь, что делаешь?
– Конечно, знаю. Асур! Думается, пришла очередь тебе сказать своё слово! – обратился я к бепсу. И пёс, как всегда, меня понял. Он сделал несколько шагов прочь от костра, в темноту, широко расставил ноги, мотнул роскошной гривой, закинул голову вверх и начал свою песню. Честно признаюсь: хотя я уже дважды это слышал, но у меня вновь побежали холодные мурашки вдоль позвоночника. А на всех моих спутников вокал Асура и вовсе произвёл неизгладимое впечатление. И их можно понять: ночь, бездонное небо с мириадами звёзд над головой, саванна, заполненная невидимой в темноте жизнью, реальная опасность нападения свирепых хищников, и среди этого – дикая, первобытная Песнь Смерти. Даже когда пёс закончил и, спокойно вернувшись, калачиком улёгся у костра, они долго молча смотрели на него совершенно иными глазами, чуть ли не как на посланника Обоих. Между тем на Божьей Столешнице несколько минут после соло бепса стояла абсолютная тишина. И лишь некоторое время спустя сначала робко, а потом всё увереннее и увереннее завели своё монотонное стрекотание цикады. А крысобак же более не было слышно до самого утра.
– Эй, открывай ворота путникам! Да поживее!
Пара полусонных голов над крепостной стеной, принадлежащие окотэрским стражникам-бепо, выглядели несколько озадаченными: мало того, что в Город Великого Завтра кто-то заявился добровольно, так ещё и в такой час, когда люди здравого рассудка могут только-только покидать безопасные пристанища!
– Ну, что вылупились? – продолжал я. – Я припёрся к вам с приветом рассказать, что солнце встало, а вы тут дрыхнете, как суслики иконтийские! Всех, блин, на "губу" посажу и разжалую в младшие золотари!
– А ты это... сам-то кто таков будешь? – как-то довольно тупенько поинтересовалось одно приворотное (то бишь, состоящее при воротах) чудо. Тэ-экс! Меня не узнают. Видать, во время моего предыдущего визита оба всё самое интересное пропустили – после смены, что ли, отсыпались? Кстати, и в самом деле надобно определиться со своим статусом.
– Ты что, олух, не видишь? В Окотэру прибыл новый властитель – Великое лад-лэдо ОКоАТу со своим другом инфант-лэдом реголатским Иденсом! И я, эр-лэд Ланс, заместитель великого лад-лэдо по... по внутреннему террору. Зампотер, короче. С супругой (Ти тихонько охнула). Так что отворяйте ворота и падайте ниц перед своим господином!
– Хто энто там орёт? – нарисовалась над стеною ещё одна голова, ещё более помятая и более заспанная.
– Да вот, полужюженнико, трое каких-то... И баба ешшо. В толк не возьму, кто такие и откудова здеся взялися. Шуточки какие-то про Великое лад-лэдо себе позволяют! Э-э-э! Да вот того, кажись, я припоминаю! – стражное бепо ткнуло пальцем в сторону Иденса. – Помнится, камни для новой стены таскал, на него ещё надзиратело У-Пи всегда шибко бранилося.
– Шуточки про Великое лад-лэдо, говоришь? Ну-ну! – хмыкнуло полудюженнико и, обращаясь к нам, добавило. – Вы покамест туточки постойте, шибко далеко не отходите, чтобы вас потом по Столешнице не ловить, не маяться. Скоро начальник караула со Вкушения подойдёт – он вас и приветит. А то давненько мы не видали представления под названием "Скушай свой язык".
– Сейчас ты сам его скушаешь! Причём, без посторонней помощи! – пробормотал я и подошёл вплотную к воротам. Добротные и крепкие, обитые железом, они стойко противостояли атакам крысобак, о чём красноречиво свидетельствовали многочисленные отметины от зубов и когтей. Однако для Меча ворота серьёзной преградой отнюдь не являлись. В запале я уж решил было разнести их в щепки, но вовремя остановился: с минуты на минуту мы возьмём власть в городе в свои руки, и тогда это превратится в нашу собственную головную боль: к ночи придётся всё поспешно восстанавливать, а со строительным лесом здесь напряжёнка. Так что незачем себе лишние проблемы создавать. В небольшой щели между створками просматривался толстый запорный брус. Вот его-то я и перерезал, после чего с силой пнул по одной из половинок ворот. Как оказалось, напрасно: открывались они наружу. Чуть пошипев от боли, потянул створ на себя.
– Прошу, благородные! – я пропустил перед собой всех моих спутников. Мы торжественно прошествовали мимо остолбеневших стражников и направились к главной площади, откуда уже доносились звуки "муравьиного" гимна. Служаки чуть оправились от столбняка и, подхватив алебарды, бросились было за нами. Однако мне было достаточно обернуться к ним и вновь включить меч, чтобы служебного рвения у них резко поубавилось. Практически до нуля.
На площади вовсю шла ежедневная рутинная церемония Вкушения Пищи Духовной. Бывшее дюженнико, а ныне самозваное лад-лэдо Е-Ро возвышалось на постаменте в парадном одеянии и вещало. Рядом с ним стояло атак-редеро И-Ми. Е-Ро произносило заученные наизусть слова обращения к народу: чем-то умным от себя, как показало наше предыдущее общение, оно вряд ли могло бы разродиться. И теперь выяснялось, что именно к нему, к Е-Ро во сне явился Огненный Муравей. Народу на площади, как обычно, толпилось изрядно, не протолкнуться. Даже пробовать пробраться поближе к трибуне бесполезно: народ стоит плотно, как очередь за водкой в эпоху "полусухого" закона.
– Мы будем ждать, пока Вкушение окончится? – поинтересовался Иденс.
– Э, нет! – покачал я пальцем. – Один на один я с этим чудиком уже разговаривал. Не интересно. Теперь мне зритель нужен, публика.
– Так ведь не протолкаться!
– И не будем толкаться. Недостойно благородных лэдов. Сейчас сами пропустят. Смотрите и учитесь.
Я набрал в грудь воздуха и как мог громко провозгласил:
– Это что за большевик лезет там на броневик? Что за чучело на высокую трибуну забралось? Какой идиот его под лад-лэдо вырядил?
Так и есть. Как только до народа дошёл смысл того, что я говорю, ближайшие к нам в испуге раздались в стороны. И мы двинулись вперёд.
– Кто тут временные? Слазь! Кончилось ваше время! – продолжал возмущаться я. Люди раздвигались перед нами и смыкались сзади, провожая затравленными взглядами. Стража, состоящая из тех самых двух дюжин лад-лэдского эскорта, узнала меня, но, не слыша приказа, пребывала в нерешительности. Мы вышли на свободное перед трибуной место. Я широко расставил ноги, нахмурился и, "руки уперев в бока и глядя снизу вверх свысока", грозно вопросил:
– Как ты посмело, недостойное, занять место лад-лэдо?!
– Это... моё место. Моё! – вмиг окрысилось Е-Ро. – Я – О-Ко-Е-Ро, Великое лад-лэдо Окотэры, Города Великого Завтра! Я убило О-Ко-Ю-Ти! Престол Окотэры мой по праву!
– Лжец!! Ты! Просто! Е! Ро! Чистильщик! Отхожих! Мест! – отчеканил я.– Я, эр-лэд Ланс, победил в честном бою Я-Тэ Злого Шершня, а затем в сражении с превосходящими силами противника убил лад-лэдо Окотэры О-Ко-Ю-Ти! И если этого недостаточно, я готов убить ещё кого-нибудь.
Меч засверкал в моей руке. Я медленно подошёл к постаменту и начал неторопливо подниматься по винтовой лестнице.
– Убейте его! – заверещало Е-Ро. – Я приказываю убить самозванца!
Однако стражники, прекрасно осознающие правдивость моих слов, оставались неподвижными, и я без помех взошёл на верхнюю площадку.
– Ты... Ты не имеешь права быть лад-лэдо! Ты не бепо! – брызгая слюной, прокричало Е-Ро. Его трясло от бешенства, глаза налились кровью.
– Ты, лжец, имеешь на это ещё меньше прав, – ответил я, выключая меч.
И в этот момент Е-Ро, выхватив кинжал, бросилось на меня. Но я был готов к этому. Блок, болевой захват, выпавший кинжал звякает о гранит. Выворачиваю руку самозванца за спину и от всей души – пинок под зад! Е-Ро кувырком летит с двух уступов монумента и распластывается на третьем. Шум в "зрительном зале". Я поднял руку ладонью вперёд, призывая к тишине и, как только поутихло, начал свою речь.
– Немножко повторюсь. Я – Ланс, эр-лэд реголатский. Я убил лад-лэдо Окотэры О-Ко-Ю-Ти, о чём доподлинно известно двум дюжинам охраны, которые присутствовали при этом. Следовательно, власть в Окотэре принадлежит мне. Однако пользоваться этой властью по законам Окотэры я не могу. Е-Ро упрашивало меня, чтобы именно ему эту власть я уступил. Я отказал. Тогда оно, пользуясь моим отсутствием, самочинно захватило престол, на который, я считаю, есть более достойный претендент. Жители Окотэры! Позвольте представить вам нового правителя Города Великого Завтра – лад-лэдо О-Ко-А-Ту, которому я передал власть не далее как вчера... по полному ритуалу! Ну же?! Славься, Великое лад-лэдо О-Ко-А-Ту!
– Славься, Великое лад-лэдо О-Ко-А-Ту! – не слишком дружно и не слишком уверенно разнеслось над площадью.
А-Ту медленно взошло на вершину монумента. Но лишь только тогда, когда оно стало произносить свою "тронную речь", я понял, насколько тяжелы были эти его шаги к престолу.
– Я согласилось принять нелёгкое бремя власти. Нелёгкое, потому что Окотэре предстоят очень большие перемены. И прежде всего – перемены в умах людей. Я не хочу, чтобы власть, которую волей Обоих я получило, держалась на лжи. Знайте же, жители Окотэры, что вас обманывали. Изо дня в день вам говорили, что бепо – высшие существа, избранные Обоими. Это не так. И об этом говорю вам я, А-Ту, бепо. Я доподлинно знаю, что бесполие – не избранность, а болезнь. Десять лет я проживало в городе, где все мужчины и женщины исцелились от этого недуга. И за все эти годы, за долгие десять лет там не родилось ни одного бепо. Это первое, что я хотело вам сказать и сказало.
А-Ту перевело дух. Над площадью стояла удивлённая тишина. В толпе я различал лица с различными выражениями: радостные, недоумённые, растерянные, угрюмые, злые.
– Вот дуро! Ну и дуро! – со злым отчаянием проскрипело успевшее придти в себя Е-Ро.
– Арестовать его! – приказал я стражникам. – За оскорбление Величия.
Двое солдат аккуратно подняли бывшего правителя под мышки и увели.
– Ещё я вам хочу сказать, – продолжило А-Ту, – что боги не бывают больными, а потому бесполие – не Их удел. Лад-лэдо О-Ко-Ю-Ти под стягом борьбы за истинную веру совершило великое святотатство, разрушив и осквернив святилище в Урочище Девятирога. Думаю, оно уже проклято старцами-веломудрами, как и те, по чьим приказам была устроена эта резня. Я, в свою очередь, дарованной мне властью Великого лад-лэдо объявляю этих людей вне закона. Монастырь будет восстановлен. В храме Окотэры месяц будет идти Большая Служба во искупление великих грехов. Я само тоже буду ежедневно восхвалять Обоих и умолять Их ниспослать прощение народу Окотэры, и вас призываю делать то же.
В толпе послышался гул возбуждённых голосов, присутствующие принялись истово осенять себя Святым Косым Крестом в Круге. А-Ту, выдержав паузу, торжественно продолжило:
– Я, Великое лад-лэдо Окотэры О-Ко-А-Ту, оглашаю свой первый указ. Отныне и навсегда толены отменяются, ибо человек – не вещь, которая может принадлежать другому человеку. Отныне каждый может заниматься любым законным промыслом. Ежедневное Вкушение Пищи Духовной отменяется. В обиход вводятся деньги. Однако бесплатная раздача еды будет продолжаться, пока в этом есть необходимость. Воды – тоже. Сегодня я повелеваю выдать всем двойную порцию. Приступайте к раздаче!
Это заявление вызвало целую бурю радостных криков. Народ спешно потянулся к Источнику Жизни и местам раздачи продуктов. На площади перед монументом осталась небольшая, человек в двадцать, группа людей, в которых я узнал монахов из Урочища Девятирога. Они стали кругом и обменивались знаками, словно глухонемые. Однако больше моё внимание привлекла другая группа, стоящая чуть в стороне: две дюжины стражников выстроились в отдалении, их командиры что-то говорили им. Мы с А-Ту спустились с монумента. И-Ми последовало за нами. Один из монахов отделился от своих и направился к нам. В это время я продолжал наблюдать за стражниками: несколько человек вышли из строя и направились в город.
Монах приблизился, чуть поклонился и обратился к А-Ту:
– Великое лад-лэдо Окотэры! Я – брат Форо-Мори из монастыря Девятирога, посредник между посвящёнными и мирянами. Братья просили меня узнать: если нападение на монастырь осуждено, значит ли это, что старцы-веломудры будут освобождены, и что все мы вольны вернуться обратно в Урочище Девятирога?
– Без сомнения, – кивнуло А-Ту. – Я скорблю о том, что совершило О-Ко-Ю-Ти и иже с ним. Веломудров освободят не медля!
– Хвала Обоим! – Форо-Мори сотворило святой знак.
– Где находятся старцы? – обратилось А-Ту к атак-редеро.
– В узилище, – ответило И-Ми. – По повелению бывшего лад-лэдо адепты Высших Бепо денно и нощно взывают к благоразумию святых отцов.
– Денно и нощно?! Всё это время?! – поразился я. – Ну, знаете ли, господа хорошие! По-моему, иголки под ногти втыкать – и то гуманнее! А ну, быстро веди к старцам!
И-Ми беспрекословно повело нас к одному из окружающих площадь зданий. Но в это время те две дюжины стражников, что оставались на площади, бегом двинулись к нам наперерез. Я приготовил Меч. Но это было не нападение. Командиры остановили отряды, развернув строй в две шеренги. Один из дюженников вышел вперёд. Бепо преклонило колено перед А-Ту и положило на землю свой меч. Его примеру последовали все солдаты.
– Повели говорить, Великое лад-лэдо Окотэры! – произнесло командир-бепо.
– Говори, – разрешило А-Ту.
– Я – дюженнико И-Ну. Я командовало одной из дюжин, которая сопровождала адептов Высших Бепо в Урочище Девятирога. Второй дюжиной командовало Е-Ро. Неизгладимая вина лежит на нас, ибо мы выполнили святотатственный приказ. Умоляем тебя, Великое лад-лэдо: дозволь нам отстроить монастырь, а после остаться в нём на послушание, дабы всей последующей жизнью искупить великие прегрешения перед Обоими!
– Я вас отпускаю, – ответило А-Ту. – Но что на это скажут веломудры? Иди с нами.
Мы направились в узилище. Следом в некотором отдалении двигались три группы людей. Первую составляли монахи, вторую – раскаявшиеся стражники. Для чего за нами следовала третья группа, также состоящая из стражников, было непонятно и подозрительно, и я спросил о них И-Ми.
– Пусть эр-лэд не беспокоится, – ответило оно. – Это дюжина эскорта Великого лад-лэдо, которая заботится о его безопасности.
– Распустить! – приказал я.
– Разве мне в нынешнем положении не нужна охрана? – удивилось А-Ту.
– Необходима. Причём, жизненно. Только вот свою охрану, думаю, правитель должен подбирать сам. Или поручить это дело доверенному человеку. Кстати, инфант-лэд, – обратился я к Иденсу.– Ты ведь здесь жил несколько дней и наверняка успел с кем-то познакомиться, к кому-то приглядеться. Лад-лэдо будет тебе весьма признательно, если ты подберёшь для его охраны десяток-другой надёжных людей.
– Пару десятков, говоришь? Пожалуй, найдётся. Если только они ещё не сбежали отсюда, пока меня не было, – с этими словами Иденс оставил нас, а пока функцию охраны правителя я взял на себя.
Узилище мало отличалось от всех, виденных мною. Из-за одной двери доносился нудный монотонный голос адепта-бепо, которое, похоже, уже в стотысячный раз талдычило одно и то же:
– ...Ни одно из деяний Того и Другого не может быть лишено смысла. И будь у Них благословенный путь с женским началом и мужским концом, что бы им помешало по нему пройти? И не родилось ли бы от того соития Нечто, способное потрясти этот мир? Однако ж сего не происходит. А будь Они Оба мужчинами – какой в том смысл? Ещё более нелепым представляется...
Мы вошли в камеру. Все девять веломудров были здесь. Они сидели прямо на полу и, погрузившись в нирвану, явно не слушали того, что им пыталось внушить адепт, упитанное бепо неопределённого возраста. Оно сидело на чурбачке, вытянув скрещенные ноги и прислонившись спиной к стене, монотонно повторяя уже заученную наизусть агитационную проповедь. Рядом, тоже прислонившись к стене, стоя дремало бепо-охранник. Оба лениво повернули головы на звук отворяемой двери. О том, что произошло за стенами узилища, они ещё не знали, но присутствие атак-редеро подействовало на них весьма тонизирующе. Бепо-охранник мигом отлепилось от стены и, выпучив в служебном рвении глаза, вытянулось в струнку. Бепо-адепт среагировало медленнее, но тоже соизволило оторвать свои телеса от чурбачка, встать и поклониться.
– Где остальные адепты? Сколько их? – спросило А-Ту.
– Четверо, – ответило И-Ми. – Остальные отдыхают в ожидании своей очереди.
– Привести их сюда и держать в этой самой камере до тех пор, пока я не решу, что с ними делать, – распорядилось новое лад-лэдо. – Форо-Мори, подойди сюда. Я буду беседовать со старцами-веломудрами.
Сама беседа заняла не более пяти минут, гораздо больше времени ушло на то, чтобы Форо-Мори вывел старцев из транса. Делать это надо было, по его словам, осторожно и постепенно, чтобы не разбудить тело в то время, когда душа веломудра ещё беседует с Тем или Другим. Сложная церемония пробуждения святых отцов продолжалась чуть менее часа и заключалась в песнопениях и хлопках в ладоши с медленно нарастающей силой звука. Когда старцы обрели способность что-то воспринимать, А-Ту представилось в качестве нового правителя лад-лэдства и обратилось к ним с короткой речью, в которой от имени народа Окотэры принесло извинения за случившийся акт вандализма и заверило, что виновные в этом понесут наказание, а монастырь будет восстановлен силами и средствами той же Окотэры. Набольший из веломудров, старец Илен, показал что-то знаками, а Форо-Мори тут же перевёл:
– Веломудры смиренно принимают случившееся, ибо всё, что случается, предопределено Тем либо Другим. Кроме того, веломудры выражают желание немедленно отправиться обратно в святое Урочище Девятирога.
– Я не могу отпустить вас прямо сейчас, – возразило А-Ту. – Вам необходимо поесть, отдохнуть, набраться сил. Монастырь разрушен, по ночам там хозяйничают крысобаки. Я предлагаю вам отправиться завтра с утра. К этому времени мы соберём строительный материал для восстановления стен и ворот, а так же людей, которые этим займутся.
Илен сделал единственный выразительный знак рукой.
– Пусть будет так, – перевёл Форо-Мори.
– И ещё, – вспомнило А-Ту, – несколько провинившихся в святотатстве человек искренне раскаиваются и просят старцев-веломудров принять их в монастырь на послушание.
– Да не будет закрыта раскаявшемуся дорога к милости Обоих, – вновь перевёл Форо-Мори жесты Илена.
А-Ту распорядилось устроить монахов в условиях, подобающих особам духовного звания, после чего вознамерилось совершить экскурсию по своим новым владениям. Нас сопровождало атак-редеро И-Ми. Первым объектом осмотра стал Источник Жизни – святая святых Окотэры. Он располагался в довольно большом доме, разделённом стеной на две примерно равные части. Почти всю площадь первой половины дома занимал облицованный мрамором бассейн, в котором скапливалась вода, тонкой струйкой, но под большим напором бьющая из щели в гранитной скале. Этот бассейн, как я понял, использовался для нужд знати. Вода сначала наполняла его, и только потом изливалась во второй, выложенный чёрным гранитом, находящийся в другой части дома.
– А воды-то может быть и больше! – определил я и Мечом сделал круговой рез вокруг трещины. Хорошо, что успел отдёрнуть руку! Каменный цилиндр вылетел из скалы как пробка из бутылки шампанского и, ударившись о стенку бассейна, раскрошил мраморную плитку. Хлынувший вслед поток теперь нёс воды в десятки раз больше.
– Зря ты это сделал, эр-лэд, – с кислой гримасой покосившись на сияющий Меч, произнесло И-Ми. – Думаю, новое Великое лад-лэдо не одобрит этого.
– Почему ты так думаешь? – удивилось А-Ту.
– Потому что вода, Великое лад-лэдо, это самый лучший инструмент управления государством. Дарующий воду дарует жизнь. Впрочем, пока ничего непоправимого не произошло и ничего, по большому счёту, не изменилось. Разлив Источника Жизни нам не грозит.
– Это почему? – поинтересовался Иденс.
– Пройдёмте, я вам покажу, – И-Ми жестом пригласило нас за собой и в дальнем углу помещения продемонстрировало...
Нет, разделение бассейнов на "чёрный" и "белый" в прямом и переносном смыслах я ещё как-то могу понять. Но это! Гранитный бассейн был оборудован... сливом от переполнения! Избыток воды безвозвратно уходил сквозь круглое отверстие куда-то вниз, под землю, в некую естественную полость, доступа в которую не было! И это притом, что на всей Божьей Столешнице само понятие "избыток воды" кажется чем-то из области сказок! А-Ту, похоже, разделяло моё негодование.
– Кто здесь старший? Ко мне, не медля! – приказало оно, и спустя уже несколько секунд перед ним стояло и часто кланялось бепо в голубом атласном халате.
– О, Великое лад-лэдо! Твой преданный слуга лэдо Э-Хи, главный хранитель Источника Жизни! – представилось оно.
– Это заделать, – А-Ту решительно указало на слив. – Источник открыть для всех!
– Для ВСЕХ? – Э-Хи от удивления выпучило глаза. – А я?.. А мне что делать?
– Следить за порядком. Чтобы давки не было.
– Не делает ли Великое лад-лэдо непоправимую ошибку? – негромко и с какой-то не понравившейся мне интонацией произнесло И-Ми. – Отдать воду не означает ли отдать власть?
– Я думаю, править можно и без издевательств над своими подданными! – отрезало А-Ту.
– Что ж, Великому лад-лэдо виднее, – опустило глаза И-Ми. – Не желает ли Великое лад-лэдо осмотреть дворец?
– Желает, – ответил я за А-Ту и добавил. – А пока идёт экскурсия по дворцу, распорядись, чтобы в моё распоряжение собрали две... нет, лучше три дюжины землекопов с инструментом.
