Текст книги "Зверополис. Несгибаемые (СИ)"

Автор книги: Виктор Романов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц)

– Что?! – опешил Бигхорн. – Ты серьёзно?

– Серьёзнее некуда, – подтвердил рогатый полицейский. – Он со своими сотрудниками поехал за ними, а на месте, где располагалась банда, были найдены тела. Ребят убили и закопали. Я почему-то уверен – если Лонгтэйл где и может быть, то только рядом с Роговски.

– Ужас, – покачал головой Дарнелл. – Зная Буйволсона, я уверен, что Роговски подписал себе смертный приговор. Хорошо, Рик. Работай с братом, но касательно Лонгтэйла держи меня в курсе. Сам знаешь, такое шоу не каждый день разыгрывается.

***

Сириусу Лонгтэйлу уже не чуждым было убийство – будучи одним из самых злобных и активных членов бандформирования, он не раз пачкал свои мощные лапы в крови невинных жертв. Несколько часов назад он застрелил Мартина Черногрива, а теперь его список пополнился капитаном Полицейского Департамента города Нью-Фэнгз. За те месяцы, что банда терроризировала Зверополис и Нью-Фэнгз, тигр успел заслужить доверие своего злобного руководителя, и от тех, кто становился на пути «Чёрного Черепа», Роговски и Сириус избавлялись, не моргнув глазом. И, произведя роковые выстрелы как совершенно обыденное действие, тигр преспокойно ушёл. Он рисковал быть замеченным соседями, но ему повезло, что во дворе было тихо и что в этот ранний час все спали. Джоэл вполне мог узнать преступника, но вход в подъезд находился не с солнечной стороны, поэтому отбрасываемая домом тень также способствовала Сириусу.

Оставив после себя очередной труп, Сириус вышел из подъезда. Его походка была твёрдой и уверенной, но по сторонам он всё-таки смотрел, не теряя бдительности. Он так и остался незамеченным, когда подошёл к своему автомобилю, припаркованному рядом с аркой в соседнем доме. Кинув мимолётный взгляд в зеркало, тигр заметил на морде несколько красных капель. Кровь попала и на одежду, но на бурой лёгкой ветровке она не была заметной. Сириус открыл бардачок и, пошарив в его недрах, выудил упаковку влажных бумажных салфеток. Достав одну, тигр протёр нос и щёки. В этот момент раздался звонок. Хищник бросил использованную салфетку на переднее сиденье.

– Всё готово, Конрад, – коротко сообщил зверь. – Его больше нет.

– Молодец, Сириус, – раздался в ухе хриплый бас Конрада Роговски. – Теперь одной опасностью для тебя меньше. Что увидел в Тундра-тауне?

– Страйпс был не один, – сказал Сириус. – Потом подъехал Буйволсон.

– Вон какая штука! – восхитился бандит. – Эддрик оказался не таким чистоплотным, как я думал. Похоже, у капитана полиции тайные связи с мафией!

Буйвол хохотнул, довольный собой.

– Я не про капитана, – оборвал Конрада тигр. – Его младший брат приехал к Козлову, Рикард подчинённый у Страйпса.

– А вот это проблема, Сириус! – По голосу буйвола собеседник понял, что тот обозлён. – Огромная белая проблема! Козлов пошёл против нас, получается. А Рикард может всё сообщить брату.

– Что делать с ними всеми? – спросил Сириус, думая, что за этим последует предсказуемый ответ. – Братьев не стоит недооценивать.

– Борис стоит на моём пути уже давно, – медленно произнёс Роговски, и в его голосу Сириусу почудилась плотоядная усмешка. – Пора его сталкивать.

– А Буйволсоны? – решил уточнить полосатый зверь.

– Дадим им передышку, пусть простятся со своими павшими героями, – не без издёвки процедил Конрад. – За Козловым продолжай следить по вечерам. А сейчас приезжай к нам.

– Простятся? – переспросил Сириус. – Полиция нашла трупы?

– Новости не слышал? – хмыкнул Роговски. – Давай, жду тебя.

В ухо понеслись гудки. Удивлённый Сириус сунул смартфон обратно в карман и обернулся. На заднем сидении лежал довольно объёмистый пакет, в который был упакован длинный и мешковатый плащ с капюшоном, сильно измазанный грязью.

***

Зверополис

Утренний брифинг длился сегодня дольше обычного. Не было привычных весёлых разговоров между друзьями, шуток и анекдотов – у всех полицейских было на уме одно. Каждый присутствующий в зале молча сидел и смотрел перед собой – многие только что узнали о страшных событиях этой ночи: трудящийся на славу Первый отдел полиции потерял двух сильных и опытных сотрудников. Портреты с улыбающимися Мартином и Соломоном, повязанные по углам чёрными траурными лентами, стояли на столах рядом с огромным окном у стены. Молодой полицейский Рагнар Черногрив, брат убитого Мартина, застыл, словно изваяние, рядом с изображением брата и с грустью смотрел на него. Около льва стояли вдова и сын Соломона. Молодая медведица безостановочно всхлипывала, вытирая слёзы платком, юный Джеррард обнимал мать за плечи. Рагнар хотел подойти и утешить обоих, но слова застревали в горле, и сдвинуться с места он не мог. Молодой полицейский так и не спал этой ночью, он никак не мог поверить в то, что старшего брата больше нет в живых. Особый драматизм ситуации придавало то, что супруга Мартина, красавица Нателла, была на последних неделях беременности, и тяжёлый стресс оказался молодой львице не по силам. Начались преждевременные роды, и Рагнар спешно вызвал «Скорую помощь». Сам везти он её побоялся, пусть госпиталь и находился в двух кварталах от его дома. Одно хорошо – роды прошли без осложнений, и Нателла произвела на свет очаровательного мальчика, которого тут же назвала Мартином.

– Он чудесен, милая, – тихо прошептал новоявленный дядюшка. Чувствуя сквозь тонкое одеяло живое тепло новорождённого, Рагнар с дрогнувшим сердцем увидел в крохотной мордочке прелестного создания черты брата. В глазах отчаянно защипало, когда лев передавал маленького Мартина тихо плачущей матери.

– Мой маленький Мартин... – сдавленно прошептала львица и бережно прижала дитя к груди. «Мартин вернулся к ней», – печально подумал Рагнар, когда врачи вежливо, но категорично вытеснили его из палаты Нателлы. Жаль, что брат так и не узнает, что стал отцом именно в ту ночь, когда его убили.

– Раг? – послышался сзади тихий голос. Лев обернулся и увидел подошедшего к нему Звермайера. Молодой тигр утешающе положил лапу на плечо друга. – Как ты?

– Печально, Вальтер, – тяжело вздохнул Рагнар. – Мартин будет расти без отца...

– Мальчик рано или поздно узнает, что его отец погиб при исполнении служебного долга, не отступив перед опасностью, – покачал головой Звермайер. – Он поймёт и будет гордиться Мартином.

Услышав слова Вальтера, сын Соломона повернулся к тигру. Офицер подошёл к матери и юноше.

– Вы тоже должны гордиться Соломоном, – сказал он. – Работа у нас опасная, каждый рискует жизнью.

– Я горжусь им, сэр, – тихо ответил Джеррард. – Просто... больно от того, что папу больше не увижу...

– Где ваш капитан, господин офицер? – утерев слёзы, спросила медведица.

– Он здесь, Патриция, – повернулся к медведям Рагнар.

– Проведите нас к нему, – шагнула к ним молодая вдова и добавила со злостью: – Хочется посмотреть Буйволсону в глаза.

– Звермайер, Черногрив, быстро в зал! – раздался со второго этажа голос Буйволсона. Медведица метнула на капитана взгляд, наполненный глухой враждой. Шеф сурово смотрел на подчинённых, и, повинуясь повелительному зову, тигр и лев быстро пошли в зал для собраний. Буйволсон посмотрел на Патрицию и Джеррарда, и взор его помягчел, суровость уступила место состраданию. Тяжело вздохнув, капитал грузно развернулся и быстро пошёл на собрание. Звермайер, услышав сзади быстрые шаги, обернулся и тихо сказал:

– Патриция хочет видеть вас, сэр.

– После собрания, – отрезал Буйволсон.

Бурного приветствия шефа со стороны подчинённых, ударов кулаками по столам и весёлых выкриков не было – сотрудники, поражённые случившимся ночью, встречали Буйволсона мрачным молчанием. Чувствуя на себе взгляды, наполненные скорбью и грустью, шеф прошёл к своей трибуне, на которой лежала большая стопка папок. Но сейчас он не мог сразу приступить к отправке сотрудников по объектам. Окинув аудиторию тяжёлым взглядом, Буйволсон почувствовал, как в груди резко кольнуло – в глаза бросались два пустых места, которые обычно занимали Мартин с Соломоном. Вспомнив об ожидающих внизу аудиенции с ним, капитан глухо заговорил:

– Сегодня произошло одно из самых тяжёлых событий в истории полиции города – этой ночью мы потеряли двух прекрасных, отважных сотрудников и просто хороших ребят. – В голосе Буйволсона ясно звучала печаль. – Соломон и Мартин добровольно согласились на серьёзное задание, сопряжённое с опасностью для них, и ни я, ни кто-то из здесь присутствующих не сомневался в том, что они справятся. Но наши планы, – тут голос буйвола окреп в злобе, – сорвали те, на которых мы много месяцев охотимся!

Никто не смел перебивать Буйволсона, хотя по мордам многих сотрудников было видно, что они желают высказаться. Рагнар, сидевший сбоку от места, ранее занимаемого братом, только вздохнул.

– Банда «Чёрный Череп» и Конрад Роговски – это они столь жестоким образом расправились с нашими друзьями! – нахмурился шеф.

– А Козлов, спрашивается, ни при чём, шеф? – спросил МакРог. – И не слышал ли ты о Страйпсе из Нью-Фэнгз?

– Слышал и без тебя, МакРог! – рыкнул Буйволсон. – Уверен, что без участия Козлова не обошлось ни одно из убийств. Все эти подонки ответят за всё, когда мы их схватим!

«Сначала найти надо этих ублюдков!» – мрачно подумал Рагнар. Странным образом начальник уловил мысль молодого подчинённого, потому сказал:

– Пусть они и прячутся, как последние шакалы, но, убив Мартина и Соломона, они не просто бросили нам вызов. Роговски и его прихвостни подписали себе самый суровый приговор.

Работа большим начальником давно научила Буйволсона скрывать свои эмоции и чувства, поскольку зверь ненавидел казаться слабым и другим, и самому себе. Нелёгкие мысли о трагически погибших сотрудниках, лежащие тяжёлым бременем на его плечах, а также ожидание того, что ему придётся говорить родственникам погибших, шефу пришлось отодвинуть на дальние задворки сознания и сосредоточиться на том, что в ближайшие недели станет главной работой полиции. На пути Буйволсона и его сотрудников встречались самые разные бандиты – от мелких хулиганов до по-настоящему опасных преступников, но за те несколько месяцев, что «Чёрный череп» орудовал в Нью-Фэнгз и Зверополисе, Конрад Роговски успел выделиться и на этом фоне. А Мартин Черногрив, Соломон Рыкингтон и Джоэл Страйпс были уже не первыми полицейскими, которые пали от лап членов банды, о чём Буйволсон не преминул сообщить на собрании.

– Мы всеми силами обязаны не допустить, чтобы подобное повторилось, – закончил шеф. – Так, теперь за работу! – повысил он голос и потянулся к папкам.

Зал для брифингов опустел через несколько минут – все сотрудники разъехались по городу. Буйволсон ушёл к себе, хлопнув дверью. На столе разрывался телефон. Зверь тяжело вздохнул – он каждый миг ожидал звонка от Леодора Златогрива, мэра Зверополиса. Главный зверь города наверняка уже знал о прискорбном инциденте. Но в трубке раздался совсем другой голос – звонили из полицейского морга. Сотрудник сообщил причину смерти обоих полицейских.

– Нашли что-нибудь? – спросил буйвол. Ответ заставил его насторожиться.

– Сэр, – неторопливо говорил невидимый собеседник, – в нагрудном кармане у Мартина нашли карту памяти.

– Оставьте её, я скоро приеду, – велел Буйволсон и бросил трубку. Но едва она коснулась рычага, как снова раздался требовательный звонок. На сей раз звонил диспетчер Бенджамин Когтяузер.

– Сэр, – быстро зачастил гепард, – к вам миссис Рыкингтон с сыном.

Капитан тяжело вздохнул – он забыл об ожидавших его молодой вдове и её сыне.

– Приведи их, – мрачно велел Буйволсон, внутренне готовясь к нелёгкому разговору. Время отсчитывало мгновение за мгновением, буйвол в ожидании посетителей пребывал в волнении и постоянно перекладывал с места на место лежащие на столе бумажки, карандаши и ручки. Когда дверь распахнулась и вошли молодая медведица с сыном и сопровождающий их Когтяузер, Буйволсон медленно поднялся из-за стола, навесив на тёмную морду самое участливое и скорбное выражение.

– Оставь нас, – махнул зверь копытом. Толстенький гепард попятился в коридор и закрыл дверь. Миссис Рыкингтон, не дожидаясь приглашения, села на стул и выжидающе уставилась на капитана. Раздавленная горем вдова прекрасно понимала, с каких слов начальник её любимого мужа начнёт свою речь.

– Миссис Рыкингтон, примите мои искренние соболезнования в связи с невосполнимой потерей, – замогильным голосом заговорил Буйволсон. – И ты тоже, Джеррард. Гибель Соломона сильно ударила по нам...

– А как она ударила по моей семье? – еле слышно спросила Патриция, в глазах которой при упоминании имени супруга вновь заблестели слёзы. Несчастная вдова медленно поднялась со стула, не сводя взгляда с начальника полиции. – Представляете, капитан?

– Я понимаю вас как никто другой, миссис Рыкингтон, – кивнул Буйволсон. – Гибель моих сотрудников и просто хороших зверей потрясла всех нас. Соломон с Мартином были прекрасными полицейскими и верными друзьями. Это тяжёлое горе для всех...

– Ваша потеря не идёт ни в какое сравнение с нашей! – глухо заговорила молодая медведица, с каждым словом тяжело возвышая голос. – Это вы отправили Мартина с моим Соломоном на смерть, вы не уследили за ними! Вы несёте ответственность за жизни своих подчинённых, так что вина за их смерть лежит на вас, и только на вас! Мой сын остался без отца, а каково сейчас бедной Нателле, чей мальчик родился в ночь гибели Мартина?

Голос белой хищницы перешёл в стенящий крик, и Рыкингтон-младший взял мать за локоть.

– Мама, успокойся, прошу тебя, – тихо обратился к ней юноша.

Буйволсон крайне не любил, когда его тыкали носом в его же ошибки и недочёты, но сейчас он без смутности и с присущим моменту молчанием осознавал, что бедная женщина говорит правду.

– Я полностью разделяю ваше с Джеррардом горе, миссис Рыкингтон, – вздохнул буйвол, смотря медведице в глаза. В такой ситуации он не имел права отводить взор, понимая, что сейчас правда на стороне семьи погибшего Соломона. – Я твёрдо верю, что перед опасностью ваш муж проявил себя как настоящий полицейский.

Патриция подошла к Буйволсону вплотную.

– А я не верю, – зловеще произнесла она. – Не верю в ваше сочувствие, господин шеф!

Титаническими усилиями сохраняя внешнее спокойствие, капитан сказал:

– Мне нелегко говорить, но Соломон сам выбрал службу в полиции, прекрасно понимая, что она связана с риском для жизни. Здесь многие сотрудники рискуют собою, защищая город от бандитов, и жители Зверополиса искренне считают всех героями и доверяют полиции. Ваш муж заслужил доверие и граждан, и моё.

Юный медведь нерешительно переминался позади матери с лапы на лапу, потупив взор. Патриция полную минуту смотрела Буйволсону в глаза, затем, взяв его копыто в свои лапы, с силой сжала. Когти её впились буйволу в шкуру, и зверь невольно испустил вздох боли.

– А теперь сделайте так, чтобы семьи погибших заслужили ваше доверие. Докажите, что полиции Зверополиса можно доверять нашу безопасность! Мне больше нечего вам сказать.

Слезинка скатилась по белой щеке медведицы, затем вдова, круто развернувшись, вышла из кабинета и хлопнула дверью. Буйволсон не успел ничего произнести в ответ и на мгновение закрыл глаза. Джеррард проводил маму взглядом и повернулся к капитану. Движимый всеобъемлющим чувством сострадания, буйвол подошёл к сыну Соломона и утешающе опустил копыто на его плечо.

– Ты должен гордиться своим отцом, малыш, – негромко сказал капитан.

Мальчик тяжело вздохнул и, посмотрев в глаза начальника отца, шепнул:

– Я горжусь тем, что он работал с таким храбрым зверем, как вы, сэр. Я не виню вас в папиной смерти. Не переживайте из-за маминых слов.

– Твоя мама права, ведь ей больно так же, как и тебе, Джеррард, – покачал головой Буйволсон. – Твой отец был очень храбрым медведем.

– Я доверяю вам, капитан Буйволсон, – шмыгнул носом юный медведь, смотря рогатому зверю в глаза. Капитан стоял спиной к большому окну, через которое в кабинет лился дневной свет, и юноше буйвол казался постаревшим лет на десять. Вновь коснувшись копытом плеча Джеррарда, буйвол сказал:

– Я даю тебе и твоей матери слово капитана полиции – те, кто совершил этот ужас, будут жестоко наказаны.

Юноша, не найдя слов для ответа, только вздохнул, затем пожал лапами копыто Буйволсона и вышел из кабинета. Буйвол постоял на месте некоторое время, затем вернулся за свой стол. Подперев копытом голову и думая о своём, он молча поглаживал полированную поверхность рабочего стола. Машинально схватил из настольного органайзера карандаш, Буйволсон повертел его в копытах, и неожиданно в его воображении всплыла тёмная морда Конрада Роговски, запечатлённая на одной из фотографий. Но перед его глазами убийца Соломона и Мартина злобно смеялся, и, выпав на мгновение из реальности, буйвол сжал кулак. Раздался сухой треск – карандаш переломился пополам. Вспомнив о сообщении сотрудника морга, Буйволсон вышел из-за своего рабочего места и быстро пошёл к выходу.

Через час буйвол сидел за компьютером, вставляя картридер с флэшкой в соответствующий разъём. Найдя в появившейся папке файл, в названии которого была вчерашняя дата, Буйволсон открыл его. Из стоящих рядом колонок понёсся короткий разговор Козлова и Роговски:

"– Всё, что удалось достать. Больше денег нет, и не проси.

– Больше и не надо, Борис. Кроме бабла, есть замечательный товар, который не грех попробовать прямо сейчас!

– Следующая партия, как обычно, через две недели. На этом же месте.

– Будь осторожен, копы Буйволсона и Дэнсмэйна рыщут по всему Зверополису.

– Учту".

Запись прекратилась.

Чувствуя распирающую нутро ярость, Буйволсон опустил голову и схватил себя за рога. Он получил то, что хотел – доказательства связи мафии из Тундра-тауна с преступной группировкой Конрада Роговски. Буйвол не мог знать, что там случилось на самом деле, но услышанного ему хватило, чтобы сделать верный, как он считал, вывод. Пролить свет на более детальные подробности этой страшной ночи могла только найденная на складе Луцилла Фурадо, но и та сбежала. Теперь она может быть неизвестно где. Но то, что Буйволсон считал сейчас главной уликой против преступников, было в его копытах, и в причастности Козлова к гибели Мартина и Соломона он окончательно убедился. С яростным рёвом буйвол обрушил свои могучие кулаки на столешницу, так что она чуть не треснула, и прерывисто вздохнул, затем протяжно прорычал, изливая в этих словах всё своё потрясение, горе и злобу:

– Я вас уничтожу!

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ. Любовь на закате жизни

Многочисленные окна роскошного отеля «Snow Hotel» приветливо светились разноцветными огнями. Редкие снежинки падали с неба, игриво поблёскивая в снопах струящегося из окон света. Ночь давно укутала огромным одеялом Зверополис, но, как и в Центральном районе, в Тундра-тауне работали увеселительные заведения, пуская в небо яркие разноцветные лучи, а из расположенного рядом ресторана «Местечко Козлова» доносилось нестройное пение подвыпивших посетителей и гром музыки.

Рядом с подоконником стояла молодая медведица и смотрела на простирающийся вдали пейзаж ледяного района Зверополиса. Сесилия Уайтфур родилась в Саванна-Централ, но приехала в отель вместе со своим возлюбленным, который сейчас вдохновенно пел под душем. Дожидаясь молодого кавалера, девушка с лёгкой улыбкой на устах смотрела на дивные пейзажи заснеженного Тундра-тауна. Всюду горели огоньки в окнах многочисленных домов, их свет падал на белоснежные стены соседних построек и свисающие с крыш сосульки, заставляя их искриться, словно алмазы на солнце. Множество домов благодаря такой световой игре казались похожими на огромные праздничные торты со свечками.

Медведица допила остатки терпкого гранатового вина и поставила пустой бокал на подоконник, рядом с белым кашпо с искусственными цветами. Шум воды прекратился, но совершивший водные процедуры медведь продолжал напевать себе под нос. Сесилия улыбнулась ещё шире – им обоим понравилась новая песня Газелле, которую она исполнила на вчерашнем концерте.

Спустя примерно минуту дверь с лёгким скрипом отворилась, на пол, покрытый тёмно-коричневым ламинатом, упала золотистая дорожка света. Девушка глубоко вздохнула, слушая тихую поступь мощного зверя, затем её плечи ласково обняли массивные и тёплые лапы. Приятно щекочущие тело волны тепла побежали от ушей по шее, плечам, груди и спине, и Сесилия закрыла от наслаждения глаза. Подошедший сзади Моррис Козлов уткнулся носом в пушистый загривок возлюбленной и, вдохнув будоражащий запах её густой белой шерсти, прошептал:

– Ты так соблазнительна...

С лёгким смешком Сесилия повернулась к молодому медведю. На его мокрое большое тело был накинут лёгкий халат. Обвив лапами толстую шею хищника, медведица поцеловала его в щёку.

– Неужели хочешь повторить позавчерашнее? – игривым тоном спросила Сесилия и краешком губ улыбнулась.

– Только если моя королева даст на это добро! – глухо пробасил Моррис и поцеловал возлюбленную в ответ. Лапы Сесилии обхватили широкую спину молодого хищника, стаскивая с него банный халат, оба сплелись в жарком поцелуе. Одеяние с лёгким шорохом свалилось на пол. Медведь, не разрывая обручи объятий, медленно попятился назад, увлекая любимую на кровать. Всеобъемлющее чувство бушевало в их сердцах, оба горели жарким пламенем страсти, ничего и никого не видя, кроме друг друга, ничего не слыша, кроме собственного жаркого дыхания и протяжных приглушённых стонов, ничего не чувствуя, кроме взаимного тепла двух разгорячённых тел. Сейчас Моррис и Сесилия существовали только друг для друга, сливаясь под покровом темноты номера в одно целое...

– Сили, ты просто огонь!.. – с закрытыми глазами прошептал Моррис спустя несколько минут, продолжая шумно дышать и подрагивать после встряски. По его крупному телу до сих пор пробегали волны тепла и возбуждения. Медведица только улыбалась в ответ, её голова лежала на массивной груди любимого, ещё мокрой после душа. Сквозь рёбра и густой мех она ощущала мерные и сильные удары его сердца. Выпростав лапу из-под спины Сесилии, Моррис ласково провёл ею по макушке между ушами. Приподнявшись на локте, молодая хищница добродушно щёлкнула когтем по влажному чёрному носу медведя.

– Так не гаси меня! – задорно шепнула она ему на ухо. Повернув голову, Моррис вновь ткнулся носом в её шею.

– Да легко! – выдохнул медведь, затем, обняв свою единственную, легонько повалил на спину и приподнялся над ней на кровати. Несколько мгновений влюблённые смотрели друг другу в глаза, затем Моррис приблизил морду к носу Сесилии, и вновь последовал продолжительный и горячий поцелуй.

– Мы могли бы и к тебе домой поехать, – с лёгким укором произнесла молодая медведица, когда любовники оторвались друг от друга.

– После того раза решил не рисковать, – усмехнулся Моррис, откинувшись на спину и заложив лапы под затылок. – Я вряд ли забуду, как мы сломали кровать в моей комнате! Но о подробностях отцу я не сообщал.

При напоминании о смешном казусе Сесилия рассмеялась.

– А ещё сделана из лучших пород дуба в Маунт-Мэссив, – закатил глаза медведь, но через мгновение его голос стал серьёзным: – Хотя ты права, наверное. Кажусь сам себе неуверенным мальчишкой, встречаясь с любимой на, так сказать, нейтральных территориях.

– Вот и я о чём, – повернулась к Моррису Сесилия. – Половина второго этажа твоя, не потревожили бы никого.

– Я пока не сообщал отцу, что наши с тобой отношения уже на другом уровне, – сказал Моррис. – Но ему нет смысла сомневаться в этом.

– Конечно, нет, Моррис, – выдохнула медведица и вновь щёлкнула мишку по носу. – Тебе не пять лет, не пятнадцать, чтобы спрашивать у папы разрешения привести домой девушку!

– Ты права, милая, – повторил молодой медведь. – Мы с тобой уже давно встречаемся, да и сам отец хорошо к тебе относится. Он до сих пор в восторге от интерьера своего кабинета из твоего воображения. Часто про тебя спрашивал.

– И что же? – с любопытством протянула Сесилия, ласково поглаживая живот медведя.

– Ну... – замялся мишка, – интересовался, как у нас с тобой дела, как развиваются отношения. Он же мой отец, не станет он игнорировать личную жизнь сына. Мужские разговоры! – На этих словах Моррис самодовольно усмехнулся.

– Мужские разговоры – это хорошо, – на этот раз серьёзным стал голос Сесилии. – Но есть и более важный момент.

– Ух! – фальшиво вздрогнул Козлов-младший. – Изменилась интонация, появились строгие нотки! Что не так?

– Моррис, – молодая медведица повернула к себе голову возлюбленного. – Тебе не кажется, что прошло уже достаточно времени для того, чтобы мы... как тебе сказать... перешли на новый уровень отношений? Чтобы уже не просто заниматься любовью по ночам?

– Знаешь, малыш, я об этом тоже думаю, – вздохнул медведь. – Мы знаем друг друга хорошо и давно, больше полугода. У меня есть образование, хорошая работа, ты тоже уже не маленькая девочка, ты моя ровесница. У нас много общего, но самое главное – мы любим друг друга.

– Вот! – торжествующе подняла лапу медведица. – Самое время тебе подумать... о главном, понимаешь?

О главном... На несколько мгновений Моррис задумался. Зверь быстро понял, к чему клонит его возлюбленная. Они с Сесилией действительно давно испытывали друг к другу взаимную симпатию, возникшую с первой встречи. К тому времени Моррис уже получил диплом о высшем образовании, закончив престижный Экономический университет Зверополиса, а влиятельный отец взял его на работу в свой ресторан, управляющим. Жил молодой медведь по-прежнему в огромном отцовском доме, и часто по вечерам они разговаривали друг с другом о планах Морриса на будущее.

– Ты у меня совсем большой парень, – не без гордости глядя на сына, говорил Борис. – Самое время искать себе вторую половинку! Двадцать пять лет – прекрасный возраст для женитьбы, а в наше заведение очень много молодых красавиц заходит!

Старший Козлов был прав – шикарный ресторан с потрясающим ассортиментом блюд пользовался широким спросом не только в Тундра-тауне, но и во всём Зверополисе. Даже в пригородах и более отдалённых городках и посёлках обсуждали потрясающий и необычный суп – борщ. Вне конкуренции у многих посетителей был тунец. Дела у заведения шли прекрасно, а самому ресторану требовались твёрдые лапы, умеющие вести бизнес. Так что владелец знал, о чём говорит. Именно в ресторане Моррис и познакомился с Сесилией. В день их встречи в огромном зале проводился розыгрыш недели бесплатных обедов. Каждый день и первое, и второе были разными – фантазия у поваров ресторана не оставляла желать лучшего. Каково же было удивление Морриса, когда фортуна повернула улыбающуюся мордочку именно к юной мисс Уайтфур!

С того дня минуло уже почти семь месяцев, в течение которых молодая и симпатичная медведица очаровала красавца-управляющего. Отношения стали стремительно развиваться, ещё значительнее они укрепились, когда около месяца Сесилия прожила в доме Козловых – Моррис тяжело заболел. Врачам в Большом госпитале Тундра-тауна мафиози не доверял, после несчастного случая, произошедшего несколько лет назад с его племянником. Сын его младшего брата Рэймонда, Адриан, неудачно скатился с горки и сломал правую заднюю лапу. Травма была очень тяжёлой – открытый перелом со смещением. Рыдающего от боли медвежонка срочно увезли в госпиталь, но из-за врачебной ошибки кости срослись неправильно. После печального инцидента прошло семь лет, Адриан превратился в красивого юношу, но хромота осталась. И с заветной мечтой стать боксёром было покончено после такого перелома.

Моррис остался дома, его лечением занимался личный врач Козлова, которому медведь доверял лучше и который не раз лечил его самого. Благодаря стараниям обоих – и домашнего доктора, и Сесилии, – молодой медведь медленно, но верно пошёл на поправку. Заботилась она не только о Моррисе, девушке не лень было прибрать огромный дом и навести порядок во всех помещениях. Работа так и кипела в лапах Сили. Часто видя по вечерам сына и помощницу, сидящих за огромным столом в роскошно обставленной кухне, Борис думал: «Вот такая жена и нужна Моррису. Таких, как Сесилия – одна на миллион!» Сам Моррис, ещё ослабленный жаром, помнил первый поцелуй, который ему подарила возлюбленная, и хранил его в памяти, как величайшую драгоценность...

– Моррис? – вторгся в мысли молодого медведя голос Сили.

Вынырнув из пучины воспоминаний, зверь повернулся к медведице. Два огонька её глаз фосфоресцирующе блеснули в темноте. Моррис приподнялся на локте и нежно провёл лапой по щеке своей единственной.

– Можешь ничего не говорить, – тихо сказал он. – У меня на послезавтра будет для тебя сюрприз!

– Оч-чень интересно! – загадочно улыбаясь, проворковала девушка. – А в чём он будет состоять?

– А вот послезавтра и узнаешь! – играя нотками низкого голоса, произнёс медведь. Сесилия открыла было пасть для ответа, но Моррис тут же прижал лапу к её морде. Белая хищница покорно замолчала, теплые подушечки лап медленно прошлись по её носу, от кончика к переносице, а оттуда – к ушам и загривку. Следом под шею Сесилии скользнула вторая лапа, и медведь, прижав к груди любимую, перекатился на спину и прильнул губами к её губам. Все остальные несказанные слова и мечущиеся в голове мысли потонули в очередном сказочном поцелуе, вся действительность, окружающая молодую пару, вновь отошла на задние планы...

***

– Ты перестанешь дуться, Конрад? – вскипел Сириус Лонгтэйл, с гневным выражением глядя на сидящего перед ним однорогого буйвола. Зверь вновь сворачивал трубочкой бумажку, с вожделением глядя на рассыпанный по обшарпанной столешнице кокаин. Протяжный вдох – и Конрад откинул голову назад и закрыл глаза, а через пару мгновений вскочил со стула, чувствуя, как наркотик ударил в мозг.

– Э-эх-х! – выдохнул он, морщась и смахивая выступившие на глазах слёзы. Полосатый хищник смотрел на травоядного с недовольством.

– У нас проблемы, а ты этой дрянью накачиваешься! – пробормотал тигр, когда Конрад вновь опустился на стул. – Козлов вот-вот сообщит всё о нас полиции!

– С чего ты взял? – лениво поинтересовался Роговски.

– У тебя память отшибло? – вызверился Сириус. – Я тебе что говорил о Страйпсе и брате Буйволсона? Понимаешь, что грозит нам? Они накроют всю банду в Нью-Фэнгз! Надо соединяться, а то нас вот-вот прижмут к стене.

– Согласен, – покачал головой Конрад. – Но для соединения потребуются силы, а нам мешают полиция и этот громила.

Глубоко вздохнув, Сириус приподнялся над столом и приблизился к Конраду, глядя ему прямо в глаза.

– Козлова надо валить, Конрад! – отчётливо и по слогам произнёс тигр. – Ты сам сказал – его нужно сталкивать с дороги.

– Да-да, дорога узка, не разойдёмся, – нараспев проговорил буйвол. – Но к Борису так просто не подберёшься, он постоянно окружён своими увальнями... почти всеми своими! – На этих словах зверь фыркнул. Сириус изумлённо поднял бровь, но тут же понял, о чём идёт речь.