Текст книги "Влюбиться на максимум (СИ)"
Автор книги: Вийя Шефф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц)
Глава 11
Несколько дней стоит неимоверная жара. Кондиционеры в спальнях не справляются. Все вялые и ленивые. Большую часть дня нам разрешают проводить на реке. Вода – спасение, но пока в ней сидишь.
Для меня эта река каждый раз как напоминание…
Смотрю на то место, где всё произошло и заново переживаю все чувства, что ощущала тогда. Есть фантомные боли, а это – фантомные воспоминания, потому что они живые, до сих пор ощутимые.
Гордей ещё на пляже дежурит вечно в шортах и с голым торсом. Это как издёвка.
Красивый зараза, что уже скрывать. Спортивный, подтянутый, шесть кубиков, а не один шарик. Такие девушкам нравятся…
Курицы наши так и едят его глазами. Бесят клуши!
Только я постоянно ловлю его взгляды на себе, но смотреть прямо в ответ не хватает сил. Мне кажется, что все видят наши игры в гляделки. У меня скоро мания начнётся…
Больше всего волнует – кто был в ту ночь на пляже вместе с нами?
Из наших девчонок – никто. Все спали, когда я пришла. А вот о других я так уверенно не могу сказать. Мог быть кто угодно.
А если это кто-то из работников лагеря? Тогда бы знал Гордей, но он молчит. А сказал бы? Хуже всего, если это всплывёт в самый неподходящий момент. В нашей стране учителей за фото в купальнике линчуют, а тут такое. И ведь не докажешь, что продолжения не было!
Можно, конечно, но я не собираюсь.
– Пойдём в воду – сгоришь, – заботливо обращается Линка. Мы реально сдружились за последнее время. – Мальчишки нас подкидывают для прыжков. Так прикольно!
Я приспускаю очки, чтобы посмотреть на неё.
Заманчивое предложение.
– И перестань на него пялиться, пока не заметили… – предостерегает меня.
– На кого?
– На Гордея Петровича. Люди может быть и слепые, но я давно заметила, как вы друг на друга с вызовом смотрите. Будто играете в какие-то свои игры. Понятно же какие, – вскидывает бровь, на что-то намекая.
– И какие же?
– Макс, не тупи! От вас искры летят, когда вы рядом! И заметно, что он тебе больше всех внимание уделяет.
– Так уж и искры?! Прям заметно? – мне действительно интересно.
– Мне – да. Ты с ним на реке была? – спрашивает, присаживаясь ко мне на покрывало.
– Ты откуда знаешь? – прищуриваю глаза.
– Мы видели его, когда возвращались с пляжа. Спрятались в кустах. Кир мне ещё рот руками зажимал, чтобы я не орала. Меня кто-то за ногу потрогал, представляешь!
– И что вы делали потом? – в голове закрутились догадки.
– Пошли спать… – разочаровала меня Макарова.
– А пацаны?
– Они тоже спать легли. Егор всю дорогу зевал.
Значит, это не они. В них я хотя бы была уверена, что не растрепят. А вот с чужим…
– Вы целовались, да? – смотрит на меня, как ребенок – широко открытыми наивными глазами.
– Целовались, – зачем-то говорю ей. – Но если ты кому-то скажешь…
– … ты меня убьёшь. Я знаю, – довольно улыбается.
– Я не шучу! – грожу ей пальцем.
– Да в курсе я! – смеётся. – Парням тоже нельзя?
– Им тем более!
– Окей. И как это было? – улыбается, как ненормальная.
– Поцелуй, как поцелуй, – соврала ей.
Да откуда я знаю?
Мне даже сравнить не с кем!
Он первый в моей жизни.
Но мне понравилось. Крышу снесло напрочь, унесло штормовым ветром, и до сих пор не вернулась.
– Пошли купаться, а? – складывает в мольбе руки.
– Пошли уже, – срываюсь с места и бегом в воду.
Прохладная вода охлаждает горячее тело.
Кайф…
Погружаюсь с головой в воду. Медленно зависаю в ней, работая руками и ногами, медитируя.
Но вдруг чьи-то сильные руки подхватывают меня за ноги и подкидывают вверх. Вылетаю на пару метров из воды, как дельфин, и камнем плашмя падаю обратно, поднимая столб брызг.
Пытаюсь поймать воздух, но его нет. Только вода. Я не была к этому готова. Не вдохнула, теперь захлёбываюсь, барахтаясь в воде. Дышать всё тяжелее.
Кто-то подхватывает за подмышки и вытаскивает наружу. Я жадно хватаю воздух, но начинает забивать кашель.
– Дыши носом, – говорит кто-то на ухо и тянет на берег.
Гордей.
Когда он успел? Я видела – он был у края, стоял по колено в воде.
На берегу усаживает на песок.
Меня бьёт непрекращающийся кашель.
– Нахлебалась, – мужской голос сбоку, не Гордея. – Кто кинул?
– Фролов, – отвечает кто-то из ребят.
Егор, сука! Тебе не жить!
Тут появляется сам виновник:
– Макс, извини, – садится рядом. – Я же не думал… Я пошутить хотел. Лина сказала, что ты согласна прыгать. Ну, я и подкинул.
Не думал он! Совсем башки на плечах нет?!
Не до него пока.
Я пытаюсь дышать. Даётся с трудом, как будто легкие разодраны на клочки. Я же в воде была меньше минуты, а ощущения – словно вечность.
– Носом дыши, – опять подсказывает Гордей.
Я громко и со свистом втягиваю воздух ноздрями. Так и, правда, легче.
Вдох – выдох, вдох – выдох…
Саднящее чувство в горле утихает.
– Лучше? – смотрит с заботой на меня вожатый.
Я киваю головой и пытаюсь встать.
– Сиди! – нажимает мне на плечи, усаживая обратно. – Пока нормально не задышишь – никуда не пойдёшь.
Нормально дышать я начинаю минут через десять, без кашля.
Гордей всё это время сидит рядом на корточках и внимательно наблюдает.
Что у него сейчас в голове? Ведь он меня спас.
– Макс, извини! – отвлекает и снова просит прощения Егор. – Хочешь, можешь мне вломить?!
– Да иди ты! – отмахиваюсь от него.
Вся злость на него прошла. Пусть скажет спасибо Гордею Петровичу. Это он своими молочно-шоколадными глазами усыпил во мне дракона, который готов был вырваться и разнести всё к чертям. Вот тогда бы тебе, Фролов, точно прилетело. Но считай – повезло.
В фильмах в такие моменты девушки благодарят героев поцелуем, я этого сделать не могу. Но честно – очень хочется.
– Спасибо! – хриплю надорванным от кашля голосом.
Это вся моя благодарность.
Гордей просто вытягивает губы в улыбке, плотно сжимая, и кивает головой.
– Отдыхай, – хлопает легонько по плечу и уходит, прихватив захватом за шею с собой Фролова.
Егор вечером рассказал, что он ему долго и нудно читал лекцию по поведению на воде.
А тебе полезно!
Через день, сидя на берегу реки, когда все уже отсюда разошлись, я замечаю небольшую стайку уток, которые рыбачили в воде.
Делаю фотографию и скидываю в общий чат с подписью: " Родственники Селезнёвой самые первые на день открытых дверей слетелись".
Посыпались всевозможные смайлы.
Одно сообщение было лично от Лизки. Открываю и не верю глазам, с силой сжимаю телефон.
Там фотография целующихся меня и Гордея. Следом сообщение:
" Ещё раз хрюкнешь что-нибудь в мою сторону, я это скину в классный чат. У меня и видео есть, как вы страстно плескаетесь в водичке".
Смайлик чертёнка в конце.
Вот сучка!
Теперь ясно кто там был… И ведь прикинулась спящей, когда я вернулась.
Глава 12
Жара не прошла без следа – к ночи собрались тяжелые свинцовые тучи, и началась гроза.
Ненавижу такую погоду, от каждого раската грома мурашки по коже.
Крыша железная, и грохот от дождя такой, словно камнями кидают.
Перед всей этой вакханалией загнали своих гавриков по кроватям, время как раз отбоя было. Через пару часов проверить надо все ли на месте и только потом самому ложиться спать.
– Терпеть не могу такую погоду, – говорю вслух, опираясь руками о подоконник.
За окном бушевал ураган.
– Грозы боишься? – не отрываясь от телефона, спрашивает Димас.
– Нет. Просто всегда как-то стремно в такую погоду… Жду всё время, что какая-нибудь херня произойдёт. И она всегда случается – по закону подлости, – поворачиваюсь к нему и сажусь на подоконник.
– Да успокойся ты! Польёт и перестанет.
– Кому ты всё время сообщения строчишь? – меняю тему разговора.
– С девчонкой в приложении для знакомств списался. Ля какая! – поворачивает ко мне мобильник и показывает фото.
Ничего так…
– Ты же знаешь, что там за этой фотографией может быть, кто угодно, – предостерегаю его.
– Мы с ней номерами обменялись и созвонились по видео. Это она.
Смелый.
Я люблю по старинке лично знакомиться. Визуал, привык сразу видеть, а не представлять о том, кто там за фотографией скрывается. Мне важны первые впечатления от человека – они самые верные.
– А как же Ася?
– А что Ася? – кривится Димон. – С ней всё…
– Быстро, – удивляюсь.
– Я ей серьёзного ничего не обещал, повеселились и хватит. Можно подумать, что у тебя не было девчонок на пару раз? – косится на меня.
– Были…
– Много?
– Хватило, – смеюсь.
Вдруг в комнате тухнет свет.
– Пиздец! – произносит в темноте Димон.
Я, подсвечивая фонариком на телефоне, нахожу выключатель. Щёлкаю – нет реакции. Лампочка не перегорела.
В коридоре шум. Девчонки вышли узнать, что со светом.
– Опять авария на линии, – говорит кто-то.
Вот! Я же говорил – хрень случается!
Находим и разбираем фонарики, детей ещё идти проверять. Директриса звонит ремонтникам.
– Заявку приняли, но пока гроза не закончится, никто и пальцем не пошевелит, – делится с нами. – Идите ребят проверьте. Мальчики, – обращается к нам. – Сначала с девчонками сходите, потом уже к своим.
– Хорошо, – соглашаюсь.
В отрядах девушек порядок, все на местах и спят. Мы отпускаем их к себе, а сами проверить свои отряды.
У Димы тоже все на месте. А вот у меня хреновое предчувствие скребётся внутри.
И я был прав.
В спальне девочек не хватает Макаровой.
Может быть, к Лаврову от страха побежала?
Но и там её нет. Кирилл на наши вопросы только хлопает заспанными глазами в полном непонимании, где она.
Максим.
Кто-то трясёт меня за плечо.
– Макс проснись, – тихий голос у головы.
Кирюха. Что тебе надо?
– Что тебе неймётся, Лавров? – поднимаю голову. – Сам не спишь – другим дай, – сонно ворчу на него
– Ты Линку не видела? – испуганно спрашивает у меня.
– Спит твоя Линка, – бурчу, прикладываясь обратно на подушку.
– Нет её. Нигде нет.
Сон мгновенно улетучивается, и я сажусь в кровати. Бросаю взгляд на кровать Макаровой – пустая.
– А почему темно? Светильник её не светится, – не могу докумекать.
Первые дни из-за него были скандалы, спать он якобы всем мешал. Пообещала любой, кто решит его выключить, руки вырвать. Мне ноющую Макарову на соседней кровати слушать всю ночь не в кайф.
– Свет отключили, – шепчет Кирилл.
– Она же темноты боится, – встаю с постели.
Теперь и у меня за неё страх просыпается.
– Вот именно. И всё равно умудрилась сбежать. На пороге Петрович с вожатым, Фрол и ещё пара ребят. Её найти надо.
– Я сейчас, – надеваю худи поверх пижамы и достаю кроссовки из-под кровати.
Мы вышли на крытый порог.
– Кирилл, зачем Максим разбудил? Мы сами справимся, – ворчит на него Гордей.
А сам глазами скользит по моим голым ногам, пижамные шорты только задницу немного прикрывают.
Нашёл время!
Потянула за край кофты, пытаясь немного прикрыть бёдра.
– Я помочь хочу. У неё сейчас паника по-любому.
– Почему? – спрашивает Дима.
– Она темноты боится, – объясняет Кирилл.
– Ну, круто! – хлопает себя по бокам Гордей, корча гримасу недовольства. – И где нам её искать?
– Где светло, – произношу медленно, шевеля в этот момент мозгами.
– Нигде не светло! – замечает Дима, обводя рукой территорию. – Свет отрубили.
– А в лагере есть резервный генератор? – мелькает в моей голове догадка.
– Да, – смотрит на меня одобряюще Гордей. – На кухне, чтобы продукты не попортились, холодильники подключены. Но там закрыто всё. Она не зайдёт туда.
– Можно. Через комнату завхоза. Он всё равно, наверное, в отключке спит, – выдаю тайну проникновения.
– Почему он должен спать? – хмыкает Дима.
– После моего щедрого подгона, – признаюсь я.
– Так вот кто твой дилер! – догадывается Гордей. – И что он вам в этот раз привёз?
– Какой дилер? Не понимаю, – перебивает второй вожатый.
– Завхоз им с "большой земли" всякие ништяки привозит. Естественно, не бесплатно, – объясняет ему Петрович.
Я делаю непроницаемое лицо…
Я же не запрещённые препараты прошу купить, ну, за исключением коньяка. Тогда за это ему пришлось лишние полтора косаря накинуть.
Обдиралово!
Сегодня он закинул сигарет пацанам, чипсы и всякие шоколадки. Здесь спортрежим – сладкое и вредное по минимуму.
– Ладно, – взмахивает рукой. – Потом разберёмся. Надо девочку найти.
Завхоз действительно храпит, как перфоратор, приняв на грудь. Вожатые не стали пробираться через его комнату, попросили повариху открыть кухню.
Один из холодильников был открыт, в нём горел свет, а рядом сидела Линка, прислонившись спиной к стене.
Я увидела её первая и побежала. Взгляд у неё был стеклянный от ужаса. Представляю, что сейчас творилось в Линкиной голове, если всё её тело било дрожью. Она крепко схватила меня за руку и не отпускала. Ладонь ледяная.
– Не бросай меня, – еле прошептала белыми от страха губами.
– Я здесь, – постаралась её обнять, но получилось лишь одной рукой, вторую она всё так же крепко сжимала.
Гордей молча осторожно поднял Лину на руки и понёс в медпункт.
Я семенила рядом, Макарова так и не разжала пальцы.
Фельдшер уколола ей какое-то успокоительное и она расслабилась, выпустила меня из крепких тисков.
– Надо подключать психолога, тут какая-то травма. Не может просто так, до такой степени, человек бояться темноты, – сделал умозаключение Гордей.
Медсестра согласно покачала головой.
– Думаете, что-то произошло? Она не помнит, я спрашивала.
– Вот специалист и будет искать причину проблемы, – ответил мне Гордей.
– Я попрошу маму. Она хороший психолог.
Он недоверчиво посмотрел на меня.
Вот не надо!
Это просто со мной не работает, потому что я знаю все их приёмы, литературы по психологии, которую я проштудировала, дома полно.
– Я останусь с ней, – заявляю, когда Гордей собрался уходить.
– Хорошо. Я утром зайду.
Вернулась обратно к Макаровой.
Она тихонько спит под действием лекарств. Сбрасываю кроссовки и ложусь возле неё. Обнимаю за плечи…
Сама удивляюсь своему порыву, но мне кажется, что ей будет так спокойнее. С ней кто-то рядом, её не бросили.
Закрываю глаза и проваливаюсь в беспокойный сон.
Глава 13
На следующий день с утра Линку забрали домой родители. Теперь с ней будет работать психолог, в частности, моя мать. Она отличный специалист.
Через неделю и мы разъедемся по домам.
Странно, но я буду скучать по этому месту. Единственное лето, которое насыщенно впечатлениями.
Кому я вру?!
Не по месту – по человеку. По Гордею…
Наши матери дружат, только не думаю, что из-за этого мы начнем, друг к другу в гости ходить. Я вообще планирую держаться от него подальше. Рядом с ним начинает сильно крыть и мне такой расклад не нравится.
Последние дни проходят ровно и без происшествий. Я просто не нарываюсь ни что. Как робот выполняю, что говорят, а вечерами тусим под гитару с ребятами в беседке, пока нас Гордей по койкам не разгонит. Смотрит каждый раз тяжело, до мурашек на затылке. Устроил очередной нагоняй, что кто-то курил.
– Это не я! – отпираюсь, когда ловит за локоть.
Терпеть не могу сигареты. Но отвечать больше некому, после слов «шухер, Гордей!» все растворились в воздухе.
– А я разве на тебя сказал?
– Но подумали!
Шумно выдыхает, сжимая пальцами моё предплечье.
– Полегче можно?! – выворачиваюсь ударить его локтём, но он ловко уходит от удара в сторону.
Из бойцовых?
– Чем занимались?
– Боксом…
– Ясно. Достали мы вас? – читаю его уставший вид.
– Есть немного.
– Завтра уедем и отдохнёте.
– Иди спать, Макс…
Я и правда уехала из лагеря с лёгкой душой, только бросив печальный взгляд на него…
После возвращения домой остаток месяца провела в городе, а в августе собрав чемодан, в гордом одиночестве улетела к бабушке в Сочи.
Вот она свобода совершеннолетия – лети куда хочешь.
Бабуля живёт в получасе ходьбы от моря, и я провожу на нём время по максимуму. Нужно насладиться и впитать эту атмосферу в себя на год вперёд.
– Ты поосторожнее на солнце, – предупреждает ба. – Кремом пользуйся. Шоколадная уже вся. Мать твоя меня убьёт, когда увидит твой загар.
– Хорошо-хорошо, – машу ей рукой, отправляясь опять на побережье.
В этих местах купаются редко, дно усеяно большими валунами, а вот загорать в самый раз.
Раскинула покрывало, натёрлась кремом и улеглась, подставив пятую точку солнцу.
На солнышке начинает клонить ко сну.
– Какие аппетитные булочки жарятся, – раздаёт голос над головой.
Задремала всё-таки.
Как можно было не услышать, что кто-то подходит?!
Приподнимаюсь на локтях и опускаю очки, дабы разглядеть того, кто скоро будет плеваться кровавыми слюнями.
– Тело своё убери, ультрафиолет загораживаешь, – отвечаю хаму.
Быдло присаживается на корточки рядом.
Ничего особенного, даже глазу зацепиться не за что. Обычное круглое лицо, курносый, короткие выцветшие на солнце волосы. И одет, как гопник: майка, шорты, сланцы.
– Извините мадам, если помешал вам принимать солнечные ванны, – издевается придурок.
– Мадмуазель. И да, мешаешь. Свали отсюда! – снова растягиваюсь на покрывале.
– А повежливее? – борзеет.
– Это я ещё вежливо. Не я первая начала пускать слюни на чужие интимные части тела, – парирую.
– Дерзкая?
– Не то слово! И резкая…
Слов он видимо не понимает – решил полапать, тронул за бедро. И получил… Как и предупреждала – резко, с одного удара в нос. Потекла кровь.
– Ты ёбнутая?! – разнылся хам, вытирая сопли.
– Нехрен было руки распускать! – поднялась, собрала вещи и отправилась домой.
Такое хорошее настроение испортил, дебил!
Помогать я ему не намерена, кругом водички много, умоется.
Вечером на меня накинулась с упрёками бабушка. Хамло оказался внуком какой-то её подруги или соседки. Пришёл домой, поныл о том, что ему вломила девушка. Недолго думая вышли на меня, бабуля знает о моих "приключениях" дома, сложили один плюс один.
– Ба, он первый полез! Мне нужно было сидеть и смиренно терпеть пока он меня лапал?
– Нос-то, зачем ломать?
– Я вроде не сильно…
– Что же ты за девушка такая?! Хуже пацана, – причитала бабуля, вскидывая руки.
– За что боролись, на то и напоролись, – пробубнила в ответ.
Бабушка, как и отец, мальчика хотела.
– Завтра пойдёшь и извинишься перед бедным мальчиком, – погрозила мне.
– Ага, счас! Бегу – волосы назад!
– У тебя так никогда парня не будет и замуж никто не возьмёт!
– А я не сильно и стремлюсь, – хлопнула дверью.
Можно подумать в замужестве счастье.
Что за моветон?
Сейчас другие ценности.
Борясь с желанием найти сопливого стукача и вломить ему ещё раз, направляюсь на набережную. Место, где тусуются все туристы. Пестрая и разнокалиберная толпа. Так интересно за ними наблюдать, сидя за столиком в одном из многочисленных кафе.
Люди неспешно прогуливаются и наслаждаются вечерней прохладой после дневной жары.
Купила стаканчик мороженого и присела на свободную скамейку. Оглядываясь вокруг, слизываю ледяной десерт. Ванильное, как я люблю.
Неожиданно от картины, открывшейся передо мной, кусок застревает в горле. Там Гордей со своим братом стоят, облокотившись на перила.
Вот гадство!
Они кого-то ждут. Кого именно долго ожидать не пришлось. Две девушки подплыли, как лодки, к ним.
Одна из них, яркая блондинка, по-хозяйски обняла Гордея и чмокнула его в губы.
Меня передёрнуло, а в груди неприятно заныло.
Натянула кепку поглубже на глаза, чтобы проходя мимо не заметили меня, но напрасно. Славик заметил.
– Ермолаенко, ты и в отпуске меня преследуешь! – останавливается и пытается острить. – Так ты больше не мой клиент.
– И вам здрасте. Как же я без вас? – заворачивая шутливо губу. – Пропаду совсем. Кто ж мне теперь мозги вправлять-то будет?
– Не паясничай!
Девушки непонимающе кидают взгляды то на меня, то на парней. Блондинка пытается вцепиться в локоть младшего Калинина, но он мягко отводит руку.
Я в голове медленно рисую картину унижения этой крали…
– Что ты здесь делаешь одна, Макс? – серьёзно спрашивает Гордей.
– Ну, так я уже взрослая. Паспорт имею, – цитирую фразу из фильма.
– Пойдём, Дэй! Пусть с ней местные разбираются, если куда-нибудь вляпается. Это не наши проблемы, – тянет его за рукав брат.
– Уже, – зачем-то говорю я им в след.
Гордей тормозит и снова поворачивается ко мне.
– Что ты "уже" сделала? – смотрит на меня, нахмурив брови.
– Показала одному борзому, что трогать незнакомых девушек без их согласия – не хорошо.
– Макс! – срывается Гордей.
– По тебе точно тюрьма плачет, – добавляет Слава.
Я только натягиваю дурашливую шутовскую улыбку до ушей.
– Идите вы куда шли, – выкидываю растаявшее мороженое в урну.
– Тебе того же, – осклабился Славик.
Бросаю прощальный взгляд в глаза Гордею. В них беспокойство.
Да ладно тебе!
Ничего со мной не случится, не волнуйся.
Крашенную свою лучше иди, выгуливай. А то у болонки явно в одном месте чешется, вон как дёргается.
– Идём, Дэй, – тянет его за руку.
Провожаю их взглядом и, развернувшись в другую сторону, плетусь к дому бабушки…
Отдых испорчен.
Не смогу спокойно жить, зная, что он где-то поблизости, пусть это и большой город.
Интересно, если уехать куда-нибудь в тундру, мы и там встретимся?
Усмехаюсь своим мыслям. А в голове снова картинки ночи на реке. Я отчетливо чувствую его поцелуи. Губы начинают пульсировать.
Да пошёл ты, Гордей!
Хватаю с дороги камень и запускаю в воздух. В десятке метров разбивается уличный фонарь.
Упс! Надо делать ноги!
