Текст книги "Черленый Яр. Потомок Святогора"

Автор книги: Виктор Душнев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 23 страниц)

Глава девятнадцатая

Князь Святослав уже точно знал место расположения татарского карательного отряда. Ночью дождя не было – дороги и лесные тропинки просохли, и идти коням было легко. За проводника – вездесущий и не знающий усталости Василий Шумахов, знавший буквально каждый куст, каждое дерево воронежского леса, и, несмотря на безглазую, тёмную ночь, дружина Святослава уверенно двигалась к цели.

– Подходим, – шепнул ему Василий. – Теперь совсем близко.

Князь Александр ехал, отставая от брата на полкорпуса коня. Святослав Иванович обернулся:

– Пускай все подтягиваются, и пускай каждый передаст соседу, чтоб действовали сообща, друг от дружки не отставая. Татар рубить до тех пор, пока не почувствуем, что они могут нас пересилить. Сигнал к отступлению, как и в прошлый раз, – рожок. Услыхали – и врассыпную. Сбор на правой стороне Воронежа, в дубовом лесу на речке Яриловке.

Немного постояли молча. Затем Святослав спросил:

– Все подтянулись? Ну, с Богом! – перекрестился.

Как и намедни, действовали стремительно. Мгновенно был уничтожен весь дозор, и липчане начали рубить спящих татар. В их стане поднялась ужасная давка и неразбериха. Сражаясь пешими, татары несли огромные потери. Лишь немногие успели сесть на коней; некоторые, не вступая в схватку, кинулись в лес, однако большинство отчаянно сопротивлялись. Отдельные группы даже успели построиться в боевой порядок, но непривычен был пеший строй для татар, и потому они десятками гибли под ударами русских мечей. Лишь некоторым удавалось наносить ответные смертельные удары русичам.

Князь Олег, заслыша шум боя, в растерянности выбежал из шатра. Он не сразу понял, что произошло, и заметался по поляне, вопя:

– Ефим! Ефим!

К нему подбежали Рвач, Самсон и холоп Родион.

– Тише, князь, тише! – приглушённым голосом начал уговаривать его Рвач. – Дело гиблое. Татары не выдержат такого натиска Святослава. Нужно бежать...

– Да куда бежать-то? – в отчаяньи кричал Олег. – С меня хан за гибель его отряда шкуру сдерёт!

– Святослав раньше хана три сдерёт. Спешить надо! – торопил князя Рвач.

Тем временем татары окончательно дрогнули и начали разбегаться по кустам.

– Уходим, князь, пока не поздно! – испуганно заорал предатель.

– Ефим! Ефимушка! – продолжал звать своего стремянного вконец растерявшийся Олег.

Наконец появился Ефим и с ним несколько татар и Мустафа, до того сражавшиеся в пешем строю.

– Бежим! – тонко выкрикнул Ефим и, увлекая за собой остальных, скрылся в чаще леса...

Разгром татарского отряда был жестоким, однако и рать Святослава понесла чувствительные потери. Оставшиеся в живых враги долго бродили по лесу. Они ловили бежавших с ноля брани коней и уходили в степь. Князь Олег с Рвачом, Мустафой и своими приближёнными переплыли Воронеж в надежде добраться до Воргола. В то же самое время Святослав Липецкий тоже перешёл Воронеж близ устья Яриловки. Не зная, что татарский отряд разгромлен полностью, он опасался, что основные силы степняков нападут на его обессиленную дружину. Поэтому князь и остановился в безопасном месте на Яриловке, чтобы отдохнуть и оценить обстановку.

Ещё на подходе к стоянке Святослав заметил, что Василий Шумахов еле сидит в седле, да и вся команда дозорных смертельно устала. Князь подъехал к Василию:

– Твоим людям надо отдохнуть.

Шумахов попытался взбодриться, но чуть не свалился с коня.

– Вот видишь, в седле еле держишься, – участливо сказал князь.

– Нельзя нам спать, дозор некому доверить, – замотал головой Василий.

– Найдём кого-нибудь, – пожал плечами князь. – Да и на этом берегу Воронежа татары вряд ли появятся. Если они в силах, то будут по-прежнему искать нас на том берегу. Твоему отряду надо отдохнуть малость, и дружина будет отдыхать, а потом со свежими силами навалимся на поганых.

Когда прибыли на место, Василий свалился под куст и мгновенно уснул. Его примеру последовали и остальные дозорные.

А тем временем, озираясь по сторонам, как затравленные волки, брели прямо к дружине Святослава князь Олег со своими подручными. Они шли молча, стараясь не вызывать лишнего шума. Двигались беглецы по рязанской дороге вдоль берега Воронежа.

– Вглубь леса от реки уходить нельзя, – предупредил Самсон. – Можем напороться на вооружённых смердов.

– Они все за Святослава как очумелые стоят, – пожаловался не то себе, не то спутникам князь Олег. – И чего его так любят? Слушай, почему бы нам не пойти на Воргол напрямую именно тут?

– Да тут дороги нету, – раздражённо пояснил Самсон. – Я-то дойду, мне пешком не впервой, а ты, князь, через полпоприща измотаешься. Да и, опять же говорю, тут много бродячих смердов-разбойников блудят и они хорошо вооружены. Их, как медведей зимой, из берлоги выгнали, вот и бродят по лесу неприкаянные. И они хуже зверя, злые: если попадёмся на глаза, то болтаться нам на осинах.

– Но они же и здесь могут появиться?

– Здесь, при дороге, разбойники шалить побаиваются. Они же не знают, что татары побиты, и навряд нос покажут. Нам нужно идти или в обратную сторону до устья Воронежа и вдоль Дона пробираться к Ворголу, или вверх, хотя бы до Яриловки, где тоже есть дорога на Воргол. Там можно и коней раздобыть, и каких-нибудь купцов встретить.

Во время разговора князя Олега с Самсоном остальные беглецы молчали, шли понуря головы. Мустафа же был озабочен одним: как оправдаться перед ханом Телебугой за потерянный отряд? И вдруг послышался топот копыт.

«Святослав?..» Все, не сговариваясь, кинулись в кусты. Присмотрелись. По дороге действительно мчались кони. Табун, и гнали его два погонщика.

– Вот удача! – шепнул князю Самсон. – Это люди Святослава гонят наших собранных в кучу монголок. Погонщиков всего двое. Как стреляешь? – повернулся к Ефиму.

– Раньше вроде неплохо стрелял. А вы? – посмотрел Ефим на татар.

– Какой татар стреляй не хорощ? – надменно фыркнул Мустафа.

– Значит, сбиваем погонщиков – и кони наши, – кивнул Самсон.

Когда табун поравнялся с беглецами, засвистели стрелы и погонщики, даже не охнув, рухнули с коней. А поймать осёдланных животных труда не составило. Каждому досталось по ездовому коню и по запасному.

– А почему они гнали лошадей именно в ту сторону, куда мы идём? – глядя на трупы липчан, спросил князь Олег.

– Там где-то стояль Святослав, – предположил Мустафа.

– Так-так... – протянул князь. – Если он у нас на пути, то мы должны или свернуть с дороги, или... осторожно подобраться к их стоянке и убить князя Святослава. Тем самым войну и окончим! – И Олег посмотрел сначала на Рвача, а потом на Самсона.

– Ты прав, княже, – хищно оскалился Рвач. – Надо убить Святослава. Только так мы оправдаемся перед ханом за поражение. И второго такого случая разделаться с этим выродком нам не представится. – Глазки Рвача загорелись. – Самсон?

– Я из-за угла стрелять в князя не стану! – наотрез отказался охотник.

– А я тебя и не заставляю, – смекнув, что сразу Самсона не уломать, спокойно пожал плечами хитрый Рвач. – Ты хорошо знаешь эти места, поэтому вместе с Родионом выйдешь немного вперёд, для дозору, а мы следом за вами. Родион в случае чего предупредит нас об опасности, понял?

– Понял, – успокоился Самсон. – Прям щас ехать?

– Давай! – кивнул Рвач,– Родион! И ты тоже. У нас вино осталось? – наклонился он к Олегу. – Надо Самсона подпоить.

– Зачем?

– Трезвый не согласится убить Святослава.

– Но как он покажется в лагере липчан? Ведь там знают, что он с нами.

– Не все, – возразил Рвач. – Разве только Дорофей. А остальные думают, что он продолжает охотиться. Кроме того, Самсону, может, и не понадобится входить в лагерь. Выследит князя издали, выстрелит из лука – и был таков.

– Хорошо бы, – вздохнул Олег,– Но как его подпоишь? Я гляжу, всё время трезвый.

– Трезвый, потому что не подносят. Выпьет, – заверил Рвач. – Родион скоро вернётся, и с ним мы пошлём татарина, на смену Самсону. А его тут обработаем...

Самсон возвратился и выразил сомнение, что татарин годен к дозорной службе.

– Да мы решили, что тобой рисковать не след! – заюлил Рвач. – Ты ж для нас ценней любого ордынца. Кто спасёт князя Олега, ежели супостаты тебя убьют?

Наивный охотник аж расчувствовался от такого внимания.

Проехали уже достаточно много, когда Рвач вдруг звериным чутьём понял, что липчане близко, и предложил потрапезовать.

Беглецы расположились под кустом орешника, разложили еду. Ефим достал бурдюк, подаренный князю Олегу татарским мурзой, вытащил из сумы деревянный ковш, налил в него вина и поднёс князю. При виде вина у Самсона заходил кадык, и он с трудом сглотнул слюну. Князь не торопясь выпил. Мустафа отказался.

– Я мусульман, Аллах не велит, – буркнул.

Другие татары выпили – видать, не были мусульманами. Поднесли ковш и Самсону, который действительно давно не брал в рот хмельного. Соскучился, ох, соскучился Самсон по зелью, поэтому пил с особой жадностью. Потом он шумно выдохнул, утёр губы рукавом, взял кусок мяса и начал рвать его зубами.

Рвач покосился на Ефима:

– Налей-ка Самсону ещё ковшик...

Охотник, не подозревая о коварных замыслах хозяев и считая это знаком особого к нему уважения, принял ковш. Вино было хорошее – фряжское, крепкое и приятное. Самсон быстро захмелел, хотел что-то сказать, но в это время послышался топот копыт. Сотрапезники приникли к земле.

– Это не наши, – прошептал Рвач.– Как бы они Родиона с татарином не заметили. Тогда зело худо будет.

По дороге промчались три всадника. Когда цокот копыт затих, подъехал Родион.

– Дозор Святослава, – коротко пояснил он.

– Вас не видели? – напрягся Рвач.

– Не, мы в кустах спрятались.

– Княже, – повернулся Родион к Олегу. – Стоянка липецких где-то рядом.

– Как определил?

– Топот послышался как-то сразу. Значит, дружина Святослава здеся. В лес уходить надо.

– Это почему же? – поинтересовался князь.

– Их дозорные обнаружат табун без табунщиков и начнут нас искать.

– Так не надо терять время,– быстро поднялся Рвач. – Самсон! Иди в лагерь Святослава и убей его!

– Я жи-и-и сказал, ш-што князя убив-вать не стану – уже с трудом возразил охотник.

– Убьёшь – ещё налью, – пообещал Рвач.– И вообще, ты после этого только и будешь, что вино пить. А жить станешь в хоромах князя Воргольского. Правда, князь?

– Истинная правда, – откликнулся Олег. – Да я его боярином сделаю!

– Боярином? – уставился мутными глазами на Олега Самсон. От такого его взгляда князю стало не по себе.

– Да, боярином... – брезгливо подтвердил Олег. – Будешь только пить, есть, спать и ходить на охоту. У нас на Ворголе дичи не меньше, чем на Воронеже.

– Ладно! – тупо кивнул Самсон. – Ежели боярином, то можно и убить...

Он встал и побрёл к лагерю Святослава. Рвач кивнул Родиону, чтоб шёл за ним.

...Самсон крался как на охоте – даром, что пьяный, – лёгкой кошачьей походкой, слегка пригнувшись и держа наготове лук и стрелы. За ним по пятам следовал Родион.

Святослав недавно лично отправил в дозор молодых дружинников. Трое конных уехали следить за дорогой на дальних подступах к лагерю, а пеших князь расставил на ближних подступах. Но дозорные были неопытны. В ближнем дозоре стоял смерд с Репеца Артём. На него и вышел Самсон. Самсон знал Артёма, тот тоже знал охотника и потому, угадав его, заулыбался.

– Во! Всё охотишься? – дружески приветствуя бродягу, спросил Артём.

– Охочусь, охочусь, Артёмушка, – кивнул Самсон.

– А это кто? – Артём ткнул пальцем в Родиона.

– Это?.. Друг мой. Тоже охотник.

– А ты уже никак подкрепился зельем-то? – заметил мутные глаза Самсона простоватый дозорный.

– Ага, подкрепился, нашлися люди добрые, – оглядываясь вокруг, подтвердил Самсон.

– Что? Дичь высматриваешь?

– Ага, дичь, – вздохнул Самсон и ударил Артёма ножом. Тот даже вскрикнуть не успел и начал медленно оседать на землю. Глаза его с ужасом смотрели на Самсона. Он только шепнул:

– За что?.. – и испустил дух.

А Самсон стёр с ножа кровь и звериными прыжками кинулся вперёд. Вот и лагерь. Воины спали вповалку под кустами мёртвым сном. Не спал только Святослав, хотя и безмерно устал. Но, прежде чем лечь, он должен был обдумать план дальнейших действий. Решив освежиться, Святослав Иванович пошёл к Яриловке, и тут его заметил Самсон.

– Вот он, – прошептал убийца. – Один и без доспеха...

Подкравшись ещё ближе, охотник вскинул лук. Засвистела стрела – и пронзённое ею тело рухнуло в траву...

И тут в груди Самсона словно что-то оборвалось. Он вмиг протрезвел, остолбенело уставился на бездыханного князя Святослава и...

– За что? – в величайшем недоумении пробормотал он.

– Что – «за что»?! Бегим скорее! – дёрнул Самсона за рукав Родион. И охотник побежал за спутником, спотыкаясь на ватных ногах. Он бежал и повторял:

– За что? За что? За что?..

– Ну? Удалось? – нетерпеливо вскочил Олег при появлении Самсона и Родиона.

– Убили! – коротко выдохнул Родион и попытался сесть на коня, но не сумел: не попадал ногой в стремя, хватался дрожащими руками за луку, подпрыгивал и срывался. Наконец, кое-как взобравшись в седло, буркнул: – Наповал уложил Самсон Святослава. Теперь бежать надо, пока князь Александр не спохватился!..

Услыша долгожданную радостную весть, Олег почувствовал огромное облегчение. Почти не касаясь ногой стремени, он взлетел на коня, прыгнул в седло и грузный Рвач. Только Самсон, понуря голову, сел на торчащий из земли полугнилой пень и всё продолжал бормотать: «За что?..»

– Ты чево там бухтишь? – закричал на него Рвач. – А ну, живо в седло! Бежать надо!

Самсон посмотрел на хозяина такими жалобными, полными слёз глазами, что даже Рвачу стало не по себе. Он на миг смутился, но тут же заорал снова:

– Хватит нюни распускать! Бежим!

Самсон медленно встал, воткнул левую ногу в стремя, запрыгнул на коня и вдруг стеганул его с такой силой, что ошалелое от боли животное, рванувшись с места, чуть не сбросило седока. И, не разбирая дороги, Самсон поскакал в самую гущу леса. Остальные растерянно последовали за ним. Ветви деревьев и кустарников больно хлестали по лицам, кони летели во всю прыть, не чуя под собой земли. У князя Олега веткой сорвало мисюрку. Так, без отдыха, уже к ночи, они добрались до Воргола.

Глава двадцатая

Князь Александр проснулся от страшного сна. Как будто на землю опускается огромная птица и своими саблеподобными когтями вот-вот схватит его и утащит в поднебесье. И никуда от неё не деться. Открытое поле. Он бежит к какому-то оврагу, но ноги не несут. А птица всё ниже и ниже. Громадным пятном расползается тень от её тела и крыльев. Он добирается кое-как до оврага, однако там он не один: кругом люди, дружина Святослава, и все в панике мечутся туда-сюда. «А где Святослав? Где брат мой?» – хочет крикнуть князь Александр, но крика не получается, а выходит неслышный шёпот. Рядом Василий Шумахов. Лишь он услышал его и отвечает: «А князя Святослава птица потащила в небо. Вон, глянь, княже, Святослав Иванович в её когтях...» Александр глядит на небо и видит брата. Святослав хочет вырваться, но тщетно. И он кричит из выси: «Алексашка! Если я сгину, сбереги дружину и отомсти за меня истязателям народа русского!..» Александр пытается выбраться из оврага, но вдруг появляется князь Олег и толкает его копьём на самое дно. Александр снова ползёт наверх и... просыпается. Весь мокрый, будто только из бани, и со страшной тревогой. Сердце, кажется, вот-вот выскочит из груди... Князь поднял голову и глянул на то место, где должен спать брат. Святослава не было.

«Неужто ещё не ложился? – мелькнуло в голове Александра. – Ведь надо же отдыхать!»

Кругом вповалку лежали воины. Тяжкий ратный труд сморил людей, изнурённая дружина спала..

«Да где ж он?» – заволновался Александр Иванович. Чуя беду, он вскочил, пошёл между спящими, и... И вдруг увидел Святослава, лежащего на поляне лицом вниз. Из спины его торчало оперение стрелы. Александр похолодел, кровь отлила от лица. Хотел крикнуть, но язык не слушался, и он лишь прошептал:

– Дружина!..

Однако дружина спала. Александр присел у неподвижного тела брата: оно было уже застывшим, остекленевшие глаза безжизненно смотрели в небо. Из груди князя вырвался отчаянный крик:

– Брат мой милый! Да кто ж посмел убить тебя!..

От этого крика вся дружина вмиг оказалась на ногах. Увидев непоправимое, воины рухнули на колени и зарыдали, да так громко, что птицы, спавшие на ветках кустарников и деревьев, тревожно шарахнулись в разные стороны. И находившиеся поблизости звери лесные разбежались подальше от страшного места гибели князя Святослава Липецкого...

Скорбная процессия долго шла на пепелище города Липеца. Никто уже не рыдал. Женщин не было, а мужчины-воины только мрачно мысленно клялись отомстить за кровь князя. Отпевали Святослава на пепелище Успенской церкви. Отец Зосима, едва сдерживая слёзы, жалобно тянул слова молитвы, и тяжко было на душе каждого. А когда игумен проговорил:

– Братья и сёстры мои, не забудьте меня, на молитве святой помяните меня!.. – у князя Александра к горлу подкатил комок. Слёзы навернулись на глаза, и он, как бы отвечая брату, произнёс:

– Никогда, никогда не забуду тебя, брат мой любимый! Клянусь памятью предков, что отомщу за твою безвременную кончину врагам коварным! Князь Олег кровью заплатит за твою погибель. И покуда я жив, не будет покоя извергам татарским!..

ЭПИЛОГ

Предательски был убит князь Святослав Липецкий, неутомимый защитник Земли Русской, не покорившийся татарскому произволу. Погибли и пограничные с Диким Полем города его княжества: Липец, Воронеж и Онуз. Местное население, теснимое татарами, ушло вглубь Руси – на Рязанщину, Владимирщину, в крепнущее Московское княжество. И такая жестокая участь древним городам и их жителям была предопределена судьбой. Они соприкасались с Диким Полем, кишащим кочевниками-разбойниками, и первыми приняли на себя всю тяжесть татарского нашествия.

Основная масса людей вынуждена была уйти с насиженных мест, и богатейшая земля поймы реки Воронеж и верхнего течения Дона опустела на несколько столетий, стёрших из памяти людской пору процветания этих мест, прекрасных городов и мужественных, отчаянных, храбрых воинов.

Но ушли тогда не все. Не все покорились судьбе. Остались князь Александр со своим сыном Даниилом и дружиной Святослава. Остались, чтобы продолжить борьбу, начатую князем Липецким.