Текст книги "Когда-нибудь мы будем вместе (СИ)"

Автор книги: Вадим Мархасин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 77 страниц)

– Матвей Прокопьевич, – прервал я его затянувшийся монолог, – все проверки будут отменены, занимайтесь своей работой, командуйте. Проверяйте свои войска сами. Но имейте ввиду, что и я буду проверять, чтобы под видом вывода войск в вагонах не поехали "Опели" с "Мерседесами" или шмотками, не влезшими в положенный по закону пятитонник!

Будем с фрицами разговаривать другим языком. Войска мы конечно будем вынуждены вывести, только выводить будем не четыре года а столько сколько нужно и в полностью оборудованные военные городки. И хрен им в грызло, а не компенсация за экологический ущерб.

Выберите любой полигон, где Гансы больше всего за экологию радеют. Бульдозерами выровняйте, соберите весь металлолом, продайте тем же немцам, восстановите ограждение, а я отправлю сельхозтехнику, удобрения и специалистов колхозников. Вспашите и засейте пшеницей в апреле. Сделайте им образцовое фермерское хозяйство, понимаешь, и предложите купить немцам в несколько раз дороже чем компенсация за ущерб, а будут кочевряжиться посудимся, время на нас играть будет.

****

Сержант полиции Карл Кшиштоф городка Вюнсдорф, в земле Бранденбург сидел в автомобиле и расслабившись лениво наблюдал за редкими проезжающими автомобилями.

Служба с утра не напрягала, день после встречи нового девяносто второго года выдался спокойный, никто не нарушал правила дорожного движения и не совершал ни каких других непотребств на вверенной территории. Только сумасшедшие русские иногда вносили сумятицу в жизнь провинциального городка, особенно когда перегоняли колонны на станцию погрузки.

Возле погрузочной платформы скопилось большое количество техники предназначенной для погрузки и отправки. Для охраны был разбит палаточный городок и организована караульная служба. Погрузка и отправка эшелонов проводилась даже в праздничные дни. Русские исправно выполняли свои обязательства по очистке земель Германии от своего присутствия.

Внезапно сержантом овладело беспокойство. Какой-то гул диссонансом вплетался в дорожный шум. Через непродолжительное время к шуму добавилось подрагивание земли. Со стороны станции в городок въехал автомобиль военной автоинспекции, за ним втягивалась колонна танков, которые должны были грузиться на платформы для отправки в Россию, на родину полярных медведей и вечных снегов.

Удивленный сержант выскочил из полицейской машины и рысцой побежал к автомобилю ВАИ.

УАЗ-469 с нанесенными обозначениями военной автомобильной инспекции остановился и из него вышел русский офицер.

– Сержант Кшиштоф, – представился на ломанном русском полицейский, – что происходит, вы куда?

– Старший лейтенант Соколов, – козырнул офицер, – да вот радость на душе, поступила команда прекратить погрузку и вернуть войска в пункты постоянной дислокации.

– А почему мы не в курсе?

– Это Ваши проблемы, сдай-ка на обочину, а то затопчем ненароком, – удовлетворенно ответил старлей, глядя на пораженное лицо полицейского и садясь на свое место.

Колонна танков, ненадолго притормозившая, тронулась вслед автомобилю ВАИ в направлении парка танкового полка, выбросив облако гари, накрывшее патрульную машину с юркнувшим в нее сержантом.

– Чертовы русские, то уходят, то возвращаются! – выругался вслед полицейский и сплюнув от досады, повернул ключ зажигания, – поеду в участок, может они что знают.

***

02.01.1992 года

Глава администрации Самарской области Константин Титьков, области проводил расширенное совещание с главами администраций районов области и города Самары. На совещание были приглашены прокуратуры районов, руководящий состав министерства внутренних дел Самарской области и руководители самых крупных предприятий города и области.

Яркой расцветки галстук, повязанный на шею Титькова, нелепым пятном диссонировал со строгим итальянским костюмом.

Привыкшие к эпатажной манере ношения одежды и поведения руководителя области, областные чиновники занимали места в президиуме.

Выдернутые из за праздничного стола областные министры, начальники отделов милиции, прокуроры и прочая чиновничья рать, маялись с похмелья и недосыпа.

О причинах столь срочного сбора их никто заранее не уведомил, многие, прибывшие ранее томились в ожидании своих коллег, загулявших в гостях по адресам, неизвестным дежурным службам.

Рассевшись в зале заседаний областного правительства кто по знакомству, кто по территориальному принципу, народ активно делился впечатлениями о праздничном застолье и гадал о причинах столь поспешного сбора.

Титьков поднялся в президиум, уселся рядом с прокурором области и объявил совещание открытым, простейшим образом – постучал ручкой по графину и громогласно заявил в стоящий перед ним микрофон:

– Господа к нам едет ревизор!

Когда шум в зале стих и присутствующие обратили на выступающего пристальное внимание глава продолжил, – не просто ревизор как у Гоголя, а внеплановая инспекция в составе представителей центрального аппарата вновь созданной службы безопасности России, Министерства внутренних дел, Генеральной прокуратуры и Верховного суда. Проверка будет проводиться с пятого по пятнадцатое января. Цели и задачи предстоящей проверки мне выяснить не удалось. Мой, так сказать, визави сам точно не знает, но уточнил, что проверку инициировала администрация Президента.

Вот такой у нас Новый год господа! Поздравляю. Сегодня из администрации Президента мне пришло уведомление о планируемой работе Бориса Николаевича на нашем ведущем предприятии в Тольятти.

Туда же приглашены руководители основных министерств страны, предприятий авто, машино и приборостроения. По линии СБР и МВД пришел приказ выделить силы и средств а для обеспечения безопасности проводимых мероприятий.

– Что показать на АвтоВазе президенту, вы Владимир Васильевич без меня хорошо знаете, – обратился он к генеральному директору АвтоВАЗа Каданникову, сидящему здесь же в президиуме.

– А вот что ждать от неожиданной инспекции правоохранительных органов, какие задачи ей поставлены, увязана ли поездка президента с проверкой и как эта проверка коснется нас – вопрос не праздный! Я немного неправильно выразился, я чую одним местом, уверен, что работа президента и инспекция связаны, и могу строить разные предположения. Точнее мы узнаем по приезду комиссии, исходя из ее состава и плана работы. А пока радуйтесь у вас два дня на подготовку!

***

02.01.1992 года

Очередной суматошный день начинался как обычно заслушиванием помощников и сниманием с них тонкой стружки за бестолковость.

Гайдар, уже привычно для меня, потел и, протирая лысину скомканным платком, приступил к изложению очередной "гениальной" идеи:

– Борис Николаевич! Мы с ребятами разработали воистину гениальный план оздоровления экономики, путем приватизации самой больной и нежизнеспособной ее части. Высвободившиеся денежные средства можно будет направить на погашение процентов по западным кредитам. МВФ обещает новый кредит на приобретение продовольствия и товаров народного потребления. Господин Чубайс гарантировал мне, что как только вы подпишите соответствующий указ… В общем нам только год продержаться, как в Польше, а там… Ух и развернемся!

"Да, да нам только день простоять и ночь продержаться. Знакомо, знакомо. Лишь я, "плохиш", не даю сбытию мечт всего трудового народа".

Бурбулис, с каменной физиономией, слушавший Гайдара встрепенулся:

– Я настоятельно за и обязательно и несомненно указ должен быть вскорости подписан и надо организовать строгий контроль за поэтапным и планомерным проведением приватизации предприятий народного хозяйства. Высвободившиеся в ходе….

"Бла, бла, бла, – достал своей нудистикой, – Как можно излагать прописные истины в собственной редакции с такими зубодробительными выкрутасами, что смыл речей теряется уже через пару фраз?"

Остальные помощники сидели молча и не отсвечивали, в надежде, что я забуду спросить об их успехах.

– Доложи-ка Егор, прервал я словесный понос Бурбулиса, – сколько стоит литр молока и килограмм мяса в магазинах Москвы, и есть ли оно… молоко и мясо?

– Так к рынку за день не перейдешь, Борис Николаевич! Это процесс эволюционный, длительный, – начал петь свою лебединую песню Гайдар.

– Стоп, – прервал я его, прихлопнув по столу ладонью, – ты мне, что тут демагогию разводишь, понимашь! Ты сказал, что резкого скачка цен не будет, так я тебя порадую – они по сравнению с декабрем, с открытием магазинов после нового года выросли, за два дня, в три-пять раз, а купить в этих магазинах все равно нечего!

Конца росту цен не видно, склады забиты, торгаши активно мечтают о приватизации своих магазинов и придерживают товары в надежде побольше наварить! Я давал распоряжение фиксировать цены на товары первой необходимости и где оно?

– Что оно?

– Ты мне тут дурачка не строй, где перечень товаров с ценником? – рассердился я.

– Борис Николаевич, как я за три дня его составлю?!

– А как вы снижать цены будете в вашем рынке, когда родите этот перечень? Я не потерплю уклонения от выполнения своих распоряжений! Если я говорил к тридцать первому декабря список, так родите тридцать первого или обоснуйте увеличение сроков и отложите свой отпуск цен! Доложите, почему сегодня второе января, а мое распоряжение до сих пор не выполнено? Мне тут напомнили доброхоты, что я народу обещал, если цены вырастут в пять раз, то на рельсы лягу. Мне уже ложиться? Или вас бросить под паровоз народного возмущения?

– Борис Николаевич, из секретариата Гельмута Коля звонят, передают, что канцлер очень желает поговорить, – заглянув в кабинет, доложил Суханов.

Гайдар после слов Суханова облегченно вздохнул и вытер потную лысину, приглаживая ладонью встопорщившиеся пучки волос.

– Я с Вами не прощаюсь Егор Тимурович, после Коля продолжим, готовьтесь доложить по всем поставленным задачам и своим косякам!

– Зовите переводчика, – повернулся я к Илюшенко, – передайте немцам, что через тридцать минут я буду на связи.

"Вот так помощнички! Сейчас послушаем, что о нас забугорные друзья думают!"

Я поднялся из-за стола совещаний и прошелся по кабинету. О чем пойдет речь я догадывался, наверно немецкому коллеге доложили о моем распоряжении прекратить вывод войск. Надо как-то друга немецкого обдурить, хотя нам и далеко до их иезуитского извращенного мышления. Будем включать дурака, глядишь, время потянем, что-нибудь выторгуем.

Я присел за стол и постарался успокоиться и собраться с мыслями, самое главное не рубить сплеча, предложить встречу на своей территории, а дома и стены помогают…., да и где-то была справочка подготовленная министром обороны по Западной группе войск.

Я порылся в папке бумаг на столе и достал заранее приготовленную справку.

" Требуется вывести 6 армий (1-я и 2-я гвардейская танковые армии; 8-я гвардейская, 3-я и 20-я общевойсковые армии, 16-я воздушная армия). В их числе: 22 дивизии (8 мотострелковых, 8 танковых, 1 артиллерийская, 5 авиационных), 49 бригад, 42 отдельных полка, а также 123 629 единиц вооружения и боевой техники: 4288 танков, 8208 боевых бронированных машин, 3664 орудия и миномёта, 105 144 единицы автомобильной и другой техники, 1374 самолёта и вертолёта. Материальных средств 2 754 530 тонн, в том числе 677 000 тонн боеприпасов. Вернуть и разместить 546 200 человек: 338 800 военнослужащих, 207 400 рабочих и служащих, членов семей, служивших и работавших в составе ЗГВ. Для вывоза имущества группы в Россию требуется 131 703 вагона".

– Едрить колотить! – не сдержался я от такой подставы, – вот удружил, так удружил, голубь мира!

– Гутен-таг Борис Николаевич, – зашпрехала телефонная трубка и следом последовал голос переводчика. – Поздравляю вас с Новым годом, дорогой Борис!

– И вас взаимно дорогой Коль! Я только, что думал о вас, а тут звонок. Долго жить будете!

– О, это есть такая русская шутка?!

"У него, что переводчик советских фильмов про войну насмотрелся с немцами дебилами в главной роли?"

– Да, да шутка, чем больше о ком-то думаешь, тем больше ему желается…. всего наилучшего.

"Чтоб тебя приподняло и шлепнуло, ведь дня не прошло, как я дал распоряжение приостановить вывод войск!"

– Слушаю внимательно, дорогой коллега! Что не отдыхается, у вас сейчас вроде как Рождественские каникулы, – я попытался перевести разговор в другую плоскость.

– Дела, не дают Борис Николаевич! Я в глубокой тревоге, до меня донесли, что вы остановили вывод войск и сократилипоставки газа?!

– Насчет газа, поставки продолжаются в полном объеме, если сомневаетесь высылайте вашего представителя на газораспределительную станцию на границы с Украиной и Белоруссией. А прекращены поставки газа только в Украину в связи с отказом платить по договору за получаемый газ.

– Но газ до нас не доходит в полном объеме! – возмутился немецкий премьер-министр.

– Уточните у самостийных Кравчука с Шушкевичем господин Коль. Россия за транзит уже не отвечает.

– Но позвольте, СССР гарантировал твердую поставку согласованных объемов газа…

– Гельму, дорогой! Где вы СССР видите? Пообщайтесь с президентами Украины и Белоруссии и спросите где ваш газ. СССР его еще в прошлом году закачал в газовые хранилища на Украине ваши объемы. Так, что газовую тему предлагаю отставить пока в сторону.

Теперь по выводу войск… Да остановил. А что делать, куда выводить дорогой Гельмут? СССР сорок лет непрерывно наращивал группировку войск в Германии, строил соответствующую инфраструктуру. Что вы хотите от его огрызка? У меня нет ни сил, ни средств вывести Западную группу за четыре года, а вы денег давать не торопитесь. Места дислокации тоже не готовы, не в чистое же поле выводить войска, климат у нас немного не тот, знаете ли!

В ввиду распада СССР, чтобы исключить правовой вакуум в отношении западной группы войск, я вчера объявил своим указом о переводе группы войск под юрисдикцию Российской Федерации. Но….. меня не устраивают отдельные положения договора – в первую очередь сроки вывода войск СССР и союзников по антигитлеровской коалиции, порядок обеспечения перевозок, оборудования мест постоянной дислокации и стоимость компенсации за оставляемое имущество. Из-за вновь появившихся обстоятельств, существенно влияющих на этот процесс, в Верховном Совете России уже находится на рассмотрении документ о денонсации Россией договора о выводе войск.

– Борис Николаевич, – обдумав мои слова, через непродолжительное время ответил германский канцлер, – если Россия правопреемник СССР, то и международные договоры и обязательства СССР ее касаются в полной мере, а речи о выводе войск Франции и США в нашем договоре не было!

– Кто вам сказал, что Россия правопреемник СССР? Мы с коллегами на встрече в Алма-Ате решили все поделить пропорционально и активы и пассивы. А обязательства СССР по его договорам Россия будет долго и вдумчиво изучать, прежде чем ратифицировать!

– Но мы…. – оговорился Коль, – я думал, что Россия является естественным правопреемником СССР!

– А Германия является сейчас преемником Австро-Венгрии, по ее долгам и обязательствам? – нашел я удачный исторический пример. – Вы знаете, что для вывода хотя бы одной армии в нынешних реалиях, мне требуется денег больше, чем вы запланировали выделить СССР по договору на вывод всей группы войск? А таких армий у меня шесть! – Выхватил я цифру из справки подготовленной генштабом, – Россия пока еще ни одной марки не получила, если вы что-то платили Горбачеву, с него и спросите, он на этиденьги уже вывел сто тысяч человек.

В телефонной трубке пропали все звуки, не было слышно даже шипения микрофона.

"Завис бедняга, ну а кому сейчас легко и весело, явно не мне, так, что и тебе того же дорогой товарищ!"

– Алло, Гельмут вы слышите меня, – я подул в трубку и прислушался, – Ало-о?

– Борис Николаевич, – прорезался возмущенный голос Гельмута Коля, – я все равно вас не понимаю и не принимаю никаких отговорок, договор на то и договор, чтобы неукоснительно его выполнять. Это закон и никаких других его чтений не предусмотрено!

– Ай бросьте Гельмут, между нашими странами был когда-то договор, например, о не нападении и…что?

– Мы не несем ответственности за действия фашисткого правительства, за давностью лет! – быстро отреагировал Коль.

– А мы должны нести ответственность за действия Советского Союза, пусть и недавние? – удивился я, – это при таком-то коренном изменении обстоятельств? Причем, до восемьдесят пятого года Германия очень даже несла ответственность! И почему обязательства по результатам Потсдамской конференции Германией в отношении СССР так и не выполнены в полном объеме? Мне дальше продолжать?

– Так мы ни к чему не придем уважаемый Борис Николаевич, решения Потсдамской конференции аннулированы с подписанием договора о выводе войск! – отозвался канцлер Германии, – давайте разговаривать конструктивно.

– Конструктивно, так конструктивно, – поерзав в кресле, я устроился поудобнее и продолжил…. витийствовать, – если придем к соглашению по внесению изменений к договору, то войска мы начнем выводить сразу, как только договоримся по каким дорогам пойдут маршруты и кто будет эти маршруты обеспечивать.

Выводить соединения и части будем поэтапно по мере строительства баз хранения техники для расформировываемых частей, военных городков, аэродромов, складов для имущества и боксов для техники выводимых соединений, жилых домов, школ, детских садов и магазинов для личного состава. В России не тот климат, чтобы выводить войска в чистое поле!

Для согласования и проверки готовности новых мест дислокации предлагаю создать двухсторонние комиссии. Мы готовы к сотрудничеству по вопросам строительства и оборудования новых пунктов постоянной дислокации воинских частей, да хоть сами все постройте по нашим проектам, тогда и денег не надо. Но уверяю вас, оценка стоимости труда немецкого рабочего и русского не идет ни в какое сравнение, – проникновенно изрек я битую истину.

– Может что-то в этом есть конструктивное, – задумчиво проговорил Коль, – но такие вопросы должны были решаться при подписании договора, а сейчас уже поздно. Договор ратифицирован всеми сторонами! И я продолжаю настаивать на его безусловном соблюдении, – упрямо, переводя канву беседы в свою пользу, заключил германский канцлер.

– Не согласен, господин Коль, настаивать конечно можете, ваше право, причину объясню позже, а пока завершу свою мысль, – я отпил из стакана минералки, чтобы смочить пересохшее горло и продолжил, – теперь по нашему имуществу.

В каждом гарнизоне, построенном силами СССР, будет оставаться приватизационная команда, которая будет осуществлять мероприятия по продаже (реализации) высвобождающихся военных городков, школ, больниц, казарм и аэродромов, земельных участков принадлежащих СССР.

Нам надо передать, а вам принять и оплатить двадцать одну тысячу сто одиннадцать зданий в семистах семидесяти семи военных городках стоимостью под восемь миллиардов долларов!

– Откуда восемь миллиардов долларов, – поперхнулся Коль, – это нереальная цифра!

– Дорогой Гельмут, восемь по оценке наших экспертов, – я затянул паузу и, услышав возмущение Канцлера, с иезуитским удовольствием его перебил, – а вот по оценкам Ваших СМИ, с восторгом превозносящих вашу политику, приведшую к такой экономии, стоимость жилых и складских помещений, заводов, торговых предприятий, достигает двадцати восьми миллиардов долларов.

– Борис Николаевич! Так государственные вопросы не решаются! Надо пунктуально выполнять международные договора. Мы свои обязательства выполняем полностью! И Вы также должны!

– Согласен друг Гельмут, перебил я, – начнем с сорок пятого года выполнять, по мере их появления, … обязательств, имею в виду, и только в такой последовательности. Вы, надеюсь, являетесь правопреемником Германии сорок пятого года? Можете мне сказать, по какой причине не выполнены положения Потсдамской конференции по выплате репараций и передачи заводов и технологий, и в связи с чем, в договоре ее решения упраздняются только в отношении СССР, где график вывода американских, французских и английских войск, в пропорциональные сроки?

– Борис Николаевич, но также нельзя мешать вместе и сорок пятый год и девяностый, вклинился в паузу Коль, – ФРГ не может отвечать за политику Гитлера и рассчитываться по его долгам, а решения Потсдамской конференции упразднены нашим договором с Горбачевым.

– О, друг, Гельмут, я радостно потер руки, – как ты заговорил, так может и Российская Федерация не должна отвечать за долги Российской империи, СССР, Сталина, Брежнева, Горбачева и его обязательства?

Каким образом, вчера созданная Российская федерациячто-то кому-то должна?! Я вообще предлагаю подумать над списанием долгов СССР западу, ведь это логично друг Гельмут. Запад сделал все, чтобы помочь СССР развалиться и как могут новорожденные государства что-то быть должны? Или, по вашему мнению, только Россия должна за всех отдуваться?

Гельмут Коль снова помолчал полминуты, собираясь с мыслями и продолжил с педантичностью немецкого парового катка, выруливая к соблюдению договора о выводе войск.

– Германия неукоснительно выполняет условия договора, мы уже перечислили четыре миллиарда немецких марок Советскому Союзу.

– Советский Союз тоже вывел две армии, – парировал я, – но вы в курсе дорогой Гельмут, что согласно Венской конвенции о праве международных договоров, договор не действителен, если при его подписании были факты обмана, подкупа и прочее, читайте статью сорок четыре пункт четыре конвенции?

– Никакого обмана и подкупа не было, – чеканно отрубил Коль.

– А как назвать тогда вручение Горбачеву Нобелевской премии мира в размере одного миллиона долларов? Мне поступила любопытная информация, что вы все подсчитали и планировали выделить Горбачеву сто двадцать миллиардов марок для решения вопросов объединения Германии и вывода войск, а сошлись на семи, это как назвать обман или подкуп?

– Мы никого не обманывали, СССР сам согласился на эти условия, это как в бизнесе я продаю вы покупаете, – не найдя лучшего сравнения выдал Коль.

– А вот наивный Горбачев думал, что он не торгуется, он был уверен, что не на рынке и не на базаре. Бедняга искренне считал, что налаживает отношения с западом, с вами господин Коль! Так что обман дорогой Гельмут, подлый обман. Желание за "спасибо" сэкономить денежки и впарить лежалый товар, по-человечески понятно, человек он та еще скотина! Но друзья так не поступают! А вы России друзья или уже нет?

Трубка опять надолго замолчала. Мои младореформаторы, отвесив челюсти, сидели внимательно слушая излагаемые мной тезисы, предполагая ответы и реплики немецкого канцлера.

– Слушаю Гельмут, что еще скажешь, – заполнил я возникшую паузу, – если вы согласны на уточнение данного договора по поставленным мной вопросам или подписание нового договора, уже с Россией, то нам есть о чем дальше разговаривать.

Россия не имеет таких возможностей как СССР, к тому же бывшие партнеры по Варшавскому договору хотят ободрать нас как липку за транзит – ввели налог пять "тыщ" марок на одну железнодорожную ось, предлагают расширить мосты, построить объездные дороги, и отремонтировать существующие магистрали – каково?

Вы кстати тоже юлите – пытаетесь уравнять стоимость нашего имущества с компенсацией за экологический ущерб!

– Но ущерб есть и он очень существенен, – радостно воскликнул Коль зацепившись за мои слова, – на полигонах много неразорвавшихся снарядов и всякого металлолома, везде несанкционированные свалки…

– Штаа, – не выдержал я, и агрессивно уточнил, – сравним ваши убытки с ущербом нанесенным СССР агрессией Германии?! Посчитаем сожженные города и уничтоженное население, сотни и тысячи гектар крестов над могилами ваших солдат на плодороднейших землях европейской части СССР?

Экологический ущерб, нанесенный немцами СССР по площади превышает всю территорию Германии в пять раз, а вы за компенсацию ущерба экологии полигонов и воинских городков радеете? – угрожающе прошипел я, – мы, по вашему, в Берлин на экскурсию приехали?

Вы на полигонах не разорвавшиеся снаряды поштучно считаете, а мы до сих пор разминируем брошенные склады, авиабомбы под фундаментами жилых домов и снаряды на сельскохозяйственных полях.

Мы каждый год вскрываем тысячи неопознанных могил и хороним наших солдат! Так что не надо нас подгонять вернуться в родные пенаты!

Только благодаря СССР Германия еще сохранилась как самостоятельное государство. А витала, витала идея на Тегеранской конференции раз и навсегда покончить с такой головной болью как Германия! Так что мы уйдем! Домой! Когда-нибудь… господин Коль! Но мы не будем бежать как Наполеон из под Москвы, теряя подштанники, бросая пушки и обозы!

– Извините Борис Николаевич, – испуганно-взволнованно воскликнул Коль, – я ни в какой мере не хотел поднимать такую наболевшую тему!

– Да, эту тему вы предпочитаете замалчивать, – успокаиваясь, проговорил я, – резюмирую, в соответствии с Венской конвенцией о праве международных договоров одна тысяча девятьсот шестьдесят девятого года, статьи шестьдесят второй "об изменении коренных обстоятельств", я буду ставить вопрос в ООН о недействительности договора о выводе войск. Соответствующее уведомление будет сегодня же направлено вам по линии министерства иностранных дел.

Конвенцией предусмотрено три месяца на согласование позиций в данном вопросе. Если будут приемлемые поправки к договору, то Россия его подпишет и ратифицирует.

Второй вариант – предлагаю по вновь открывшимся обстоятельствам признать договор недействительным и начать работу по подготовке нового договора.

Мои помощники охреневая следили за разговором, Бурбулис корчил физиономию и махал руками видимо призывая прекратить разговор и не нагнетать ситуацию, Гайдар изумленно хлопал глазами и то ли согласно кивал головой, то ли трясучка напала, но я отмахнулся и продолжил, желая подсластить пилюлю:

– В качестве жеста доброй воли Россия, в меру своих возможностей, но не в рамках договора, а в плане сокращения общей численности Вооруженных Сил, продолжит вывод частей подлежащих расформированию, после определения мест хранения их вооружения иимущества, на базе воинских частей дислоцируемых на территории Российской Федерации, если вы конечно поможете умерить аппетиты стран транзитеров, иначе мы будем распродавать военное имущество и технику в пунктах постоянной дислокации!

Намекните Польшам и Венгриям с Чехословакиями, что в противном случае на их территории стояли бы ваши войска и вряд ли бы стоял вопрос их вывода или каких-нибудь компенсаций! А мы можем и подождать, пока вы все согласуете или сами оплачивайте строительство мостов и объездных дорог, по пять тысяч марок за ось или двадцать пять… тысяч. А может вы дадите карт-бланш и мы пойдем домой таким же широким фронтом, как и пришли – от Черного моря до Балтийского?

"А красиво, я завершил", – сам себе порадовался я подпущенной шпильке.

Наступила продолжительная пауза, очевидно, Коль выслушивал своих советников, по ходу разговора.

– Прошу прощения, Борис Николаевич, я действительно не то и не так сказал. Давайте возьмем паузу и встретимся через неделю в Берлине? Я приглашу Джорджа Буша и мы совместно обсудим этот вопрос.

– Согласен господин Коль, – переходя на деловой тон сказал я, – только не в Берлине, а в Москве и не через неделю, а через два месяца и давайте создадим рабочую группу по урегулированию позиций и разработке пошагового, детального плана вывода войск и возмещения ущерба материального и морального понесенного нашей страной.

Я немного помолчал собираясь с мыслями и продолжил: – А, кстати, Буш нам зачем? Он что решает, этот глас и рупор конгресса? Все обещания и обязательства американских президентов яйца выеденного не стоят – не удержался я от шпильки! Пока, по крайней мере, я вижу, чего дружба с западом стоила СССР, такой судьбы для России я не желаю!

– Мы будем думать Борис Николаевич, посоветуемся с партнерами, – озадаченно проговорил Гельмут, – надолго не прощаюсь, до свидания!

– Ауф фидерзейн, майн фрейнд Гельмут, – выдал я единственную знакомую фразу на немецком, – до скорой, надеюсь, встречи!

Закончив разговор, я откинулся на спинку кресла и с облегчением вздохнул.

"Как будто вагон угля разгрузил, а не языком трепал, чувствую, сейчас закрутится карусель, как бы башню не снесло…. или не отстрелили".

– Вот так вот, господа товарищи, – выдал я сентенцию, – заканчивается наша спокойная жизнь, если ее конечно можно назвать спокойной!

Илюшин поднял руку, приподнялся и возмущенно произнес: – Борис Николаевич, я думаю, что выскажу общее мнение, так категорически нельзя поступать с нашими западными партнерами, мы тут кредиты просим, а вы такое…ээээ, в общем неправильно это!

– Кто придерживается такого же мнения как Илюшин? – ехидно спросил я, – а вы товарищ Суханов, что скажете? Тоже, что я неправ и надо было господина Коля расцеловать во все потаенные места?

Не дав сказать Суханову ни слова, Илюшин горячо запротестовал: – Я не призываю во всем соглашаться с Западными политиками, я за то чтобы не навредить поспешными заявлениями!

– Прекращай Илюшин, – наконец собрался с мыслями Суханов, – Борис Николаевич прав, если начнем сейчас прогибаться, распрямиться нам будет уже очень даже непросто.

– Да, да господа-товарищи, – поддержал я, – либо мы будем с первого дня проводить самостоятельную политику, пусть даже где-то и наломаем дров, будем отстаивать интересы нашей страны на текущий момент и дальнесрочную перспективу, либо станем заглядывать в рот другу Бушу и другу Гельмуту, которые уже сейчас не ставят нас ни во что. Нам с первого дня надо показать себя самостоятельным, самодостаточным, суверенным государством готовым к сотрудничеству, а не пресмыканию и выпрашиванию подачек.

– Я почему так говорил с Колем, – все-таки решил прояснить свою позицию помощникам, – у нас денег кормить страну нет, а вы представляете сколько их надо, чтобы вывести и разместить войска из Германии? Тех денег, что нам обещают немцы, – да, да только обещают, нам и на четверть планируемого не хватит.

По долгам СССР еще наши внуки расплачиваться будут. Наш "гений дипломатии" подписал такой кабальный договор по выводу войск, что мы без штанов останемся. Сперва наш народ, напрягая все жилы, производил технику и вооружение и завозил в ЗГВ. Вместо восстановления разрушенного войной, СССР сорок лет строил в Германии для наших войск жилье, казармы, аэродромы, городки, школы и детсады.

Сегодня все это же надо строить у нас, да еще и перетащить все имущество обратно, и даже если расформировывать какие-либо части, все равно надо строить и организовывать базы хранения вооружения и техники на новом месте.