Текст книги "Когда-нибудь мы будем вместе (СИ)"

Автор книги: Вадим Мархасин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 59 (всего у книги 77 страниц)

Глава 22 Маски сброшены

Глава 22 Маски сброшены

Вот и сентябрь на носу. Уже почти год как я президенствую в одно лицо. Все остальные лица рулят в своих огрызках бывшей империи. Тону в делах как в паутине. Мотаюсь по всей стране как в жопу ужаленный индюк. Снимаю с должностей одних, на их место назначаю других, первых замов или вторых или просто клич кидаю: "Кто если не ты? Отзовись народный герой, Родина мать ждет своих сыновей".

Это я так стебаюсь над своими наивными мечтами разогнать бездарей и лодырей, перепрофилировать нахлебников и пересажать воров, взяточников и другую уголовную шушеру, перестрелять коррупционеров, маньяков и прочую гнусь, двинуть вперед стройки и технический прогресс семимильными шагами….

Ведь было в нашей истории, было – и прогресс и герои. Куда все делось? Героев катастрофически не хватает. Все и всяк озабочены лишь одним: иметь побольше, делать поменьше или вообще ничего не делать, но все равно иметь.

Деньги народ, по святой совковской уравнительной привычке, дарованной Великим Октябрем, по прежнему желает получать, а не зарабатывать.

Руководители предприятий ждут животворящего пинка, плана, госзаказа, кредитов на халяву и ничего не желают делать по перепрофилированию производства, в первую очередь военной продукции, которую в той или иной мере выпускает семьдесят процентов всех заводов и организаций страны.

Рабочим тоже ничего не надо. Кому надо денег те уже свалили на вольные хлеба – калымить или челночить. За год состоялось более шести тысяч забастовок, приняло в них участие, смешно сказать, триста тысяч человек! Остальные даже если и не довольны жизнью, молча сидят-работают – как мышь под веником, часть находится в отпусках без содержания. Все вместе требуют роста зарплат, пособий по безработице, льгот на коммунальные услуги, свободного отпуска водки….

"А в две тысяча семнадцатом году…. Состоялась в России, аж, одна забастовка!" – прорезался внутренний голос.

"Я думал, шизофрения меня уже покинула. Ан нет, подсознание в лице второго я опять подкинуло дровишек в топку".

"Да я такой, радуйся пока я есть, хрен ты от меня отвяжешься!" – самодовольно ответила шиза.

Я покатал ручку по столу и снова предался грустным размышлизмам.

Работать никто не хочет, на строительство железных и автодорог приходится китайцев эшелонами завозить, в подпольных цехах шьют фирменные тряпки въетнамцы и корейцы, на стройках гастрабайтерит вся средняя Азия.

Лепота…

Я думал примем нормальные законы, заживем как на загнивающем западе, бизнес попрет со страшной силой, фермеры завалят колхозные рынки сельхозпродукцией, танковые заводы настругают для них тракторов и сеялок с веялками. Проектов законов в Верховный Совет наготовил, изменений в старые, где не успевал накропал.

Новые Законы Съезду всенародноизбранных не нужны, рихтуют по чуть-чуть прежние, для видимости, без которых уж совсем никак. Новые строчат только на злобу дня, чтобы уважить свои нарождающиеся бизнес-интересы.

Прет только торговля. Из десяти вновь открытых малых предприятий – девять торговли. Вроде торговать в стране уже давным давно нечем, а ты ж поди!

Предприниматели и бизнесмены в надежде получить льготы, освобождение от налогов, все сплошь и рядом производственники и труженики. Причем видов деятельности наоткрывают по два десятка, но одной строчечкой втиснут торговлю, и только ей – близкой и любимой сердцу занимаются, создавая цепочки по десятку-другому посредников между редкими, оставшимися в живых отечественными товаропроизводителями, зарубежными поставщиками и конечными потребителями. Давишь, давишь этих посредников, новые появляются в два раза быстрее.

Часть народа, далекая от этой радости жизни, подзуживаемая коммунистами и либералами винит в росте цен правительство, а снижения, увы, не предвидится. Товаров шибко не прибыло, так, остатки разворовать и растащить не даю, при всеобщем народном стремлении.

Народ, который я раньше, по наивности или глупости, видел единым монолитом, народом с большой буквы, Народом победителем и в какой-то мере строителем коммунизма на самом деле состоит из десятков слоев и прослоек со своими интересами, которые с моими – по строительству страны, никак не пересекаются. И все интересы как-то взаимно учитываются, пересекаются и приходят к общественному консенсусу.

Представим себе перевернутую пирамиду. Во главе ее на острие, высятся слуги народа от поселкового главы до президента, от депутата совета района до Верховного Совета страны, узурпировавшие власть и присевшие на денежные потоки в своих вотчинах, советах, комитетах и подкомитетах, подминающие и гребущие все под себя.

Охраняет этот слой вся королевская рать – многочисленная прослойка в составе: чиновников, всяческих надзоров от пожарных до санэпид, ростех, налоговой и так далее. Им в помощь силовой блок: прокуратура, милиция, суды, следственный комитет, служба безопасности и организованные преступные группировки. Вся прослойка шуршит, бдит, караулит и грозит пальцем и не только им.

Слой с прослойкой делят портфели, парятся в одних саунах, пользуют одних девочек, радуются жизни в ресторанах и Ниццах, строят общие жилые городки небожителей в Барвихах и Рублевках, в "долинах нищих" – и прочих метко народом названных уголках необъятной России.

Такой вот увесистый слой сала на шкуре страны, с прожилками мясца, покрытый колючей, жесткой щетиной. Не подступиться к нему, ни кусок не отхватить. Только гонять – пока сало не растает, а дурное мясцо не задубеет. Но кто гонять будет вот в чем вопрос? Мозг заплывший жиром в лице Верховного Совета? Он пока только направляет тушу в лужу потеплее, да в грязь пожирнее.

Следом главный слой – кормушка для первого слоеного. Последняя оставшаяся в живых промышленность, покрытая как раковыми метастазами торгашами, спекулянтами и редкими мелкими предпринимателями.

Чуть кто-то голову из болота приподнимает, сразу контролер на пороге – делись прибылью и скрытыми доходами. Черная налоговая полиция эффективнее белой действует, заменяя авторучку паяльником и утюгом. А уж если встал с колен, тут тебя и отрейдерствуют со всей пролетарской ненавистью. Слой-то первый, с прослойками, имеет жен, детей и внуков, братьев и племянников неприкаянных. Всем государственных должностей не хватает, а тут поле не паханное и предприятие уже стабильно работающее – бери и пользуйся. А лох педальный глядишь еще чего полезного замутит, а мы его опять черным вторником или четвергом приголубим.

Вооруженные Силы выделим отдельной прослойкой – тоже бюджетники, ну и есть доля малая, нескурвившаяся, от слоя королевской рати, нервными волокнами тянущаяся к костяку сквозь все слои, обеспечивая видимость порядка и пресловутое единство власти и народа.

Следующий слой он не просто слой, а аморфный студень люмпенов ждущих манны небесной, тунеядцев и алкашей припивающих пенсии своих родителей, наркоманов, бомжей, альфонсов и других нахлебников. Жопа в простонаречьи. В семнадцатом году эта братва первая надевала кожанки, опоясываясь кобурой с наганом и принималась делить в свою пользу буржуйское добро, привлекая на помощь самый близкий пролетариату, по Ленину, классовый элемент – уголовников. Сейчас она – жопа, умиротворена дешевой водкой, льготами и пособиями, наркотой, сыта и пьяна. К этому слою я бы отнес и кое-каких ученых околовсяческих наук, критиков, политологов, колдунов, экстрасенсов и прорицателей, а также "прогрессивную" гейпрокладку культуры. Но если жопа в объеме и процентном составе тулова перевесит, то стране придет она родимая. Так что хочешь, не хочешь, надо ей липосакцию устраивать периодически.

Есть и костяк страны, на котором висят все означенные слои, в лице бюджетных пока еще трудяг: часть рабочих госпредприятий, треть бывших колхозников (вторая треть перешла в люмпены, а третья – подалась на заработки в города), ученые, врачи, учителя, работники культуры, физкультуры и спорта. Трудятся бедолаги от зарплаты до зарплаты, иногда и сверхурочно, мечтают о ее повышении, ну и часть малая, в основном руководящая, этого слоя тоже имеет то, что имеет или несет все что может, а что не может – несут вместе с единомышленниками.

Во внутрях, как у любого организма, имеется куча дерьма: всякое жулье и мелкое ворье, мошенники, грабители и разбойники и их как бы по численности не меньше чем армия с милицией вместе взятых. И пучит у страны брюхо и тужится она в процессе дефекации. И где же он проктолог со спасительной клизмой? А хирург онколог где? Неужели переродится из злокачественной опухоли и вырежет свое окружение? А может из костяка кого выдвинуть для такого святого дела? Назначить эритроцитами и фагоцитами. А что, поставить пулеметы на площади как в Китае и подводи строем весь первый слой. Лишь бы как в Лаосе не получилось или Украине моего будущего. Рассвирипевший народ решил избавиться от олигархов и зажравшихся чиновников и что получил – новых олигархов и еще более обнаглевших бюрократов, поставивших себе на службу всякую гнусь.

Кто же этому свину напинает в зад и придаст ускорение в нужную сторону, чтобы согнать дурное сало и получить на выходе свирепого могучего хряка? Неужели все мне?

Эта грусть и тоска съедает меня лишь только я "вспомнил" из будущего, как коррупция разъела ржой все органы власти в тесной связке с криминалитетом. Как окружение каждого последующего президента приватизировали и делило все до чего дотягивалось, а так-как делить оставалось все меньше и меньше, то понемногу прибирало к рукам любой успешный бизнес в России.

Пример наглядный – успешная сеть магазинов "Магнит", выкупленная банком ВТБ, перешедшая в собственность неведомыми путями одному из приближенных президента, увенчанного за такой успех тайным указом вождя звездой героя россии. Все с маленькой буквы, больших букв не заслужили. Какие могут быть звезды и герои когда все в заднице.

Как только ты выбился в стахановцы бизнеса, так приходят добрые люди и предлагают делиться в пропорции – ты мне свой бизнес и ничего тебе за это не будет, даже на хлеб с маслом кинем на жизнь.

Офицеры ФСБ, прокуратуры, полиции, следственного комитета, особенно комитета по борьбе экономическими преступлениями и коррупцией зорко следят за своими вотчинами и делянками и вовремя приходят к тем, кому следует поделиться бизнесом с родственниками вышеозначенных, до поры до времени любовно пестуя и крышуя прибыльное дело, помогая ему тучнеть, уходя от налогов, за долю не малую. Бедняги потом со взмыленной холкой как хомяки в норку, таскают по квартирам мешки с деньгами и чахнут над златом охраняя генеральские общаки.

Я вспомнил как у полковника ФСБ в две тысяча шесттнадцатом году нашли в квартире четыре миллиарда рублей, через пару лет у трех полковников МВД нашли в квартирах двенадцать миллиардов рублей. Депутат из Осетии наворовал на сорок миллиардов будучи при газовой трубе… Губернатор Коми с подельниками в дветысяча восемнадцатом четыре миллиарда. Скажите мне откуда такие цифры? Не миллион украсть, не пять. Ну да, красть так уж красть, чтобы если уж возьмут за гузку не было обидно, что ни за что – паршивый "лимон". И никто вокруг ничего не знал и не видел? Не смешите мою обувь! Кто там следующий? Майор ГОиЧС? Капитан– сапер Вооруженных Сил РФ в тандеме с прапором-начальником склада противотанковых мин?

Тот министр обороны из моего неведомого будущего, с виллой в две тысячи квадратов на Рублевке, принадлежащей как-бы сестричке, еще один герой россии… Не помню я в печати описания его подвига, увы. Такое звание испоганили… Звание Героя СССР правда тоже выхолостили, навешав Брежневу поперек всей груди пять штук. Пример для подражания! Может тем тайным указом у будущего вождя двухтысячных тоже пяток звездочек имеется?

Почитал я с виртуального экрана как в будущем если, у кого что поперло, бизнесмен все активы стремится перевести в валюту и линяет на ПМЖ в Европу всем семейством, пока задарма не отобрали. А следом двинули ученые, высококвалифицированные специалисты и просто уставшие жить в вечном бардаке порядочные люди.

Вспомнил сетование одного бедолаги из моего будущего на тяжкую жизнь в США. Товарищ поучавствовал в прихватизиции всего, чего только дотянулся, обанкротил все что можно и собрав "чумадан" сденьгами слинял на благословенный запад. И что вы думаете? Через два десятка лет я встречаю его на улице Новосибирска, спрашиваю как дела? Что тут делаешь, какими судьбами? Работаю говорит, нет в Америке возможности вести правильный бизнес, прибыли никакой, следят за каждым шагом, не то что на Родине! Так, что "трудится" бедолага челночно-вахтовым методом. Семья в Америке, а он в России… бабло косит!

С кем останутся в конце концов наши небожители? Да они и не останутся. Детей своих на учебу в Гарварды и Оксфорды пристроили, яхт и вилл в Монаках и Гаитях прикупили, счетов в оффшорах наоткрывали и туда же сдернут в итоге.

Но все-таки вдруг у меня получится поломать эту негативную тенденцию, а иначе зачем я здесь со своим послезнанием?

Больше всего меня убивает сговор под названием общенародное согласие. Социальный сговор. Верхи могут и хотят править долго и доходно. Низы хотят лучшего, но чтобы все само-собой, без всяких революций и треволнений. Сами низы очень неоднородны.

Правоохранители охраняют себя и верхи и зарабатывают себе на безбедную жизнь, крышуя все и вся. Бандитов ловить не напрягаются. Если и поймают кого, то надолго не садят, выпускают досрочно, организуют им палаты люкс на зонах и выездные рестораны в камерах. Те в свою очередь не обижают правоохранителей и небожителей и делятся с ними процентиком прибыли. "Ворон ворону глаз не выклюет", "рука руку моет", что там еще есть для оценки сего непотребства?

Преступления в основном раскрываются если по статистике: бытовуха, хулигантство, ДТП и садятся за решетку в основном люмпены или работяги или назначенные крайними для успокоения общественного мнения. Часть дерьма тоже садится. Либо уж совсем запредельщики, попавшие в поле зрения нормальных сотрудников правоохранительных органов, либо по знаковым делам. Остальные неприкосновенны. Для создания видимости справедливости закрывают для показухи парочку бедолаг губернаторов, вовремя не поделившихся, а потом скоренько выпускают как исправившихся и осознавших глубину своего морального падения.

Пакеты законов социальной направленности, льготы и пособия позволяют одной трети населения не работать. На хлеб и водку в будущем за счет продажи нефти и газа народу на жизнь хватает, можно не напрягаться.

"Что сопли распустил. Еще не все потеряно! – вклинился в грустные размышления внутренний голос, – У тебя еще ученые и просто головастые люди не все сбежали на запад и рабочих на заводах двадцать миллионов. Армию сократишь, еще два-три добавится если правильно ресурсом распорядишься. Работать заставь и будет стране счастье!"

"Умный ты больно. Легко сказать заставь работать".

"Посмотри, что через четверть века в стране будет. Вот там, караул, правда никто не кричит этот караул, всех все устраивает. Народу осталось сто сорок шесть миллионов, по данным Росстата. Хотя он считает и тех кто наряду с забугорным имеет и российское гражданство. Но возвращаются обратно в Россию единицы из миллионов. А дети их и языка уже не знают. Читай справочку", – голос многозначительно замолк.

"Хороша справочка. Бодрящая такая, мне даже грех жаловаться".

Всего в стране моего туманного будущего половина населения: пенсионеры, дети, безработные, студенты, неработающие инвалиды и сидельцы по тюрьмам – семьдесят с лишком миллионов.

Из семидесяти шести миллионов работающих, по данным Росстата на две тысяча восемнадцатый год, только двадцать шесть миллионов (пятнадцать процентов населения) хоть что-то реально производят и дают реальный вклад в ВВП страны: недр копателей 1,1 миллиона; Колхозников, рыбаков и лесников – 5, 5 миллиона; Обрабатывающие производства – 10, 2 миллиона; Строителей —6, 4 миллиона. Остальные производят только виртуальный товар. Немудрено, что без импорта никак, работать то некому.

Двадцать два миллиона просто бюджетного балласта в лице: Депутатов и сотрудников аппаратов властных структур всех уровней – 1,9 миллиона; Вооруженные Сиы – 1, 5 миллиона; ФСБ, ФСО, ФПС, ФАПСИ, СВР – 2,1 миллиона; МЧС, МВД, ФМС, ВВ, Минюста и Прокуратуры – 2,5 миллиона; Работники таможни, налоговых, санитарных и прочих инспекций –2 миллиона; Чиновников лицензирующих, контролирующих и регистрационных органов – 1,7 миллиона; Служащих прочих федеральных министерств и ведомств —2 миллиона; Работников образования – 5,4 миллиона и здравоохранения – 4,4 миллиона;

Так-то балласт необходим, для устойчивости. Но если его величина превысит здравый смысл, то "корапь" того – бульк и нет!

Зарплата чиновника на уровне замминистра в России в сто раз превышает минимальный размер оплаты труда. В США к примеру – в шестнадцать раз (их минимальный естественно). Так, мелочи…

Вроде бы один к одному работников и бюджетников но…В две тысяча восемнадцатом году по данным Росстата в Орловской области соотношение чиновников и рабочих составило семь к одному.

На зарплату госчиновников в бюджете девятнадцатого года заложено больше чем на все здравоохранение, ну как депутатам не проголосовать за себя и того парня. На образование в два раза меньше. В сумме образование, здравоохранение, культура лишь пять процентов бюджета. На погашение госдолга больше тратится. А хотелось-бы половину бюджета – на образование-то со здравоохранением, глядишь на операции детишкам за рубежом всей страной скидываться не пришлось.

Каких же еще трудяг еще научитывал наш Росстат? Риэлтеров – два миллиона; Банковских клерков – 1,3 миллиона; Айтишников и связистов – 1, 4 миллиона; Работников торговли и ремонта автомобилей и мотоциклов – 13,8 миллионов (Это не я, это так наш Росстат считает хитровымудренно), Бомонда культурного и спортивного – 1,1 миллиона; Рестораторов и отельеров – 1, 4 миллиона; Кладовщиков и транспортников всех видов – 5, 2 миллиона (Росстат. Вот каак он так объединяет по виду деятельности?). Коммунальщиков всех видов – 2, 2 миллиона.

Вот вроде как и работники вышеозначенные товарищи и налоги как бы платят местами… но РАБОТАТЬ-то, производить продукт, который можно руками потрогать, кто будет? ЗАПАД "канешна!"

Росстат вообще интересная контора. Сидит, что-то считает. В дветысяча четырнадцатом-семнадцатом году валовый продукт падал – санкции, в восемнадцатом году ВВП прирос на один процент – на уровне статистической погрешности. Не комильфо, получив втык животворящий на следующий год мы уже три процента приросли. Ну, считали неверно раньше, бывает. Мало насчитали пока не поправили.

В числе каких тружеников эта контора учитывает "работников" ножа и топора, всяких ОПГ и неприкаянных воров, жуликов и мошенников? На учете в центрах занятости они вряд-ли числятся.

"Да, шиза, ты права. Здесь и сейчас пока еще не все так печально. Будем работать".

***

4 сентября 1992 г.

"В сердце любовь не живет, в нем она только мается,

Сильно крылами, как в колокол, бьет и колотится,

И потому так от боли оно разрывается,

Если из сердца любовь в небеса свои просится".

А.Маршалл

Я, с нарастающим волнением, смотрел на проносящиеся мимо окна автомобиля виды столицы Бурятии – Улан-Удэ. Чувство давно-давно виденного, знакомого, не покидало меня с первых минут пребывания на Бурятской земле.

Легко узнаваемые названия улиц, бросающаяся в глаза гигантская голова Ленина на одноименной площади, напротив здания Правительства Республики. Выставка боевой техники в военном городке "Сосновый Бор". Штаб командования Войск Дальнего Востока и Забайкалья – рассадник непристроенных московских генералов и полковников.

Вертолетный завод с планом производства, ух – двух вертолетов на этот год.

Знакомая, до удивления, физиономия председателя Верховного Совета Республики – Потапова Леонида Васильевича.

Все знакомо, знакомо настолько… вопрос откуда? Может и бывал когда-то, ведь события до декабря прошлого года с моим участием, по прежнему, покрыты мраком, хотя все остальное помню отлично. Особенно то, что происходило в нашей стране в последние шесть лет – причем в очень негативном контексте, явно наперекор ожиданиям и чаяниям большинства населения, которое живет послезавтрашним днем, в ожидании всенародного капиталистического счастья.

Демократы и либералы всех мастей с упоением роются в грязном белье руководителей Советского Союза от Ленина, Сталина, Хрущевадо Брежнева и Андропова, хают все советское и превозносят импортное. Молятся на запад в чаянии, что он нам поможет и все устроит. Усыновит в семью европейских народов, накормит и обогреет, завалит нас автомобилями, телевизорами, видиками и прочим ширпотребом.

Ожидание хруста французской булки на зубах перевесило здравый смысл и рассудок.

Христианская церковь вытащила из запасников истории и канонизировала Николая Второго и его семью. А я вспоминаю его дневники, в которых он, в трагическом девятьсот пятом году, предается воспоминаниям о погоде и прочих семейных неурядицах, напрочь игнорируя тысячи жертв, ни слова не упоминая о сотнях задавленных людей на своей коронации. Как же, не комильфо!

Я вижу, что только в России не уважают власть и руководителей государства, в отличие от превозносимого запада, где бережно хранят историю и все памятники. Облили помоями все и всех.

Демократы договорятся до того, что поставят Сталина на одну доску с Гитлером и уравняют коммунизм с нацизмом. Если в США скрывают и не выпячивают негативные страницы истории, например, как миллионы умерших от голода в годы Великой депрессии, то наши любители тряхнуть завшивевшим бельишком в первых рядах разоблачителей.

Да, были жестокие репрессии и несправедливые суды, исковерканные судьбы людей, деспотичная власть НКВД, но почему-то реабилитировав пострадавших, не возбудили уголовные дела против обвинителей, следователей, лжесвидетелей, анонимных и явных сексотов. Не потому ли, что их дети и внуки сейчас у власти? Реабилитированные из числа раскулаченных, ссыльных, политических заключенных, уголовников, предателей Родины, отсидевшиеся в годы войны по лагерям, и выпущенные на свободу – кто в ознаменование Победы, кто после смерти Сталина и их дети, громче всех кричат о несправедливости. Количество сидящих в лагерях в сталинские годы, не превышало количество сидельцев в наше время развитого социализма. Политических было поболее, так и время было другое и политические были не в пример активнее нынешних диссидентов и за рукоятку револьвера хватались с не меньшим усердием.

Вопли и стоны о несправедливости и реабилитации граждан и целых народов привели страну к тому, что мы сейчас имеем. Все грызутся со всеми.

А ведь и мой отец, и дед тоже раскулачены были! Однако ругаемый Сталин сказал, что сын за отца не отвечает и ведь, смотрите, действительно не отвечает – я уже и президент! Значит не все так печально было, как кажется по прошествии шести десятков лет. А общественное мнение оно как флюгер, повернуто всегда по ветру, не учитывая, кто и с какой целью включает вентилятор в нужном направлении.

Что-то мысли мои скакуны не в ту степь понесли меня опять. Вернемся к будущему. Как увидел Потапова "вспомнил", что он будет президентом Республики Бурятия тринадцать следующих лет. Его дочь будет заправлять Улан-Удэнской сотовой компанией, не пущая на Бурятский рынок сотовой связи операторов конкурентов – МТС и Билайн, пока папа при делах.

А может и не будет, как не будет и всех этих республик. По крайней мере, я приложу к этому все силы. В России сто девяносто национальностей! И что каждой автономию и самоопределение? Не дождетесь!

И семиметровую гранитную башку Ленина и в фас и в профиль я наблюдал, несомненно, только вот когда?

Я вышел из здания правительства Бурятии, где имел беседу с местным истеблишментом, бывшим партийным и комсомольским, во главе с председателем Верховного Совета и, отказавшись от приглашения пообедать, изъявил незапротоколированное желание прокатиться по городу.

"Хочу, понимашь, посмотреть на жизнь города с непричесанной изнанки".

Подивившись причудам Московского гостя, Потапов напросился вместе со мной, мол, возьмет на себя почетную роль экскурсовода.

Я жадно прилип к окну. Да, да я тут был… и здесь… Центральный рынок, мост через реку Уда, справа единственный городской бассейн, который через пару лет в третьеразрядную барахолку, перейдя в собственность предприимчивому корейцу.

Самое прикольное, еще через три года, я увидел отдельной строкой в бюджете республики на очередной год, чтобы вы думали? Правильно – капитальный ремонт на солидную сумму единственного на тот момент как-бы бассейна в городе.

Воспоминания о будущем всплывали с каждым, очередным поворотом.

– Туда рули, налево, – распорядился я, уловив, что-то знакомое на уровне ощущений.

– Улица Боевая, – прокомментировал Потапов, – а куда мы, собственно, едем?

Я собрался с мыслями, действительно куда? Ну, хочется мне вон в ту сторону и все тут.

– Пока прямо, там посмотрим.

Справа будет Бурятский пединститут, – продолжил мое знакомство с городом Потапов, – дальше, по левой стороне, штаб армейского корпуса.

"Да именно там в зачуханном общежитии педа, я договаривался за бутылку коньяка о снятии копии с видеозаписи театральной постановки спектакля "Нотр дам де Пари", известной бурятской молодежной театральной группы, для….кого?

Посредине дороги, разделяя транспортные потоки встречного направления, громыхали трамваи.

Народ, не глядя на проезжающий транспорт, кидался под колеса, торопясь втиснуться в подошедшие, переполненные вагоны.

Вслед за трамвайными путями мы повернули на проспект… "Строителей" вспомнил я, получив следом подтверждение Потапова.

Конечная остановка трамвая семерки, да семерки, а вон ресторан "Ургы", заново "узнавал" я окрестности. Дальше все, проспект закончился, начинается жилмассив.

Водитель притормозил возле ресторана и, оглянувшись, уточнил:

– Куда Борис Николаевич?

Я растерянно оглядывался по сторонам, гадая, чего меня сюда принесло. Ведь как на автопилоте летел!

– Направо за рестораном, поверните, – неуверенно распорядился я.

– Борис Николаевич, – не выдержал Потапов, – там дальше средняя школа, а за ней пустырь.

"Школа… Да, школа! Ее-то мне и надо!"

– А давайте Леонид Васильевич, заедем в школу? Посмотрим на учебный процесс изнутри, побеседуем с педколлективом. Посмотрим, чем живет школа в действительности, ведь уже четыре дня как учеба началась.

Потапов недоуменно пожал плечами, стоило, мол, ехать и согласно кивнул в ответ.

***

Я сидел на сцене вместе с Потаповым, в импровизированном президиуме, за столом, накрытым красной материей, и разглядывал учителей, просачивающихся мимо охраны, и рассаживающихся группками в актовом зале.

"Что я здесь делаю? В рядовой школе, которых тысячи и тысячи по стране, что меня сюда притащило?"

Учителя с любопытством и настороженностьюсмотрели на меня, гадая, наверно, о том же.

Потапов выйдя к трибуне, о чем-то торжественно вещал, втолковывая учителям, какой чести они удостоены, предлагая искренне вывалить все свои проблемы на наши могучие плечи. А я любовался молодой учительницей, сидевшей в первом ряду. Стройная девушка, с пышными вьющимися волосами, веселым прищуром карих глаз, полными, чувственными губами, шушукалась с подружкой буряточкой, скашивая взгляд на директора школы, не видит ли? Такая лапочка…

"Что-то тебя не в ту степь потянуло тебя старый пень, на молодых засматриваешься", – попенял мне, как-то неуверенно, внутренний голос.

"Да я так – только полюбоваться, из любви к искусству".

С каждой минутой воображение дорисовывало зримый образ: волосы чуть длиннее, щечки не такие пухлые, интригующая улыбка…летящая порывистая походка, глаза…..

Я мысленно отключился от действительности. Заиграла тихая, мелодичная музыка и, на пределе слышимости, зазвучали знакомой хрипотцой слова еще ни кем не слышанной песни Евгения Кисилева:

"Пить с ней вино, лежать в её коленях головой,

Рассветы собирать с её ресниц,

….Звенеть от счастья тонкою струной,

Пьянеть от мысли, что она со мной".

Искрящие нежностью, любящие глаза, волшебный вкус полноватых губ, гладкая прохладная кожа, по которой так и хочется провести ладонью. Любимая, такая молодая, такая….Живая?

Я оперся руками о стол, порываясь вскочить, что-то делать…

"Сидеть! Куда намылился! Сидеть я сказал!", – одернул я себя и обессилено расслабился на месте, остановившись в последнюю секунду.

Виски сдавило тисками, прожитые когда-то годы именно моей жизни стремительно выплеснулись, прорвав плотину забвения. Мысли кружились, сталкивались, одно событие наслаивалось на другое, а перед внутренним взором стоял скромный памятник с фотографией и датами: Попова Марина 04.09.1968 г. – 28.05.2016 г., Зозуля Ксения 30.05.1989 г. – 28.05.2016 г..

Я впитывал взглядом каждую черточку знакомого лица, лица любимой женщины, вернее той, которой она станет через десять лет.

Эпизоды прошлой жизни, наших отношений, всплывали в памяти, разворачивались перед внутренним взором отдельными картинками, заставляя совесть трепыхаться в конвульсиях стыда.

– Ты меня не бросишь? – заглядывая мне в душу, спрашивала молодая женщина.

– Нет, любимая, что ты!

Я держу ее за руку, млея от прикосновения, растворяясь в нежности единения.

– Это тебе, – смутившись, Марина всунула мне в руку листок, – потом прочитаешь.

Два года спустя…

– Я… должен уехать. Меня переводят.

– Ты обещал….

Женщина падает в обморок, сползая по стене, стукнувшись головой о пол. Я подхватываю ее на руки и бережно укладываю на диван.

– Уходи!

– Родная, я не могу… оставить детей, больную жену!

– Прощай, я все равно буду счастлива, я буду счастлива, – затихая, повторяет она как заклинание снова и снова.

– Не ты первый, – прошептала она в отчаянии мне в спину, – не уходи, я не хочу… жить!

Последняя встреча – скомканное прощание.

Я со страхом смотрю на твои перебинтованные запястья рук, боясь спросить… боясь получить ответ.

Недопитая бутылка водки на столе, ты глушишь внутреннюю боль рюмка за рюмкой, я не знаю что сказать. Лихорадочный блеск глаз, торопливые, исступленные ласки.

Десять лет тоски, осознание непоправимой ошибки, ежедневного самоистязания за трусость и нерешительность.

Ожидание редких, случайных известий.

Вышла замуж – так тебе и надо идиот!

Свадьба дочери. Твои редкие фотографии на страничке Ксюхи в "Контакте", украдкой подсмотренные в "Контакте" своей дочери.

Авария, фотографии искореженных автомобилей в интернете, похороны, на которые я не смог попасть.