Текст книги "Женушки из Бата"
Автор книги: Венди Холден
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 26 страниц)
Глава 25
Аманда закрыла глаза и вытянулась на теплом мраморе, затем пошевелила пальцами ног Г в бурлящей воде джакузи. Очевидно, что некоторые струи направлялись таким образом, чтобы создать по-настоящему восхитительные ощущения. С каждой минутой ей было легче справиться с разницей во времени.
Не то чтобы ей было слишком трудно справляться со сменой часовых поясов. На самом деле разница во времени ее почти не трогала. Она прилетела ночным рейсом, но в первом классе, где все ходили перед пассажирами на задних лапках, подавали шампанское, и можно было нормально вытянуться. Слава Богу, один взгляд в адскую пропасть экономического класса был давно позади.
Она критически оглядела комнату. Эти ниши с масляными лампами в римском стиле на самом деле уже вышли из моды. Заведение уступало оздоровительным центрам, которые она знала в Штатах. В особенности тому в Юте, где она побывала на прошлой неделе и насладилась процедурами с йогуртом. Они использовали для обертывания тела специальные пропитанные йогуртом ткани и включали слабый электрический ток.
Предлагаемое здесь обслуживание было скучным в сравнении с тем, что она получила в Юте. Здесь она просто перебалансировала меридианы. С другой стороны, зачем сражаться с меридианами? Жизнь работающей матери и так достаточно тяжела. Она планировала сказать об этом журналистам во второй половине дня.
– Поразительное совпадение, – заметила она, обращаясь к Лауре. – Не могу поверить, что ты позвонила и сказала, что тебе нужно со мной поговорить, в ту самую секунду, когда я садилась в такси в аэропорту.
– Невероятно, – ответила Лаура, облаченная в купальный костюм такого яркого розового цвета, что у Аманды заболели глаза. – И так хорошо, что ты смогла сразу же прийти в оздоровительный центр, чтобы со мной встретиться перед тем, как заехать домой.
Аманда помахала стройной загорелой ногой. На самом деле, звонок Лауры оказался как раз кстати. Аманда решила, что процедуры в оздоровительном центре как раз добавят немного блеска, и она будет еще лучше выглядеть перед камерами.
– В особенности, если ты так хочешь увидеть Тео, – добавила Лаура.
– Тео? Кто… О-о, конечно, конечно…
Дерьмо, она почти забыла, как зовут собственного ребенка. Аманда осторожно взглянула на другую женщину и с облегчением увидела, что та, похоже, не обратила внимания на ее ляп.
Аманда не отличалась чувствительностью, но даже и она теперь поняла, что с Лаурой что- то не так. Она в целом вела себя как-то странно. И выглядела она не очень – поправилась, глаза красные, какие-то пятна на лице и теле и много косметики даже в воде.
Аманда самодовольно отметала, что выглядит несравненно лучше. Значит, все-таки есть что-то в том, чтобы работать до смерти и крутиться между карьерой и семьей. Возможно, от всех этих усилий кровь по телу циркулирует быстрее или что-то в этом роде. Организм очищается. Какая она умная. Она также может это сказать журналистам.
– В любом случае, я сегодня увижу Тео во второй половине дня, – легким тоном сказала Аманда. – Надеюсь, что выглядит он лучше по сравнении с тем, что я видела в последний раз… Конечно, это было недавно, но все-таки.
– Наверное, он так ждет твоего приезда. Я думаю, что он в большом возбуждении. – Лаура помолчала и добавила, тщательно подбирая слова: – Думаю, что и Хьюго должен быть в весьма возбужденном состоянии.
Аманда осматривала свои ногти.
– О-о, они не знают, что я здесь. Я ненадолго. И это будет для них сюрпризом.
Она нетерпеливо подумала, о чем таком Лаура так сильно хотела поговорить. Ей следует побыстрее переходить к делу. Неужели она не понимает, что некоторым людям нужно работать и встречаться с представителями общенациональных газет и журналов?
Аманда протянула руку за суши на плетеном бамбуковом подносике и решила бросить намек. Было важно перейти к делу. У Лауры, как у сидящей дома матери, очевидно, масса свободного времени. Если честно, она даже не понимает, насколько ей повезло.
– Наверное, пора одеваться, – вздохнула Аманда. – Нет времени на отдых. У меня впереди трудный день.
– Чем ты собираешься заниматься? – спросила Лаура, которая не поняла намека.
Хорошо увлажненные и немного загорелые челюсти Аманды недовольно пережевывали лосось с рисом.
– Фотосессия с Тео, – простонала она. – Я безумно устану. Это так изматывает.
– Фотосессия? Должно быть, это так здорово! – с завистью сказала Лаура.
– Нет, это работа, – поправила ее Аманда.
– А что за фотосессия? Для чего? – спросила Лаура.
Аманда объяснила.
– У меня хотят взять интервью о том, как я совмещаю работу, на которой очень занята, с успешным материнством. И одновременно еще и веду счастливую семейную жизнь.
Лаура странно посмотрела на нее, что Аманда не могла не заметить.
– Это так? – спросила Лаура.
– Угу. – Аманда показательно зевнула. – Ну, давай, переходи к делу. Что там за проблема? Ты сказала, что хочешь обсудить со мной какую-то свою проблему.
На лице Лауры появилось отчаяние.
– Да, это в некотором роде касается того, что ты сейчас говорила. Успешного материнства. И в особенности счастливой семейной жизни, – добавила она печально.
Аманда удовлетворенно улыбнулась.
– О-о, я понимаю. Ты хочешь знать, как я управляюсь? – она усмехнулась одновременно насмешливо и уныло. – Если честно, дорогая, я сама бы хотела знать, как у меня это получается. Но, конечно, спрашивай. Я расскажу тебе все, что знаю.
– Гм, ну… – Лаура колебалась. Затем все выплеснулось наружу. Слова было невозможно сдержать, как рвоту. Лаура не видела никаких стимулов в материнстве. Она чувствовала себя брошенной Ферпосом. Она не чувствовала удовлетворения – и это по меньшей мере – после появления Джанго. И она чувствовала себя виноватой из-за всего этого вместе взятого.
Аманда в ужасе уставилась на нее. Лаура хотела поговорить с ней об этом? Другими словами, стонать и жаловаться на свою жизнь?
– Но, конечно, Фергюс бесполезен, – раздраженно сказала Аманда. – Проснись, Лаура. Мужчины вообще совершенно бесполезны. Посмотри на Хьюго. Безнадежен. Если я хочу, чтобы что-то было сделано правильно, мне приходится делать это самой. Каждый раз.
Лаура, казалось, едва ли ее слушала.
– Я начинаю задумываться, не пойти ли мне к психоаналитику, – медленно сказала она. – Как ты думаешь, Аманда? Ты же моя подруга.
– Э-э-э, да. Да.
Подруга? О чем это Лаура? Аманда редко думала о друзьях. В целом они представлялись ей несущественными, доставляли неудобство, и всегда хотели какой-то помощи. У нее никогда не было на них времени. Лаура в лучшем случае была знакомой. И от нее не было совершенно никакой пользы ни в профессиональном, ни в личном плане.
– Если честно, то сейчас мне больше всего требуется подруга, – продолжала Лаура со слезами в голосе. – Больше я ни с кем не могу поговорить. И больше никто не хочет слушать.
Аманда посмотрела на нее с нетерпением и презрением. С другой стороны, ей, возможно, подойдет быть подругой. Все-таки ей самой неплохо бы приобрести нескольких. В настоящий момент модно иметь подруг. Она видела много статей про то, что подруги – это новая семья, а общение с женщинами – это новый писк.
Она уже представила, как рассказывает какой-нибудь журналистке из какого-то модного журнала:
– Я узнала столько нового о своих подругах. Материнство расширило мои способности к сопереживанию.
– Да, – медленно произнесла она, наслаждаясь странным ощущением от самого первого произнесения предложения. – Я – твоя подруга.
– Значит, ты скажешь мне правду? – Лаура просто впилась глазами в Аманду. – Точно так же, как я не стала бы скрывать то, что посчитала бы необходимым тебе сказать? Что тебе необходимо было бы знать, по моему мнению?
– Да, – протянула Аманда.
– Как ты думаешь, мне следует обратиться к психоаналитику? – спросила Лаура.
– К психоаналитику? – повторила Аманда, обнажая блестящие белые зубы, которыми недавно занималась. – Но зачем? С тобой все в порядке. Да, конечно, ты несколько устала. Но ведь мы все устаем, не правда ли? Некоторые из нас очень устают, нам все надоедает, но нам еще приходится и заниматься своей карьерой ко всему в придачу. Некоторым из нас, – многозначительно повторила она, подчеркивая каждое слово.
Лаура опустила глаза вниз на бурлящую воду и нахмурилась.
– Я не думаю, что устала в обычном смысле, и что мне все надоело в обычном смысле. На самом деле я думала о самоубийстве.
Аманда в ужасе резко вдохнула воздух. То, что говорила Лаура, было слишком ужасным, чтобы оказаться правдой. Неужели кто-то на самом деле может так потакать своим желаниям?
– Самоубийстве?! – воскликнула Аманда. – Но как ты можешь быть несчастной, если тебе даже не требуется работать? Тебе бы поме няться местами со мной, если ты хочешь узнать, что такое на самом деле жить в настоящем напряжении.
Она протянула руку с ухоженными пальчиками назад за бокалом охлажденного шампанского. Не коллекционного, следует признать, но и оно сойдет. Аманда снова закрыла глаза, наслаждаясь ощущениями. Алкоголь бурлил у нее в организме, а горячая вода бурлила и пузырилась снаружи.
– Послушай, – принимая сидячее положение, сказала она. – Мне очень жаль, но я должна быть честной с тобой. Открыть неприятную правду. Ведь для этого и существуют друзья, не правда ли? Ты сама только что это говорила.
Лаура тупо кивнула.
– Ну, я думаю, что тебе нужно благодарить Бога за все, что у тебя есть.
Лаура вздохнула.
– Я знаю. Здоровый сын, хороший дом и все остальное.
– Не только это, – резким тоном вставила Аманда. – Ты только подумай, насколько тебе больше повезло, чем, например, мне. Я имею в виду, что завидую тебе. На самом деле!
– Правда? – Лаура выглядела озадаченной.
– Честно! Я завидую тебе потому, что, похоже, тебе не требуется стимулировать мозг карьерой.
Лаура открыла рот, чтобы возразить.
– Но…
– Тебе не нужно самовыражаться в работе, – говорила дальше Аманда. – Ты не можешь себе представить напряжение при жонглировании всеми шариками одновременно. Ведь пытаешься не уронить ни один из них. – Аманда вздохнула. – Как приходится все это совмещать! Ты просто не представляешь, какой на меня давит груз. Я – мать Тео, я пытаюсь удержаться на работе, где выдвигаются очень высокие требования, и одновременно продолжаю вести успешную семейную жизнь!
Лаура еще раз попыталась перебить ее, но Аманда не обратила на нее внимания.
– Жизнь выдвигает столько требований, – продолжала она. – Я не могу тебё сказать, насколько здесь прекрасно. Получить передышку, наконец, просто немного понежиться. Это ужасно, когда у тебя нет ни одной свободной секунды, чтобы наслаждаться подобными вещами. – Аманда приподняла из воды гладкую, загорелую ногу, которую на предыдущей неделе обрабатывали в Юте. – Но все остальные должны идти на первом плане. Очевидно, что первым, конечно, значится Тео. А затем, в самом конце очереди, стою я, несчастная. – Она осмотрела свои гладкие подмышки, обработанные воском. – Люди постоянно говорят, что не представляют, как я со всем управляюсь. – Она устало улыбнулась. – Ты знаешь, Лаура…
—Да, на самом деле знаю, – быстро вставила Лаура. – Кое-что, что тебе следует знать, раз мы…
– Я сама не представляю, как со всем справляюсь. Так что Бог знает, что я скажу журналистам! – Аманда радостно засмеялась.
– Я могу назвать одну вещь, которую ты им точно не скажешь, – выбираясь из воды, с мрачным видом заявила Лаура.
Аманда слушала только вполуха. Она с удовлетворением рассматривала целлюлит на бедрах Лауры. Это было серьезно. Настоящая «апельсиновая корка». Просто поразительно, насколько некоторые распускаются после рождения детей. Это даже шокирует! Если она сама, ведущая суматошную, сумасшедшую жизнь работающей матери, может поддерживать форму, что ради всего святого останавливает Лауру, которой вообще нечего делать?
– Что ты имеешь в виду? Что я им не скажу? – спросила она с отсутствующим видом, продолжая рассматривать бедра Лауры.
Лаура, которая надевала банный халат, обернулась.
– Ты понимаешь, что я говорю тебе об этом только потому, что я – твоя подруга. Поэтому я не могу скрывать от тебя неприятную правду.
– Конечно. – Аманда многозначительно кивнула мокрой головой. – Так в чем дело? Выкладывай.
– Твой муж спит с той экохиппи, которая вместе с нами ходила на занятия по подготовке к родам.
* * *
Хьюго думал, что это состояние подобно смерти. Он не знал, когда будет нанесен удар, только знал, что точно будет.
Он дергался, потому что удар может обрушиться ему на голову в любой момент. Например, сейчас, когда он собирался мыть Тео после того, как сын установил рекорд своей короткой жизни по заполнению подгузников. Тео страдал от какого-то желудочного вируса, который подхватил в яслях, и со своей обычной щедростью поделился им с отцом. Поэтому внутренние проблемы Хьюго не ограничивались одной причиной.
Единственным утешением было то, что Аманда может нанести удар с другой стороны Атлантики. Он знал, что она снова летала в Нью-Йорк. Очевидно, Лаура не могла связаться с ней там, чтобы сообщать новость, да и не станет туда звонить. Однако перспектива воплей по телефону с расстояния в три тысячи миль казалась менее ужасной, чем ярость Аманды во плоти.
В самые лучшие минуты он представлял, что ей будет наплевать. Что такое интрижка, в конце-то концов? Но затем он вспоминал, что это была интрижка с Элис, женщиной, которую Аманда считала виноватой в крахе своей карьеры в «Интеркорпе». И она считала виноватой только ее одну. Хьюго чувствовал, как у него холодок пробегает по спине, когда бы он ни задумывался о сложившейся ситуации, а это означало, что ему было не по себе практически постоянно.
Когда он не думал о жене, он беспокоился об Элис. Он не разговаривал с ней после ужасного вечера, когда рядом с ними оказалась Лаура со сверкающими глазами фурии, намеренной мстить.
Элис бросила большую белую салфетку, словно белый флаг, и вылетела из ресторана. Она с трудом сдерживала рыдания. Хьюго последовал за ней. В фойе все также звучал «драм-энд-бейз», казалось, еще подчеркивавший их бедственное положение. И звучал барабанный бой, пока не подъехало такси, чтобы увезти Элис прочь.
И только тогда она взглянула на него расширившимися от страха глазами.
– Что теперь будет, черт побери? Что нам делать?
– Сбежим вместе?
– А дети? – Элис схватилась за него. Костяшки пальцев побелели. – Что будет с ними?
Хьюго сглотнул.
– Не беспокойся, – сказал он, закрывая за ней блестящую дверцу машины. – Все будет хорошо. Если все откроется, то что? Может, это и к лучшему. Все просто ускорится.
Он знал по лицу Элис, белому и несчастному на фоне темного плюшевого сиденья, что она не разделяет его оптимизма. Он сам не был уверен, что его разделяет.
«Если честно, – думал Хьюго, сражаясь с Тео на пеленальном столике, – то в этот момент жизнь кажется полным дерьмом. Буквально».
Поскольку вымыть Тео традиционными способами не удалось, Хьюго только что поливал его из шланга в ванной, и теперь пытался высушить ребенка, который громко протестовал против процесса. В этот момент с грохотом закрылась входная дверь.
– Ты здесь? – заорал знакомый голос.
Хьюго застыл на месте. Аманда. Неожиданно, без предупреждения и сразу же после возращения из Нью-Йорка. Принеслась, только услышав новость от Лауры.
Хьюго надеялся, что тот факт, что он хороший отец, поможет искупить его грехи в глазах Аманды. Но теперь, сражаясь с ребенком, он знал, что это не пройдет. Тем более вся кухня была заляпана остатками еды, кругом разбросана грязная одежда и мокрые полотенца, а в ванне просто царил хаос. У него сердце ушло в пятки, когда он слышал, как Аманда, топая, поднимается наверх. Его страх усиливался с каждым ее шагом.
Жена не стала выбирать выражения.
– Ты – ублюдок! – влетая в детскую, заорала она.
– Значит, Лаура тебе сказала, – смирившись с судьбой, произнес Хьюго, зажимая ладонями уши Тео.
Он увидел, что Аманда выглядит потрясающе. Ее карьера редактора журнала, похоже, изменила в ней все. Она перекрасилась в платиновую блондинку и сменила прическу – теперь волосы ниспадали на плечи. Одежду тоже нельзя было не заметить: мини-юбка с черно– белым рисунком, подходящий по цвету короткий топ, открывающий несколько футов живота. Поверх всего этого было надето нечто, по форме напоминающее халат, сшитое из того же материала, что и остальные предметы туалета. Ансамбль завершали серебристые ботиночки на высоком каблуке и полусферические солнцезащитные очки. Глядя на нее, Хьюго понял, что стал более провинциален, чем предполагал. Он совершенно забыл, что люди одеваются подобным образом. Тем временем Тео пораженно смотрел на нее.
– Конечно, она сказала мне, черт побери, – бушевала Аманда. – Она– моя подруга. Она мне верна. Хотя ты, конечно, не поймешь, что это такое.
Среди отчаяния Хьюго почувствовал и негодование.
– Верна! – фыркнул он. – Я не думаю, что ты бы так считала, если бы видела, как она на днях предлагала мне себя. Терлась о шест кровати, абсолютно обнаженная. Вела себя, как шлюха. Эта баба спятила.
У Аманды горели глаза.
– Ты что такое себе навоображал, извращенец? Бессовестный негодяй, меня от тебя тошнит! Предлагала себя тебе? О, конечно. Но ты и не такое придумаешь. Что угодно, только бы сорваться с крючка.
– Э-э-э?..
– Как ты смеешь, черт тебя подери? – орала Аманда. – Трахаться с этой сладкоречивой, разрушающей карьеры…
– Я что-то не вижу, чтобы твоя карьера была разрушена, – вставил Хьюго. – Я бы сказал, что все как раз наоборот.
Аманда прищурилась и вперила руки с длинными красными ногтями в боки.
– На твоем месте я бы помолчала, – рявкнула она. – Разговаривать будешь со своим адвокатом. И в суде при разводе.
Хьюго так крепко сжал Тео, что ребенок вскрикнул.
– Что ты хочешь этим сказать?
– А ты что думаешь, черт тебя побери? – Аманда даже охрипла от крика, но выглядела победительницей. – Что женщины – или мне следует сказать матери? – в моем положении обычно имеют в виду?
Он несколько секунд неотрывно смотрел на нее. – Тео?
– Да, Тео. Если честно, то теперь, когда он выглядит прилично и его можно показывать людям, ему пора прекратить гнить здесь. Ему нужно жить в приличном месте. Он может поехать со мной в Лондон, – заявила она решительно, затем испепеляющим, уничижительным взглядом осмотрела Хьюго и его заляпанный пеной, мятый костюм. – Мне давно пора им заняться. Брать его с собой… всюду. На премьеры. В оздоровительные центры для матери и ребенка. В образовательные поездки. На Галапагосские острова и в другие подобные места. Ему нужно многое узнать и многому научиться перед Кембриджем. Начинать следует как можно раньше.
– Галапагосские острова?..
– Его также нужно должным образом окрестить.
– Но мы и близко не подходили к церкви за все время проживания здесь.
– Не здесь, – Аманда даже поморщилась. – Крещение будет проходить в Лондоне, что очевидно. В церкви святого Георгия на Хановер-Сквер. В крестные возьмем пару знаменитостей.
– Знаменитостей в кре… – Хьюго едва ли мог формулировать слова.
– Что касается школы, то я свяжусь кое с кем, кто мне кое-чем обязан, и устрою его в подготовительную школу, куда ходят дети Джереми Паксмана, а также Себастьяна Фолкса и Джейд Джаггер.
– Но Тео счастлив здесь, – возразил Хьюго. – Ему нравится в «Цыпочках». И там считают, что вскоре он сможет ходить к ним на полный день. Освободится место.
Аманда не слушала его.
– Отличная школа. Ричард Куртис выступал там прошлым летом на празднике. Изображал автомат, продающий фрукты. Мы отправляли туда фотографа для подготовки репортажа.
– Но ты не можешь… просто вырвать его отсюда подобным образом, – выпалил Хьюго. – Он живет здесь, не в Лондоне. Здесь его дом.
– Ну, вскоре это не будет его дом, – легким тоном ответила Аманда. – А тебе лучше привыкать к этой мысли.
Теперь Хьюго говорил тихо, чуть громче, чем шепотом.
– Ты имеешь в виду, что хочешь, чтобы он жил с тобой? Но ты не сможешь им заниматься! Ты ничего не знаешь про Тео.
– Я знаю лучше.
Хьюго нахмурился.
– Что ты имеешь в виду? Что ты знаешь лучше?
– Я знаю, потому что я – его мать, если я могу тебе об этом напомнить. Матери знают лучше.
– А я – его отец. Я уже много месяцев в одиночку им занимаюсь.
Аманда кивнула.
– О, смени пластинку, черт тебя побери?
– Но забота о ребенке – это трудная работа. Двадцать четыре часа семь… ты не можешь представить. – Хьюго услышал, как его тон меняется с гневного на отчаянную мольбу. – Аманда, прекрати. Ты не хочешь этого.
– Самое смешное – это то, что я снова хочу попробовать, – растягивая слова, заявила Аманда и почесала сына под мягким подбородком длинными жесткими ногтями. – Тео превратился в маленькую куклу после того, как у него, наконец, стали расти волосы. Слава Богу, они теперь без рыжего оттенка. Мы будем хорошо смотреться вместе. Знаешь, маленькие дети – это сейчас самые модные аксессуары. Он может сопровождать меня на показы мод и стать маленьким талисманом «Класса». Как фигурки на капоте автомобиля.
Хьюго тошнило, и причины его плохого самочувствия никак не были связаны с вирусом, который он подцепил от Тео.
– Но ты не можешь… – начал он, затем замолчал.
Он подозревал, что она может. А если все на самом деле станет ужасно…
Хьюго вспомнил виденные им в газетах фотографии отцов, которые приковывали себя цепями к кранам, останавливали движение на улицах и бросали красный порошок в премьер-министра. И все потому, что им не разрешали видеться с детьми после развода. Именно это ждет и его? Неужели это может случиться на самом деле? После всего, что они пережили вместе с Тео?
– А ты подожди и увидишь, – злобно и победно заявила Аманда. – Я… – Но до того, как она смогла сообщить об угрозе, ее отвлек шум снаружи. Она подошла к окну и открыла его. – Проклятье! Это чертовы журналисты!
– Журналисты?
Аманда посмотрела на него яростно и нетерпеливо.
– Я звонила тебе насчет них, придурок. Интервью. Они хотят взять у меня интервью, чтобы я рассказала, как совмещаю блестящую карьеру со счастливым браком и успешным материнством. Дорогоооой! – воскликнула она и, шатаясь на опасных каблуках, направилась к Тео. – Ты готов к фотосессии?
Она бросилась к ребенку, словно орел на дичь, подхватила и прижала к себе, но затем быстро оторвала от себя и поспешно всучила Хьюго.
– О, какая мерзость! Он только что вытер свой грязный нос о мой рукав! Бери его! Быстро!
Аманда бросилась к раковине и стала суматошно смывать нанесенный урон детской губкой.
– Неужели он не понимает, что это крепдешин? – рявкнула она.
Когда зазвонил звонок, Аманда, покачиваясь, отошла от раковины и снова схватила Тео. Оторванный от отца ребенок жалобно и устало заплакал.
– О, заткнись, – прикрикнула на него Аманда, схватила соску, лежавшую ярдом с ванной, и засунула ее Тео в рот.
Хьюго наблюдал за Амандой, которая проверила своей внешний вид в зеркале, поправила волосы, повесила на лицо широкую улыбку, типичную для представителей шоу-бизнеса, и бросилась к лестнице. Ей, очевидно, было неудобно нести тяжелого ребенка, к которому она совершенно не привыкла.
– Осторожно, – предупредил Хьюго.
Она остановилась и бросила злобный взгляд через плечо.
– Нет. Это ты проявляй осторожность. И тебе лучше подыгрывать мне на этом интервью. Иначе ты на самом деле пожалеешь.
Хьюго мгновенно понял, что это соломинка, за которую можно ухватиться. Аманда говорит, хотя и злобным тоном, что если он проявит рассудительность и благоразумие во время интервью, будет улыбаться и во всем ее поддерживать, она успокоится, остынет и здраво посмотрит на вещи? Тогда можно будет что-то обсудить, провести переговоры и, надо надеяться, она изменит свое решение?
– Здравствуйте! Заходите, пожалуйста, – услышал он ее крик, обращенный к группе людей у входной двери. Он сам наблюдал за тем, как они заходили, с верхней площадки. Группа состояла из красивого фотографа, с подчеркнуто взлохмаченными волосами, маленькой блондинки, его ассистентки, и журналистки с коротко подстриженными волосами. На журналистке были очки в стиле «техно», сапоги до колен и плотно прилегающее пальто в мелкую ломаную клетку. Все гости стали беспардонно осматриваться.
– Это мой муж, – представила Аманда, когда Хьюго спустился по лестнице.
Журналистка посмотрела на него стеклянным взглядом и беспристрастно улыбнулась.
– Как вам повезло! Вы женаты на этой суперженщине! – она показала на Аманду. – Представляю, как вы иногда себя чувствуете. Ей так трудно соответствовать.
– Э-э-э, да, – признался Хьюго. Определенно, он редко чувствовал себя так не соответствующим ситуации, как в эти минуты.
Журналистка что-то пометила в блокноте. Хьюго заметил, что Аманда смотрит на него с одобрением.
Следующие два часа он заваривал чай и подносил чашки журналистам, пока Аманда сидела на софе с Тео и рассказывала про свое материнство, работу редактора и способности к ведению домашнего хозяйства.
– Наверное, вы так ею гордитесь, – обратилась к Хьюго журналистка, когда он снова появился с подносом.
Хьюго заставил себя кивнуть.
– О, да. – Он поймал взгляд Аманды и понял, что она ждет продолжения и ему требуется что-то добавить. – Аманда просто… поразительная. – По крайней мере, это было правдой.
– Как она все совмещает! – с восхищением добавила журналистка.
– В это просто… трудно поверить, – согласился Хьюго.
– А как у вас самого получается? – спросила журналистка. – Я имею в виду управляться с ребенком.
Хьюго бросил взгляд на Тео, который счастливо играл с футляром от фотокамеры, и почувствовал на себе пронзительный взгляд Аманды.
– О-о, – произнес он настолько легким тоном, насколько мог. – Как– то управляюсь.
Я пытаюсь, – он усмехнулся, умаляя собственное достоинство.
– Но ей трудно соответствовать, правда? За ней не угнаться? – продолжала задавать вопросы журналистка.
Хьюго ничего не сказал, не уверенный, что сдержится.
– Он такой замечательный! – сказала журналистка о Тео. – Вы добились поразительных результатов, – она что-то еще записала в блокноте.
– Спасибо! – поблагодарил Хьюго за секунду до того, как Аманда смогла приписать комплимент на свой счет. Поняв свою ошибку, он бросил на нее извиняющийся взгляд. Тем не менее, Хьюго очень гордился и одновременно горько сожалел, что Тео не расплакался и не закатил истерику. Когда-то он их постоянно закатывал, и тогда Аманда оказалась бы в неприятном положении. Но теперь, как правило, Тео вел себя по-другому. Хьюго расслаблялся и наслаждался ролью отца, и Тео точно так же расслаблялся и наслаждался жизнь ребенка.
– Это так мило с вашей стороны, – проворковала Аманда и протянула чашку Хьюго. – Пожалуйста, налей еще чаю, дорогой.
– У нас закончилось молоко, – сказал Хьюго. – Дорогая, – поспешно добавил он.
Аманда закатила глаза, глядя на журналистку.
– Мужчины! Как типично для них! Ты просишь их не забыть только про одну вещь. О, хорошо, – добавила она с театральной живостью. – Знаете, как теперь говорят? Если хочешь, чтобы что-то было сделано, не проси занятого человека. Попроси постоянно находящуюся под стрессом, совмещающую несколько занятий и решающую множество вопросов работающую мать!
Журналистка захихикала и еще что-то записала в блокноте, а Хьюго молча заскрипел зубами.
– Итак, я сделал все, что ты хотела. Я тебе во всем подыгрывал, – сказал Хьюго Аманде после того, как дверь наконец закрылась за журналистами.
– Определенно, – согласилась она.
– Значит, теперь мы можем поговорить про нас? О Тео? – Хьюго старался произносить слова настолько спокойно, насколько мог. Он старался не идти на конфронтацию.
– Если хочешь, – ответила Аманда. – Но я не понимаю, зачем.
– Потому что ты говорила про развод, – милым тоном напомнил ей Хьюго. – И про то, чтобы забрать Тео.
Он прижался носом к теплой головке ребенка, которого держал с тех пор, как Аманда прощалась с журналистами.
– И что изменилось? – легким тоном спросила Аманда.
Хьюго хотел кричать от шока. Значит, она устроила ему ловушку. Она и не собиралась вести переговоры. Никогда. Она только намекнула на это, чтобы купить его молчание и сотрудничество во время этой рекламы себя, любимой. Он с ненавистью уставился на Аманду. Значит, вот оно что. Это война.
– Ну, погоди, – сказал он тихим голосом, полным ярости. – Я буду сражаться с тобой за Тео до конца.
– Ну, удачи тебе, – Аманда надела пальто. – Тебе она потребуется. Ты только что подтвердил журналистам общенационального издания, что я фантастическая жена и мать. Может, ты бы и не проиграл раньше, но теперь ты точно проиграешь.
