Текст книги "Зверополис. Несгибаемые (СИ)"

Автор книги: Виктор Романов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)

– Всё будет хорошо, родная, – тихо шепнул Ринделл Луцилле. Запуганная львица лишь слабо кивнула, её взгляд был как у мертвеца. Перед взором несчастной львицы стояли одни и те же картины – падающий замертво ягуар и разлетающиеся в разные стороны кровавые брызги.

– Заткнись! – грубо оборвал его тот, кого звали Джейр. Пройдя по длинному и извилистому коридору к хранилищу, Ринделл заметил на двери табличку «Запасной выход». Тут ему в голову пришла идея. «Риск есть, – пронеслась в голове льва мысль. – Лишь бы спасти Луциллу, а дальше...»

– Открывай! – приказал Джейр. Ринделл, перебирая в голове ругательства, повиновался.

Тяжело дыша, лев укладывал в поданные ему бандитами сумки пачки денег. Луцилла, чувствуя, как бешено бьётся её сердце уже где-то у горла, во все глаза смотрела то на отца, то на буйвола с его подельниками. По длинным хвостам она поняла, что Сириусом звали тигра, а Джейром – льва, который застрелил ягуара. Морды их были скрыты масками травоядных.

– Всё? – обречённо поинтересовался Ринделл.

– Клади, клади, – велел ему буйвол. Джейр вышел из хранилища и отошёл на несколько ярдов, чтобы прислушаться к тому, что происходит сейчас в главном зале банка. Сириус стоял рядом с Луциллой, невозмутимо взирая на то, как Ринделл укладывает пачки банкнот, перетянутых бумажными полосками. Набив одну сумку доверху, лев протянул её тигру.

«Что ты делаешь, папа?» – мысленно кричала Луцилла, глядя на отцовскую широкую морду, мышцы которой словно одеревенели. Неожиданно пожилой лев, поймав взгляд Луциллы, чуть приметно подмигнул ей. Движение осталось для буйвола и Сириуса незамеченным.

– И эту доверху! – приказал буйвол. Нахмурившись, Ринделл глубоко вздохнул и сложил очередную порцию пачек долларов в сумку. Когда она была наполнена наполовину, лев схватил её за ручки и внезапно с силой ударил ею буйвола по голове. Не ожидавший нападения бандит отлетел к стене, маска с его головы свалилась, пачки банкнот разлетелись по хранилищу и водопадом обрушились на пол. Параллельно с этим Луцилла лягнула Сириуса в пах, заставив его с громким рыком согнуться пополам. Пистолет, который тигр сжимал в лапе, со звонким стуком упал на бетонный пол. Луцилла нанесла Сириусу удар в челюсть, отправив его на пол, затем пнула к отцу оружие. Ринделл быстро поднял пистолет. Джейр, услышавший звуки потасовки, бросился в хранилище. Раздался громкий хлопок, эхом разнёсшийся по помещению и коридору – отец Луциллы выстрелил Джейру в грудь. Распахнутую дверь и косяк окропили красные брызги, бандит повалился навзничь. Одновременно прогремел ещё один выстрел – опомнившийся буйвол успел подобрать свой револьвер и, прицелившись навскидку, привести его в действие.

– Папа! – дико вскрикнула Луцилла. Оружие выпало из его ослабевших лап, раненый лев с протяжным стоном опустился на пол и привалился спиной к стене. Львица бросилась к отцу. Сириус, маска с которого тоже свалилась, с окровавленным подбородком, достойным регбиста приёмом блокировал Луциллу, повалив её на пол. Отчаянно сопротивляясь и рыча, она пыталась освободиться от стального захвата более сильного хищника, но тщетно. Буйвол ощупал голову и выругался, когда увидел валяющийся на полу свой накладной рог – зверь был однорогим. Подняв пропажу с пола, бандит кинул короткий взгляд на Джейра и медленно растекающуюся под его большим телом тёмную лужу. Ослепляющая злоба кипятком хлынула буйволу в голову.

Ринделл с трудом втягивал в себя воздух, прижимая обе лапы к ране. Пуля попала льву в живот, с каждым мгновением он терял всё больше крови. Светлый костюм и белая рубашка окрашивались в тёмно-бордовый цвет. Перед глазами Ринделла клубился чёрный туман, ругань Сириуса и плач дочери доносились до него словно издалека – могучий зверь отказывался принимать приближение смерти. «Не вышло... Луцилла...» – слабо скользнула в голове мысль. Замысел спасти хотя бы любимую дочь не увенчался успехом, оказавшись глупым и заранее обречённым судьбой на провал. Буйвол шагнул к окровавленному льву и поднял оружие. Из последних сил несчастный Ринделл, морщась от жаркой боли, прохрипел:

– Прошу... не трогайте... дочь...

– Умоляю, не надо! – раздался одновременно со словами отца плачущий крик Луциллы. Морда буйвола исказилась злобной гримасой, и он выстрелил умирающему льву точно в лоб, между глаз. Издав очередной дикий вопль, Луцилла изловчилась и задними лапами отбросила тигра от себя и вскочила, порываясь броситься к отцу. Из глаз её текли слёзы горя. Убийца шагнул к львице и схватил её за горло, затем ударом по голове лишил сознания. Стены хранилища ухнули куда-то вниз, перед глазами распростёрлась тьма.

***

Включённый диктофон слово за словом фиксировал страшный рассказ молодой львицы, звучащий в полной тишине. Рагнар слушал, затаив дыхание, впрочем, и Буйволсону было не до слов. На последних фразах по мордочке львицы снова катились слёзы, она замолчала, не в силах больше продолжать эту психологическую пытку. Шокированный услышанным Рагнар спустя минуту произнёс только одно, что выражало сейчас его настроение:

– Ужас...

Плечи Луциллы поднялись и медленно опустились в тяжёлом вздохе, и она хрипло докончила:

– Мама не пережила эту новость, умерла в этот же день от сердечного приступа. Меня же эти убийцы увезли с собой...

Яркие глаза львицы уставились прямо на Буйволсона, но он в этот момент думал совсем о другом. Ещё до обнаружения тел Мартина и Соломона в его голове проскочила мысль, что фамилия Луциллы показалась ему смутно знакомой. Но, увидев убитых коллег, он уже ни о чём мыслить не смог. А ведь именно в копытах Буйволсона оказалось громкое дело о кровавом налёте на банк, которым управлял Ринделл Фурадо! Все эти мысли пополам с резко нахлынувшим чувством раскаяния за излишне резкий разговор с львицей отразились на морде буйвола. Заметивший это Рагнар подошёл к шефу и тихо, но зло спросил:

– Ну что, вспомнили, шеф?

Буйволсон кивнул. Он вспомнил. Вспомнил рассказы очевидцев о том, что некоторые из них знали дочь управляющего, вспомнил то, что Луцилла исчезла сразу после нападения. Вздохнув, буйвол жестом усталости поднёс копыто ко лбу.

– Стала бы Луцилла работать на бандитов по доброй воле, а, капитан? – не успокаивался Рагнар. – Они убили отца прямо у неё на глазах! Она осталась в один день без семьи из-за этого Роговски!

– Я узнала их имена потом, – сообщила Луцилла, не отводя пристального взгляда от Буйволсона. – А с вашей работой можно о чём угодно забыть, уважаемый капитан! – Последние слова львица произнесла с сарказмом и повернулась к Рагнару. В глазах её искрилась мольба. – Ты мне веришь, Раг?

– Конечно, верю, – тихо ответил молодой лев и, подойдя к львице, обнял её за плечи.

– У нас запись идёт, Черногрив! – напомнил Буйволсон и указал на включённый диктофон.

Первым желанием Рагнара было взять и выключить записывающее устройство, чтобы прервать допрос, вернее сказать, суровое испытание для Луциллы. Пусть лев и был сурово настроен против методов допроса своего начальника, но он опасался его вспыльчивого нрава. Усилием воли подавив желание, Рагнар хотел попросить Буйволсона прекратить допрос, но тут за дверью послышался шумный топот. Створка распахнулась, и в помещение ворвался, принеся струю свежего воздуха, Гризелли.

– Шеф! – задыхаясь, выпалил медведь. – Шеф, это срочно!

– У нас допрос, Гризелли, – попытался призвать его к порядку Буйволсон, но подчинённый был настойчив. Допрос Луциллы пришлось прервать. Звермайер, вместе с Андерсеном слушающий допрос по ту сторону стекла, вошёл внутрь и, освободив Луциллу, повёл её обратно в камеру. Буйволсон встал и быстро пошёл за встревоженным Гризелли.

– Капитан! – догнал его Рагнар. – Капитан, если Луцилла невиновна, её надо отпускать.

– Черногрив, отстань! – отмахнулся от льва буйвол.

– Она невиновна, сэр! – не отставал от капитана лев. – Разве её рассказ не доказательство этому?

Буйволсон развернулся к Рагнару и схватил его за плечо. Гризелли обернулся и с любопытством посмотрел на коллег.

– Что ты от меня хочешь, Рагнар? – пропыхтел он. – Хочешь, чтобы я отпустил Луциллу прямо сейчас? Я ещё многого не услышал от неё, особенно причину, по которой она пошла к Козлову!

Услышав фамилию мафиози, Рагнар остолбенел. Правильно истолковав его взгляд, Буйволсон спросил:

– А ты вспомнил, Раг? Его фамилию?

Круто развернувшись, буйвол быстро пошёл в свой кабинет, позвав Гризелли за собой.

– Он сам тебе звонил? – спросил Буйволсон, когда торопливый рассказ Гризелли закончился.

– Да, – кивнул медведь. – Он в последнее время вообще странный, порой – ненормальный. Даже Дарнелл так считает.

– А что Бигхорн говорит?

– Отцу зачем-то понадобилось из архива дело об убийстве моей матери. Он уже не раз приходил к Дарнеллу с этим.

– Странно, очень странно, – пробормотал Буйволсон. – И этот Майкель Роговски. Нелепо выглядит его признание в убийстве Вальдивии. И непонятно, что за Рори, о котором вчера говорила Фурадо.

– Я знаю только одного Рори, – сказал Гризелли. – Брат-близнец Дарнелла, но он пропал. Довольно давно, Дарнелл об этом мало рассказывал.

Буйволсон помолчал с минуту, потом налил из графина в стакан воды и залпом выпил.

– Брат Конрада Роговски, судя по словам Армандо, жив, а с пропавшим шакал знает когда Рори сам Конрад как-то связан, – задумчиво произнёс буйвол. – Чем дальше в эту историю идём, Гризелли, тем запутаннее она кажется. Прости, но я не могу поверить одним словам твоего отца.

– Самое невероятное, шеф, что я сам ему не верю, – горько усмехнулся Эрланд.

Буйволсон вновь наполнил стакан.

– Кстати, что насчёт того юноши из морга? – вспомнил Гризелли. – Которого вы приняли за Гилберта?

– Рикард ездил в морг, где увидел родителей мальчика, потом на место трагедии. Его звали Джесс Рогатски, – печально вздохнул Буйволсон. – Возвращался домой от гостей, когда его задавила машина. Водитель был пьян в дым, до сих пор ничего не помнит. Бедный юноша...

– Сильно похож на Гилберта? – с сочувствием спросил медведь.

– Как брат-близнец, – кивнул капитан. – Даже одежда одинаковая. Сам думал, что с ума сойду там, в морге... – еле слышно договорил буйвол и отвернулся.

– Ужасно, – содрогнулся Гризелли.

– Ладно, иди, – расправил плечи Буйволсон.

– Шеф, а что с отцом... – начал было Эрланд, но вопрос оборвал звонок телефона. Тётушка Владлена тоже не находила себе места от беспокойства за брата. Эрланд вышел из кабинета и рассказал родственнице о звонке отца.

– Дарнелл пообещал, что бросит все силы на поиски, – закончил медведь, слушая напряжённое дыхание пожилой медведицы. Даже находясь от неё на значительном расстоянии, Гризелли чувствовал, что она плачет. – Отец точно в опасности. Только успокойся, тётушка, мы его найдём.

***

– Чего домой не идёшь? – с улыбкой пробасил Крумпански, с трудом протискиваясь за диспетчерскую стойку. Через огромные окна в просторный вестибюль заглядывали лучи вечернего солнца, яркие дорожки медленно-медленно перемещались по полу и стенам. Полисзвери постепенно расходились по домам, в здании оставались МакРог, Буйволсон с Рикардом и ещё несколько сотрудников. Братья что-то обсуждали в кабинете. Но и они вскоре пошли к выходу, когда Рагнар стоял у кофейного аппарата и ожидал кофе.

– Эд! – разнёсся по вестибюлю мощный голос МакРога. – Эддрик, постой!

– Что тебе? – повернулся к другу Буйволсон.

– Хочу поговорить, – заявил носорог уже на ходу, торопливо неся необъятное туловище. Дальнейших слов Рагнар уже не слышал – друзья вышли на крыльцо, закрыв двери.

– Быкан отчётами завалил, – хмыкнул лев, потягивая вкусный напиток из стаканчика. – До ночи провожусь.

Носорог только басовито хохотнул в ответ – грубоватое прозвище для Буйволсона придумал именно он. Усевшись на широкий стул, полицейский включил телевизор. Экран показывал заставку выпуска новостей, стрелки часов показывали девять вечера. Допив кофе и выкинув стакан в мусорницу, Рагнар поднялся на третий этаж, в кабинет, который он делил раньше с братом, а теперь с Дэймоном Андерсеном. Лев вошёл внутрь и, сев за стол, задумался. Не об отчётах по делам, стопка которых возвышалась на его столе.

Странное подозрение возникло у Рагнара после допроса Луциллы. Встретить её в полицейском участке после столь трагических событий было скорее большой неожиданностью, лев в особо неприятные моменты думал о том, что больше не увидит Луциллу. Думал – и одновременно боялся этого, как и Мартин. Он всеми силами старался найти хотя бы тоненькую ниточку, которая приведёт его к бывшей возлюбленной.

– Раг, она не чужая мне, понимаешь? – нервничая, сказал один раз старший брат. – Если она похищена, то мы должны найти её.

Несмотря на то, что жена Мартина, Нателла, уже ждала от мужа ребёнка, офицер до сих пор помнил о неделях, проведённых с очаровательной львицей. Он никак не мог забыть её, выкинуть из души и растоптать сладкие воспоминания. В этом Рагнар понимал брата не только как коллега, но и как мужчина. Мартин и Луцилла остались после серьёзного разговора друзьями, несколько раз ходили по старой памяти в кино. Пусть это казалось неожиданным, но у самой Луциллы сложились добрые приятельские отношения с Нателлой и самим Рагнаром. Узнав о налёте на банк и гибели отца Луциллы, жена Мартина искренне переживала.

Все воспоминания об этих неделях стремительно пронеслись у Рагнара в голове, когда он увидел Луциллу в камере для допросов. Она считалась пропавшей без вести, а что с ней происходило за эти недели, Рагнар вместе с Буйволсоном узнал из продолжения допроса.

– Я не понимала, почему они оставляли меня в живых, день за днём оттягивали момент предполагаемой казни, – рассказывала Луцилла, не без внутреннего содрогания вспоминая о тех мрачных неделях. – Каждый раз, когда на меня смотрел Роговски или Лонгтэйл, у меня по всему телу мурашки бежали. Так страшно становилось при одном взгляде любого из них. Самое худшее, что я иногда переставала понимать, кто я – законопослушная жительница Зверополиса или пособница бандитов. Мне казалось, что из этого замкнутого круга просто нет выхода. Один раз я пыталась сбежать, но кончилось это плохо. – Луцилла вытянула вперёд правую лапу. Чуть наклонившись над столом и присмотревшись к протянутой конечности, Буйволсон увидел под её золотистым мехом длинный шрам.

– Кого ты ещё знаешь в банде? Можешь назвать имена? – спросил капитан, покосившись на работающий диктофон.

– Одного из волков зовут Бойд, – напрягла память львица. – Ещё есть два медведя, Далвер и Гаспар, четыре льва и четыре тигра. Лонгтэйл один из них, имя второго – Джастин. Третий – немой. Роговски к нему обращается «Бах-Бах». Четвёртого не знаю.

– Точно больше не помнишь? – нахмурился Буйволсон.

– Нет, капитан, – с лёгким раздражением сказала Луцилла. – Там много зверей. Я не предлагала им знакомство, а они не представлялись мне по очереди!

Рагнар во время второй части допроса стоял уже за широкой спиной Буйволсона и наблюдал за Луциллой. Рассказ её звучал вполне спокойно, но лев заметил странную вещь – каждый раз, когда львица произносила имя Лонгтэйла, она содрогалась, как будто находилась на морозе, морда львицы словно темнела, а в глазах мелькало что-то непередаваемое. Это можно было принять и за страх, и за беспокойство. Буйволсон же не обращал внимания на реакцию допрашиваемой – он был максимально сосредоточен на своих должностных обязанностях.

– Ты была с ними, – сказал Буйволсон, помолчав несколько мгновений. – Значит, должна помнить места их прежнего пребывания. Где Роговски был в последний раз?

– Пару раз они останавливались прямо в лесу, далеко от Зверополиса, – сообщила Луцилла. – На неделю осели в Вудланде, это старый дачный посёлок. Потом в деревне Блэк-Хилл, недалеко от Нью-Фэнгз.

– При тебе ничего не обсуждали?

– Обсуждали, – мрачно буркнула Луцилла. – Не раз слышала о Козлове. Когда узнала, что Лонгтэйл вместо самого Козлова убил его сына.

– Откуда узнала? – оживился Рагнар.

– Подслушала, как Роговски орал на Лонгтэйла, – криво усмехнулась львица. – Думала, он его убьёт.

– А потом решила рискнуть и сбежать? Как тебя отпустили? – не поверил Буйволсон.

– Роговски приставил ко мне «Бах-Баха» в охранники, – снова фыркнула Луцилла. – И этот немтыка пожалел об этом! Отец научил меня драться.

И львица самодовольно засмеялась. Рагнар тяжело вздохнул.

– Они знают, что ты сбежала, Луцилла.

– Значит, – одновременно с Рагнаром заговорил капитан, – Блэк-Хилл и Вудланд. Что ж, это хоть что-то! Зачем ты пошла к Козлову? – вновь обратился к Луцилле Буйволсон.

– Хотела мести! – насупилась она. – Роговски убил моего отца, Морриса и Сесилию убили с его подачи. Ничто не объединяет так, как злейший враг.

– Откуда о Сесилии знаешь?

– Он сам рассказал, а перед этим узнала в новостях. Кстати, капитан, – напряглась Луцилла, – у вас есть брат? Рикардом зовут?

– Да, – удивился Буйволсон, затем тоже напрягся. – Что они говорили о Рике? Вспомни, будь добра!

– Они считают его ещё одной проблемой, вместе с Козловым, – с долей испуга ответила львица. – Боятся, что вы с полицией и Борисом можете накрыть всю банду. Роговски и Лонгтэйл убили ещё одного полицейского, в Нью-Фэнгз.

– Джоэл, – вспомнил Буйволсон и добавил, заметив непонимающий взгляд Луциллы: – Джоэл Страйпс, капитан полиции Нью-Фэнгз.

– Я так поняла, что среди полицейских это уже далеко не первые жертвы, – печально констатировала Луцилла.

– Правильно поняла, Луцилла, – вздохнул Рагнар, сложив мускулистые лапы на груди.

– Что они говорили о Рике? – вновь вернулся к взволновавшей его теме Буйволсон.

– Называли его проблемой, – с лёгким раздражением повторила Луцилла. – А вы убедились, как Роговски и Лонгтэйл их решают, сэр. Ваш брат в опасности, как и вы все, если сунетесь к бандитам без подготовки.

– Луцилла, они при тебе говорили о планируемых встречах банды? – спросил Рагнар.

– Перед побегом не слышала, Раг, – покачала головой львица. – Извини. Всё, что знала, я рассказала.

Луцилла благоразумно утаила часть правды, помня наставления Козлова. После своего рассказа она сразу раскрыла мафиози своё желание пойти в полицию. Борис выслушал девушку внимательно и сказал:

– Самой тебе, детка, в полицию идти нельзя, – рассудительно заметил Козлов. – Я опасаюсь, что за ними следят. От лап этих мерзавцев погиб не один полицейский и не один мирный житель, я уверен, что они не остановятся на Мартине с Соломоном и Джоэле.

– Я думала, что ты с ними, – сказала Луцилла.

– По-настоящему я с ними никогда не был, – процедил Козлов сквозь зубы и сжал огромные кулаки. – А после того, что они сделали с Моррисом и Сили, я сам лично убью главарей.

Львица сразу поверила в эти слова. Они были произнесены не с утрированной злобой, а уверенно и спокойно, в них звучала мрачная решимость. Впрочем, от отца, потерявшего единственного сына, вряд ли стоило ожидать нечто другое.

– Я не хочу новых жертв среди полиции, – продолжил медведь. – Джоэл в ту ночь, незадолго до его убийства, познакомил меня с одним полицейским, которому он всегда доверял. Его зовут Рикард, брат нашего капитана Буйволсона. Вот у кого с эмоциями не в порядке, как и с соображением! – Козлов на этой фразе стиснул зубы, словно от боли. Сообразительная Луцилла поняла, что фраза, произнесённая с неодобрением, относилась к капитану полиции Зверополиса. И эта же фраза заставила её насторожиться.

– Зачем вам опытный полицейский и по совместительству брат полицейского? – изумилась Луцилла.

– Я попросил у Джоэла помощи, Луцилла, – грустно произнёс Козлов. – Эти сволочи хотели выйти на меня через Морриса, а потом убили его по ошибке. Рик даже не успел что-либо узнать. На месте сына должен был быть я. Получается, я сам выпросил у Джоэла такую судьбу для Морриса. Даже Сесилию они не пожалели, хотя что ждать от бандитов!

– А теперь получается, что вы Рикарда просто используете, – отозвалась проницательная Луцилла.

– В нашу первую встречу он сказал то же самое, – покачал головой Борис. – Но Рик тесно дружил с одним из убитых офицеров, его капитана расстреляли в собственном подъезде в эту же ночь. Полицейская солидарность, Луцилла!

– Вы хотите работать вместе, – кивнула львица. – Но у вас разные методы.

– Пусть они делают с остальными бандитами, что хотят, – отмахнулся Козлов, затем мгновенно посуровел, даже его глаза загорелись яростью. – Но Лонгтэйла и Роговски я уничтожу лично. Для этого Рик мне и нужен.

– Хотите, чтобы полицейский работал на вас? – ужаснулась Луцилла. – Да Буйволсон убьёт вас обоих!

– Не убьёт, девочка, – отчеканил Козлов. – Ты не очень хорошо меня знаешь, Луцилла. У Бориса Козлова всегда есть план! Но ты будешь молчать о нашем разговоре, если окажешься в камере для допросов. Рик мне нужен!

Помня наставления Козлова, Луцилла следила за каждым своим словом. Она рассказала о банде всё, что знала, но всё равно на протяжении рассказа Рагнар неоднократно замечал затравленное выражение на морде львицы. Оно не исчезало даже в присутствии больших и сильных полицейских, способных защитить Луциллу, и у Рагнара ржавым гвоздём засело в голове ощущение того, что много пережившая подруга что-то недоговаривает. Так, сидя за столом в кабинете, он взвешивал все за и против, думая о том, чтобы поговорить с Луциллой. Лев искренне переживал за несчастную дочь жестоко убитого Ринделла и хотел помочь ей. Наконец он решился и вышел из-за стола. Купив в вендинговом автомате два батончика «Snarlers» и взяв у Крумпански ключи от камер в изоляторе, Рагнар пошёл на второй этаж.

Луцилла лежала на жёсткой кровати, сжавшись в комок. Несмотря на то, что она находилась за мощными стенами здания полиции, она не ощущала себя в безопасности. Хоть ей сейчас не грозили ни Лонгтэйл, ни Роговски, ни кто-то ещё из его банды убийц и налётчиков, Луцилла мечтала оказаться сейчас далеко-далеко от Зверополиса, в любом глухом уголке огромного континента Анималия. Хоть в соседней Орестии или находящемся на другом конце света Эрнатисе*, лишь бы не слышать о ненавистных бандитах. Казалось в этот момент, что только там они бы не достали её. До сознания львицы едва долетал глуховатый зов находящегося в соседней камере молодого льва. Два помещения разделяла решётка из толстых стальных прутьев. Заметивший львицу ещё днём, лев всячески пытался привлечь её внимание, но успеха не добился.

– Эй, красотка, ну не молчи! – не отставал от Луциллы задержанный. – Посмотри на меня хоть раз!

– Отвали, – буркнула Луцилла и подоткнула кулаком тонкую подушку.

– Ну, красавица! – растягивая гласные, улыбался лев. – Пока никто не видит, покажи! Ну хоть разочек!

Ответ последовал в самых простых словах, но их не одобрил бы никто. Разве что кто-то из банды Роговски, не стесняющийся в выражениях.

– Какая резкая, а? – развёл лапами лев. – Слушай, когда выйдем отсюда, сходим куда-нибудь?

– А ну молчать! – раздался от входа знакомый голос. В изолятор вошёл Рагнар. Увидев его, Луцилла быстро села на койке. Сосед по изолятору скривился:

– Я опоздал, да? Зачем тебе с копом крутить, детка? Эй, полицейский! – Лев подскочил к Рагнару, обхватив лапами решётку. – Представь, она даже пощупать себя не даёт!

– Я тебя сейчас электрической дубинкой пощупаю! – пригрозил Рагнар, сверкнув глазами на обидчика. – Отошёл назад, живо!

– Ты чё, зарезервировал её уже? – хохотнул арестованный.

За свою дерзость он всё-таки поплатился. Через пару минут лев уже находился в другой камере и потирал живот, куда Рагнар всё же ткнул дубинкой. Вполголоса нарушитель порядка изрыгал ругательства, которые до слуха Рагнара и Луциллы уже не доносились так отчётливо.

– Извини, – без улыбки произнёс полицейский, открывая дверь камеры и входя внутрь. – Здесь и не такие экземпляры попадаются. Держи, – Рагнар протянул Луцилле шоколадный батончик.

– Кормят здесь не ахти как, – извиняющимся тоном сказал лев, садясь рядом с Луциллой.

– Спасибо, Раг, – львица с благодарностью взяла купленное и, надорвав хрусткую обёртку, наполовину вытащила шоколадку и откусила кусочек.

– Ты в порядке? – тихо спросил Рагнар, когда Луцилла расправилась с батончиком.

– Ну да, – неопределённо пожала плечами Луцилла и уставилась в пол. – Я смогла сбежать от банды, попасть незаметно для них в полицию. Вы, вероятно, на шаг ближе к тому, чтобы их накрыть. Что может быть плохого?

Львица попыталась улыбнуться, но улыбка вышла какая-то натянутая, через силу. Внешне слова были произнесены абсолютно ровным тоном, но уже не в первый раз чуткий Рагнар уловил в голосе Луциллы дрожь и напускную беззаботность. После рассказа о гибели отца лев всё острее ощущал жалость к ней, его не покидало желание сказать Луцилле что-нибудь ласковое, ободряющее, утешить её, успокоить. Не успел молодой офицер осмыслить своё желание, как его большая и мягкая лапа сама собой ласково опустилась на плечо Луциллы.

– Мне кажется, ты что-то скрываешь от меня, Луцилла, – тихо сказал Рагнар. – Ты в глаза мне не смотришь.

– Раг, я в порядке, честно, – вновь быстро обронила Луцилла, вновь не удостаивая собеседника взглядом. А Рагнар вновь не поверил. Осторожно взяв львицу за подбородок, лев медленно повернул её голову к себе.

– В порядке, – сочувственно покачал головой он. – Потому и столько слёз в глазах, потому и голос дрожит. Да?

Тусклый свет мигающей лампочки под потолком клетки отразился точечным блеском в больших красивых глазах Луциллы, и впрямь наполнившихся слезами. Совсем немного львица смотрела на друга, потом моргнула, и две блестящие капли скатились по её щекам и упали на серо-буро-малиновое потрёпанное одеяло. В эти мгновения Рагнар, продолжая держать Луциллу за плечо, ощутил то, что неделями томилось на дне её ранимой и открытой души – воспоминания о горе, которые были до сих пор свежими, отголоски прежнего страха перед бандитами, тоска по ушедшим навсегда родителям. А Луцилла всегда хотела быть сильной, никому не показывать своих страхов. Кто знал, что её жизнь так резко перевернётся с лап на голову? Такой ужас шокирует кого угодно и выбьет почву из-под лап, все звери равны перед горем.

Луцилла, обречённо вздохнув, опустила голову и уткнулась Рагнару в плечо. Столько времени она была вдали от родных и близких, столько времени она носила в себе этот тяжёлый груз горя! А ей нужен был кто-то, способный понять её, кто-то, с кем она могла бы поделиться, кому могла бы выговориться. Нечего было рассчитывать на сочувствие от убийц отца и – фактически – матери. В те дни Луцилле казалось, что её собственная жизнь после выстрела в голову отцу закончилась. Львица не жила, просто существовала. Но по-настоящему убитой она себя чувствовала ещё после одного испытания. Вернее, истязания. Каждый день Луцилла просыпалась с мыслями о нём, пыталась абстрагироваться от него и закрыть своё сознание от постоянных напоминаний. Но та ночь до сих пор лезла ей в голову. Колола душу, словно иглами. Резала её, словно ножами. Рвала её, словно когтями. Жгла огнём. Воспоминания о последнем дне с отцом и его неудавшейся попытке спасти дочь, всё пережитое, смерть Мартина и встреча с полицией, заставившая пережить тот страшный день заново – всё это сплелось в груди Луциллы в тугой узел, и слёзы уже сами собой лились из её глаз.

– Ну, тише, тише, – бормотал Рагнар, неловко поглаживая Луциллу по спине. – Всё уже позади, ты в безопасности, успокойся...

Сквозь всхлипывания доносились рваные фразы:

– Я так устала, Раг... так тяжело и страшно было...

Не зная, что ещё сказать в утешение, лев прижал плачущую львицу к груди. Прижимаясь к мощному и тёплому телу, Луцилла чувствовала, что начинает отпускать напряжение, копившееся на сердце все эти недели, уступая место душевному покою, пока слабому, но уже ощутимому. Сейчас львица находилась не среди угрожающих ей бандитов, не в обществе ненавистных Роговски и Лонгтэйла, а бок о бок с тем, кто способен на добрые чувства. Рядом с тем, кто пытался сейчас успокоить и утешить её, как это делал отец. Рагнар искренне жалел Луциллу, её отчаяние как будто передавалось ему.

– Ты ведь не всё рассказала сегодня, – скорее утвердительно, чем вопросительно произнёс офицер.

Тихо всхлипнув, Луцилла посмотрела блестящими глазами на Рагнара.

– Я не могла рассказать это при Буйволсоне, – едва слышно шепнула она. – Не смогла бы... Не хочу, чтобы он это знал, а потом об этом рассказывали во всём отделе.

Лев проникновенно взял Луциллу за лапу и, глядя ей в глаза, сказал:

– Луцилла, если это касается банды и того, где она может находиться, то молчать просто нельзя. Любая деталь в рассказе, любая мелочь может приблизить нас к ним. Понимаешь, что они опасны для всего Зверополиса, для каждого его жителя?

По-прежнему всматриваясь в заплаканную мордочку львицы, Рагнар заметил бурлящее на дне её глаз отчаяние.

– Я не могу избавиться от этого давящего страха даже здесь, – судорожно вздохнула Луцилла. – Знаешь, что они со мной сделали?

Не в силах смотреть брату Мартина в глаза, львица отвернулась. Рагнар, так и не выпустивший чуть подрагивающую лапу Луциллы из своих, успокаивающе сказал:

– Сейчас ты в безопасности, я тебе обещаю. Я сделаю всё, чтобы тебе её обеспечить. Если тебе тяжело, то не молчи. Дальше меня информация не пойдёт, Лу, я тебе даю слово.

Луцилла снова сморщилась и медленно опустила голову, на колени упала ещё пара прозрачных капель. Несчастная хищница слишком настрадалась за эти недели, казалось, что от давления её душа просто треснет и развалится на миллиарды кусков. Днями ей казалось, что под рёбрами в груди вместо сердца ворочается огромный живой булыжник, а бессонными ночами создавалось ощущение того, что этот камень вот-вот задушит её.

***

Сознание, медленно проясняясь, возвращалось к Луцилле. Моргнув раз-другой, она встретила взглядом полумрак, потом резко приподнялась. Мигом закружилась голова, вынудив Луциллу вновь откинуться на пол. Придя в чувство, львица осмотрелась кругом и осознала, что замёрзла. Судя по всему, она находилась в подвале какого-то дома. Неизвестные принесли её сюда и положили у стены между потемневшими от старости деревянными стеллажами с полками, углы их были опутаны паутиной. В нос назойливо лез неприятный запах сырости и гнили. Темноту рассеивала ввинченная вдали над дверью старая лампочка. Над дверью... Луцилла, хватаясь за полки, осторожно поднялась и почти бегом помчалась к выходу. Львица поднялась по ступеням и забарабанила кулаками в дверь с криками о помощи. Минут пять она ничего не слышала, затем за створкой послышался быстрый топот лап. Кто-то приближался с той стороны.

– Откройте! – кричала Луцилла, тряся дверь за ручку. – Выпустите, помогите!