Текст книги "Женушки из Бата"

Автор книги: Венди Холден

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 26 страниц)

Глава 21

– О, слава Богу, – прохрипел Хьюго. Слезы хлынули у него из глаз, когда он смотрел на красивое лицо доктора Ватсон. – Спасибо.

Педиатр вручила Тео назад. Теперь ребенок радостно жевал печенье и выглядел более веселым, чем на протяжении всего вечера.

– Не нужно беспокоиться, – сказала врач. – Мы все проверили. Я знаю, что выглядит ужасно, но это просто инфекция. Он мог подхватить ее где угодно. С пола, засовывая ручки в рот, еще где-то.

– Простите. – Хьюго склонил голову. – Я заставил вас потерять столько времени. Просто выглядело все так… ужасно, – он моргнул.

– Не беспокойтесь, мистер Файн. – Доктор Ватсон отбросила назад густые блестящие волосы. – В любом случае у нас был спокойный вечер. Но ведь лучше проверить, чем потом жалеть, не правда ли? – Она почесала Тео под работающим подбородком, засыпанным крошками печенья. – Он с этим справится, вероятно, очень скоро. Похоже, что кризис миновал. Если повезет, то сыпь сойдет к завтрашнему дню… О, простите. – Она посмотрела на пейджер на поясе. – Мне нужно идти. Спокойной ночи.

И она пошла прочь в белом халате, и исчезла в ярко освещенном белом коридоре. Хьюго подумал, что именно так появляются и исчезают ангелы.

Он поцеловал Тео в макушку и посмотрел на Элис. До того как она быстро отвернулась, Хьюго успел заметить, что у нее также повлажнели глаза.

– Не знаю, как тебя благодарить, – тихо сказал он. – Я не знаю, что бы я делал.

Элис взяла его под руку.

– О, замолчи. Пошли. Давай вызовем такси из приемного покоя и отвезем Тео в постель.

Она не собиралась сразу же возвращаться в «Старый морг». Джейк определенно устроит допрос, а случившееся его не касается. Более того, его поведение во время звонка Хьюго было ужасающим и казалось еще более ужасающим после того, что рассказал фельдшер. Если вкратце, то она испытывала к нему отвращение.

– Ты вернешься со мной? – радостно спросил Хьюго.

—Я хочу проверить, что с вами обоими все в порядке. – Она улыбнулась мужчине, и Хьюго почувствовал, как у него задрожали колени. Причины этого не имели никакого отношения к Тео.

* * *

В кухне дома на Фицерберт-плейс Элис уставилась на пастушку,нарисованную на дверце буфета. Вероятно, это работа Аманды Хардвик. Также было очевидно, что поверх работы Аманды лежала работа Тео. Все краски и резьба оказались заляпаны банановым пюре. Картина получилась сюрреалистической.

– Прости за беспорядок, – пробормотал Хьюго. – Я не успел все это очистить.

Элис улыбнулась.

– У тебя было о чем беспокоиться.

– Да уж, – улыбнулся он, нежно и крепко прижимая к себе теперь

спящего ребенка. Затем Хьюго пригласил Элис в гостиную. – Посиди здесь, пока я укладываю Тео. Найди себе что-нибудь выпить – где-то что-то есть.

Он задумался, где именно. Когда-то у Аманды был полный бар, со всем необходимым для приготовления коктейлей, но он вроде бы все выпил вплоть до голубого ликера «Кюрасао». Правда, вроде бы где-то завалялись пыльные банки пива, может, в шкафчике под раковиной.

Черт побери. На самом деле, он не подготовился к встрече. Наверное, ему стоило попросить водителя такси остановиться у винного магазина или бара, где разрешена продажа спиртных напитков на вынос. Но это, вероятно, выглядело бы не очень хорошо – их только что забрали с ребенком из больницы, а они при первой же возможности останавливаются, чтобы затовариться спиртным.

Поднявшись в детскую, Хьюго удобно устроил Тео в кроватке. Ребенок погрузился в сон, только один раз благодарно вздохнув. От этого тихого звука отец испытал прилив нежности и облегчение. Он стоял минуту, поглаживая маленькую головку спящего ребенка. Любимыми минутами дня у него всегда были первые после засыпания Тео, и не только потому, что, наконец, становилось тихо. Хьюго также испытывал благодарность и гордость, потому что может обеспечить ребенку безопасное и теплое убежище. Сегодня, после пережитого жуткого вечера, ощущения получились особенно острыми. Это было что-то особенное. Затем он на цыпочках пошел прочь, чувствуя, как его одновременно переполняют любовь и усталость. Такого не случалось никогда в жизни.

Направляясь к двери, Хьюго натолкнулся на что-то огромное и мягкое. Он понял, что это ужасная лающая собака на батарейках, один из многочисленных нелепых подарков Аманды.

Собака была огромной. Лай начинался, если человек оказывался на расстоянии нескольких дюймов. Его улавливал сенсор в носу игрушки. Лай получался ужасающе реалистичным и агрессивным. Единственным способом остановить лай было нажать на выключатель на спине, что Хьюго и сделал ровно через пять минут после того, как развернул подарок. Тео научился мастерски включать жуткого зверя, но сейчас, слава Богу, собака молчала.

Хьюго спустился вниз в гостиную к Элис. Она сидела там, спокойная и улыбающаяся, на краю софы. Женщина выглядела усталой, но все равно очаровательной. Еще более очаровательной, подумал он, потому что причины ее усталости были сами по себе прекрасны.

– Так, – потирая руки, улыбнулся Хьюго. – Выпивка. О-о, и ужин. Ты наверняка проголодалась. – У него самого крутило живот от голода.

– Я могу помочь? – Элис встала.

– Нет, не нужно. Я сам все сделаю. Ты уже достаточно помогла для одного вечера.

Хьюго не просто демонстрировал вежливость. Он выигрывал время. Он не хотел, чтобы Элис, на которую он так отчаянно хотел произвести впечатление, видела его состояние. Хьюго совершенно не представлял, что приготовить. Более того, он не хотел ей показывать, что он не умеет готовить и что ему нечего готовить. Кого он обманет, даже пытаясь это сделать? Его взгляд упал на потрепанное меню «Тадж-Махала», засунутое за телефон. Ему заказать у них еду? Однако это будут картонные коробочки и бумажные пакеты, сквозь которые просачивается жир. Не очень привлекательно.

Хьюго порылся в шкафах. А-а, вот где стоял банки «Теннентс». Осталось три. Он очень надеялся, что она пьет светлое пиво. Больше ничего не было, кроме пахнущих плесенью пакетиков с травяным чаем, оставшихся от Аманды.

Хьюго достал из шкафа одну банку, вытер верх о брюки и с максимальной осторожностью сорвал крышку. Затем он осторожно вылил пиво в хрустальный бокал для джина и тоника и понес Элис.

– Спасибо большое, – Элис сделала небольшой глоток. Светлое пиво. Ее наименее любимый в мире напиток. За исключением какой-то дряни из какой-то травы, которую один раз принес Джейк. Предполагалось, что она способствует поразительному очищению организма. В то время Элис подумала, что могла бы выпить слабительного и добиться того же результата, но с меньшим отвращением.

Хьюго побежал назад в кухню. После судорожных поисков он обнаружил наполовину пустой пакет макарон. Хоть что-то для начала. Теперь требовался какой– то соус.

Конечно, никакого соуса не было. Банка сардин, банка горошка и пакет лаврового листа. Вот и все, что смог найти Хьюго. В ближайшем к плите шкафу стояла пара баночек детского питания для Тео. Перспективы выглядели мрачными.

Несомненно, есть какой-то поразительный рецепт для приготовления восхитительного блюда из лаврового листа, зеленого горошка и сардин, но Хьюго его не знал. В то время как… Он перевел взгляд на баночки с детским питанием. Разве это не шанс?

Нет. Он не может. С другой стороны… Хьюго осмотрел одну из баночек. С натуральными помидорами и моццареллой. Что может подойти лучше, чем это? Смешать с макаронами, и Элис никогда не догадается, что это. Хьюго нашел две кастрюли, выложил в одну детское питание, в другую налил воды, чтобы закипела. Затем он принялся искать тарелки. Впервые за вечер он принялся насвистывать.

– Ужин! – вскоре сообщил он. Занося тарелки в гостиную, хозяин улыбался.

– Быстро ты, – заметила Элис, на которую скорость приготовления произвела впечатление. Она взяла тарелку у него из рук.

– Просто пошуровал немного среди запасов, – скромно улыбнулся он.

Элис попробовала макароны с соусом и почувствовала какой-то странный привкус. Блюдо получилось очень густым, пресным и в целом невкусным. Однако она была слишком вежливой, чтобы комментировать.

Они устроились с комфортом и положили ноги на кофейный столик. Хьюго понял, что это идеальная возможность поинтересоваться у Элис, как обстоят дела с Джейком. То, что он взял трубку, не было хорошим знаком, и Хьюго беспокоило, что Джейк делает в доме и в жизни Элис. Тем не менее, он никак не мог подойти к теме. Для одного вечера у него было достаточно испытаний, и он боялся ответа.

Хьюго заметил несколько грязных тарелок, которые стояли в разных местах под кофейным столиком. Он понял, что выглядит это очень неряшливо, поэтому опустил ноги на пол и стал их собирать.

– Извини. – Он неловко улыбнулся. – В эти дни я веду холостяцкую жизнь. Мы с Тео. Его беспорядок не беспокоит. На самом деле, большую часть беспорядка создает он.

– А это Тео? – Ее уши, постоянно настроенные на крики ребенка, уловили что-то на верхнем этаже.

Хьюго был уже на пути в кухню с тарелками. Тут он остановился и бросил их на пол, затем понесся вверх по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Элис услышала, как он вошел в детскую и стал говорить Тео что-то успокаивающее. Ребенок тут же прекратил плакать.

Она решила сделать что-то полезное, пока Хьюго не спустился вниз. Элис подняла с ковра груду тарелок, отнесла их в кухню и увидела на столе рядом с плитой пустую баночку из-под детского питания и заляпанную красным кастрюлю рядом. Она в неверии уставилась на это. Неужели Хьюго смешал это с…

Как раз в это мгновение у нее над головой раздался лай, разрывающий барабанные перепонки. Гавкнули несколько раз. Тео заорал в ужасе. Последовали какие– то удары, что-то падало. Похоже, там шла борьба. Судя по звукам, в спальне Тео оказалась самая огромная, самая злобная собака в мире, которая к тому же еще и лаяла громче всех других.

Тарелки с грохотом выскользнули из рук Элис и упали в мойку. Она понеслась вверх по лестнице. Хьюго как раз выходил из детской. Удивительно, но на нем не оказалось ни одного пятна крови. Под мышкой он нес огромную мягкую игрушку. Выглядел хозяин дома виновато.

– Что случилось? – прошипела Элис, когда он закрыл за собой дверь детской.

Хьюго потряс игрушкой.

– Чертова собака, которую прислала Аманда. Я еще раньше об нее споткнулся и каким-то образом включил эту тварь. А после включения она начинает лаять, если ты оказываешься от нее в пределах нескольких дюймов.

Элис посмотрела на собаку. Уши висели криво, на морде было комично написано страдание. Судя по нему, выходило, что в драке больше всего пострадала собака. Затем Элис посмотрела на Хьюго и подумала о много сказавшей ей кастрюле и пустой баночке в кухне.

Элис почувствовала, что больше не может сдерживаться. Это стало просто невозможно! Она стала хохотать и трястись. Вначале Хьюго удивленно уставился на нее, потом тоже начал улыбаться.

Элис старалась не визжать от смеха, прижала ладонь ко рту и быстро пошла вниз. Хьюго последовал сразу же за ней. Очень близко. В темноте, в низу лестницы, он развернул ее к себе и нежно притянул.

Он долго целовал ее. Когда он прижал ее к себе, она тут же отозвалась. Элис стонала от удовольствия и отвечала на ласки, когда язык Хьюго заходил все глубже и глубже, а руки мужчины исследовали ее тело.

Он опустил ее на пол, на спину. На ковре Хьюго стал медленно ласкать женщину. Это было восхитительно и роскошно.

– О-о, Элис, – простонал Хьюго.

Он ощутил все напряжение и все несчастья не только этого вечера, но и всех предыдущих недель и месяцев. Они нахлынули на него. Когда его рука проскользнула ей в брюки, Хьюго почувствовал, как Элис вначале напряглась, вроде бы собираясь воспротивиться, потом расслабилась. Он прижался губами к ее животу и увидел, что он гладкий и упругий, а теплая кожа натянута на кости, как у подростка. Только аккуратный шрам, теперь побледневший, намекал, что в этом животе когда-то вырос ребенок.

Элис дрожала от удовольствия, вытянула руки над головой, а Хьюго потянулся вниз, к белым широким трусикам с высокой талией. Он почему-то подозревал, что на ней будут такие, а не стринги…

– Гав! Гав! Гав! Гав!

Он резко открыл глаза.

– Проклятье! – Хьюго поднялся на одном локте. – Чертова собака, наверное, снова включилась.

Он в отчаянии посмотрел на Элис. Она смеялась, в глазах играли чертики. Наверное, она считает его клоуном.

Хьюго решил, что игрушка сломалась. Он ведь хорошо ей поддал сегодня. «Гав! Гав!» – послышалось снова. А после этого сверху зазвучал высокий жалобный плач проснувшегося Тео.

Элис поднялась на ноги и натянула джинсы на длинные бледные ноги. Затем она стала застегивать блузку, потом заправила прядь волос за ухо и неловко улыбнулась Хьюго.

– Наверное, я поеду.

– Конечно, – Хьюго скорчил гримасу, проклиная собаку. Это уже вторая, испортившая ему жизнь в последнее время.

– Ты знаешь, как вызвать такси?

– Конечно. Подожди минутку.

Хьюго с несчастным видом отправился в кухню. Он знал, что на меню «Тадж-Махала» значатся номера для вызова такси.

– Я сама позвоню, пока ты успокаиваешь Тео и… э-э-э… собаку, – предложила Элис, заходя вслед за ним. Хьюго в панике прыгнул к столу рядом с плитой, чтобы спрятать банку из-под детского питания.

Она положила руку ему на плечо.

– Не беспокойся. Я уже все видела. Это не имеет значения.

Хьюго сжался, без слов протянул ей меню и бросился наверх к сыну.

– Пока, – помахала рукой Элис из машины, когда Хьюго собрался закрыть дверцу. – Спасибо за ужин.

Он посмотрел на нее с мукой во взгляде. Ужин! После всего, что она сегодня для него сделала в этот один из самых худших вечеров в его жизни, она заслужила больше, чем банку теплого светлого пива и какие-то старые макароны с детским питанием.

– Мы сможем еще раз увидеться? – спросил он. – Я хотел бы пригласить тебя на ужин. На нормальный ужин. Чтобы поблагодарить тебя.

– В этом нет необходимости. Честно.

– Но я хочу, – настаивал Хьюго. – На самом деле. Как насчет следующих выходных?

– Хорошо. – Элис улыбнулась так, что он почувствовал томление, потом у него внутри словно все вспыхнуло. – Это будет отлично. Но знаешь, на самом деле мне было не сложно тебе помочь. Я просто радовалась, что могу это сделать. Если еще что-то случится, обязательно звони мне.

Хьюго махал ей, пока такси не скрылось за поворотом. Затем он вернулся в дом, схватил собаку и отнес ее в мусорный бак позади дома.

– С тобой покончено, – рявкнул он на нее, закрывая крышку бака.

Однако собака думала по-другому. На протяжении ночи Хьюго неоднократно просыпался от звука дикого лая с дополнительным металлическим эхом. «Слава Богу, что завтра приедут мусорщики», – снова засыпая, думал он каждый раз.

Глава 22

На следующий день Хьюго ехал на работу с легким сердцем. Сыпь у Тео чудесным образом исчезла, как и говорила доктор Ватсон. Еще более чудесным оказалось то, что в «Цыпочках» его приняли без слов.

Утро было ясным и солнечным, трава блестела, четко выделялись многочисленные детали зданий. Хьюго восхищался элегантными решетками, сияющими медными деталями и отражающим солнце стеклом в многочисленных окнах. Камень блестел тысячами неизвестных минералов. По крайней мере, неизвестных ему.

Сидя в машине, Хьюго восхищался всем этим, чтобы прекратить думать об Элис. Он вспоминал, как брал в рот ее сосок, и при этой мысли уже два раза врезался в край тротуара. В потоке движения он боялся вспоминать, что обнаружил под брюками. Вмешательство собаки было просто рукой Божьей хотя бы для его машины, если и не для чего больше.

– Не знаю, чему ты так радуешься, – рявкнул Нейл, когда насвистывающий Хьюго появился  на работе в «Данн и Дастарде». Хьюго удивленно посмотрел на вытянутое лицо босса.

– Что случилось? – спросил он.

– Что случилось? – в неверии повторил Нейл. – Что случилось? – его свиные глазки сверкнули. – Что, черт побери, произошло в «Коже»? – в ярости заорал он.

В голову Хьюго, до этого заполненную воспоминания о свежести Элис, теперь хлынули воспоминания об ущербной, полностью обнаженной Лауре с раздвинутыми ногами, в душной, излишне пропитавшейся духами комнате. Его чуть не стошнило, и он одновременно словно получил удар под дых. Он совершенно забыл про тот эпизод. Казалось, что между ним и этой минутой прошла целая вечность.

– Что это ты так веселишься? – рявкнул Нейл. – Ты, очевидно, знаешь, что потерял его.

– Что потерял?

– Объект. «Кожу». Владелица позвонила после твоего ухода и заявила, что все, что она о тебе слышала, не соответствует действительности, и ты – наименее профессиональный агент, которого она когда-либо встречала.

Хьюго почувствовал, как кровь отхлынула у него с лица.

– Она снимает предложение, – кипел Нейл. – Очевидно, она отдаст его кому-то из наших конкурентов.

Хьюго вспомнил, что Лаура орала ему вслед, когда он сбегал по ступенькам. «Со мной все в порядке, черт побери. Ты еще пожалеешь, что это сказал». Значит, вот как она решила заставить его пожалеть. Угрожая его работе.

Он сделал глубокий вдох.

– Послушай, Нейл. Ничего не потеряно. Эта женщина и не собиралась продавать тот дом.

– О, правда? – Нейл прищурил маленькие глазки и с вызовом смотрел в глаза Хьюго. – А ты откуда знаешь?

—Я просто знаю, – Хьюго понимал, что это слабый аргумент. – Просто поверь мне, – добавил он.

Нейл какое-то время неотрывно смотрел на Хьюго, потом взорвался.

– Поверить тебе? – громовым голосом заорал босс, голова и шея у него надулись, как у лягушки-быка. – Ты, наверное, шутишь, черт тебя побери, Файн. Ты приехал сюда весь из себя, этакий крутой лондонский агент по недвижимости и, если честно, оказался полным дерьмом. Все, к чему ты в последнее время прикасался, превратилось в дерьмо. Мы должны были снять сливки комиссионных с тех складов, пока ты не появился в бахилах. Сарай, который та пара собиралась переделывать в дом, точно должен был продаться. Пока на горизонте не появился ты. Затем тот случай с собакой. А этот чертов дом! Клиентка просила именно тебя. Назвала твою фамилию. Какого лучшего начала можно еще желать? Но ты и это просрал. Ты все просрал, да, Файн? – Нейл тяжело дышал. Он сильно завелся. – Мне достаточно. Еще одна ошибка – и ты здесь больше не работаешь.

Хьюго вернулся за свой письменный стол, преднамеренно не встречаясь взглядом с празднующей победу Шуной. Хотя он испытывал искушение сказать Нейлу, куда он может засунуть свою вшивую работу, Хьюго сдержался. Где еще он сможет найти работу, которую он умеет делать и которая в то же время позволяет ему проводить вторую половину дня с сыном? Хьюго выяснил, что для работающего родителя важно держать рот на замке, а голову опущенной. И думать надо о практической целесообразности, а не об ущемленном самолюбии.

У него зазвонил мобильный. Хьюго поднес звонящий аппарат к уху и понял свою ошибку. Он ведь считал, что ничего более плохого этим утром уже не случится. Его добивалась Аманда.

– Ты мне вчера звонил, – обвиняющим тоном заявила она.

– Да. Я пытался до тебя дозвониться вчера вечером, — говорил он тихим голосом, понимая, что уши Шуны с жемчужными серьгами, словно локаторы, настроились на прием всего в паре столов от него.

– Я была на презентации духов, – легким тоном сообщила Аманда. – Ничего серьезного?

Он собирался рассказать ей про сыпь, про больницу и про то, как он испугался. Но постоянно подслушивающая Шуна заставила его остановиться. И так ли уж необходимо углубляться в детали? Ведь все оказалось хорошо.

– Серьезное? Э-э-э, нет. На самом деле нет. – Он скажет ей, если она будет настаивать. Если она задаст еще один вопрос, который покажет, что она на самом деле беспокоится, или обладает хоть малейшей долей материнской телепатии, которая дает матерям знать, что их ребенок в опасности.

Но Аманда не стала интересоваться. Выяснилось, что у нее есть другие причины для звонка.

– А теперь послушай меня, – деловым тоном приказала она Хьюго. – Мне нужно организовать фотосессию с Тео.

– Фотосессию? Ты хочешь его сфотографировать? – Почему-то на ум пришел образ Тео в брючках и твидовой шляпе, с винтовкой, перекинутой через его пухленькое предплечье.

– А что, по-твоему, я имею в виду? Какой-нибудь, черт побери, крещенский пирог? Ради всего святого, Хьюго!

– Зачем нужны эти фотографии? – Хьюго проигнорировал ее последний вопрос, потому что как раз подумал, что она собирается проводить показательное крещение.

– Для статьи в журнале, – рявкнула Аман– да. – Так, какое у него расписание? Когда он свободен?

– У него нет никакого расписания. Он ходит в ясли, возвращается домой в обеденное время, я его кормлю, играю с ним, он пьет чай, еще немного играет, потом я его купаю…

– Избавь меня от этих деталей, черт побери, – заорала Аманда. – Значит, обычно он дома во второй половине дня, так?

– Все правильно. Но о чем будет статья? – Хьюго снова снизил голос, понимая, что Шуна внимательно прислушивается под предлогом выкладывания «Сельской жизни» на ближайшем кофейном столике.

– Обо мне и Тео.

– Что о тебе и Тео?

– О моей жизни работающей матери. Как я совмещаю карьеру и домашние обязанности. Как я продолжаю работать, одновременно держа в руках дом.

– Что? – выпалил Хьюго.

– Это хорошо известное современное явление, – ответила Аманда. – И это вызывает очень большие стрессы. Постоянно находишься в напряжении.

– Но ты не совмещаешь работу и домашние обязанности, – указал Хьюго. Он собирался не выходить из себя и пытался не замечать Шуну, которая все еще маячила у кофейного столика.

– Совмещаю. Статья будет называться «Аманда Хардвик: как я совмещаю карьеру и заботу о ребенке». В ней будет рассказываться о том, как я преодолеваю трудности воспитания ребенка и возвращаюсь к работе. И как успешно совмещаю и одно, и другое.

Из памяти Хьюго вспыли трудности воспитания детей, которые он видел в «Цыпочках». Сью с лицом зеленого цвета после отравления, но, тем не менее, собирающаяся на работу. Барбара, опытный юрист, рыдающая у стены в коридоре. Он сам, носящийся из яслей на работу, постоянно опа сающийся что-то сделать не так и там, и там. Что Аманда знает обо всем этом?

Но это было еще не все. Он подумал о себе и о Тео в машине «скорой помощи». Тео, покрытый сыпью, он сам в панике и на грани истерики. Что об этом знает Аманда? Или взять обычный день – как, например, Тео орет от ярости, сидя в тележке супермаркета. Несомненно, Аманда представляет поход по магазинам с ребенком, как прогулки по «Харви энд Николз». Ребенок сидит в специальной заплечной сумке из леопардовой кожи, а за ней следует личный помощник.

– Я стану ориентиром для работающих матерей. Может, они будут вешать на стену рассказ обо мне, – довольно объявила Аманда. – Именно поэтому журнал и хочет подготовить разворот обо мне и Тео. О моей изматывающей, но приносящей удовлетворение жизни как редактора глянцевого журнала и занятой воспитанием ребенка матери.

– Но ты не занимаешься ребенком, – зарычал Хьюго. – Ты все это свалила на меня.

– Не смей укорять меня моей работой! – завизжала Аманда. – Ты можешь себе представить, что такое оставлять своего ребенка надолго, просто ради того, чтобы иметь возможность работать?

– О чем ты говоришь? – Хьюго сжал аппарат, костяшки пальцев побелели от гнева. От чуши, которую она несла, у него перехватывало дыхание. Она с самого начала дала понять, что возвращается к работе ради собственного удовлетворения.

– Вот видишь! У тебя типичная мужская реакция! – победно заорала Аманда. – Сексистская свинья!

Хьюго при этом чуть не подавился. К тому времени, как он пришел в себя, Аманда снова произносила речив своем обычном стиле.

– Я столкнулась с классической дилеммой работающей матери, – объявляла она. – Есличестно, победительницей выйти невозможно. Или на тебя смотрят, как на жалкую домохозяйку, взваливающую на себя все обязанности по дому и уходу за ребенком, или как на безжалостную карьеристку, нацеленную на удовлетворение собственных эгоистических амбиций.

– Я согласен, – сказал Хьюго.

– Вот оно! – Аманда была в радостном возбуждении. – Ты согласен!

– Я согласен, что это классическая дилемма работающей матери, – заявил ей Хьюго. – Но я не согласен, что ты стоишь перед такой дилеммой.

– Очень типично, – яростно фыркнула Аманда. – Женщины типа меня просто не могут победить.

– Э-э?

– Именно это я и говорила на днях редактору журнала, когда мы вместе обедали в «У Гари Родеса». Кстати, отличный ресторан.

– Правда? – Хьюго с неудовольствием подумал про собственные обеды, про то, как стоя ест пшеничный батончик «Уитабикс», или как спагетти выпрыгивает из тарелки, а он в это время еще вынужден слушать «Арчеров», не имея к этому никакого желания.

– Да. Потрясающая винная карта, столько видов шампанского! И ко всем горячим блюдам подаются индийские корнишоны! Поразительного вкуса! Их маринуют недозрелыми по особому рецепту. Мы решили, что статья обо мне как о работающей матери не только интересна, но еще и важна. Это возможность подчеркнуть, на какие жертвы вынуждена идти работающая мать. На какие компромиссы. Болезненные решения, которые необходимы перед тем, как установится гармония и дома, и на работе. Ну, в общем, ты понял. Я вернусь через несколько дней. Я дам тебе знать.

– Ты возвращаешься? – резко вдохнул воздух Хьюго.

– Ну а как же еще, черт побери, они сфото графируют нас вместе?

Хьюго стало дурно. Он не хотел, чтобы Аманда возвращалась домой. Совсем не хотел. Он привык к ее отсутствию. Он отвык от ее лица. Они с Тео прекрасно обходились без нее. Он справлялся с проблемами, и время от времени ему теперь даже казалось, что он знает, что делает. Он наслаждался ощущением единения с ребенком. Мальчишеский клуб. Отец и сын.

– Мне нужно идти, – резко заявила Аманда. – У меня назначено совещание по вопросу гонад морских ежей.

– Что?

– Это очень важный ингредиент в высококачественном креме для тела. Боже, Хьюго! Неужели ты ничего не знаешь?

Отключив связь, Хьюго обнаружил, что смотрит не на ухмыляющееся лицо Шуны, а на злое красное Нейла. Хьюго не представлял, сколько его босс там стоит.

– Послушай, Файн! – выпалил Нейл. – Я даю тебе последний шанс в компании. Мне нужно, чтобы ты сегодня показал одну квартиру в строящемся районе. На участке под названием «Палисадники».

– Хорошо!

Хьюго приложил волевое усилие, чтобы выбросить Аманду из головы, и также постарался выглядеть готовым к выполнению любого задания и быть, что называется, на высоте.

Нейл посмотрел на него злобным взглядом. Он явно испытывал предубеждение.

– Я сам собирался этим заняться, но появились более важные дела, и меня не будет в конторе несколько дней, вероятно, до конца недели. Даже тебе не удастся сорвать эту сделку. Все просто. Заинтересованные лица практически уже подписали договор. Тебе просто нужно появиться в половине третьего и открыть им дверь.

В половине третьего. Нейл явно забыл, что Хьюго не работает во второй половине дня. Смеет ли он ему напомнить, учитывая предыдущие сцены? Хьюго быстро думал. Гораздо лучше сказать «да» и позвонить в «Цыпочки» в надежде, что они смогут подержать Тео чуть дольше. Или, что еще лучше, подумал он, позвонить Элис. По его телу тут же пробежало облегчение. Разве она не говорила, что он может ей звонить, если она ему потребуется?

* * *

Элис читала Розе. Однако ее внимание не концентрировалось на «Кролике Питере» с выпуклыми картинками, разукрашенными кусочками ткани или меха, которые трогал ребенок. Она думала о Хьюго, его прикосновениях и своих ощущениях от них.

Она все утро не могла думать ни о чем другом. У нее перед глазами все время плавало лицо Хьюго – красивое, чувственное, усталое. Она переворачивала страницы для Розы, и пальцы покалывало при воспоминании о ее собственных прикосновениях к его губам и волосам.

– Посмотри, как миссис Маленькая Мышка отчищает эти липкие следы, – прошептала Элис в макушку Розы, покрытую волосами цвета меда.

Однако сама она думала об одеколоне после бритья, которым пользуется Хьюго, и его перцово-лимонном запахе. Тот восхитительный запах вынужденно привел к сравнению с тем, как в эти дни пах Джейк.

Ее мать посчитала проблему мытья серьезной еще несколько месяцев назад, теперь ситуация еще ухудшилась. Джейк теперь мылся не через день, как она, а не залезал в ванну целями неделями. Это означало, что пахло от него соответствующим образом. Раньше волосы у него блестели, теперь они чаще всего бывали сальными. После того как он стал крайней редко пользоваться мылом, Элис также заметила, что у него на теле появляются пигментные пятна. Ничто из этого не способствовало примирению, не говоря уже о сексе.

Теперь, когда бы он ни пытался обнять жену, ее лицо царапала его растущая борода, а ноздри наполнял запах немытого тела, который все время усиливался. Это была полная противоположность бритым щекам и общей чистоте Хьюго.

– А вот мама котенка Тома моет ему мордочку очаровательным мягким полотенцем…

«Если бы только мама котенка Тома могла помыть папу Розы», – подумала Элис.

– О, дорогая, телефон звонит. Я сейчас возьму трубку.

Элис осторожно опустила дочь на пол и перевернула страницу. Миссис Маленькая Мышка вывешивала половик из овчины на веревку. Роза начала с любопытством щупать ворсистую ткань на выпуклом рисунке, а Элис пересекла комнату и сняла трубку. Все ее тело дрожало от надежды, что это Хьюго.

Это был он.

– Элис. Слава Богу, ты дома. Как ты думаешь, ты не могла бы…

– Конечно, могу, – сказала она с улыбкой после того, как он закончил говорить.

* * *

Теперь Элис не улыбалась. Где же Хьюго, черт побери? Детская площадка пустела. Солнце медленно опускалось к горизонту по весеннему небу. Последние мамы сажали детей в коляс ки. Элис сидела на скамейке и смотрела, как они увозят их к освещенной фонарями улице, протянувшейся за дальней стороной парка.

Он встретит ее и заберет Тео в три тридцать. Так он сказал. Самое позднее. А сейчас сколько? Она посмотрела на часы. Почти половина шестого.

Небо изменило цвет с водянисто-голубого до сине-сероватого, напоминающего цвет синяка. Стволы деревьев потемнели, в туалете зажгли свет. У входа стояли две скрещенные метлы. Элис подумала, что это древний и всеми понимаемый знак, показывающий, что уборщик занимается внутри своим делом.

До этого день проходил великолепно. Похоже, Тео с Розой сразу же сдружились. Они очень долго, внимательно и серьезно рассматривали друг друга, как умеют маленькие дети. Элис увидела, что, пережив первые трудности, Тео превратился в улыбчивого, счастливого, щекастого и в целом очаровательного ребенка. И мать радовалась, что Роза, которая редко встречается с другими детьми, так легко общается с ребенком Хьюго. Наблюдая за ними, Элис с грустью подумала, что Розе было бы хорошо иметь братика. Затем она отбросила эту мысль. Учитывая ее собственный возраст и, в основном, обстоятельства, этого не случится никогда.