Текст книги "Женушки из Бата"
Автор книги: Венди Холден
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 26 страниц)
Потягивая вино во все большем количестве, Элис прислушивалась к различным разговорам, которые велись за столом. Похоже, никто никого не слушал.
– … да, но мы знаем, что высокая степень потребления, типичная для западного образа жизни, дает огромное количество мусора, выбрасываемого только населением. В Великобритании это 28,2 миллиона тонн в год, то есть 1,2 тонны на семью… – кричал кто-то.
– … ограничить традиционные методы избавления от мусора – сжигание и захоронение – из-за отрицательного воздействия на окружающую среду, – орал кто-то другой.
– Из органических домашних отходов следует делать компост вместо того, позволять им гнить в местах захоронений, где они выпускают вредные для окружающей среды газы типа метана… – громким голосом говорил третий.
По мере того как тянулся вечер, Элис поняла, что поспешила негодовать из-за вопроса Джессами о том, чем она занимается целый день. За весь вечер это будет единственный вопрос, которого она удостоится, и фактически единственный указатель на то, что кто-то считает ее участницей вечеринки. Все остальные, включая Джейка, похоже, предполагали, что она присутствует только в качестве официантки.
– … избавиться от клейма позора, которое мы связываем с мусором, – эту фразу произнес Джосс, глаза которого горели, как у мессии.
– Мусор – это личная ответственность, – ответила Джессами. – Нужно выполнять три условия – сокращать, использовать заново, перерабатывать…
Когда пришел черед пудинга с морскими водорослями, в глазах у Элис стало двоиться. Она также начала раскачиваться на своем кресле из ящиков из-под апельсинов. Напротив Джейк внимательно слушал Джессами, которая по списку перечисляла ежегодный тоннаж и постоянно с восхищением смотрела на него. Рядом с ней специалист по почвам объяснял теории эрозии, а Джосс, копающийся в зубах, слушал, как очарованный. Элис прикрыла рот рукой, чтобы не расхохотаться. Она чувствовала, как смех безжалостно просится наружу. А все выглядели такими серьезными.
С другой стороны от нее разогревался специалист по глобальному потеплению.
– Положение гораздо, гораздо более опасно, чем кто-либо хочет думать, – говорил он монотонным голосом, глядя из-под полуприкрытых век.
Элис икнула. Затем она улыбнулась пророку и посмотрела на него стеклянными глазами.
– О, правда? – заплетающимся языком спросила она. – На самом деле, на самом деле мне бы хотелось думать, что опасность более опасно надвигается, чем самая опасная вещь, о которой только можно подумать… ик, – она протянула руку к бывшей канистре из-под бензина, в которой теперь держали воду, и нетвердой рукой помахала ею перед его лицом. – Еще денонсированной как-там-ее, профессор? – затем, при виде его искаженного яростью лица, она больше не смогла сдерживаться и истерически расхохоталась.
Последовало шокированное молчание.
– Эл! – прогрохотал голос Джейка.
В воцарившейся тишине сверху донесся детский плач. Роза проснулась и требовала внимания.
– Эл, – повторил Джейк.
Она встретилась с ним глазами и не двигалась. Ей хотелось с вызовом закричать, что ему следует подняться, потому что Роза и его дочь. Но затем ее взгляд опустился на пирог с турецким горохом, и она решила этого не говорить. Она встала из-за стола и покинула комнату.
Поднимаясь по лестнице, она услышала, как возобновляется разговор.
– Простите, – бормотал Джейк, затем стал говорить еще тише, – … нельзя ожидать ничего другого… работала в компании, выпускающей глянцевые журналы…
Больше Элис ничего не разобрала. Но этого было достаточно. В спальне, прижимая к себе ребенка, она кипела от негодования. Как он смеет, черт его побери? Желание спасти лицо перед коллегами – не оправдание. Он – ее муж, и в первую очередь должен быть предан ей и стоять на ее стороне. И Розы.
* * *
Вынимая кричащего Тео из машины, Хьюго подумал, что сегодня расставание проходит хуже, чем обычно. И он знал, что дальше будет еще хуже. Отъезжая от яслей в эти дни, он все больше мучился от одолевавших его образов, вроде бы давно похороненных, но теперь они постоянно всплывали из памяти. Хьюго вспоминал себя в восемь лет в интернате и то, как машина отца исчезала за поворотом. Поворачивая на основную магистраль, он вспоминал чувство утраты, страха и никчемности, которые накрывали его, словно волной. Может ли Тео чувствовать то же самое, когда ему еще нет и года?
Хьюго поднялся по ступенькам с протестующим сыном и вошел в здание. И оказался прямо на пути заведующей.
– Я хотела бы с вами поговорить, мистер Файн.
Кабинет заведующей располагался рядом с главным входом, подобно собачьей конуре, что позволяло ей оттуда выпрыгивать, как ротвейлеру, без предупреждения. И, несмотря на то, что внешне она никак не напоминала сторожевую собаку, поскольку была невысокой блондинкой, из-за ее сурового выражения лица Хьюго начал думать о ней, как о ротвейлере.
Он обратил внимание на то, что Ротвейлер держит в руках торт. Торт показался ему знакомым. Затем он понял, почему. Это был тот торт, который он купил для акции.
– Этот торт, мистер Файн, – громким голосом сказала Ротвейлер, протягивая его Хьюго.
– Да? – улыбнулся Хьюго. Он задумался, что с ним не так. Ведь это был самый большой, самый яркий и самый аппетитный из всех, которые предлагались в супермаркете. Однако, судя по лицу Ротвейлера, с ним что-то явно оказалось не так.
– Насколько я понимаю, ни вы, ни миссис Файн его не пекли?
Хьюго молчал, поскольку на мгновение его отвлек появившийся в голове образ Аманды перед плитой. В смысле не для того, чтобы оценить ее внешний вид. Отдавая торт, Хьюго вынул его из коробки, чтобы свести к минимуму покупной вид. Но сахарные фигурки героев мультфильмов Диснея на поверхности, вероятно, все равно его выдавали.
– Э-э-э… нет, – признался он. – Он покупной.
– Орехи, мистер Файн.
– Из «Сейнзбериз», – просяще продолжал Хьюго. – У меня где-то сохранился чек, – он стал хлопать по карманам в поисках бумажника.
Выражение Ротвейлера сменилось с неодобрительного на раздраженное.
– Я имею в виду, мистер Файн, что раз вы не пекли его дома, то вы не знаете, есть ли в торте орехи?
– О-о. Э-э-э. Нет.
– Вы знаете, мистер Файн, что может случиться с детьми, если там есть орехи?
– М-м-м, да. – Хьюго вроде бы что-то слышал про орехи, но помнил смутно.
– Значит, вы в курсе, что орехи могут привести к смерти детей?
– О Боже. Правильно, да. О-о, дьявольщина.
– Значит, вы поймете, почему я прошу вас забрать торт. Сожалею, но он не подходит для акции, проводимой «Цыпочками».
– О-о. Понятно. Хорошо. Да.
Расстроенный Хьюго с трудом взял торт, потому что уже держал Тео. Как и следовало ожидать, Тео очень заинтересовался кондитерским изделием и попытался его ухватить. Его отец теперь убедился, что казавшийся невинным бисквитный бутерброд на самом деле в сто раз более фатален, чем болиголов, и отчаянно пытался держать торт подальше от пытающегося дотянуться до него ребенка. Но, по крайней мере, это отвлекло Тео от обычных рыданий при расставании.
К тому времени, как Хьюго, наконец, приехал на работу, он чувствовал себя так, словно не спал несколько дней и принял больше вызовов и преодолел большее количество препятствий, чем рыцари Круглого стола. Он с тоской вспоминал дни, когда его самой важной утренней встречей было долгое сидение на горшке с вчерашними газетами.
И он знал, что его ждет еще большее количество проблем. При виде Нейла, гневно глядящего на него сквозь стеклянную дверь кабинета, Хьюго вспомнил, что Сью говорила о лишенных сочувствия начальниках. Инцидент с бахилами был ужасным. Ему предстояло многое сделать, чтобы восстановить репутацию. Только какая– нибудь блестящая продажа типа станционного домика может вернуть благосклонность начальства.
Хьюго порылся в рабочихпапках. Учитывая количество проблем, которые недавно навалил на него Нейл, работа вызывала депрессию. Почтив самом верху кучи лежал список от требовательной пары, не желающий домбез зеленой двериили с цифрой три в адресе. И только от гарантированно не разведенного продавца.
Хьюго вздохнул и постучал карандашом по письменному столу. Должен быть какой-то способ решить эту проблему. Труднее всего было с гарантированно не разведенным продавцом. Как ему копаться в прошлом клиентов, лезть в их личную жизнь, чтобы это выяснить?
Он достал еще несколько бумаг из проблемной папки. Среди них оказались документы на «Фирт», объект в одном из самых престижных мест Бата, стоящий в ряду других георгианских особняков. Он продавался плохо из-за огромной цены, которую требовал владелец. Это был архитектор по имени Тарквин, самый яркий, вычурный и бросающийся в глаза педераст, которого Хьюго когда-либо видел. Очевидно, причиной переезда было расставание с давним любовником. Тарквин больше не желал оставаться в доме, «полном воспоминаний», как он сам выразился. Он также сказал, что они «дико скандалили в каждом углу каждой комнаты».
Хьюго слегка улыбнулся, вспоминая, как Тарквин семенил по дому, как жеманно держался во время оценки и явно играл на публику. Хьюго улыбнулся шире. У него в голове начала сформировываться мысль. Нельзя ли убить двух прихотливых птиц одним камнем? Он снял телефонную трубку.
– Тарквин?
– C ' est moi , мой сладкий. А кто это? О, божественный Хьюго. Отлично! Просто великолепно. Скажи мне, дорогой, ты продал мое маленькое гнездышко или нет?
– У меня есть клиент, который может им заинтересоваться. Но я вначале должен уточнить у вас несколько вещей.
– Очень интересно. Задавай свои вопросы, сногсшибательный!
– «Фирт». У него есть какой-то номер?
– Раньше был, дорогой, но я подумал, что номер – это так скучно! Поэтому я назвал его в честь божественного Колина и его аппетитной задницы в «Гордости и предубеждении». Как ты думаешь, это удачное название, учитывая, что дом стоит в Бате? Я умный, правда?
– Какой номер? – спросил Хьюго, скрещивая пальцы.
– Мой сладкий, мне нужно посмотреть. Но на самом деле я думаю, что семьдесят восемь или что-то в этом роде. Что-то вызывающее зевоту. Семьдесят с чем-то. Это точно.
Хьюго ударил кулаком по воздуху. Два пункта из трех одним ударом.
– Тарквин?
– Да, божественный?
– А как вы смотрите на то, чтобы покрасить входную дверь в зеленый цвет?
Выяснилось, что Тарквину это нравится. Хьюго повесил трубку и почувствовал себя лучше. Телефон сразу же зазвонил вновь.
– Это мистер Файн? – спросил мелодичный голос, напоминающий птичий.
-Да.
– С вами говорит миссис Гримбли.
Гримбли. Гримбли… о, да. Разборчивая пара, ищущая дом. По крайней мере, одна ее половина. Хьюго возбужденно распрямил спину.
– Здравствуйте, миссис Гримбли, – весело поприветствовал он ее. – Вы выбрали очень удачное время для звонка. Думаю, я нашел для вас как раз такой дом, как вы хотите. С зеленой дверью, без тройки в номере, а владельцем является человек, который абсолютно точно не разводился.
– Очень мило, мистер Файн, – воскликнула миссис Гримбли. – Потому что мы думаем, что тоже сузили наши требования.
– Что вы имеете в виду? – осторожно спросил Хьюго.
– Вчера ночью нам снился сон, и мы решили, что наш дом должен стоять обособленно и иметь красную входную дверь. У него был номер сорок два, а в саду росла яблоня. Мы подумали, что вы захотите это узнать. Мы подумали, что таким образом значительно облегчим вам работу.
Повесив трубку, Хьюго доблестно пытался сконцентрироваться на единственной радостной перспективе, видимой на горизонте. Это была встреча с Элис в супермаркете в обеденное время.
Глава 16
Однако Элис не собиралась встречаться с Хьюго. Она признавала, что позволила себя очаровать и в книжном магазине, и в супермаркете. Но как только она уходила, то тут же вспоминала, что он – муж мерзкой Аманды Хардвик, а поэтому она просто не может с ним дружить. Он не подходит для дружбы.
Элис заставила себя забыть, как устало Хьюго выглядел в книжном магазине. Казалось, он был просто в отчаянии. В супермаркете он вернул ей кошелек и трогательно и отчаянно хотел выпить с ней кофе. Она не будет с ним встречаться. Даже хотя она обещала и всегда держала свои обещания. Но в данном случае это невозможно.
И таким образом утром, на которое была назначена встреча, Элис целенаправленно делала пюре из овощей для Розы, пока часы отсчитывали минуты. Она дала себе клятву не выходить из «Старого морга». Время от времени она поднимала глаза от ненавистного занятия, чтобы выглянуть в окно кухни. Начавшийся рано утром дождь прекратился, тучи рассеивались, проглядывало ярко-голубое небо.
Это был бы хороший день для прогулки. А Роза, которая сейчас ползала по полу кухни, явно недовольная бутылкой из-под воды «Эвиан», наполненной песком, которую ей вручил Джейк, обожает кататься на автобусе…
«Но без этого можно обойтись», – подумала Элис, останавливая себя. Фактор Аманды не был единственной причиной, из-за которой встреча с Хьюго была невозможна. Еще имелся и Джейк, хотя точная причина ненависти Джейка к Хьюго так и оставалась тайной. Элис подозревала, что дело в том, что взгляды Хьюго в целом полностью противоположны тому, что проповедует Джейк. Определенно было трудно представить Хьюго настаивающим на политически корректных колыбельных. Или на выращивании брюссельской капусты в человеческом дерьме. Или публично изобличающего собственную жену… Элис заставила себя прекратить так думать. Дело в том, что встреча с Хьюго за спиной Джейка будет предательством. Такой шаг для жены Джейка неприемлем и невозможен.
Или был невозможен до вечеринки сотрудников «Собери и используй!». Мысли Элис быстро вернулись к словам Джейка, которые она случайно услышала, поднимаясь наверх, к Розе, и снова испытала негодование. Он не сказал ни слова – ни извинений, н ичег о – этой вечеринке, даже когда они убирались на следующее утро. Но Элис ничего не забыла. Наоборот, воспоминания мучили и терзали ее, они горели внутри, словно непереваренный открытый пирог с турецким горохом. Хотя она понимала, что и сама вела себя не лучшим образом, ей было сложно забыть, как Джейк повел себя по отношению к ней.
Элис снова выглянула в окно кухни. Стоял яркий солнечный день. Прогулка невероятно искушала. Но если Джейк узнает про ее встречу с Хьюго, то впадет в ярость. Хотя какое у него есть право злиться на что-либо, учитывая его недавнее поведение?
С другой стороны, может ли она позволить мелким обидам на собственного мужа стать причиной встречи с мужем Аманды Хардвик?
Через несколько секунд Элис уже вытирала руки и тянулась к верхней одежде – своей и Розы.
* * *
Стоя у входа в кафе в супермаркете, Хьюго испытывал опасения. Он стоял там уже пятнадцать минут, а Элис пока не появилась.
Туалеты и пеленальная комната находились как раз рядом с тем местом, где он занял пост. Женщины с детьми уверенно толкали дверь. Хьюго сам открывал ее для некоторых, но не смог рассмотреть, что находилось внутри. Он жалел, что в пеленальной комнате нет прозрачного стекла, и он не видит, что происходит внутри. Как многому он мог бы научиться, как и другие ничего не знающие отцы! Может, ему следует об этом написать на бланке для предложений и опустить его в специальный ящик у главного входа. С другой стороны, таким образом он рискует посещением полицейского и представителей социальных служб. Он хочет так рисковать?
Хьюго шел сюда с радостью и оптимизмом, теперь настроение постепенно ухудшалось и дошло до разочарования, от которого опускались плечи. Он бездумно поверил, что Элис придет, но теперь это казалось ему все менее и менее вероятным. Она замужем за Джейком, который терпеть его не может, а он сам женат на Аманде, к которой Элис, похоже, относится точно так же.
Он уже собирался развернуться и возвращаться на стоянку перед супермаркетом, но внезапно увидел высокую блондинку, быстро идущую по направлению к нему. Она держала ребенка. Это была Элис. Через десять минут они сидели друг напротив друга в кафе супермаркета за чашкам капуччино. Хьюго чувствовал, что все складывается не так хорошо, как он надеялся. Разговор, по меньшей мере, получался каким-то неестественным.
Ребенок Элис по имени Роза – или ее зовут Рози? – неотрывно смотрел на Хьюго, что действовало ему на нервы. Он приподнял брови, высунул язык и пошевелил ушами. Ребенок заплакал. Элис стала раскачивать дочку, пытаясь успокоить, и неловко улыбнулась Хьюго.
Хьюго смутился и прекратил шоу.
– Итак. Гм. Рози четыре месяца, да?
– Ее зовут Роза. – Элис посмотрела на него поверх большой чашки с кофе с толстыми стенками. – На самом деле теперь пять.
– О Боже, конечно, она же одного возраста с Тео. – Хьюго хлопнул себя ладонью по лбу. Кофе из чашки, которую он держал в другой руке, выплеснулось через край и попало ему на запястье. Хьюго почувствовал, как теплый коричневый ручеек прокладывает путь к локтю. Проклятье. Испорчена еще одна рубашка, а он не представляет, как выводить пятна.
Снова воцарилось молчание. Элис протянула руку к пальто и сумке.
– Спасибо за кофе, – она улыбнулась. – Мне пора.
Хьюго заломил руки под столом. Он страдал и мучился. Вот она сидит напротив него, ответ на все его проблемы. Но ему почему-то не сформулировать вопросы. Его уверенность в общении с женщинами исчезла, а когда-то это было для него таким же естественным, как дыхание. Что же, черт побери, с ним случилось?
Тем не менее, это был его единственный шанс. После того как Элис уйдет, он больше никогда ее не увидит. Он встал из-за стола, оперся руками о блестящую голубую поверхность «Формайки» и умоляюще посмотрел на Элис.
– Не уходи. Пожалуйста. Просто… ну… я хочу тебя кое о чем спросить.
– О чем?
Хьюго посмотрел на нее затравленным взглядом.
– Я думал, не знаешь ли ты, как… – хрипло начал он.
– Не знаю что?
– Как… м-м-м… – он откашлялся. – Как надевать подгузник.
Элис, которая уже собиралась встать, резко села назад. У нее и так уже округлились глаза, но тут, при взгляде на него, они округлились еще больше.
– Подгузник? Ты спрашиваешь меня, как надевать подгузник?
– Э-э-э… да. Именно это. Естественно, на ребенка, – поспешно добавил Хьюго, потом пожалел, что это сделал. Если она раньше не считала его извращенцем, то теперь вероятно именно так и будет о нем думать.
– У тебя пятимесячный ребенок и ты не знаешь, как надевать подгузник? – Элис в неверии покачала головой.
– Я знаю, что это звучит смехотворно, – в смущении сказал Хьюго. – Но дело в том, что у нас была няня, и я, признаться, ничему у нее не научился. Как и Аманда.
– Но няня? – спросила Элис без особого сочувствия. – Разве она не может помочь? Разве вы не можете пригласить ее назад недели на две, чтобы она вам все показала? Повторно?
– Э-э-э… она теперь работает в другом месте. Она уехала… э-э-э… довольно поспешно.
Она требовалась королевской семье или что-то в этом роде.
Несмотря на свое неодобрение, Элис рассмеялась.
– Королевской семье? – в неверии повторила она.
– Если честно, я думаю, что она была рада с нами расстаться.
Затем Хьюго рассказал Элис историю появления няни Харрис и бесконечные упоминания лорда Файрбурна. Когда она снова рассмеялась, Хьюго внезапно почувствовал, что сделает что угодно, только бы опять заставить ее улыбнуться.
– Судя по твоему рассказу, эта няня наводит ужас на окружающих, – фыркнула Элис, задумываясь, что за странное чувство она испытывает. Через секунду или две она поняла, что это непривычное ощущение удовольствия. Она получает удовольствие и наслаждается жизнью.
– Да, она была ужасна, – согласился Хьюго. – Но ты права. Я очень сглупил, ничему у нее не научившись.
Он вздохнул, вспоминая, как ожидал, что няня Харрис, а потом Аманда будут заниматься Тео, а он не станет принимать в этом участие или принимать очень малое. Теперь это казалось невероятным.
Но была ли в этом только его вина? Он снова вспомнил эмоциональные речи Аманды о том, что в мире нет большей радости, чем заниматься ребенком. Это продолжалось до тех пор, пока ей на самом деле не пришлось столкнуться с этим.
Хьюго нахмурился, понимая, что это невозможно объяснить. Получится, будто он оправдывается. Но поскольку Элис смотрела на него – и во взгляде одновременно читались упрек и желание забавляться дальше – ему требовалось что-то сказать в свое оправдание.
– Аманда заявляла, что хочет сидеть дома и заниматься ребенком, – начал он. – Она говорила, что это будет истинное удовольствие. Это самая важная в мире работа, и ничто из того, чем она занималась раньше, даже близко к этому не подходит… – он замолчал.
Элис приподняла брови.
– Продолжай, – попросила она.
И Хьюго продолжил. Когда пришлось столкнуться с реальностью, Аманда поняла, что дети просыпаются в любое время ночи, беспричинно кричат, а также кричат и обоснованно, что волнует еще больше. Их тошнит, они писают и какают, кусаются, царапаются, пукают. Это совсем не спокойные и очаровательные херувимчики. Они скорее напоминают диких зверюшек. И тогда она резко и полностью утратила интерес.
– Поэтому она согласилась на первую предложенную ей работу и теперь, если честно, ее часто не бывает дома, – закончил объяснения Хьюго.
Элис молчала. Она не представляла, почему удивляется, но это было так. Казалось невероятным, что Аманда Хардвик может оказаться такой же ненадежной и эгоистичной матерью, как и журналисткой. Неужели она на самом деле смогла бросить сына и его отца и даже не оглянуться назад?
Теперь до Элис дошло, что и она сама, и Хьюго, и это не упоминая Тео, стали жертвами поразительной эгоцентричности Аманды.
—Так что ты видишь, в каком я оказался положении, – подвел итог Хьюго. Он пытался, чтобы слова звучали не как жалобы на собственную судьбу. – Моей жены постоянно нет, и я внезапно оказался с ребенком, и если честно… – он сделал паузу и провел запачканной кофе рукой по путаным темным волосам, – если честно, я не представляю, что с ним делать. Он спит весь день и орет всю ночь и… – Хьюго потер глаза. – Все от купания до укладывания спать кажется одним сплошным кошмаром. Я не хочу, чтобы ты подумала, будто я не люблю своего сына. Я его люблю или, по крайней мере, я предполагаю, что люблю…
– Ты только предполагаешь? – эхом повторила шокированная Элис. Ее рука непроизвольно потянулась погладить головку Розы.
Хьюго беспомощно пожал плечами.
– Я знаю, что это звучит ужасно, но Тео на самом деле не очень нравится быть только со мной и… – Он в отчаянии моргнул, не сводя взгляда с Элис. – Я думаю, что если бы я знал, что с ним делать, то у нас сложились бы гораздо лучшие отношения. Вот, например, этот ужас с яслями… – Хьюго объяснил, как Тео тяжело с ним расставаться.
Элис кивнула с пониманием.
– Но что они говорят, когда ты звонишь?
– Звоню? – округлились глаза у Хьюго. – Что ты имеешь в виду?
– Ну, в течение дня. Чтобы узнать, как он там.
Он не мог поверить ее деловитости. Позвонить Ротвейлеру? Элис понимает, что говорит?
– Я никогда не звонил, – содрогнулся он. – Не уверен, что осмелюсь это сделать.
– Но почему нет? Ты же родитель. Ты клиент, который платит деньги. У тебя есть право задавать вопросы.
– Наверное. – Эта революционная мысль никогда не приходила в голову Хьюго.
– Я думаю, что с Тео все в порядке, и он ведет себя по-другому с той минуты, как ты выходишь из детской. Он просто пытается тобой манипулировать. Так поступают все дети.
– Правда?
– Как он себя ведет, когда ты его забираешь? Плачет?
Хьюго покачал головой.
– Ну вот тебе и ответ, – по-деловому заявила Элис. – Я готова поставить деньги на то, что с ним все прекрасно, когда тебя там нет.
– Ты в самом деле так думаешь? – Хьюго почувствовал огромное облегчение. Элис увидела, что его глаза горят от переполняющих его эмоций. Ей стало его жалко.
– Почему бы тебе не спросить в яслях, когда ты пойдешь его забирать? – предложила она.
Теперь ее тоже начинали переполнять эмоции, и ее это радовало. Она поняла, что очень давно не чувствовала себя нужной, а теперь ее совет и мнение кому-то важны.
– Дерьмо! – внезапно воскликнула она.
Хьюго кивнул, смирившись со своей никчемностью.
– Я едва ли могу винить тебя за это слово. Я его заслужил.
– Я не тебя имела в виду. Ты на время посмотри! – Элис помахала у него перед носом наручными часами. – Мне пора. На автобусе очень долго добираться.
– На автобусе? – пораженно переспросил Хьюго. – О, конечно. Ты же ездишь только на общественном транспорте. – Он старался говорить без иронии. – Я помню с занятий по подготовке к родам. Но сейчас разумнее было бы иметь машину, не правда ли? У тебя ребенок, а живешь ты далеко от всего.
– Автомобили плохо влияют на экосистему, – пробормотала Элис.
– Да, но я видел автобус, который ходит в Бат через Комбе, – ответил Хьюго. – Выхлопные газы, которые он выпускает, долго висят над дорогой и тоже не полезны для экосистемы. А для твоего позвоночника определенно плохо носить все эти покупки и еще и ребенка в придачу.
Элис хотелось бы, чтобы он прекратил приводить эти аргументы. Ее мать придерживалась такой же точки зрения, и их логику было трудно оспаривать. Однако выражение лица Хьюго изменилось. Он в ужасе смотрел на нее.
– Подгузники, – заикаясь, произнес он. – Ты сказала, что покажешь мне, как их надевать.
– Подгузники. Да, – Элис прикусила губу. – Э-э-э… наверное, я смогу показать на Розе. Проблема только в том, что нет времени. Если я хочу успеть на автобус.
– Послушай, я тебя подвезу. Я в любом случае возвращаюсь в Бат. Я тебя подброшу до автобусного вокзала. Или до дома, если ты хочешь. В любое место, – умолял он, глаза выражали отчаяние.
– До автобусного вокзала будет отлично, – сказала Элис и успокаивающе улыбнулась Хьюго. – Тогда пошли.
Но выражение лица Хьюго опять изменилось. Оно снова выражало уныние.
– В чем дело? – спросила Элис.
– Я только что вспомнил, – угрюмо сказал Хьюго. – Последнюю встречу с Джейком, – он прилагал усилия, чтобы говорить нейтральным тоном. – Он говорил, что вы пользуетесь только махровыми подгузниками. С ними я точно не справлюсь. Даже одноразовые для меня – большая проблема.
К его удивлению лицо Элис покраснело от смущения. Похоже, она чувствовала себя виноватой.
– Э-э-э… Я стала время от времени пользоваться одноразовыми. – Она откашлялась. – Естественно, только в крайних случаях.
– Конечно, – с самым серьезным видом кивнул Хьюго.
Элис улыбнулась ему, как конспиратор. – Так что пошли в пеленальную комнату.
* * *
Высадив Элис на автобусном вокзале, Хьюго пребывал в приподнятом настроении. Он чуть не летал по воздуху! Он, наконец, приобщился к культу правильного надевания подгузников.
Конечно, ему требовалась практика, но недостатка в ней не намечалось. А на случай возникновения трудностей у него теперь имелся телефон Элис.
– Я уверен, что мне не потребуется тебе звонить, — убеждал он. – Но я был бы очень рад его иметь, на всякий случай.
– Хорошо.
На самом деле Элис дала свой телефонный номер с большей готовностью, чем позволила ему думать. Она радовалась, что кто-то обращается к ней за советом и считает его ценным. Было очевидно, что сотрудники «Собери и используй!» считали, что без него обойдутся.
– Понимаешь, – записывая номер телефона, добавил Хьюго, – я знаю, что ты можешь посчитать меня сумасшедшим, и это вообще звучит дико, но когда дело касается Тео, мне на самом деле не к кому обратиться, кроме тебя. – Он коротко усмехнулся. В смешке слышалось отчаяние.
«Мне на самом деле не к кому обратиться, кроме тебя». Элис почувствовала комок в горле. Она поняла, что Хьюго одинок и беспомощен. Очень похоже на нее саму.
Он вручил ей небольшую визитку.
– Здесь записан мой номер. Ты столько для меня сделала. Если я смогу тебе как-то помочь, когда угодно, я даже не знаю как, очистить кровельные желоба или что-то в этом роде, посмотреть поддон картера… О, прости, у тебя же нет машины. Ха-ха, о Боже, это же надо такое ляпнуть… Ну, в любом случае вот моя визитка. На ней также записан номер моего мобильного.
Отъезжая, он смотрел в боковое зеркало, как исчезает ее стройная фигура. На него успокаивающе действовала мысль, что он может позвонить ей насчет Тео, но Хьюго осознавал, что хочет большего. Он хотел, чтобы Элис сфокусировала свое внимание не только на его сыне, но и на нем самом.
Он едва ли видел дорогу впереди. Вместо нее перед его глазами плавала эта медленно появляющаяся улыбка, светлые волосы, большие удивленные голубые глаза. Он думал, пришел ли ее автобус. Внезапно Хьюго подумал об ощущениях, которые испытает, если поцелует ее, поднимет с ее лба эти прекрасные волосы и притянет к себе ангельское лицо. От этой мысли машина вильнула в сторону.
* * *
В «Цыпочках» у него появились новые основания, чтобы благодарить Элис. После того как он задал соответствующий вопрос, персонал детской комнаты подтвердил, что после отчаянного расставания с отцом проходит всего несколько минут – и Тео прекращает плакать и уже ест «Уитабикс». Груз вины и расстройства, который давил Хьюго на плечи, взлетел с них, подобно воздушному шарику, надутому горячим воздухом.
Покидая ясли вместе с Тео, он заметил Барбару, рыжеволосую спасительницу, с которой он познакомился под дождем. Она стояла, прислонившись к стене, и очень эмоционально разговаривала по мобильному телефону. Выглядела она потрясающе. Ей очень шел модный темный деловой костюм с белой блузкой. В руках она держала большой блестящий кейс. Она казалась очень деловой и компетентной. Радостное настроение Хьюго немного испортилось при мысли, что у некоторых матерей все так прекрасно организовано. Ему было завидно.
Проходя мимо Барбары с Тео, он уловил несколько фраз, которые она произносила. К его удивлению говорила она напряженным и натянутым тоном.
– Мне очень жаль, Джеймс, но это просто невозможно. Нам придется перенести на другое время. Я сегодня никак не могу вернуться в контору. – Она сделала паузу, слушая, что говорил собеседник. Затем ее лицо побледнело. Голос, когда она заговорила вновь, звучал резко от шока. – Что? Ты передашь дело одному из других юристов?
Хьюго услышал щелчок – она закрыла трубку мобильного телефона. Затем воцарилась тишина. Потом, к своему удивлению, Хьюго услышал за спиной сдавленные рыдания. Он повернулся и увидел, как Барбара прижалась к стене, покрасневшее лицо исказило страдальческое выражение. Она сама выглядела воплощением страдания. Он оказался рядом с ней через несколько секунд.
– Что случилось?
Барбара высморкалась.
– О, ничего. Все как обычно.
– Как обычно? – переспросил Хьюго.
Барбара печально ему улыбнулась.
– Спать некогда, времени нет, слишком много работы и никакого сочувствия ни от кого на работе, когда позвонили из яслей и сказали, что Изабелла заболела, и попросили меня ее забрать. Мне пришлось отменить важное совещание. – Она замолчала и скорчила гримасу. – Но что можно сделать? Тебя разрывают на части между домом и работой… – Она сглотнула.
