Текст книги "Зверополис. Несгибаемые (СИ)"

Автор книги: Виктор Романов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц)

– Я сделал, что ты велел! – прошипел тигр, глядя Роговски в глаза.

– Ааргх! – со злобным рычанием буйвол пинком опрокинул кресло и вновь направился к Сириусу. Зверь едва успел увернуться от его могучего кулака, врезавшегося в стену и чуть не проломившего в ней дыру.

– Ты тупой сраный ублюдок!!! – окончательно дал волю эмоциям Конрад. – Ты убил не того, кретин! Задавил Козлова-младшего, а не Бориса!

– Слушай... – тяжело дыша, пытался оправдаться преступник. – Я сам видел, как Козлов входит в ресторан, сам видел его лимузин. Он часто появлялся в компании той или иной провожатой, откуда я знал, что это его сын? Я сам недавно узнал, что у него отпрыск есть!

– Надо быть дегенератом, чтобы не отличить Бориса от Морриса! – продолжал нестись на струе злобы Конрад. – Ты понимаешь, что теперь нас ждёт! Этот Рикард приехал к брату, он подчинённый Страйпса, которого нам пришлось убрать. Он дружен с Козловым! А помнишь этого медведя со львом из полиции? Понимаешь, что нам полная...

Притворяться, что ничего не понял, для Сириуса смысла не имело. О полиции Зверополиса и об Эддрике Буйволсоне он знал не понаслышке – этот зверь никогда не успокоится, пока не поймает преступника, будь то вор или убийца. Под стать шефу были и его сотрудники, тоже никогда не останавливающиеся на уже достигнутом. И это была не единственная причина, по которой сотрудников Буйволсона и его самого прозвали в Зверополисе «Несгибаемыми». А если речь идёт о гибели его подчинённых – тут бандитам оставалось только молиться. Та же мысль мелькнула в голове у Сириуса, но тут же тигр прогнал её. Он понимал, что Роговски об этом не подумает совсем. А ситуация для банды складывалась нешуточная – то, что полиция и мафиози из Тундра-тауна объединятся против врага, было вопросом времени, и очень скоро они обрушат на них свою ярость и гнев.

– И эта медведица! – бушевал однорогий. – Если она пришла в себя, если она...

– Да как она могла увидеть меня? – на этот раз тигр перекричал главаря. Отмахнувшись, Роговски отвернулся и достал заходящийся в требовательной трели телефон.

– Да, Митч, – сердито ответил буйвол – остатки вспыхнувшей злобы ещё до сих пор бродили в нём. – Да, видел всё. Да... ага... Что? Ты уверен?

Сириус слышал возмущённый писк трубки – очевидно, невидимый собеседник что-то оживлённо рассказывал.

– Это хорошо, одной проблемой меньше, – выдохнул Роговски. Но тут же напрягся. – Что ещё? Нет... Что? Чего?! Ты уверен? Нет, серьёзно, это был его сын? Твою мать! – рявкнул зверь.

Лонгтэйл с лёгким прищуром глаз смотрел на Конрада.

– Ладно, я с этим разберусь. И ты держи всё на контроле. Он об этом не догадывается, а мы нагрянем внезапно. И с этой проблемой тоже надо разобраться. Всё, пока, Митч.

– В чём дело? – спросил тигр.

Буйвол не ответил, лишь только тяжело вздымались его мощные плечи, на широкой спине бугрились мускулы, выдавая настроение зверя. Медленно повернувшись, он вперился взглядом в Сириуса. Исходившие от буйвола волны ярости, казалось, были осязаемыми.

– Пошёл с глаз долой! – пророкотал Конрад.

Сириус хотел что-то сказать в ответ, но передумал, опасаясь за целость частей тела. Потирая ушибленное место и еле слышно бормоча себе под нос проклятия, тигр вышел из комнаты. Роговски, посмотрев по сторонам, заметил текилу на столе. Налив полный стакан, буйвол выпил всё разом.

***

Тихий стук в дверь.

– Можно к тебе? – тихо спросил, всовывая голову в большую комнату, Рэймонд.

Ленивым взмахом лапы Козлов пригласил брата. Медведь, одетый в домашний халат, прошёл к столу Бориса и сел перед ним. На столе перед зверем стояли две бутылки – одна, пустая, лежала на боку, на дне второй осталось ещё немного коньяка. Помещение наполнял густой сизый дым выкуренных сигар. Через окна внутрь заглядывали приветливые лучи восходящего солнца, но Борис не замечал их яркого сияния. Зверь с трудом сфокусировал взгляд на Рэймонде – он был пьян, но голос его оставался твёрдым. Рэймонд с сочувствием посмотрел на Бориса с бокалом в дрожащей лапе. Тот, издав странный звук, похожий на хрюканье, потянулся к бутылке.

– Хватит, Борис! – решительно произнёс белый медведь, легонько шлёпнув по лапе брата. – Забыл, что нам завтра предстоит?

– И что? – икнул Козлов, распространяя запах перегара и курева. – Если не допью, то Моррис с Сесилией воскреснут?

– Брат, – проникновенно обратился к нему Рэймонд и, поднявшись, положил лапу на его плечо. – Их уже не вернуть, что бы ты ни делал. Мне тоже тяжело от их потери, поверь.

– Потери? – прорычал Козлов и резко поднялся, но тут же пошатнулся. Коньяк из бокала выплеснулся ему на грудь и живот. – Это не потеря, Рэйм. Это убийство! И эти мрази за всё ответят!

Со вздохом Рэймонд взял снифтер из лапы Бориса и поставил его на стол. Медведь тяжело опустился обратно в кресло.

– А ты, Рэйм, – обратился он к брату, тоже севшему на место, – что бы ты чувствовал на моём месте?

– Наверное, то же, что и ты, – после паузы признал Рэймонд. – Ту же тяжесть, которая давит на сердце, ту же утрату надежды в светлую жизнь. Выжженное пепелище на месте души, линялая выцветень...

Медведь опустил голову. Старший сородич только вздохнул – описанное красивыми словами состояние сейчас испытывал и он, но это только на словах. Груз горя был в сотни раз тяжелее, чем если бы описать его. Сразу после смерти Морриса жизнь теперь казалась отцу словно гигантская чёрная пустыня, равнодушно окружающая его со всех сторон. Алкоголь не помогал Козлову – ощущение тяжести трагедии становилось только хуже.

– Я их уничтожу... – пробурчал Борис, угрюмо уставившись на остатки спиртного в бутылке. – Всех до единого! И не вздумай меня остановить! – Козлов резко поднял лапу, чуть не сбив штоф. – Мне плевать, что Роговски мне сделает, я не успокоюсь, пока не сожгу и его, и его грязную шоблу! Моррис ещё мог жить и жить! А всё рухнуло из-за какого-то...

Голос Козлова дрогнул и оборвался. Предостерегающие слова и советы так и просились Рэймонду на язык, но, зная характер своего брата, когда он пребывает в стрессовой ситуации, брат не решился их озвучить. Горе отца, потерявшего своего единственного и любимого сына, слишком велико, чтобы против него шли какие-то доводы. Пусть даже и убедительные.

– За что он убил Сили? – обращаясь словно к самому себе, тихо спросил Козлов. – Что ему сделала несчастная девушка?

– Ненужная свидетельница, – вздохнул Рэймонд.

– Сын Буйволсона и его девушка сказали, что за рулём сидел тигр, – пробормотал Борис. – А Буйволсон... Я удивлён, что он меня отпустил. Но это ненадолго. – Медведь поднял голову. – Мы очень скоро с ним увидимся.

Зверь опустил голову и безразличным взором уставился в столешницу. Рэймонд отвернулся на миг, не зная, что сказать.

– Есть в шайке Роговски только один тигр, способный на самое жестокое преступление, – вновь заговорил Борис. – Уверен, что Страйпс погиб от его лап, от грязных лап Лонгтэйла! – Произнеся фамилию убийцы, Козлов замолчал. В дальнейших словах смысла не было – медведь вынес приговор всем, кто стоял за убийством сына и его возлюбленной. Рэймонд встал и подошёл к брату.

– Борис, что бы ты ни задумал, знай – я буду с тобой, – с этими словами белый медведь обнял Бориса за плечи. – Смерть Морриса для меня тоже личная потеря. А теперь убирай коньяк и ложись спать. Завтра тяжёлый день.

День действительно оказался тяжёлым. Козлов, несмотря на бьющий в голову хмель, смог поспать не больше трёх часов. Забываясь коротким и тревожным сном, он вскоре резко просыпался – медведю то и дел снился Моррис. Каждый раз он тянулся к сыну, а когда открывал глаза – лапы обнимали пустоту. Измотанный горем, совершенно разбитый, с опухшими веками, Борис поднялся около восьми утра. Держась за голову, он медленно прошёл в подвал, но кратковременная ледяная ванна не принесла никакого облегчения. Надо было заниматься предстоящими похоронами, а ещё медведю предстояли встречи с бывшей супругой и младшей сестрой. Мирель, живущая за океаном в городе Санта-Зверра, возможно, не знает о страшных новостях. Зверополис и город Роарлэнд, в котором жила сестра Бориса, Мартина, разделяли двести одиннадцать миль, любящая тётушка наверняка уже в пути.

– Митч, поедешь со мной, – велел Козлов, спускаясь в холл. Охранник-медведь коротко кивнул.

Борису понадобилось много времени и нервов, чтобы договориться с похоронным бюро и агентом и получить в полиции разрешение на выдачу тела. Уставший от мрачной суеты, он ехал домой, унося в памяти тело сына, лежащее на железной каталке в морге, и едва уловимый взгляд Буйволсона. Капитан всё это время молчал – он тоже пребывал в раздумьях после того, как вчера, поддавшись непонятному порыву, отпустил Козлова. Звери за всё время не сказали друг другу ни слова, только шеф, не глядя на убитого горем отца, разрешил забрать тело вечером.

– А что с той девушкой? – спросил, нарушив тяжёлое молчание, Митч.

– Сесилию тоже разрешили забрать, – буркнул Козлов. – У неё нет родных, совсем никого. Только мы, Митч.

В три часа дня Борис приехал домой. Кевина и Рэймонда не было, дежурный охранник сообщил о том, что скоро приедет Мартина. Кивнув, Козлов поднялся к себе на второй этаж. Путь его пролегал мимо комнат Морриса. Остановившись перед дубовой двустворчатой дверью, медведь опустил голову. Ещё когда Моррис был маленький, Борис каждый раз будил его после того, как мама приготовила кофе с любимыми тостами с джемом. Даже будучи взрослым, молодой медведь не утратил предпочтения в завтраке. Вспомнилась также и игра в «угадайку» – каждый раз в день рождения Морриса Мирель оставляла по всему дому записки с указаниями, в какую сторону огромного особняка идти, в какую комнату заглянуть. Мальчику очень нравилась эта забава, он всегда находил замечательные подарки от родителей и дядюшек. Весёлая мордочка медвежонка мелькнула перед глазами отца, и в сердце больно кольнуло – больше Борис никогда не увидит улыбки сына, никогда не поговорит с ним по душам...

Подняв отяжелевшую лапу, медведь тихо отворил дверь. В большой комнате по-прежнему пахло жилым, к аромату кофе примешивался запах дома, но хозяин больше не вернётся сюда никогда. Огромная кровать с балдахином была аккуратно застелена, нигде – ни на столе, ни на стульях – не была разбросана одежда. Даже в детстве Моррис был патологически аккуратен. Взгляд Бориса задержался на подоконнике, где лежала старая игрушка сына, подаренная отцом. Козлов подошёл к окну и взял вещь. Это была статуэтка, изображающая отель «Palm Hotel» в Сахара-Сити. Она была подарена маленькой Мартине отцом, а потом Борис отдал её Моррису. Внимательно, словно изучая, Борис смотрел на миниатюрную пальмочку. Вдруг он почувствовал в кармане пиджака ещё кое-что. На свет явилась маленькая коробочка с бурым бархатом, в котором лежало так и не понадобившееся Сесилии красивое кольцо. Молча Козлов смотрел на две вещи, принадлежавшие родному медведю, чувствуя, как начинает щипать в глазах, и не видел тихо приоткрывающейся двери.

– Эту модель отеля папа сначала подарил мне, – раздался от порога знакомый голос. – А потом, когда я сломала у тебя железную дорогу, он отругал меня и отобрал фигурку. Но ты всё равно давал мне иногда играть!

Медведь печально улыбнулся сладким воспоминаниям детства. Медведица, стоящая на пороге, грустно вздохнув, закончила:

– А потом ты подарил её Моррису, он тоже полюбил эту игрушку, как и ты.

– Теперь у меня ничего, кроме этой безделушки, от него не осталось, – чуть слышно произнёс Козлов и обернулся. В комнату шагнула та, о которой он думал сегодня утром, на её глазах блестели слёзы. Медведь медленно подошёл к гостье и крепко обнял её.

– Здравствуй, сестрёнка! – прошептал зверь и поцеловал Мартину в щёку. – Семь лет... Вот как пришлось увидеться...

– Я никак не могу поверить в это, Борис, – всхлипнула сестра и уткнулась носом в широкую грудь медведя. Сам Борис тоже отказывался верить в то, что Морриса нет в живых, но действительность была иной.

– Мне тоже кажется, что сейчас дверь откроется, и Моррис войдёт, – сказал медведь. – А потом вспоминаю, что он сейчас лежит в морге...

При звуках жуткого слова Мартина заплакала.

– Как это случилось? – спустя минуту спросила она.

– Бедный мальчик!.. – прошептала Мартина, спрятав белую морду в ладонях. Медведица сидела рядом с братом на кровати Морриса. Борису нелегко дался страшный рассказ, на протяжении этих долгих минут он словно заново пережил всё случившееся, изломанное тело Морриса снова возникло перед его глазами. – Только-только начал жить по-настоящему, собрался жениться... и сразу этот ужас! И Сесилия... такая молодая красавица...

– Весь день не могу до Мирель дозвониться, – пробормотал Козлов. – Не знаю, как ей сказать про Морриса...

Словно в ответ на слова Бориса раздался телефонный звонок.

– Здравствуй, Борис, что-то случилось? – услышал медведь приветливый, но с небольшой прохладцей голос бывшей жены.

– Ты где находишься? – внезапно охрипшим голосом спросил Борис, забыв поздороваться.

– Борис, я на работе, у себя, – сообщила Мирель. – А почему ты интересуешься? Как Моррис живёт?

Имя сына вновь словно камнем по голове ударило медведя. Самый настоящий ужас то, что мать ещё не знает о трагедии, но ещё страшнее было то, что предстояло сделать Борису. Словно ободряя брата, Мартина положила ладонь на его лапу. Сейчас меньше всего Козлову хотелось быть вестником несчастья, но делать нечего.

– Мирель... Морриса убили. Сегодня ночью...

***

Большая толпа зверей окружила два стола, на которых лежали гробы с телами Морриса и Сесилии, чуть поодаль были вырыты могилы для несчастных медведей. С неба накрапывал дождь, словно оплакивая так страшно погибшую молодую пару, у которой вся жизнь была впереди. Козлов, прижимая к себе плачущую навзрыд Мирель, поглаживал её по спине, другая лапа покоилась на полированной поверхности домовины. Медведь угрюмо смотрел в нависающие над огромным кладбищем Зверополиса облака. Позади Бориса стояли Кевин и Рэймонд с Мартиной, ещё собрались друзья и коллеги Морриса. У Сесилии родных не было, она была сиротой. Около неё, грустно переговариваясь, стояли друзья. Все собравшиеся были одеты в чёрное, во многих у лапах были зонты.

– Спасибо, что взяли на себя все заботы, сэр, – подошла к Борису молодая бегемотиха. Ирэна была одной из лучших подруг Сесилии. – Такой шок, никто из нас в себя прийти не может...

– С недавних пор она была мне как дочь, – тихо ответил Козлов.

Не найдя слов в утешение, Ирэна отошла в сторону. Настал самый тяжёлый момент – прощание, и первыми к гробу с телом Морриса подошли родители. Крышка саркофага была открыта. Борис посмотрел на неподвижно лежащего сына. Лапы молодого медведя были сложены на груди, глаза были закрыты. С виду он словно спокойно спал. Козлов посторонился, пропуская к сыну мать. Медведица с видимым трудом подошла к гробу, сотрясаясь всем большим телом. Дрожащей лапой она провела по его холодной морде, в последний раз прикасаясь к такому пушистому и мягкому меху. Как и в те годы, когда Моррис был малышом... Поцеловав сына в лоб, Мирель вновь затряслась в рыданиях и уткнулась мордой в его грудь. Наблюдающему эту сцену Борису было не менее больно. Он обнял бывшую супругу за плечи. Выпрямившись, хищница повернулась к медведю и через мгновение сотрясалась в плаче уже на его груди.

– За что, Борис? – простонала Мирель. – Что он такого сделал?

Не ответив, Козлов передал плачущую несчастную мать подошедшей Мартине. Золовка ласково обняла Мирель, сам Борис тем временем повернулся к Моррису. Положив ладонь на его холодные лапы, зверь тихо прошептал:

– Лучше бы я был на твоём месте, сынок...

По морде медведя скатилась слезинка и упала наземь. Борис достал из кармана футлярчик с кольцом и вложил его сыну в ладони.

– Такой прекрасный вечер был у вас... и так всё закончилось, – с трудом выговаривал Козлов, чувствуя, как подступающие рыдания начинают душить его. Справившись с ними, медведь поцеловал сына в холодный лоб и шепнул: – Я найду тех, кто это сделал, Моррис, клянусь своей жизнью!.. Прощай, малыш...

Ещё одна прозрачная капля упала Моррису на щеку. Вытерев морду от влаги, Козлов медленно подошёл к гробу с Сесилией. Стоящие рядом звери почтительно отошли назад.

– Ты была бы для моего мальчика прекрасной женой, Сили... Я любил тебя как родную дочь... Если там, где вы сейчас, есть жизнь, надеюсь, что у вас всё хорошо, что вы сейчас вместе...

На этих словах горло Козлова будто кто-то сжал, и зверь, поцеловав лоб девушки, отошёл к своему лимузину. Потыкав в дисплей, медведь набрал знакомый номер и коротко велел:

– Скинь номер брата. Нет, сейчас!

Через пару мгновений телефон издал настойчивое пиканье, оповещая владельца о пришедшем сообщении. Козлов набрал отправленный в нём номер. Несколько длинных гудков.

– Буйволсон, – раздался суровый голос.

– Жди меня завтра, – пробасил медведь. – Буду у тебя в восемь ноль-ноль.

– Кто это? – ещё больше посуровел Буйволсон.

– Ты знаешь, капитан, – отрезал Борис и отключился.

ГЛАВА ШЕСТАЯ . Новые неожиданности

Город Нью-Фэнгз, 01:14. Ночь после похорон Морриса Козлова

Старый пикап с облупившейся краской на бортах неторопливо ехал по улицам города Нью-Фэнгз, оглашая их громким тарахтением. Роговски, чью морду скрывали большие тёмные очки, сосредоточенно смотрел на дорогу. Город спал. В окнах не горел свет, по тротуарам не сновали звери, только слабый ночной ветерок шевелил листву деревьев. Лежащий на переднем сидении телефон издал короткий и громкий звук «треньк!» Буйвол взял аппарат. Брови зверя на миг свелись к переносице, когда он увидел текст сообщения.

«Я жду тебя уже двадцать минут. Шевели копытами! Рори».

Чуть слышно выругавшись, Роговски повернул руль влево. Повинуясь манипуляциям хозяина, автомобиль съехал с проспекта на одну из узких улочек и медленно поехал дальше, в сторону стоящих неподалёку от небольшого магазинчика гаражей. Роговски остановился возле ворот, рядом с которыми было аккуратно нарисовано белым число 87. Тяжёлые стальные створки большого гаража были покрыты ржавчиной и разукрашены граффити. Буйвол остановился рядом с гаражом, заглушил двигатель и вышел на выщербленный асфальт. Прокашлявшись и сплюнув, Роговски постучал в дверь условленное количество раз.

– Входи, – раздался изнутри приглушённый голос.

Буйвол потянул тяжёлую воротину на себя. Та со скрипом отворилась, на Роговски повеяло запахом машинного масла и стали.

– Закрой, – пробасил скрытый тьмой зверь.

– Ты опоздал! – буркнул хозяин гаража и щёлкнул выключателем. Вмиг загорелась лампочка на проводе, висящем на вбитом в стену гвозде. Мрак в гараже рассеялся, и Конрад уставился на знакомую морду зверя.

– Хочешь, буду ставить себе напоминание на мобильном? – ехидно фыркнул Конрад. Носорог хрустнул могучей шеей. – Что тебе надо, Рори?

Звери несколько мгновений сидели молча, затем носорог обрушил свои кулачищи на стол. Роговски, достававший из кармана сигареты, вздрогнул.

– Косячишь ты, Роговски! – прорычал Рори, едва удерживаясь от того, чтобы не схватить Конрада за горло. – Косячишь!

– Давай-ка без крика, – осадил его буйвол. – Ты сам попросил убрать Страйпса.

Носорог вскочил со сжатыми кулаками.

– Да клал я сейчас на Джоэла! – охрипшим от ярости голосом выдавил он. – После него стало двумя проблемами больше! Козлов и Буйволсон. Нет, даже тремя проблемами больше. Ещё Рикард, брат Эддрика.

– Где связь? – хмыкнул Роговски, закуривая.

– Ты совсем тупой, Конрад, или прикидываешься? – взвился Рори. – Вместо Козлова вы убили его сына! Об убийстве двух копов из департамента Буйволсона гудит весь Зверополис! А о чём Джоэл договорился с Борисом, я тебе говорил? Умеешь делать выводы?

– Умею, – рыкнул Роговски и затянулся. Выдохнув дым, он продолжил: – Теперь Козлов и Буйволсон наверняка будут работать вместе.

– Браво, ты заработал ещё один балл ай-кью, – процедил Рори, тяжело опускаясь на скамейку. Она жалобно скрипнула под его огромным весом. – Я Рика знаю, он дотошен. Если взялся, то не отступится, пока не докопается до правды. Такая репутация у него. Ладно, что ещё узнали?

– Митч видел, как на похоронах Козлов кому-то звонил, – сообщил Роговски. – Сначала что-то коротко сказал, а когда позвонили ему в следующий раз, он назначил встречу.

Услышав информацию, Рори внимательно воззрился на собеседника, и тот сверкнул глазами. Носорог подпёр голову копытом и на несколько секунд задумался, прикрыв глаза. Вывод пришёл в голову быстро.

– Козлов мог после таких обстоятельств назначить встречу только одному зверю, – медленно заговорил Рори. – Тому, у кого на днях случилось похожее. Буйволсону. Вопрос – только где?

– Мне-то откуда знать? – скривился Роговски. – Я не присутствовал на похоронах Козлова-младшего.

Не обращая внимания на слова Конрада, Рори продолжал:

– Вариантов может быть два – либо у Козлова дома, как в случае с Рикардом и Страйпсом, либо в полиции. Хотя Эддрик слишком принципиален, в Тундра-таун к мафии не поедет.

– Можно подумать, он у себя в кабинете примет Бориса? – снова скривился буйвол.

Носорог шумно выдохнул.

– Идиот, слушай внимательно! Сейчас нельзя допускать ошибок. Следите в оба глаза и за Борисом, и за обоими Буйволсонами. Митч будет при деле в Тундра-тауне, а за братьями будет следить Лонгтэйл. Прятаться от чужих глаз он умеет.

При звуках имени тигра Роговски напрягся и оскалился.

– Не напоминай мне об этом остолопе! – пророкотал буйвол, сжимая в копыте сигарету. – Он поставил всё под угрозу! Не поручу я ему слежки за братьями, опять облажается.

– Я сказал – Сириус, значит – Сириус! – вновь ударил кулаком по столу Рори. – Здесь, в Нью-Фэнгз, всё решаю я, и ваши задницы прикрываю я. Пусть это будет у Лонгтэйла последний шанс. Если он не справится в этот раз, придётся его устранить.

– Ладно, – после короткой паузы пробормотал Конрад, согласившийся с видимым трудом. – Кого ещё принудить к слежке, я знаю! – И зверь криво ухмыльнулся.

– А теперь слушай меня, – Рори суровым взглядом окинул собеседника. – Мне скоро понадобится твой брат, Майкель. Старик Гризелли что-то нарыл здесь. Боюсь, может докопаться. Если Армандо доберётся до правды, нам всем несдобровать.

– Хочешь четвёртую проблему? – поднял голову Роговски. – В морде его сына?

– Это тебя не касается, – отрезал носорог. – Ты по другую сторону находишься. Всё, уезжай отсюда, я завтра тебя наберу.

Роговски достал очередную сигарету, закурил и, выпустив дым Рори в морду, встал, затем слегка нагнулся к зверю.

– Смею напомнить, что ты тоже давно перешёл черту, Рори, – с неприятной улыбкой произнёс буйвол и направился к выходу.

***

Зверополис

Рикард положил телефон в карман и вышел из уборной, сохраняя невозмутимый и спокойный вид. Он задавался вопросом – правильно ли поступает? Буйвол был в курсе того, что случилось с сыном Козлова, и понимал причину звонка и просьбы. Убитый горем отец теперь не остановится ни перед чем на пути к бандитам, убившим его сына с невестой, не успокоится, пока не доберётся до Роговски. Рикард прекрасно помнил, какая злоба и ненависть звучала в голосе Козлова, когда он говорил о Конраде. Но очевидным Рикарду казались две вещи. Первая – рано или поздно всем – и полиции, и мафии Тундра-тауна – придётся встретиться морда к морде с «Чёрным Черепом». Вторая – Эддрик узнает о связи брата с Козловым, и этого Рикард опасался больше, так как знал характер брата. И никто не знал, как будут развиваться события.

– Кто это? – услышал Рикард голос Буйволсона, подойдя к двери его кабинета. Буйвол закрыл глаза и вздохнул – Козлов решил сразу соединиться с шефом полиции. Помявшись ещё пару мгновений, Рикард вошёл внутрь помещения. Капитан, сурово сдвинув брови, смотрел на телефон, его широкие плечи напряжённо вздымались.

– Ты в порядке? – осторожно поинтересовался Рикард. – Что случилось?

– Неважно, – отмахнулся Буйволсон и резко отодвинул смартфон на край стола. Слишком далеко – аппарат соскользнул с поверхности и с глухим стуком упал на пол. Шёпотом выругавшись, Буйволсон поднял телефон и положил рядом с компьютером.

– У тебя работа начинается завтра, почему решил прийти сюда сейчас? – поднял шеф взор на брата.

– Ты сам не свой в последнее время, – вздохнул Рикард, опускаясь на стул.

– Будешь тут собой при таких событиях, – пробурчал Буйволсон, хватая с подоконника пачку папок. – Трое полицейских убиты в одну ночь. Недавно простились с Мартином и Соломоном, а их тела до сих пор перед глазами. Забыл спросить у тебя – как прошли похороны Страйпса?

– Стандартно, – пожал плечами Рикард. – Весь департамент собрался, без исключения, даже стажёры. Ничего бросающегося в глаза. Странно, что Дарнелл меня туда вызвал.

– Страйпс был твоим начальником, вот почему. Теперь Бигхорн начальник, – оторвался Буйволсон от папки. – Во-вторых, была возможность проследить за прощающимися. Убийца всегда приходит посмотреть на свою жертву в гробу.

– Никого не заметил, за пределами кладбища тоже, Эд, – покачал головой Рикард. – Киллер не дурак, чтобы являться на похороны перед десятками зверей, из которых больше половины – полиция.

– Ладно, об этом потом, – оборвал брата капитан. – У меня много работы, увидимся вечером. Не звонил Миранде?

– Не дозвонился, – ответил Рикард и поднялся со стула.

Отойдя от здания Департамента подальше, буйвол достал смартфон.

– Ты не мог позже позвонить Эду? – возмутился зверь, услышав голос Козлова. – Я был в нескольких ярдах от него, хорошо, что не в кабинете и не перед ним. Вдруг он бы прицепился с расспросами?

– Не мог! – рыкнул медведь. – Я в любом случае завтра увижусь с твоим братом.

– Пришёл бы без этого предупреждения к нему, и всё, Борис! – прошипел Рикард. – Мог бы и не оповещать, он и так на взводе!

– Сам решу, – отрезал Козлов. – Пусть знает, что теперь придётся уничтожать этих мерзавцев вместе.

Не слушая дальнейших слов Козлова, Рикард отсоединился. Всё-таки Борис непостижимая личность, но потрясшая его гибель Морриса во многом его извиняет. «Пусть сам разбирается! – буркнул себе под нос буйвол. – Лишь бы ничего Эду боком не вышло».

Затем в голову Рикарда полезли другие мысли. Он неоднократно с момента приезда пытался связаться с бывшей супругой. В первый раз на звонок ответили, но приветствия от Миранды Рикард не услышал. Вместо этого в динамике слышался приглушённый и обеспокоенный голос сына. Очередную попытку связаться с семьёй Рикард предпринял вчера вечером, и трубку уже взяла Миранда.

– Рик, я не могу сейчас говорить, прости! – нервно и сбивчиво выпалила буйволица и сразу отключилась. Её встревоженный голос снова прозвучал в голове Рикарда, и он решил сегодня навестить родных.

Спустившись в метро и привычно проигнорировав, как и в Нью-Фэнгз, попрошаек, просящих подаяние, Рикард подошёл к перрону и услышал доносящийся из кармана сигнал вызова.

– Миранда, в чём дело? Что у тебя случилось? – с тревогой поинтересовался буйвол.

– Папа? – послышался шёпот. – Папа!

Сердце Рикарда радостно дрогнуло. Прошёл не один месяц с тех пор, как он в последний раз слышал голос Хирона. Но любой отец всегда узнает своего сына по голосу. В мозгу Рикарда вспыхнул образ десятилетнего буйволёнка, а по телу будто заструилось тепло.

– Привет, малыш! – с улыбкой произнёс Рикард. – Как ты?

– Папа, ты где? – почти выкрикнул Хирон. Но в вопросе мальчика не звучало восторга. Был только страх. Ясно слышимый в тонком детском голосе, он будто передался и отцу, Рикард напрягся.

– Хирон, что случилось?

– Дай сюда! – услышал Рикард голос. Буйвол непроизвольно сжал кулаки – этот грубый голос он знал. Из телефона раздавались уже короткие гудки. Резким движением затолкав телефон в карман, Рикард чеканным шагом подошёл к прибывшему поезду. Серая морда буйвола исказилась от злобы – он представлял, что сейчас скажет Джойну, второму мужу Миранды, которого он ненавидел.

– Вам плохо? – донёсся до Рикарда участливый женский голос. Рикард повернулся и увидел, что на него с тревогой смотрит молодая леопардиха.

– Нет, всё хорошо, – кивнул буйвол, стараясь выгнать из головы образ криво ухмыляющегося Джойна. Поезд быстро нёс пассажиров сквозь тьму тоннеля, мерный стук колёс доносился до Рикарда словно сквозь вату – в голове шумело от постепенно поднимающейся ярости. Сойдя на нужной станции, Рикард быстро пересёк перрон и почти бегом помчался по ступеням эскалатора. До дома, где жила бывшая жена, было около десяти минут ходьбы. Чуть запыхавшийся буйвол потратил на путь вдвое меньше времени. Он резко рванул на себя дверь подъезда и буквально взлетел по ступенькам на третий этаж. В дверь он не постучал, а забарабанил.

– Кто там? – послышался дрожащий голос Хирона.

– Сынок, это я, открывай! – выкрикнул Рикард.

Проскрежетал замок, дверь открылась, и выскочивший из прихожей мальчик бросился на грудь Рикарду.

– Папа! – звонкий голос буйволёнка всегда заставлял отца улыбаться. Обхватив лапами толстую шею Рикарда, Хирон уткнулся носом в его грудь. Рикард бережно прервал объятия мальчика.

– Что случилось, малыш? Ты в порядке? Где мама? – Буйвол по-отцовски сжал плечи сына. Неровно вдохнув, Хирон оглянулся назад и тихо произнёс:

– Джойн опять пьяный пришёл. Запер маму в комнате, хотел отнять у меня телефон, но я заперся в ванной.

– Где мама? – нахмурившись, спросил отец.

– В спальне, – пробормотал мальчик, не отпуская тёплую лапу отца из маленьких копыт. Возмущённо рыкнув, Рикард вошёл в полутёмную прихожую и направился вглубь просторной квартиры. Хирон побежал за ним следом.

– Подожди меня здесь, – остановил его Рикард. – Где Джойн?

– Спит в гостиной, – тихо сказал Хирон.

«Ладно, потом с ним разберусь!» – злобно подумал Рикард, проходя мимо распахнутых дверей гостиной, откуда доносился раскатистый пьяный храп. Дверь в супружескую спальню была закрыта, буйвол взялся за ручку, но открыть створку не смог. Изнутри раздался сначала шорох, потом быстрые шаги и женский голос:

– Хирон, ты здесь? Кто там с тобой?

– Миранда, открой! – велел Рикард и с силой затряс ручку.

– Рик? – почти вскрикнула буйволица. – Что ты здесь делаешь?

– Всё потом! – решительно прервал бывшую жену Рикард. – Открой мне.

– Я не могу открыть дверь, – выдохнула Миранда. – Джойн запер меня снаружи!

– Отойди в сторону, – велел Рикард. Недолго думая, буйвол отступил назад и с двух мощных ударов выбил дверь. Она с грохотом рухнула на пол. Рикард вбежал в спальню и тут же заключил в объятия встревоженную буйволицу. Хирон вошёл вслед за отцом.

– Что ты здесь делаешь, Рик? – отстранившись от бывшего мужа, спросила Миранда.

– Работаю в полиции по обмену, – пояснил Рикард. – Что случилось?